Дарья Аркадьевна Донцова Бегемот под майонезом

Бегемот под майонезом

Полная версия:

Дарья Аркадьевна Донцова Бегемот под майонезом

+ Увеличить шрифт
- Уменьшить шрифт

– Ага, – кивнул Димон, – только натаскаешь кого-то, а его в другую бригаду перебрасывают. Используют нас как учебный центр. Я от этого тоже не в восторге. Поэтому мы объявили Ивану: сами подбираем нужных людей и никому их не отдаем!

– Что-то до сих пор я один здесь, – заметил Никита.

– Так хорошие кадры трудно найти, – вздохнула я и удивилась: – Ада, ты хочешь, чтобы Регина вернулась к нам?

Психолог покачала головой.

– Нет. Просто мне интересно, какие отношения у вас? Дружеские? Равнодушные? Враждебные? Кто-то из вас говорит за спиной другой гадости? Регина потешается над тобой?

– Мы приятельницы, – заверила я, – Ковалева хороший человек, быстро стала грамотным специалистом. Она воспитанна, смеяться над тем, как я выгляжу, ей никогда в голову не придет. Если мы сталкиваемся в нашем кафе, то всегда садимся за один столик. Конечно, раньше, когда Ковалева работала в нашей бригаде, мы общались чаще. Но и сейчас…

Я прервала свое выступление.

– Что вы так на меня смотрите? Что случилось? Регина? Боже!

– Ковалева в порядке, – процедила Ада, – я вопрос задала, чтобы ты поняла: человек полагает, что N к нему хорошо относится. А на самом деле N обзывает его «бегемотом под майонезом».

На свою беду, я именно в этот момент открыла бутылку с водой и сделала глоток.

Фраза, которую произнесла Ада Марковна, произвела на меня сильное впечатление. Вода попала мне не в то горло, начался судорожный кашель. Никита вскочил и постучал меня по спине.

– Спасибо, – прохрипела я, – правильно ли я поняла… Регина говорит: «Сергеева бегемот под майонезом»?

– Ага, – кивнула лучшая подруга Ирины Леонидовны, – я сидела в кафе за столиком в нише, меня было не видно, зато я всех видела прекрасно. Вскоре появились Регина и Галя Шлыкова, они у окна устроились. Через пару секунд ты вошла. Ковалева рукой замахала.

– Танюша, иди к нам.

Ты ответила:

– Спасибо, у меня дел полно. Возьму что-нибудь с собой, в машине слопаю.

Только ты убежала, Регина давай смеяться:

– Бегемот под майонезом решила сожрать пирожки с вареньем! Интересно, муж с ней в одной кровати помещается?

Катя спросила:

– Почему ты Таню так обзываешь? Она ведь милая.

– Потому что Сергеева бегемот, который всегда жрачку майонезом поливает, – разозлилась Регина. – По-твоему, она милая? Ха! У нас с Иваном Никифоровичем отношения налаживались. Еще немного, и он бы мог ко мне уйти, а Танька его отбила!

Я хотела вдохнуть, но безуспешно. Димон быстро отнял у меня бутылку, налил воду в стакан и сунул его мне в руку.

– Пей!

Я сделала глоток, выдохнула и сказала:

– Регина появилась в бригаде, когда мы с Иваном были уже мужем и женой. Я никогда не отбивала у Ковалевой кавалера.

– Знаем, – махнула рукой Ада Марковна, – но это не мешает ей тебя ненавидеть, считать, что она могла стать супругой начальника. В глаза тебе улыбается, а за спиной…

Психолог замолчала.

– Обзывается, – договорил Никита.

– Ты полагаешь, что Регина твоя добрая приятельница, – продолжала Ада Марковна, – не подлый человек, ты всегда уверен, что окружающие люди хорошие. Мы склонны приписывать другим свои моральные качества. Если кто-то пишет в соцсетях: «Сейчас все люди сволочи», то он сам сволочь. Регина же прикидывается дружелюбной, улыбается тебе, говорит комплименты. Но на самом деле она тебя терпеть не может. Это простая человеческая зависть. Возможно, в семье Буркина есть подобная Регина. Алексей Николаевич считает всех родственников не способными на подлость, полагает, что они его уважают и любят. И ошибается.

Я начала загибать пальцы на руке.

– Жена, два сына, столько же невесток, их детей не считаем. Кто из них похож на Регину?

– Не надо забывать про домработниц и водителя, – напомнил Димон, – они тоже могут слабительное подлить.

Я попыталась сгрести в кучу мысли, которые разбегались как испуганные тараканы, поняла, что не могу сосредоточиться, и сдалась.

– Давайте прервемся на часок. Мне надо сбегать в магазин.

– Отличная идея, – тут же согласился Коробков, – у меня спина заболела, пойду посижу в массажном кресле в медпункте.

Глава десятая

Войдя в торговый центр, я подошла к эскалатору и остановилась. Зачем я сюда пришла? Ничего не собиралась покупать! Просто решила на время остаться одна, поэтому и отправилась в магазин. В толпе человек всегда одинок, посторонние люди меня не напрягают, не нервируют. Почему? Потому что они чужие. Разнообразные эмоции, как положительные, так и отрицательные, нам дарят исключительно свои, те, кого мы считаем близкими. Как-то раз, листая перед сном айпад, я прочитала притчу, уж, простите, не помню имени ее автора.

«Один монах прожил в пустыне сорок лет, потом пришел в монастырь и сказал настоятелю:

– Я достиг совершенства, меня не посещает уныние, не раздражают ни голод, ни дневная жара, ни ночной холод. Я подружился с дикими животными, полюбил их всех, ко мне приходят приласкаться львы и крокодилы. Что мне делать дальше? Как духовно развиваться?

– Хорошо, что ты приручил хищников, – ответил настоятель, – приятно слышать, что не имеешь никаких желаний. Как совершенствоваться? Со львом и крокодилом ты в прекрасных отношениях. А теперь оставайся в монастыре и полюби всех монахов».

Бегемот под майонезом! Надо же такую гадость придумать! Между прочим, я здорово похудела. И самый любимый россиянами соус я не ем! Мне больше по душе кетчуп! Сейчас поброжу по магазину, успокоюсь, вернусь в офис и постараюсь забыть злое прозвище!

Я вздохнула. Не стоит ставить перед собой невыполнимые задачи. Бегемот под майонезом теперь останется со мной надолго, может, даже навсегда.

– Почему вы такая грустная? – спросил тихий голос.

Я повернула голову и увидела девочку лет тринадцати в красной короткой курточке.

– Вам плохо? – продолжала девочка.

– Я немного расстроилась, – почему-то честно ответила я.

– Кто-то вас обидел? – осведомилась школьница. – Деньги украл?

– Кошелек на месте, – ответила я, – одна женщина придумала мне очень обидное прозвище.

– Так многие делают, – заметила девочка, – в нашем классе училась Ритка, она при виде меня сразу пела: «Пришла мочалка на палке». Намекала на мою фигуру и волосы.

– У тебя очень красивая прическа, – похвалила я.

– Это я кудри утюгом вытянула, – объяснила собеседница, – меня зовут Катя.

– Таня, – представилась я.

– Если я голову вымою, то кудряшки прямо как у африканки вьются мелким штопором, – объяснила Катя. – И вешу я, как собака.

– Это лучше, чем иметь большой вес, – возразила я, – весьма неприятно, когда тебя обзывают: бегемот под майонезом.

Девочка окинула взглядом мою фигуру.

– На гиппопотама вы совсем не похожи, нормальная красивая женщина. Мне бы вашу грудь. А то у меня доска!

Ко мне неожиданно вернулось хорошее настроение.

– С удовольствием подарила бы тебе свой бюст, но ты сразу упадешь.

– Почему? – удивилась Катя.

– Сделаешь шаг, грудь вперед потянет, и ты на ногах не устоишь, – объяснила я, – мне вот очень хочется иметь твои размеры.

– А мне ваши, – хихикнула Катя.

– Человек всегда мечтает о том, чего не имеет, – протянула я.

– Если вы расстроились из-за бегемота под майонезом, то вида не подавайте, – посоветовала Катя, – если обзывальщица заметит, что вам это неприятно, ее тогда не остановить. Ведите себя наоборот. Придете на работу и скажите: «Бегемот под майонезом не опоздал!» Если сама над собой потешаешься, хейтеры замолкают. Им нравится кусать того, кто обижается, плачет. А вы радуетесь прозвищу, оно вам нравится.

– Спасибо, именно так я и поступлю, – поблагодарила я советчицу.

Катя показала рукой на левую галерею.

– Там магазин косметики. Столько всего! Купите себе чего-нибудь.

Я вспомнила маску, свое лицо, похожее на мордочку хомяка, который вечером выпил литров пять пива, заел их воблой, а потом полночи хлебал воду, и ответила:

– Да вроде у меня все есть!

– И что? – сказала Катя. – Просто побродите, порадуйтесь. Возьмите тушь или помаду губную. Подарочек себе сделайте. Я всегда так поступаю, если настроение падает. Тетя Таня, – продолжила новая знакомая, – если никогда-никогда себе подарки не покупать, то превратишься в унылого гоблина. Чес слово, бегемот под майонезом во много раз его лучше.

– Отличная идея, беру с тебя пример, – согласилась я и пошла вперед.

– Я в магазин!

Катя помахала рукой.

– Хороших покупок! Не экономьте! Надо бегемота под майонезом закидать косметикой.

Глава одиннадцатая

– Если вы ищете средства для ухода за лицом, то на этом стенде представлено все для юной кожи, – забубнил за спиной надтреснутый тенор, – лучше пройти в соседний зал. Там продукция для дам серебряных лет.

Я обернулась и спросила у паренька, который щедро вымазал свои волосы гелем.

– Дама серебряных лет, это кто?

– Пенсионерка, – ответил юноша, – только их так теперь называть нельзя.

– Мне до пенсии еще жить и жить, – сказала я.

Консультант сдвинул брови.

– Вы стоите возле кремов для девушек.

– Правильно, – согласилась я, – средства для парней мне не подойдут.

– Вам надо изучить ассортимент в зале для пенсионерок серебряного возраста, – повторил продавец, – пойдемте, я вам все объясню!

Я посмотрела в зеркало. Неужели я выгляжу намного старше своего возраста?

– Давайте, давайте, – поторопил юноша.

Чувство радости, которое после разговора с Катей охватило девушку Сергееву, погасло.

Я повернулась и пошла к выходу.

– Вы куда? – удивился консультант. – Мы только что получили новое средство от глубоких морщин на лице и теле. Оно идеально омолаживает «куриную» шею.

Я успела дойти до охранника, у двери остановилась и повторила:

– Куриную шею? Вы о чем?

Парень обрадовался возможности меня просветить.

– Шея стареет раньше лица. И она не подтягивается. Приходится ходить с тем, что из-за возраста получилось. Чем дольше живешь, тем страшнее выглядишь. Наша фирма приходит на помощь тем, кто плачет, глядя в зеркало на свою «куриную шею». Супермегароскошный, богатый витаминами и оксидантами крем…

Стеклянные двери раздвинулись, и в зал вплыла дама. Несмотря на теплую погоду, на ней была шуба из рыси. Сзади шагали два парня в темных костюмах, один нес пакеты с покупками, другой свирепо смотрел на окружающих. Увидев посетительницу, консультант мигом забыл про всех и вся, бросился к ней и затараторил:

– Добрый день, Олеся Константиновна, рады вас видеть…

– Замолчи, надоел, – отмахнулась дама и медленно двинулась вглубь торговой точки. «Костюмы» тенями поспешили за ней, продавец шел следом. Охранник, который молча возвышался у входа, посмотрел на меня.

– Андрей идиот! Получает бонусы за проданный товар. Своей головы нет, балаболит то, что старший продавец велит.

– У каждого своя работа, – пробормотала я, – молодой человек произносит текст, который ему велели выучить. Не сам же он придумал про «серебряный возраст» и «куриную шею».

Охранник одернул куртку.

– Через месяц я сороковник отмечу. Для Андрея я первый в очереди на кладбище. Дураку девятнадцать. Наплюйте на него и на тех, кто тексты продавцам пишет. Хорошо, что не успели услышать про «увядшие руки обезьянки».

Я рассмеялась.

– Что?

Секьюрити сказал:

– Они тут все одно и то же тараторят. Когда фиговый крем за бешеное бабло втюхивают, про «куриную шею» поют. Если женщина пришла за лаком для ногтей, ей говорят: «Имеется большая палитра мощных средств для увядших рук старой обезьянки». Это не вы плохо выглядите! Это здесь кретины в отделе рекламы сидят. Я бы вас с удовольствием повел кофе попить, потом погулять. Да жена узнает и башку оторвет. Только не подумайте, что я пристаю, увидел молодую красивую девушку и… Ну, я же мужик!

Охранник изо всех сил старался подбодрить меня, я улыбнулась.

– Я тоже с удовольствием могла бы сходить с вами в кафе, да у меня муж ревнивый. Спасибо, вы вернули мне отличное настроение.

– Нехорошо, если оно у вас при виде каждого идиота падать будет, – заметил охранник и понизил голос: – Выходите сейчас в центральную галерею, идите в самый конец. Сразу за строймаркетом найдете магазин «Наш секрет». Жена, сестра, мама и все их подруги там пасутся. Там все российского производства. Те, кто импортом торгует, рожи корчат: фу, оно плохое, вот иностранное – восторг. А это неправда. Сразу честно скажу: упаковки у них никакие. По пакетам и простым банкам все расфасовано. Да не в таре польза. За крем, который вам Андрей впарить хотел, вы отдали бы семь тысяч. Фирма называется по-иностранному «Super Super», латинскими буквами со всех сторон выведено на банках, они очень красивые, да содержимое дерьмовое. И вся из себя такая европейская косметика на самом деле сделана в одной из бывших союзных республик. Идите в «Наш секрет». И деньги сбережете, и купите не барахло.

Я еще раз поблагодарила приветливого мужчину, отправилась в указанном направлении и нашла магазин. Он действительно находился впритык к строймаркету, очень выгодное место. Интересно, сколько женщин, придя за обоями, плиткой и прочим, сначала зарулило в лавку с пудрой и ее родней?

Я огляделась. Судя по количеству покупательниц с набитыми доверху корзинками, таких дам предостаточно.

Ни одного консультанта в трех небольших залах не нашлось, но сей факт меня обрадовал. Выслушивать очередной спич про «куриную шею» мне не хотелось.

Я медленно переходила из зала в зал, двигалась вдоль стеллажей, остановилась и услышала, как одна посетительница спросила у другой:

– Вижу, вы взяли грязь в небольшой упаковке. Где нашли такую?

– В соседнем зале, – ответила собеседница, – она очень удобно разложена. Кому надо, тонну возьмет. А мне зачем столько?

Я начала рассматривать крем, а диалог продолжался:

– Молодец, кто это придумал, не каждой самосвал нужен. Грязь хорошая?

– Не первый раз беру, просто супер. Лицо потом гладкое, штукатурка ложится шикарно, держится безупречно. Даже муж похвалил.

– Аха-ха! Если супруг одобрил, то надо брать. Мой жуть какой капризный.

– Ой, они все такие, и ничего нового пробовать не хотят. Один раз я купила вегетарианскую колбасу. Так мой наотрез есть отказался! «Убери эту дрянь». Хоть бы попробовал! Так нет! Дрянь это! И все! Поэтому, когда я миндальную муку принесла, ничего Феде не сказала. Он попробовал, расхвалил, и тут я ему: «А это, кстати, на миндальной муке забацано!» И крыть ему нечем.

– Все! Бегу за грязью для лица!

– Муку прихвати! Она редко попадается.

– Спасибки! Непременно.

– Ой, стой! Забыла.

– Чего?

– Не ходи прямо, сейчас налево рули, и до конца зала. У них там в укромном месте стоят стеллажи с совсем мелкими упаковками. Они их сами фасуют! Видишь какие?

– Ага!

– Они такие же, как фирменные, только по полкило, есть даже по триста граммов. Это грязь для лица. Мука рядом стоит!

– Я так тебе благодарна!

– Мы должны друг другу помогать. Главное, не сойти с ума от косметики.

– Точно! Я побежала!

Через секунду мимо меня пронеслась женщина, она толкала перед собой тележку, в которой громоздились бутылки с шампунем, упаковки мыла, зубной пасты… Судя по тому, с какой скоростью и уверенностью передвигалась покупательница, она не впервые посещала торговый центр и хорошо знала, куда направляется.

Я поспешила за незнакомкой. Грязь для лица это, конечно, маска. А миндальная мука… Сегодня у Надежды Михайловны день рождения. И у меня наконец-то родилась идея подарка.

Прихватив все нужное, я получила чек, запихнула его вместе с карточкой в кошелек, вернулась на работу и застала всех в приподнятом настроении.

Глава двенадцатая

– Чему радуемся? – осведомилась я. – По какому поводу едим пиццу?

Димон показал на картонную тарелочку.

– Тебе оставили! Чаю налить?

Я села за стол и взяла кусок «Маргариты».

– Давай! Только покрепче.

– Тимофей ожил, – сказал Никита.

– Глупая шутка, – поморщилась я.

Ада Марковна сделала глоток капучино.

– Ты права. Смеяться над смертью нельзя. Но Никитос сказал правду. Тимофей ожил!

Ломоть «Маргариты» выпал из моей руки.

– Дюдюня!

Ада Марковна сделала еще один глоток кофе.

– Она же Дюдюля, называйте как хотите. Но суть вопроса от упоминания моих кличек не изменится.

– Мне нравится вариант «Дюдюня», – заявил Коробков.

– Дюдюля милее, – возразил Никита. – Таня, выдохни. Тимофей жив.

– Алексей Николаевич ошибся, – сказал Коробков, – вернее, его ввели в заблуждение. У Тимы синдром «запертого человека». Весьма редкое состояние. У такого больного отсутствует адекватная реакция на что-либо, он полностью лишен речи, парализован. Сердцебиение настолько редкое, что его трудно уловить. Падает температура тела. Буркин нам позвонил и сообщил: «Тело Волынова спустили в морг, подготовили к вскрытию и поняли, что он жив. Сейчас он в реанимации. Если это синдром «запертого человека», то очень надеюсь, что пациент не слышал разговоров тех, кто готовил тело к вскрытию. Другой информации у меня пока нет, кроме одной: узнаю, кто отправил живого человека в холодильник, убью на месте. Обычно вскрытие производится не через четверть часа после кончины. Волынов мог скончаться от переохлаждения, и никто никогда не узнал бы, что его живьем в морозилку отправили».

– Нет слов, – пробормотала я. – Вылечить Тиму можно?

– Я задала тот же вопрос, – ответила Дюдюня, – ответа не получила.

– Доктора сами ничего не знают, – махнул рукой Никита, – Буркин пригласил какого-то врача, он из другого города летит. Вроде номер один в мире по проблеме «запертого».

– Есть результаты некоторых анализов, – продолжил Коробков, – установлено, что Волынов выпил коктейль с дозой адреноблокатора. Это средство понижает давление за счет расширения сосудов. Плюс еще какие-то лекарства, их пока не определили. Мог ли этот «коктейль» привести Тимофея в состояние, в котором он сейчас находится? И зачем он его выпил, если не испытывал проблем со здоровьем?

– Компот! – воскликнула я. – Тимофею стало плохо вскоре после того, как он выпил отвар из сушеной груши. Что, если отрава предназначалась для Алексея Николаевича, а Тима случайная жертва? Димон, звони Буркину.

Коробков набрал номер.

– Слушаю, – сказал из ноутбука усталый голос.

Я начала разговор:

– Я опять вас беспокою.

– И правильно! Но пока новой информации по Волынову нет, – предупредил Алексей Николаевич, – я разбираюсь.

– Не помните, когда ваша жена сварила компот? – спросила я.

– Утром. Она всегда так делает, – не удивился моему интересу доктор.

– Где хранится отвар? – задал свой вопрос Никита.

Ответ не замедлил себя ждать.

– В холодильнике.

– Утром члены семьи отправились по своим делам, – продолжила я. – Можете вспомнить, кто когда?

Алексей Николаевич кашлянул.

– Нет. Я позавтракал. Пошел одеваться. Когда спустился на первый этаж, там никого, кроме Любы, не было.

– Вашей невестки? – живо отреагировал Димон.

– Да, жены Володи, – подтвердил Буркин, – сын раньше уезжает, Любаша с девочками возилась, они в театр собирались.

– Спасибо, Андрей Николаевич, – поблагодарила я.

Димон ткнул пальцем в клавишу, ноутбук издал всхлип.

Ада Марковна посмотрела на Никиту.

– Гаранин.

– Я подумал о нем же, – кивнул детектив.

– Кто это? – спросил Коробков.

Психолог начала рыться в своей сумке.

– Дед-яга. На метле летать не научился, но зелья шаманит отменно.

– Не пойман – не вор, – сказал Никита.

Ада Марковна взяла пустую чашку и направилась к кофемашине.

– И кого к нему послать?

Никита провел ладонью по лицу.

– Меня он далеко-далеко пошлет. Я у него восторга не вызову, он меня терпеть не может. Не пойман – не вор! Доказать ничего не смогли.

Димон отъехал на стуле к подоконнику.

– Создается впечатление, что вы говорите на китайском. Растолкуй, о ком щебечешь.

Ада с полной кружкой капучино медленно вернулась к столу.

– Гаранин Иосиф Петрович. Врач. Биолог, химик. Три высших образования. Когда я с ним последний раз общалась, Иосиф владел сетью лабораторий «Ормонино». Там можно было сделать разные анализы, начиная с общего и далее бесконечный список. Об Иосифе ходит много слухов. Якобы он способен так «накормить» спортсмена, что никто не поймет, что тот на препаратах. Кое-кто шепчет, что Гаранин киллер, да поймать его невозможно, он делает коктейли, которые человека к праотцам спровадят, а эксперты сочтут смерть естественной.

Димон показал на экран ноутбука.

– В соцсетях у Гаранина много благодарностей от больных. Вот послушайте: «Всю жизнь буду молиться за Иосифа Петровича. Я чуть не сдох в больнице. Спасибо, посоветовали Гаранина отыскать. Доктор все отменил, велел пить другой набор. Теперь живу и радуюсь!» Много таких. Ух ты!

– Что? – насторожилась я.

– Денег с больных он не берет, – объяснил Коробок, – иначе как-то зарабатывает, живет на широкую ногу. Квартира в центре. Дом в ближайшем Подмосковье, машина недешевая. Семьи нет и никогда не было. Профи вроде Иосифа Петровича на слуху, их мало. Странно, я о нем никогда не слышал. Вы как с ним пересеклись?

– Тогда я еще не вернулась в особые бригады[2], – начала объяснять Ада, – к нам обратилась вдова Григория Пашкина. Ее муж скончался в фитнес-клубе, дама решила стереть заведение с лица земли. Но не получилось. Выяснилось, что покойный сам виноват. Он болел гриппом, едва температура упала, приехал качаться. Занимался самостоятельно. Дежурный тренер посоветовал: «Вы поосторожней. После болезни надо потихоньку форму набирать, не нахрапом». Пашкин парня далеко послал, тот больше к неразумному клиенту не подходил. После усиленной тренировки мужик заказал баню. Кричал на парильщика: «Поддай жару». Около двух часов его вениками обрабатывали. Завершилась процедура прыжком в бассейн с ледяной водой!

Димон потер шею.

– Можешь не продолжать.

– Не, – возразила Дюдюня, – он поплавал, вылез, потребовал самовар, штоф с беленькой и закусон.

– Бессмертный горец, – прокомментировал рассказ Никита, – я бы кроссовки еще в зале откинул. Он приперся в спортклуб в понедельник, а в воскресенье еще с температурой лежал.

– Водочка мужика тоже не свалила, – продолжала Ада, – он еще чайком побаловался, ушел в раздевалку и там умер! СПА-салон перекрестился, что не в бане клиент в лучший мир отъехал. Полиция всех опросила, на вскрытии обнаружили инсульт. Учитывая все, что мужик проделал, ни у кого даже сомнений не возникло: умерший сам к себе смерть за руку привел. Единственная, кто говорил об убийстве, – жена. Она к нам пришла, заявила, что супруга отравили. Рассказала…

Ада Марковна замялась.

– И? – спросил Димон.

Лучшая подруга Рины посмотрела на Никиту.

– Супруга знала, что любитель бани, известный театральный деятель, спал со своими студентками и девочками, которые занимались на подготовительных курсах, – продолжил Никита, – о его «хобби» многим было известно, да все молчали. Когда одна из его несовершеннолетних любовниц заявила о беременности и отказалась делать аборт, сластолюбец ей в кофе насыпал средство, которое выгоняет плод. Да сильно превысил дозу, раз эдак в двадцать. Девятиклассница умерла. Ее мать попыталась привлечь любимца публики к ответственности, но не вышло. Вдова сластолюбца твердо заявила: «Иосиф отравил моего супруга по заказу мамаши девицы».

– Она обратилась к Гаранину, – перебила его Ада.

– Я с ним побеседовал, – уточнил Никита, – Ада Марковна не хотела с ним встречаться. Велела даже ее имя в разговоре не упоминать. Мда. Общего языка мы не нашли. Он меня просто вежливо выпер. Все сходилось на Иосифе. Но доказательств не было. Это с одной стороны. С другой, актер омерзительная личность, убил ребенка, но факт насильственной смерти невозможно было доказать. Куда ни кинь, везде клин. Пришлось сообщить вдове, что у нас проблемы с налоговой и мы временно прекращаем свою деятельность. Аванса не брали. Свильнули трусливо в кусты, телефон Гаранина у меня есть. Могу ему позвонить.

– Отлично, набирай, – велела я.