Дарья Донцова
Свидание под мантией
Глава 6
Очень скоро у Нели от постоянного нервного напряжения началась депрессия. Чтобы хоть как-то расслабиться, она принялась нюхать кокаин. И теперь она панически боится оставаться одна. Если кроме нее в квартире кто-то есть, Леон не звонит, и манекенщица спокойно ложится спать. Хотя слово «спокойно» тут неуместно, Нели спит в спортивном костюме, живет с постоянно опущенными жалюзи и не принимает ванну.
– Ты вообще не моешься? – опешила Ксюша.
– В фитнес хожу, – мрачно пояснила Закоркина, – там есть душ. Я вам все рассказала, можно уже выйти из гардеробной.
Мы с Ксюшей облегченно вздохнули. Моя напарница свернулась калачиком на диване, положила голову на валик и сказала:
– Думаю, ты зря так перетрусила. Для начала уезжай из «Монпаласа». Скорей всего, этот Леон и в самом деле живет в доме напротив, у него какая-то супермощная аппаратура, для которой жалюзи не помеха, и он самый настоящий маньяк.
– Ему секс не нужен, – возразила Закоркина.
– Так психи разные бывают, – пожала плечами Ксюня, – каждому свое подавай. Сваливай отсюда.
– Не могу, – прошептала Нелька.
– Это почему? – удивилась ее сокурсница.
– Куда мне идти? – всхлипнула Нели.
– К себе домой! – посоветовала подруга.
– В коммуналку? Королева, тебе этого не понять! – взвизгнула Закоркина. – Не всем же так, как тебе, повезло!
– И в чем заключается мое везение? – прищурилась Ксения.
Закоркина обхватила плечи руками.
– Ты не знаешь жизни! Весь институт в курсе, что у тебя родители ученые, доктора наук, профессора! Живешь в шикарной квартире. И где мы с тобой сегодня встретились? В «Павлове».
Я молча слушала Закоркину. Видела бы она крохотную двушку Ксении, ее пьяного папеньку, странную мать. Я вздохнула.
– Нели, ты говорила, что Леон не звонит, если дома кто-то есть?
– Ага, – кивнула та.
– Но сегодня, несмотря на то что мы с Ксюшей находились рядом, он объявился. Почему?
– Не знаю, – плаксиво протянула девушка. – Мне жутко, страшно, че делать?
– Собирай шмотки и сваливай по месту прописки, – предложила Ксения. – Завтра прямо с утра иди к ректору и все ему честно расскажи. Александр Иванович хороший человек, у него большие связи, он позвонит в полицию, попросит, чтобы с тобой там поговорили честные люди. Ну есть же в полиции хоть один нормальный сотрудник!
– Ага, – заорала Нелька, – и все узнают правду? Что я нищая, убогая? Хорошо тебе, дочурке академиков! Мне еще два года учиться! Ни в одну компанию меня не позовут.
Нели схватилась за грудь и осела на пол.
– Что с тобой? – испугалась я.
– Под лопаткой горячо, – прошептала она, – будто сигаретой туда ткнули, дышать больно, рука немеет. На столе бумажка… там… телефон врача… под фигуркой… звонить надо только туда… упаси бог ноль три…
Я подбежала к уродливой бронзовой поделке и увидела листок, на котором было напечатано: «Памятка. Врачебная помощь», далее шли цифры. На набор номера понадобилось несколько секунд.
– «Скорая» слушает, – незамедлительно ответил мужской голос.
– Женщине плохо! – сказала я.
– Дай… я сама, – прошептала Нели.
Я сунула ей трубку.
Вскоре в квартире разнесся звонок, я пошла открывать дверь, испытывая удивление. Вот какая оперативность, пяти минут не прошло!
Пока врач осматривал Нели, мы с Ксюшей стояли в коридоре. В конце концов доктор вышел к нам и сказал:
– Забираем.
– Куда? – робко поинтересовалась я.
– В больницу.
– А что с ней?
– Инфаркт, – коротко рубанул мужчина в белом халате.
– Он же только у стариков бывает! – изумилась Ксюша.
– Ошибаетесь, – возразил эскулап, – сердце и в детстве заболеть может. Парни, кладите ее на носилки.
Два санитара выполнили приказ.
– Странно, однако, – пробормотала Ксения, когда за доктором захлопнулась дверь.
– К сожалению, врач прав, – вздохнула я, – сердце может подвести даже младенца. Мы с тобой не очень хорошо знаем Нели. Я ее вообще пару часов назад впервые увидела. Может, у нее врожденный порок сердца.
– Я не об этом, – протянула моя напарница. – Видела Нельку, когда ее на носилках уносили? Выглядела она очень даже хорошо, щеки розовые, губы яркие, ну совсем не похожа на умирающую. Несколько месяцев назад в нашем доме из сороковой квартиры увозили бабку, вот она жутко выглядела.
– По-разному бывает, – вздохнула я, – здоровую женщину в клинику не положат. Врач мне листок сунул, там указано, куда повезли Нели. Куда я его дела?
– Он у тебя из кармана торчит, – подсказала Ксения.
Я вынула бумажку и прочитала вслух «Медицинский центр жилого комплекса «Монпалас». Двадцать четыре часа. Страховка включена в квитанцию».
– Вот почему доктор так быстро прибыл и денег не взял, – осенило Ксюшу, – крутяк! У них тут все есть.
Я положила визитную карточку на консоль у стены.
– Сомневаюсь, что в местной домовой амбулатории способны оказать помощь больной с инфарктом. Скорее всего Закоркину отправили в какую-то больницу.
Ксения зевнула.
– Ну и ночка!
Я посмотрела на часы.
– Да уж. Скоро утро. Поехали отсюда. Ключей у нас, правда, нет, но дверь можно захлопнуть.
– Сил идти нет, – пожаловалась Ксения, – давай поспим часок. Сейчас пять. Я поставлю будильник на шесть, вскочим и смоемся.
Предложение было глупым, надо было вызвать такси и уехать, но я вдруг ощутила жуткую усталость.
– Устроюсь в гостиной на диване, – пела Ксюша, – а ты иди в спальню.
– В комнату, которую просматривает маньяк Леон? – возмутилась я. – Ну уж нет.
Я обошла всю квартиру и обнаружила чуланчик без окон. Там стояли узкая кровать и один стул. Я упала поверх одеяла на топчан. Для кого сия спаленка? Может, здесь должна спать домработница? Долго рассуждать на эту тему не получилось, мои глаза сами собой закрылись.
Глава 7
– Даша, вставай, – сказал над ухом женский голос.
– М-м-м, – пробормотала я. – Что, уже утро? Кто это? Оставьте меня в покое!
Чьи-то руки схватили меня за плечи, начали трясти.
– Даша, очнись! Скорей!
С трудом разлепив веки, я увидела растрепанную бледную Ксюшу, на щеках ее ярко выделялось несколько красных пятен.
– Поднимайся быстрее, – зашептала она, – надо удирать!
Но я никак не могла осознать происходящее.
– Где я?
– В «Монпаласе», в квартире Закоркиной, – еле слышно ответила Ксю. – Побежали! Давай, давай! Потом все объясню! Шевели ластами. Ну!
Я встала.
– Только умоюсь.
– Нет! – отрезала Ксения. – Если не хочешь огромных неприятностей, натягивай джинсы, и рвем отсюда!
– Что происходит? – удивилась я, у меня гудело в голове. – Сколько времени?
– Час дня, пошли, не тормози, иначе худо будет.
Пребывая в глубочайшем недоумении, я живо оделась, очутилась на лестничной клетке, хотела вызвать лифт, но Ксения схватила меня за руку.
– Нет, бежим по ступенькам вниз.
Ничего не понимая, я повиновалась. Когда мы оказались на первом этаже, Королева чуть приоткрыла дверь, ведущую в холл, и прошептала:
– Я очень умная! Самая сообразительная.
Продолжая еле слышно нахваливать себя, Ксения вынула телефон и через пару секунд забубнила:
– Алло, охрана! Скорей поднимитесь в сороковую квартиру, на меня напали! Спасите!
Из холла послышался бодрый топот, потом воцарилась тишина.
– Драпаем, – скомандовала Ксюша, – не тормози, секьюрити наверх попер.
Мы выбежали в пустой холл подъезда, пересекли двор, выскочили на улицу и помчались вперед. Через пару минут я увидела небольшое кафе и остановилась.
– Ксюша! Что происходит?
Королева всхлипнула.
– Ужас! Хорошо, что мы убрались незамеченными! Как холодно! Жутко! У меня в желудке ледяной шар для боулинга лежит.
Я взяла свою напарницу под руку.
– Пошли, закажем кофе, ты согреешься и расскажешь, по какой причине мы удрали из «Монпаласа» не умывшись.
– Хочу домой, – залязгала зубами спутница.
– В вашей квартире поговорить не удастся, – возразила я.
Ксюша вздрогнула и молча схватилась за ручку двери харчевни.
Нам повезло, небольшой зал оказался пуст, мы получили по стакану вполне сносного латте, и я узнала что случилось.
Королеву, мирно спавшую в гостиной на диване, разбудил звонок в дверь. Если вы всю ночь гуляли, а потом ненадолго задремали, мозг не способен работать трезво. Услышав заливистую трель, Ксения спросонья решила, что за дверью Нели. Никакого инфаркта у сокурсницы нет, врач ошибся, а в клинике сразу разобрались что к чему и отпустили Закоркину домой.
Ксюша распахнула входную дверь и испугалась.
На пороге стояла не Нели, а женщина неопределенных лет, одетая в брючный костюм. Незнакомка была очень высокой, с огромным носом и больше походила на мужчину, чем на представительницу слабого пола. Ее темные волосы спускались на плечи, лоб закрывала густая челка, все лицо покрывал тон цвета загара, веки были раскрашены разноцветными тенями, губы пламенели красной помадой.
– Разбудила вас! – грубым прокуренным голосом воскликнула она. – Но уже утро. Разрешите представиться, я Инга, новый администратор «Монпаласа», сегодня знакомлюсь с жильцами. Уважаемая Нели Ильинична, поступила годовая оплата за вашу квартиру. Вы перечислили ее через банк, я пришла подтвердить вам получение денег и поблагодарить за то, что отдаете их заранее. По всем вопросам можете обращаться ко мне: протечки, шум в неположенное время, испорченная вентиляция.
Ксюша выдохнула. Ее мозг наконец-то заработал как надо. Тетка в брючном костюме – новый администратор, она не знает пока тех, кто обитает в пафосном месте. Интересно, сколько жильцов наорет на женщину за ее появление без приглашения в утренние часы? Ксения заулыбалась, эта Инга считает ее Закоркиной, можно не трястись от страха. И кто оплатил Нельке эти хоромы? Бандиты, на которых сейчас пашет однокурсница? Ну это навряд ли! Неужели у Додика проснулась совесть? Или у хитрющей Закоркиной есть еще один благодетель, о котором она не упомянула, рассказывая о вагоне своих неприятностей? Везет же некоторым! Нели будет шиковать в роскошной фатерке, а Ксюша спать на раскладушке и слушать вопли пьяного папаши. Все эти мысли в секунду хороводом закружились в голове Королевой, и вдруг до нее добрался смысл слов Инги.
– Постойте, – решила уточнить она, – апартаменты оплачены на год вперед?
– Да, Нели Ильинична, – кивнула администратор, – ровнехонько за двенадцать месяцев! Живите счастливо.
– Мерси, – поблагодарила Королева, заперла дверь, пошла в гостиную, и тут на столе затрезвонил ее новый телефон. Номер был скрыт.
– Да, – ответила Ксения. – Это кто?
– Степан Рубцов, извини, вчера так глупо вышло, – зачастил юноша, – представляешь, я встретил…
– Ой, Степочка, – перебила Ксения, – это я по-идиотски поступила! Случайно наткнулась в туалете на свою подругу, на секундочку зашла в ее ложу, глотнула шампанского, чуток поплясала, смотрю – шесть утра. Ты злишься?
– Э… нет, – промямлил Рубцов, ожидавший скандала от девушки, которую нагло бросил в клубе.
Вот только Ксюша ни за что не хотела показывать ему свою обиду, она решила вести себя так, чтобы Степа считал себя брошенным.
– Раз уж вчера так дерьмово получилось, – продолжил он, – давай сегодня тусанемся.
– Спасибо, нет, – с достоинством ответила Ксения, – родители велели не выходить из дома.
– Значит, ты маменькина дочка, – решил поддеть ее Степа, но Ксюша мирно ответила:
– Конечно! Стараюсь не ссориться с предками.
– Но в гости к тебе прийти можно? Посидим, музыку послушаем, – танком поехал на баррикаду Рубцов. – Ты же в «Монпаласе» живешь? Скажи номер квартиры!
И тут только до Ксюши дошло, какой замечательный шанс послала ей судьба! Нели нет, она в больнице! Королева может пригласить в ее хоромы Степу, прикинуться хозяйкой, пусть Рубцов посмотрит на пейзаж, а потом растреплет в институте, как замечательно она живет.
– Приходи через полчаса в «Монпалас», – велела Ксю.
– О'кей, – обрадовался парень.
Ксюша кинулась было в ванную, но остановилась, что, если Нели отпустят из больницы, она вернется домой, увидит ее со Степой и заорет: «Королева! Че в моей хате делаешь?»
Надо узнать, в какую больницу положили Закоркину, и выяснить, когда ее выпишут.
Вы уже поняли, что Ксения на редкость сообразительна?
Девушка схватила визитку, которую я положила на консоль, и быстро набрала указанный там номер.
– Слушаю, – ответил мужской голос.
– Вчера я вызывала машину для больной, не знаете, куда ее увезли? – прощебетала Ксения.
– Погодите секундочку, – прозвучало в ответ. – Ночью забрали госпожу Закоркину Нели Ильиничну.
– Верно! – обрадовалась Ксю.
– Она сейчас находится в медцентре «Талисман», хотите телефон? – предложил администратор.
– Спасибо, говорите, – еще больше обрадовалась Ксюша и через минуту набрала другой номер.
– Алло, – вновь ответил мужской голос, – центр «Талисман».
– К вам ночью положили Закоркину… – начала Королева.
– Секундочку… Нели Ильиничну?
– Точно! Пожалуйста, позовите ее к телефону, – попросила студентка.
– Кого? – уточнил дежурный.
– Нельку! То есть Нели Ильиничну, мне очень надо с ней поговорить! Или ее уже домой отпустили? – расстроилась Ксения.
– Закоркина лежит в реанимации. В палату интенсивной терапии нельзя вносить телефон, – после короткой паузы объяснил собеседник.
– Но она же может в коридор выйти! – заныла девушка.
– У Закоркиной состояние крайней тяжести, – пояснил дежурный.
– Значит, ее пока домой не отпустят? – уточнила Ксюша.
– Эту информацию следует узнавать у лечащего врача.
– Пожалуйста, скажите, – замурлыкала Королева.
– Девушка, Нели Ильиничне плохо, сколько она пробудет в клинике, одному Богу известно, месяц, два, три, – буркнул мужчина и бросил трубку.
Волна радости накрыла Ксюшу с головой. Вот оно, счастье! Одна! В шикарной двухкомнатной квартире! Ксения поживет в «Монпаласе» до возвращения Нели.
Не чуя под собой ног от радости, девушка еще раз пробежалась по квартире. Господи, и это все ее?! Пусть временно, всего на несколько недель, но как здорово почувствовать себя богатой.
На пике восторга Ксюша вспомнила обо мне и испугалась. Куда подевалась Васильева? Неужели она, недовольная ее квартирой, пьяным папашей, устав от суматошной ночи, удрапала домой? Ксюшечка не получит свое вознаграждение за эксперимент, не заработает приз, положенный самой сплоченной паре. Радость, испытанная от временного обладания собственной квартирой, разом потухла, но Ксюша быстро пришла в себя. Нет, нет, Даша не выглядела капризной истеричкой, просто она ее в огромных апартаментах не нашла. Надо поискать напарницу и рассказать о визите Рубцова.
Ксения заметалась по немереным квадратным метрам и в конце концов обнаружила крохотный чуланчик и меня, сладко похрапывающую на топчане. Но разбудить меня она не успела, раздался звонок в дверь. Девушка полетела в прихожую. Она решила так: если я проснусь и выйду в гостиную, Степан не удивится, он же знает про дуэнью. А Васильева сообразительная, она поведет себя правильно.
Ксюшенька выдохнула и открыла дверь.
– Неплохая хата, – одобрил Рубцов, проходя в гигантскую кухню, – повезло тебе, а мне предки пока ничего не покупают, бабки при себе держат. Будешь шампанское?
Не дожидаясь ответа, Степа схватился за горлышко бутылки и… уронил ее, пробка с оглушительным взрывом вылетела, за ней рванула белая пена, и через пару мгновений пол был покрыт пузырящейся лужей.
Ксения на автомате открыла дверцу под мойкой, схватила тряпку, вытерла плитку и сказала:
– Не переживай, в баре полно спиртного.
– Ловко ты полы моешь, – похвалил Степа, – а моя сестра не знает, с какого конца к швабре подойти.
Ксюша постаралась удержать на лице улыбку. Вот на таких мелочах и ловят шпионов! Разве богатая девушка бросится сама устранять безобразие? Конечно, нет, она позовет домработницу или зарыдает при виде лужи. А она продемонстрировала усердие Золушки! Ну не дура ли! Немедленно надо исправить ситуацию!
– Терпеть не могу горничных, – скривилась Ксюня, – косорукие неумехи! Ни разу нормальная не попалась! Сколько они мне свитеров испортили! Вчера я очередную выгнала, уж лучше самой полы мыть!
– Моя мама тоже постоянно прислугу меняет, – кивнул Степан. – У тебя в баре початая бутылка коньяка стоит, можно попробовать? Мать не заругается?
Ксюша расслабилась, Рубцов ей поверил!
– Это моя квартира, сама всем распоряжаюсь, хоть литр выпей!
– Столько мне слабо, – хихикнул Степа, доставая коньяк. – Повезло тебе, Ксю, моя мать дома сухой закон установила.
Ксения взяла фужер за тонкую ножку и задержала дыхание. Что хорошего в коньяке? Воняет отвратно, но, похоже, Степе нравится, он аж глаза от удовольствия закрыл! Воспользовавшись тем, что кавалер весь ушел в смакование пойла, Ксения выплеснула содержимое своего бокала в раковину, обернулась и увидела, что Степан, не открывая глаз, тихо опускается на пол. Рубцов вел себя как герой плохого голливудского фильма, сначала он подогнул колени, сел, затем лег, разбросал в разные стороны руки и замер.
– Эй, приколист, – засмеялась Ксения, – вставай! Ау! Хорош прикидываться и…
Окончание фразы застряло в горле, изо рта Степы поползла тоненькая струйка слюны, девушка бросилась к парню.
– Ты чего? Ушибся? Поднимайся скорей!
Тело Степана скрючилось, лицо исказилось, глаза закрылись. Ксения перепугалась.
– Степочка! Дорогой! Скажи хоть словечко! Тебе плохо? Воды?
Рубцов молчал, девушка ринулась к мойке, наполнила стакан, поднесла его к губам Степы… и тут неожиданно затрезвонил телефон. Ксения чуть не задохнулась от ужаса, а трубка все трещала, не умолкая. В конце концов Ксюша подумала, что это Закоркина очнулась и решила узнать, что дома творится. Стараясь казаться спокойной, Ксюня сказала:
– Алло.
– Главное, не нервничай, это Леон! – произнес мужской голос. – Без паники, знаю, Нели в больнице, ее вчера увезли, но мне нужна ты, красивая девочка, послушная, умница. Я люблю таких и всегда их награждаю.
– Да пошел ты! – рявкнула Ксения.
– Конечно, ты можешь отсоединиться, но как избавишься от трупа? – поинтересовался Леон.
Ксюша похолодела.
– Ты о чем?
– Бедный мальчик, – заохал мужик, – скончался на месте. Что ты подсыпала в коньяк? Цианистый калий?
Ксения уставилась на Степу, увидела его закрытые глаза, плотно стиснутые губы, перевела взгляд на лежащий около парня почему-то не разбитый стакан, разлитую воду и прошептала:
– Мама! Я никого не убивала! Он сам упал.
– Конечно, родная, но что скажет полиция? – зудел в ухо Леон, пока Ксения пыталась сделать шаг на ватных ногах. – Приедет бригада, на кухне труп, а кто провел с юношей его последние минуты? На кого повесят убийство? Солнышко, самые нехорошие подозрения у парней в форме вызывает тот, кто обнаружил жмурика или в чьем присутствии несчастный умер! Сидеть тебе в тюрьме, кошечка. Но, как я уже говорил, мне нравятся умные девочки, поэтому я помогу тебе.
– Что тут можно сделать? – прохрипела Ксюша.
– Все, моя красавица, только обещай, что будешь послушной, – протянул Леон.
У Ксюши неожиданно перестали трястись руки. Она поняла, что надо делать. Леон понятия не имеет, кто сейчас находится в апартаментах Закоркиной. Он ни разу не назвал ее по имени, говорил: красавица, кошечка… Мужик сумасшедший подглядыватель, он видит все, что происходит в квартире Нели, но если Ксюша уйдет и более не переступит порог «Монпаласа», Леон ее никогда не найдет.
Ксения быстро нажала красную кнопку на трубке, запихнула ее за диванные подушки, чтобы не слышать звонков, кинулась в чулан, растолкала меня…
И вот мы сидим в кафе, где, слава богу, никого, кроме нас, из посетителей нет.
Ксюша схватила свой бокал с латте, одним махом опустошила его, потом выдохнула:
– Фу-у-у! Ушли! Оцени, как я ловко от секьюрити избавилась, отправила его в квартиру Закоркиной. Хорошо, что охранник в подъезде один.
Я молча выслушала Ксению, потом осторожно спросила:
– Ты уверена, что Степан умер? Думаю, надо вернуться и посмотреть на Рубцова.
Ксю разинула рот, потом повертела пальцем у виска.
– Алло, гараж! С ума сошла? Нас сразу заметут. В квартиру охрана поскакала, мужик Рубцова увидел, полицию вызвал или «Скорую», не о чем переживать.
Я перестала слушать Ксению. Ну, Дашенька, и попала ты в историю. Сейчас перед тобой во всей красе возник излюбленный вопрос россиян: что делать? Случись это месяц назад, я бы мгновенно помчалась к Дегтяреву, но, простите, не успела рассказать. Некоторое время назад Александра Михайловича отправили на пенсию, потом объясню вам, почему это произошло. Новый начальник расформировал отдел полковника. Дегтярев вместе с четырьмя бывшими коллегами, близкими друзьями, сейчас загорает на тропическом острове, куда их отправил Тема, сын полковника. Мне не к кому бежать за помощью.
Ксюша тронула меня за руку:
– Эй! Ты же не бросишь меня? Не удерешь к себе домой?
Я молча смотрела на нее. Если честно, то я испытываю огромное желание прямо сейчас ринуться в Ложкино и поскорее забыть Королеву. Но если я поступлю так, научный руководитель Таси, обозленный тем, что его эксперимент прервался, сделает все возможное, чтобы Малкина никогда не защитила кандидатскую диссертацию. Я видела профессора всего один раз, но по рассказам Таси поняла, что он злопамятен, мстителен и любит демонстрировать свою власть тем, кто от него зависит. Я не могу подвести Тасю, для которой кандидатский диплом – пропуск на престижную работу. Кроме того, у Ольги, мамы Малкиной, больное сердце, у нее уже был инфаркт. Оля узнает, что дочь не получит степень… Нет, я не имею права сбежать. Но что делать?
– Мне очень нужны деньги, – продолжала Ксюша, – просто ужасно. Мне необходим этот приз.
– Неоригинальное желание, – пробормотала я, – удивилась бы, скажи ты: мне не нужны деньги.
Ксюша опустила голову.
– Ладно, объясню, зачем мне бабло понадобилось. Вовсе не на телефон, планшетник, шмотки, как я раньше говорила. Хочу папахена в платную наркологическую клинику пристроить. Тетя Нюра, соседка наша, своего мужа туда определила. Через три месяца его другим сделали, он вот уже пять лет не пьет. Это дорого. Тетя Нюра кредит в банке брала. А мне где деньги взять? Студентке никто в долг не даст. Пожалуйста, не бросай меня.
– Почему ты сразу не сказала про больницу? – укорила я Ксюшу.
– Стыдно было, – призналась та, – я папашку ненавижу, и вдруг лечить его решила. Но не для него это делать собралась, а для себя. Никогда мне из убогой норы не убежать, жить придется с пьяным уродом. Если он трезвым станет, то не так плохо будет, может, на работу пристроится.
– Могу дать тебе нужную сумму, – вздохнула я, – но…
Ксения поморщилась.
– Понимаю, тебе неохота неделю в двушке жить и со мной таскаться парой уже осточертело. Уходи. Я справлюсь. Денег твоих не возьму. Мне подачки на бедность не нужны!
Я открыла рот, но не успела произнести ни слова, моя спутница вскочила и бросилась на улицу. Я помчалась за ней с криком:
– Ксюша, стой! – поймала девушку у подземного перехода, обняла ее и быстро заговорила: – Никуда я не денусь, мы проведем нужное время вместе, ты заработаешь денег. Но давай сообразим, что нам делать?
Королева зашмыгала носом.
– Ничего не делать. Мы удрали. Рубцов сам помер, я его не травила. Где мне яд взять? Да еще такой, чтобы сразу парня свалил? Его же в аптеке не выпросишь. И зачем мне Степу убивать? Я хотела с его помощью в тусню богатеньких попасть, рассчитывала, что понравлюсь ему. Он мог от болезни загнуться. У нас два месяца назад препод на лекции тапки откинул, нес, как всегда, чепуху, и опаньки! Нам потом объяснили: тромб у него оторвался. Кто знал, что мы с Рубцовым пошли в «Павлов»? Да пока никто, я собиралась рассказать всем о замечательно проведенном вечере только сегодня. Навряд ли официанты пафосного клуба узнают меня, даже если им сунут под нос фото. Таких, как я, там по тысяче штук за ночь пляшет. И с Нелькой мы столкнулись случайно, а уж то, что с ней случится инфаркт, ни одна душа предполагать не могла! Мы с Закоркиной не подруги, все вокруг знают, что Королева и Нели из разных компаний. Поехали домой, переодеться надо.
