Денис Шлебин
Сон
– Я лягу на полу. – Сказал я, зайдя в номер. – Надо же испытать спальник.
– Спальник надоест тебе ещё за три недели, там постели больше не будет. – Ответила кокетливо Марина. – Да и за спальником в машину надо лезть, а водитель спит уже.
– Ну, хорошо. – Я стянул футболку. – Тогда и ты раздевайся.
– Ты можешь мне дать свою футболку? Я в ней спать буду.
– Могу. – Усмехнулся я. – Никогда ещё не спал с одетой девушкой.
– Значит, будет первый раз. – Марина смущалась и заигрывала, выглядела странно.
– Ты первая, с кем я буду спать, в прямом смысле этого слова. – Я протянул Марине свою футболку.
– Отвернись. – Попросила она. – Я переоденусь.
Я отвернулся, она переоделась, выключила свет, мы легли под разными одеялами по краям кровати. Я постарался поймать состояние между сном и реальностью, но быстро провалился в мир грёз, мне снилась Света дома у своего дяди, но дяди не было, мы кувыркались в кровати, а потом Света вдруг стала Мариной. Когда я проснулся, Марина уже оделась и поковала дорожный рюкзачок.
– Доброе утро. – С улыбкой пожелала она мне. – Вот твоя футболка. – Она протянула футболку. Я сел на край кровати, взял её и надел.
– Доброе, как спалось?
– Ты пинал меня всю ночь. – Хихикнула Марина. – Но в целом хорошо.
– Я предлагал на полу лечь.
Мы вышли на улицу, было очень жарко, команда сидела на топчане под виноградником. К нам подошёл Николай с высоким пожилым мужчиной, который прикурил косяк.
– Привет, молодёжь. – Как спалось? – Николай затянулся и протянул мне косяк.
– Хорошо. Я не буду, курите сами.
– Давай, давай. – Сказал пожилой мужчина. – Кури скорее и передавай, не накуривай белок. Я взял, затянулся и передал Пожилому мужчине. – Девушке. – Сказал он. Я протянул Марине, она взяла, затянулась. – Меня Слава зовут. – Седой мужчина взял косяк и послюнявил его мизинцем. – С нами поедут? – Обратился он к Николаю и зажал косяк между мизинцем и безымянным пальцами, сложив ладони таким образом, что они образовали полость между ними. Глубоко затянулся, снова послюнявил косяк и передал Николаю.
– А какие белки? – Спросила Марина.
– Которые на дереве, над нами сидят. – Слава громко засмеялся и закашлялся.
– Ну, да чего им с пенсионерами трястись. – Николай взял косяк. – Хотите с нами? Весело поедем. – Он подмигнул и затянулся.
– Почему, нет. – Ответил я. – Хотим.
– Тогда завтракайте и перегружайте вещи, за воротами уазик красный стоит, на нём мы и поедем. – Сказал Слава. – Только не спалитесь. Это сильная ерунда – афганка, мне на днях туристы подогнали.
– У них откуда она? – Спросила Марина.
– Из Афганистана. – Хихикнул Слава. – Они путешествовали там.
Мы докурили и пошли с Мариной завтракать. Было очень тяжело думать, мысли путались и всё казалось смешным, мы быстро и молча съели овсяную кашу, перегрузили вещи и уселись на заднее сидение уазика, затем Слава – за руль, а Николай рядом с ним. Мы поехали по городку с глинобитными домиками. Выехали из города, заехали в широкое ущелье, началась узкая грунтовая дорога, Слава поставил кассету с Битлами, «Белый» альбом, и мы помчались, болтаясь на кочках в машине как мешки.
– Закуривай, Колян. – Крикнул Слава. Николай достал из бардачка косяк, прикурил и передал Славе, тот глубоко затянулся, выдохнул дым через угол рта в открытое окно, не вынимая косяк из зубов, держа одной рукой руль, другой с трудом переключая передачу, коробка передач заскрежетала, и мы понеслись ещё быстрее по узкому серпантину. Потом он передал Николаю. – Мне хватит, самый раз. – Николай затянулся и протянул нам.
– Докуривайте. Как вы там? Удобно? – Повернувшись в пол оборота спросил Николай.
– Удобно. – Я держался одной рукой за водительское сидение, а другой принимал косяк из рук Николая. Затянулся и передал Марине.
Через несколько часов пути мы остановились на перевале Талдык, по краям от дороги лежали небольшие снежники. Мы раскурили ещё один косяк, любуясь на огромную Алайскую долину и вершины Памира. Сходили в туалет, кто куда, и помчались вниз в долину с камнями, лугами и реками.
К вечеру приехали в палаточный Базовый лагерь в долине Ачик-Таш, Николай познакомил нас с начальником базы, Георгием и поваром Татьяной Николаевной. Георгий показал нам палатку, в которой мы могли разместиться.
– Как устроитесь, приходите на кухню, вон тот белый шатёр. – Георгий махнул рукой в сторону кухни. – Мы покормим вас.
Мы с Мариной постелили спальные мешки, переоделись, толкая друг друга в палатке. Я надел тёплые штаны, флисовую кофту, куртку и шапку. Заметил на лице Марины радость и появившийся лёгкий загар. В кухне нас накормила солянкой и макаронами по-флотски Татьяна Николаевна, маленькая, круглая женщина с короткой, мужской стрижкой и крупными, сильными руками. Чуть позже приехала вахтовка с остальными участниками группы.
ГЛАВА 4
Я проснулся утром, в седьмом часу, меня разбудила Марина, солнце ярко светило сквозь тент палатки, Марина уже собралась и мазалась кремом от загара.
– Доброе утро. – Сказала она, увидев, что я открыл глаза. – Без меня ты бы всё проспал ещё в Бишкеке. – Она засмеялась.
– Доброе. – Я улыбнулся. – Так не хочется вылезать из спальника.
– Не хочется, а надо, сегодня идём в первый лагерь на ледник к горе. – Марина была сильно взволнована, и мне передалось её волнение.
– А можно я не пойду? Ты мне потом фотографии покажешь. – Я улыбнулся и вылез из спальника, в палатке было холодно, я быстро нацепил штаны и кофту от термобелья.
– Тепло не одевайся, потом жарко будет и придётся переодеваться.
– Но сейчас-то холодно. – Возразил я, но послушал её.
– У меня крема нет на лице? – Марина вытянула шею.
– Есть, возле носа. – Я стёр его мизинцем. Достал из рюкзака свой тюбик с кремом от загара, намазался и принялся складывать спальник.
После завтрака мы взвесили вещи и отправили с караваном лошадей, а сами залезли в вахтовку и поехали к треугольной скале, видневшейся вдалеке, на «луковую поляну». Выгрузились, солнце жгло кожу, а лёгкий ветерок с запахом горных трав обдавал прохладой, мы надели рюкзаки, к нам подошёл Сергей.
– Пойдём все вместе, не отставайте и приглядывайте друг за другом. Сегодня мы поднимемся на перевал Путешественников и спустимся вдоль ледника в первый лагерь. Есть вопросы?
– Есть. – Сказал я. – А почему поляна «луковая»?
– Потому, что здесь дикий лук растёт. – Ответил Сергей. Я присмотрелся и увидел короткие, толстые стебельки, которые и вправду походили на лук: «Наверное, это он» – подумал я.
– А кто гидом у нас будет? – Спросила Марина.
– Семён. Он уже в первом лагере ждёт нас. – Сказал Сергей и мы двинулись вслед за ним по узкой натоптанной тропе в лошадином навозе. Слева от нас были крутые скалы, а справа обрыв, внизу которого бурлила белая река.
На перевал я поднимался еле-еле, отстал от группы, со мной шла Марина и подбадривала меня, а я думал, что сейчас выплюну лёгкие и сердце, которое колотилось со страшной силой и отдавалось в висках. Почти наверху перевала нас догнал Николай.
– Фискульт-привет! – Крикнул он. – Как самочувствие?
– Отлично. – Ответил я. – Только ноги идут медленно.
– Давай, немного осталось, там перекусим, группа уже ушла, наверное. – Ответил Николай и обогнал нас. Я смотрел на его жилистые, загорелые ноги в шортах и старался не отставать, виски сдавило, в горле пересохло. – Ну, вот и перевал! – Крикнул Николай. Я сделал последних десять шагов и передо мной открылся большой, рванный ледник. – Всё, теперь вниз и по прямой, больше подъёмов таких не будет.
– Это хорошо. – Я сел на камень, достал бутерброд, который мне дали в базе, и бутылку колы. После перекуса усталость отступила, я сидел и наслаждался видом заснеженных вершин, серым от камней ледником с большими трещинами. Было ощущение полёта, а от пройденного маршрута, болело тело, и сдавило голову от высоты.
Мы посидели минут пятнадцать и быстрым шагом пошли вниз вслед за Николаем, Марина не подавала вида, что ей тяжело, а может, и вправду ей не было тяжело. Потом ещё пару часов вдоль ледника по склону, усыпанному камнями, и мы пришли в первый лагерь. Голова кружилась и сильно болела, тошнило, хотелось спать. Нас встретил высокий худой мужчина, почти чёрный от загара, в сильно выгоревшей, и очень большой ему пуховой куртке.
– Здорова. – Он протянул руку, я пожал. – Меня Виталя зовут.
– Меня Денис, а её Марина. – Ответил я, догадавшись, что с Николаем они знакомы.
– Велком, как принято у нас говорить. Выбирайте себе любую палатку, располагайтесь и заходите в юрту, там кухня, мы вас покормим. Вещи лежат возле большой, жёлтой палатки, забирайте и заселяйтесь.
Виталий ушёл, а мы с Мариной взяли наши рюкзаки, баулы, которые подняли лошади, залезли в палатку. Я достал спальник, расстелил его, снял ботинки и испытал облегчение, лег на спину и закрыл глаза. Тело обмякло, большего наслаждения я ещё не испытывал в жизни.
– Сейчас я понял, зачем люди ходят в горы. – Я пробормотал, не открывая глаза. – Чтобы устать и отдохнуть.
– Не лежи, а то раскиснешь. – Марина сидела без лифчика и мазала подмышку сухим дезодорантом, её крупная белая грудь легонько тряслась.
– Красивая.
– Что красивая?
– Грудь. – Ответил я и стянул термобельё, залез в рюкзак, достал чистую футболку, надел её, а сверху флисовую кофту и пуховую куртку.
Меня морозило, кружилась голова и не хватало воздуха. Я натянул шапку, обулся, взял две бутылки виски, которое купил в аэропорту, и мы пошли в кухню. Нас встретил Николай, с бутылкой пива.
– Заходите, садитесь. О, а это кстати. – Воскликнул Николай, увидев бутылки у меня в руках. Я зашёл в маленькую дверь юрты, за столом сидела наша группа и команда лагеря.
– Всем привет, меня Денис зовут, а её Марина. – Я кивнул в сторону Марины и поставил две бутылки на стол.
– Ого. – Виталий привстал и потянулся за бутылкой. – Такие люди нам нужны. Присаживайтесь, наливайте.
– Меня Леся зовут. – Сказала загорелая блондинка. – Я повар, а это наша команда.
– А это все. – Пошутил парень со сгоревшим на солнце носом. – Ну, а я Семён, ваш гид. – Он встал и протянул руку, я пожал её, потом представились остальные и им тоже всем пожал руки.
Мы сели за длинный стол, собранный из маленьких складных столиков, стульчики тоже были маленькие, без спинок, но не складные. В деревянный каркас юрты, «кереге», были воткнуты пустые бутылки из-под водки «Слон». Бутылки были квадратными, и с каждой стороны белым на синем фоне написано по одной букве, из которых были составлены анаграммы: нос, сон, нло, лоно, солон, оон, но, он и так далее. Поужинали лагманом и очень сильно все напились, рассказывали весёлые истории и пели хором горные песни под гитару. Когда всё выпили, Дима повёл Виталия в палатку, а мы с Николаем выкурили косяк под звёздным небом. Он пожелал спокойной ночи и ушёл, спотыкаясь о камни. Его тусклый налобный фонарь, которым он светил под ноги, болтался в воздухе будто светлячок, отдаляясь от нас.
– Как красиво. – Сказал я. – Такие огромные звёзды, я никогда не видел так много звёзд, в городе их не видно из-за фонарей. И ледник с вершиной в чёрно белом тоне, так странно себя здесь ощущаю, как будто я всего лишь песчинка, но, в то же время, больше и выше вершин.
– А ты романтик. – Марина прижалась ко мне.
– Ага, тот ещё, особенно, когда напьюсь. – Я улыбнулся. – Пойдём спать.
Мы постояли ещё немного, глядя в тишине на небо, бросающее в нас звёздами, позволяя загадывать желания. Я включил налобный фонарь, дошёл до брезентового туалета, расстегнул молнию входной двери, застегнул, отошёл как можно дальше от лагеря по камням, погасил фонарь, помочился. Глаза привыкли к темноте, я стоял один на леднике. Вся моя жизнь казалась мне чуждой, здесь всё воспринималось по-другому, и сам себя я ощущал совершенно иным человеком. Какие абсолютно разные миры на одной планете и в обоих мирах настоящие жизни.
– Ты уже спишь? – Спросил я, залезая в палатку.
– Нет, тебя жду. – Ответила Марина. – Ты чего так долго?
– Хотел уединиться с небом, мы с ним редко видимся. – Я улыбнулся, и принялся раздеваться.
– У тебя есть девушка?
– У меня их много.
– Тебе никогда не хотелось семью, приходить домой к жене и детям, ну или просто отношений с одной девушкой, хранить верность ей?
– Я редко бываю дома, я общественное достояние, обществу верность и храню. – Я посмотрел на Марину, она была закутана в спальный мешок, видно было только её лицо и пьяные глаза. – А, у тебя кто-то есть?
– Нет. – Коротко ответила Марина и тихо добавила. – Я хочу тебя.
– Я думал, ты уже перехотела.
Марина откинула спальник, она лежала без одежды. Её сухое спортивное тело не могло не вызвать желания. Крупные груди, накачанный животик, лобок с полоской чёрных волос и длинные стройные ноги. – Ого, а ты серьёзно настроена. – Я вздохнул и улыбнулся. – Но, знаешь, мне кажется, не стоит, ты сильно пьяна, завтра будешь жалеть об этом. – Я накрыл её спальником.
– Да, что с тобой? Тебе не нравятся женщины?
– В том-то и дело, что нравятся, и я им нравлюсь. Пойми, я привык к отношениям на одну ночь, а нам с тобой долго вместе находиться, не хочу портить нашу дружбу, Ты очень красива, а у меня девушки уже долго не было, но я дорожу тобой, хотя бы на время этой горы.
– Смотри, больше тебе такой шанс не выпадет. – Хитро улыбнулась Марина.
– Вот и хорошо, я рад, что ты всё правильно поняла. – Я закутался в спальник, постарался увидеть картинку, но ничего не получилось, был сильно пьян и меня мутило, перед глазами было тело Марины, фантазия разыгрывалась.
Утром проснулся раньше Марины, она лежала закутанная в спальнике и тихонько сопела. Я сначала разглядывал её лицо, потом перевернулся на другой бок, уставился в стенку палатки, которая легонько колыхалась от ветра. По дуге палатки кто-то постучал, а затем раздался голос Геннадия.
– Молодые люди, вставайте, завтрак готов.
– Встаём, спасибо. – От нашего короткого разговора проснулась Марина. – Доброе утро.
– Доброе. Так голова болит. Я себя плохо вела вчера?
– Очень хорошо. Но я лучше.
– Спасибо тебе.
– За, что? Ничего ведь не было?
– Вот за это и спасибо. – Марина вылезла из спальника и принялась натягивать трусики. – Может, отвернёшься? – Увидев, что я смотрю на неё, недовольно сказала Марина.
– Ты мне вчера уже всё показала. – Я усмехнулся. – Так, что можешь не стесняться.
– Ой, как стыдно. – Она скривила гримасу недовольства. – Давай забудем это?
– Нет, я этого не забуду никогда, долго не мог уснуть. Мне скоро начнут сны с тобой сниться. – Я рассмеялся, а Марина пропустила мимо ушей.
Завтракали мы вдвоём, пока собрались, почистили зубы, умылись, все уже поели и отдыхали. Кто загорал, пока солнце не стало злым, а кто просто лежал в палатке.
– Спасибо, так вкусно я ещё не завтракал. – Обратился я к Лесе после того как всё умял. – А где все? Сергей, Николай, Семён.
– Они на спасы убежали рано утром, там кто-то навернулся в трещину. – Леся убирала со стола.
– Ничего себе. А когда вернутся? – Марина неожиданно оживилась и стала собирать грязную посуду со стола.
– До четырёх должны. В четыре вертолёт прилетит.
– Вам помощь нужна? – Я взял бокал с кофе и встал из-за стола. – Можете нас эксплуатировать.
– Надо площадку для вертолёта расчистить и обозначить. Если поможете, хорошо будет. – Леся обрадовалась моему предложению. – Я вас позову, когда на кухне управлюсь.
Мы немного повалялись в палатке, потом поднялись на небольшой холм. расчистили на нём от больших камней площадку, поставили флажки. Пообедали бутербродами с колбасой и яичницей. В три часа вернулись Николай с Сергеем, бросили рюкзаки, зашли на кухню и выпили по стакану водки, вышли на улицу, Николай закурил.
– Что там случилось? – Мы с Мариной подошли к ним.
– В трещину упал, разбился сильно, доставали. – Ответил Сергей.
– Живой? – Марина старалась не подавать вида, что сильно взволнованна.
– Мёртвых на вертушке не катают. – Николай достал рацию, включил, она заскрежетала. – База, это первый, приём. – Рация снова затрещала.
– Первый приём, база на связи. Как дела у вас? Приём.
– Вытащили, жив, голова разбита сильно, нога сломана, перелом закрытый, обморожение рук. Что с вертушкой? Как поняли? – Николай говорил в рацию, а сам смотрел то на меня, то на Марину.
– Поняли отлично. Вертушка пролетела мимо нас минут пять назад, летит к вам, ожидайте. Как приняли? – Ответил Георгий по рации.
– Принял. Ждем. Рацию не выключайте. Конец связи. – Николай убрал рацию в нагрудный карман куртки. Через пару минут пришли остальные, притянули акью с пострадавшим, его голова была перемотана бинтом, пропитавшимся тёмной кровью со сгустками, под глазами фиолетовые синяки, и они не открывались от отёка, левая штанина распорота и наложена шина, ладони лежали на груди, без перчаток и пальцы были чёрными, он тихо стонал.
– Принеси аптечку, надо морфий вколоть. – Виталий обратился к Лесе. Она убежала в палатку, через пол минуты появилась с пластиковым чемоданом.
– Кто в вену колоть умеет? – Спросил Николай.
– Я умею. – Ответил я.
– Ты ценный человек. – Виталий протянул мне ампулу и шприц. – Коли давай, кубик.
Я набрал в шприц жидкость, перетянул руку жгутом из аптечки, вены начали вздуваться, проткнул иглой кожу, немного набрал крови, проверил, попал ли в вену, ослабил жгут и медленно ввел лекарство. Пострадавший что-то попытался сказать и улыбнулся. Послышался грохот лопастей вертолёта. Через пару минут вертолёт сел на обозначенную нами площадку, но глушить двигатель не стал, на высоте дизель не заводится. Мы выгрузили заброску, передвигаясь на полусогнутых ногах, чтобы не зацепило лопастями, газовый баллон, коробки с конфетами, пивом, водкой, мешки с картошкой и луком, загрузили пострадавшего. Вертолёт улетел вниз по ущелью, над ледником.
– Завтра подъём в три утра, в четыре выход во второй лагерь. – За ужином Семён посвятил нас в планы. – Переночуем наверху и обратно.
– Зачем так рано? – Мне совсем не хотелось вставать посреди ночи.
– Чтобы «сковороду» до солнцепёка проскочить. – Серьёзным тоном ответил Николай.
– Сковорода? Что это? – Марина подняла брови и на лбу появилась длинная морщинка.
– Это как в фильме «Сталкер» Тарковского мясорубка в «зоне». – Пошутил я, но никто не понял, о чём говорю.
После ужина я с Мариной ушёл в палатку, уснуть не получалось, лежал в бреду, видел сны наяву, время безжалостно тянулось, снилась Света, Аня, Марина, были флэшбэки от ЛСД. В половину третьего я выполз из спальника, надел термобельё, штаны-самосбросы, флисовую куртку, пуховик, шапку, собрал рюкзак для ночёвки во втором лагере и для заброски, надел высотные ботинки, пристегнул к рюкзаку кошки, и ледотык. После быстрого завтрака в тишине мы пошли за Семёном к горе, освещая фонарями тропу по леднику. У подножия надели кошки, обвязки, мне помогла разобраться со всем Марина. Встегнулись в связку и пошли дальше, прошли трещины по алюминиевой лестнице, как мост, переброшенной через них, и дальше по узкой, натоптанной в снегу тропе вверх, петляя вокруг трещин вереницей. Встало солнце, мы остановились, чтобы раздеться, я снял штаны, куртку, остался в одном термобелье. К полудню добрались до плато, которое называется «сковорода», солнце беспощадно жгло, снег слепил даже в тёмных высотных очках, голова болела и кружилась, тошнило, ноги не слушались, воздуха не хватало. Мысли спутались, откуда-то из глубины в памяти всплывали воспоминания из детства, о которых совсем не хотелось думать даже внизу, во рту пересохло, мучала жажда. Мне казалось, что я умру так и не дойдя до лагеря.
Я бросил рюкзак, и сел на него, в висках пульсировала кровь. Это было самое тяжёлое в моей жизни, я жалел, что пошёл.
– Денис, как ты себя чувствуешь? – Ко мне подошёл Николай.
– Сложный вопрос. Очень плохо, но так и должно быть.
– На, выпей две таблетки. – Николай протянул мне парацетамол. – Полегчает.
– Не надо, я лучше воды попью. – Я улыбнулся, достал бутылку с водой из рюкзака и присосался к ней, вода заливалась внутрь меня, я чувствовал желудком прохладу.
– Пойдём в палатку! – Крикнула Марина. – Вода скоро вскипит. – Я встал и, волоча ногами пошёл к палатке с рюкзаком.
– Ого, как мало места. – Сказал я, заглянув во внутрь. – Сегодня точно будем спать в обнимку.
– Тебе чай или кофе? – Марина сидела на спальнике обложенная посудой и упаковками с едой.
– Пиво и тебя. – Я еле улыбнулся. Марина не обратила внимания. – Тогда чай, сладкий.
Я достал спальник, расстелил его, снял ботинки, лёг и полетел. Перед глазами была Аня в халатике и с золотистой полосочкой, потом она сменилась Мариной и сердце забилось, я открыл глаза. Марина размешивала сахар в моём бокале.
– Я влюбился.
– Ты себя хорошо чувствуешь? – Марина протянула мне пластиковый бокал.
– Отлично. Я же влюбился.
– В кого? – У Марины был очень уставший голос.
– В тебя. – Я сел и взял из её рук бокал с горячим ароматным чаем. – Не специально, поверь, оно само. – Я засмеялся и сразу закашлялся.
– У меня сильно болит голова, я тебя плохо понимаю. – Пробормотала Марина. – Может, это просто высота?
– Может и высота, поговорим внизу об этом. – Мы молча пили чай, поглядывая друг на друга и улыбаясь.
Ночью было очень холодно. Я стоял и смотрел на звёздное небо, мне казалось, что оно говорило со мной голосом, где-то в глубине меня. О том, что вся моя жизнь там, внизу, в городе и даже на сцене ничтожна, всё это иллюзия, придуманная другими людьми, а настоящее вот здесь, здесь и сейчас. Я залез в палатку, разделся, остался в термобелье и закутался в спальный мешок. Ночью я не спал, болела голова, и крутились разные мысли, я старался отогнать их, а потом смирился и поплыл по волнам воспоминаний, хороших и плохих моментов прожитой жизни. Перед глазами появлялись картинки, в голове звучали разговоры и разные варианты их исхода. Если бы я тогда, в тот момент мог понять, многое стало бы по-другому, а чего-то вовсе могло не произойти. Почему так поздно до этого додумался, мне стало стыдно за всё, что я сделал не так, а этого было очень много, я увидел себя со стороны – совсем не притягательный тип.
Солнце озарило палатку, через оранжевый тент его лучи были яркими и кидали отвратительный оттенок на вещи и кожу. Марина проснулась.
– Доброе утро. – Я старался улыбаться. – Как спалось?
– Плохо. – Хриплым голосом ответила Марина. – Как ты спал?
– Не спал вообще. Мысли мешали всю ночь, кажется, я пережил свою жизнь заново.
– Такое бывает на высоте. – Марина приподнялась и поцеловала меня в губы. – Ты меня всё ещё любишь? – Она улыбнулась.
– Люблю, но об этом внизу, как и договаривались.
Мы выпили сладкий чай, я постарался съесть бутерброд, но аппетита совсем не было. Собрали вещи и так же, связанные одной верёвкой, пошли вниз. Приползли в лагерь под вечер, я залез в палатку, мне хотелось плакать от усталости и от беспомощности, Марина меня обняла.
– Завтра спустимся в базу, там передохнём пару дней. – Прошептала она мне на ухо.
– А потом всё повторится заново. – Я вздохнул. – Какой кошмар, если бы я знал, что так тяжело будет, то полетел бы на Багамы.
– Зато ты встретил меня.
– Верно, это стоит того. – Я через силу натянул улыбку.
За ужином после ста грамм водки полегчало и проснулся аппетит, пришли в гости работники соседнего лагеря, принесли гитару, пели песни Высоцкого, Визбора и Ланцберга. Я очень сильно напился, и Марина увела меня в палатку, я старался к ней не приставать, но всё равно отпускал пошлые шуточки и рассказывал всякие глупости. Потом заснул, ничего не снилось, спал крепко, проснулся отдохнувшим и в хорошем настроении. Марина собирала вещи в рюкзак.
– Доброе утро, соня. – Сказала она, глядя на меня влюблёнными глазами. – Ты смешной, когда пьяный.
– Я старался изо всех сил. – Я улыбался, любуясь ей.
– Я заметила. Собирайся, пойдём в базу, восстанавливаться. – Все уже позавтракали, я не дала им тебя разбудить.
– Спасибо, мне снилась ты. – Соврал я.
– О, ну, надо же! И что мы делали? – Тон у Марины был кокетливым.
– Не скажу. – Я засмеялся. – Потом узнаешь.
Я выпил крепкий кофе, съел пол палки колбасы с хлебом и кетчупом. Взял рюкзак, и мы пошли быстрым шагом вниз, несмотря на то, что всё тело очень сильно болело, идти было легко. На «луковой поляне» нас ждала машина, мы доехали до Базового лагеря, нас встретил Георгий и Татьяна Николаевна, мы обнялись, словно старые знакомые, бросили рюкзаки и направились обедать на кухню. Постирали вещи, развесили сушиться. Я позвонил Анне.
– Алло. – Услышал в телефоне.
– Аня, привет. Это Денис.
– Дениска, привет. – Крикнула Анна. – Как ты там? Я соскучилась, мы все соскучились.
– У меня всё хорошо, сходили во второй лагерь, сейчас отдыхаем перед штурмом. Знаешь, мне кажется, я влюбился.
– Влюбился? В кого?
– В девушку. – Усмехнулся я. – Потом всё расскажу. А вчера спас-работы были, на горе мужчина в трещину сорвался и сильно побился.
– Ужас какой. Осторожней там, прошу тебя. Может, не надо на гору идти?
– Может, не надо, но я пойду. Как там группа моя? Выступают?
– Да, есть немного выступлений. Они тоже скучают без тебя, и Джон звонит, спрашивает, есть ли вести от тебя? Как погода у вас?
– Погода отличная, Джону позвони, скажи, что через пару недель я к нему заеду с подарками. Тебе привезти отсюда что-нибудь?
– Себя мне привези, живого. Я сильно скучаю.
– Привезу. – Я улыбнулся, но она этого не увидела. – Ну, я пойду, через неделю позвоню ещё. Всем приветы передавай.
– Пока, Денис, целую. – Голос у Анны был грустный.
– Пока. – Я положил трубку и вздохнул.
– Денис. – Ко мне подошла Марина. – Сегодня баня будет, мы вместе пойдём мыться или ты с мужчинами, а я с женщинами? Если вместе, надо очередь занять.
– Лучше вместе, не хочу смотреть на члены. – Я улыбнулся. – Если ты не стесняешься, конечно.
– Чего мне стесняться, ты меня видел уже, а я тебя, кстати, нет. – Она кокетливо хихикнула.
– Значит, вместе, давай самыми последними пойдём, чтобы не торопиться, и парилка прогрелась хорошо. – Марина отправилась сообщать Георгию о нашем решении.
Ужинали в столовой с альпинистами из разных стран, в основном Европейских, кто-то уже сходил на гору и делился впечатлениями, кто-то только прибыл и ещё не представлял, что ему предстоит, мы же были где-то между ними. После ужина Николай позвал нас на кухню, за столом сидела команда базового лагеря и молодая пара альпинистов из Австрии, пили чай с мёдом и вареньем, Георгий принёс кальян, забил табак, накрыл фольгой, положил сверху три угля, раскурил, снял фольгу и сунул большой кусок гашиша, размером со спичечный коробок, гашиш разгорелся, и кухня наполнилась его запахом вперемешку с фруктовым табаком. Все по кругу начали курить кальян.
– Давайте, кто накурился идите в баню. – Скомандовал Георгий.
– Первые мы, девочки, пойдём. – Сказала Татьяна Николаевна и встала. – Пойдёмте, девчонки, нам останется, после баньки покурим лучше. Три девушки помощницы встали и ушли следом за Татьяной. Мы остались курить кальян и слушать байки альпинистов. Николай рассказал про спасы, как они доставали пострадавшего из трещины, как тащили его. Потом обратился ко мне и Марине.
– Молодёжь, давайте вы, наверное, идите в баню, а то потом совсем поздно будет. Вид у вас уставший.
– Хорошо. – Сказала Марина. – Я только за.
– Мы всё. – Заглянув в кухню сказала Татьяна. – Баня свободна, кто следующий на помывку?
Мы с Мариной взяли всё необходимое и пошли в баню, оборудованную в грузовом контейнере, мы разделись в маленькой прихожей, Марина, не глядя на меня первой забежала в парилку, когда я зашёл она сидела на пологе поджав колени.
– Плесни воды на камни. – Попросила она. – Я хочу прогреться хорошенько.
Я набрал ковшом воду из бака с кипятком и плеснул, вода зашипела, в парилке стало жарко, я залез на полог, сел радом с Мариной, покрытой капельками пота и тоже начал потеть.
– Попаришь меня веником. А то мышцы каменные. – Марина сильно раскраснелась и пот стекал струйками по её телу.
– Давай. – Я взял веник, замоченный в тазу, она легла на живот, и я принялся её шлёпать по спине, ягодицам и ногам.
– Сильнее и пару поддай ещё. – Я плеснул воды на камни, стало невыносимо жарко и с силой принялся лупить её веником. – Помни мне спину руками, а потом я тебе. – Сказала Марина, я немного размял её и снова отхлестал веником, она постанывала. Меня это всё возбуждало, я старался держаться.
– Подожди, я перевернусь. – Марина легла на спину. Я её легонько побил по животу и груди, которая сотрясалась от ударов веника. – Давай, теперь я тебя. – Марина спрыгнула с полога, а я улёгся на живот, она подлила воды на камни, стало ужасно жарко. Она принялась меня хлестать со всей силы по телу, меня это очень сильно возбудило. – Переворачивайся. – Скомандовала Марина. – Я перевернулся. – Ты меня заводишь до безумия.
– Ты меня тоже.
– Я вижу. – Марина хихикнула и принялась лупить меня по груди и животу. – Ты меня не разлюбил ещё?
– Не разлюбил. Я хочу жить с тобой не только в палатке.
Марина ничего не ответила, ещё немного похлестала меня веником, мы посидели на пологе, затем она пошла в душ, а я взял станок для бритья, подошёл к зеркалу, посмотрел на свою двухнедельную щетину и задумался: «может бороду отпустить, меньше мазаться кремом от загара, да, и мне идёт».
– У тебя есть станок для бритья! – Крикнула Марина.
– Есть. – Я зашёл в душевую, в которой из стены торчало три крана и болтались шланги с лейками, посередине стояла вся в мыле Марина, я протянул ей станок, она помылила подмышку и принялась скоблить, затем с ругой стороны.
– Тебе нравится моя полосочка или убрать её? – Марина повернулась ко мне и указала пальцем на лобок
– Нравится. – Она принялась аккуратно выбривать вокруг тонкой полосочки.
Мы помылись, оделись, Марина направилась в палатку, а я заглянул в кухню, сказать, что баня свободна, покурил немного кальян и пошёл в палатку. Марина лежала в спальнике, я стянул с себя одежду.
– Ты всё ещё хочешь меня?
– Хочу. – Ответила Марина и расстегнула спальник…
Через два дня отдыха мы вышли в первый лагерь, идти было намного легче и мысли больше не донимали, я любовался горами и небом, ловил на себе взгляд Марины и больше не отставал от группы. Пришли в первый лагерь как раз к обеду, Виталий и Семён были на горе, очередные спас работы, но на этот раз без вертолёта. После плотного обеда я ушел в палатку и уснул, проспал до вечера. За ужином обсудили восхождение, все были сдержанны в словах. Рано утром я проснулся от шороха, Марина собирала рюкзак.
– Уже выходим?
– Да. – Ответила Марина. – Как раз собиралась тебя будить.
Я собрал рюкзак, позавтракали овсяной кашей, и мы вышли во второй лагерь, всё так же по лестнице прошли трещины, связались верёвкой и в связке пошли по узкой тропе. На «сковороде» снова было невыносимо жарко, но я уже знал, что смогу и шёл, думая о том, что в лагере меня ждёт горячий чай и бутерброд с колбасой.
