Денис Булатов
Императрица. Стать самой собой
– Не умирай! Мила, без тебя всё не имеет смысла.
– Я люблю тебя, – сказала Мила и поцеловала в губы.
Из глаз Максима покатились слезы, он крепко сжимал ладони любимой. И вот он что-то почувствовал. Сила стала возвращаться.
– Я спасу тебя, я чувствую свою мощь, даже законы природы я могу нарушить. Ты будешь жить! – громко сказал Максим, набираясь уверенности.
И когда он стал собирать силу, напрягаясь всем телом, Джек сказал:
– Осторожно, ты ещё не умеешь владеть своим даром, ты ещё не делал такого. Есть риск в этот опасный момент его лишиться. А Милу мы довезем до больницы, как-нибудь, если нас не догонят.
– Она умрет, если я не помогу ей.
– Не переживай так, пусть терпит боль. Мы выкарабкаемся.
– Нет, я спасу её сейчас.
Поток энергии собирался вокруг тела Максима, от него подул ветер, и машина озарилась белым светом, через ладони энергия передавалась телу Милы. Она с трепетом ждала спасения, но зрачки её глаз замерли и дыхание прервалось. Лицо её застыло в ожидании. Но через мгновения она сделала сильный вздох, её объяла дрожь. Организм наполнился силой, и она привстала. Боли не было, голова, и тело не кровоточили. Чувствовалось приятное тепло, появилась бодрость. Она улыбнулась и погладила рукой щеку любимого.
– Ты мой спаситель, что ты будешь делать теперь? Остался ли твой дар при тебе?
– Неважно. Ты для меня все, моя богиня, моя вера.
Молча, они ехали по дороге, за ними была погоня. Слышались выстрелы и звук мигалок полицейских машин. А Максим, чувствуя любовь Милы и любуясь её красотой, переживал счастливые моменты. Мила была любовью всей его жизни.
Вдруг Джек резко сказал:
– Нам не уйти, за нами штук десять полицейских машин. Что делать Максим? Может, ты применишь способности?
– Если они есть ещё, – ответил Максим.
Максим обернулся и, смотря на преследовавшие машины, заставлял их водителей заснуть. Машины, теряя управление, врезались с другими, съезжали с дороги и опрокидывались. Одна за другой они прекращали преследование. Вдруг последняя полицейская машина сделала мощный рывок, из её окна вылез полицейский и прицельно стрелял из пистолета. Долго Максиму не удавалось усыпить водителя. Внезапно одна пуля попала Максиму в шею, и от злости Максим все-таки сумел послать команду спать. Полицейская машина ударилась о бордюр и резко перевернулась. Упав, она придавила стрелявшего полицейского, он встретил свою смерть.
Кровь из горла теплым ручьем заливало тело, Максим чувствовал нарастающую слабость. Он понял что умирает.
– Максим, держись. Попробуй вылечить себя сам, – в слезах произнесла Мила.
– Я не могу, силы больше нет.
– Не умирай. Мы оторвались от полиции и скоро приедем к больнице. Всё будет хорошо.
– Прощай, Мила, знай, я всегда любил тебя.
– И я тоже, Максим, дорогой.
– Знай, если мы не встретимся в следующем перерождении, я буду тебя искать в тысяче миров, в десяти тысячах жизнях.
– А я буду тебя ждать в каждой из них.
Максим закрыл глаза, тело чувствовало тепло от потока крови, дыхание стало прерывистым. Он думал о своём великом деле и Миле. Появился липкий животный страх перед смертью, но Максим унял, его думая о следующей жизни. Он думал: «Пусть я не стал императором, важно, что я обрел эту любовь. С этой любовью и божественным даром я чувствую себя всесильным. И веря, что души бессмертны я понимаю, что накопил великое благо, с которым буду счастлив в следующей жизни».
Мила посмотрела на застывшие зрачки Максима, и схватила руками его голову. Она надрывалась от плача, пока машина уносила их прочь из города. Джеку и Миле удалось скрыться из столицы. В этот же день они похоронили Максима Руднева. Последними словами Милы у могилы были:
– Максим, я благодарна судьбе, что ты был у меня. Я буду помнить о тебе всю жизнь.
В зале была сумятица, делегаты приходили в себя, радуясь тому, что бандиты покинули здание. Собрание было решено продолжить. Томас переговорил с Эдвардом Григом и Крогемом Виром, и те решили отказаться от претензий на власть ради Марины.
– Господа, – начал говорить Томас с трибуны, – я вам объяснил, почему Марина Барсукова была неадекватной. Это не её вина, а поэтому я желаю переформатировать наше собрание. Давайте не выбирать нового императора, а голосовать только насчет Марины Барсуковой. Быть или не быть ей императрицей. Я считаю это правильным и законным.
– Нет и ещё раз нет! – послышался голос мэра Фурто Маро, – Это нечестно, мы собрались решить судьбу империи, все выдвинули своих кандидатов. Это нельзя отменить.
Из зала послышались голоса одобрения слов рамтега. И Томас засомневался, затем предложил:
– Тогда предлагаю и прошу делегатов отозвать своих кандидатов ради Марины Барсуковой для блага империи. Вы поступите благородно и правильно, ведь власть Марины Барсуковой была стабильной и предсказуемой, в обществе был баланс и мир.
– Да, пусть кто хочет тот и отзывает. А остальные будут участвовать в выборах на равных с Мариной Барсуковой, – произнес Фурто Маро.
– Ладно, пусть так и будет, – ответил Томас.
В зале шли обсуждения, затем многие кандидаты выступили с тем, что отменяли своё выдвижение в императоры. Осталось 5 кандидатов, включая Марину. Но из них только Марина и Фурто Маро имели широкую известность. Началось голосование. Большинство сначала решило сохранить монархию, а потом делегаты проголосовали за того кто им нравился. После подсчета голосов стало известно, что за Фурто Маро отдано 26 процентов голосов, за Марину Барсукову 60 процентов, за остальных 14 процентов.
Марина подошла к трибуне с чувством начала говорить:
– Господа, я благодарна вам за великое доверие оказанное мне. Я хочу извиниться за свою прошлую неадекватность, и обещаю, что проживу свою жизнь ради добра и блага всех существ. Я клянусь в верности идеалам империи и произнесу клятву императоров. «Я буду управлять народом империи, считаясь с общественным мнением. Граждане высших и низших классов, без различия, будут равны в моих глазах. Обращение с гражданами будет таково, что они смогут трудиться и жить, не испытывая неудовольствия от правления. Народ будет вместе с императрицей идти по великому пути процветания. Клянусь быть императрицей достойной нашей империи!»
После речи Марины раздались бурные аплодисменты и радостные крики. На глаза Марины выступили слезы, к ней подходили политики с поздравлениями. Крогем предложил отметить её избрание в ресторане.
В ресторане неподалеку собрались 12 существ особенно близких к императрице. Всем было радостно за Марину, они говорили ей теплые слова. На столе были деликатесы, вкусные горячие блюда, торты и много вина. Томас выпивал тосты за императрицу, и затем сказал:
– Марина, прости меня и других за заговор против тебя. Мы не желали тебе зла.
– Конечно, я прощаю всех заговорщиков. Пусть никто не боится, я не держу зла. Так получилось из-за проклятого клеща. Я буду доброй и верной нашим ценностям. И я рада, что меня окружают такие замечательные существа.
Белый бронированный лимузин мчался по улице. Марина любовалась видами столицы. На её лице была радость, её глаза блестели. Она была спокойна и наполнена теплыми чувствами. Чуть кружилась голова от выпитого спиртного, в теле чувствовалась легкость. В голове появлялись мысли о счастливом будущем, о муже и дочери. А также о будущих детях.
Ласково светило утреннее солнце. Марина сидела в саду своего дворца, держа на руках маленькую дочь. Она была вдохновлена любовью к ребенку и умиротворена. Ветер шуршал зеленой листвой, пахло цветами. Рядом сидел пожилой мужчина в коричневом пиджаке, он брал интервью для телеканала. Марина спокойно отвечала на его вопросы, а журналист кивал в ответ. Затем он спросил:
– У вас маленькая дочь. Как её рождение изменило вас?
– Я стала ещё больше любить жизнь, меня радуют улыбки дочери.
– Вы за строгость или баловство в воспитании?
– Должен быть разумный баланс. Главное чтоб ребенок чувствовал твою любовь и знал, что ты желаешь ему самого лучшего.
– Чьим советам в воспитании вы будете прислушиваться?
– Ни к чьим. Меня воспитали хорошо, и я знаю, что нужно передать ребенку. А когда будет нужно, я сама спрошу что-то.
– Как вы считаете, политики видят в вас хрупкую девушку, которую надо оберегать, или, наоборот, восхищаются вашей силой духа?
– Я могу ошибаться, но мне почему-то кажется, что они воспринимают меня как сильного человека, с внутренним стержнем. Причем абсолютно самодостаточного.
– Как вы изменились после вашего ареста, отстранения от власти и последующего возвращения на престол?
– Я стала больше ценить простые радости. Теперь я знаю больше чем раньше, больше чем другие. И проживу остальную жизнь с благодарностью за то, что она есть. Я буду спокойна внутри и счастлива.
– И последний вопрос: Вы чувствуете свою вину за зло и глупости что сделали под действием паразита?
– Это была не я, а другая личность. Я не виновата. А что думаете вы?
в оформлении обложки использована фотография EvgeIT с https://pixabay.com/ по лицензии Pixabay License
