Денис Александрович Корнев
Всё о100чертело!
Он схватил кота за шкварник, встал с койки, открыл печь и закинул несчастного кота прямо в топку, где уже начали разгораться поленья. Захлопнул дверцу и молча лёг спать.
– МЯЯЯ!
– Надо помочь коту, сгорит же, – предложил Данель.
Спасатели поспешили на помощь. Подставили пластмассовый таз под топку, чтобы дотянутся до ручки. Дан открыл дверцу. Шварц пулей вылетел из печи, оставляя после себя дымный шлейф.
– Шерсть, конечно, пострадала, но жить будет, – улыбнулся Промпт, – Прибыли спасать одного, а спасли двоих. Надо просить премию.
– Может ещё раз уколоть клиента? Похоже транквиллин не подействовал.
– Думаю, что не стоит, остаточное явление, слишком долго он был разблокирован отперином. Выспится – придёт в норму.
– Но ведь, это уже третий раз! Инъекции ему не помогают. Так и будем к нему летать?
– Мы своё дело сделали. Лечить его голову не в нашей компетенции. Он всерьёз решил, что он божий избранник, а алкоголь для него – лишь средство достижения поставленной перед собой цели. Так что, уверен на сто процентов – пить он не бросит, и мы его ещё увидим.
Иван Адамыч храпел блаженным сном.
Всё о100чертело! Глава 8
Одень и не снимай!
"Если бы вас спросили зачем нужна любовь – что бы вы ответили?" Данель много размышлял над этим вопросом: "Любовь…Люби ближнего твоего, как самого себя…Я полюбил. Думаю, даже больше, чем себя. И что ж, получается, что не ближнего? А кто, в таком случае ближний? Кого мне можно любить, а кого нельзя? Закон идёт вразрез с желаниями существ, в которых живёт душа. Да, нас учили: "… Нельзя привязываться к людям, иначе последствия могут быть весьма печальными". Но, почему нельзя, я так и не усвоил. Ведь люди похожи друг на друга только снаружи, внутри они все разные. Тем более, что, по словам Сариила – душа Рины должна стать ангельской душой, а значит, близкой к моей. В итоге получилось, что моя душа гнилая и нет гарантий, что в самой светлой душе не водится предательский змей. А что если, все чистые и светлые души – лишь, трясущиеся перед Законом, жалкие душки, запирающие глубоко внутри свои истинные чувства? Они боятся перечить ему (Закону), боятся нарушить его и быть наказанными за свою искренность. Почему всё так сложно?"
Желание узнать истину постоянно терзало Данеля. Чувство глобальной несправедливости давило на грудь. Он жаждал знать правду, но не был уверен, есть ли она вообще. Раскрытие вселенских тайн – дело довольно продолжительное и трудоёмкое. Сейчас же стояла другая задача – разыскать Рину и побеседовать с ней.
Дан решился на большой риск – открыться своему малознакомому напарнику Промпту, другого пути он не видел. Сейчас, без его помощи, он не мог исполнить своё предназначение.
Как только они поднялись обратно на гору к пещере, Данель остановил Промпта.
– Промптус, мне надо поговорить с тобой, это очень важно для меня.
– Валяй, только поговорим по пути, надо возвращаться домой, – спасатели продолжили путь.
– Мне надо слетать в одно место, по делам – тут на Земле.
– Я не могу оставить тебя одного. Я – старший – за тебя в ответе. Вернёмся в министерство, если Статор отпустит, то полетишь по своим делам.
– Не могу я Статору о своём деле рассказать, оно слишком личное.
– А с чего ты решил, что можешь рассказать мне?
– Не знаю, но уверен, что могу тебе доверять – ты меня сегодня спас, как-никак.
Промпт задумался, размышляя стоит ли ему ввязываться в авантюру.
– Спасать – это моя работа. Черт с тобой, рассказывай, что у тебя там за дела? Потом, видно будет.
– Меня сослали в Ад за любовь к земной девушке. Не могу её забыть. Прошло десять лет – хочу проведать её, посмотреть, как живёт. Что скажешь?
– Ты для этого пошёл в спасатели – чтобы повидаться с ней? – Промпт впервые ухмыльнулся при Данеле.
– Да.
– Отчаянный ты тип. Что ж, и я когда-то любил земную женщину. Лети. Скажу Статору, что за нами гнался пёс и я потерял тебя, мобильный мне свой отдай, чтоб не вычислили.
– Спасибо, думаю, у меня появился новый друг. Только мне б узнать о её нынешнем местоположении.
Промпт остановился, достал из рюкзачка планшет.
– Говори.
Дан продиктовал по памяти все данные Рины. Промпт в базе данных быстро нашёл её. Адрес указывал на её малую родину в трёхстах километрах от их местонахождения.
– Тебе повезло – нужный тебе коллапстар находится всего в километре отсюда.
– Ага, знаю, – Данеля больше не удивляло его везение. Он полностью смирился с мыслью, что сама Судьба его ведёт за руку в нужном направлении.
Дан в голове прорисовал свой маршрут до телепорта.
– До встречи! – отдал мобильный Промпту, развернулся на сто восемьдесят градусов и пошёл обратно.
– Подожди. Вот – возьми с собой, – Промпт вложил в ладонь Дана полную капсулу с отперином высосанном из Адама Ивановича, – Вколи ей, если желаешь поговорить. Транквиллин у тебя есть.
– Спасибо! Я этого не забуду.
Спасатели, наконец, разошлись. Промптус вернулся с задания без напарника. Данель надеясь, что напарник не подведёт его, топал через лес на долгожданную встречу с Риной.
Маленький рост увеличил, по времени прохождения, один человеческий километр до пяти демонических. Данель не чувствовал усталости – он был окрылён предстоящей встречей. Десять лет в муках и тоске по любимой позади. Невозможность быть рядом с любимой душой – вот настоящий Ад.
Телепорт. Тьма. Запах трухлявого дерева. Свет фонаря попытался устремиться в тёмную даль, но сразу упёрся в стену. Это был старый дуб замысловатой формы, неестественно изогнутый в месте выхода коллапстара. Электромагнитные волны от телепорта не давали ему расти естественной для всех деревьев формой. Но могучий дуб, за несколько столетий смог-таки поглотить в себя небольшой коллапстар и продолжал уже возвышаться с ним внутри себя.
Дан вскарабкался по внутреннему стволу вверх, где было дупло, и очутился на свежем воздухе. Лес в горной местности был знаком ему. Рина в раннем детстве любила гулять тут с дедушкой. И этот кривой дуб он тоже вспомнил – только, в то время, он и не догадывался о причине столь странной формы дерева. Дом Рины был не далеко. Всё те же чуть покривившиеся от времени высокие деревянные ворота с резным коньком над их створами облупившимися за долгие годы, большой бревенчатый сарай, где раньше держали коров, лошадей, кроликов, кур и гусей. Липовая банька совсем обветшала и накренилась набок. Только новые пластиковые окна бросались в глаза своим нелепым сочетанием хайтека с вековыми обналичниками многодневной ручной работы хорошего столяра.
Молчаливая чёрная гора закрывала собой раннее солнце. В потёмках петухи уже во всю драли свои глотки стараясь, что есть мочи, переорать друг друга.
Отодвинув москитную сетку, Данель проник в дом через открытое окно, которое насыщало дом утренней прохладой и сразу очутился возле спящей возлюбленной. Его пробрала лёгкая дрожь от осознания близости, столько лет казавшейся невозможной. Дан вставил в пистолет капсулу с Отперином, запрыгнул на кровать Рины и, перекрестившись первый раз спустя десять лет, выстрелил содержимым ей в ногу.
– О-ой! – от неожиданного укола Рина подскочила. Ничего не понимая, ещё не проснувшись толком, она схватилась за голову, – О-о! Что со мной? А-а-а…
Отперин дошёл до головного мозга и вызвал сильные спазмы.
– Рина, ты меня слышишь? – Дан не стал медлить.
Спазмы прекратились, зрачки расширились. Рина сползла с кровати на пол и принялась царапать палас, издавая при этом странные звуки: то ли рык, то ли клокотание, то ли бурканье.
– Рина?!
– Кто здесь? – Рина услышала его и, испугавшись, ломанулась на четвереньках в угол, – Уходи!
– Ты не узнаешь мой голос?
– Кто ты? Оставь нас! – Рина от страха выпучила глаза. Еще через полминуты она попыталась сконцентрироваться на объекте с тонким, почти пищащем голоском, стоящим теперь на комоде.
– Это я – Данель, только немного изменился, но, в душе, всё тот же.
– Данель, Данель – мой малыш…
– Да, твой Данель – прости меня, что не навещал тебя раньше. Не было возможности…
– Ты руки с мылом помыл?
– Эээ? – Только теперь до Дана начало доходить, что она видит не его, а своего сына Данеля. Сознание Рины реагировало на его голос, похожий на детский из-за маленького размера демона, при этом искажало обозримое пространство каждый раз, когда произносилось имя – образ сына всплывал перед её глазами. Дан решил сменить тактику.
– Мама, ты помнишь моего отца, который безумно любил тебя и до сих пор любит?
– Да, сын – помню…Как я могу его забыть – он же твой папа, кроме него у меня никого не было. Все вокруг считают меня сумасшедшей – говорят, что я всё выдумала и просто не знаю кто твой настоящий…Оой…Теперь уже сама в этом не уверена…Что со мной? – Рина опять растопырила пальцы рук и стала сцарапывать обои со стены.
Затягивать разговор было опасно – концентрированный отперин мог нанести непоправимый вред здоровью Рины. Данель понимал, что подверг её тяжёлым мучениям, ему было безумно тяжело наблюдать, как она страдает, но решение было сделано – кулон должен быть передан с правильной информацией. Иначе нет никакой гарантии, что мать позволила бы носить защитный кулон сыну.
Демон достал из-за пазухи кулон, хранящийся в безопасном для людей футляре, спрыгнул на пол, подбежал к Рине. Не говоря ни слова вложил его ей в ладонь.
– Мама, когда ты проснёшься, надень его на меня и никогда не снимай – это подарок от моего отца.
После сказанного, тут же вонзил пистолет в её плоть и выстрелил Транквиллином. Отперин вернулся в капсулу. Тело Рины, от пережитой физической и мозговой нагрузки, обмякло. Всё так же сидя в углу комнаты, она отключилась, свесив голову на левое плечо.
Разговор совершенно не получился. Данель надеялся, что Рина будет находиться в сознании, но действие Отперина непредсказуемо. Конечно же, он расстроился – ведь, накопилось столько вопросов. Да, к тому же, не было никакой гарантии, что, в столь экстремальных условиях, его возлюбленная воспримет правильно послание, переданное им. Он винил себя за поспешность своих действий. Возможно, если бы он не поторопился и вколол Отперин в иной момент, то всё было бы иначе. Но, что сделано – того не исправить.
Рина пришла в себя спустя пару минут, с удивлённым видом осмотрелась, поднялась на ноги и посмотрелась в зеркало, пытаясь в отражении найти ответ на вопрос: "Что происходит?". Неожиданно для себя обнаружила в руке маленький предмет прямоугольный формы на тоненькой цепочке. Тщательно рассмотрев кулон, она накинула на себя махровый халат, достала из пачки сигарету и вышла на крыльцо. Жадно втягивая в себя сигаретный дым, Рина перебирала в голове все возможные варианты появления кулона и её непонятное телоперемещение из кровати в угол комнаты. Сначала она решила, что у неё случился приступ сомнамбулизма, который несколько раз имел место в юношеском возрасте. Но снохождение в те годы было следствием психического расстройства девочки, в настоящее же время, Рина жила без потрясений. Она бы так и решила, что это новый приступ, только вот происхождение кулона не поддавалось объяснению. Среди немногочисленных драгоценных украшений и безделушек его никогда не было – это она знала точно.
"Сон…мне был сон про него. Да…Вспомнила – во сне сын мне его дал и сказал надеть на него, когда я проснусь. Так получается – не сон это был?"
Рина затушила в банке с водой окурок и вернулась в дом, прошла в комнату сына. Девятилетний мальчик спал, укутавшись с головой под тёплое одеяло. Данель проследовал за ней – теперь он был невидим.
Рина присела на слегка поскрипывающую кровать сына, осторожно отворотила с его лица одеяло и нежно погладила по голове. Мальчик слегка улыбнулся во сне.
– Даник, мой мальчик, – начала нашептывать мать, – Открой глазки, сурок – мне надо спросить у тебя кое о чём.
Одеяло начало волноваться от пробуждаемой в его недрах жизни: сперва вздыбилось, словно тектонические плиты выдавили наверх горы, затем холлофайберные холмы резко разрушились, образовав, почти бескрайнюю русскую степь. Раздался писк. Из-под одеяла показались руки мальчика и вытянулись как струны, заставляя сонные мышцы проснуться. Веки Даника с трудом открылись.
– Мам, уже пора вставать? – медленно моргающие карие глаза удивлённо смотрели на мать. Обычно Дан вставал раньше своей мамы и сам будил её.
– Нет, нет, сынок – лежи. Я только хотела спросить, не твой ли это кулон?
Рина показала кулон, качающийся на цепочке, как маятник, из стороны в сторону.
– Ух ты! Это мне, мам? – последние обрывки сновидений мальчика моментально улетучились, рука без промедлений потянулась за новым предметом, – Что это такое?
– Думала у тебя узнаю, но вижу, что нет. Странно…
Рина отдала сыну на изучение новую игрушку. Аналитический склад ума пытался решить уравнение с двумя неизвестными – "что это?" и "откуда это". На вид, прямоугольный камень на цепочке – тщательное визуальное изучение склонило Рину к выводу, что камень совсем не простой. Он был безупречной огранки с металлическими проблесками внутри и необычными символами. Замысловатые ветвления звеньев цепочки придавали ей изысканный вид и указывали на дороговизну изделия.
Голова гудела, виски пульсировали, ощущалась тяжесть в затылке. Кусочки из диалога с бывшим ангелом-хранителем, словно пазл начали собираться в одну картинку, указывая на причастность к появлению кулона близкого ей человека, но не сына, в этом она убедилась. "Данель! Не может быть, ты вернулся!" Рина соскочила с детской кровати и трусцой пробежала мимо наблюдающего за всем действом демона по направлению в свою комнату. И тут Данелю пришла идея. Он вернулся в комнату Рины, которая теперь выглядывала в открытое окно, снова забрался на комод. Среди множества флаконов, тюбиков и прочих женских предметов нашел помаду, открыл ее, прокрутил и начал писать на зеркале фразу: "Да – это я, надень на сына и никогда не снимай!". После чего бросил помаду на комод. От шума Рина вздрогнула, прочитав сообщение на зеркале у нее случился лёгкий обморок. Она лежала на полу, плакала и шептала: "Спасибо, спасибо…Теперь я точно знаю, что не сумасшедшая…"
Глава 9. Главный приговор
– Встать! Суд идёт! – объявил громогласный великан-привратник, он же, по совместительству, секретарь Высшего Божьего суда, присутствующим в зале участникам процесса и его наблюдателям.
Гвалт толпы прекратился. Золотые врата зала суда открылись, нежно скрипнув петлями. В доселе шумную аудиторию вошли три величественных судьи: Председатель суда Осирис, на шаг позади шел Гор, рядом с Гором – Темида. Все трое обладали телесной стройностью, грацией лёгкой поступи, элегантными нарядами от ведущих модельеров поднебесной. За верховными судьями следовали шесть судей-помощников в черных балдахинах. От троицы исходил дух всевластия и невозможно было не обратить на них внимание. Даже самые болтливые среди присутствующих словно проглотили свои языки и молча наблюдали как процессия продвигалась к тронному пьедесталу. Наконец, судьи заняли три золотых трона. Врата зала затворились. Великан-привратник по имени Скриба тяжелым шагом проследовал к трибуне, стоящей в центре суда.
– Могу ли я начинать, милостивые владыки? – железным голосом обратился он к Осирису, Гору и Темиде.
Осирис одобрительно кивнул в ответ. Скриба поклонился и повернулся к публике. Где то за спинами собравшихся зазвучали ангельские псалмы под аккомпанемент современного бита.
– Благословенные ангелы, достопочтенные демоны и вы, о достойнейшие телезрители! – Скриба смотрел в одну из телекамер, транслирующих судебный процесс в прямом эфире, – С позволения мудрейших и справедливейших наших судей, хочу озвучить предстоящее сегодня дело. И, уверяю вас, сегодня вы станете свидетелями настоящей сенсации!
Центральная камера переключилась на боковую. Скриба, несмотря на свою массивность, довольно хорошо реагировал на все переходы камер – сказывался многолетний опыт работы в главном шоу Эдема "Главный приговор", которое побило все рекорды по рейтингу развлекательных программ.
– Сегодня мы попытаемся разобраться с очень необычным делом. Подобных прецедентов ранее не было. Наш сегодняшний "герой" – демон Данель, ранее служивший ангелом-наблюдателем в Раю, недавно подал апелляцию в Верховный Суд с просьбой пересмотреть его дело, которое, по его словам, было сфабриковано против него. Он появится в нашей студии сразу после короткой рекламы. Не переключайтесь!
Фанфары затрубили перерыв на рекламу. Камеры выключились. Скриба уточнил у ассистента готов ли Данель к выходу. Время рекламы истекло. Камеры включились.
– Итак, мы вернулись и пора встретить нашего сегодняшнего "героя" и услышать его историю. Прошу.
Двери отворились. Данель, под робкие аплодисменты, быстрым шагом подошел к трибуне, где ожидал его ведущий телешоу.
– Данель, перед тем, как начать свое повествование, Вам необходимо пройти процедуру "Клятва правды" перед нашими светилами благочестия, – продолжал Скриба.
Темида, красивая, со строгими чертами лица, начала беспристрастно говорить давным-давно заученный наизусть текст клятвы:
– Клянись нам, что всё сказанное тобой, будет являться правдой и не будет, ни в коей мере, искажать всем известные постулаты и законы божьи.
– Клянусь!
– Клянись, что в священном Суде будешь вести себя уважительно и безропотно следовать его гласу, иначе мы лешим тебя языка и будем судить путем взвешивания твоего сердца.
– Клянусь!
Чудное пение снова окутала всё свободное пространство. Скриба продолжил:
– Что ж, дорогие моему сердцу зрители, теперь мы, без опасения быть обманутыми, готовы выслушать Данеля. Прошу Вас, расскажите нам свою историю.
– История моя началась тридцать лет тому назад. В то время я работал ангелом-наблюдателем в "Центре мониторинга людских душ". Работал усердно и, ни разу, за долгий срок службы, не был замечен в непристойном поведении или нарушении своих должностных инструкций, пока не получил дело людской особи женского пола по имени Рина. Не могу не отметить, что её душа была самая светлая, самая тёплая, каких раньше я не встречал. И её душа покорила меня. Несмотря на все жизненные трудности, она оставалась чистой и невинной. Ничего не мог с собой поделать – беспечно теряя контроль над своим разумом, я был чётко убеждён в правильности своих действий…И я влюбился в неё…
По залу прокатился неодобрительный ропот.
– Таким образом, Вы нарушили закон божий? – Скриба нахмурил свой высоченный лоб.
– Да, я был сослан вместе со своим начальником Араквиелем в Ад: он – по статье "превышение должностных полномочий", я – за "прелюбодеяние с человеком".
Шум в зале усилился, выбрасывая на Дана недовольные крики.
– Тихо! Тихо! Кто то хочет покинуть наш суд до окончания заседания? – Скриба сердито обвел взглядом сидящих, – И что же, по-вашему, было незаконного в приговоре? Вы считаете, что интимную связь с человеком можно как то оправдать?
– У меня было достаточно времени в Аду, что бы обдумать эту ситуацию и она оказалась не такой простой. Казалось бы, всё очевидно – я согрешил и должен нести наказание, но, скажите мне, глубокоуважаемые судьи, почему постулат "Люби ближнего твоего, как самого себя" не работает? Меня учили, что любовь – самое чудесное чувство, лежащее в основе Добра, которому мы были призваны служить. Хотелось бы услышать от судей отчего, любовь, рождённая в искренних взаимных чувствах стала вне закона?
По регламенту шоу Гор должен был парировать вопрос первым из судей. Камера наехала на него крупным планом. Гор был грозен и своим железным басом всегда старался задавить оппонента.
– Твои слова дерзки, демон. Закон божий запрещает иметь связь со смертными и ты об этом прекрасно знал. А теперь имеешь наглость апеллировать против высочайшего решения? Какова твоя истинная цель? Ты намерен скомпрометировать Высший суд и поставить под сомнение правдивость вынесенного вердикта, дабы усладить своё тщеславие? Может быть, сам Люцифер стоит за тобой? Отвечай!
Данелю сделалось не по себе. Голосовые вибрации искусного оратора значительно участили сердцебиение Дана и у него, практически моментально, выступил на лбу холодный пот. Хотя он и готовился к подобным нападкам судейской коллегии, все было тщетно: ноги начали подводить, появилась дрожь в коленях, верхняя губа нервно подёргивалась.
– Ваша светлость, в моём обращении к вам нет абсолютно никакого злого умысла, иначе, вы знали бы об этом и не возобновили моё дело, не так ли?
– Продолжай! – сурово произнёс Гор.
– Закон Господа нашего "запрещает иметь связь", но он не запрещает любить смертного. Между мной и Риной зародилась платоническая любовь ещё за долго до близкой связи. Мыслей пошлых и низменных не хранил я в себе. Единственной целью было спасение её светлой души, так стремительно угасающей.
– В твои обязанности входило лишь наблюдение за душой. Спасение души – дело самого смертного. И этот пункт обвинения так же фигурировал в твоём приговоре. Ты вмешался в процесс становления души – это запрещено, даже не смотря на то, что сделано это было в благих целях. Я не понимаю, о каком пересмотре дела вообще может идти речь. Виновен и точка!
Зал разразился одобрительными аплодисментами. Скриба снова объявил перерыв на рекламу. Одна из судей-помощников в это время подошла к Темиде и шепнула ей что то на ухо. Фанфары затрубили. Скриба нацелился на камеру.
– Великодушные судьи, искушенная публика, мы снова в прямом эфире! Данель сделал попытку удивить нас, рассказав свою историю о чистой любви, но мне кажется, что она тривиальна и не увенчалась успехом. Посмотрим, что будет дальше. Мы продолжаем!
Кареглазая Темида, с пышными ресницами, с великолепными чёрными волосами, бережно зачёсанными назад и скрепленные в пышный конский хвост, чуть подалась вперед на своём золотом троне, позвякивая искристыми драгоценностями на своей груди.
– Меня, так же как и всех остальных обитателей Рая, оскорбляет и ставит ниже нашего достоинства лицезреть во второй раз порочного демона. Мне не известно каким образом, ты – бес, устроил этот цирк, но это не важно. Я хотела бы выразить своё презрение твоей похоти и сожаление тому, что твоя попытка одобрить содеянное не увенчается успехом… хотя вряд ли я буду сожалеть.
Уголки её губ слегка приподнялись изображая надменную улыбку.
– Ты зря сюда пришел, демон. Твоё место в Аду, до скончания дней. У тебя не получиться обелить себя, доказывая свою искреннюю любовь – ты нарушил закон и не один. Расскажи-ка нам, как ты хитростью обманывал ангелов и тайно забирал душу её деда на Землю?
Такого поворота событий Данель предвидеть не мог. Это новое обвинение ставило под угрозу срыва всю его оправдательную линию защиты. Он начал заметно нервничать и крутить головой по сторонам в надежде отыскать помощи из зала, но её неоткуда было взять.
– Я…я определённо виноват, что без разрешения водил душу на Землю, но ведь это было сделано исключительно в благих целях – для поддержки увядающей души Рины. Кроме того, никакого вреда причинено не было, никто не пострадал…
Скрибе вновь пришлось усмирять нарастающее негодование аудитории.
– Прошу вас – тише! А давайте спросим у самого духа Александра как же он тайком посещал поднебесную? Он у нас в студии…
Двери отворились. В зал суда бесшумно влетел дух дедушки Рины. Он, так же как все выступающие перед судьями, принёс клятву правды и начал говорить.
– Меня давно печалят и тяготят мысли о моём скоропостижном переходе в лучший мир. Я не был готов к этому и оставил на Земле много неоконченных дел, которых жаждал совершить. Самым главным делом было воспитание и забота о крохе Рине. Моя широкая и спокойная река жизни сорвалась водопадом в море бесконечности, оставив сухое русло для маленького ручейка жизни моей внучки. Я благодарен Данелю за бесценную возможность посещать её, пусть лишь в её снах, но это принесло свои плоды. Нам с Данелем частично удалось расчистить путь к её израненной души и её ручеёк стал речкой, пусть небольшой, но с потенциалом стать более полноводной. Не судите его строго, великодушные судьи – он заслуживает оправдания. Он рисковал своим положением ради спасения родной ему души! И за это вы его сослали в Ад? По мне, так подобное деяние заслуживает похвалы и поощрения, потому что союз двух родных душ всегда несёт свет добра. О нескольких незаконных посещений Земли могу сказать следующее. Если подобные посещения легализовать, то это помогло бы многим заблудившимся душам избрать свой верный путь в столь кратковременной земной жизни. Надеюсь владыки мира сего услышат меня и изменят это положение. Я всё сказал.
Душа Александра так же тихо покинула аудиторию. Скриба продолжил.
– Наконец-то, мы услышали позитивные слова о нашем "герое". Может его преступление не такое уж и тяжкое и он достоин снисхождения? Что скажет нам Осирис?
Осирис не выражал никаких эмоций на своём смуглом лице.
– Никакого снисхождения не будет! Твои покровители, демон, дали хорошую рекламу твоей красивой истории любви и публика решила, что это стоит обсудить в Верховном суде повторно. Возможно, содеянное тобой и не было совершено для удовлетворения личных сексуальных потребностей. Но, с чего бы нам отменять вынесенный тебе приговор? Закон для всех один – и он скреплен подписями вершителей судеб и печатью Высшей канцелярии. Ещё раз напоминаю, что он чётко гласит о запрете близкой связи с людьми и этот закон обратной силы не имеет.
– А что, если Данель имел интимную связь не совсем с человеком? – Сриба неожиданно сделал загадочную гримасу.
Толпа взвыла. Реплики почти всех присутствующих вступили в невидимое сражение в центре зала. Бурные возгласы нападали на вопросительные междометия, саркастические смешки отражали удары окриков негодования. Так продолжалось некоторое время? Скриба расплылся в блаженной улыбке.
– О чём ты, Скриба?! – Осирис оживился, – Говори яснее!
– А говорить будет наша следующая гостья, сразу после короткой рекламы!
Возбужденный зрители опять начали дискутировать между собой не дожидаясь ухода на рекламу. Судьи одаривали друг друга вопросительными взглядами. Камеры включились в прямой эфир. Скриба объявил:
– Встречайте! Невероятно обаятельную и чертовски привлекательную Дэстини!
Зал взорвался бурными овациями – в Раю у неё было достаточно поклонников и воздыхателей.
Дэстини, сверкая белизной своей безупречной улыбки, приветствовала публику воздушными поцелуями. Скриба учтиво предложил ей присесть после процедуры клятвы.
– Что, столь знаменитая особа как Вы, делает в этом цирковом шоу? – Гор вскочил со своего трона, – Может быть мы увидим сегодня и вашего отца?
Гвалт толпы, словно жужжание огромного пчелиного улея, не прекращался ни на секунду. Скрибе пришлось изрядно попотеть, чтобы вновь установить тишину. Троих самых ярых крикунов всё же пришлось выпроводить вон. Дестини вся переливалась яркими вспышками страз в свете прожекторов, завораживая присутствующих безупречными формами и чертовской красотой.
