Дарья Донцова
Золотое правило Трехпудовочки
Глава 3
До той беседы Лене ни разу не удавалось ни смутить, ни лишить Аню самоуверенности, но, услышав последнюю реплику, дочь растерялась, правда, при этом попыталась сохранить лицо, и взвизгнула: «Врешь!»
И тут у Лены лопнуло бесконечное терпение. Она взяла ключи, спустилась в подвал, где у всех жителей дома имелись небольшие кладовки, вытащила из темного угла тряпичную сумку и протянула Ане со словами: «Изучай. Мы с папой сохранили твои вещи, уж не знаю, по какой причине. Сложили их в торбу вместе с документами и спрятали как можно дальше. Можешь считать и Витю, и меня врунами, но мы хотели оградить тебя от нелицеприятной правды».
Аня, растеряв наглость, вытащила из пакета ситцевое платье в белый горошек, нитяные колготки темно-синего цвета, оранжевые сандалии, розовые трусики и панамку. «Что это за дрянь?» – подскочила она. «Это одежда, в которой тебя нашли на пороге приюта, – пояснила Лена, – дальше история болезни девочки, которая в пять лет умела произносить лишь свое имя и больше ничего. Почитай – и поймешь, сколько сил в тебя вложили приемные родители. Извини, мы не оказались ни богатыми, ни знаменитыми, прости, что папа рано умер и у меня теперь не хватает ни денег, ни сил, чтобы водить тебя по театрам».
Всхлипнув, Лена убежала, Аня осталась в подвале.
Через час она вернулась и объявила: «Я не просила меня забирать. Все детство мучилась: ну почему я родилась у такой дуры, как ты? Теперь понимаю: ты мне не родная мать, и это меня только радует. Ужасно знать, что у тебя генетика идиотки. А еще я поняла: папа умер из-за твоей тупости. Кто не заметил у мужа первых признаков заболевания? Ты по менталитету кастрюля».
Елена задохнулась и замолчала.
– Вам не позавидуешь, – прошептала я, вспомнив свой недолгий педагогический опыт.
– Чего вы хотите от нас? – спросил Чеслав. – Мне думается, девочку надо показать опытному психологу.
– Я хочу ее отдать, – еле слышно пробормотала Лена.
– Нам? – испугался Димон и начал теребить свои длинные волосы, собранные на затылке в хвост.
– Нет, найдите ее биологических родителей, – попросила Лена.
Чеслав посмотрел на Марту.
– Вы надеетесь, что наша группа обнаружит женщину, которая почти десять лет назад подбросила к двери приюта пятилетку? – уточнила Карц.
Лена кивнула.
– Мы не волшебники, мы только учимся, – перефразировал известное высказывание Димон.
– Но вы помогли Рите Малковой, – вдруг сказала Лена.
Я вздрогнула. Дело Малковой! Абсолютно безнадежное, провальное, с уликами, указывающими на убийцу, человека, который, как потом выяснилось, был совершенно ни при чем.
– Рита лежала в нашей больнице, – шептала Лена, – мы с ней подружились, она позвонила…
– Спасибо, – остановил Киселеву Чеслав, – нам не нужна история о том, каким образом вы узнали о нашем существовании и кто вас сюда направил. Я имею четкие указания, предписывающие заняться вашей проблемой.
Мною овладело безудержное любопытство. Ага, сейчас Чеслав наконец-то проговорится и сообщит, кому он подчиняется. Однако начальник сказал совсем другое:
– Правда, я имею право отказаться, если…
– Можно попробовать, – неожиданно влез в разговор Димон. – Но зачем вам родители Ани? Не проще ли отказаться от девочки и вернуть ее в детдом?
– В пятнадцать лет? – слабо улыбнулась Лена. – Есть законы, которые охраняют права ребенка. Аня удочерена официально, она прописана в нашей квартире.
– Хотите лишить ее права на жилплощадь? – предположила Марта.
Лена сузила глаза.
– Конечно, нет. Аня моя дочь, она запуталась, винит в своем душевном дискомфорте женщину, которая взяла ее на воспитание. Выкинуть ребенка на улицу я не способна, хоть она и издевается надо мной.
– А-а-а, – протянула Марта, – думаете, что дама, произведшая Анечку на свет, обрадуется, узрев на пороге дочь, от которой отреклась? Схватит ее в объятия, поцелует, приголубит, заберет к себе, а вы вздохнете полной грудью?
Лена вскочила.
– Ни черта ты не понимаешь!..
На секунду мне показалось, что я сижу в зрительном зале и наблюдаю за пьесой, которую разыгрывают актеры. Вроде все хорошо, но это всего лишь спектакль и кто-то фальшивит.
– Я абсолютно уверена, что родная мать Ани, если она, конечно, жива, весьма непорядочная особа, – чеканила слова посетительница, – ни одна нормальная женщина не оставит практически немую малышку. Я найду эту… эту… эту…
– Мать, – подсказал Димон.
Елена косо посмотрела на нашего хакера.
– Да, верно, мать, и покажу ее Ане. Пусть девочка увидит, кто произвел ее на свет! Авось тогда оценит меня по достоинству.
Я решила промолчать, но в моей душе поселилась уверенность: Лена не до конца честна с нами. Марта права, Киселева хочет избавиться от проблемной девочки, но не знает, как провернуть это дело, чтобы сохранить самоуважение. С одной стороны, Лена не может и не желает жить с Аней, с другой – она не способна ни прогнать дочь, ни разделить свою квартиру.
– Сколько у вас комнат? – неожиданно поинтересовалась Карц.
– Три, а что? – удивилась Лена.
– Пятиэтажка? – ехидно уточнила Марта.
– Нет, блочная башня, построенная в начале восьмидесятых, – сказала Киселева.
– Все равно, – беспечно махнула рукой Марта, – район Тушино нельзя отнести к центральным, домишко затрапезный, при разделе квартиры максимум, на что вы можете претендовать, – однушка и комната в коммуналке. И то если повезет. Предполагаю, что дочурка захапает лучший вариант, а вы пожалуете на общую кухоньку.
Я опустила глаза. Карц мне не нравится, она единственное неприятное обстоятельство, которое мне мешает на службе. Капризная, вздорная, избалованная, богатая, слишком красивая, всегда шикарно одетая, сообразительная, пренебрежительная с простыми людьми и хамящая сильным мира сего, завсегдатай тусовок, ньюсмейкер для глянцевых журналов. На вид – бездельница, на самом деле – член бригады Чеслава, хитрая, расчетливая, умная блондинка с голубыми глазами, легко управляющая машиной, мотоциклом, катером, жадная и мотовка – это все можно сказать о Марте. Если она очутится в самолете, пилотов которого неожиданно поразила болезнь, Карц схватит штурвал и сумеет посадить лайнер, не имея опыта летчика и не зная, как им управлять. Если же самолет упадет, то будьте уверены, Марта вылезет из-под обломков живая-здоровая и заорет на спасателя, который попытается оказать ей помощь:
«Какой идиот жрет перед работой чеснок? Перестань на меня таращиться, прекрати лить пену на груду металла, рысью беги к багажному отсеку и вытащи мой чемодан, он сделан по спецзаказу фирмой «Луи Вуиттон», у него золотая ручка и монограмма «МК» из бриллиантов на крышке. Живо тащи его сюда, там мое любимое платье, которое стоит дороже тебя и идиотской пожарной машины, вместе взятых».
С другой стороны, Марта способна на добрые поступки и охотно протянет руку помощи, не требуя ответной услуги. Как правило, мы с Карц не совпадаем во мнениях: то, что ей видится белым, мне кажется черным, и наоборот. Но сегодня мы обе подумали об одном и том же: о квартирном вопросе.
Лена вскочила.
– Как вы можете!
– Сядьте, – приказал Чеслав, – вашим делом займутся Сергеева и Коробков.
Марта исподтишка показала мне язык, а я рассердилась на Чеслава. Ну почему нам с Димоном вечно достаются провальные дела? Чеслав сделал Карц и моего мужа напарниками, он не хочет, чтобы я и Гри работали вместе. Это нечестно, я почти не вижу Гри, моя семейная жизнь напоминает гостевой брак!
Поток мрачных мыслей прервал звонок мобильного. Я отлично знаю, как злится Чеслав, если во время совещаний кто-нибудь хватается за сотовый. Но и Чеслав в курсе, до какой степени мне хочется работать в паре с любимым мужем. Начальник нарочно нас разбивает, а я сейчас в пику ему начну разговор на пустую тему. На дисплее высветился номер моей соседки по дому Тони Цыганковой, ничего серьезного она сказать не может.
Я демонстративно поднесла трубку к уху, увидела укоризненный взгляд Чеслава, с огромным трудом удержалась от того, чтобы показать ему язык, и слишком громко воскликнула:
– Алло!
– Тань! Сюда! Скорей! – во весь голос заорала Тоня.
– Что случилось? – испугалась я.
– Пожар! – Антонина вопила с такой силой, что мне пришлось отодвинуть руку с телефоном от уха. – Горим! Уже все сгорело! Твоя! Моя квартира! Никита! Химик! Химик! Чертов химик! Бомба!
– Дима, немедленно отвези Таню домой, – приказал Чеслав.
Я вскочила и, забыв попрощаться, помчалась к двери, краем уха услышав фразу:
– Лена, мы начнем завтра, ровно в девять Таня приедет к вам.
Что ответила Киселева, мне неизвестно.
У Димона в джипе, как, впрочем, и у остальных членов бригады, есть «мигалки», «крякалки» и сирена. Спецоборудования лишена только я, причем сигнализацию мне не установили по уважительной причине: я не умею водить автомобиль, а привинчивать пешеходу на голову синий маячок и вооружать его «матюгальником» не принято.
Едва мы добежали до внедорожника, как Димон водрузил на крышу автомобиля синий фонарь, включил стробоскопы, врубил сирену, и мощный «Лендкрузер» выскочил из подземного гаража, пугая окружающих мигающим со всех сторон светом, воем и кряканьем.
– Спасибо, – прошептала я, падая при первом повороте на Коробка.
– За шо, мамо? – не упустил возможности поерничать хакер.
– Знаю, что вы пользуетесь спецсигналами только в случае крайней служебной необходимости, – пояснила я, пытаясь удержаться на сиденье, – в последний раз ты устроил такой выезд, когда мы гнались за маньяком Зинченко, помнишь?
– Гомосексуалист, убивавший детей? Этого не забудешь, – бросил Димон и заорал в громкоговоритель: – Вправо, подали вправо! Оперативная машина! Эй, козел на «БМВ»! Оглох? Ща поддам тебя под бампер, сам с левой полосы улетишь. Мне плевать, что ты на «Х-пятом» себя королем дороги чувствуешь. Вправо, ушли вправо!
Стоявший на дороге гаишник неожиданно взял под козырек.
– И тебе хорошего вечера, сержант, – крикнул через громкоговоритель Димон, – молодца! Правильно оценил наш номерной знак!
Я ухватилась за торпеду.
– Ты летишь, как на пожар!
– Так мы на пожар мчимся, мамо, – напомнил хакер, – сразу скажи, где у вас с Гри золото-брильянты лежат, чтобы я успел их вынести.
– У нас нет алмазного фонда, – вздохнула я, – а деньги, отложенные на отдых, в банке.
Коробок резко затормозил и успел вытянуть передо мной правую руку. Я ткнулась носом в рукав его кожаной с заклепками косухи.
– Да, мамо, похоже, у тебя теперь и квартиры нет, – объявил хакер, – вылазь на пепелище.
Я выпала из джипа, увидела толпу нервно переговаривающихся людей, несколько пожарных машин, парней в спецодежде и вздрогнула. Дежавю. Пару лет назад я вот так же стояла, задрав голову и рассматривая черные провалы окон на том месте, где еще утром находилась моя уютная квартирка…[2]
– Таняша! – бросилась ко мне Антонина. – Химик! Химик!
Я попятилась, похоже, у Цыганковой, и без того не очень сообразительной, окончательно отказали мозги.
– Посиди пока в джипе, – приказал Димон, запихивая меня назад в «Лендкрузер».
В ту же секунду ожил мой мобильный.
– Все плохо? – спросила Марта. – Правда сгорело?
– Похоже на то, – промямлила я, – внутрь не заходила, но снаружи смотрится жутко.
Карц, ничего не сказав, отсоединилась. Телефон снова зазвонил.
– Как дела? – спросил Гри.
– Все хорошо, прекрасная маркиза, – нервно захихикала я, – сгорел ваш дом с конюшней вместе, но это, право, ерунда, а в остальном, прекрасная маркиза, все хороши у вас дела!
– В смысле? – оторопел Гри.
– Ты где? – задала я вопрос.
– Жду во Внукове Марту, сейчас вылетаем в Кишинев, – отрапортовал муж.
Меня царапнула ревность.
– Надолго?
– Надеюсь, на пару дней, – ответил Гри.
Ну и как поступит абсолютное большинство женщин, услыхав о таких планах мужа? Кто из вас, девоньки, удержится от того, чтобы не заорать в ответ: «Надоело! Я тебя годами не вижу. Выбирай: или служба, или я!»
Но мне подобное заявление не к лицу. Я коллега Гри, служу с ним в одной бригаде, сама частенько убегаю на работу в понедельник, а возвращаюсь в пятницу. Мне отлично известно, как Гри относится к Карц: муж считает ее отличным профессионалом, но неприятной бабой, ни красота, ни деньги дочери олигарха ему не нужны. Я единственная любовь Гри. Но, согласитесь, стоя на руинах своей квартиры, хочется ощутить рядом крепкое плечо и услышать слова поддержки.
– Ты пошутила насчет пожара? – спросил Гри.
Я не успела проорать «нет», в трубке что-то щелкнуло, затем раздался противно вежливый голос: «Абонент находится вне зоны действия сети».
Мне оставалось лишь беспомощно смотреть на мобильник. Мы так гордимся достижениями научно-технического прогресса, но прекратись подача электричества, компьютер-телевизор-мобильный станут лишь набором микросхем, впрочем, не знаю, из каких деталей собирают вышеупомянутые устройства. Однако отлично понимаю: нет напряжения – нет возможности заправить блок питания, не будет ни кино, ни е-майл, ни поисковой системы, ни разговора с подругой. Ей-богу, жить в пещере надежнее, чем в пентхаусе на сорок пятом этаже. Заблокируется электронный замок на двери, отключатся лифты, отопление, плита, насосы, качающие воду, погаснут люстры, и продукты пропадут в размороженном холодильнике. А из пещеры легко выйти, под рукой всегда есть ветки для разведения костра, в лесу полно грибов и ягод!
– Я все узнал, – пропыхтел Димон, влезая в машину, – слушай.
Глава 4
Ситуация оказалась настолько идиотской, что в первый момент я даже не поверила, что все произошло в действительности.
Тоня купила своему десятилетнему сыну набор «Юный химик». Цыганковой двигало желание отвлечь безобразника Петю от бесконечных «стрелялок» с «бродилками» или тусовок с приятелями. В принципе Антонина рассуждала здраво: надо увлечь чадо чем-то интересным, тогда мальчик оторвется от компьютера и не станет творить безобразия в компании товарищей. Набор «Юный химик» полностью соответствовал поставленным задачам. Получив подарок, Петр сначала скорчил гримасу, но потом начал рассматривать пробирки с порошками, пообещал маме не отлучаться из дома, и успокоенная Тоня ушла бродить по магазинам. А Петя влез в Интернет, живо нашел там рецепт производства бомбы в домашних условиях, с радостью понял: почти все ингредиенты есть под рукой, недостающие же можно взять из шкафчика с бытовой химией – и применил теоретические знания на практике.
Бомба получилась на славу, для ее испытания Петя позвал двух одноклассников: Мишу и Ваню. Провести их Миша и Петя хотели во дворе, на пустыре, а Ваня настаивал на уничтожении двери у своей соседки. Словесный спор перешел в драку, кто-то из детей толкнул стол, прозвучал взрыв. К счастью, не мощный – все участники эксперимента остались живы-здоровы, но вспыхнул огонь. Школьники не растерялись, набрали «01». Пожарные примчались так быстро, как смогли, и залили пламя. Во всем доме пострадало только две квартиры: Цыганковой и наша.
Следующий час мы с Димоном бродили среди черных мокрых стен, пытаясь найти хоть какие-нибудь непострадавшие вещи. Увы, то, что не съел огонь, залила вода. У Цыганковой случился сердечный приступ, ее увезли в больницу. Петю забрал дедушка. Я видела, как он, безостановочно отвешивая внуку оплеухи, тащил ревущего Петю в свою старенькую иномарку. Где временно поселятся Цыганковы, было ясно, но куда деваться мне? Гри улетел невесть куда, связи с ним почему-то нет, Марта тоже не отвечает на звонки, близкими приятельницами, к которым можно заявиться со словами: «Я погорелица, пусти пожить на некоторое время», я не обзавелась.
К глазам подступили слезы. Я попыталась справиться с приступом отчаянья. Спокойно, Танюша. Все плохое, что с тобой происходит, в конечном итоге идет тебе во благо. Ну-ка вспомни первый пережитый тобою пожар! Жизнь в тот момент казалась мне законченной, ничего хорошего впереди не ждало. А потом – бац, именно благодаря несчастью начали развиваться мои отношения с Гри, и я стала не только счастливой женой, но и получила самую увлекательную работу на свете. Если судьба поставила вам подножку и вы упали носом в лужу, не спешите расстраиваться, а спокойно подумайте: почему это случилось? Вероятно, на дне ямы с водой лежит огромный бриллиант, всего-то надо пошарить рукой в грязи.
– Поехали, – решительно предложил Димон.
– Куда? – уныло спросила я.
– Ко мне, – пожал плечами хакер, – не ночевать же тебе на вокзале. Хоть и апрель настал, птички поют, травка зеленеет, но спать на газоне не есть хорошо, заработаешь радикулит. Да и прилетевшая с весной в сени ласточка легко может нагадить мирно сопящей госпоже Сергеевой точнехонько в середину лба[3]. Эй, раз, два, левой.
Я побрела в джип, подсчитывая в уме потери. Из одежды удалось кое-что подобрать, но в основном личные вещи, мои и Гри, погибли. Я осталась с небольшой сумкой.
– Не куксись, – велел Коробков, когда «Лендкрузер» припарковался у огромного серого дома сталинской постройки, – у меня пустует одна комната, есть ванная, туалет и чайник. Что еще нужно человеку для счастья? Разве что скоростной Интернет, но ты у нас не в ладах с компом. Вылезай. Кстати, каковы твои политические взгляды?
Я привыкла к манере хакера изъясняться немыслимым образом, но последний его вопрос меня изумил.
– Политические взгляды? У меня их нет.
– Совсем? – не успокоился Димон. – Может, ты ратуешь за воскрешение монархии в России? Или втайне мечтаешь о возврате к власти коммунистов?
Я спрыгнула на тротуар.
– Прости, если разочаровала тебя, но я не отличаю Жириновского от Зюганова.
– Отлично! – непонятно чему обрадовался Коробок. – И последнее. Как у тебя с кошками?
Я снова удивилась:
– С кем?
– У кошки четыре ноги, позади у нее длинный хвост, длинный хвост, но трогать ее не моги, не моги, за ее малый рост, малый рост, – пропел Димон.
– Я тоже смотрела культовый фильм про беспризорников, – сказала я, – куплеты помню.
– Так каково отношение госпожи Сергеевой к кошкам? – с абсолютно серьезным видом настаивал Коробок.
– Замечательное, – заверила я, успев сообразить, что у хакера живет некто усатый-полосатый.
– Все лучше и лучше, – дурачился Димон. – Тань, чему нас учат сказки?
– Не слушать маму, которая приказывает тебе ночью идти через лес, где обитает волк, имея при себе корзинку, набитую пирожками с мясом, – предположила я.
– Экая ты, – укоризненно покачал головой хакер, – совсем другому! Приютил тебя добрый человек, помоги ему с хозяйством, ну, типа, как Маша у медведей: тарелки помой, постельки заправь, кашу свари.
Пришлось признаться:
– Дим, я отвратительно готовлю, еще хуже убираю, зато умею включать стиральную машину.
– На хозяйстве у нас Анфиса с Маргошей, – заявил хакер, – а я должен кошек кормить. Вот и подумал: может, ты, пока живешь здесь, займешься кисами?
– С радостью! – пообещала я.
Ну какие хлопоты могут быть с милым животным? Насыплешь ему в миску готовый корм, поменяешь наполнитель в лотке – и свободна.
– По рукам! – обрадовался хакер. – Эне, бене, раба, квинтер, финтер, жаба, договор заключается, назад не расторгается. Поклянись страшными словами, пообещай следить за котами.
Я засмеялась.
– Не беспокойся, за предоставленный кров я отплачу тебе по полной.
– Шикарно, хоть и звучит угрожающе, – усмехнулся хакер и зашагал к подъезду.
Меньше всего я предполагала, что Коробков живет в такой квартире. Возраст Димона никому не известен, мне кажется, что ему от силы четырнадцать, но морщины на лице говорят, что Коробку хорошо за пятьдесят. Правда, на отметины времени быстро перестаешь обращать внимание, так как выглядит Димон незаурядно. Иногда волосы компьютерного гения приобретают розовый, синий или зеленый оттенок и застывают на его голове безумно начесанным и насмерть залаченным хаером, порой они каштановые и стянуты в хвост. Уши Коробкова украшены многочисленными колечками. Компьютерного гения, как занавеску, можно нанизать с их помощью на карниз. В правой ноздре Димона торчит серьга, на шее красуется кожаная полоска, утыканная шипами, на нехилых бицепсах наколоты масштабные картинки. На правой руке – битва орков с Фродо и его товарищами, на левой – гоблины дерутся с человекожабами. Первый сюжет взят у Толкиена, а второй – полет фантазии Коробка.
Димон обвешан ноутбуками, обмотан проводами и снабжен кучей агрегатов, названия которых я запомнить не способна. Если вы задумали кануть в безвестность, то Коробок легко отследит вас, найдет данные о вашей кредитке, подключится к многочисленным камерам наблюдения, взломает служебные сайты авиакомпаний, при помощи спутника отыщет мобильный, увидит вас через стены внутри дома, включив тепловизор.
У Чеслава есть группа экспертов: Гюльнара и Фатима. Те способны по щепочке определить, от чего она отвалилась, кто сделал мебель, кому ее продали. Но об этой славной парочке я расскажу в другой раз, сейчас продолжу о Коробкове.
Я думала, что хакер имеет суперсовременную берлогу: белые стены, черный пол, минимум мебели и всякие изогнутые железки в качестве кухонной утвари. Но сейчас я стояла в темной прихожей, плавно перетекавшей в длинный извилистый коридор.
– Тапки или вьетнамки? – спросил Димон.
– Лучше шлепки, – решила я, получила их, и мы пошли вперед, мимо череды дверей.
Апартаменты казались бесконечными, стены километрового коридора покрывали книжные полки, а там, где неожиданно возникал просвет, висели картины.
В какой-то момент мне почудилось, что в конце изгибающейся галереи за последней дверью обнаружится платформа с надписью «Бологое». Похоже, мы с Димоном уже находимся на полпути между Москвой и Питером.
Завернув за очередной угол, Дима вошел в кухню, оборудованную по моде шестидесятых годов прошлого века: белые шкафчики из пластика, газовая плита и холодильник «ЗИЛ».
– Знакомься! – воскликнул Димон. – Клепа!
Рыжая кошка лениво подняла голову и тихо мяукнула.
– Она ест корм с тунцом, – ткнул пальцем в большую картонную коробку хакер, – насыплешь ей утром миску и забудь до вечера. Клепушка не капризная, писает в обычный наполнитель, она девушка без звездных заморочек. Вон ее гранулы, называются «Чистый хвост». Усвоила?
– Считаешь меня идиоткой? – фыркнула я. – Чего тут сложного? Тунец и «Чистый хвост».
– Супер, – обрадовался Димон, – скачет всадник по полям с мертвецом в седле. Мда! Дальше не помню, стих «Лесной царь». Это Гера.
Из угла кухни выплыла вторая рыжая кошка.
Я понимающе кивнула. Многие люди очеловечивают животных, считают, что в одиночестве питомцу скучно, не с кем ему поиграть, вот и заводят несколько особей.
– Гера лопает только кролика, – продолжал Димон. – Видишь коробку? На ней нарисован лес и зайцы. С наполнителем тоже не так просто, Геруся предпочитает «Пикс-микс». Ты следишь за ходом разговора?
Я пожала плечами.
– Ничего непонятного не услышала.
– Шикарно, – потер руки хакер, – займемся Лерой, она дрыхнет в кресле.
Сообразив, что количество кошек увеличилось до трех, я вгляделась в сильно подранное кресло, увидела на подушке ком всклокоченной рыжей шерсти и удивилась:
– Ты говорил, что она Клепа!
– Так я и знал, – вздохнул Димон, – их все путают. Клепа давно ушла спать к Анфисе. Сейчас ты любуешься Лерой. Она на удивление покладиста, ласкова и готова сожрать все, что не приклеено. Но у Лерки аллергия, поэтому ей нужна жрачка «Антистресс», она стоит на буфете. Ок?
– Ок, – кивнула я, старательно фиксируя в памяти: Клепа – тунец и «Чистый хвост», Гера – кролик и «Пикс-микс», Лера – «Антистресс».
– В лоток ей насыплешь «Аромат розы», – бухтел Коробок.
– Йес, босс! – вытянулась я в струнку.
– Следующая у нас Ариадна, – объявил компьютерщик, – она на столике, у кастрюли. Эй, Аря, поздоровайся!
Рыжая тряпка, свисающая с плиты, неожиданно пискнула.
– Она самая умная, – похвастался Димон, – но капризная! Подавай ей лишь хрустики с паштетом, и с лотком она кочевряжится, любит гранулы «Фей», дороже их нет. Разобралась?
– Конечно, – храбро воскликнула я, – подумаешь! Четыре милые кошечки, каждая со своими заморочками. А как ты их отличаешь? Они абсолютно одинаковые.
– По лицу, – удивился Димон.
– Ага, – растерялась я, – здорово!
– Теперь о наборах! – зачастил Коробок.
– Подарочных? – хихикнула я. – Хочешь меня наградить?
– Не-а, – замотал головой компьютерный гений, – о едально-писательных. Клепа имеет пару розового цвета: миска – лоток, у Геры комплект синий, Лера пользуется зеленым, Ариадна красным. Ау, отреагируй. Не поняла? Повторю. В миску розового цвета кладешь тунец и «Чистый хвост», в голубую – кролик и «Пикс-микс». Ну и так далее.
– А как кошки еду от наполнителя отличают? – поразилась я.
Димон вытаращил глаза.
– Глупее вопроса не слышал. А как ты разбираешь, где котлета, а где туалетная бумага?
– Мясо я ем, а вторую использую в сортире, – протянула я.
– Во! Как это ни странно, кошки поступают так же, – заржал Димон, – Клепа хавает тунец и писает в «Чистый хвост».
– Ты секунду назад сказал: «В миску розового цвета кладешь тунец и насыпаешь «Чистый хвост», – напомнила я, – вот я и удивилась. Теперь мне понятно. Киса съедает всю рыбку и присаживается на гранулы.
– Тань, ты ку-ку? – оскорбился Коробок. – Кошка – самое чистоплотное животное на свете. Хорошо, что Клепа тебя не слышала! Корм бросают в МИСКУ, а гранулы в ЛОТОК. Они у Клепы розовые!
– А-а-а, – дошло до меня, – ясно. Ты специально подобрал разные цвета, чтобы не перепутать, где чья посуда!
– Фу! – выдохнул хакер. – Сергеева, у тебя в роду были жирафы? Можешь не отвечать, и так все ясно. Добрый вечер, Фиса!
У меня по спине пробежали мурашки. Как, еще одна киска?
– Опять ты поздно вернулся, – капризно ответил тоненький голосок, – а Марго в коридоре свой плакат повесила!
Я подпрыгнула. Говорящее животное?!
– Знакомься, Фиса, это Таня, она у нас временно поживет! – сообщил Димон и легонько пнул меня в бок.
Я стала искать на полу пятую рыжую кошку и наткнулись взглядом на две ноги, обутые в теплые тапочки. Вздох облегчения вырвался из груди: Фиса оказалась старушкой небольшого роста, одетой в темно-зеленый халат.
– Анфиса, – демократично представилась она, – если хотите чаю, наливайте без стеснения.
– Спасибо, – улыбнулась я.
– Заодно и нас напоите, – продолжила Фиса, усаживаясь за стол.
– Доктор Спок утверждает, что потребление жидкости после пяти вечера ведет к отекам и недоразвитости мозга, – прогремело от двери хорошо поставленное меццо-сопрано.
– Доктор Спок педиатр, – парировала Анфиса, – американец. В США все с недоразвитыми мозгами. Империя зла, мировая капиталистическая система, готовая в любой момент напасть на Советскую Россию. Жаль, Хрущев по Кеннеди из ракет не жахнул. И почему я должна принимать советы идеологического врага, да еще доктора для детей? Дайте чаю! С сахаром и вареньем! Назло Споку!
– Очнись, Фиса, на дворе давно свобода, – не сдалось меццо.
Я потрясла головой и уставилась на вторую бабулю, вплывшую в просторную кухню.
– Прошу любить и жаловать. Маргоша. Маргоша, это Таня. Она здесь поживет немного, – быстро представил нас друг другу Димон.
Я лишь хлопала глазами. Четыре одинаковые кошки, каждая со своими едально-писательными привычками и личными наборами «миска – лоток», – еще куда ни шло, но две словно отлитые в одной форме старушки? Фиса и Маргоша, вероятно, близнецы, обе среднего роста, умеренной полноты, с круглыми лицами, чуть удлиненными, широко расставленными карими глазами, бровями-ниточками и волосами, тщательно уложенными при помощи бигуди. Угадайте, какого цвета были локоны бабулек? Абсолютно верно: сочного апельсина. Старушки маскировали седину хной и слегка перестарались с количеством краски.
– Она немая? – вскинула брови Маргоша. – Димочка, почему твоя жена молчит?
Хакер ткнул меня в бок.
– Таня, – пискнула я, – и я не супруга Коробкова, а коллега.
– До сих пор все многочисленные бабы, которых Димочка сюда притаскивал, представлялись его законными половинами, – с плохо скрытой язвительностью сказала Марго.
– Спать с коллегой запрещено моральным кодексом строителя коммунизма, – забеспокоилась Фиса, – вы член партии?
– Какой? – по глупости уточнила я.
Анфиса всплеснула руками.
– Димочка! Она диссидентка? У нас в стране, по счастью, одна партия! КПСС!
– Татьяна уже поняла, что ты со сдвинутой крышей, – перебила Анфису Марго, – КПСС давно нет.
– Я вчера по телевизору видела Ленина, – уперлась Анфиса.
– Кино крутили, – засмеялась Маргоша, – про вождя революции и Инессу Арманд, как они бедную Крупскую обманывали.
– Боже, боже, – зашептала Анфиса, – замолчи. Не говори глупостей. Арманд – развратная женщина! Так вы член КПСС?
Я покачала головой.
– Нет.
Фиса встала.
– Надеюсь, вы состоите в рядах ВЛКСМ?
Мне снова пришлось разочаровать старушку:
– Нет.
Маргоша села за стол.
– Слушай, Таня. У Фисы плохо с головой, для нее на дворе все еще семидесятые годы прошлого века. Не спорь с ней, и мы поладим. Я, в отличие от Анфисы, нормальная, слежу за питанием и хожу в фитнес. Короче, завтра разбудишь меня в семь, дашь на завтрак мюсли с черникой и проводишь на занятия спортом. А сейчас советую всем разойтись по спальням, у нас отбой! Ты жена Димочки?
– Нет, – уже в который раз за вечер произнесла я.
– Тогда ты не ляжешь с ним в одну кровать! – заявила Маргоша.
– Господи, я и не собиралась, – испугалась я, – мы коллеги, друзья, у меня есть муж!
– А кому наличие мужа мешает развратничать? – насупилась Маргоша.
Димон схватил меня за плечо, выпихнул из кухни и протащил до вполне уютной комнаты с большой кроватью.
– Устраивайся, сюда никто без стука не войдет. Давай договоримся: ты ухаживаешь за кисами и не лаешься с бабульками. А я… ну, короче, живи тут сколько хочешь, вернется из командировки Гри, ему тоже места хватит.
– Спасибо, – пробормотала я, не понимая, повезло мне со временным пристанищем или нет.
– С утреца впрягаемся в работу, – перешел к другой теме хакер, – дело твое, я на подхвате, ты, как обычно, старшая.
– Дай будильник, – попросила я, оглядывая спальню, – без звонка я вовремя не проснусь.
– Не переживай, – легкомысленно отмахнулся Коробок, – вскочишь как миленькая ровно в шесть ноль семь!
