Дарья Щедрина
Друг мой, враг мой
* * *
© Д. Щедрина, текст, 2024
© Издательство «Четыре», 2024
Часть первая
* * *
– Дрёмов, Лисин, как же вам не стыдно?! – строго вопрошала директор школы, нависнув над притихшими школярами. – Вы же вроде взрослые уже. Пятый класс, а ведете себя как маленькие. Из-за чего подрались? Ну, рассказывайте!
Но оба провинившихся пацана только ниже склонили вихрастые головы и потупили глаза. Директриса, дама крупная и громогласная, недовольно вздохнула.
– Ладно, не хотите признаваться – не надо. Чтобы завтра ваши родители были у меня! Драчуны бессовестные… – И выставила их из кабинета.
Мальчишки, оба перепачканные в пыли, один с оторванной от школьного пиджака пуговицей, другой с порванным карманом, понеслись по пустому длинному коридору. Шел шестой урок. Звук их шагов гулко отдавался в обширном пространстве.
Выскочили на лестницу и побежали вниз. Только ученические рюкзаки весело подпрыгивали на детских спинах.
– Что, Женька, батя твой тебе сразу голову оторвет или сначала уши отрежет? – съехидничал Лисин – длинненький, тощенький и голубоглазый.
– Не, Санька, если трезвый будет, он просто отходит меня ремнем по заднице. А если пьяный, как обычно, вообще не обратит внимания. А вот твоя бабка будет тебе мозг выносить неделю, а то и больше.
Лисин промолчал. Перспектива вырисовывалась неприятная. Он жил с бабушкой, пока мать с новым мужем зарабатывали деньги где-то на Севере. Бабушка же была любительницей занудных нравоучений. Уши вяли от ее педагогического бубнежа. А куда денешься? Женька Дрёмов, у которого отец почти не просыхал, а мать сутками пропадала на работе, был прав: вынесет ему мозг бабка, как пить дать вынесет!
Чуть более крепкий и плотный Дрёмов оттеснил одноклассника в дверях плечом и выскочил на школьное крыльцо первым.
Теплое сентябрьское солнце заливало школьный двор. На клумбах, лелеемых завхозом, цвели астры и бегонии. Недавно освободившиеся от уроков младшеклассники мелкими группками кучковались на спортивной площадке, развесив яркие цветастые рюкзачки на шведской стенке или побросав их на землю.
Лисин сделал рывок и поравнялся с одноклассником, решив ему не уступать. Вдруг звонкий девичий голос заставил обоих остановиться и повернуть головы вправо.
– Эй, драчуны, как все прошло?
От старой липы, раскинувшей свои ветви на половину школьного двора, к ним медленно шла девочка в короткой плиссированной юбочке, с пышным бантом на голове. Глаза у нее были такие синие, что в первый момент оба пацана потеряли дар речи.
– Что языки проглотили? – самая красивая девочка в классе Алина Климова с насмешкой смотрела на одноклассников. – Вы же дураки оба. Ну из-за чего устроили драку? Да еще и поперлись на стадион прямо под окна директорского кабинета!
– Я же говорил, надо было на пустырь идти, – толкнул плечом товарища Дрёмов, но тот только зачарованно таращился на красавицу. Его взгляд словно приклеился к крошечной коричневой родинке над верхней губой девочки. От этой родинки что-то у него в голове отключалось, и она заполнялась разноцветным туманом.
Климова, поправив жестом заправской сердцеедки длинные, вьющиеся русые волосы, продолжала:
– Тебе, Сашка, не понравилось, что Женька мой рюкзак до дома донес? Придурок! Нашли из-за чего ссориться… На, неси, чтобы не было обидно. – С этими словами она сунула Лисину розовый рюкзачок с изображением единорога. – А ты, Женька, сегодня понесешь мою сменку! Можете меняться каждый день, чтоб не драться понапрасну.
Мешок со сменной обувью, тоже ярко-розовый, оказался в руках Дрёмова. Тот благоговейно прижал его к груди. Алинка повернулась так, что плиссированная юбка куполом раскрылась и опустилась вокруг ног, и зашагала в сторону школьных ворот. А оба пацана потянулись за ней, словно привязанные, не отрывая глаз от ее стройной фигурки.
Санька Лисин пристроил тяжеленный рюкзак красотки на правое плечо, слегка скособочившись, не чувствуя его тяжести. А девочка походкой манекенщицы не шла, а плыла впереди. И такая она была вся легкая и воздушная, что казалось, вот-вот взлетит и упорхнет в неведомые дали, подхваченная ветром. А Санька побежит за ней, даже если придется бежать до самого края света.
Рядом, не отставая ни на шаг, тащился Женька Дрёмов.
* * *
Санька прилип к окну, высматривая бабушку. Он вовсе не боялся, что после разговора с директором школы та его накажет ремнем. Бабушка Анна Ивановна, в отличие от Женькиного батяни, никогда не прибегала к физическому насилию в воспитательных целях, потому что была доброй и мягкой. Нет, скорее всего, она долго и нудно будет читать внуку нотацию. Но на этот случай Санька уже придумал способ спасения: бабушка будет бубнить, а он мысленно станет повторять стихотворение, которое им задали выучить по литературе. А нравоучительные слова пусть влетают ему в одно ухо и вылетают через другое!
Вроде ничего страшного пацану не грозило, но он почему-то волновался, даже не мог усидеть над учебниками, предусмотрительно раскрытыми на письменном столе. Все-таки к директору бабушку вызывали в первый раз…
Вот ее невысокая полная фигура показалась на детской площадке перед домом. Что-то в груди Саньки сжалось и неприятно заныло от вида опущенных плеч и склоненной головы бабушки. Пожилая женщина шла, тяжело переставляя уставшие ноги. Еще бы, ведь она работала поваром в детском саду и целыми днями крутилась возле кастрюль и сковородок. Присесть было некогда. А тут еще вызов к директору школы!
Санька метнулся к столу и придвинул к себе сразу два учебника, изображая прилежного ученика, когда в замке входной двери скрипнул ключ.
Вошла бабушка и завозилась в коридоре. Затаив дыхание, мальчик ловил каждый звук. Он хотел сделать вид, что не заметил бабушкиного прихода, но не выдержал и вышел ей навстречу.
Анна Ивановна печально улыбнулась и потрепала внука по волосам.
– Ну что, Сашуня, ты суп-то поел или опять не стал? Суп надо есть обязательно. Врачи говорят, это полезно для пищеварения. А заботиться о здоровье надо смолоду.
Санька промолчал, исподтишка наблюдая за бабушкой. А та прошла в кухню и стала греметь посудой, разогревая обед. Вдруг резко повернулась к мальчику, всхлипнула и заплакала, прижав его к своему большому и мягкому животу.
– Прости меня, Сашенька, прости!
Санька совсем растерялся и почувствовал, как к глазам подступают слезы.
– За что, ба?
– За то, что растешь без нормальных родителей. Тебе бы мамку да папку, любящих, заботливых, а не занудную старуху, как я.
– Ты не старуха, ба, – глухо пробормотал Санька, уткнувшись носом в бабушкин живот и пряча глаза.
– Старуха, старуха, чего уж там! Не справляюсь я с твоим воспитанием, что-то не так делаю. А что – не знаю. Я ведь всего-то хочу, чтобы ты, Сашенька, вырос хорошим человеком. Большего ведь и не надо.
Бабушка выпустила его из объятий и села на табуретку, вытирая мокрые глаза кухонным полотенцем. Санька тоже тайком смахнул слезу и шмыгнул носом.
– Я знаю, золотой мой, что ты хороший мальчик, и если подрался, значит, была тому причина. Ну подрался и подрался! Пиджак можно почистить и карман оторванный пришить. Дело поправимое. Но ты себе все-таки заруби на носу, что драться нехорошо. Просто подумай немного, как решить проблему все же без помощи кулаков. И все у тебя получится, потому что ты у меня самый хороший мальчик.
Санька покраснел до корней волос и осторожно примостился на краешке табуретки. Хорошим он себя вовсе не считал. Но спорить с бабушкой не стал, а задал ей самый важный вопрос, беспокоивший его уже второй день.
– Ба, ты расскажешь про драку маме, когда она позвонит?
Он даже затаил дыхание в ожидании ответа. Если бабушка все расскажет, то мама может рассердиться и не взять его летом на море. А о море Санька мечтал уже несколько лет, класса со второго. Он рассматривал в журналах фотографии с морскими пейзажами, брал в библиотеке книги о моряках и их приключениях, представлял, как плывет на большом парусном корабле, стоя у штурвала.
Но пока с отпуском на море не складывалось. Мама приезжала со своего Севера на недельку, задаривала его игрушками, тискала в объятиях и уезжала в отпуск с новым мужем, дядей Игорем, а сына с собой не брала. Почему? – Причин было много: денег не хватало на три билета на самолет или поезд, в гостинице мест не было. И Санька оставался проводить лето в их небольшом провинциальном городке, гоняя в футбол с друзьями на школьном стадионе или купаясь в речке, такой мелкой, что даже плавать научиться было сложно.
– Расскажешь? – повторил свой вопрос Санька.
– Нет, что ты! Зачем же маму расстраивать… Тем более что ты больше так поступать не будешь. Ведь не будешь? – Анна Ивановна заглянула в глаза внуку.
– Не буду! – ответил мальчишка, искренне веря в то, что больше никогда в жизни драться с этим уродом Женькой Дрёмовым не будет.
А носить портфель и сменную обувь Алинки они и вправду могут по очереди.
* * *
К девятому классу Саша с Женей из разряда верных пажей королевы перешли в разряд преданных рыцарей. Ношение школьных рюкзаков давно осталось в прошлом. Теперь борьба за сердце красавицы перешла на новый уровень.
Как-то весной Санька шел по главной площади городка – площади Ленина. В центре ее возвышался вождь пролетариата с протянутой рукой и засиженной голубями лысиной. Как раз в том направлении, куда указывала длань Ильича, находилось самое популярное у молодежи кафе «Каскад».
Насвистывая ритмичную мелодию, Лисин шел мимо кафе, сунув руки в карманы штанов. Весна медленно, но верно входила в свои права. Старые тополя, высаженные по периметру площади, уже покрылись мелкими клейкими листочками, наполнив воздух неповторимым весенним запахом. Солнце с улыбкой заглядывало в стеклянные витрины и окна. Настроение вместе с солнечными зайчиками скакало от одного окна к другому.
Вдруг за стеклом кафе «Каскад» Санька заметил знакомую парочку и замер, перестав насвистывать. За столиком, на котором стояли чашки с кофе и вазочки с мороженым, сидели Климова и Дрёмов, мило улыбаясь друг другу.
Лисин метнулся к автобусной остановке и спрятался за выкрашенной в синий цвет стенкой небольшого павильона, заняв лучший на площади наблюдательный пункт.
Алинка улыбалась и медленными, тягучими движениями отправляла в рот мороженое – ложечку за ложечкой. И делала это как-то так, что у стороннего наблюдателя замирало сердце, а в животе становилось тепло, даже жарко.
Черт, как это у нее получается? Будто не обыкновенное мороженое ест, а творит магический ритуал!.. Санька даже моргнул, пытаясь отогнать привычный морок, накрывающий его всякий раз, когда он таращился на девчонку. Еще хорошо, что та сидела, повернувшись к нему боком, и не видна была родинка над верхней губой. Потому что глядя на родинку, Санька сам превращался в тающее мороженое.
С трудом оторвав взгляд от красотки, он посмотрел на ее собеседника и сжал кулаки. Злополучный Дрёмов что-то увлеченно вещал и размахивал руками. Вот теперь стало ясно, зачем все каникулы Женька подрабатывал курьером, развозя заказы из продуктовых магазинов: чтобы кормить Алинку мороженым в лучшем кафе города! Хотел произвести впечатление на девчонку.
Лисин скрипнул зубами, потому что по всем признакам Женьке это удалось. Климова улыбалась и смотрела на балабола благосклонно, даже нежно.
Плюнув себе под ноги с досады, Санька пошел дальше, уже не замечая ворвавшейся в город весны. Надо было срочно исправлять ситуацию. Но чем перебить дрёмовское мороженое? Собственных денег у Саньки не было, а просить у бабушки совсем не хотелось.
Проболтавшись по городу и его окрестностям до самого вечера, он все-таки придумал! Удачная мысль пришла в голову, когда Санька сидел на старой, склоненной к земле иве на берегу речки, несущей свою воду в недалекое озеро.
Точно, озеро! Километрах в десяти от города располагалось Темное озеро с раскинувшимися по берегам туристическими базами. А там были лодки! Прокат лодки тоже стоил денег, но на одной базе работал знакомый, с которым Санька рассчитывал договориться без всякой платы.
Идея была хорошей, но требовала подготовки. Соскочив с наклонного ствола, парнишка бегом помчался домой, уверенный, что сможет заткнуть своего конкурента за пояс.
* * *
Подготовка к долгожданному свиданию оказалась неожиданно долгой и трудной. И дело было вовсе не в уговорах строптивого дяди Коли, мужа подруги бабушки и завхоза на одной из турбаз. Старик наотрез отказался просто так, по доброте душевной, разрешить поплавать на лодке знакомому пацану, а настоял на отработке. И Лисин несколько выходных кряду мотался на базу и помогал там по хозяйству: колол дрова, занимался мелким ремонтом и даже полол клумбы с цветами!
Самым трудным оказалось правильно одеться в день свидания. Санька накануне выстирал джинсы, а они не успели полностью высохнуть. Пришлось идти в сырых штанах, что было не очень приятно. Парень долго наглаживал рубашку с короткими рукавами, не доверив это дело бабушке. Просто не хотел лишних расспросов. Опрокинул на себя полфлакона одеколона, а потом полез под душ, смывая слишком резкий запах.
В общем, Лис (как его часто называли) отправился на встречу с девушкой своей мечты во взвинченном состоянии, опасаясь сделать что-нибудь не так и все испортить.
Но летний день был так хорош, что тревога и беспокойство сами собой рассеялись. Июньское солнце рассыпало мириады солнечных зайчиков по поверхности озера. Ветерок слабо дул с юга, слегка ероша водную гладь. Дядя Коля, выдавая Саньке весла, усмехнулся в пушистые седые усы и хитро подмигнул левым глазом, как будто знал все тайные мысли паренька, отчего тот смутился и покраснел.
Он подал Алине руку, как галантный кавалер, помогая сойти в лодку. Небольшое, свежевыкрашенное в голубой цвет суденышко закачалось на легких волнах. Девушка села на скамейку, с интересом следя, как ее спутник пристраивает весла в уключинах.
Санька волновался, поэтому не сразу сообразил, как надо грести. Несколько минут лодку кружило на месте. Наконец неумелый гребец тронул судно к центру большого озера. Тонущие в зелени берега манили к себе шелестящими под ветром зарослями камышей.
Алина стянула резинку с убранных на затылке в хвост волос и тряхнула головой. Роскошные вьющиеся волосы рассыпались по плечам. А парнишка онемел от восторга: ветерок теребил длинные русые пряди, а солнечные лучи погрузились в их мягкую глубину. И со стороны казалось, что волосы светятся изнутри. Ах, как бы ему хотелось коснуться хотя бы кончиками пальцев этой солнечной гривы!
Девушка откинула голову, подставляя лицо солнцу, а правую руку опустила в воду. И легкая дорожка тянулась по воде от ее ладони.
– Ну, что ты молчишь, Сашка? Воды в рот набрал? – спросила Алина Климова и бросила на него насмешливый взгляд.
Санька совсем растерялся. Куда только делась его говорливость? А ведь он никогда за словом в карман не лез. В любом споре мог ввернуть острое словцо, а при необходимости и матюгнуться как следует.
Но все его умения перед длинноволосой чаровницей странным образом испарились. Он молчал и только таращился на нее восторженным взглядом.
– Какой ты молчун, оказывается. А вот Женька мне стихи читал. Про любовь. – Алина хитро прищурилась, наблюдая за выражением лица паренька.
– Чего?! – выдавил из себя потрясенный Лисин. – Дрёмов?.. Стихи?..
– Да, представь себе. Женечка раскрылся для меня с новой стороны. Я сама не ожидала такой романтики.
Сначала Санька обалдел, потому что был уверен, что в лучшем случае одноклассник может выдать неприличные частушки, которые горланит его папаша, нализавшись. А потом заметил лукавый блеск в глазах спутницы. Ох, врет Алинка, старается его задеть, чтобы вызвать ревность. Зря старается. Лисин только хмыкнул и продолжал молча смотреть на девушку.
– Ну что ты так смотришь, Лис? – вздохнула томно, в полном осознании своей неотразимости.
– Красивая, вот и смотрю, – признался Санька.
– Знаю, что красивая. И что, так и будешь пялиться? Поплыли лучше вон туда, – протянула изящную тонкую руку, указывая на скопление камышей, – кажется, там кувшинки цветут.
Лисин с готовностью развернул лодку и стал грести сильнее. Подплыли к заросшему камышами берегу. Здесь действительно по поверхности воды плавали продолговатые листочки и тянули белые с желтой серединкой головки к солнцу кувшинки.
– Ой, какая прелесть! – всплеснула ладошками девушка.
Санька тут же потянулся за цветком. Лодка качнулась так, что Алина испуганно вскрикнула и вцепилась в борта обеими руками. Но парень уже тащил из воды длинный гибкий стебель цветка, потом еще один, еще и еще. Набрал целый букет, достал из кармана складной перочинный ножик и обрезал стебли покороче. Протянул спутнице.
– Вот, держи.
– Спасибо! – заулыбалась Алина, поднося цветы к лицу и вдыхая их аромат. – А запах какой необычный… Мне еще никто не дарил такой букет.
Санька тут же воспрял духом и гордо расправил плечи. Держись, Дрёмов, со своими стихами и мороженым!
К нему вернулся дар речи, и дальнейшая прогулка прошла как по маслу. Парень с девушкой много болтали, смеялись, наслаждаясь чудесным теплым днем и обществом друг друга.
* * *
По окну парикмахерской нудно барабанил октябрьский дождь.
– Спасибо, Томочка! – поблагодарила пожилая женщина, рассмотрев новую стрижку в большом зеркале и чуть-чуть взбив виски. – Ты у нас лучший парикмахер в городе!
– Не преувеличивайте, Нонна Тимофеевна. Надеюсь, вам понравилась прическа? – убирая фен, поинтересовалась эффектная женщина лет тридцати пяти в специальном фартуке, карманы которого были унизаны парикмахерскими инструментами.
– Конечно, Томочка!
Пока клиентка расплачивалась с администратором, Тамара взяла швабру, совок и стала подметать пол, собирая срезанные волосы.
Колокольчик на входной двери звякнул.
– Привет, мам! – прозвучало от порога.
Тамара вскинула голову и улыбнулась ярко накрашенными губами.
– Алиночка, доченька! Чего это ты вдруг решила мать на работе навестить?
Алина бросила на подоконник мокрый зонт и стала стягивать куртку.
– Мам, сделай мне мелирование. Хочу вот тут и тут… – выразительный жест руками, – высветленные пряди.
– Мелирование? – удивилась парикмахерша. – Ты что, на какой-то праздник собралась?
– Да. Завтра пойду на соревнования по боксу.
Алина плюхнулась в кресло перед зеркалом, рассматривая собственное отражение. Мать осторожными движениями, чтобы не оборвать волосы и не причинить боль, снимала с волос дочери заколки и резинки, высвобождая пышные, вьющиеся пряди.
– Боксу? – удивилась она.
– Да. Завтра с утра городские соревнования по боксу и всяким там единоборствам среди школ и техникумов. А Сашка и Женька же боксом занимаются. Они тоже участвуют. Половина класса идет поддержать своих и поболеть как следует.
Тамара скривила презрительную гримасу, фыркнула.
– Пф-ф! Опять эта голытьба! Ну что ты все возишься с этими пацанами? Более достойных друзей найти нельзя?
– А чем тебе эти не нравятся?
– Голодранцы потому что! – Достав расческу, парикмахер плавными движениями стала разделять спутавшиеся волосинки. – У Женьки твоего отец хронический алкоголик. Я его трезвым и не помню. Не понимаю, как Светка до сих пор с ним не развелась! А Сашка Лисин, тот вообще сирота при живых родителях. Отец смылся еще до его рождения. Мать в поисках лучшей жизни умотала на северá, замуж там вышла. Первое время раза два-три в год приезжала, навещала сынка, сброшенного на бабку. А последнее время что-то и носа не кажет. Года три уже в городе не появлялась. Видать, сын ей теперь не нужен.
– При чем здесь родители? – хмыкнула дочь.
– При том! – Тамара накрыла ее плечи специальной накидкой и принялась за окраску волос. – Всегда надо смотреть на семью. Ты же у нас красавица, умница, настоящая принцесса! А принцессе нужен принц, а не какой-то там голодранец из неблагополучной семьи.
Алина с интересом посмотрела на мать в зеркале. Высокая, статная, с горделивой осанкой и ярким макияжем, Тамара всегда привлекала внимание не только мужчин, но и женщин, потому что была настоящим профессионалом и примером для окружающих. Сейчас она размешивала краску в пластмассовой мисочке.
– Мам, так я же тоже из неблагополучной семьи. Отца-то и у меня нет.
– Ты из неполной семьи! А это разные вещи. И твой отец умер, а не бросил нас. Кроме того, мы с твоей бабушкой делаем все, чтобы у тебя, доченька, ни в чем не было недостатка. Я вон без выходных вкалываю, деньги зарабатываю. И очень тебя прошу: лучше на учебе сосредоточься, а не на каком-то там боксе. Да и что там хорошего? Парни в перчатках друг другу морды бьют! Вот уж зрелище интересное…
– Интересное! – возразила дочь. – Это же спорт, мама. И потом мы с мальчишками с детства дружим. Для них эти соревнования важны, значит, их надо поддержать. И так считает бóльшая часть класса.
– Да наплевать мне на мнение большей части класса! Я жизненным опытом руководствуюсь. Вот закончишь школу, о женихах думать пора. А у тебя под ногами всякие Дрёмовы с Лисиными вечно крутятся, только мешают.
– Мам, мне всего шестнадцать, – возразила Алина, – я замуж пока не собираюсь.
– Вот и зря! Уже пора присматриваться к достойным кандидатам.
– А какой кандидат для тебя достойный? – девушка насмешливо скосила глаза на мать.
Тамара выдержала паузу, пока наносила краску на волосы дочери. К их разговору с любопытством прислушивалась из своего угла юная администратор.
– Человек должен быть из хорошей семьи, с достатком. И не какой-то мальчишка, а взрослый, твердо стоящий на ногах. Ты пойми, доченька, рядом с тобой должен быть мужчина, способный позаботиться о такой красоте, обеспечить ее всем необходимым. Неужели ты со мной не согласна?
– Ой, мам, я вообще об этом не думаю, – легкомысленно махнула рукой Алина, выпростав ее из-под парикмахерской накидки. – Для меня Женька с Сашкой просто друзья детства.
– «Просто друзья детства!» – передразнила Тамара. – А мелирование тебе зачем? Кокетничать перед друзьями детства! А те только слюни глотают, глядя на тебя.
– Не придумывай, мам! Мальчишки смешные, забавные. Мне с ними весело! А мелирование я для себя делаю. Сейчас же модно.
Когда смыли краску и высушили волосы, парикмахерша, не скрывая восхищения, позвала администратора:
– Кать, посмотри, какая красотка моя Алинка! Просто глаз не отвести! Ну принцесса, ведь правда, принцесса?..
Алина с улыбкой смотрела на свое отражение, в душе полностью соглашаясь с матерью.
* * *
Лет в двенадцать как-то разом, не сговариваясь, Санька с Женькой поняли, что хилым и слабым выглядеть в синих глазах Климовой совсем не хочется и одновременно записались в секцию бокса.
Тренер не мог нарадоваться на своих питомцев, которых к новым высотам толкала личная конкуренция. Не только школьные соревнования, но и районные выигрывали если не один, так другой. А наставник стяжал лавры лучшего тренера по боксу.
И все было прекрасно, пока не случилась эта история.
Финал городских соревнований по боксу и другим единоборствам проходил в просторном спортивном зале педагогического колледжа. Трибуны были переполнены не столько многочисленными поклонниками спорта, сколько одноклассниками и друзьями спортсменов.
Лисин с Дрёмовым совершенно неожиданно пришли к финалу соревнований, победив своих соперников в полуфинале. И вот до решающей схватки остались считаные минуты. Оба спортсмена в новенькой форме, один в красной, другой в синей. Забинтовав руки, чтобы укрепить суставы, надев перчатки и шлемы, одноклассники слушали последние наставления тренера.
– Женя, – тихо говорил ему на ухо высокий, излишне грузный Алексей Николаевич, – не стой на месте, двигайся, чтобы не быть прекрасной мишенью для соперника.
Он проверил перчатки и шлем парня, хлопнул его по спине, подталкивая к дверям раздевалки, и перешел ко второму подопечному.
– Саша, держи локти выше, закрывайся как следует, а то удар у Дрёмова пушечный. Отправит тебя в нокаут с первого же попадания.
– Не отправит. Кишка тонка! – заносчиво возразил Санька, бросив презрительный взгляд на конкурента. Тот уже выходил в коридор.
– Вперед, орлы! И пусть победит сильнейший.
Вышли из раздевалки и зашагали по длинному коридору к спортивному залу. А там уже бесновалась публика, выкрикивая задорные кричалки.
Санька шел и пытался сосредоточиться на советах тренера. Хоть к шестнадцати годам оба парня почти сравнялись ростом, Лисин отличался гибкостью и быстротой реакции. Зато Дрёмов бил наверняка, словно выстреливал из пушки. Важно было не забывать закрываться.
Женька почти касался его плечом – крепкий, мускулистый, упругий. Он то и дело ударял перчаткой о перчатку, настраивая себя на поединок. В нем все сжалось и сконцентрировалось, как пружина. Другие соперники побаивались такого его состояния, но не Санька. Этот будет вертеться живчиком и уходить от удара, выгадывая момент, чтобы зацепить противника.
Вышли в зал и чуть не оглохли от приветственных криков. На трибунах махал руками и орал школьный народ. В третьем ряду спокойно сидела и насмешливо косилась на участников Алина.
Взгляд Саньки скользнул по ее губам и зацепился за родинку. Вспомнилась их лодочная прогулка и ощущение полета, сопровождавшее его еще дня три после… Вспомнилась ее ослепительная улыбка, которую коварная красотка дарила и ему, и Дрёмову. Сердце в груди забилось сильнее. Он вдруг понял, что не может, просто не может сегодня проиграть. Лучше умереть, чем получить второе место. Ведь тогда Климова даже не посмотрит в его сторону!..
Подпрыгивающий на месте, как мячик, Дрёмов незаметно для остальных шепнул угрожающе товарищу: «Я тебя сегодня сделаю, Лис!» Санька сжал зубы, сдержал себя, чтобы не врезать еще до боя по наглой дрёмовской физиономии. «Ну, это мы еще посмотрим – кто кого!»
На ринге тренер сунул каждому в рот его капу и поднял правую руку, сжав кулак. Что означало: «Держитесь, парни!»
Ударил гонг, и соперники шагнули друг к другу.
Алексей Николаевич сначала спокойно следил за своими подопечными, механически отмечая правильные удары и недочеты. Потом занервничал, потому что Лисин («Тысячу раз ему говорил!») опять забывал закрываться. Ох, разобьет ему сегодня морду в кровь Дрёмов! Но Женька и сам нарушал все требования наставника, был статичен и пропускал удар за ударом.
Тренер начал злиться, потому что оба парня, кажется, позабыли все, чему он их учил, и просто лупили друг друга кулаками, целясь то в голову, то в живот. Судья свистнул, призывая разойтись, но соперники, сцепившись в клинче, даже ухом не повели. Надрывно зазвенел гонг, но поединок продолжался, превратившись в банальную драку.
Отбросив все правила бокса, парни пинали соперника ногами, колотили руками, бодались головами. Наконец рухнули оба на помост и стали кататься по рингу, продолжая колошматить друг друга.
Зал встал от неожиданности и орал, надрывая глотки, улюлюкал, свистел, топал ногами. Сквозь какофонию звуков прорывались отдельные возгласы: «Лис, давай!», «Бей его, Жека!»
Спустя бесконечно долгую минуту подскочившие судьи, тренер и организаторы соревнований с трудом растащили ребят по разным углам.
Бой был остановлен, а оба спортсмена дисквалифицированы.
– Да что с вами случилось, парни? – потрясенный до глубины души Алексей Николаевич шарил по карманам в поисках валидола. – С ума сошли?! Вы понимаете, что натворили? Вас же теперь из спорта поганой метлой погонят!
Но драчуны, усевшись на разные скамейки в раздевалке, только тяжело дышали, поглядывая друг на друга исподлобья, и утирали с разбитых физиономий кровь боксерскими перчатками.
– Вы же меня просто опозорили на весь город! – в отчаянии воскликнул тренер, пытаясь достучаться до совести этих хулиганов. – Да что там на весь город, на всю область!
Не получив ответа и даже виноватого взгляда ни от одного из нарушителей, Алексей Николаевич махнул рукой и вышел, громко хлопнув дверью.
Дрёмов тут же вскинул злые глаза на Саньку и процедил сквозь зубы, отчего в углу разбитого рта появилась кровавая пена.
– Еще раз увижу с Алинкой вдвоем – убью!
– Не, Джексон, это я тебя убью, если ты за ней таскаться будешь, – Лис скорчил презрительную мину, хоть от этого правый подбитый глаз сильно заныл и стал слезиться.
– Значит, война?
– Значит, война!
* * *
После скандала на соревнованиях 10 «А» с изумлением наблюдал «домашний цирк» в исполнении Дрёмова и Лисина. Нет, руки парни не распускали, но языки свои острые не сдерживали. Подколки, шпильки то с одной стороны, то с другой часто переходили в яростные перепалки. Обычно забияк разнимала и успокаивала Климова. Но если ее не было рядом, могло дойти и до хватания за грудки. Тогда одноклассники растаскивали бывших товарищей от греха подальше.
Атмосфера в классе накалилась и то и дело потрескивала невидимыми электрическими разрядами. До уроков ли было ребятам? Учеба закономерно отошла на второй план, хотя оба и так не были отличниками.
Анна Ивановна, наслушавшись сплетен от знакомых и соседей, беспокоилась:
– Сашенька, солнышко, да что ж происходит? Ты совсем учиться перестал. А ведь надо уже думать о будущем. Дальше-то как? Школу окончишь, куда пойдешь?
– В армию! – отвечал внук раздраженно.
– А про профессию ты не думаешь? Я-то надеялась, что ты после школы в институт пойдешь, на инженера учиться или еще на кого. А с такой успеваемостью разве в институт поступишь? Там высокий балл по ЕГЭ требуется.
– Ба, отстань! – рявкал Санька и демонстративно закрывал дверь своей комнаты перед бабушкиным носом. Та только тяжело вздыхала и уходила возиться на кухне, по-стариковски шаркая ногами.
Анна Ивановна пыталась жаловаться дочери, когда та звонила узнать о сыне (что случалось весьма редко). Но дочь утверждала, что «Саша уже взрослый и должен сам отвечать за собственные поступки».
«Какой он взрослый? – думала бабушка. – Да, вырос сильно, говорит порой хриплым басом, над верхней губой усишки пробиваются, а все равно ребенок! Мозги-то в голове детские! Ошибок натворит, жизнь себе испортит, потом локти кусать будет. А как его остановить?»
Ответа на этот вопрос не было.
Весной, когда близился к концу десятый, предпоследний класс, началась эпидемия с красивым и звучным названием «Ковид-19».
Старшее поколение, живущее на пенсии, не отрывалось от экранов телевизоров, со страхом глядя репортажи из разных стран, где свирепствовал вирус. Ежедневные сообщения о заболевших и умерших от ковида напоминали сводки с военных полей.
Переведенная на «удаленку» молодежь игнорировала опасность и тусовалась группками на квартирах одноклассников, забив на уроки. Обязательные для ношения в общественных местах медицинские маски презрительно называли намордниками и разрисовывали прикольными картинками, веселя друг друга. Никто не воспринимал пандемию как нечто реальное и опасное. Казалось, это их не касается. Все страшное – выдумки режиссеров и сценаристов, снимающих короткометражные фильмы ужасов.
