Денис Орехов
Пари Ферми
– Всем привет, дорогие участники! Сейчас суббота, ровно девять часов вечера по глобальному времени! И что это значит? Да! У нас есть свежий выпуск “Пари Ферми”! И на этот раз вы точно не угадаете, что мы нашли. Ну а если угадаете, то большой куш монет запрыгнет прямо к вам в карман!
Голос зеленого пляшущего динозавра завибрировал и бесшовно слился с музыкой, которая волной мощного цунами накатила со всех сторон. Маклай рывком выдернул наушники и стянул с лица виртуализатор. Лучше он, пожалуй, сосредоточится на управлении зондами. Долговязый, сухощавый с голубоватой щетиной на впалых щеках, он сгорбился над пультом словно горгулья и протяжно выдохнул носом.
– Судя по твоему шипению, у тебя явно что-то подгорает, дружок! – язвительно заметил Христо.
– Ты просто взгляни на эту дичь! Какого хрена динозавр?
– Динозавр? – Христо с живым интересом обернулся, чтобы взглянуть на дисплей, – Хах! Реально! Походу сегодня в метаверсе тренд на динозавров.
– На идиотов в нем тренд. Притом каждый день.
Христо хотел было возразить, но махнул рукой на сварливого коллегу и вернулся к своим делам. Седовласый коротышка с импозантным пузиком, он старался относиться ко всему проще, делая исключение лишь для своей окладистой бороды. Вместе с Маклаем они торчали в студии шоу “Пари Ферми”, маленькой комнате, забитой сенсорными дисплеями и несколькими блоками оборудования, которые натужно гудели вентиляторами и всячески сообщали про неоптимальный температурный режим. Впрочем, сидящим в шортах и пестрых рубашках коллегам про жару было известно и без индикаторов. Но что поделать, если бюджет ограничен, доступной площади с носовой платок, а железа нужно всего да помощнее?
Комнатушка размещалась в самом крайнем крыле “Института дальнего поиска”, а здание института, в свою очередь, примостилось на самом склоне холма, окаймленного ароматным хвойным бором. Сквозь лес вели потрескавшаяся асфальтовая дорога и поросшая молодняком просека, через которую к институту протянулась линия электропередачи. Все это несло на себе явный отпечаток запустения и единственным очагом жизни в радиусе пары десятков километров была жаркая тесная конура, в которой Христо и Маклай продолжали препираться:
