Дарья Плещеева
Охотницы на мужчин
© Плещеева Д., 2016
© ООО «Издательство «Вече», 2016
© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2017
ГЛАВА ПЕРВАЯ. ФРУКТ
Часы показывали ровно три.
Это были кухонные часы, расписные и с кукушкой. Птичка со скрипом выехала и трижды хрипло прокуковала.
– А что, если поужинать? – задумчиво спросила женщина, сидевшая на этой самой кухне в расхристанном виде и душевном состоянии.
Лет ей было чуть за тридцать, рост – выше среднего, сложение – спортивное, а повадка – сурового мужика, привыкшего строить охломонов. Короткая стрижка и широкие плечи делали ее несколько мужеподобной, а решительное нежелание хоть изредка улыбнуться усугубляло это горе.
– А давай, – согласилась подруга, гораздо ее моложе и также – несколько не в себе.
Подруга была совсем в ином стиле – очень тоненькая и очень беленькая. Встречаются порой натуральные блондинки, у которых и волосы сами вьются, без всякой химии. Но и ангельская мордашка подруги тоже не скрывала наличия характера.
Так выглядят люди, совершившие нечто настолько трудоемкое, что и соображения не осталось, и сил поправить прическу уже нет.
Та, что постарше, открыла холодильник.
Холодильник был практически пуст.
– Хлеб есть, маргарин есть, – сказала та, что моложе. – Заварка есть. Жанка, не куксись – не пропадем!
– Завтра и этого не будет, – предрекла та, что постарше. – Надо что-то придумать. Слышишь?
– А что тут придумаешь? Меня вон год назад в ларек звали, – печально произнесла вторая женщина. – Сигаретами торговать…
– Тьфу… – буркнула первая.
И тут дверной звонок тихо вякнул.
– Кого там нечистая сила несет? – удивилась та, что постарше.
– Открыть? – спросила та, что моложе.
– Опять пьяный Пашка заблудился.
Охранник Пашка был соседом, проживал этажом выше, в однокомнатной квартире прямо над Жанной. Примерно раз в месяц он нажимал не на ту кнопку лифта и пытался своим ключом открыть Жаннину дверь. Жанна подозревала, что не настолько уж он был и пьян, а просто положил глаз на Полинку, которая довольно часто тут ночевала.
– А если не Пашка? – спросила белокурая Полинка.
– А кто, по-твоему?
– А если это – судьба?
Жанна покрутила пальцем у виска.
И как же она оказалась неправа!
На пороге стояла третья женщина, в красивом, хотя чересчур цветастом длинном халате. Она была из тех, кого называют представительными: сытое круглое лицо, стать и осанка боярыни. В вечернем платье ее можно было бы даже назвать роскошной женщиной.
– Ты чего, Татьяна? – удивилась Жанна. – Что-то случилось?
– Я в лоджии курила, смотрю, у тебя свет горит. Думала, у тебя что случилось.
Татьяна вошла в прихожую.
– Угостить нечем, – сразу предупредила хозяйка. – Чай без сахара и хлеб с маргарином.
– И как же ты дошла до жизни такой? – Татьяна вместо сочувствия впала в ярость. – Я тебе сто раз говорила – иди ко мне, у меня бизнес, у меня перспектива! За год вырастешь до старшего товароведа! А ты?!
– А возьмешь? – с мрачной надеждой спросила Жанна.
– Поздно, Жанка. У меня уже полный штат.
– Ну вот…
– Вижу, что вот! Ну, давай, колись!
Жанна только рукой махнула. За нее ответила Полинка:
– Приходится закрывать зал и возвращать деньги за абонементы.
– Давно пора! – продолжала бушевать Татьяна. – Ну и что дальше?
– Склад там будет.
– А все ваши железки?
– На свалку! – заорала и Жанна. – Что мне их, домой тащить? На седьмой этаж?! Двухпудовые гири?! Тренажеры? Шведскую стенку?!
– Тихо, тихо! – Татьяна замахала на нее руками. – Тебя предупреждали? Предупреждали! Тренеры хреновы! Никому этот ваш спорт сто лет не нужен!
Вообще-то Жанну с Полинкой не только деловая Татьяна об этом предупреждала. Мудрый Феликс, когда Жанна, поставив крест на своей культуристической спортивной карьере, пошла учиться на тренера по фитнесу, сказал, что она делает глупость: профессию нужно иметь нормальную человеческую, которая кормит. Феликс был хозяином тренажерного зала уже много лет, он хлебнул всех удовольствий, связанных с этим занятием, но Жанна не поверила. Опять же, фитнес – в моде, не может быть, чтобы не прокормил. И еще подлила масла в огонь Полинка…
Полинка тогда рассталась с первым мужем и уже наметила себе второго. Если Жанне отступать было некуда, то ей, напротив, было куда – в семейную жизнь. Диплом тренера по аэробике у нее был престижный – московский. Она начала было ходить и на курсы тренеров по фитнесу, но разочаровалась, зато подружилась с Жанной. Вот они вдвоем и нафантазировали себе зал, где будет помещение для американской степ-аэробики с деревянными ступеньками, помещение для тренажеров, уютная тренерская, душевые, а в перспективе – бар с витаминными и протеиновыми коктейлями. Феликс, послушав их, только вздохнул.
Зал они арендовали и продержались в нем около двух лет – пока арендная плата всерьез не подскочила. Тут и начались приключения. Поднять абонементную плату – так люди не пойдут, не поднимать – так будет работа себе в убыток. Подружки имели об экономике и финансах довольно смутное понятие, так что понаделали глупостей. И вот ситуация обострилась до предела.
Татьяна не раз и не два говорила соседке, что в наше время держать такой зал – дурацкая благотворительность, но сперва ее не слушали, потому что оглохли от радужных надежд, потом же – из упрямства. Даже сейчас, когда крах был очевиден, подружки еще пытались противоречить закаленной в финансовых сражениях бизнес-леди.
– А вон Наташка Морозова тренером устроилась – триста баксов получает! – вспомнила Полинка. – Значит, нужен?
– И куда же это она так замечательно устроилась?
– В фитнес-центр, который на Московском проспекте!
– Этот, из стекла и бетона, что ли? Вот и вы туда идите!
– Кто нас туда возьмет? У Наташки там дядя администратором, – объяснила Жанна. – Полная засада. Хоть бутылки по помойкам собирай. А мы с Полинкой в этот зал вложились, ремонт там сделали! Хорошие тренажеры поставили. Цены держали – самые низкие в районе!
– Ну и дуры. Тренеры вы, может, и хорошие, а коммерсантки хреновые, – подвела итог Татьяна. – Ладно, проехали. Сколько тебе нужно, чтобы перекантоваться? Стольник могу хоть до победы коммунизма, а больше – извини. У нас свадьба на носу.
– Ну, слава те Господи! – воскликнула Жанна. – Давно пора.
– Чего – давно? Катюхе только девятнадцать! Я ей говорю – торопиться некуда. Ты у меня, говорю, одна, гуляй сколько влезет, прокормлю! А этот – ну прямо из шкуры лезет, скорее да скорее!
И Татьяна действительно именно это сказала своей дочке-студентке. Правда, наедине, чтобы супруг Дима, Катюхин папочка, не слышал.
– Так погоди… – Жанна была сильно озадачена. – Они ведь уже того? Живут вместе?
– Ну, живут, мы им квартиру сняли.
– Так чего же теперь-то спешить?
– Так и я не пойму… Ну, живут и живут… Надоест – разбегутся… Слушайте, девки, пошли ко мне! Ну его, этот ваш хлеб с маргарином! У меня и выпить найдется. Ну? Мой на месяц в Штаты ухлестал, Катюха – со своим. Ну?
– Погоди, Полинка, – Жанна удержала подругу. – Я эту стервочку знаю, она просто так никого не зовет. Да еще в три часа ночи. Теперь ты колись! Что у тебя за проблема? Ну?!
– Ой, девки, даже и не выговорить… – Татьяна со вздохом развела руками.
Разговорилась она уже у себя на кухне, где стол был накрыт гораздо роскошнее, чем у Жанны. Были там колбасные нарезки, сыр, копченое мясо. И стояла бутылка диковинной формы, наполовину пустая. Такие бутылки Татьяна брала не только выпендрежа ради, а чтобы всегда под рукой имелась порция хорошего настроения.
– Ну вот посмотри на меня! – требовала Татьяна, уже хорошо хлебнув этого настроения. – Да, я слежу за собой! Да, у меня свой косметолог! Я на диете сижу!
– Оно и видно, – заметила Полинка. Действительно – стол к диете как-то не располагал. И лишние Татьянины килограммы тоже об аскетизме не свидетельствовали.
– Я одеваюсь! – провозгласила Татьяна. – Я зарабатываю и так одеваюсь, что все просто облезают! Я – та самая баба, которая сорок пять – ягодка опять!
– Ягодке больше не наливать, – буркнула Жанна.
– Но кто я такая рядом с моей Катюхой? Я – старая толстая корова! Полинка, ты же знаешь мою Катюху! Вот кто я рядом с Катюхой?
Полинка, не зная, что на это отвечать, толкнула Жанну.
– Это мы все поняли. Ты давай конкретно, – потребовала Жанна.
– Рядом с Катюхой я – никто.
– Да успокойся ты. Еще неизвестно, как твоя Катька будет выглядеть в сорок пять, – утешила Жанна. – Просто у тебя генетика такая удачная.
Тут она была права – в девятнадцать лет все мы стройненькие. Круглолицая Катя, выйдя замуж и родив ребенка, скорее всего, отрастила бы пышные мамины формы. Она и сейчас была самую чуточку аппетитнее, чем Полинка считала допустимым для современной девицы. Вот только сгонять свою аппетитность тренировками не желала, как ее ни заманивали.
– Генетика? – Татьяна задумалась. – Нет, я про другое… Да! Катька! Этот ее суженый-ряженый – тот еще фрукт! Вы знаете, что он под меня клинья подбивает?!
– Под тебя? – уточнила Жанна. – А ты ничего не путаешь? Во-первых, ты в некотором роде замужем…
– В том-то и дело! Димка улетел в Штаты – и тут же этот фрукт стал клинья подбивать!
– Картина банальная, – заметила Жанна. – Умный зять понимает, что и теща должна получить свою порцию. Тогда в семье будет тишь и гладь.
– Пусть только попробует! – взревела Татьяна. – Как я тогда Катюхе в глаза смотреть стану?!
– А кто тебя заставляет? – удивилась Полинка. – Он же тебя насиловать не будет!
– Кто заставляет, кто заставляет… – Татьяна пригорюнилась. – Ничего ты еще, Полинка, не понимаешь…
– Это называется этическая коллизия, – сказала Жанна.
– Это называется идиотская коллизия! Если я все расскажу Катюхе…
– А что – все? Что-то было? – Жанна как будто допрос вела.
– Да ни черта еще не было! Так если я попробую Катьке хоть намекнуть – она мне не поверит. Она же знает, как мы с Димкой к этому фрукту относимся.
Ну и какие родители отнесутся хорошо к парню, который свалился на них непонятно откуда, уложил в постель единственную дочь и хочет, чтобы его взяли работать к будущему тестю, желательно на самую высокооплачиваемую должность? К парню, который словно бы не замечает, что за съемную квартиру, где он живет с Катюхой, платят ее родители, и они же забивают под завязку холодильник?
– Катюха подумает – это я так их поссорить хочу! А пустить на самотек – он же меня, девки, в конце концов уломает!.. – тут Татьяна сделала огромные жалобные глазищи.
– Ой! – только и смогла сказать потрясенная Полинка.
– Ни фига себе зять. Когда свадьба-то? – поинтересовалась Жанна.
– Через месяц…
– Слушай, Танюха, а тебе все это не мерещится? Человек просто старается понравиться, задобрить тещу? А ты сразу – секс, секс! – предположила Жанна.
– Да что я, не отличу, что ли?
– Танюха, это же другое поколение! Вот ты сколько с Димкой целовалась, пока он тебя по-настоящему лапать начал? Месяц, наверно?
– Ну, не знаю, недели две…
– А эти сперва переспят, а потом у них – первый поцелуй, блин! Так что успокойся, никто под тебя клиньев не подбивает. А если он где-то однажды тебя за плечи обнял – так это для них нормально.
– Да?.. – Татьяна засомневалась. – Нет! Я не знаю, как объяснить! Но это именно клинья! Понимаешь, он не тупо пристает: он пристает… артистически!
– Это как? – спросила Полинка.
– Как-как… Вот, скажем, завтра он меня в «Академию» пригласил на ланч…
– Не слабо! – одобрила Полинка.
– В какую академию? – удивилась Жанна.
– Ресторан такой крутой, на террасе, – объяснила ей Полинка. – Совсем ты одичала.
– Какие рестораны, когда мне слойку в метро завтра купить не на что?!
– А что – ты сама, что ли, должна за себя в ресторане платить?
Это было продолжение давнего спора.
– Ну и кто меня туда поведет?
– А Егоров?
– Что – Егоров? Что – Егоров? Я у него на зал денег попросила, в долг, аренду заплатить – и где Егоров?! Я ему звоню – он трубку не берет!
– Так кто же так денег просит? Ты же на него налетела, как чеченский террорист!
Татьяна только головой вертела, глядя на перепалку.
– Ну, че вы, девки, в самом деле?! – воскликнула она. – Егоров какой-то, аренда какая-то! А я прямо не знаю – идти мне с ним в эту «Академию», не идти?
– Идти! – сразу ответила Полинка. – И раскрутить его по полной программе!
– Не съест же он тебя там, прямо на террасе, – добавила Жанна.
– Вот вы не верите, что он клинья подбивает. А приходите в «Академию» – своими глазами увидите!
– На какие шиши? – спросила практичная Жанна. – Там кофе, наверно, стоит столько, что – мама, не горюй!
Татьяна задумалась.
– А, может, я уже на самом деле – того? Может, это у меня климакс начинается? – жалобно спросила она и потянулась к стопке.
– Климаксу не наливать, – и Жанна ловко убрала бутылку на подоконник.
– Да чего ты, Тань, в самом деле? – Полинка отодвинула и стопку.
– Да-а?! Чего?! – и Татьяна захлюпала носом, явно собираясь зареветь.
– Ну, тихо, тихо! Сейчас ты ляжешь спать, а завтра мы все вместе пойдем в «Академию», – пообещала Жанна. – За твой счет. Мы сядем недалеко от вас и будем наблюдать за этими самыми клиньями. Только успокойся! Вон Полинка у нас – эксперт по клиньям. И она тебе скажет, чего твой зять от тебя хочет. Ну? Лады?
– Лады… – пробормотала Татьяна. – Только Катьке – ни полслова!
– Обижаешь, начальник, – с совершенно мужской интонацией ответила Жанна.
И на следующий день в назначенный час Полинка и Жанна уже сидели в «Академии».
Полинка принарядилась – надела белые брючки чуть ниже колена, красный топчик с голым животиком, словом, хоть как-то соответствовала заведению для богатых. Жанна же пришла в своих обычных джинсах и серой майке, купленной два года назад на распродаже. А еще она принесла с собой большую газету, села, развернула ее и отгородилась ею от человечества.
– Ты чего? – удивилась Полинка. – Кто в таких местах газеты читает?
– Этот фрукт меня знает, – из-за газеты ответила Жанна. – Он меня у Танюхи встречал.
– Ну и что? Зашла кофе выпить, совпадение!
– Никаких совпадений, – донеслось из-за газеты. Жанна, которая ко многим вещам относилась чересчур серьезно, деловито вживалась в образ частного детектива.
– А как ты за ним наблюдать собираешься? Дырку провинтишь?
– Осторожно собираюсь, – Жанна показала, как именно она будет выглядывать из-за газеты. – Между прочим, в таких местах как раз и читают газеты. Вон, посмотри!
Через несколько столиков сидели две женщины – и тоже прятались за газетными листами. В полупустом кафе под открытым небом они были довольно заметны – обе из той породы тридцатилетних женщин, которые очень хотят выглядеть восемнадцатилетними девочками и носят штаны с заниженной талией, хотя открывать талию им бы следовало только под страхом смертной казни. Еще эта категория женщин полагает, будто, однажды покрасив волосы в какой-нибудь нечеловеческий цвет, они уже решили проблему своей привлекательности раз и навсегда, и учитывать этот дикий цвет при подборе гардероба вовсе не обязательно.
Подошла официантка, оценила посетительниц, высокомерно положила на стол гигантское меню.
– Пепельницу принести?
– Не надо, – отказалась Жанна. Официантка ушла.
– А чего – не надо? Прожгла бы сигаретой дырку и наблюдала бы! – съехидничала Полинка и взяла меню. – Ой, ты посмотри…
Она принялась считать пальцем.
– Сорок восемь… сорок девять видов кофе! Смотри! С кокосовым сиропом!
– Мне с кетчупом, – прозвучало за газетой.
– Жанка, идут…
Татьяна и сопровождающий ее фрукт показались на террасе. Фрукт был хорош собой, как фотомодель, рекламирующая здоровый образ жизни. Он, то и дело демонстрируя безупречный оскал, так и вился вокруг Татьяны – отодвигал стулья на ее пути, а она с букетом орхидей плыла, как фрегат под всеми парусами.
– Переигрывают, – заметила Жанна. – Оба.
Фрукт, усадив Татьяну за столик, сел сам, склонился к ней, зашептал на ухо.
– Во змей-искуситель! – обрадовалась Полинка. – Ну как в бразильском сериале!
Фрукт поцеловал Татьяне руку, причем весьма интимно – сперва в тыльную сторону кисти, потом в запястье со стороны ладони. Пока он был склонен над рукой, Татьяна вертела головой в поисках подружек. Обнаружив их, свободной рукой принялась подавать знаки – смотрите же, смотрите! Фрукт оторвался от руки – и Татьяна сразу же сделала сладкую улыбочку.
– Сейчас он обнимет ее за плечи, – предрекла Жанна.
– Нет, сейчас он ей положит руку на колено. Так ненавязчиво, – возразила Полинка. – Слушай, Жан… Те, с газетой, тоже за Танькой следят! То выглянут, то спрячутся.
– Точно…
Две молодые женщины, которых засекла Полинка, тут же отгородились газетой и стали перешептываться.
– Ой, выцарапают они сейчас Татьяне глазенки! – шепотом ужаснулась Полинка, и от этого ужаса ее огромные глазищи распахнулись еще шире.
– Ничего не выцарапают. Я им живо укорот сделаю, – пообещала Жанна, свернула газету и выложила на столик два почти мужских кулака. – Ты за Танюхой посматривай, а я – за этими.
Подружки незаметно передвинули стулья и, делая вид, будто увлечены беседой, друг у дружки из-за плеча стали наблюдать.
– Он ей опять руку целует! А эти? – волновалась Полинка.
– А эти – ничего, смотрят.
– Жан, Жан, он ее за коленку хватает! Жан, сейчас что-то будет!
– Ничего не будет. Они… Слушай, они там, кажется, хихикают!
Действительно – те две женщины, уже не слишком прячась за своей газетой, что-то друг другу шептали и пересмеивались.
– А наши встают…
Татьяна с фруктом завершили ланч и встали. Чтобы выйти с террасы, им пришлось пройти мимо двух загадочных женщин. И Жанна с Полинкой явственно увидели: миновав их, фрукт полуобернулся и показал им большой палец. Они ответили тем же.
– Вау! – воскликнула Полинка.
– Дело пахнет керосином, – хмуро сказала Жанна. – Ты прикинь – Танюха сейчас живет дома одна, Димка – в Америке, Катюха – на съемной квартире. Этот припрется на ночь глядя, сделает свое черное дело, Танюха расслабится, он ей – в торец…
Жанна показала, как именно дают кулаком в торец.
– И она очнется в пустой квартире!
– Если вообще очнется.
Две опасные незнакомки позвали официантку.
– Мы пойдем за ними и узнаем, что все это значит, – решила Жанна. – Девушка, нам тоже посчитайте!
– Нужно Татьяну предупредить.
– Погоди предупреждать…
– А что?
– Ничего. Не сработает…
Жанна имела в виду, что просто предупреждать – нелепо. Ну, забрели в «Академию» две какие-то дуры, случайно знакомые с фруктом, ну, насмешили их его курбеты вокруг будущей тещи. Татьяна, конечно, не любила выглядеть смешной, но и сумасшедшей, подверженной мании преследования, тоже быть не пожелала бы. Хотя Жанна и Полинка видели, что дело неладно, Татьяне потребовались бы еще какие-то доказательства.
Покинув «Академию», незнакомки шли по улице, останавливаясь у витрин, и встали на троллейбусной остановке.
Жанна и Полинка брели следом, и всякий раз, когда объекты наблюдения тормозили естественно и ненавязчиво, подружки дергали друг друга и останавливались в самых неподходящих местах, проявляя внезапный интерес к самым неожиданным предметам – плакатам, вывескам фирм, мусорным контейнерам. Опыта наружного наблюдения у них, увы, пока не было.
Незнакомки сели в троллейбус. Жанна и Полинка вскочили следом.
Троллейбус недолго катил по ухоженной улице, свернул в какие-то закоулки. Маршрут закончился в неприятном месте – с одной стороны пустырь, с другой унылые блочные пятиэтажки-хрущобы, с третьей – частный сектор времен царя Гороха.
Обе незнакомки вышли из троллейбуса и, не оглядываясь, бодро почесали через пустырь.
– Они нас заметили и заманивают, – прошептала взволнованная Полинка. И это смахивало на истину – чем ближе к кольцу, тем меньше народу оставалось в троллейбусе, а Жанна с Полинкой были приметной парочкой. Многие сперва воспринимали их как парня с девчонкой, потом, приглядевшись, начинали ломать голову насчет Жанниной половой принадлежности, и в итоге Жанна, старавшаяся одеваться неприметно, собирала на себя больше внимания, чем красавица Полинка.
Она огляделась.
– Ага…
Она подобрала у троллейбусной остановки газету, а через два шага, уже на пустыре, – короткую палку, вроде бы железную. Завернула палку в газету, взяла поудобнее и усмехнулась – а усмешку она позволяла себе довольно редко.
– Ну, как знаешь… – с большим сомнением сказала Полинка.
И обе пошли следом за незнакомками.
Оказалось, тропа через пустырь была самой короткой дорогой к детскому садику, который за пятиэтажками было не разглядеть.
– Это хорошо, – заметила Жанна. – Будем считать, что мы тоже пришли за ребенком. Идем на сближение.
Они почти догнали своих незнакомок.
По ту сторону забора из металлических прутьев играли дети. Время от времени раздавалось пронзительное «Ма-ма-а-а!!!» – и очередной малыш бежал к калитке.
Незнакомок заметила девочка лет пяти и помчалась к забору.
– Мама, мама! – кричала она. – Мама, мне Пашка синяк поставил!
– Иди к калитке, – велела одна из незнакомок. – Мы с тетей Лидой сейчас подойдем.
– Надо же, как Дашка выросла, – сказала вторая незнакомка, очевидно – Лида.
Они встретили девочку у калитки и сразу узнали кучу новостей.
– А Наташке новые джинсы купили! А у Артема новая машина, только ему не разрешают ее в садик брать! А Никита сказал, что его летом в Америку увезут! Теть-Лида, а что ты мне принесла?
– Погоди, Дашенька, скоро и у тебя будут новые джинсы, – пообещала Лида.
– И мы с тобой в Америку поедем, – добавила мать девочки. – И машина у нас тоже будет, не игрушечная, а настоящая.
Жанна и Полинка, подслушивавшие из-за чьей-то спины, переглянулись.
– Ну, точно, – прошептала Жанна. – Останется с ней в квартире – и шарах в торец… И прощай брюлики…
– И никто ничего не докажет. Танюха же не станет звонить, что у нее с дочкиным женихом сексуальное свидание, – добавила Полинка. – Обнаружат мертвое тело и будут чесать репу – кого это дура Танюха на ночь глядя в дом пустила. Ой…
– А потом никого не найдут и дело закроют, – подытожила Жанна.
– Слушай, а девчонка ведь похожа на фрукта…
– Точно…
Конечно же, в ребенке было что-то и от мамы. Но эта широкая улыбка, этот разрез глаз…
– Вот сволочь!
– Кто – сволочь?
– Фрукт, – убежденно сказала Полинка. – По-человечески на жизнь заработать не может – так нашел способ прокормить ребенка!
– Погоди, – Жанна отвела ее в сторонку. – То, что он своего ребенка не бросает – это даже по-своему неплохо… то есть, положительно… Развелся, а деньги для ребенка добывает…
– Герой! – со всем возможным презрением выпалила Полинка. – Дожили! Ты кого оправдываешь? Ты убийцу оправдываешь?
Жанна призадумалась. Всю жизнь она старалась быть объективной, полагая, что это – неотъемнемая составная спортивного характера.
– Он еще никого не убил, – не совсем уверенно сказала она, и тут ее осенило. – Ты не допускаешь, что Татьяна может сама, по доброй воле, делать ему дорогие подарки?
– Может… – задумчиво произнесла Полинка. – С нее станется… Помнишь, она боялась, что он ее уболтает? Стоп! А где она деньги возьмет? Димка же сразу заметит! Вернется из Америки – а денежки тю-тю!
– Хватит трепаться, – решила Жанна. – Нужно собирать информацию. Я пойду за этими тетками, а ты звони Татьяне. Мы ведь ни хрена про этого козла не знаем.
– У меня кредит кончился, – призналась Полина. – Еще на той неделе. Звонки еще принимаю, а сама позвонить – фиг!
– Беги, ищи козла с мобилкой. Я тут останусь…
И Полинка побежала – так, как умеют бегать только очень легонькие и грациозные тренеры по аэробике. А Жанна, стараясь держаться на расстоянии, последовала за женщинами и девочкой.
Козла с мобилкой Полинка отыскала на остановке. Это был мужчина из тех, кому она обычно нравилась с первого взгляда: крупный, но не слишком, еще довольно молодой, но отнюдь не мальчик.
– Извините, нельзя ли по вашему телефону позвонить? – задавая вопрос, она сделала огромные глаза и голливудскую улыбку. – Дело страшно срочное, а у меня кредит кончился! Мне только на секундочку!
Мобилковладелец заинтересовался:
– А что за дело-то?
– Ой, жизненно важное! Правда – вопрос жизни и смерти!
У Полинки было четкое чувство дистанции. Она шагнула к мобилковладельцу и оказалась настолько близко, что, сделай он полшага – и мог бы ее обнять. Причем по ее милому личику никто бы не догадался, что тут происходит мини-совращение.
Получив аппаратик и набив номер, Полинка завопила:
– Татьяна! Татьяна, как зовут твоего козла? Ну, зятя! Фамилия-имя-отчество! Немедленно! Что? Не слышу…
И ничего удивительного в том, что она не услышала ответа, не было – просто Татьяна с будущим зятем как раз сидели в ее богатой квартире и дегустировали очередной напиток из заковыристой бутылки. Татьяна царственно распускала хвост, а зять явно чувствовал себя неловко.
– А это мне привезли из Лангедока, – вещала Татьяна. – Урожай тысяча девятьсот восемьдесят пятого года, и такое вино производится только в одном месте…
Естественно, звонок, пусть даже от таких хороших подружек, был вовсе некстати. Зять подвинул к ней вибрирующую на столе мобилку, но брать его совершенно не хотелось.
– Ну его, опять какая-то ерунда, – отмахнулась Татьяна. – Так вот, в восемьдесят пятом году лето было коротким, во второй половине – очень жарким и сухим, и виноград, который не должен был быть сладким…
Мобилка продолжала вибрировать и звучать.
– Татьяна Аркадьевна, а вдруг что-то важное? – сделав испуганные глаза, спросил зять, который во время этой винодельческой лекции чувствовал себя почему-то очень неловко, ерзал и тайком косился на часы.
– Да ну тебя! Что в такое время может быть важным? Погоди, сейчас отключу…
– Татьяна Аркадьевна, а если это Катя меня ищет? Я сказал, что сегодня встречаюсь с вами, а у меня… это… батарейка села… я сегодня трепался много…
И ежику было бы ясно, что зять врет. А опытной Татьяне – тем более. Но хватка деловой женщины, не оступающей даже перед налоговой полицией, оказалась сильнее разума. Хотя зять молча пододвинул мобилку, а Татьяне ничего более не оставалось, как взять ее, еще не все было потеряно.
– Какого козла? – спросила она ошарашенно. – Ах, этого? Ой, Полинка, извини я занята. И еще буду занята… часа полтора…
Нажав кнопку, она убрала мобилку со стола, а сама вместе с креслом подвинулась ближе к зятю.
– Так вот, я о вине… Почему бы нам не продолжить так хорошо начатый вечер и не выпить немного этого уникального вина?
Зять со вздохом взял рюмку…
А Полинка посмотрела на чужую мобилку так, словно оттуда только что высунулось по меньшей мере змеиное жало.
– Старая дура! – воскликнула она.
Незнакомый мужчина протянул руку за аппаратом и получил его. Но Полинка тут же выхватила аппарат.
– Мне только эс-эм-эску отправить!
И она, набрав текст, произнесла его по слогам, проверяя, нет ли ошибок:
– У коз-ла есть ре-бе-нок!
– Козленок, что ли? – удивился мужчина.
– Девочка.
И, отдав аппарат окончательно, Полинка побежала туда, где скрылись за поворотом женщины с девочкой и Жанна.
Помотавшись между блочных пятиэтажек, она увидела вдали узкую талию и широкие плечи подружки. Жанна шла впритык за женщинами и ребенком. И помахивала завернутой в газету железякой. И старательно подслушивала, но ничего важного не прозвучало – женщины обсуждали общую подругу, которая живет с одним, встречается с другим, а замужем, похоже, вовсе за кем-то третьим. Напрасно девочка старалась привлечь к себе внимание и спрашивала о папе.
– Папа приедет к субботе, Дашенька, – сказала наконец Лида.
Жанна отметила это, и тут женщины с девочкой свернули к подъезду.
– Ой, мама, смотри, Барсик нас ждет! – малышка указала на окно. И точно – на подоконнике, свесив лапы наружу, загорал большой кот.
Проводив взглядом женщин, вошедших в подъезд, Жанна, зыркнув глазами вправо-влево, шагнула туда же.
Там она, глядя на почтовые ящики, прикинула, из окна которой квартиры равнодушно взирал на мир рыжий кот. И пошла дожидаться Полинки за киоском.
– Ну? – спросила Полинка.
– Вот тут они живут, – Жанна показала на дом. – Вон их окна. Квартира сорок первая. Там на этаже по четыре двери, я эту серию знаю.
– А дом?
– Двенадцать.
– А улица?
Подружки пошли вдоль китайской стенки домов в поисках таблички.
Рядом притормозил таксист.
– Девушки, не скажете – это улица генерала Карбышева?
– Понятия не имеем! – буркнула Жанна.
– А то у меня на Карбышева вызов, а тут в начале – Краснофлотская, в том конце – Артиллерийская, а посередке тогда что?
Он указал на китайскую стенку, которая несколько изгибалась.
– Вы вон у бабушки спросите, – посоветовала Полинка.
Бабушка с кошелкой как раз шла навстречу.
– Бабушка, где тут улица генерала Карбышева? – закричал шофер.
– А такой нет. Это – маршала Буденного, а вон там – полковника Петрова, – показала бабушка, и тут встрял идущий мимо дед.
– И не Буденного, а адмирала Нахимова, отсюда до поворота, а после поворота уже Вторая Краснознаменная!
Подружки переглянулись – как все нормальные женщины, они любили оружие и вооруженных мужчин, но не понимали смысла генеральских и прочих военных званий.
– Пошли! – сказала Жанна. – Я придумала.
И, озираясь по сторонам, вывела Полинку обратно к калитке детского сада. По дороге они разработали убогонькую легенду. Интересно, что железяку в газете Жанна еще не выбросила…
Во дворе еще оставалось несколько малышей. С ними была пожилая воспитательница. Ее подозвали к калитке.
– Здравствуйте, – почти вежливо обратилась вечно хмурая Жанна. – Мы тут девочку ищем, племянницу. Шесть лет, зовут Дашей.
– А фамилия? – поинтересовалась воспитательница.
– А вот не знаем. Ее мамочка после развода себе девичью вернула, так, наверно, и ребенка на девичью переписала. Мы-то с отцовской стороны родня. Так от нас ее прятать стали.
– Хотим убедиться, что с ней все в порядке, – добавила Полинка. – А то мамочка отца к ней близко не подпускает, свекровь вообще на три буквы послала, прямо страх! А девчонка замечательная, Дашенька, волосики светленькие, длинненькие, вьются!
Подумала – добавила:
– В меня уродилась!
– Так это, наверно, Даша Томилина, если шесть лет и волосики вьются. Только как же мамочка в разводе, если она за Дашей вместе с мужем приходит?
– Так это ее гражданский муж! – сообразила Полинка. – Нам говорили, что у нее сразу же кто-то завелся.
– Шустрая! – угрюмо подтвердила Жанна. – Два месяца как развелась.
И стала поколачивать завернутой в газету железной палкой по ладони, причем на лице было написано «я на все готова».
– Так ведь Даша его папой зовет! – воспитательница растерялась. – Может, вам другой детский сад нужен?
Говорила она вроде с Полинкой, но при этом испуганно косилась на Жанну.
– Вроде этот. А живут они то ли на улице Буденного, то ли на улице Нахимова, вон там, – Полинка показала рукой. – Тут у вас запутаешься! В китайской стенке, как раз посередине.
