Даниил Широков
Рабочее пособие по выживанию в офисе
И вот это, прошу любить и жаловать, один из самых опасных убийц в мире. Буквально. Он несколько раз обводил вокруг пальца сразу несколько спецслужб, охотившихся за ним. Пробирался на сверхзащищённые мероприятия, лишь для того, чтобы продемонстрировать своё мастерство. Вот такой странный и жуткий тип, сейчас изрыгающий слёзы у меня на плече. Бедное пальто.
– Всё, всё. Хватит. Ник, мать твою! – вскрикнул я, когда этот засранец едва не просунул руку под рубашку, что сидела под пальто. – Кратко и по сути, пожалуйста. Иначе я обещаю, что отрежу твой «источник вечного удовольствия»!
– Ладно, ладно. Что, уже и пошутить нельзя? – рассмеялся Ник, вытирая слёзы. А затем посмотрел мне в глаза. – Белые Лилии больше не существуют, а все их бывшие члены теперь служат Тёмным источниками информации. И опытными исполнителями, чего уж тут таить. Все явки гильдии теперь опасны, а любой магазинчик под нашим прикрытием может оказаться ловушкой.
– Буду осторожен, – кивнул я, силой отодвигая этого настырного мужика подальше от себя. – Впрочем, это не вынудит меня поменять планы.
– Как, как чёрт возьми мы собираемся победить их теперь, Джон? – спросил Ник, едва не ударив по столу в порыве эмоций. – У нас нет моих ребят, у нас нет Эммы, всех остальных, чёрт побери!
– Справимся, – скорей для себя, чем для Ника, произнёс я. – Мы однажды сделали невозможное. Нужно лишь повторить это вновь.
– Легко сказать, дорогой. Ай! Ладно, больше не буду. Зачем же сразу по лицу-то?
– Значит, так. Пока что нас двое, но против Тёмных мы не выстоим. Нужно собрать тех, кому можно доверять, – начал я, жестом попросив бармена повторить. – Старичков.
– Из старой гвардии мало кто остался на этом свете, – пожал плечами Ник. – А учитывая условия в городе, мы можем рассчитывать на помощь… Хм… Ну, разве что Барбары.
Я не выдержал и расхохотался.
– Из всех… Из всех, кто был тогда с нами, я меньше всего рассчитывал застать в живых именно её. Это старая карга вообще может передвигаться самостоятельно?
– Обижаешь. Бабуля живей всех живых! – рассмеялся вслед за мной наёмник. – Только найти её будет не просто. Я потерял доступ ко всем каналам Белых Лилий, а мои личные знакомства немного другого формата, сам же понимаешь.
– Да. Тогда отправляйся и найди Барбару, а я проведу разведку. Если Тёмные решили проводить активные действия в период общей суматохи и страха, то где-то должны проявиться волнения, – кхэкнул я, принимая в себя новую порцию текилы. – У нас около трёх дней, пока люди не начнут штурмовать здание конторы. Тогда Тёмные ударят, попытавшись одновременно ликвидировать и главные очаг сопротивления, и захватить как можно больше заложников.
– Это похоже на них. Но ты уверен, что в этот раз всё будет по старым сценариям? – спросил Ник, устало вздыхая.
– Не проверим – не узнаем. В любом случае, надо заранее готовить план бэ, – согласился я со справедливым замечанием наёмника.
– Тогда я выдвигаюсь, – вскочил Ник. – Передать Барбаре привет от тебя?
– Обязательно, – кивнул я.
Когда Ник ушёл, я погрузился в свои мысли. Интересно получается. Кому же из нас было тяжелее – мне сейчас или мне семь лет назад? Слишком разные ситуации, чтобы судить справедливо. Тогда мы многого не знали, много ошибались, но с нами были серьёзные союзники. Ту же Барбару взять, например.
Бывшая шпионка старой школы. На пенсии она промышляла простым хакерством, но для друзей могла достать вещички посерьёзнее корпоративной информации очередной фирмы-миллиардера. На неё вышел Ник по своим каналам, и мы вместе нанесли бабушке визит. Не скажу, что он прошёл идеально. Но было весело.
Веселье, да… Как давно я не слышал этого слова в своей голове. Что же было тогда, семь лет назад? Мне было страшно, сейчас это можно признать. Я боялся проиграть, боялся подвести доверившихся мне людей. Но так или иначе, я шёл вперёд к своей цели. А сейчас всё такое привычное, словно я и не изменялся от слова совсем.
О нет, Джон, ты не прав. Ты просто стал менее серьёзно относится к вещам, не касающимся чего-то масштабного. Вот те же бандиты – ты мог поймать их и сдать ближайшему патрулю, как сделал бы семь лет назад. Но ты просто убил двоих, без сожаления. Как помеху, как насекомое. Ты был послушным винтиком системы, бездушным агентом четвёртого отдела. Но тогда ты не забывал, что ты человек. Теперь же – кто ты? Человек или машина без души и совести?
Не спорь с собой. Ты и так понимаешь, что перестал отличаться от андроидов. То ли дело прошлый ты… Старый-добрый Джон, защитник слабых и ужас несправедливых. Как было бы хорошо, не изменяйся люди со временем. Верно..?
Прошлое. Идиоты никогда не ошибаются
Со стороны кафе выглядело как самое обычное заведение своего типа. Краткая неоновая вывеска, ставшая в городе моветоном, парочка манекенов-зазывал, купленных через своих людей, судя по состоянию машин. Никакой синтетической кожи, жуткие оскалы, изображавшие улыбки – такие ребята скорей отпугивали посетителей, чем привлекали. Впрочем, хозяевам это дело могло быть только на пользу, ведь чем меньше внимания, тем больше возможностей скрывать свои деяния от глаз полицейского бюро.
А снег, если бы он тут был, довольно красиво бы смотрелся на общем фоне. Как жаль, что любые осадки блокируются куполом. Остаётся лишь температура, от которой прохожие то и дело вздрагивали, кутаясь в свою одежду посильнее. Какой бы ни был век, а минус тридцать есть минус тридцать.
В файлах было сказано, что здесь часто видели андроидов без сопровождения людей. В наше время криминал стремиться максимально обезопасить себя, но сделки, что проворачивались здесь, предполагали присутствие крупных шишек. А такие не доверяют машинам, более того, они весьма гордые птицы. Любят держать всё в своих руках, и чем прямее смысл этих слов, тем идеальнее. Но андроиды появлялись вновь и вновь, входили и выходили через пару часов. Что можно так долго обсуждать? Тем более с болванчиками.
Но мы же ищем зацепки по поводу так называемых «Тёмных», верно? Идиотское название, кстати говоря. А значит, здесь может быть нечто крупное и ценное для наших потенциальных врагов.
– Один-два, один-один на связи. Ты собираешься входить в здание или как? А то твоя голова так соблазнительно покачивается в прицеле… – донеслось в по внутренней связи.
– Один-один, один-два на месте. Уже захожу, не надо напрягаться. И постарайся не наделать во мне лишних дырок. Я буду считать… – усмехнулся я напоследок, а затем пронырнул в здание, так и не расслышав, что мне ответила Эмма.
Да и вообще все звуки – полицейская частота, по привычке включенная на задний фон, шорохи со стороны напарника, да даже совсем уж тихий плейлист, и тот затих! Перепроверив, я понял, что здесь действует очень мощная глушилка. Даже телефон не ловил, чего уж говорить про связь с бюро или родным четвёртым отделом. Выйти, что ли? Запросить дополнительные средства, немного подурачиться с шефом
Не хочется выглядеть трусом. Уж если начал, будь добр – закончи. Да и сканер у меня работал исправно, то и дело помечая алым разнообразное оружие здешних завсегдатаев. Хм… Почти у каждого с собой ЭМИ-подобные устройства, что забавно. Это они так андроидов боятся?
Интересно, а сразу ли ты заметил, Джон? Как странно ведут себя люди, пришедшие, по сути, в безопасное место. Как сильно они пытаются сдержать дрожь от каждого лишнего звука и шороха? Нет? Что страшит их в любимом кафе на окраине столицы? Их, бандитов и наёмных головорезов, которых ты без лишней мысли давно бы посадил в казематы бюро, предварительно накачав чем-нибудь из нового, синтетического, их же производства? Забавно, ты и правда не заметил. Идиот ты, Джон.
Родители бы в тебе разочаровались, будь они живы.
Пистолет был надёжно скрыт под одеждой. Из сумки, что мне (нам, фактически) выдали в техотделе, я взял только ролик, чем-то напоминающий моё служебное оружие. Только вместо пяти боеприпасов этот малыш хранил девять, и выстреливал не луч, а сгусток плазмы, разогнанной при помощи крохотного рельсотрона. Эффект был похож на ролики, от этого и название.
Запасной магазин в кармане, маячок-смертник – там же. Последнее – интересная штука, позволявшая отследить меня со спутника, но включать её следовало лишь в самом крайнем случае. Например, умирая от многочисленных ранений или имея с собой лишь верхнюю половину туловища. И нет, это не маленькая бомба, «смертник» происходит от смерти носителя, а не врага.
Я прошёл к барной стойке мимо парочки занятых столиков.
– Что будете? – спросил у меня бармен, явно недовольный новым лицом. Ну, чего поделать, старина, ты тут лицо причастное. Будь добр, потерпи.
– А вы что предложите? – улыбнулся я максимально дружелюбно. Повезло, подействовало.
Дядька улыбнулся в ответ, отставил в сторонку давно протёртый стакан и наконец выдал:
– Предлагаю текилу из молекулярной кухни. Новинка, так что не дешёвая штука. Но пробирает – ох! И на вкус как чистый мёд. Выбирайте, не пожалеете.
– Тогда пятьдесят грамм этой вашей молекулярной текилы, – согласился я на предложение.
– Будет сделано, – кивнул мне бармен и начал шуршать у себя под стойкой. Загудели какие-то устройства, что-то зашипело, запшикало, и через пару минут предо мной поставили рюмку светло-бирюзового цвета.
Сканер не показывал никаких следов ядов, только алкоголь и какие-то примеси. Что ж, попробуем.
– Недурно, признаю. Откуда такая сладость? – поинтересовался я, опуская рюмку обратно на стойку.
– Секрет производства, – пожал плечами бармен. Деликатно покашлял, снова привлекая моё внимание. – Если вы по делам, то проходите вон в ту дверь, возле туалетов. И не стучитесь, прошу вас.
– Благодарю, – произнёс я, разрываясь между желанием выйти на улицу к Эмме и необходимостью проследовать вглубь заведения. – Я оплачу, когда закончу.
– Без проблем, сэр, – кивнул мужчина, возвращаясь к протиранию стаканов.
Я же направился в указанном направлении, ловя на себе взгляды буквально всех присутствовавших здесь людей. Напряжённые, странные. Словно чего-то ожидающие. Уж не меня ли? Вряд ли. Судя по направлению, страх исходит как раз от пресловутой двери. Ха! Как говорил мой отец, танки грязи не боятся. Вперёд!
Уверенно взявшись за ручку, я отворил солидную металлическую дверь, впуская в бар холодный воздух. Пока что всё было спокойно, просто долгий коридор, ведущий в другую комнату. Пройдя по нему, я удивился странным стенам, покрытым какой-то жидкостью. Сканер?
Охладитель? Серьёзно? Зачем покрывать им стены? Только если впереди не хранится что-то требующее строгих условий. Вроде химического оружия или парочки чипов с электронной чумой, которые довольно сильно нагреваются, когда не используются. И всё это – на расстоянии вытянутой руки. Никакой охраны (завсегдатаи с пушками маленького калибра не считаются), никакой секретности – вот так, открыто и в наглую. Всё это заставило меня задать себе один важный вопрос – а в чём подвох?
Чем ближе я подходил по коридору к комнате, тем холоднее становилось вокруг. Изо рта то и дело вылетало облачко пара. Даже на улице не было такой температуры, хотя сейчас зима. Похоже, мои догадки хотя бы отчасти верны. Хреново, ведь это код девять или десять. В любом случае, правильным решением сейчас будет локализовать источник угрозы, а затем вызвать группу ликвидации. Даже с Эммой мне не удастся обезвредить нечто такого масштаба. Одно неверное движение – и будет бум. Электронной чумы или биологического оружия. Как там было, в той фразе про два стула…
Перед предыдущей дверью меня просили не стучать. А здесь? Бармен упомянул некие дела, по которым человек в полицейском плаще мог забежать в подобное заведение. Вариантов было бесконечно много, в том числе самые безумные. Сэр Артур Конан Дойль сейчас крутился в своём гробу, пока я, аки Шерлок Холмс, задумчиво мялся у металлической преграды с алым индикатором-сканером, одно приближение ладони к которому могло открыть шкатулку Пандоры. Ладно, раз попросили сюда пройти, значит, меня ждут. Или кого-то, на меня похожего.
– Сезам – откройся, – дебильно хихикнул я, проводя рукой у места, где у дверей старых времён была ручка.
С тихим свистом металл отъехал в сторону, из помещения пахнуло чем-то гнилым, но совсем слабо. Света не было, поэтому я рефлекторно включил ночное зрение, озарившее зелёным спектром внутренности комнаты-холодильника. На мгновение потеряв дар речи, я отшагнул, пару раз моргнув, чтобы убедиться в реальности увиденного. Запах, словно назло, стал сильнее, в него добавились сладковатые ноты, от чего мне безумно захотелось достать ролик и выстрелить… Хоть в кого-то. Но на мощных титановых кручьях висели только тела, завёрнутые в чёрные синтетические мешки. К сожалению, они не были основным источником вони.
– М-мать… – выругался я, прикрывая рот и нос ладонью. Пистолет уже был снят с предохранителя, его рукоять приятно вибрировала – плазма перемещалась в батареях, ожидая всего одного нажатия на спуск. – Сколько же здесь трупов…
И нейроинтерфейс, восприняв моё восклицание как запрос, тут же провёл подсчёт, анализируя картинку. Тридцать пять, все разной степени свежести. Последняя жертва неизвестных маньяков лежала прямо на разделочном столе, путь к которому был огорожен подвешенными мертвецами. Получился узкий проход, по которому вполне мог свободно пройти один-единственный человек. Что я и сделал, медленно передвигаясь вперёд, вслушиваясь в каждый шорох, что мог раздаться в тихо гудевшей морозильной камере. Лишь оказавшись у тела, аккуратно положенного на бесчувственную поверхность из специальной незамерзающей стали, я немного расслабился, сосредоточившись на пока что единственной зацепке.
– Дерьмо, – А лицо-то – разорвано. Точнее, вскрыто хирургическим скальпелем или им подобным инструментом. Допущу, что оружие было обычным, не продвинутым. Следовательно, плоть вскрывали грубой силой.
Джон, Джон, ты ведь привык к подобному. К чему эти грубые выкрики? Да, тридцать четыре трупа на крюках, один – ещё нет. Не самая кровавая бойня, вспомни хотя бы последствия электронной чумы. А она тоже могла здесь быть, но в итоге всё оказалось куда проще. Перестань гиперболизировать и начни, наконец, работать. Хоть это ты умеешь делать без всяких проблем и идиотических высказываний.
Пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, я отложил пистолет на свободное пространство у бедра «пациента», постаравшись расположить оружие не на луже крови, которая натекла под беднягу. Получилось коряво, но так ствол полиции не окажется среди улик. Итак, что же мы имеем после задействованных мощностей собственного бравого интеллекта и нейроинтерфейса. Кости черепа вместе с кожей разорвали, начиная с подбородка. Действовали неаккуратно, и довольно быстро, словно не волнуясь за состояние жертвы. Пока программа восстанавливала примерное личико пред глазами, я наклонился, осматривая смертельное ранение сверху.
– Н-да, его точно не пытали… – пробормотал я. – Разрез глубокий, скорей всего, мгновенно убивший мужчину… Это же мужчина? Судя по комплекции и футболке явно не по размеру – да.
На окровавленном куске ткани, кстати, была надпись жёлтым по чёрному.
– Nirvana, – прочитал я. – Старая же группа…
Пиликнуло где-то в голове. Отвлёкшись, я вызвал интерфейс, показавший мне три примерные фотопортреты лица вместе с краткими описаниями. Белый шрифт – официальная информация, красный – данные бюро. Первый и второй варианты сразу же пошли в утиль, так как красного текста под ними не было. А вот мужчина явно за сорок привлёк моё внимание даже «белыми» данными. Любитель очень старого рока, засветился на нескольких фестивалях, где был почётным гостем. Имеет в собственности целый особняк, коллекционирует редкие гитары. Ну, коллекционировал. А ещё выступал подрядчиком для множества сделок преступных шишек, которые доверяли ему, как себе.
– Курьер, переговорщик, третья сторона, – вычленил я самое важное из информации полиции. – Вряд ли его устранили, как важного свидетеля. Тогда была бы простая пуля в голову, а не вся эта фигня с морозилкой и трупами в чёрных мешках.
Нейроинтерфейс опять пикнул, и я откинул все мысли в сторону, обратившись к новому сообщению. О, программа закончила анализ места происшествия, сравнив биометрические параметры жертвы с реконструкцией черепа до вскрытия. Выходило, что в лице нашего любителя старины было нечто крупное, зашитое при помощи хитрой операции. Должно быть, чип или щепка с данными. Довольно распространённый трюк, тем более для доставщика. Значит, некто искал некую вещь, наконец-то её нашёл, и ушёл, оставив последний сундук необработанным. Имею в виду, без чёрного мешка в виде похоронного платья.
Обернувшись, я шагнул к ближайшему телу, неосторожно разрывая обеими руками синтетическую ткань. Замороженное тело было покрыто инеем, но даже под его слоем можно было легко разглядеть разорванное лицо. Скорей всего, с остальными та же история. Но это уже не моё дело, а команды зачистки, которую Эмма, надеюсь, вызвала, едва я пропал с радаров. То ли в холодильнике была идеальная звукоизоляция, то ли дверь, что вела в само кафе, закрыли, однако звуков полицейских сирен, воющих на одном уровне с ядерной тревогой, я не услышал. Надо заканчивать, основная информация уже найдена…
Пик. В третий раз меня отвлёк звук в голове, нашедший соответствие с очередным мертвецом в базе данных. Третья Голова Гидры, Син Хо. И вот этот факт вынудил меня напрячься куда сильнее, даже вернуться к столу, взять пистолет в потихоньку немевшую ладонь и замереть, вслушиваясь в каждый шаг. Что-то не сходилось. Даже если отбросить всё невероятное и безумное, аки пресловутая древность – Шерлок Холмс, ничего не выходило. Я могу понять курьера, убитого, чтобы добыть нечто, что он перевозил. Но одного из глав триады, орудующей по всей столице? Адреналин забил ещё сильнее, стоило выстрелить в другое тело, оплавляя синтетику и на мгновение вглядываясь в личину. Взбешённая плазма разорвала мерное гудение холодильника. Хо Мин, Вторая Голова Гидры. Его я помнил лично; информатор, внедрённый к китайцам.
– Он же ещё неделю назад распивал сакэ на другом конце города… – прошептал я, тут же выругавшись вновь.
Перед глазами, будто какая-то глупая шутка, высветилась надпись.
Примерное время смерти: три месяца назад.
– Бред, – помотал я головой, покрепче сжимая потеплевший «ролик». – Надо возвращаться к Эмме.
Интуиция своим криком перехватила управление, и я задержал дыхание, чтобы услышать, как тихо вернулась на место дверь морозилки. Выглянув из-за подвешенного тела, я никого не увидел. Мог ли кто-то просто пройтись по коридору, не вызвав тревоги сенсоров? И если мог, то какова вероятность, что этот кто-то сейчас проник внутрь?
– Полиция, – громко произнёс я. Голос предательски срывался – отойти от вскрывшихся факторов не получалось. Хо Мин был моим хорошим знакомым. Не другом, но коллегой и вполне честным человеком. С тремя дочками и любящей женой, не одобрявшей его работу под прикрытием. – Лучше выходи с поднятыми руками, иначе я не обещаю, что не запущу пару военных вирусов в твои импланты порезвиться.
Ответом мне стала тишина и всё то же гудение холодильника. Гадство! И где ваши продвинутые обновления, шеф? Какого лешего я не могу увидеть врага в таком маленьком закрытом пространстве? И ведь он есть, я знаю. Прячется, возможно, ползёт под телами. Или по потолку, ожидая, пока я отвлекусь, чтобы двинуться вперёд. К чёрту, плевать. Давай-ка проверим новую игрушку. СУИУ, покажи, на что способна.
– Система усиления импульса удара, пользователь авторизирован. Выберите желаемое значение:
100/1000/10000
Ткнув воображаемым пальцем в последнее значение, я выждал миг, дав программе запуститься. А затем ударил в правый труп, пробивая тело насквозь. Вибрация на мгновение перебила даже гудение морозилки, и я, на теряя времени, шагнул к левому мешку, от души навешивая и ему. Прости, Хо Мин. Тебе уже не помочь, а вот враг, если двигается осторожно, точно попадёт под волну домино, которую я вызвал. Так и вышло – шуршание мертвецов по одну руку вдруг прекратилось, и в зелёном спектре ночного зрения можно было легко заметить, на каком примерно этапе оно замерло. Посередине.
– Последний раз, – разворачиваясь в сторону всё-таки обнаружившего себя врага, произнёс я. – Это полиция. Выходи с поднятыми руками, не делай себе же хуже. У тебя есть право хранить молчание, право на адвоката…
– Не утруждайся, – хихикнули из-за всё ещё качавшейся стене тел. – Звонить мне всё равно некому.
Нейроинтерфейс зашелестел, анализируя голос, показавшийся мне смутно знакомым. Точно, один из посетителей кафе. Только он сидел очень тихо, насколько могу судить. Не проронил ни фразы, хотя сидел вместе с кем-то, попивая некий экзотический напиток бледно-розового цвета. Лёгкий алкоголь, что странно для выглядевшего как заправский наёмник человека. Лысина, едва заметная щетина, пухлые, будто опухшие, губы. Но где-то я всё равно уже слышал этот смех…
– Выходи на центр комнаты с поднятыми руками, – вложив металл в свой голос, приказал я. – И назовись.
– Опасный, будто лезвие энергетического штык-ножа, – пропели мне в ответ. Из-под массы подвешенных на крючья трупов выбрался сливавшийся даже с чёрными мешками силуэт. – Мне нравятся такие.
– Неплохая броня, – заметил я, мельком осматривая белоснежный комбез. – Ручная модификация. Ты наёмник?
– Ты… Ты чего? – выпучил на меня глаза визитёр. – Ты это… Вот это вот… – тыкнул мужчина себе на грудь. – Видел?
– Хорошая попытка, – прищурившись, процедил я, не отводя взгляд от узких глаз. Карих глаз профессионала, глаз, один мёртвый блеск которых поднимал индикаторы на нейроинтерфейсе, которым подниматься в подобной ситуации было нельзя. Стресс, адреналин и напряжение. – Повторю. Назовись.
– Я тебя прокляну, – искренне вставил белоснежный, делая шаг вперёд. Я тут же вскинул ролик, и пистолет угрожающе загудел, готовясь ко второму выстрелу. – Ладно. Не знаю, чему вас там, в полиции, учат, но вот эмблему Белых Лилий знает и уважает каждый в этом городе. Да что там – во всём мире!
Дебил ты, Джон. Перед тобой член наиболее известной и смертоносной гильдии убийц, а ты стоишь и направляешь на него – на него! – жалкий плазменный ствол? Тебя сразу в погибших смертью храбрых записывать, али подождать? Опусти ты свою игрушку, всё равно его костюму она что Президенту – слова митингующих. Опусти и спроси, что столь опасный и высокооплачиваемый киллер делает в этом не совсем обычном кафе. И будь осторожен в своей речи, ведь кто знает, что у этих психопатов из Белых Лилий может быть на уме…
– Не признал, – кивнул я, не отпуская пальца с курка. – Довольно неожиданно встретить кого-то из вас здесь.
– Мне говорили, что и инспекторов тут днём с огнём не сыщешь, – присвистнул он. – Так что это взаимно. Только не простой ты полицейский, раз сумел меня обнаружить.
– Интуиция, – передёрнул я плечами. Скорей от нервов, нежели от холода. – Ну и… Что будем делать?
– У тебя, кажется, Суи? – мягко улыбнулся наёмник. – Базовая модификация, и спорю на сотню баксов, что ты, чемпион, дважды ударил в полную силу. У тебя – ролик и один удар на десять тысяч ньютонов. У меня – броня класса альфа да тактический анализатор военного образца. Будем драться?
– Не будем, – вздохнул я, пряча пистолет в кобуру под плащом. Класс альфа не серийный, его даже с танка пробить сложно.
– Умно, – покивал он. – Ты всё больше мне нравишься, инспектор. Рациональный, с хорошей интуицией, а судя по глазам, ещё и идейный. Таких осталось очень мало.
– Кхм, – не понял я фразы закованного в белые (зелёные, с включённым ночным зрением) доспехи. – Что тебе здесь нужно?
– То же, что и тебе, – хохотнул киллер. – Хочу понять, что за холодильник тут сделали. Уж слишком бармен оказался неразговорчив, не говоря уже об остальных «завсегдатаях». А вот тебя, почему-то, пропустили сразу. Или я чего-то не понимаю…
– Я тоже, – честное признание с моей стороны. – Кажется, кто-то хотел, чтобы я попал в это помещение.
Где-то среди насаженных на мясницкие крюки тел раздался чёткий удар. Будто что-то массивное свалилось вниз, и тут же двинулось, причём абсолютно бесшумно. Одного взгляда в глаза наёмника хватило, чтобы понять – он тут не при делах. Наоборот, член Белых Лилий нахмурился, вынимая из пазы в костюме средних размеров прямоугольник. Щёлкнуло, и из вещицы выстрелил клинок из титановой неостали, ещё и загудевшей в такт морозильнику. Ставший уже родным ролик лёг в руку, и я шагнул назад, аккуратно присаживаясь, чтобы подсмотреть под трупы, потому что нейроинтерфейс опять молчал.
– Ты чуешь? – вдруг спросил убийца, пока я осматривал светло-зелёный пол. Пустой, к сожалению.
– Что?
– Жажду крови, – напряжённо дополнил себя наёмник, крутанув своё оружие. – Желания убивать, разрывать плоть, выпускать кровь и смотреть, как мучается жертва…
– Эм… – попытался совладать я с эмоциями. – Нет. Ничего.
– Правильно, – прошептал мужчина, замирая. – Потому что наш враг – не человек.
Противный металлический лязг раздался прямо над головой, но я сумел уйти перекатом в сторону киллера, благо и так почти сидел. Тот, не теряя времени, перемахнул через меня, с тихим свистом бросаясь в схватку с… Чем-то, напоминавшем богомола. Или паука, тут уже с какой стороны посмотреть. Восемь конечностей с кусками кожи, ещё шесть или семь «рук», каждая заканчивающаяся острым предметом – скальпелем, ножом, ножницами и толстенными иглами. Стальное тело было покрыто инеем, который слетал во время движения, нисколько пресловутые движения не стесняя. Машина была размером с крупного человека, но наёмник в пару стремительных ударов отсёк несколько ног этого существа.
– Я пою, и смерть со мной, – пел убийца, получая от паука со всех сторон. – Смерть поёт, а с ней – цветы…
– Дай прицелиться! – крикнул я, падая на колено.
Они сцепились уже в прямую рукопашную; паук шипел, случайно замеченные мной в мельтешении схватки челюсти щёлкали со скоростью отбойных молотков, а я стоял и напряжённо думал, как помочь своему случайно обретённому союзнику. В прицеле нейроинтерфейса фигуры то и дело сменяли друг друга, более того, стреляя плазмой, я рисковал задеть и киллера. А тот вовсю наслаждался боем, продолжая распевать гимн своей гильдии.
– Смерть поёт, а с ней – цветы, – хихикал он, отбивая закованными в бронеперчатки руками молниеносные тычки машины. Клинок он отбросил в сторону. – Белые лилии, белые… Лилии…
А, к чёрту.
Я вскочил, сунув ролик в карман и на ходу повторно активируя Суи. Всадив воображаемый палец в крайнее значение, прыгнул, в полёте сметая паука в сторону. Тот взревел, сразу же атакуя всеми оставшимися конечностями, но я оказался немного быстрее, подняв сжатый кулак и впечатав его сверху вниз прямо в металл челюстей. Раздался хруст, где-то пшикнули батареи, отказавшиеся питать напичканное электроникой тело машины-хирурга. Наёмник шустро оказался рядом, вытащив в один рывок из-под меня тварь, потом взял её в руки и плюхнул на разделочный стол, пинком освободив пространство от тела Син Хо.
– А ты горячая голова, инспектор, – хмыкнул киллер. – Нетерпеливость не сделает тебе чести на законном поприще, а в бою вообще может стать фатальной.
– Заткнись, – фыркнул я, поднимаясь. Тело, несмотря на недавние травмы, работало отлично. Правда, я порвал полицейский плащ, за что точно поплачусь частью зарплаты. – Что это за штуковина?
– Модифицированный робот-уборщик, – уведомил меня лысый череп. – Видишь, у основания, серийный номер? Буквы перед ним – СС.
– Clean and control, – кашель непроизвольно вырвался из груди. – Кх… По его вооружению могу сказать, что этот франкенштейн и вскрывал каждого в морозильнике.
– Да, вот только зачем? – почесал подбородок наёмник. – Что ты уже выяснил?
– Эй, я не делюсь данными расследования с убийцами, – опешил я от такой наглости, но человек в белоснежной броне лишь улыбнулся.
– Точно идейный, – произнёс он, протянув ладонь. – Ник. Никки, для друзей.
Ник. Три буквы, и море дел по всему миру. Взлом, проникновение, шпионаж, заказные убийства, административные правонарушения… Этот засранец даже не платил за выпивку в заведениях, в которых появлялся! Но кроме шуток, ээти буквы всплывали, и всплывали не раз, и не в самом хорошем контексте. В столице было несколько магазинов, поддерживаемых Белыми Лилиями, и иногда их владельцы делились с нами ценной информацией. За высокую цену, но овчинка стоила выделки. Например, как-то мы разузнали настоящее имя главы той легендарной гильдии, что наводила страх на самых богатых людей нашего мира. Потому что их враги были так же богаты, и если у них хватило денег, чтобы нанять наёмника в белой броне, то можно сразу ложиться в гроб.
Потому что киллеры из этой организации всегда выполняют свой заказ.
– Ты… – отступил я, упираясь спиной в один из чёрных мешков. – Лидер Белых Лилий!
– О, а вот эта реакция мне нравится, – хихикнул наёмник, опуская руку. – Всё верно. Да ты не пугайся, инспектор, я не за твоей горячей головушкой. Меня наняли проверить один слух…
– Ты же понимаешь, что я попытаюсь тебя арестовать, – вздохнул я, отлипая от трупа. – Ага… Молчи, сам понимаю, насколько это глупая идея.
– Ну вот теперь я влюбился, – вновь рассмеялся он, впрочем, тут же отвернувшись обратно, к металлической туше. Я же вздрогнул при его словах, невольно дёрнувшись за роликом. – Видишь ли, как-то ко мне зашёл мой старый друг… Где-то с недельку назад. Всё как обычно, мы поговорили, выпили… И знаешь, что я заметил?
– Что? – спросил я после неловкой паузы. Видимо, наёмник ждал этого вопроса.
– Мой товарищ не пьянел, – со всей серьёзностью в голосе проговорил Ник, вынимая из пробитых челюстей паука провода и несколько поломанных микросхем. – Сколько бы не влил в себя, даже глазом не моргнул. И тогда я понял, что человек, сидевший на татами рядом со мной, человек, с которым я прошёл столько всего… Мы чуть не переспали! Я понял, что он – это не он. Почти идеальная копия, практически полное совершенство. Его мимика, фразы, даже тон голоса… Ох, инспектор, это такое отвратительное чувство.
– Я…
– Да, мой друг тоже среди этих тел, – вздохнул глава Белых Лилий. – Где-то. В кафе меня привёл маячок смертника, который из последних сил испускал сигнал. А машина, выдававшая себя за него, сейчас перемолота в металлическую пыль.
– У меня схожая история, – кашлянул я, подходя поближе. И вновь вздрогнул, заглянув в лицо самого опасного убийцы этой планеты. В его глазах застыли слёзы, уже обратившиеся в лёд из-за холода, стоявшего в помещении. – Один из оперативников под прикрытием. Мы не были близки… Коллеги. Знали друг друга, я даже приходил к его семье в гости. Его убили три месяца назад. Здесь же. А всего неделю назад он пил сакэ вместе с женой. Выводы, думаю, сделаешь сам.