Дарья Калинина
Парад женихов
Глава 3
В этот раз с Натой обошлись без всяких церемоний.
Время любезностей осталось позади, тут с ней обращались грубо, как с какой-нибудь деревяшкой или колодой.
Когда Ната попыталась протестовать, ей просто заткнули рот, дав сильнейшего тумака и пообещав:
– Будешь орать, свяжем и заткнем рот! Хочешь?
Ната замолчала и отрицательно замотала головой. Она решительно не понимала, что происходит. В голове царил какой-то хаос. Надышавшись дыма, да еще подавленная всем происходящим с ней, Ната утратила способность рассуждать логически. Она понимала лишь одно: из рук одних негодяев она попала в руки других, еще более жестоких. И вывод из всего этого напрашивался неутешительный. Ей нужно было бежать при первой же возможности, если таковая представится.
Кое-что поддерживало в Нате надежду. Тот первый старичок, назвавший себя Хранителем, он первое время очень резво бежал за ними. И водитель – здоровенный дядька тоже перебирал ногами неплохо. Правда, они все же упустили Нату и ее новых похитителей, но, судя по всему, знали, кто они такие. И если так, то могли преследовать их и попытаться отбить Нату назад.
Не зря же он Хранитель, а раз Хранитель, то ему полагается хранить то, что доверили.
«Или даже не те Хранители, а некая третья группа, которая тоже гоняется за мной, – пыталась убедить саму себя Ната, – назовем ее Хранители номер три! В самом деле, если есть Хранители номер один и Хранители номер два, почему бы не оказаться Хранителям номер три или даже четыре? Может, они вмешаются? И пока все эти Хранители будут драться между собой, у Наты появится неплохой шанс улизнуть».
Так она шептала, успокаивая себя, пока не привлекла тем самым внимание мужчины с белыми волосами.
– Что ты там бормочешь?
– Молитву.
– И кому же ты молишься?
Вопрос был странный, он явно заключал в себе какой-то подвох. Поэтому отвечать на него Ната не стала.
Но беловолосый настаивал:
– Отвечай!
– Кому надо! – огрызнулась Ната. – Сперва вы ответьте, кто вы такие и что вам от меня нужно! Вы тоже Хранители?
– Нет, я танцую в другом направлении. Если он Хранитель, то я Разрушитель.
– Значит, Хранители охраняют то, что вам предстоит разрушить? В этом смысл вашего м-м-м… танца?
– Ну примерно.
В ответе крылась для Наты неутешительная информация. Если для Хранителей она была Избранным Дитя, то для этих Разрушителей представляла объект для уничтожения.
– Значит, вы должны разрушить меня. Что же вы тогда со мной носитесь? Прикончили бы прямо там, в машине, да и все дела.
– Нет, так тоже нельзя. Ты слишком ценный приз, чтобы уничтожить тебя второпях и без должного уважения.
Значит, они еще планируют растянуть ее смерть на долгое время. Насладиться хотят. Понятненько!
Чем больше узнавала Ната про этих людей, тем острей жалела, что вообще ввязалась в эту историю.
Впрочем, у нее оставался еще один крохотный шанс, чтобы выбраться из беды самостоятельно.
– Я не та, которая вам нужна! – воскликнула она. – Эти тупые Хранители ничего не соображают. Им нужна была совсем другая девушка из нашего офиса, но она попросила прийти меня, и вот они меня схватили и куда-то повезли. А потом уже обманулись вы сами, думая, что раз Хранители везут меня, то я та, которая вам и нужна. А я совсем не та! Я ни им не нужна, ни вам!
Беловолосый Разрушитель приблизил к ней свое странное, изрезанное морщинами лицо.
Теперь, когда он был совсем близко от нее, Ната смогла рассмотреть его. И поняла, что морщины – это никакие не морщины, а шрамы, которые идут по всему его лицу. То-то ей с самого начала показалась морщинистая сетка на его физиономии какой-то странной и несимметричной.
– Где это тебя так угораздило? – невольно ахнула она.
Но Разрушитель лишь молча впился в нее взглядом. Что уж он там прочитал, осталось для Наты неведомым. Но, откинувшись, он улыбнулся весьма снисходительно.
– Неплохая попытка! Но ты – это ты. Благословенное Дитя, Избранная среди прочих, в этом нет никаких сомнений.
– И что же во мне вам открыло мою сущность?
– Знак.
– Какой знак?
– Вот этот!
И мужчина прикоснулся к небольшой отметине, украшавшей лоб Наты.
Она хотела сказать ему, что это шрам от перенесенной в детстве ветрянки, но не стала. Она внезапно поняла, эти двое никакие не сумасшедшие. Ну, то есть не настоящие сумасшедшие. Они просто сходят с ума от хорошей жизни. Денег у них обоих завались, это видно и по ухоженным рожам, и по прикиду, и по машинам. Всего у них навалом, катаются словно сыр в масле, но им скучно.
Нате приходилось слышать про очень богатых людей, которым доводилось до того заскучать, что они пускали себе пулю в лоб. Ну, чтобы немножко развлечься. Простым смертным, тянущим лямку от зарплаты до зарплаты, такого, конечно, не понять. Простому человеку жизненного экстрима хватает и без дополнительных усилий. Они им, можно сказать, просто по уши завалены. Чтобы выплатить ипотеку или даже взятую в кредит женой шубу, им нужно так изворачиваться и прыгать, что заскучать при всем желании не удастся.
Другое дело люди богатые, у которых всего вдоволь, работать им не нужно или не хочется. Вот и проводят время в поисках развлечений. Одни охотой увлекаются, другие путешествиями, третьи выбирают ролевые игры. Мужчины примеряют на себя роль Джона Сноу, а если женщина, то может стать Дейенерис Таргариен из той же «Игры Престолов» или кем-то еще.
Хранитель и Разрушитель – это тоже персонажи игры, в которую с увлечением играют эти два старичка. А Избранное Дитя – это необходимый им для продолжения игры шаг. Каждому нужно заполучить ее себе, вот они и тягают ее друг у дружки.
Как только Ната это поняла, она как-то удивительно быстро успокоилась, взяла себя в руки и начала хладнокровно размышлять.
Как же ей поступить? Ясно, что с этими психами ей не по пути, но как же от них удрать?
– Что это у тебя?
Ната поняла, что вопрос обращен к ней.
Задумавшись, она вертела в руках ту самую уточку из папье-маше, которую получила сегодня в подарок. Непостижимым образом птичка перекочевала вместе с ней из одной машины в другую. Впрочем, сумка тоже была при Нате, и Ната этому искренне порадовалась. Не все так плохо, если она успела прихватить сумку с собой.
Но Разрушитель со снежно-белыми волосами продолжал допытываться у Наты:
– Что это такое?
Он явно имел в виду птичку, которую Ната крутила в руках.
– Сам не видишь? Или не знаешь, что это такое?
Ната заговорила нарочито грубо. Никакого почтения к этому типу она больше не испытывала. Он не был опасным сумасшедшим, он был просто богатым бездельником, не знающим, как убить свое время. А раз так, то и церемониться нечего. Напротив, все это стало ее раздражать. Сначала она поверила, что ей светит некий главный приз, который она каким-то образом выиграла. Но теперь она поняла, что ничего привлекательного ей тут не светит, а потому и изображать видимость пай-девочки из себя тоже нечего. Если хотят ее убить, пусть получают ее такую, какая она есть. Никакого Избранного Дитя им больше не будет, а будет вконец обозлившаяся Ната.
Тем более что способ этот работал.
– Так ты и впрямь не та? Ты не Избранная? Ты – продавец?
– Никакая я не Избранная.
– Но каков Хранитель… Вот уж никогда бы не подумал, что и он…
– Он круглый болван!
Ната не боялась показаться грубой, ей этого даже хотелось. К тому же она видела, что Разрушитель с белоснежными волосами выглядит озадаченным.
– Ладно уж, – пробормотал он. – Раз такое дело… Ты мне ее продашь?
И он указал на птичку.
– Еще чего! Не для тебя приобретала!
Беловолосый прищурился:
– А если так?
Ната не поверила своим глазам. Он держал перед ней сложенные веером пятитысячные купюры. Держал так небрежно, словно это были никчемные бумажки. В руках у этого типа было не меньше десяти таких бумажек, а считать Ната всегда умела неплохо. И уж умножить пять на десять точно смогла бы в любых условиях.
И она выпалила без колебаний:
– Бери!
Беловолосый взял у нее птичку, а деньги передал ей. Все без обмана.
Ната проверила, деньги были настоящие, а не игрушечные.
– Порядок? – осведомился у нее Беловолосый.
– Полный.
– Тогда иди.
Ната не поверила своим ушам.
– Вы меня отпускаете?
– А на кой ты нам нужна? Убирайся вон, грязная ты тварь!
Вот так! То Избранное Дитя, а теперь вдруг Грязная Тварь. Но Нату такой расклад устраивал куда больше. В роли Избранного Дитя ее должны были каким-то образом «разрушить», ей предстояло спуститься в бездну, даже не хотелось думать, что это под собой подразумевало. А в роли грязной твари она получила свободу и в придачу к ней не меньше пятидесяти тысяч рублей. Вполне достойная замена уплывшей от нее еженедельной премии.
Не тратя больше времени на слова, Ната схватила деньги и пулей вылетела из машины.
Тут она еще больше ускорилась, понеслась прочь так, что пятки сверкали. И поэтому она не заметила, как из машины выскочил беловолосый, вид у которого теперь был попросту страшен. Его ставшее багровым от злости лицо было испещрено сеткой оставшихся белыми шрамов.
– Стой!
Ната вопль услышала и даже обернулась.
– Вернись!
Но Ната была уже очень далеко, она могла не бояться, что ее снова схватят. И поэтому лишь засмеялась в ответ:
– Ага! Щас! Нашел дурочку!
И побежала дальше. Ее поступок окончательно вывел беловолосого из себя.
– Дрянь! – завопил он. – Тут ничего нет!
В руках у него были обломки птички из папье-маше, которые он злобно швырнул под колеса машины. Потом запрыгнул в салон, и черный «Ровер» поехал прочь.
Ната не боялась преследования, пешком им ее не догнать, а на машине – тем более. Ната уже перебралась на другую сторону дороги, чтобы преследовать ее на машине, требовалось пересечь разделительную полосу, которая в этом месте была перегорожена бетонными тумбами с протянутой между ними цепью. На машине не перелетишь!
Поэтому Ната ограничилась тем, что издевательски помахала беловолосому рукой, в которой были крепко зажаты полученные от него пятихатки. А когда машина скрылась из виду, отправилась тратить столь неожиданно полученные ею деньги.
Нельзя сказать, что у нее это плохо получилось. Она купила и то самое вожделенное летнее платье с маками, и темно-зеленую с белыми бабочками сумочку к нему, и алые босоножки, украшенные крохотными цветочками, и вообще купила все, о чем давно мечтала и в чем всегда себе отказывала из-за постоянного безденежья.
Завершением этого чудесного шопинга стал поход в кафе, где Ната плотно закусила, взяв свои любимые суши и роллы.
Теперь она была полностью довольна, и домой ее совершенно не тянуло. Во-первых, как бы ни храбрилась Ната, идти домой ей было все же страшновато. Жила она одна, а если Хранитель знал место ее работы, возможно, он знал про нее и кое-что еще. Домашний ее адрес, например. И Разрушитель мог знать.
Столкнуться с этими чокнутыми снова у Наты не было никакого желания. Она сегодня столь счастливо избежала общения с ними, что ей до сих пор не верилось, как все удачно сложилось.
«Не понимаю, почему он меня выставил? И денег еще дал… Правда, назвал при этом грязной тварью, но денег все равно дал. Почему?»
Та птичка из папье-маше никак не могла стоить и сотой части этих денег.
Ната прекрасно знала, что такую птичку можно было купить в «Чайна той» рублей за триста-четыреста, ладно, за пятьсот, но никак не дороже. За тысячу у них продавались уже куколки и зверюшки больше раза в два, а то и в три. Эта же крохотная уточка вообще могла стоить копейки. И даже если предположить, что на прилавке магазина поделки из папье-маше продавались уже с магазинной наценкой, все равно стоимость птички никак не могла превысить тысячи.
– А он дал мне за нее шестьдесят пять тысяч! Немного переплатил!
В пачке оказалось даже больше денег, чем ожидала получить Ната. И в этом тоже была какая-то загадка.
– Что это за человек, который не глядя дает за дешевую безделушку такие деньги?
И Ната задумалась.
– Нет, он явно надеялся найти что-то внутри птички. Неспроста же он вопил мне вслед, что там ничего нет. Но что он думал там есть?
Ната еще немного поразмышляла, но быстро поняла, что так она ничего не сообразит.
«В понедельник первым делом отправляюсь к продавцам игрушек и спрошу, что они запихивают внутрь своих поделок. Или не пойду. К чему смущать людей? Этот тип с белыми волосами и мордой в клеточку, должно быть, совсем ку-ку. Очень славно, что я сумела от него удрать».
Допив лимонад, Ната принялась думать, куда бы ей отправиться. К Томе? Нет, она занята с очередным богатым любовником. К Ане? Но для Ани уже слишком поздно. Ната увлеклась, делая покупки. Торговый центр закрывался в десять, а то она бы ходила по нему всю ночь. Но сейчас было уже начало двенадцатого, к Аньке в такое время не придешь. У нее родственницы, а у родственниц понятия о хороших манерах чрезвычайно развиты. Небось Анька с почищенными зубами уже лежит в кровати с книжкой.
– И к Лиде не пойдешь. У нее муж. А у мужа работа.
Работал Васька посменно. И перед сменой всегда ложился спать с петухами, то есть очень рано, потому что хотел хорошо выспаться. После смены он тоже ложился рано, потому что сильно уставал и снова хотел выспаться. Вообще Васька любил поспать. И еще он любил поесть. Поспать и поесть – вот были два самых любимых его занятия. В промежутке вклинивалась работа, как необходимая составляющая, и жена, которую Васька тоже любил, но все-таки меньше, чем мягкую кровать и приготовленный мамой борщ.
Этот человек просто бы не сумел оценить того замечательного приключения, в которое угодила сегодня Ната. Тут требовались совсем другие уши.
И Ната внезапно решила: «Поеду к Максиму. Сто лет у него не была, даже неудобно как-то. Единственный живой родственник, как ни крути, а не видимся мы с ним годами».
Для таких редких встреч была своя причина. Максим приходился Нате двоюродным братом, и кузен у нее здорово пил. Нет, он не был заправским алкоголиком, пил он красиво, всегда в веселой компании под интересный застольный разговор и хорошую закуску. Но дела это не меняло, напивался он в итоге все равно в зюзю. И под действием алкоголя становился желчным и неприятным, острил все более зло и, случалось, доводил дело до драки.
В трезвом состоянии братец Макс был сама душка. И так как совсем недавно он клятвенно заверил Нату, что с алкоголем решительно и твердо завязал, то она решила рискнуть.
Позвонила, и удивительное дело – услышала трезвый голос своего брата:
– Хочешь приехать? Прямо сейчас? Это великолепно! Жду! Только привези чего-нибудь пожевать, а то у меня шаром покати.
– Ты ничем не занят?
– Нет, я не занят. Должен был ко мне зайти один чувачок, но я все отменю!
– Может, не надо, если это для тебя важно.
– Визит моей дорогой сестренки – вот что для меня важно!
И Ната поехала к Максу. Вина или тем более чего-то покрепче брать не стала, а вот суши с собой взяла. Хорошо, когда карман полон, можешь тратить и не думать о том, на что купишь завтра кусок хлеба.
Макс открыл Нате дверь, и она с радостью убедилась, что слух ее не обманул.
Максим, к которому Ната с детства относилась как к своему защитнику, потому что был он старше нее на целых десять лет, стоял подтянутый, свежий и благоухающий каким-то парфюмом.
– Специально для тебя побрился! – похвастался он. – Хотел, чтобы ты за меня порадовалась.
Ната и радовалась, но недолго.
Войдя в квартиру и пройдя по комнатам, она почувствовала уже совсем другие чувства. Сначала это было смятение, потом отчаяние и даже что-то похожее на ужас.
Любовно обставленная квартирка ее тети Зои выглядела так, словно по ней пронесся какой-то ураган, который выхватывал самые дорогие или просто ценные вещи и оставлял после себя лишь жалкое барахло.
– Макс! Как же так? Что случилось?
– Где?
– В квартире! Тут же пусто!
– Ничего не пусто. Что нужно для жизни, все есть.
– Но где весь тетин фарфор? Где картины бабушки? Хрусталь?
– Я от всего этого избавился. Все эти статуэтки кошечек и собачек – это мещанство.
– Это было не мещанство, а немецкий фарфор! Трофейный! Дед привез из Германии!
– Тем более!
– А мебель? – не унималась Ната. – Кровать – это тоже мещанство?
Кровать в спальне у тети была старинной из резного ореха. Теперь ее не наблюдалось.
– Она сломалась.
– Ну, допустим. А буфет?
– Его съел жучок.
– А рояль?
– Я на нем больше не играл. Он лишь занимал место.
– Какое место? – воскликнула Ната. – Тут же пустыня!
– Да, сейчас стало просторно. И мне это нравится.
– Ты даже ковры продал! – ахнула Ната. – Куда ты их дел?
– Продал.
– Ладно, туркменские, они были хоть шерстяные и ручной работы. Понимаю, за них можно было выручить хорошие деньги. Но синтетические? Как ты их-то сумел втюхать? Кому?
– Ковры ушли оптом.
Ната ахнула снова.
– Оптом, значит, за копейки!
Она пристально вгляделась в лицо Макса. Да, он был трезв, но выглядел все равно как-то неважно. Вид у него был нездоровый. Кожа бледная, глаза покраснели и опухли. Сам кузен был весь какой-то дерганый, не мог и минуты спокойно усидеть на месте, то вскакивал, то снова садился.
– Макс, ты здоров?
– Абсолютно!
Ната задумалась. Братец говорит, что не пьет, и спиртным от него не пахнет. Но раньше, когда Макс пил, вещи из дома не пропадали. А сейчас они не виделись чуть больше двух лет, и за это время Максим умудрился спустить всю обстановку, все ценные вещи, которые приобретались в дом несколькими поколениями его семьи.
Впрочем, раньше Максим жил со своей мамой, которая приходилась родной сестрой матери самой Наты. Тетя Зоя – мама Максима умерла два с половиной года назад.
Видимо, при ней Максим не решался продавать мебель и прочее, а оставшись один, почувствовал свободу и разгулялся не на шутку.
– И как же ты теперь будешь жить? Тебе даже спать не на чем!
– У меня есть раскладушка.
– Раскладушка!
Значит, нечего рассчитывать на то, чтобы переночевать у Макса. А Ната, признаться, в душе очень рассчитывала на гостеприимство своего братца. Идти домой среди ночи и одной ей очень не хотелось. Но спать на раскладушке или, того хуже, на полу, тоже не хотелось.
– А для гостей у меня есть кресло. Оно раскладное.
Кресло было старым, но далеко не антикварным. Видавшее виды кресло. Видимо, поэтому оно и уцелело, на него попросту никто не польстился.
– Ну что же, по крайней мере, будет, где устроиться на ночь.
– Ты остаешься?
– А ты хочешь, чтобы я среди ночи брела домой?
– Я мог бы тебя проводить. И тут совсем недалеко! Всего-то несколько остановок пройтись.
Ната выглянула в окно. Там гудел ветер, по небу ползли тучи, явно собирался дождь. Вечер был хоть и летний, но не из тех, когда приятно погулять.
– Если ты не против, я лучше останусь.
Максим выглядел смущенным.
– Понимаешь, тот человек… мне не удалось с ним договориться, он скоро придет. И было бы крайне нежелательно, чтобы он увидел тебя.
– Почему? Ты ждешь женщину? Боишься, что она примется ревновать?
– Нет, нет, ничего такого. Это мужчина и…
Увидев лицо Наты, он обреченно махнул рукой:
– Ладно! Если уж ты так хочешь, то оставайся.
– Очень любезно с твоей стороны, – проворчала Ната.
– Но только сиди в этой комнате и никуда из нее не высовывайся.
– Ладно.
Но братцу этого показалось мало.
– И ни звука, поняла?
– Уговорил.
– Сиди, как мышка, или даже лучше, словно бы тебя вовсе тут нет.
– И не дышать?
– Дышать можешь, – великодушно разрешил ей Максим. – Но только тихо.
Все это было до такой степени загадочно и пугающе, что Ната просто не могла теперь уйти. С ее братцем творилось что-то неладное. И ее долг, как его единственной родственницы, было разобраться, в чем тут дело.
Ната хоть и была младше своего кузена, но всегда чувствовала ответственность за этого нескладного, по-своему хорошего, но какого-то неустроенного человека.
Глава 4
Какое-то время после того, как Ната устроилась на раскладном кресле, ничего не происходило. Она уже начала погружаться в дрему, как вдруг раздался звонок в дверь.
Ната машинально открыла глаза и покосилась на часы. Ничего себе! Половина второго ночи! Ни одному порядочному человеку в такое время не придет в голову соваться к чужим людям. Да и хорошие дела под покровом ночи редко делаются, в ночи все чаще всякие манипуляции противозаконные совершаются. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Ната насторожилась.
Сопоставив ободранную до голых стен квартиру, нервозное поведение своего братца, его желание спихнуть гостью куда-нибудь от себя подальше, Ната мигом навострила свои ушки.
Но, увы, услышать что-то дельное ей не удалось. Кузен с его ночным визитером говорили вполголоса, слова сливались в один монотонный бубнеж.
Единственное, что сумела разобрать Ната, визитер был один и это был мужчина.
Какое-то время Ната лежала, прислушиваясь к разговору, потом встала и на цыпочках подкралась поближе.
Но как раз в тот момент, когда Нате показалось, что она различает отдельные слова, мужской голос произнес:
– Ну до встречи! За деньгами заеду через пару дней. Успеешь все распродать?
– Можешь быть уверен, расхватают в один момент.
После него хлопнула входная дверь, и Ната поняла: гость ушел.
Она хотела выйти к Максиму и потребовать от него объяснений, но передумала. В поведении братца было столько загадочного, что доверять ему полностью Ната не могла. Люди, которые столь основательно опустошают свою квартиру, распродают фамильные вещи и ценности, редко бывают искренними со своими близкими.
Максим успешно разорял родительское гнездо на протяжении двух лет, но ни разу не предложил Нате что-то у него взять или купить. Просто на память о тете Зое, которая была не только матерью Макса, но еще и крестной матерью и по совместительству родной теткой самой Наты. Но Макс даже не заикнулся об открывшейся распродаже, потому что прекрасно понимал, как отнесется к ней Ната. Он научился скрывать от нее многие вещи, и не факт, что захотел бы раскрыть свои дела.
Поэтому вместо откровенного разговора с братцем Ната просто тихонько приоткрыла дверь и сквозь образовавшуюся щелочку выглянула в коридор.
Что же она там увидела? Ее дорогой Максим на коленях стоял возле довольно внушительных размеров коробки, которую пытался вскрыть. Кузен очень торопился. Сподручней было бы орудовать ножом, но у него не хватало терпения даже для того, чтобы сбегать за ним на кухню.
Какое-то время Ната наблюдала за своим братцем, который потрошил картон голыми руками, потом она толкнула дверь и вышла в прихожую.
– Привет! – произнесла она, притворно зевая и потягиваясь. – Кто-то уже приходил или мне спросонок показалось?
– Нет, нет, тебе показалось.
Кузен врал с такой неуклюжестью, что еще сильней насторожил Нату.
– А откуда тут эта коробка?
– Из чулана только что вытащил.
Ната чувствовала, что Максим сильно раздосадован ее появлением.
– Чего ты не спишь?
– Ты меня разбудил.
– Извини, что разбудил тебя. Ты иди, спи.
Но Ната, хоть и видела, что ее присутствие тяготит Макса, уходить не собиралась.
– А что в ней? – с любопытством спросила она. – Что в этой коробке?
И прежде, чем кузен успел помешать ей, наклонилась и заглянула в коробку.
– Ой! Игрушки!
– Ната…
Вид у Максима был чрезвычайно взволнованный. Что же так напугало его? В коробке не было ни взрывчатки, ни оружия, ни чего-то опасного, она была заполнена коробочками с симпатичными фигурками. Зайчики, белочки, мальчики и девочки. Все игрушки были выполнены из папье-маше. И Ната нахмурилась.
– Откуда у тебя это? Таких у твоей мамы не было. Где ты их взял?
– Послушай… Не много ли вопросов? Я разбирал чулан, наткнулся на эту коробку… Иди спать, ладно?
После такого прямого указания убираться Ната уже не могла оставаться в коридоре. У нее не было для этого никаких причин. Пусть кузен соврал про своего ночного гостя, отрицая его присутствие, но что в этом такого особенного? Пришел какой-то человек, сразу ушел. И, в конце концов, коробку Макс и впрямь мог достать из чулана. Хотя и сомнительно, фигурки из папье-маше были очень похожи на те, которые уже доводилось видеть Нате в «Чайна той». Нельзя сказать, чтобы девушку не заинтересовало это совпадение, но под пристальным взглядом брата Нате пришлось уйти к себе.
Она скрылась в комнате, дав себе клятву, что не заснет до тех пор, пока не разберется в том, что тут происходит. Но легче было сказать, чем сделать.
После ухода Наты кузен тоже ненадолго задержался в коридоре. Он быстренько перетащил коробку с игрушечными фигурками к себе в комнату и плотно закрыл за собой дверь.
Сколько ни прислушивалась Ната, она так и не сумела услышать чего-то изобличающего. А когда попыталась прокрасться и подслушать, тоже ничего интересного не услышала.
У Макса в комнате негромко играла музыка, но это ровным счетом ничего не означало, потому что он частенько засыпал под музыку, которая так и играла до самого утра. Телевизора в комнате братца Ната не увидела, видимо, музыка была включена со смартфона.
Нату стало клонить в сон, и она пошла к себе. Немного поворочалась и дала себе слово, что утром она обязательно хорошенько потолкует с братом обо всем, что с ним происходит.
Ах, как часто мы даем себе обещания, которые оказываются невыполнимы впоследствии.
Мама всегда говорила Нате: «Помни, что живем здесь и сейчас. Все эти «потом» и «завтра» могут и не наступить».
Но как быть, если «тут» и «сейчас» Макс не желал откровенничать, а у Наты имелась к нему масса вопросов.
– Где он работает? На что живет? Неужели дела у него так плохи, что он распродал все вещи, чтобы прокормиться?
На все эти вопросы, кроме самого Макса, могли ответить разве что пара-тройка его друзей.
Если не удастся завтра добиться откровенности от брата, а это было вполне вероятно, тогда придется Нате поговорить с друзьями.
Она припоминала, что где-то у нее был телефон некоего Руслана, с которым у нее когда-то был коротенький роман. Длился он ровно до тех пор, пока про эти отношения не стало известно Максу. После чего Руслану было поставлено условие: жениться или порвать с Натой.
Нетрудно догадаться, какой выбор сделал Руслан.
Несмотря на это, Ната не видела другого выхода, кроме как позвонить Руслану. Уж лучший друг должен был знать, что происходит у Макса!
На этом Ната и успокоила свою совесть. И дальше ее сон уже ничего не нарушало. Разве что где-то под утро ей приснилось, что Максу принесли пиццу, и он зачем-то пригласил доставщика пиццы в свою комнату, куда тот и прошел. Но, конечно, это была совершеннейшая чушь, потому что Нате было прекрасно известно, что ее кузен не был поклонником итальянской кухни, предпочитая суши и роллы, которые Ната привезла кузену в таком количестве, что можно было забить весь холодильник, имейся таковой в хозяйстве у двоюродного брата.
Утром Нату разбудил звонок. Она открыла глаза и поморщилась. В свой выходной день не дадут поспать нормально!
– Макс! К тебе пришли!
Но тут же Ната поняла свою ошибку, звонили не в дверь. Это был звонок смартфона.
И она снова крикнула:
– Макс! Тебе звонят!
Но кузен отчего-то не спешил принять вызов. Потом звонок умолк, снова стало тихо. Лишь в ванной комнате текла вода. Видимо, Максим принимал душ, а взять свой смартфон в ванную не удосужился. Смартфон на какое-то время затих, потом зазвонил снова.
– Да что же это такое! – возмутилась Ната. – Поспать человеку не дают!
Пока она складывала кресло, в котором ей довелось провести ночь, и приводила в порядок свой гардероб, смартфон успел позвонить еще несколько раз. А кузен по-прежнему плескался в душе, наплевав на весь мир. В этом был он весь, Ната даже не удивлялась.
Она прибралась в комнате, на что не потребовалось много времени, прошла на кухню, где на чудом уцелевшей плите в чудом уцелевшей «турке» сварила им кофе на двоих.
Кофе она тоже привезла вчера, впрочем, как и сахар, сливки и ржаные хлебцы, которые так вкусно размачивать в ароматном кофе. Своих запасов кузен не держал, кухонные шкафчики, в которые заглянула Ната, были пусты. Там не было ни круп, ни макарон, одни пустые банки, от которых любитель минимализма Макс почему-то до сих пор не избавился. Вчерашних суши и роллов не наблюдалось. Зато в мусоре нашлись пустые упаковки. Похоже, после того, как Ната уснула, братец подчистил все принесенное ею дочиста.
– Макс! Все готово! Иди завтракать!
Кузен не отозвался, зато его смартфон снова зазвонил.
И тут Ната рассердилась:
– Ну, это уже ни в какие рамки не лезет!
Она взяла смартфон и взглянула, кто звонит.
– Макс, тебе звонит какой-то Сергей Крыша. Что это за крыша? Ты на даче собрался перекладывать крышу? Молодец! Давно пора!
Кузен не ответил, Нате это стало уже надоедать.
– Я отвечу?
Молчание и безразличие, лишь плеск воды в душе.
– Так я отвечаю!
И Ната нажала на кнопку «принять».
– Ты чё, урод? – раздался в трубке хриплый голос. – В бега решил податься? Не поможет!
Это что? Какая-то шутка? Нет, на шутника звонивший был совсем не похож.
– Ты учти, от нас не убежишь! У нас длинные руки. Мы тебя хоть из-под воды достанем.
Ната вздрогнула. Откуда этот тип знает, где сейчас ее кузен?
Она открыла рот, чтобы что-нибудь сказать, но у нее язык отчего-то прилип к гортани.
– Не вздумай от нас прятаться, – продолжал этот голос. – Что положено, ты нам все равно отдашь. Пусть даже нам для этого придется порезать тебя на кусочки. Так что жди!
Ната не знала, что ей ответить, и просто отключила звонок. Потом она отложила смартфон подальше и испуганно забилась в угол.
Так она просидела довольно долго, глядя на смартфон и ожидая, что тот сейчас снова зазвонит. Но Сергей Крыша не снизошел. Наверное, он уже сказал все, что намеревался. И теперь готовился привести свою угрозу в исполнение.
На подгибающихся ногах Ната подошла к дверям ванной комнаты.
– Макс! – позвала она. – Максик, послушай, нам надо серьезно с тобой поговорить.
Но кузен и после этого не отозвался.
– Тебе звонил какой-то бандит! Тебе угрожают? Кто эти люди? Отвечай или я закричу!
Кузен не отреагировал. И Ната сдержала слово, она завизжала так, что у нее самой уши заложило. А потом в наступившей звенящей тишине стала прислушиваться к звукам. Но ничего не происходило, лишь все так же текла вода в ванне. Но теперь Ната сообразила, что не слышит ни плеска, ни бульканья, ни каких-то других звуков, которые бы говорили о присутствии в ванне моющегося человека. Да, вода текла, но она текла сама по себе и течение ее струй ничего не прерывало.
Ната попыталась войти, но закрыто было изнутри. Значит, кузен закрылся в ванне.
– Максим! – забарабанила Ната в дверь. – Немедленно отвечай! Что с тобой? Ты в порядке?
Молчание.
– Я сейчас сломаю дверь.
И когда кузен и на эту угрозу не отреагировал, Ната побежала на кухню, где заметалась в поисках подходящего инструмента.
Молоток для отбивания стейков? Половник?
