Дарья Кожевникова
Если это судьба
– Ну да, Смирнову виднее, – усмехнулась Вика. – Ему же не привыкать общаться с бандитами.
– Если ты намекаешь на род его занятий, то должна тебя разочаровать: у него несколько магазинов и сервисный центр. Все легально. Ну да, начиналось-то у него наверняка не все гладко, и сомнительные знакомые есть до сих пор. Но у кого их нет?
– Если ты имеешь в виду меня и Клима… – Тут же подобралась Вика.
– Господи, да никого я не имею в виду! Хотя, если хочешь, да! Смирнов был повинен в том, что в нетрезвом виде пошел на поводу у разгулявшихся друзей, один из которых действительно недавно вернулся с зоны. А твой Клим… да он был мозговым центром преступной группировки!
– Лена!!!
– Ладно, молчу! Но и ты прекращай смотреть на меня своим инквизиторским взглядом! Я не предавала Ксюшеньку, и ее память мне так же дорога, как и тебе. Однако, если человек искренне раскаивается в своем преступлении и если хотел бы, да уже не может ничего изменить, я не стану держать на него зла. Никто из них не думал, что так все закончится, и если ты помнишь, то на суде они все раскаивались. Даже тот, с зоны…
– Лен… А ты не думаешь о том, что они собирались с нами сделать? И сделали бы, если бы не мама?
– Викуль… сложно теперь говорить о том, что могло бы быть, но чего так и не случилось.
– Мне не сложно. Я до сих пор помню весь тот ужас и их гадкие руки. Если бы не мама… Да для меня это стало бы хуже смерти!
– Викуля, девочка моя, пойми, я их не оправдываю. Но что касается Смирнова, то, видя такое искреннее раскаяние…
– Ладно, Лен, давай больше не будем об этом, – отступила Вика. – Общайся, с кем хочешь, я тебе не указчик. И не хочу с тобой ссориться.
– Так ведь и я не хочу, Викуль, – вздохнула Лена, обнимая ее.
К следователю они пошли вместе. Вика все подробно рассказала ему, включая эпизод про машину, – оказывается, Смирнов перед уходом, словно прочитав Викины мысли, успел сказать Лене, чтобы они ничего не скрывали. Следователь выслушал Вику очень внимательно, осмотрел и ногу, и руки. Потом покачал головой:
– Ваше предположение, что это могли быть какие-то маньяки, я отметаю сразу. Ни один человек, даже самый безумный, не стал бы погружаться в озеро, чтобы сидеть в ледяной воде и ждать: а не появится ли в будний день на пустынном причале подходящая жертва? Нет, Виктория Александровна, я почти уверен, что этот тип нацелился именно на вас. Вы же сами слышали всплески, когда он вас заметил и несколько раз выглядывал из воды, чтобы убедиться, что не ошибается. Интерес к вам подтверждается и тем, что вас потом попытались перехватить на дороге. Скорее всего, в машине сидели те же самые люди, и было их не меньше двух человек, потому что они рассчитывали справиться с вашим спутником, в то время как на озере с его появлением расклад сил оказался в вашу пользу, у вас на пирсе была более выигрышная позиция.
– Но… зачем? Кому я могла потребоваться? Если бы начали с меня, желая отомстить Климу, это было бы понятно. Но теперь, после его гибели…
– О причинах такого интереса к вам мы можем лишь строить догадки. Но, как мне кажется, вряд ли целью этих людей являлось ваше убийство, оно бы им действительно ничего не дало. Скорее всего, вас хотели о чем-то расспросить. Да и человек в озере вряд ли занимался подводной охотой, вода еще настолько холодная, что надо быть очень большим энтузиастом этого занятия. Нет, я скорее допускаю, что в озере он что-то искал. То, что не смог отыскать ранее в вашей взломанной квартире, – я почти уверен, что оба этих дела свяжутся в одно. Нечто настолько важное, что нельзя было отложить поиски на более теплое время года. И, как мне кажется, он посчитал, что вы ему в этом как-то могли бы помочь. В связи с этим, Виктория Александровна, я еще раз хочу спросить: вам действительно ничего не известно о нелегальной деятельности вашего мужа? Может, он все-таки что-то доверил вам? Что-то такое, чему вы сами не придали никакого значения?
– Да нет же! Что это может быть? Я даже представить себе не могу.
– Ну… какие-то бумаги? Цифры? Коды? Электронные устройства типа брелка? Не стоит забывать, что ваш муж был хорошим специалистом по радиоэлектронике.
– Да нет же! Я даже флешки никогда у Клима не видела. Брелок он мне действительно дарил. Но судите сами… – Вика вытащила на свет кисточку из серебряных цепочек разной длины, на которых было подвешено несколько мелких камешков янтаря. В тонкой, насквозь просматриваемой вещице вряд ли что-то умудрились бы спрятать даже японские гении минимализма.
– И больше ничего? – спросил следователь, возвращая Вике безделушку.
– Ну, про кольцо я вам уже говорила. – Она шевельнула пальцами левой руки, на одном из которых поблескивало обручальное колечко с бриллиантиком.
– Да, – вздохнул Юрий Степанович. – Ну что же. Я съезжу с группой к озеру, взглянем на следы от машины и на остатки кострища. А еще организую отряд водолазов. Пусть тоже поищут в озере. Хотя в успехе поисков очень сомневаюсь. Ведь тот, кто там нырял, по крайней мере, знал, что ищет. Нам же этого не дано. А вы, Виктория Александровна, пожалуйста, одна за порог ни ногой, особенно в темное время суток. Я буду держать вас в курсе. Но и вы, если вдруг что-то вспомните, не тяните с новостями. Это в ваших же интересах.
– Этого вы могли мне даже не говорить, – вздохнула Вика, прощаясь.
От следователя Лена отвезла ее прямиком домой, а потом поехала на работу. Когда же вернулась вечером, следом за ней на пороге возник и Смирнов. Даже несмотря на вчерашнее, увидеть его Вика никак не ожидала! Он, едва поздоровавшись, сразу доложил:
– Я по делу. Решили с Леной здесь встретиться, чтобы ты все узнала из первых рук и чтобы она тебе потом не пересказывала.
– Ну так давай, выкладывай, – потребовала Вика, как только были соблюдены все законы гостеприимства.
– Прежде всего хочу сказать, что никаких повесток и претензий я сегодня не получал. Это кое о чем говорит, правда? Потом я обзвонил всех своих знакомых ребят в автосервисах, чтобы узнать, не обращался ли кто к ним, чтобы дверку приделать. Я ведь и сам работаю в этой сфере, поэтому знаю в нашем городе практически все автоточки. Так вот, ни в один известный мне автосервис обращений не было. Значит, либо у товарищей есть своя подпольная ремонтная база, либо они решили обойтись пока без этой машины и не засвечиваться. Но вот где ее спрятали, выяснить я не смог. Просто так бы не бросили, угонят ведь и без двери, или просто раскурочат. А на охраняемых стоянках ее нет. Значит, остается гараж, собственный или арендованный, с этим будет сложнее, если вообще что получится. Еще я расспросил ребят-дайверов, не проявлял ли кто в последнее время повышенного интереса к нашему озеру – рельеф дна, карты подводных течений. Но и они ничем мне не помогли.
– Смирнов, ты что, расследование сам решил провести? – поинтересовалась Вика.
– Официальному следствию это не повредит. Ну, а теперь подходим к самому интересному. Проезжал я вчера где-то около полуночи мимо нашей больницы, и стукнуло меня сунуться туда. Просто показалось, что мужика в машине я все-таки слегка зацепил. Ну, в общем, преподнес я девчатам в приемном покое презент и историю о том, что стал виновником несчастного случая, и теперь вот хочу как-нибудь связаться с пострадавшим, хотя бы для того, чтобы извинения принести. Не скажут ли они, обращался ли кто-нибудь к ним сегодня вечером с травмой левой ступни или кисти? И если обращался, то не дадут ли они мне адресочек в частном порядке? Выяснилось, что с травмой пальцев на левой руке к ним действительно обращались. Перелома, как показал рентгеновский снимок, не оказалось, но был сильный ушиб, пострадавшему оказали первую помощь и отпустили домой. Тут я совсем воспрянул духом – надо же, повезло! – и попросил у девчат адресочек. Они мне дали целых два – пострадавший оказался иногородним, один адрес был местом официальной регистрации, а второй – фактического проживания в нашем городе. Я, не откладывая дела в долгий ящик, сегодня с утра первым делом рванул на указанную улицу. И вот тут удача развернулась ко мне, так сказать, тыльной частью тела. Выяснилось, что в этом частном домишке живут дед и бабка, которые знать ничего не знают и никаких квартирантов к себе не пускали. Хотя нельзя сказать, что парень этот адрес из пальца высосал – город он наш знает, похоже, неплохо, – но искать его именно в указанном районе нет никакого смысла. Я почти уверен, что реально он живет совсем в другой части города.
– А как насчет того адреса, по которому он прописан? – подала голос Лена.
– А что это нам даст? Того, кто нам нужен, там явно нет. А ответить на интересующие меня вопросы может только сам пострадавший – не думаю, что он посвящал в свои дела окружающих. Нет, надо эту компанию здесь искать. Минимум двоих человек.
– Я никак в толк не возьму, что же им все-таки от меня могло понадобиться, – развела руками Вика.
– Ну, на этот счет у меня есть кое-какие соображения. Все связано с твоим мужем, Викуль. Прости, конечно, что упоминаю о нем. Но, похоже, поторопились они с ним расправиться.
– Ты считаешь, что это сделали они?
– Ну не могла же вся криминальная Россия собраться в нашем городе с одной целью: взяться за вашу семью. Это как-то неправдоподобно выглядит. Логичнее предположить, что кто-то из бывших знакомых Сагитова случайно увидел его в городе и узнал. И стал зачем-то преследовать. Исходя из их дальнейших действий, можно предположить, зачем именно: похоже, Викуль, у твоего мужа было припрятано что-то ценное вообще или конкретно для этих типов. Может, какая-то ювелирка, а может, компромат на кого-то из них? Об этом мы можем только гадать. Да, собственно, сие пока и не важно. Главное, что эти типы очень заинтересованы в том, чтобы припрятанное раздобыть. Только вышла у них неувязочка. Думаю, что они сунулись к твоему мужу с угрозами, требуя, чтобы он рассказал им, где устроил свой тайник. Но они забыли, с кем имеют дело. Твой муж был очень непрост. Наверняка наговорил им чего-то, заставив поверить в свои слова, но при этом совершенно не собираясь выкладывать правду. Он ведь должен был понимать, что, выложи он им все, тем самым подпишет себе смертный приговор. И, как показали события, он был прав. Но какую бы игру Сагитов ни попытался затеять, на этот раз она не удалась: его, так сказать, оппоненты посчитали, что узнали от него достаточно, и поспешили заминировать лодочный бокс. И только после гибели твоего мужа, Викуль, они поняли, что он их обманул. То ли не сказал им правды о тайнике, то ли сказал, да не всю. Как бы то ни было, найти они ничего не смогли. После чего стали метаться, хватаясь за любую возможность исправить положение. Взломали дверь и обшарили твою квартиру. Нашли в ней что-то, да не то, что искали. Поэтому взялись вслепую обыскивать озерное дно. А когда увидели тебя на причале, им наверняка пришла в голову светлая мысль о том, чтобы тебя допросить. А может, они и раньше об этом думали, да только не имели возможности до тебя добраться. Ты же, приехав на станцию, сама дала им такой шанс, и судя по тому, как преступники за него ухватились, они возлагали большие надежды на беседу с тобой. Логично? Может, конечно, дела обстоят и не так, но иначе я то, что произошло, объяснить пока не могу. И, кстати, официальный адрес обращавшегося в больницу типа тоже подтверждает мою версию: твой муж на самом деле был, кажется, из Питера? Этот же прописан в Парголове, а это питерский пригород.
– А как его зовут, ты не помнишь? – поинтересовалась Вика.
– Обижаешь, Викуль! Помню, конечно. Зовут его Юрий Хапцов.
– Юрий?! – Вика встрепенулась. – Это не тот ли, случайно, Юра, которого вместе с Артемом Клим представил мне, как своего армейского друга?
– Вряд ли, – покачала головой Лена. – С той парочкой ты была хорошо знакома, они не стали бы подбираться к тебе такими дикими способами. Могли просто зайти и поговорить.
– В том-то и дело, что не могли, – возразила Вика. – Клим представил их мне, как армейских друзей. И они должны понимать, что, узнав правду про Клима, я уже не стану вести с ними дружескую беседу. Ведь быть действительно армейскими друзьями Клима… Алексея… они никак не могут. Потому что и Клим Воронин, и Алексей Сагитов если и служили в армии, то под своими собственными именами. А раз так, то эти люди изначально должны были знать, что Клим… то есть Алексей… выдает себя за другого. А кто промолчал бы, зная об этом, как не его бывшие сообщники?
– Да, ты права, – согласилась Лена. – Я как-то не подумала.
– Но в то же время, – задумчиво продолжала Вика, – вспоминаю я их, и не верится мне, что именно они погубили Клима. Слишком мирно они общались. Сколько раз у нас на кухне сидели, чаи гоняли, выпивали, беседовали.
– А что же, им сразу мордобой надо было устраивать? – спросил Смирнов. – Нет, Викуль, именно так они вначале и должны были поступить: попытаться договориться. Те двое – выпытать у твоего мужа нужную информацию. А он – по-тихому избавиться от них, оставив их в дураках. Трудно теперь сказать, что именно было у него на уме, но такие люди, как Сагитов, обычно не позволяют другим давить на себя и обирать до нитки.
– Андрюш, а как ты думаешь, где он все-таки находится, этот тайник? – спросила Лена, заставив Вику поморщиться от такого обращения.
– Викуль, а как давно эти «друзья» появились в поле вашего зрения? Где-то с полгода назад? – спросил Смирнов.
– Ну… да, где-то так, – кивнула она. – А ты как догадался?
– Озеро. Вот тебе и ответ, почему они так долго и мирно общались: тайник все-таки действительно где-то там. Но ни поздней осенью, ни зимой до него не добраться, потому что вода слишком холодная, а потом и вовсе все сковало льдом. Вот они и выжидали, когда лед растает. А заодно и планы вынашивали, у каждого был свой. Те, предположительно двое, желали получить все и ничего не делить с твоим мужем. Он… на что рассчитывал он, можно только догадываться. Может, хотел притопить их по-тихому в процессе извлечения спрятанного в тайнике?
– Клим не убийца! – вспыхнула Вика.
– Одно точно: он не дурак. Поэтому преступная парочка так и осталась с носом. И занимается теперь кладоискательством на любительском уровне.
– Пусть они ничего не найдут! – с мрачной мстительностью пожелала Вика.
– Боюсь, что они тогда и тебя не оставят в покое, Викуль. Я, конечно, сообщу следователю имя предполагаемого водолаза. Но самим тоже надо что-то предпринять.
– Что именно? Спиритический сеанс провести? И спросить у Клима про тайник?
– Можно попытаться вычислить, где он находится. Скажи, Викуль: вы рыбачили на моторке? А останавливались всегда в одном и том же месте или в разных?
– Бывало в разных. – Вика задумалась. – Но в одном чаще всего. Это недалеко от первого острова.
– А что, там клев лучше, чем в других местах?
– Про клев я ничего не скажу, а вот место там очень красивое. Утес, сосны… Хотелось в лодке качаться да любоваться часами.
– Викуль, на нашем озере целых три острова, один красивее другого. Но вы останавливались все время возле одного и того же?
– Да.
– А еще скажи: все время в одном и том же месте? Или с разных сторон острова?
– В одном. Смирнов, ты думаешь, именно там у Клима тайник? Но не слишком ли труднодоступное место? И какой смысл кататься над ним на лодке?
– Не знаю. Ну, например, чтобы удостовериться, что он все еще там. Наверняка ведь твой муж сделал какой-то опознавательный знак и проверял, на месте ли он. Или, учитывая его образование, поставил какой-нибудь радиомаячок. Вот только где был приемник, на какой волне он работал?
– Понятия не имею. Я не замечала у Клима никакой аппаратуры. Ну, кроме телефона.
– Телефон тоже может реагировать на специально создаваемые помехи. Викуль, знаешь что? Давай ты мне покажешь это ваше место? Я раздобуду лодку, и мы с тобой съездим туда в ближайшие дни, пока наши дайверы-охотники спугнуты приезжавшей на озеро следственной группой.
– Если ты считаешь, что это нам что-то даст, то место я могу показать, не проблема, – согласилась Вика.
– Вот и чудесно. Значит, дело за лодкой. Постараюсь арендовать ее с полным пакетом страховки. Так будет быстрее.
– А может, у Рублевых на денек попросить? – неуверенно предложила Вика.
– Нет, рублевский «титаник» мне ни к чему, – отмахнулся Андрей. – Мы с тобой съездим всего только раз, а мне потом лодка еще неоднократно потребуется. Так что я предпочитаю сразу подыскать что-нибудь более легкое и маневренное. Ну, и не очень дорогое: неизвестно ведь, что от этой лодки в конце концов останется.
– То есть как это? – Лена испуганно распахнула глаза.
– Ну, поцарапаю, мотор утоплю, – успокаивающе перечислил Смирнов.
– А ты откуда Рублевых знаешь? – спохватилась Вика, как будто это знакомство было только их с Климом привилегией.
– Еще бы мне их не знать, они мои соседи по даче, – огорошил ее Смирнов. – Хотя, конечно, их дворец похож на дачу не больше, чем их крейсер – на моторную лодку, но ведь главное – статус присвоить. Мы вот, например, когда покупку их лодки обмывали на даче, за неимением под рукой самой лодки шампанское били во дворе о кастрюлю. Все как положено: привязали бутылку за веревку к макушке яблони. Кастрюлю на палку нацепили. Официально присвоили ей временный статус лодки и даже маркером слово «лодка» на боку накарябали. И после торжественной речи, произнесенной хозяевами, размахнулись…
– И как? – поинтересовалась Лена.
– Два окна, разбитые слетевшей с палки кастрюлей, синяк у Танюхи на лбу и нервный срыв у кошки, которая теперь отказывается ездить на дачу, а остается у Танюхиной сестры, – перечислил Смирнов. – Вроде ничего не забыл. Могло бы быть и хуже, да только окна с этой стороны дома закончились.
– А бутылку-то в итоге разбили?
– А то как же! Примотали к кастрюле скотчем, и Матвей лупил по ней молотком. Кажется, четвертая попытка удалась. В общем, когда их пацан, наблюдавший за всеми с балкона, предложил нам вызвать психушку, думаю, надо было соглашаться. Но это мы потом уже сообразили, когда увидели, что он там на камеру наснимал. И шантажировал этой записью родителей, в ю-тубе грозился выложить, если они не купят ему новый ноутбук. Я первый согласился внести свою долю сразу же после просмотра. У Рублевых нервы оказались покрепче, они еще минут пять поломались.
– Весело у вас там живется, – улыбнулась Лена.
– Ой, не то слово, – отмахнулся Смирнов. – Если бы их Пашка все время на балконе нес караул, то могли бы родиться кадры и похлеще этих. Но что-то мы от темы совсем отвлеклись. В общем, лодку я найду. И мы с тобой, Викуль, прокатимся к острову. Ты мне покажешь ваше место, ну, а дальше я буду действовать сам.
– Чтобы не делиться потом? – вскинулась-пошутила Вика. Шутка оказалась неудачной, Смирнов явно обиделся.
– Чтоб тобой не рисковать понапрасну, – сухо ответил он. – Потому что полиция на озере жить не останется, и вскоре туда вернутся дружки твоего мужа, чтобы продолжить поиски. Судя по их активности, овчинка выделки стоит, так что конкуренты их вряд ли обрадуют. Поэтому я и не хочу, чтобы ты оказалась там в тот момент, когда они будут возмущаться по этому поводу. А что касается тайника, то, если найду его, отдам тебе, даже не вскрывая, и делай с ним что хочешь.
– Не обижайся, Андрюш. – Лена укоризненно посмотрела на племянницу. – Викуля у нас, словно малое дитя, любит порой уколоть оппонента. Даже без всякой на то причины.
– Ладно, проехали, – отмахнулся Смирнов. – Сейчас я вас оставлю, чтобы заняться поисками подходящей лодки. Завтра, в крайнем случае – послезавтра она должна у меня быть. Пока наши водолазы-любители не опомнились.
Лодку Смирнов действительно нашел. Позвонил Вике следующим вечером. В итоге договорились встретиться завтра после обеда, потому что с утра у Смирнова были какие-то дела на работе. Лена рвалась поехать с ними, но Андрей убедил ее остаться дома:
– Если что, Лен, ты знаешь, где мы, и в случае чего отсюда позвонишь куда следует. Я, конечно, не думаю, что могут возникнуть какие-то непредвиденные обстоятельства, но перестраховаться все же не помешает. И нашим страховщиком будешь ты.
– Ну, хорошо, – сдалась Лена. – Буду звонить вам каждый час!
На том и порешили. И Вика со Смирновым поехала к лодочной станции. Она волновалась. Не из-за того, что опасалась бандитов-водолазов, со Смирновым ей было не страшно. А из-за того, что снова предстояло проехаться на лодке, пусть теперь и на чужой, по их с Климом местам. Как прежде. Хотя как прежде на самом деле никогда уже не будет. Остались только иллюзии, за которые можно ненадолго ухватиться, но и это многого стоило.
К Викиному удивлению, на станцию Смирнов не стал заезжать, а свернул перед ней в лесок и оставил машину в кустах. Вышел, убедился, что поросль с молодой листвой надежно укрывает машину от посторонних глаз, особенно со стороны дороги.
– Зачем это? – удивилась Вика.
– Не хочу оставлять машину на виду. Может, эти орлы болтаются поблизости, и у них еще осталась в запасе взрывчатка. На сторожа-то слабая надежда: если эти хлопцы умудрились у него под носом бокс заминировать, то и до машины, не ровен час, смогут добраться. Может, сотворят с ней что или просто будут нас возле нее поджидать. Тоже перспектива не из приятных.
– В бокс, мне кажется, они пробрались через ворота, что ведут с озера, – сказала Вика, вслед за Смирновым выходя из леса на ведущую к станции дорогу. – Потому сторож их и не заметил.
– Я тоже думаю, что они проникли с озера. Потому что твой муж был осторожным парнем и должен был хоть что-то заметить, если они взломали внешнюю дверь. Такое ведь невозможно проделать совсем незаметно, если нет ключей. А у твоего мужа имелись все основания зорко следить за тем, что происходит вокруг.
– Я вот думаю: а не могли они сделать слепок с ключей, когда бывали у нас в гостях?
– Вряд ли Сагитов выпускал их из поля зрения, зная, что они собой представляют, Викуль. Да и ключи, наверное, не оставлял на виду?
– Нет, конечно. Но, знаешь, ключи у нас были не простые, какие-то очень замысловатые, а ворота, выходящие на озеро, управлялись еще и радиосигналом. Не так-то просто было их открыть постороннему человеку. Я даже не представляю, как им это вообще удалось.
– Ну, может, они как раз в этом деле специалисты, учитывая их криминальные наклонности?..
– Может быть, конечно. По крайней мере, квартирный замок они-таки взломали, хотя он тоже был у нас мудреный.
– Взрезали дверь болгаркой, если быть точным. Соседка твоя выглянула, услышав шум, а они ей сунули какие-то корочки, сказав, что из полиции. Она и ушла. Лишь потом спохватилась, что при полиции должны быть хотя бы понятые, а то и представители жилконторы. Она-то и вызвала настоящих полицейских. Да опоздала, взломщики уже сделали все, что хотели, и преспокойно удалились. Она даже их толком описать не смогла, потому что на их лицах было что-то вроде защитных очков, якобы от летящих искр. Лена тебе что, об этом не рассказывала?
– Нет. Да я и не спрашивала подробности. Зато тебе, как я погляжу, она отчитывается едва ли не за каждый шаг.
– Не отчитывается. Просто делится по-приятельски, зная, что меня это интересует.
– Смирнов… Не для протокола, как говорится. Скажи мне, вот чего ты так за меня уцепился? Тебе что, других баб вокруг мало? Таких, которые и встретили бы тебя приветливее, и проблем бы не создавали, какие я создаю.
– Баб не мало, – усмехнулся он. – Женщин не хватает.
– А в чем разница-то? Сиськи, что ли, не с той стороны растут?
– Ну, Викуль… – Смирнов на ходу обалдело взглянул на нее. – Умеешь ты порой загнуть…
– Стараюсь по мере своих скромных сил, – кивнула Вика, вдруг с удивлением заметив, что он, оказывается, выше нее ростом на целую голову. Клим был невысок, Вике было достаточно надеть каблуки, чтобы сравняться с ним. Зато как удобно было его обнимать… Милого, родного… И прижиматься щекой к его щеке…
– Разница в том, что некоторые дамы то, что мы собирались с вами сделать, даже за трагедию не сочли бы, – мрачно ответил Смирнов. – Как говорится, встряхнулись и дальше пошли. Не надо, только не распускай руки, Викуль! Я говорю сейчас то, что есть. Мы с друзьями знали немало таких. Или просто нам на них патологически везло? Не знаю. Но никто из нас даже подумать не мог, что твоя мать скорее предпочтет умереть, чем… Знаешь, она так и стоит у меня перед глазами. Немного таких на свете! И тем страшнее сознавать, что ты повинен в гибели одной из них. Так вот, что касается проблем, Викуль… Какие бы проблемы ты ни создавала, я буду их решать, пока это в моих силах. И потому, что ты – это ты, и потому, что ты – дочь такой женщины. Я просто преклоняюсь перед ней.
– А я ее любила, – насупившись, выдавила из себя Вика.
Дальше шли молча. Вика – пытаясь справиться с некстати нахлынувшими воспоминаниями, Смирнов – внимательно поглядывая вокруг. До станции добрались без приключений, никого не встретив по дороге. Сторожу Андрей предъявил временный пропуск. Тот с некоторым удивлением оглядел их с Викой, но ничего не сказал.
– Представляю, что он сейчас про меня подумал, – пробурчала Вика, шагая рядом со Смирновым к нужному боксу. – Не успела Клима похоронить, как уже во второй раз нарисовываюсь с другим мужиком…
– Не бери в голову, Викуль. Тебе что важнее, чужие мысли или своя правда?
Вика не успела обдумать ответ, потому что они подошли к боксу и она мысленно махнула на все рукой. Куда больший интерес для нее сейчас представляла лодка. Не такая ухоженная, какая была у них с Климом, и не столь современная, но – Вика теперь кое-что смыслила в этом – маневренная, и, наверное, на ходу хороша, если мотор не подкачает. Смирнов спустил лодку в док, помог Вике в нее взобраться. Она с брезгливостью покосилась на потемневшую скамейку, на которой топорщилась засохшая рыбья чешуя.
– Кто к своей технике трепетно относится, тот никогда ее в чужие руки не отдаст, Викуль. – Запрыгнувший в лодку Андрей, перехватив ее взгляд, смахнул чешую со скамьи за компанию с парочкой завяленных червяков. Вика отряхнула ее еще раз, после чего села на самый краешек. Смирнов завел мотор, и лодка, чуть задрав хищный узкий нос, понесла их к синеющему вдалеке острову, небольшому, но высокому, фактически к поросшей лесом скале, одиноко выступающей из воды. По мере того как они приближались, остров обретал цвета – между серо-синими тенями проступали светло-серые полосы слоистого каменного утеса, с отважно угнездившимися на крутизне, по-весеннему нежно-зелеными кустиками. И с соснами на вершине! Даже в пасмурный день чем выше, тем ярче светились их янтарные стволы, расходились ветки с густыми, пышными кистями длинных игл, поющих под ветром свою особую, с тихим присвистом песню. Глядя на приближающийся остров, Вика забыла и про чешую, и про червяков, постаралась забыть и про то, что у руля сейчас Смирнов, а не Клим. Это был их с мужем остров, их красота. И может быть, на самом деле нет здесь никакого тайника, а Клим просто любил это место? У Вики на ресницах дрожали слезы, когда она сказала Андрею:
– Возьми левее… Теперь чуть вперед. Вот это место. Видишь сосну напротив? Здесь.
Сосна над каменным обрывом начинала расти чуть ли не горизонтально, но потом изогнулась, вытягиваясь к небу. И напоминала Вике гордую лебединую шею. По ней они с Климом назвали этот остров – островом Лебедя. И, приехав сюда, целовались, взявшись за руки… Теперь Вика лишь тяжело вздохнула, отгоняя от себя воспоминания, от которых разрывалось сердце. Она сделает все для того, чтобы погубившие Клима подонки остались ни с чем! Что бы здесь ни оказалось, достаться им оно не должно!
– Викуль, а на каком расстоянии до острова вы останавливались, ты не помнишь? – прерывая затянувшуюся паузу, осторожно спросил Смирнов.
– Вот с этим сложнее, – вздохнула Вика. – Его я могу указать тебе только на глаз. Но не дальше, чем мы сейчас находимся. А если ближе, то ненамного. Где-то вот тут… – Она махнула рукой перед собой на прозрачную воду, ставшую темной от скрывающейся под ней глубины.
– Да… – Оставив лодку дрейфовать возле острова, Смирнов отметил что-то на карте, которую взял с собой. Потом вытащил мобильник, сделал звонок Лене, рассказал, как у них идут дела. Никаких помех сигналу не было. Потом, не довольствуясь данными карты, попытался замерить глубину дна эхолотом. В разных местах оказалось что-то от шести до десяти метров, мельче нигде не было – берега острова круто обрывались вниз.
– Соваться сюда без акваланга и гидрокостюма даже и думать нечего, – сказал он, убедившись, что отмелей нигде поблизости не наблюдается. – И не только потому, что воздуха не хватит донырнуть до дна, но еще и потому, что вода на глубине ледяная. В этом озере очень много ключей, и кто отважится спуститься вниз, рискует не выплыть.
– Ну, так не рискуй тогда, – разочарованно пожала плечами Вика. – Будем надеяться, что сладкая парочка, которая охотится за тайником Клима, тоже не сможет до него добраться.
– Я-то как раз смог бы. Но вот что касается твоего мужа… Викуль, он что, был опытным аквалангистом?
– Не знаю. – Она опустила руку за борт. Вода действительно оказалась ледяной даже у поверхности. – Я ни разу не видела, чтобы он нырял.
– А когда ты читала его досье, не помнишь, там нигде не указано, что он этим когда-нибудь занимался? Может, в армии?
– Насчет армии… если верить досье, то Клим вообще не служил, и про его увлечения там тоже ничего не было сказано. – Налетевший ветерок взметнул волны повыше, одна из них намочила Вике манжету на опущенной за борт руке. Вика отдернула ладонь, отжала рукав. Но почти сразу ее досада сменилась восхищением, когда солнце, выглянувшее из-за разорванных ветром туч, заиграло яркими бликами на мелких частых волнах. И сосны на утесе засветились особенно ярко. Клима уже нет на свете, но жизнь продолжается, и весна все увереннее вступает в свои права. Ей нет дела до Викиных чувств. Или, наоборот, своей красотой природа пытается поддержать Вику в ее горе?
– Так, а нами, похоже, заинтересовались, – протянул Смирнов, глядя вдаль, в сторону лодочной станции.
– С чего ты взял? – удивилась Вика.
– Блики на берегу. Такие бывают, когда стекло бинокля ловит солнечный луч. А кому еще надо рассматривать нас в бинокль, как не нашим «приятелям»? Да, активные ребята. Я думал, что появление полиции отпугнет их отсюда надолго. Или слишком крупный куш поставлен на кон?
– Не знаю. Скажи лучше, что дальше делать будем?
– Может, удочки наконец закинем? Создадим видимость, что мы здесь с совершенно мирными целями и никакого особого интереса у нас к этому месту нет?
