Даниэль Зеа Рэй
У каждой истории своя станция
– Совсем не присаживаться? – уточнила я.
– Мой отец считал, что сидячие места были придуманы для тех людей, кому тяжело стоять. Для женщин с увесистыми сумками, для маленьких детей, которых необходимо придерживать, для беременных, пожилых, людей с ограниченными возможностями. Эти места для них. И пока мне нетяжело стоять, я буду следовать примеру моего отца. Он, кстати, и в возрасте семидесяти лет никогда не присаживался. Считал, что ему нетяжело.
– Наверное, вы редко ездите в метро, или в другом общественном транспорте? – предположила я.
– Как догадались? – уголок губ Андрея уплыл вверх.
– Не воспринимали бы все происходящее вокруг слишком близко к сердцу. И не донимали бы молодого человека правилами этикета.
– Все настолько плохо? – усмехнулся Андрей.
– У меня есть подруга, – я даже улыбнулась, вспоминая ее. – Когда она была беременна и ездила в место на работу и с работы, за все время ее путешествий ей уступили место дважды. И один из этих двух случаев произошел благодарю моему участию: я сделала замечание молодому парню, который сидел напротив нее и изредка отрывал взгляд от телефона, чтобы оценить размеры ее живота. Живот, к слову, был внушительных габаритов. Только после того, как я попросила его уступить ей место, он встал. Но вид у него был такой, будто я сообщила ему о пожаре в его доме.
– Вы сейчас не шутите? – веселость Андрея как рукой сняло.
– Нет, – покачала головой я. – Почти одиннадцать вечера, поэтому в вагоне так пусто. Но если бы вы вошли в него часов пять назад, во время того самого часа-пик, когда яблоку упасть негде и все вынуждены молча терпеть нарушение границ личного пространства, удивились бы, сколько молодых людей, не только парней, но и девушек, сидят на этих сидениях, даже не думая уступить место кому бы то ни было. А пожилые люди, дамы с тяжелыми сумками, даже беременные или те, кому явно трудно ходить, стоят напротив них и разглядывают рекламу, потому что опускать глаза им неприятно. Да и кому будет приятно смотреть на поколение тех, кто не способен поставить себя на место другого? Дело ведь не только в этикете, все гораздо сложнее… Дело в людях, в том, что мы привыкли не замечать ничего вокруг.
– А почему вы не присели, когда вошли в вагон? – спросил меня Андрей, пытливо заглядывая в глаза.
– Потому что мне нетяжело стоять, – улыбнулась в ответ я. – Могу я задать вам вопрос?
– Конечно, – его улыбка стала шире.
– Почему вы заговорили со мной?
