Дем Михайлов
ГКР-9: Сердце Забытых Земель
Стоящий впереди бирвал девяностого уровня, самый крупный, грозно наклонил голову, исподлобья взглянул на гордо стоящего полуорка и тихо зарычал, медленно сдирая передними лапами дерн. Два других монстра одновременно рыкнули, словно подтверждая полученный приказ.
Нехорошо…
– Ударят меня! Одновременно! – повернувшись левым боком к врагам, Бом вернул в руку толстый щит и поверх него уставился на тварей – Видать затаили обиду… Один против них не выстою!
– Да это и так понятно – пробормотал я, поднимая руку – Рулгхэт! Кладония! – и как только первый зверь прыгнул вперед, я, успев перетасовать заклинания, добавил – Кротовья нора!
Последнее было моим самым неразвитым заклинанием – на скалах и озерах им пользоваться было нельзя и в лесу тоже. Система не позволяла условным «кротам» рыть норы в воде, камне и древесине. Тут нужна нормальная мягкая почва – и здесь ее в достатке. К тому же еще требуется, чтобы твой противник обладал ногами или лапами – которые он переломает, попав в вырытую мной яму. Бирвалы обладали всем необходимым набором и первые два зверя «клюнули» мордами, когда передние лапы угодили в глубокую ловушку. Это сбило их атаку, что позволило Бому перейти от выжидания к нападению и нанести сразу две сокрушительных удара, выбив из противников визг боли и хиты жизни…
**
Уровень персонажа: 53
Базовые характеристики персонажа:
Сила – 45
Интеллект – 95
Ловкость – 20
Выносливость – 90
Мудрость – 55
Доступных для распределения баллов: 0
Три уровня я поднял благодаря цепочке мелких, но безумно досаждающих нескончаемых схваток, когда каждая следующая начиналась спустя секунды после завершения последней. При этом нашей вины в этом не было – монстров мы не провоцировали, маршрут выбирали осмотрительно, вот только по меньшей мере половина здешней флоры и фауны была мало того что агрессивной, так еще и с немалым радиусом бдительности, позволяющей заметить нас издалека.
Расправившись с бирвалами, мы сначала попробовали, а потом вдоволь напились бегущего в ручье сока Древа – по вкусу чисто березовый, но с добавлением меда, а еще очень холодный и почему-то пахнущий огуречной свежестью. Рыбу ловить не стали – не хотели задерживаться и, собрав немного хвороста, подождали, когда Храбр соберет разных трав, после чего двинулись дальше.
Приютивший нас «лепесток» мы покинули с помощью древолазания, хотя здесь оно больше напоминала альпинизм, ведь двигались мы по отвесной бугристой поверхности, выветренной, испещренной бороздами и трещинами. Здесь гнездились диковинные птицы, в глубоких прогрызенных ходах бегали на вид милые пушистые и очень знакомые зверьки, чей уровень колебался от двадцатого до двадцать пятого. Вот только зверьки были агрессивными, а звали их совсем нехорошо: «Хомячиное Отродье». «Милые» пушистики, с нейтральным серым и белым окрасом обладали ярко-красными и раздувающимися при виде опасности щеками и ядовитыми острейшими зубами. И атаковали они жутко, пользуясь нашим незавидным положением – прыгали из своих нор прямо на лицо, норовя вгрызться в глаз, исходя при этом пронзительным верещанием. Мы были очень рады, когда благополучно преодолели сто с лишним метром по древесной скале и спрыгнули на следующий лепесток – и только там мы избавились от последних представителей хомячиного отродья, безжалостно прибив большинство и выпнув в бездну остальных.
Ядовитые проворные злобные хомяки есть кара небесная – ответственно заявляю!
Вторая площадка была песчаной и ноги тонули в желтой сыпучей массе по щиколотку. Тут имелось несколько медленно движущихся по кругу барханов с присыпанными солью вершинами– мы попробовали – а в центре росло одинокое четырехметровое дерево верблюжьей колючки, со свисающим с одной из верхних ветвей и немилосердно блестящим бриллиантовым колье, окутанного медленно пульсирующей синеватой аурой. Вокруг дерева медленно ходил единственный обитатель этого места – белый горделивый верблюд четырехсот сорок четвертого уровня. Белая густая шерсть, массивные горб, презрительный взгляд алых глаз, а к этому еще стоит добавить предостерегающий плевок, пришедший в метре от моих ног и выбивший из земли метровый фонтан песка. Как из миномета шарахнул… Бом не сводил глаз с поблескивающего колье, что-то бормотал, но мы решительно уперлись в него ладонями и потолкали к другому краю площадки, предусмотрительно двигаясь вдоль Древа. Когда мы покинули пустынное место и снова отправились кормить лицами проклятое хомячиное отродье, то увидели, как белый верблюд выпустил из горба широкие и длинные кожистые крылья, взмахнул ими и полетел по кругу над барханами и вокруг зеленеющего колючего дерева.
Летающий верблюд четырехсот сорок четвертого уровня… нет, спасибо, нам с таким враждовать не с руки.
Отбившись от массовой хомячиной атаки, мы добрались до чего-то вроде косого глубокого рубца – будто кто-то вбил в кору гигантский топор – и подниматься стало не в пример легче. На четвереньках, сдирая мокрый лишайник и удивительно твердую желтую паутину, мы поднялись еще выше и «выпали» на первый из двух расположенных бок о бок «лепестков» – тех самых, что были укрыты заливаемыми нескончаемым дождем рощицами, скрывающими какие-то руины.
В руинах были пауки сто семидесятого и двухсотого уровней – нам повезло увидеть их заранее и, наверное, только это и спасло нас от гибели. Красные ники говорили о их агрессивности, а названия пугали «черный сорокопут-кровежор». Размерами они были со здоровенную собаку, двигались с удивительным проворством, но явно были подслеповатыми, раз не заметили наше шествие по самому краю островка – уж лучше прыгнуть в бездну, чем драться с этими многоногими уродами. Там хоть аркан спасет и есть шанс зацепиться. А в битве с пауками шансов у нас нет.
После тяжелейшего марш-броска через Пущу следом за золотистой осой, после перелета через мрачную бездну, я даже думать не мог без содрогания о том, чтобы повторить этот путь. А ведь именно туда нас и вышвырнет после гибели – на ближний берег Большого Рачьего озера.
Провал посередине моста мы преодолели прыжком, страхуясь моим лассо, после чего осторожно сошли на мокрую траву, усыпанную звенящими от дождя стеклянными колокольчиками. Я неосторожно наступил на один из них, и он удивительно громко хрустнул под подошвой, после чего рассыпался с пронзительным стоном-плачем, который разом подхватила вся поляна. Настоящий скорбный перезвон и мы, подгоняемый этим жалобным плачем, рванули что есть сил через поляну, безжалостно давя стеклянные цветы – потому что увидели, как из рощи позади нас вымахнула целая стая огромных пауков сорокопутов и рванула за нами. Ругаясь, падая, вскакивая, мы оббежали пустую на вид рощицу с руинами, Бом выдрал по пути ржавый двуручный топор из массивного пня, перебрались через поваленное толстенное дерево, сдирая с него пласты гнилой коры и, вцепившись в покачивающиеся на ветру виноградные лозы, начали спешный подъем.
Пауки почти настигли нас.
Почти.
Но они оказались на покинутом нами цветочном пятачке секунд через двадцать после того, как мы его покинули. И этого драгоценного промежутка нам хватило, чтобы подняться повыше, зацепиться понадежней и замереть в полной неподвижности и в глухом молчании, не сводя испуганных глаз с происходящего внизу. Пауки тоже замерли. Страшные, похожие на перевернутые суповые тарелки, покрытые густой черной шерстью, они мокли под проливным дождем и терпеливо ждали очередного звона или еще какого-нибудь звука. Но не дождались. Мы оказались терпеливее и не шевелились до тех пор, пока разочарованные твари не решили, что добыча ускользнула и не пришли в движение. При этом пауки не убрались обратно на отделенный разбитым мостом лепесток – они спрятались под ветвями ближайшей рощи. Получается, теперь те первые заросли пустые, а здесь засели в засаде жуткие монстры. И если сейчас не привлекая их внимания вернуться туда и хорошенько пошариться, то можно и отыскать что-нибудь стоящее. Но мы просто полезли вверх, следя за тем, чтобы не производить лишнего шума. Старые лозы легко выдерживали наш вес, по пути мы подкрепились терпким виноградом, увеличившим наши силы и выносливость, что было как нельзя кстати. Поднимаясь, я бросил взгляд вниз и только сейчас заметил, что вокруг каждого из раздавленных нами случайно стеклянных колокольчиков, вдавленных в траву, расплылись пугающие красные пятна.
Добравшись до низа очередной площадки, мы немного отдохнули, готовясь к очередному забегу от опасности и только затем перевалили через край и осторожно ступили на поросшую серой как графит травой долинку. В центре высились руины какого-то примыкающего задней стороной к Древу средневекового замка с островерхими башенками, с частично обрушенной защитной стеной. Миниатюрное и хорошо защищенное жилище феодала с разбитыми вратами, за которыми виднелась небольшой каменный двор, а еще дальше мы увидели распахнутую дверь, за которой начиналась темнота внутренних помещений. Туда мы не пошли. Слишком опасно. Мы и во двор входить не стали, предпочтя подняться по наружной стороне стены с помощью тех же вездесущих виноградных лоз, затем вскарабкались на самую высокую башню и, втиснувшись в узкие щели окон, оказались на небольшой площадке. Тут имелся засыпанный мусором каменный сундук и привалившийся к нему спиной скелет в рваной кольчуге, широко раскинувший ноги в высоких сапогах со шпорами и наставивший взведенный арбалет вниз – на ведущую сюда узкую винтовую лестницу. Заряженный в арбалет болт я узнал сразу – взрывной и реально мощный. Такой болт в «большой Вальдире», до того, как начался дикий ажиотаж закупок в связи с грядущим Великим Походом, стоил не меньше трех серебряных монет. Дорогой одноразовый расходник. Буквально стреляешь собственными деньгами…
Как только Бом спрыгнул на площадку, скелет с треском встрепенулся, начал подниматься череп с пучками редких рыжих волос, в глазницах зажегся рыжий же свет, проявилась над головой алая надпись и цифры сотого уровня, но ничего сделать враг не успел – вцепившись в арбалет, полуорк принялся бить краем щита по трясущимся костям рук и не останавливался до тех пор, пока не перебил их в локтях и не лишил его опаснейшего оружия. Взрыв в замкнутом пространстве – нет, спасибо, не надо. Арбалет я перехватил и передал висящему снаружи Храбру, а сам ударил пожирающей ману кладонией и пока она разрасталась, помог Бому добить гада вместе с швыряющими камни алхимиком и лекарем. Может и дольше пришлось бы повозиться, но повезло, что скелет изначально сидел, а подняться ему Бом так и не дал, равно как и вернуть себе оторванные руки.
Сунувшись вниз, спустившись на десяток ступенек, засыпанных хрустящими под ногами листьями, скрывающими под собой десятки алых уховерток, я убедился, что непосредственной опасности прямо сейчас нет, хотя заметил на расположенном ниже пятачке два сидящих у стены скелета. Один был вооружен занесенным над головой мечом, другой сжимал в ладонях мигающий красным стеклянный шар – огненная бомба. Руки так и чесались забрать драгоценный расходник, но скелеты наверняка очнутся от вечного забытья и тогда мне не поздоровиться. Еще был вариант с лассо – захватить и дернуть – но это опять же пробудит скелетов и поэтому рисковать я пока не стал, предпочтя подняться наверх, где уже чем-то грюкали ждущие меня друзья.
А грюкали они ожидаемым – сундуком, пытаясь оный вскрыть. Особенно усердствовал жадный полуорк, чем я удивлен не был, но рядом с ним неистовствовал в попытке вскрыть замок Док – а вот это уже было удивительно. Откуда такое рвение у нашего лекаря?
Я так и спросил.
И получил честный ответ – Док был настолько впечатлен плевком летающего белого верблюда, а затем забегом по наши души мохнатых пауков, что истово мечтал теперь о куда более сильной целительной магии. Что ж – вполне понимаю. Я и сам был впечатлен, увидев глубокую воронку в песке, оставшуюся после небрежного плевка горбатого иноходца…
Далеко не все растущие из тела Древа «лепестки» подходят нам по уровню. Нам очень повезло приземлиться на клеверной площадке. Кстати, когда мы покинули клеверную поляну и взглянули на нее уже издалека, то увидели ее название, висящее в небе – Клеверный Утес. Поэтично. И спасибо бирвалам, что они слабы и не смогли нас слопать.
Лепестки с разрушенным мостом назывались почти одинаково – левая Длань Паукорэнна и соответственно правая. Как называются руины с опутанным виноградом замком – пока не знаю, но особо не сокрушаюсь по этому поводу, хотя исправно продолжаю делать скриншоты и отправлять их в реальный мир. Как я понял, на локации надо побывать, затем покинуть ее, оглянуться – и получишь системное зыбкое оповещение.
Пока я восстанавливал бодрость и успокаивался – после бега наперегонки с пауками меня до сих пор потряхивало – ухающий похмельным филином Бом сумел сокрушить крышку сундука своей дубиной. В ставших ненужными петлях жалобно покачивался закрытый замок, до конца исполнивший свой долг. Ну это и логично – среди нас нет мастера по вскрытию замков. Знаю одного такого, но он не с нами. Да и отправься вдруг Шмыг с нами, будь он тут с самого начала, я сильно сомневаюсь, что его бы порадовал сброс всех статов, навыков, достижений и возвращение к первому уровню – уж слишком крутым он стал судя по всему и не захотел бы этого терять. А еще он стал куда более серьезным… и чуток мрачноватым.
– Ес-сть! – радостный рык Бома заставил меня вздрогнуть и вернуться мыслями в верхнее помещение замковой башни.
Заглянув в сундук, что было непросто из-за сгрудившихся вокруг нее соратников, я увидел тусклый блеск золотых монет и рубинов, вперемешку лежащих внутри обода простенькой на вид золотой короны с сапфирами. Помимо этого, я увидел меч в черных кожаных ножнах, несколько тяжелых кинжалов, пару толстых книг, пяток разноцветных свитков, немало хрустальных флаконов с неизвестным содержимым, жемчужное ожерелье и еще немало всякой мелочи. Но главный сюрприз нас ожидал, когда Бом откинул накрывающий часть сокровищ черный плащ, лежащий вдоль задней стены сундука и нашим глазам, предстал скрюченный скелет, зарывшийся черепом в грязные тряпки. Колени прижаты к грудине, между костяных ладоней зажата мерно пульсирующая ярким фиолетовым светом большая виноградная гроздь. На пальцах многочисленные золотые и серебряные кольца, с черепа свисают длинные золотистые пряди, на костях прогнившие остатки некогда роскошного пышного платья, шейные позвонки опутала толстая серебряная цепочка, к которой прикреплена овальная золотая пластинка с выложенным драгоценными фиолетовыми камнями изображением виноградной гроздью.
Итого в сундуке помимо сокровища лежит скелет очень непростой судя по одеяниям и украшениям женщины. Сундук на верхней площадке самой высокой башни замка, там внизу на лестнице лежат минимум двое бойцов, еще один умер у самого сундука.
Указав рукой на лестницу, я поведал об увиденном задумчиво стоящим вокруг сундука товарищам, чем добавил элементов головоломки, и она начала «раскрываться».
– Они отступали от какого-то серьезного врага – предположил Храбр, говоря так тихо, будто мог потревожить сон мертвой женщины – Покинуть замок не смогли или не успели, поэтому поднялись сюда – тут легче обороняться.
– Но это им не помогло – продолжил Док – И они погибли. Грустно! Враг победил! Принцесса погибла…
– Грустно – согласился я.
– Чушь! – буркнул Бом, пригоршнями собирая монеты и ссыпая в свой мешок – Быстро же вы придумали слезливую историю! Принцесса откуда взялась?
– Так вот девушка с золотыми волосами! – парировал Док – И корона рядом лежит!
– Корона мужская. Это видно сразу – возразил полуорк – То, что они сюда отступили и ждали атаки снизу, раз заняли позиции на лестнице – это понятно. Вот только это могли быть воры, забравшиеся в замковую сокровищницу.
– У нее золотистые волосы! – уперся лекарь – Она была красивой!
– А среди воров и разбойников прекрасных блондинок не бывает, да?
– Не бывает, конечно! Они там все вшивые, бегают грязными в дремучих чащах и почесываясь, нападают на кареты в поисках куска мыла! Я читал книги по средневековью!
– Ну да – фыркнул Бом, раздавая остатки денег и украшений каждом из нас поочередно – Прячьте лучше! В следующий раз Акмэр может и не разрешит бесплатно навыки апать. А насчет этих мертвецов – тут я в принципе согласен почти во всем, но не в главном.
– Это как? – удивился я, вернувшись от лестничного спуска, куда отлучался, чтобы проверить не зашевелились ли скелеты.
– Погибшие явно из замка. Тут вы угадали. Возможно, атакой их застали врасплох. Судя по платью и украшению, золотовласка была не юной принцессой, а супругой хозяина замка. Скорей всего враг начал штурм, защитники бросились его отражать, но не слишком успешно, поэтому золотовласку вместе с верными воинами отправили в самое безопасное место – на вершину растущей прямо из главного здания наблюдательной башни. Тут они и нашли свой печальный конец.
– Да ты просто повторил наши с Храбром догадки! – возмутился Док – Рассказал то же самое, но подробней!
Выгребающий оружие Бом кивнул:
– Я же сказал – с небольшими поправками, но по большей части я с вами согласен. Но не в главном!
– И в чем же ты не согласен?
– Ты сказал, что враг победил.
– Конечно! Ведь они все мертвы!
Повернувшись к лекарю, полуорк смерил его скептическим взглядом и спросил:
– И почему же тогда сундук с самыми драгоценными сокровищами замка – и с короной! – символом власти! – не тронут победившим врагом?
– Эм-м-м…
– Эм-м-м… – согласился я – Получается враг сюда не дошел? Хотя стоп – а может это какие-нибудь фанатики бессребреники? Убили ради убийства, а не ради грабежа.
– И почему тогда златовласка осталась в закрытом сундуке?
Храбр с Доком с надеждой в глазах уставились на меня, безмолвно моля поддержать их разваливающуюся теорию. С трудом заставив уставшую голову работать, я предположил:
– Откинули крышку, поглядели на несчастную, поглумились злодеи, ткнули мечом и ушли.
– И заперли бережно на ключик – ехидно добавил Бом – На всякий случай…
– Тогда не тыкали мечом, а просто заперли крышку на замок и ушли, оставив несчастную погибать в муках от удушья! – нашелся я – Может им нельзя по их боевому кодексу женщин убивать!
– Эй-эй! – Храбр покачал головой – Мы же все еще в светлой доброй Вальдире, да?
– Продолжаете упорствовать, бездари? – Бом, дочищающий сундук от оружия и ценностей, но пока не трогающий остальное, показал пальцем на разбитые останки ожившего было скелета – Ну ладно. И почему тогда все защитники умерли в таких странных позах? Они лежат или сидят оружием или взрывными зельями в руках, в полном снаряжении, а у скелета еще и зелья нетронутые в поясной сумке – Храбр их уже забрал.
– Забрал – подтвердил алхимик – Потом поделю, между нами. А ведь точно…
– На стенах нет свидетельств боя – продолжил Бом – Там внизу, по твоим же словам, Рос, они лежат бок о бок, будто решили отдохнуть.
– Отдохнуть – повторил Док – Устали ждать врагов? А враги просто задолбались подниматься по крученым лестницам и сказали, что ну его нафиг – коленные суставы дороже мести?
– Нет – встрепенувшись, Храбр взглянул на полуорка, потом на меня и Дока – Я кажется понял на что намекает наш мудрый зеленокожий берсерк с каменной головой.
– Эй!
– С каменным шлемом – поправился алхимик – А намекает он, что здесь все умерли словно бы во сне или от напавшей слабости. Будто их настигла смерть не от вражеского копья, а от незримой погибели. Разливший в воздухе яд?
– Тогда скелеты были бы скрючены в корчах – возразил я, тоже начав понимать – В Вальдире с этим строго – все должно быть продумано, детали должны подсказывать и наводить на отгадку. Чего только стоят эти игры в фэнтезийных детективах с их кровавыми таинственными смертями…
– Популярная кстати забава! – усевшись рядом с сундуком, Бом кивнул – Да… тут все внезапно разом умерли. Судя по всему, сначала им резко поплохело, но они остались в сознании и просто уселись или улеглись, держа оружие в руках и надеясь переждать нахлынувшую слабость. Но вместо этого они все умерли. А запертый каменный сундук – это прямой намек, что явившаяся сюда смерть легко проникает даже в запертые пространства. А еще она легко поднимается даже на вершину высоченной сторожевой башни. И убивает без лишних страданий – ты просто растягиваешься на полу, смотришь какое-то время в потолок и наконец испускаешь последний вздох, думая о том, что больше никогда не выпьешь прохладного вкусного пива…
– Мы точно все еще в светлой Вальдире?! – возопил Док.
– Скорее уж тогда не пива, а вина – хмыкнул я, глядя на стеклянную гроздь между ладоней погибшей – Раз тут все повернуты на винограде, а не на ячмене и хмеле.
– Или виноград тут так разросся позднее – заметил Храбр, глядя туда же, куда и я – Странная и чуток пугающая штука, эта виноградная гроздь. Она не идентифицирована. И у меня только один вопрос – мы ее заберем?
– Заберем – ответил я – Штука выглядит дорогущей. И мы будем полными тупнями, если откажемся от такого шанса. А способ идентифицировать предмет найдем позднее.
– Мудрые слова, лидер! – обрадованно заявил полуорк, накрывая зеленой ладонью предмет и мягко высвобождая его из хватки мертвых ладоней – Хотя стоп…
Приостановившись, он другой рукой выгреб остатки содержимого – свитки, книги, зелья, все, что висело на самом скелете, умудрившись снять даже часть колец и перстней – раздал нам и только затем продолжил процесс изъятия главного предмета. С легким хрустом тонкие костяные пальцы поддались, скрежетнули длинными ногтями по ягодам и наконец выпустили драгоценность.
– А вот сейчас по всем законам жанра златовласка должна… – начал я, но не закончил, потому что скелет в сундуке дернулся, с черепа полетели остатки золотистых прядей, в глазницах вспыхнули сине-зеленые огоньки, становящиеся все ярче и крупнее. Над костяной макушкой сначала проявилось багровое свечение, затем некоторые его части зажглись сильнее и прорисовали пугающие буквы:
Лариданна Некрожуть. 230 уровень.
– Закрывай! – сипло каркнул я, но справился и сам, захлопнув остатки разбитой крышки, в то время пока пробуждающийся скелет с треском костей переворачивался – Поднимай! Туда ее! – я мотнул головой и понявшие все с полуслова соратники разом подхватили сундук, с дружным криком подняли и мы вместе шагнули к спуску, преодолели за считанные секунды пяток ступеней и как только за край сундука схватилась костяная рука, с воплем вышвырнули сундук с лестницы, отправив его в долгий полет внутри спиральной лестницы.
– Прочь! – рявкнул Бом и мы перепуганными мышатами шарахнулись наверх.
Вовремя!
Я выбегал предпоследним и успел увидеть, как севшая в своем импровизированном гробу Лариданна подняла обе окутанные зеленым свечением руки, направила на нас и пронзительно закричала, продолжая уноситься в пропасть. Через миг из ее рук вырвалась изумрудная молния, с шипением ударившая в лестницу, опалившая камень во многих местах, частыми разрядами побежавшая вниз. Но нас не задело. Мы успели выскочить обратно на защитившую нас площадку и даже вскочить на подоконники узких окон. Я машинально считал, но начал поздновато, поэтому гулкий звук рухнувшего сундука услышал секунд через пять-шесть. Спрыгнувший на свой страх и риск Бом упал на живот, глянул через проем вниз и, тут же вскочив, рванул обратно:
– Уходим! Ее молния разбудила всех мертвецов! Те что выше – двухсотых уровней! На шпиль! На шпиль!
Выразившись совсем не по канонам Вальдиры, я подтолкнул Дока, выбрался следом и по сетке виноградных лоз мы начали поднимать к шпилю башни – туда, где еще раньше приметили интересную штуку, но сочли ее слишком опасной и наметили иной маршрут. Опередив хилого лекаря, явно качающего выносливость, но пренебрегающего силой ради разума и мудрости, я схватил его за руку, вытащил наверх, дождался, когда Храбр первым зацепится за нашу новую тропинку и отправил туда же Дока. Затем и сам зацепился, а Бом оказался последним – и ближе всего к страшной опасности.
Нежить двухсотого уровня и выше… это конец всему. Нам не справиться. Не выжить. Не придумать никакого способа. С таким противником слабаки вроде нас могут справиться только одним способом – при помощи мощнейшей покупной боевой магией, которой еще надо уметь как следует пользоваться. Учитывая царящую здесь ночь, на дневной свет надеяться глупо и нам остаться только одно – бежать! Бежать, а вернее ползти по узенькой и дрожащей под нами ненадежной тропке…
