Дебби Риго
Искренне, безумно, по-королевски
– Это моя вина, – признается Джон. – Я должен был подчеркнуть «цифровую» сторону вопроса, когда предложил твоей маме купить мебель для хранения.
– Не обижайся, – просит мама. – Поздравь меня: я приобрела этого здоровяка со скидкой в полцены.
Маме тяжело удержать свою социальную деятельность в пределах работы. Каждый раз, когда записывается на занятие или тренинг, она берет лавину брошюр и раздаточных материалов. Ко всему прочему, она и сама их пишет для коллег.
Они ставят стеллаж у себя, и вместе мы спускаемся в кухню. Нельзя же мне разбираться с собственной драмой натощак.
– Сегодня у нас западно-индийская среда! – поет мама.
– Это будет съедобно? – поддразниваю я.
– Сегодня да, – отвечает она. – Мы взяли навынос бычий хвост, рис и бобы.
– Ням, – восторгаюсь я, когда живот начинает урчать. На мгновение забываю обо всех передрягах с телефонами. Все равно ничего уже не сделаешь.
Мы присоединяемся к Заку и приступаем к ужину.
– Ага! – Я отнимаю у брата коробку жареных бананов. – Разве ты не ел хлопья минуту назад?
– То был hors d’oeuvre[1], – подражает он папе.
Папа работает шеф-поваром в ресторане загородного клуба, поэтому владеет терминами французской кухни.
– Значит, будем есть руками? – шутит мама, глядя на накрытый стол Зака.
Она легонько толкает Зака в бок, и тот улыбается как маленький мальчик. Я чувствую привкус горечи в их слащавой беседе – раньше они не ладили.
– Неплохая идея, Иветт, – говорит Джон и достает несколько столовых ложек. – Вероятно, на следующей неделе мы будем есть без посуды, как делают в некоторых уголках планеты.
– Тогда нужно будет выбрать день, чтобы Зора не работала с сопливыми детьми. – Зак корчит лицо, из-за которого я забываю о проблемах.
Со смехом сажусь напротив брата.
– Погодите-ка! А когда это мистер фельдшер стал вышибалой в свободном от микробов клубе?
Динь.
Дверной звонок стал своевременным перерывом в словесном спарринге.
Наш чудесный звонок пропускает «дон» с тех пор, как несколько недель назад Зак ударил в него огромным чемоданом. Мама просила его не вытаскивать багаж самому, но нет.
– Зак, ты ждешь кого-то? – С салатником в руке мама замирает по пути к столу.
– Нет. – Соус от бычьих хвостов брызгает изо рта.
– Я тоже, если кому интересно, – добавляю я. – Но открою.
– Мы же знаем, что Скай нет в городе, – объясняет Джон.
– У меня и другие друзья есть.
Перестаю обыскивать стол на наличие телефона. Привычка. Я даже дверь без него не открываю.
– Друзья? Старше десяти лет? Все твои друзья еще не доросли до звонка, – дразнит Зак.
– Даже зрелые молодые люди не отказались бы от друга, который умеет общаться с людьми. – Шагая по коридору с пустыми руками, слышу слова мамы. Бедная женщина полагает, что защищает меня.
– На чьей ты стороне, мама? – кричу я через плечо, протягивая руку к ручке.
Распахиваю дверь, и на нашем крошечном крыльце в Эплтоне, Нью-Джерси, стоят Люди в черном из кампуса.
Глава 3
– Прощу прощения, что прерываю, – говорит мужчина с квадратной челюстью. – Мы пытаемся отыскать мобильный телефон мистера Уиттлси, и след привел к этому дому.
На мгновение я опешила. Сначала я задумалась о почти профессорской фамилии. Но телефон…
– Телефон мистера Оуэна Уиттлси, – поясняет мужчина.
Сердце уходит в пятки.
Что происходит? Это те же Люди в черном, которых я видела в библиотеке. Какое отношение они имеют к нашей с Оуэном путанице с телефонами? У меня теперь проблемы?
– Вы полиция или кто? – спрашиваю я.
Сосед, мистер Стенли, теперь подозрительно шагает по тротуару перед нашим домом. Когда мы встречаемся глазами, он показывает рукой на камеру телефона, чтобы сообщить о том, что готов начать видеосъемку. Я тихонько мотаю головой.
– Нет, мисс, – наконец отвечает второй. У него тот же акцент, что и у Оуэна. – Мы королевская охрана, назначенная Оуэну, принцу Лендерела.
– Принцу?
Новость буквально лишает меня дара речи. Челюсть в прямом смысле отвисает.
Оуэн – принц? Настоящий принц? Как в 1414 году, например? Он мог показать мне, что его предки носили, делали, говорили? Настоящий принц? В замке? С короной? На троне? Принц, который страны завоевывает? У кого люди в подчинении?
В средней школе Эплтона у нас есть принцессы, королевские шуты, несколько дворян, а также, определенно, правящая клика. И, конечно, королевы. До сих пор единственное, что связывало меня с королевской семьей, – коронка на зубе.
Мне кажется, даже сунутый в розетку мокрый палец не шокировал бы меня настолько сильно. Парень, слоняющийся в библиотеке? Парень, изливающий мудрость из-за книжных шкафов? Моя настоящая человеческая связь в этой школе случилась с кем-то, кто… является законным наследником какого-то трона?
Не могу поверить своим ушам.
Подождите. Оуэн, ТОТ САМЫЙ принц? Мысли превратились в пластинку и перемотались назад. Я вспоминаю волнение мамы несколько месяцев назад, когда появилась новость о королевской свадьбе. Сообщалось, что один из принцев женился на женщине из Лендерела, в чьей крови течет кровь двух рас. Такие люди, как моя мама и ее подруги, с тех пор теряют рассудок. «Вот это да! Темнокожая принцесса!»
Что еще? Я знаю, в королевской семье есть три брата. Старший женат и уже с детьми; второй – красавчик, который разбил сердце своей возлюбленной. На улице я бы его точно узнала. Его лицо не сходит с обложек журналов. Стоя на кассе, нельзя не заметить его физиономию на газетных стеллажах.
Но младший брат? Из того, что я помню, последний раз, когда он вышел в свет, он был бандитом-восьмиклассником. Это было четыре года назад на Олимпиаде.
– Да, принцу Оуэну, – повторяет королевский страж или кто он там. – Телефон у вас?
– Да, у меня, – хриплю я.
Словно в тумане, прислушиваюсь к их беспокойству о конфиденциальности и отвечаю, что не получала доступ к его телефонным данным.
– Нет, у нас все хорошо. – Мама разговаривает по телефону и направляется в мою сторону. – Никто ничего не захватывает. С чего вы взяли? – Ее голос замолкает, когда она смотрит на внушительные фигуры в дверях. Джон и Зак стоят прямо за ней.
– Спасибо за звонок, миссис Джун, – говорит она жене мистера Стенли на другом конце. – Все хорошо. Хорошего вам вечера.
Мама поворачивается ко мне.
– Зора?
– Мама, произошла путаница, и эти люди пришли за телефоном, который я взяла по ошибке. Пойду принесу, – говорю я.
Не могу ждать, чтобы оказаться в комнате, переварить информацию… и, возможно, кричать от шока и растерянности в подушку.
Трясущиеся ноги несут меня наверх, пока дуэт службы безопасности разговаривает с моей семьей. Когда возвращаюсь, Зак стоит по стойке смирно, будто на нем доспехи. Джон выглядит так, точно руками снимает со всех чары беспокойства. Мама стоит с таким видом, словно на телеигру попала.
– Настоящий принц? О боже! – кричит она.
Переводит взгляд на меня, затем на охрану.
– Боже мой, – зловеще повторяет мама, обхватывает меня за плечи и притягивает ближе. – Вы обвиняете нашу дочь в краже телефона?
– Нам просто хотелось бы узнать, как она получила его в свое распоряжение, – говорит охранник с квадратной челюстью, когда я возвращаю телефон Оуэна.
– Подождите. Он сказал, что телефон украли? – спрашиваю я.
Шок как рукой сняло. Теперь я киплю от гнева. Кем они себя возомнили? Приходят в наш дом и сыплют обвинениями! За кого они нас держат? Мы не их подданные!
Люди в черном переглядываются. Затем один из них повторяет:
– Откуда у вас телефон?
– Зора, тебе не нужно отвечать на этот вопрос. – Джон протягивает руку, словно шлагбаум, запрещающий вход любой информации.
Этим людям повезло, что они натолкнулись на Джона, а не на биологического отца. Себялюбивый Кенни Эмерсон не скромничает. Если бы на пороге дома стоял отец, он бы обвинил их в том, что они имели смелость явиться в наш дом. Папа любит махать кулаками. Он всегда говорит, что некоторых личностей лучше сразу поставить на место.
– Я отдала телефон и больше ничего вам не должна. – Я кладу руки на бедра.
– Да они, похоже, сами не знают, где этот принц, – заявляет Зак с блеском в глазах.
Рыбак рыбака… Зак всегда начинал игру.
Никаких комментариев от дуэта безопасности я не получила, кроме извинений за необходимость ответить на срочный звонок.
– Мам, в твоих брошюрах говорится о том, как обращаться с королевскими хулиганами? – качает головой Зак.
– Господа, боюсь, попрошу вас покинуть нашу собственность, – говорит мама.
Мужчина с лендерелским акцентом вешает трубку.
– Да, мадам. Мы хотели бы выразить глубочайшие извинения за вторжение. Все улажено.
– Похоже, они только что нашли пропавшего принца, – усмехается Зак.
– Как насчет того, чтобы вернуть мой телефон? – спрашиваю я. – Он у Оуэна.
– Мы будем более чем рады забрать его и доставить завтра вечером в это время, если кто-нибудь будет дома.
– Еще двадцать четыре часа? – всхлипываю я, когда они уходят.
Оуэн сказал, что мы можем встретиться в библиотеке. Значит, я должна попытаться его найти.
– Держи хвост пистолетом, Зо, – успокаивает Зак.
– Джон, у кого-нибудь в церкви нет родственника, который работает в Холстеде? – Мама уже приступила к «Схеме Аминь».
– Я позвоню ему, – говорит Джон, прежде чем отправиться на кухню.
– Кстати, о телефонах, – мама оглядывается, – где стационарный?
Тьфу, забыла вернуть его на место. Подходящий способ закончить непростой день.
Зак ухмыляется. Я достаю из почтового ящика белый конверт и машу, точно флагом. Сдаюсь.
Глава 4
На следующее утро Зак высаживает меня на вокзале. Всю поездку на машине брат ничего странного в моем поведении не замечает. В отличие от меня. Что-то со вчерашнего дня во мне определенно изменилось.
Я ношу обычную джинсовую юбку с прорезями, заправленную футболку с V-образным вырезом и сандалии. Но пока Зак ведет машину, советуюсь с зеркалом. Из-за утренней влажности волосы выглядят как одуванчик, поэтому я закалываю их по бокам и убираю за спину. Эта новая прическа еще большее выделяет глубоко посаженные глаза и высокие скулы. Освежаю пурпурную помаду, разглаживаю завитки у челки, а затем выпрыгиваю из машины.
Прибыв в кампус без телефона, чувствую себя еще более потерянной. Как мог Оуэн оставить меня, зная, что он получил обратно свой мобильник, а я еще нет? Ругаюсь на него за каждое сообщение, которое не могу отправить Скай. Она проводит лето в Атланте у родственников, которые обожают разыгрывать драму, поэтому у нее, вероятно, появилась целая куча сочных новостей.
Быстрыми шагами иду через кампус. Чем раньше начну поиск, тем скорее встречу Оуэна и верну телефон. Лучше бы ему находиться в библиотеке с мобильником и объяснениями. Вчера вечером я слишком рассердилась, чтобы перезванивать ему и уточнять детали. Вместо этого отправила Скай сообщение по электронной почте, чтобы предупредить об отсутствии связи. Ни в какие подробности не вдавалась – не было времени и сил, учитывая, сколько заданий на дом я принесла из университета. Даже заснула с включенным светом.
Прохожу по зеленым холмикам мимо бросающих фрисби студентов, и вскоре меня приветствуют величественные арки, богато украшенные железные ворота и многовековые здания, покрытые плющом.
Попадаю в ту же секцию библиотеки, где вчера встретила Оуэна, однако никаких признаков его присутствия не обнаруживаю.
Без настроения и без телефона тащусь на урок. Прежде чем покажутся остальные, профессор Абдулла потратит целых десять минут, чтобы раскритиковать мою речь, написанную для церемонии награждения. Показываю ей книги, которые взяла в библиотеке, и она добавляет к моей работе еще несколько предложений. После нашего обсуждения чувствую, что у меня появился надежный план Б (и даже В) на тот случай, если не выиграю в номинации. Кажется, профессор считает, что я на правильном пути. Она даже приводит меня в пример на занятиях:
– Зора, например, выбрала Эплтон, штат Нью-Джерси, из-за связи с родным городом.
Конечно, эта информация пробуждает любопытство Красотки. В конце урока она подходит ко мне вместе со своим другом в кепке с китом. Я уже приготовилась отделаться от них – мне нужно вернуться в библиотеку, чтобы найти Оуэна.
– Разве в новостях не показывали, что в Эплтоне увеличилось количество правонарушений? – спрашивает она как будто случайно.
Это исследование провели в крошечной части города, но неважно.
– Не каждый житель Эплтона знаком с салоном патрульного автомобиля.
– Зора Эмерсон? – Я оборачиваюсь и вижу офицера в дверях классной комнаты. – Офицер Кирквуд. У вас найдется минутка, чтобы обсудить вчерашние события?
С тем же чувством дискомфорта, который сейчас испытываю, я обычно сижу в кресле стоматолога. Голос Красотки такой же пронзительный, как борная машина:
– Боже мой, насколько все серьезно?
Все в классе замерли и теперь пристально смотрели на меня, или, по крайней мере, мне так показалось.
Раньше я уже видела этого полицейского. Он всегда кивает мне, когда прохожу мимо. До сих пор не могу поверить, как сильно он похож на дядю Роланда – тяжелые веки, большой лоб.
Без зазрения совести отказываю в его просьбе. Почему он разговаривает со мной, а не с Его Святейшеством?
– Вы обращались к Оуэну Уиттлси? – спрашиваю я. – У него мой телефон.
Слова мои на несколько секунд высасывают кислород из комнаты, после чего возвращаются, проникая в умы подслушивающих.
Ладно, может быть, не стоило называть имя. Так уж и быть, признаю, что бо́льшая часть моего выпендрежа – это попытка сохранить лицо.
Но Красотка и парень с логотипом поднимают брови, слушая разговор с офицером. Им еще попкорна не хватает.
– Мы можем обсудить это в участке вместе со второй стороной. Я здесь, чтобы разрешить ситуацию, – говорит Дядя Офицер.
На этот раз уверена, что все смотрят на меня как на преступницу, которую уводят в полицейский участок.
– Принц Оуэн из Лендерела находится под защитой, и его конфиденциальность имеет первостепенное значение для университета, – объясняет Дядя Офицер по дороге в полицейский участок. – Понимаете, местонахождение принца отслеживается через телефон.
Я киваю.
– Понимаю беспокойство вашей семьи и уверен, что все быстро разрешится.
Ага. «Схема Аминь». Сразу чувствую себя более комфортно.
– Университет не задокументирует инцидент, если вы сами того не пожелаете. Хотите, можете обменяться контактной информацией с принцем Оуэном на тот случай, если с вашим телефоном что-то не так.
Киваю.
Те же Люди в черном с прошлой ночи ждут нас в полицейском участке. Офицер Кирквуд ведет нас в отдельную комнату.
– Телефон мисс Эмерсон на месте? – спрашивает Дядя Офицер у Людей в черном, как только закрывает дверь.
Точно по команде входит принц, явно расстроенный своими охранниками. Его лицо смягчается, как только мы встречаемся взглядами.
Оуэн выглядит совсем не так, как я ожидала. Он совершенно отличается от долговязого ребенка четырехлетней давности. Он худой, но при том мускулистый. Угловатое лицо усеяно редкими веснушками, а из-под винтажной бейсболки выглядывают пряди рыжих волос. Он не кажется чванливым и не создает впечатление недоступности. Такому человеку будет хорошо как в метро, так и на яхте. И я замечаю все эти детали за какие-то несколько секунд.
– Зора, прости, – извиняется он, глядя прямо в глаза. – Не хотел этого.
– Но это случилось, – бормочу себе под нос, выхватывая мобильный телефон, который он протягивает. Просто хочу домой.
– Могу я что-нибудь сделать, чтобы все исправить? – спрашивает он, все еще глядя в глаза.
– О, теперь ты хочешь все исправить? – гневаюсь я громко и ясно. – Не до того, как твоя охрана является на порог моего дома! Не до того, как ты принимаешь решение не появляться в библиотеке! О, да, и не перед тем, как на глазах всего класса меня уводит полицейский!
– Мне очень жаль, что тебе пришлось через это пройти.
– Знаешь, несмотря на все разговоры о бремени привилегий, ты точно в курсе, как их использовать, чтобы получить желаемое.
Оуэн умоляюще смотрит на меня.
– Зора, охрана пришла к вам домой без моего ведома. Я бы никогда не попросил их.
Мне приятно это слышать, но сейчас я не могу адекватно реагировать.
– Что ж, вы одного поля ягоды. Их действия были навязчивыми.
– Приношу самые глубокие извинения твоей семье, – просит прощения Оуэн. – Я виноват, что не предупредил службу безопасности. В будущем буду осведомлять их лучше. Если мне выпадет честь снова увидеть тебя, все будет иначе.
Он хочет снова меня видеть?
Я сопротивляюсь уловке и приказываю себе держаться твердо. Отказываясь от предложения Оуэна, благодарю Дядюшку Офицера и вихрем вылетаю за дверь. Поспешно прохожу через кампус и вскоре добираюсь до железнодорожной станции, чтобы отправиться домой. В какой-то момент принц Оуэн перестал следовать за мной с извинениями. Не могу вспомнить, где именно.
Глава 5
О, это сладкое воссоединение с моим телефоном! По пути домой я открываю Гугл, чтобы побольше разузнать об Оуэне.
О, фотографии. И истории.
Этот Оуэн – занятой принц. Путешествия, вечеринки, девушки. Так много девушек! Неудивительно, что вчера я получила гневный телефонный звонок. Удивлена лишь, что он был единственный. Слухи связывают его с актрисами, певицами. И доказательство тому – фотографии с тусовок. На пляже. В диско-автобусах. Целая куча селфи.
Но есть лишь одна фотография, которую я бы не хотела видеть, – Оуэн и Красотка. В отличие от снимков с тусовок, на этом фото они вместе на официальном, даже королевском мероприятии. Я провожу чуть больше времени, чем хотела бы, изучая их позы. Принц Оуэн и Келси Рестон на ежегодном королевском торжестве, посвященном чествованию ветеранов. Значит, Красотку зовут Келси. Откуда она вообще знает Оуэна?
Но какое мне дело?
Закрываю вкладку и прокручиваю сообщения. Один пропущенный звонок от папы. И только одно сообщение от Скай. С улыбкой смотрю на анимацию «Привет, Зора!», которую она создала вместе с младшим двоюродным братом Кири.
Звонит телефон. Папа. Он явно счел подозрительным и грубым, что второй раз за столько дней я отправила его на голосовую почту.
– Привет, папуля, – отвечаю я, хотя сейчас это последнее, что мне нужно.
Обычно мне нужно морально подготовиться к разговору с отцом, но еще труднее читать ему лекции о том, что не хочу с ним общаться. Поэтому во избежание сцен отвечаю.
– Я ждал твоего звонка, Зора.
– Знаю, прости. Последние несколько дней выдались сумасшедшими. Делала несколько дел одновременно.
Не горю желанием объяснять историю с телефоном и принцем.
– У тебя все еще есть папа. Или ты путаешь меня с роботом искусственного интеллекта по имени Джон? Знаешь, какими бы реальными они ни казались, ИИ никогда не заменит человека.
– Папа, нехорошо так говорить. – Качаю головой и стараюсь не смеяться… достаточно громко, чтобы он услышал. У меня нет намерения воодушевлять его, но папа и так знает, что я разделяю его злое чувство юмора. Чем не всегда горжусь.
Он, в свою очередь, веселья не скрывает.
– Может быть, это нехорошо, но ты не сказала, что это неправильно. – Он едва произносит эти слова, а затем снова заливается смехом.
– Я в поезде и скоро будет туннель, папуль. Как твои дела? Все в порядке?
– В порядке, принцесса. Видел твое имя, упомянутое в «Еженедельнике». Там говорится о необычной церемонии, которая состоится на следующей неделе. Поздравляю, дорогая!
– О, спасибо, папочка.
Я не рассказывала отцу о торжестве, потому что на протяжении многих лет он не проявлял особого интереса к моим общественным проектам, за исключением комментария «здорово». Чувствую, он предпочел бы, чтобы я занялась более интересной деятельностью. «Неблагодарная работа», как он ее называет, предназначена для невидимых людей, а мой папа стремится оставаться видимым и сделать меня такой же.
– Будь умницей. Мы поговорим позже, когда ты перезвонишь. Хорошего дня тебе и продолжай радовать твоего человеческого папочку. Я тобой горжусь.
Как это мило с его стороны. Ну, кроме оскорбления Джона. Даже не могу поверить, что получила заряд положительных эмоций от разговора с ним.
Остался еще один человек, с которым мне нужно поговорить.
Как только доезжаю до дома, первым делом звоню Скай.
– Зора, чего ты мне названиваешь? Я «Катуни» смотрю. Сегодня отборочный тур, – выпаливает Скай на одном дыхании.
Я не забыла о правиле: в четверг днем Скай следит за соревнованиями кенийских аниматоров. Это ее еженедельная одержимость. Ритуал.
Еще два месяца назад, когда мы сидели в кафе и составляли расписание летних занятий, она напомнила мне: «Не забывай развлекаться, Зора. Иногда нужно себя баловать, особенно после тяжелой рабочей недели».
Теперь я дразню:
– Да ладно тебе! Ты что, не скучала?
– Тебе повезло, что я повтор смотрю. В первый раз Кири постоянно отвлекал своими вопросами.
– Почему ты относишься к мальчику как к стажеру? – Я снимаю заколки с головы-одуванчика и массирую кожу головы.
– Ему всего десять, а он круче меня. Я на его фоне теткой выгляжу! А мне едва семнадцать! Это просто неправильно.
Перфекционистка Скай считает, что должна быть во всем самой лучшей – от робототехники до танцевальных движений. Насколько я знаю свою подругу, она не покинет Атланту, пока не овладеет каждым новым направлением, с которым столкнется. Это хорошо, потому что она использует конкурентное преимущество, чтобы приносить пользу другим. Это означает, что у меня не будет выбора: как только Скай вернется в Джерси, мне придется изучать каждую анимационную технику и каждое выученное танцевальное движение. Однако скоро она все равно не вернется. Ее программа продлится до середины августа, так что впереди как минимум пять недель, прежде чем мы соберемся и начнем составлять планы на школьный год.
– Ты знала, с кем имеешь дело, – напоминаю я. – Атланта – это новый Нью-Йорк.
– Да, – шепчет она в преувеличенном изумлении.
Я знаю Скай, шелковый платок она уже сняла. После стольких ночевок друг у друга я привыкла к ее постоянным безумствам, касающимся прически. Если за ночь волосы приходят в беспорядок, она прилизывает их и закалывает. Но чаще всего, чтобы избежать подобных казусов, Скай надевает платок. Она развязывает его с такой же невероятной скоростью, как и завязывает.
– В начальной школе, когда приезжала в Атланту, всем рассказывала, что я из Нью-Йорка или Нью-Джерси. Так заручалась мгновенным уважением. Теперь же они ожидают, что мы поклонимся и поцелуем их кольцо. Невероятно.
– Забавно, что ты упомянула поклон и поцелуй… Мне как раз есть что рассказать.
Пока я изливаю душу, Скай вздыхает, визжит, кричит и несколько раз приказывает мне заткнуться. А потом наступает полная тишина.
Снова звонок.
Даже не заметила, что Скай повесила трубку.
– Алло?
Голос ее по-прежнему изумленный:
– Прости, мне нужно было переварить информацию. Но сейчас я в порядке.
– Хорошо.
– Думаю…
– Скай?
Еще один звонок.
– Уф! Это слишком, но я рада, что ты рассказала.
– Ты единственная, кто знает, поэтому, пожалуйста, держи язык за зубами.
– Конечно, – обещает она.
Слышу гудок. Убираю ухо от телефона и вижу сообщение от незнакомого номера.
«Привет, Зора. Это Оуэн. Надеюсь, ты не возражаешь, что я осмелился тебе написать. Я бы предпочел позвонить, но сначала решил убедиться, что ты захочешь общаться. Если нет, все пойму. Я глубоко сожалею о случившемся и прошу прощения. Ты этого не заслужила».
– Зора? – спрашивает Скай, и я понимаю, что она ждет на линии.
Возвращаюсь к разговору и говорю о сообщении.
– Подожди. Что? – переспрашивает Скай. – Так, слушай меня внимательно. Принц или нет, если ты чувствуешь, что с тобой обошлись несправедливо, то не нужно ему отвечать.
– Дело даже не в этом, а в… – Я замолкаю.
– Он тебе нравится! Моя лучшая подруга влюбилась в принца Лендерела!
– Что? Нет, я бы так не сказала.
Тогда почему я улыбаюсь? И вспоминаю, как мило он выглядел в бордовой бейсболке…
– Признаюсь, мне было приятно с ним говорить.
– И ты бы хотела увидеться снова и узнать его поближе.
– Ну…
– Почему ты не хочешь это признать?
– Это глупо. Не хочу отвлекаться во время учебы.
Накручиваю на палец нитки от пушистой подушки. Пусть мне и потребовалось несколько зарплат от прежней работы в кафе-мороженом, но мне удалось декорировать комнату вещами, купленными у местных и в интернет-магазинах. На данный момент – кроме мебели – я едва могу найти хоть один предмет, который приобрела мама.
– Зора, ты человек. Ты не можешь бороться с чувствами. И не можешь круглосуточно заниматься.
Я молчу – у меня нет возражений против очевидного. Однако Скай тоже вряд ли не трудилась над тем, чтобы получить желаемое.
– О, даже не спросила тебя о презентации, – вспоминаю я.
– Нормально. Все прошло хорошо. Потом расскажу – хочу вернуться к своему шоу.
– Подожди секунду! Я так и не услышала окончание той истории два дня назад. Действительно ли Кири проспал в школе всю ночь?
– Да, тетя и дядя хорошую взбучку ему устроили. Не думаю, что он снова попытается, – смеется она.
Просыпаюсь утром, зная, что мне следует делать, и это не касается университета или принца Оуэна (я не ответила на его первое сообщение, и он прислал еще два, которые я не прочитала). Снова собираюсь навестить Анайу и детей. Они будут безумно рады, что мне удалось побывать у них два раза за неделю.
– Разве у тебя нет уроков? – Мама заглядывает в комнату, прежде чем отправиться на работу.
Отчим уже решает чрезвычайные ситуации в сфере ИТ, а Зак, несомненно, все еще спит после ночной смены.
– У нас была лекция, – объясняю я. – Профессор дала учебный план, чтобы мы шли по нему самостоятельно.
Это только половина лжи. Мой класс более свободен, чем остальные, но мы все же должны посещать лекции. Я до сих пор не решила, пойду ли. Мне просто не хочется.
– Ты вернулась! – радуется мисс Нельсон, увидев меня. Она несет коробку в сарай, спрятанный под дубом на краю детской площадки.
– Здравствуйте, мисс Нельсон.
Подхожу и обнимаю ее – она заслужила. Если бы не ее щедрость, о существовании летнего лагеря речь даже не шла бы.
– Я говорила, что встретила нескольких учеников, которые ходят в у-ни-вер-си-тет Холстеда? – Мисс Нельсон вновь выделяет каждый слог. – На прошлой неделе пришла группа, чтобы научить моего внука и других детей плавать.
Сосредоточившись на скотче в коробке, представляю, как заклеиваю мисс Нельсон рот. Меньше всего на свете я хотела бы говорить о Холстеде.
Беру ее коробку, а она тем временем открывает дверь сарая.
– Поставь здесь. – Мисс Нельсон указывает на вычищенную деревянную полку.
Как только мы оказываемся на улице, она задерживает меня очередной длинной историей.
Женщина прислоняется к высокому валуну – уютный насест для бесконечной болтовни.
– В прошлом году они начали программу плавания для наших детей и привлекли внимание прессы. Наш медиаклуб сделал монтаж всех новостных трансляций. Их показывали по NBC, ABC, CBS, и я говорю не только о местных новостях. Помнишь?
Даже не хочу вспоминать.
– Но, – она берет паузу, – независимо от своих личных целей – назваться героями или посмотреть, как волосы реагируют на воду, – эти щедрые дети подтягивали всех, кто плохо справлялся.
Ее слова задевают мое эго. Студенты Холстеда – не единственные, кто может помочь сообществу. У меня все еще есть шанс внести вклад. Сплетни в кампусе не стоят того, чтобы рисковать задачей.
– Если вам больше не нужна помощь, я пойду в класс. Хочу зайти поздороваться.
Проверяю время на телефоне. Если уйду сейчас, успею на лекцию к полудню.
– Иди! – Мисс Нельсон грозит пальцем. – И не показывай им, что бездельничаешь. Побыстрее там.
– Да, мисс Нельсон, – говорю я через плечо.
Захожу в главное здание, обнимаю детей и ухожу.
В поезде начинаю мысленный монолог. Первая неделя выдалась спонтанной, а я привыкла к планированию, прогнозированию и контролю…
Когда без единого приключения вышла из класса и забрала вещи, тотчас почувствовала облегчение, что не стала прогуливать занятие. Ничего сумасшедшего сегодня не случилось. Принца (закатываю глаза) я тоже не видела.
И это замечательно.
Пока я жду поезд на платформе и благодарю Всевышнего за день без драм, звонит телефон.
Номер не узнаю, но ввиду чудесного настроения принимаю решение ответить.
– Привет, это Зора Эмерсон?
Голос парня незнаком, но он явно принадлежит ровеснику.
– Да.
– Меня зовут Финн Берлингтон. Я прохожу летнюю программу на факультете журналистики. Хотел бы взять у тебя интервью для истории, над которой работаю. О твоей встрече с принцем Оуэном из Лендерела.
То чувство, когда ты думаешь, что свободен, а неприятности буквально звонят в дверь…