Даниил Широков
Рабочее пособие по выживанию в офисе
– Думаешь, мы там что-то найдём? – спросил я Эмму, закрывая всё лишнее перед своими глазами.
– Не мы, а ты, – отрезала она. – Я буду на подстраховке, если что-то пойдёт не так.
– Что, плохо ладишь с людьми? – хмыкнул я.
– Что-то вроде того, – улыбнулась девушка.
– Ты умеешь это делать?! – воскликнул я.
Эмма непонятливо повернула лицо в мою сторону.
– Улыбаться, – уточнил я. – Я думал, ты можешь только кричать да убивать.
– Если ты забыл, то могу напомнить, как я это делаю, – рыкнул мой напарник, но по тону я понял, что контакт был налажен и шутку она оценила.
– Предпочту не проверять лишний раз. Сколько нам до места?
– Около получаса, если с пробками.
Правду говорят люди, смертельная опасность сближает. Может, Эмма и была андроидом, но сейчас я воспринимал её как своего товарища, как напарника. Которому мог доверить свою спину и своё оружие. Всё-таки она спасла меня, хотя вполне могла этого не делать.
Удивительные они, эти андроиды.
– Кстати говоря, что с той бандой, которую мы накрыли? – поинтересовался я.
– Главаря взяли мёртвым, но он вывел бюро на крота в администрации района. Благодарности нам, конечно, не передали, но своё дело мы сделали, – сказала девушка, похрустев шеей. – Было бы ещё лучше, если б кое-кто не подставлялся.
– Знаю, знаю. Забыли?
– Забыли, напарник.
И пусть её тон был холоден, я понял, что Эмма не столько не любит людей, сколько тех, кто ведёт себя излишне дружелюбно и приветливо. Те отчёты, точнее, отзывы в её досье, они все кричали о её холодном и даже пренебрежительном отношении к психологам, всяким шишкам из госаппарата, да даже обычным воякам. Видимо, все пытались быть с ней ласковыми, как с ребёнком. Ха! Но там, в мастерской, когда я накричал на последнего выжившего свидетеля, когда прямым текстом послал её после шпильки и обвинений в свою сторону, она явно что-то для себя поняла. К счастью для меня, напарник решил, что некий Джонатан достоин работы с ним.
– Это… А как мне тебя называть, если не по имени?
– Знаешь, это своеобразный защитный механизм от чужих. Когда мы брали банду, ты был просто дураком, даже не важной целью, – произнесла Эмма, не отрывая взгляда от трассы. – Потому мне было весьма неприятно это слышать.
– А сейчас?
– Ты всё ещё дурак. Но – мой коллега. Зови так, как звал, – пожала плечами девушка.
– Идёт, – кивнул я, вновь погружаясь в свои мысли.
А затем резко вырвался из них, вынул телефон и набрал один-единственный номер.
– Страховая компания Белкиных, слушаю вас, – женский голос по ту сторону поприветствовал меня.
– То, что ты сейчас услышишь, запрещено передавать любому человеку или организации, – предупредил я напрягшуюся после этих слов Эмму. И добавил, обращаясь к девушке из страховой компании. – Кодовый идентификатор семь, девять, альфа, три, семь, чарли, агент Джон Баррет, личный идентификатор – виселица.
Тон в телефоне не изменился ни на йоту.
– Подтверждаю. Здравствуйте, мастер-оперативник.
– Запрашиваю информацию о группе автономных андроидов-террористов.
– Вот так просто? – рассмеялась Эмма. Я лишь наградил её убийственным взглядом в зеркале.
– Подтверждаю. Данные?
– Устно, никакой передачи, – отрезал я.
– Организация под кодовым наименованием «Тёмные», численность – около двадцати единиц, глава – неизвестно, вероятно – коллективный разум, место дислокации – неизвестно. Длительное время скрывались, нанося точечные удары и не оставляя следов или же подставляя кого-то другого. Коды опасности, под которыми действует организация: три, подтверждено, четыре, подтверждено, шесть, подтверждено, семь, подтверждено, десять, подозрение, одиннадцать, подозрение, двенадцать, подозрение. В связи с возможностью членов организации проникать в практически любую силовую или административную структуру, их наличие скрыто от всех, кроме членов спецотдела и Президента.
– Сотрудничество с людьми?
– Неизвестно.
– Это всё, спасибо.
– До свидания, мастер-оперативник.
Положив трубку, я долго смотрел прямо перед собой. Спецотдел был в курсе об этих ребятах, но решил попридержать информацию. Это объясняет, почему шеф не стал трубить общий сбор и проверять вообще всю полицию на предмет кротов. И что же выходит – эти «Тёмные» теперь приходят к агентам в дом и пытаются вытянуть их на свою сторону. А значит, знают о существовании четвёртого отдела полицейского бюро. Более того – знают о его составе!
Судя по всему, нашли только меня, поскольку все остальные до сих пор живы. Как? Пока что открытый вопрос. Вообще, если я смог справиться с одной отдельной единицей из состава этой организации, то и оставшаяся пятёрка справится. Не могут же специалисты, прошедшие за свою немаленькую жизнь множество сражений как на городских улочках, так и в каких-нибудь радиоактивных пустынях под кислотными дождями, просто умереть от рук машины, верно? Не могут. И я не смогу.
Если уж помирать, то только от пули человека.
Вот так я узнал кое-что о Тёмных в первый раз. Дальше каждая наша встреча сопровождалась болью и страданиями, и если не моими, то чьими-то ещё. Поверьте, в ретроспективе такие вещи начинаешь подмечать. Тогда я всё ещё был в неведении, но уже настороже. Это и спасло, в какой степени. А может, то была простая удача. Удача в чём?
В том, что я выжил в событиях, раскрутившихся в Приграничье.
– У меня много вопросов, – начала Эмма. – Но я задам самый главный – почему виселица?
Я ухмыльнулся.
– Есть истории, которые лучше не вспоминать.
– Поняла, – кивнула девушка, выводя иглу из общего потока на второстепенную трассу, ведущую от основного выхода из купола куда-то в сторону. – Ещё десять минут до точки назначения.
– Слушай, Эмма, а почему ты всеми действиями пыталась меня настроить против себя? Я понимаю, когда у машины плохое взаимоотношение с людьми, но ты же делала это намеренно.
– Оскорбляя и унижая тебя? – уточнила она.
Я кивнул.
– Знаешь, я ведь тоже была против внедрение тактических кукол в боевое подразделение бюро, – разъяснила девушка, вызвав у меня лёгкий шок. Чего?! – И не смотри на меня так, это правда. Вы, люди… Любите относится к нам, как к игрушкам. Красивым, блестящим, но игрушкам. От этого страдает боевая эффективность, а уж когда у кого-то там возникает привязанность…
– И многозначительная пауза в конце, – понял я её без лишних слов. – Хорошо. Но ты же читала моё личное дело.
– Пока ты от меня его не закрыл, – вставила Эмма.
– Да, – не стал я заострять на этом внимание, – Однако ты могла понять, что я не люблю машины вообще. С чего мне привязываться к тебе?
Девушка поправила рыжую прядь, вновь выбившуюся из тёмных волос, и вздохнула, прямо как я минуту назад.
– Предвзятость и стереотипы, – коротко ответила она.
– Что все люди обращаются с вами, как с вещами?
– Именно.
– А как бы ты хотела, чтобы с вами обращались? – задал я щепетильный вопрос.
– Хотя бы как с коллегами. У нас есть заложенные программы, директивы, но также и личности, пусть и написанные кем-то. Более того, многие из нас сами прописывают себе характер, основываясь на окружающей обстановке и событиях, происходящих в течение первых нескольких лет существования, – мрачновато оттарабанила Эмма. – А вы…
– Таков уж мир, – пожал я плечами. – Не нам его исправлять.
– Твоя правда, напарник, – согласилась девушка. – Но своё отношение к людям я менять не собираюсь.
– Словно кто-то тебя об этом просит, – пробубнел я безобидно. И удивлённо поймал взгляд Эммы, в котором сквозило уважение.
– Спасибо, – тихо, почти безэмоционально произнесла она.
– Рули, напарник, – закончил я разговор, вызывая взмахом руки характеристики своих имплантов. Проекция передо мной замерцала, вынося вперёд несколько окон.
Эмма хмыкнула, но ничего не сказала. Конечно, она у нас боевая тактическая кукла, идеальная машина для умерщвления живого и механического. До неё мне далеко, а вот до наших знакомых Тёмных – вполне себе.
Так я подумал, взглянув на то, чем меня наградил дедок из медицинского отдела.
Для начала, знакомая СУИУ, или Суи, как её ласково окрестили другие пользователи (или создатели?). Воистину гениальная система даже по меркам нынешних технологий. Сколько же времени убили разработчики, чтобы вся система вмещалась одну из конечностей? Зуб ставлю, что очень много. Эта штука делала мои удары похожими на отбивные молоты. Правда, у всего была своя цена. Стандартная версия, установленная в моей тушке, могла выдать около трёх ударов в максимальном режиме подряд, потом – охлаждение. Или же несколько десятков при средней мощности, кучу при минимальном, что логично.
Возможность сносить андроидам головы одним ударом руки больше походила на силу Супермена, но я остановился на том, что выставил значение усиления на серединке. Тысяча ньютонов, да? Думаю, даже Эмме не поздоровится, попади я по ней при активной Суи. Помимо этого, прочность конечностей повысилась в несколько десятков раз благодаря титану и наноботам, зашивавшим любое повреждение. Даже шрам от операции Пётра Васильевича уже исчез.
Таким образом, перейдём к системе восстановления. Исходя из того, что было в файлах, я теперь сам себе маленькая ремонтная станция. При критических повреждениях всего, кроме головы, я приду в себя через пару минут, и это без побочных эффектов вроде шока и помутнения сознания! Кости будут срощены, все нервы возвращены на место, мёртвые – заменены новыми. И такой фокус можно будет провернуть около трёх раз, потом наноботам просто не из чего будет брать новый материал.
Дальше. Сканеры и сам нейроинтерфейс в его новом обличье. Штука удобная, уже успел убедиться. Передо мной при необходимости сами выскакивали нужные данные, если требовался доступ к Сети – возникал запрос на соединение. И всё просто при желании, что поражало. Поисковая система работала безупречно – например, я знал, что Эмма мне не соврала – до места назначения было как раз десять минут. Просчёт маршрута, просчёт даже телодвижений моего напарника – да я словно был слеп последние несколько лет! Могу представить, насколько полезным будет это обновление в бою. Если уж в раненном состоянии я не смог выбраться из схватки с машиной без повреждений, то сейчас даже будучи полутрупом смогу победить. В этом я почему-то не сомневался.
И последнее, что я хотел бы выделить. Мой боевой режим, очередная система подачи кучи стимуляторов в кровь, отключающая болевые рецепторы и вызывающая такой скачок восприятия, что время вокруг словно замедляется. Единственный минус – долгий откат способности. Нужные стимуляторы сами синтезируются из того, что я в себя пихаю, а это процесс довольно медлительный.
Сейчас же моё главное оружие превратилось ультимативное. Коктейль из стимуляторов усилился некоторыми экспериментальными варевами лично от нашего врача, а соединение с Суи позволило нейроинтерфейсу рассчитывать удары относительно их новой силы. Как было написано, эта штука позвляет мне не только не чувствовать боль, но ещё и вызывает кратковременную мутацию кожи, превращая её в защитный покров из наноботов. Без отключения болевых рецепторов я бы корчился от боли от процесса. А так я выдержу очередь из крупного калибра в упор.
И всё это настраивалось, подгонялось под мои личные предпочтения, в том числе то, что я хочу себе вколоть, какую информацию хочу видеть перед глазами, а какую скрыть.
Даже Эмма, заметив, какую улыбку я натянул на себя после увиденного, заинтересованно взглянула на данные. Её брови удивлённо поползли вверх.
– Неплохо, – проговорила она. – Это почти боевая тактическая кукла.
– Почти? – непонятно почему спросил я.
– Ну, у нас болевые рецепторы отключаются всегда и без нужных кнопочек, – хмыкнула девушка.
– Тоже верно, – согласно кивнул я, – Мы почти приехали?
– Да. Я остановлюсь за поворотом. Дальше ты один, на мне прикрытие. Связь?
Её механический голос раздался прямо у меня в ухе.
– Имеется. Что по разрешениям?
– Восьмая степень, – бросила Эмма, выходя из машины. Я последовал за ней к багажнику.
Значит, по своему усмотрению. Впрочем, в случае с бандой в мастерской было так же.
Эх, Джон. Знал бы ты, что будет в кафе, пошёл бы туда вновь? Оставив Эмму на крыше здания напротив, а сам направившись прямо в логово зверя? Наверняка – да. Дурак ты, как она и сказала. Идейный.
Впрочем, не важно. Потому что никто не мог предполагать семь лет назад, чем окажется обычное с виду заведение у края купола.
Но что там в настоящем? Как ты там, Джон? Удачно вжился в роль, выданную маскировкой? Справишься ли ты с Тёмными вновь? А с Эммой, вставшей по ту сторону баррикад? В конце концов, с самим собой?
Поглядим.
Настоящее. Добро пожаловать в консервную банку
А они довольно быстро разобрались в сложившихся обстоятельствах. Я про обычных людей, разумеется. Вытащили металлические контейнеры, у кого-то нашлись бочки, организовали костры как статичные точки. Некоторые просто сидели в машинах, молясь о том, чтобы всё происходящее было простым сном. Кто-то догадался быстренько нырнуть в ближайших бар – там всегда имелись свои собственные генераторы или солнечные панели. В наше время и то, и то было довольно дешёвым. Проблемой было достать разрешение на установку у себя дома.
Как хороша нынче ночь в столице…
Около суток продержаться самые мощные аккумуляторы в автомобилях. Если у кого-то найдутся запасные, это даст им ещё пару дней. Неделя – и город будут освещать лишь костры да огни прогуливающихся патрулей. Воздушная трасса приказала долго жить, так что сообщение с внешним миром временно приостановлено, и то не везде. Наша контора должна держать связь с правительством и военными, но надеяться на них в нынешней ситуации будет глупо. Всё как и всегда, только мы и Тёмные. А между нами простые гражданские, даже не подозревающие о происходящем.
Конечно, рано или поздно очевидное дойдёт до всех. Когда патрулей станет всё меньше, а свет так и останется лишь в одном-единственном здании. Пока самых отчаянных удалось успокоить, им должны были организовать лагерь возле входа. Шеф сейчас рвёт и мечет, зуб даю. Пытается получить доступ к городским бомбоубежищам – хорошие подземелья, кстати. Строились на века. И вентиляция, и свои источники энергии. Вот только ничего у него не получится, так как тринадцатый код запрещает в том числе правительству допускать скопления людей в контролируемых точках. Всё достаточно элементарно: проникни Тёмные в одно из убежищ, захвати заложников – и всё, тут или воевать, наплевав на жертвы, или идти на уступки.
А мы с террористами переговоров не ведём.
Эх, Джон. Когда-то давно ты берёг каждую человеческую жизнь, какой бы ничтожной и жалкой она не была. Спасал невинных, рыцарь хренов. А преступников убивал без сожалений и капли сочувствия. А что теперь? Отбивал от андроидов продажную шишку, покрываемую правительством. Позволил одной из самых опасных боевых единиц врага уйти, даже поговорил с ней. И дело даже не в старении, Джон. Ты просто адаптировался. Ко всей этой системе, к тому, что части человеческого биомусора нужно жить, чтобы соблюдать определённый баланс. Но…
Скажи, чем нынешняя столица отличается от той, что была семь лет назад? Конечно, вокруг порядок. Нет твоих старых знакомых агентов из четвёртого отдела, земля им пухом, что снуют по улочкам в поисках новых ублюдков. Нет вечных выездов на убийство по несколько раз за день, нет свободно разгуливающих и ведущих дела хакерских банд, с этими их уродливыми фиолетовыми граффити. А люди, Джон? Как же они? Богачи-толстосумы, что были во все времена, теперь получили абсолютную свободу. Любой каприз, да даже чёртово рабовладение вернулось! А политики? Сколько якобы «случайных» жертв аварий на главных трассах города полиция пропускала сквозь пальцы? Они заметают следы своих мерзких деяний, а ваша контора с радостью прикрывает их на очередном заказе типа Г-В.
Так скажи же, Джон. Чем так плохи Тёмные, если чистят мир от грязи в виде подобных людей?
Помотав головой, я побрёл вдоль опустевшей улочки вперёд, мимо одиноких бродяг, греющих руки у бочек-костров. Было прохладно, но в атмосфере полыхало пламя. Знакомо. Безумно захотелось закурить, но маскировка тут же взвыла, предупреждая о неподходящем для моей «шкуры» действии. Бухгалтер, да? Какой правильный был человек. Рефлекторным жестом я проверил баланс карты на телефоне: около пяти тысяч кредитов. Хватит на оружие, правда, дешёвое. Может, повезёт и с ЭМИ-гранатой. Возьму бэ-ушную, они порой эффективнее новеньких моделей.
Пока контора разбиралась с глобальными проблемами, вроде отключения энергии по всей столице, мне предстояло провести работу одновременно детектива, саботажника и партизана. Соответственно, выявить Тёмных, их влияние, их связи, их союзников-людей, по возможности сорвать их планы и ликвидировать лидеров. Не Тёмных, конечно, у этих коллективный разум, и каждый у них по-своему бессмертен. Создадут новое тело, и всё. Вот если бы я нашёл сервер, на котором хранятся их воспоминания и личности, ты было бы куда лучше. Уничтожение андроидов происходит в самую последнюю очередь. Это мы выяснили ещё в первую войну.
Ценой жертв. И вам лучше не знать, каких именно.
Сейчас самой главной проблемой была Эмма. Почему? Она знает меня. Слишком хорошо, чтобы предсказать дальнейшие действия, но слишком плохо, чтобы оценить моё собственное влияние. После случившегося с полицейским бюро семь лет назад я переписал всё, что было в документах. В том числе тех, что лежали в конторе, в сейфе шефа. Порой наш армянин выказывал удивительную педантичность. Если сказано в правилах, что все бумаги лежат у него – значит, будут лежать у него.
Таким образом, у Тёмных есть лишь одна ниточка, через которую они будут строить дальнейшую стратегию. Воспоминания моего напарника. Это единственное, что отличает новую войну от старой.
А так ли это, Джон? Ты уверен, что всё отличие лишь в переметнувшейся Эмме?
Я коротко выругался, и, забив на предупреждения системы, закурил, зайдя в ближайший переулок. Всё тело горело, дрожь длинной волной прокатывалась по всем конечностям. Я понимаю, что так я выгляжу как обычный попавший в ужасные обстоятельства человек. Реализм, что б его. Но ничего. Я потерплю. Не в первый раз, но надеюсь, что в последний.
Осторожным движением вытащил передатчик из пальто, взмахом ладони активировал.
– Ш-ш-ш… – раздались помехи. – Ш-ш-ш… Тринадцатый, это тринадцатый код, нам подтвердили! Всем патрульным, проходы по дальним от участка районам столицы проводить при минимальном количестве в десять человек в тяжёлых экзоскелетах. Разрешено воздействие девятой степени! Повторяю, разрешено воздействие…
Быстро шеф сработал. Надеюсь, полиция понимает, что в их руководстве не все на стороне человечества, как бы пафосно это не прозвучало. Помимо них и конторы, есть ещё военные, но им тоже понадобиться время, чтобы перебросить войска в самое сердце страны. Конечно, в столицу можно проникнуть и по земле, но тот путь давным-давно закрыт. Всё сообщение между городом и внешним миром осуществлялось по воздуху, сейчас же все трассы были отключены. Гравидвигатели обычных машин, возможно, смогут взлететь почти на уровень купола, но без поддержки со стороны механизмов перемещения (те, что стоят на трассах) они не покинут пределы города. Сбежать, перебравшись через стены, не удастся – с той стороны находятся оставшиеся силы конторы. Зная шефа, он мог отдать им лишь один приказ.
Стрелять на поражение.
А значит, мы все здесь заперты. И шеф, и я, и простые люди, и те же Тёмные, решившие устроить себе маленький ужин. Покушать из огромной консервной банки, в которую превратился в город. Ох, даже я начинаю дрожать при одной мысли о том, что помощи ждать неоткуда. Но это всё искусственная личность, в которую я себя посадил. Идеальная маскировка есть идеальная маскировка, тут ничего не поделаешь.
Зато так Тёмные не смогут отыскать меня так быстро, как им хотелось бы. Уверен, они просчитали, не без помощи Эммы, мои дальнейшие действия. Что я приму решение оставить контору, а сам выберусь в поле. Таким образом, можно рассчитывать на пару дней спокойного существования, если не буду оставлять явных следов. Вроде тропинки из трупов.
– Ой-йо-йой, дяденька, вы заблудились?
Молодой голос, не суливший ничего хорошего для его обладателя, раздался в десятке метров от меня. Я выбросил сигарету, затушив её носком ботинка, и повернулся в нужную сторону.
– Это очень опасно, знаете ли, вот так спокойно прохлаждаться, когда вокруг хаос! – рассмеялся парень лет двадцати, выходя из ночной тени.
У меня нет оружия, и даже полицейского значка, чтобы припугнуть этих уродов. Даже в самое страшное для человека время находятся те, кто хочет поживиться добром напуганных и дрожащих жертв. И такие ребята даже хуже Тёмных, искренне верящих в свои собственные идеалы. У подобных личностей идея лишь одна – грабить и убивать.
– Вы же бухгалтер, верно? У вас явно имеются неплохие средства на счету… Как насчёт поделиться с нами парой тысяч кредитов, а? – начал, судя по всему, лидер этой шайки.
Остальные трое медленно окружили меня, закрывая противоположную часть переулка. Четверо против одного, неплохо. И как бы ему так ответить, чтобы одновременно и красиво, и страшно, а?
– Уверен, что стоит на меня нападать, дитя? – произнёс я, прижимаясь спиной к стене. Холодно, но пальто хорошо держит тепло. – Ты ведь не узнаёшь заранее, кто твоя жертва. А наглеешь так, словно пары пистолетов и клинков достаточно, чтобы грабить любого.
– Старик, я ведь пытался быть вежливым… – язвительно протянул лидер, а затем направил на меня свой сорок седьмой. Хороший пистолет, и главным его плюсом являлся магазин. В сорок семь патронов, от этого и название. – Но ты явно не умеешь держать язык за зубами. Гони бабки, мудила!
– Не-а.
Он аж подавился слюнями. Видимо, ему никогда не отвечали с таким равнодушием. Интересно, скольких он уже убил?
– Ребята, проучите-ка его. Только не убивайте! Посмотрим, как он запоёт, когда…
Ещё до конца его фразы я лёгким движением сместился влево, снося челюсть одному верзиле. Вой, крик и мат-перемат нарушили ночной покой города вокруг. Как бы такая история не привлекла хищников крупнее.
– К-как ты… Ч-чертила! Получай!
Короткая дистанция, маленький калибр. Хорошая попытка, парень.
– И правду, хорошая попытка, – проговорил я, внимательно осматривая дырочки, оставшиеся на пальто. – И как не стыдно людям портить такую красивую одежду…
Парочка подручных лидера уже сбежала, а вот он сам замер, пытаясь разглядеть, какой урон нанесли его пули. Странно, мог бы продолжать стрелять, там ещё сорок три штучки внутри. Не выдержав, я сделал шаг вперёд, и паренёк упал на задницу, выронив ствол.
– К-кто ты?!
– Мертвецу знать ни к чему, – пожал я плечами, активируя СУИ и ребром ладони ломая бандиту шею. Захрипев, он рухнул окончательно, направив взгляд в тёмное, полное звёзд небо. Так-с, сканер.
Ого, а он был неплохим хакером! В его тупенькой голове было установлено оборудование стоимостью как минимум в сотню тысяч кредитов. Впрочем, чего стоит самое хорошее оружие без правильного человека, да? Вот то-то же.
Сняв с трупа кобуру, я нацепил её под пальто. Сам сорок седьмой перезарядил найденным в рюкзаке лидера свежим магазином, а неполный вложил в кобуру, создав иллюзию нахождения там оружия. Старый, проверенный ход. В неожиданной ситуации такое действие способно спасти жизнь, поверьте. Итак, с расходами на оружие можно подождать. Против Тёмных такое оружие не сработает, но против людей – вполне.
– Мгм-х… – пробубнели где-то рядом.
Ах, я и забыл про тушу самого первого из шайки. Говорить ему явно трудно, а тело ещё не отошло от болевого шока. Но, он всё же пытается. Похвально.
– П-пощади… Молю… – из последних сил вырвал из себя верзила, стоя на коленях. – Я в-всё сделаю…
– Не рассказывай мне сказки, парень, – улыбнулся я. Наверно, это было жутко в виду отбрасываемых теней, и поэтому он вскрикнул. И, видимо, запутался из-за моей фразы, потому что следующий его вопрос был самым глупым, что я когда-либо слышал.
– П-почему не рассказывать?
– Потому что мертвецы не рассказывают сказки, – прошептал я, а затем всадил три пули прямо промеж глаз этого ублюдка. Тело, разок дёрнувшись, рухнуло на бетон.
Прямо как в старые-добрые времена, да, Джон? Плохой – убиваешь, хороший – помогаешь. Как прекрасно делить мир на чёрное и белое, а? Согласен. Простота залог эффективности. Как у машины есть единичка, а есть нолик. Но ты же прекрасно понимаешь, что в твоём маленьком мирке нет только добра и зла. Понимаешь, это видно. Что ж, давай посмотрим, как долго ты сможешь делать вид, что не поменялся с тех времён.
Конечно, мне стоило бы давным-давно уйти, покинув переулок и направившись в ближайший оружейный магазин, да хоть бы и с чёрного рынка. Однако было ещё кое-что, что заставило меня крепче сжать рукоятку сорок седьмого. Точнее, это был кое-кто.
– Выходи. Даже если тебя не может выявить сканер, то жажду убийства я почую за километр, – проговорил я, вглядываясь в тьму со стороны улицы.
– Значит, правду говорят про тебя, мастер-оперативник Джон Баррет, – произнёс невидимый собеседник, выходя, наконец, на тусклый свет луны.
Какая знакомая белоснежная броня. А эти узоры, витиевато складывающиеся на ней в красивый рисунок. Даже если прямо здесь и прямо сейчас здесь оказались Тёмные, я бы удивился меньше, чем этому человеку. Хотя он бы вряд ли назвал себя таковым.
– Что от меня нужно наёмнику из Белых Лилий?
– Оставим формальности, дорогой друг, – развёл руками мужчина.
– Я никогда не называл тебя своим товарищем, засранец, – процедил я, вскидывая сорок седьмой. – Назови мне хоть одну причину, почему я не должен прямо сейчас нашить твой набитый электроникой мозг парой десятков пуль?
– Ну-ну, не стоит так напрягаться. У меня нет контракта на твою голову, если ты об этом. А если бы и был, то мы бы давно закружились в смертельном танце, согласен? – проворковал собеседник, а затем рассмеялся.
– Не смей.
– Ну-у-у…
– Нет. Ник, я клянусь, что убью тебя, если ты опять начнёшь этот балаган.
– До-ро-го-о-ой! Ай…
При первом слове я открыл огонь. Конечно, на таком расстоянии Ник легко уклонился, не останавливая свой заливистый смех. Но я же должен был его хоть как-то заткнуть
Щёлкнуло. Магазин опустел.
– Ты как всегда, нетерпелив и горяч. Даже удивительно, сколько времени мы не виделись, а ты всё тот же! – повысив голос, произнёс наёмник
Лысый череп, узкие глаза и пухлые губы. Жуткий тип. И я не про его внешность, нет. Это один из лучших убийц едва ли не всей планеты. К тому же, он гей. И сложились наши судьбы так, что запал он именно на меня. Обстоятельства прошлого вынудили нас с Эммой заключить союз с Белыми Лилиями, главой которых он как раз и являлся на тот момент. Мы сражались вместе, но потом я прекратил все контакты. К чёрту! Лучше быть разорванным на части бездушными машинами Тёмных, чем простоять хоть минуту в обществе этого человека
– Я слышал, что ты ушёл в самоволку, пытаясь помочь этой вашей конторе стабилизировать ситуацию в городе, – перешёл наконец к делу визитёр. – И я, по старой дружбе, решил помочь… А ты – а что ты?! Встречаешь меня свинцом, Джон! Как тебе не стыдно!
– Мне? Ты издеваешься, голубок?! – заорал я, делая шаг вперёд. – Я прекрасно бы жил, не встречая твоё личико до самого конца жизни!
– Ну всё, всё. Я виноват, признаю. Я знаю, что ты всё ещё обижаешься на меня за прошлые… Мгм… Деяния. Но я правда пришёл помочь! Может, я и убийца, но даже мне не очень хочется жить под властью Тёмных, – протянул Ник, слегка кашлянув. – На самом деле, дела куда хуже, чем ты мог предположить.
Я замер. Вздохнул, пряча сорок седьмой в пальто. Сунул руки в карманы, повернулся к наёмнику спиной.
– Поговорим в другом месте, – бросил я, и приглашающим жестом указал на другую сторону переулка. – Надеюсь, информация стоит твоего визита.
– Поверь, так и есть.
Мы вышли на главную улицу столицы. Вдоль неё были устроены маленькие лагеря из поставленных квадратом машин. Внутри своеобразной фигуры были разожжены костры, вокруг которых сгрудились люди. Кто-то слушал музыку, кто-то просто общался. Кажется, они уже привыкли к выстрелам и крикам в темноте. Здесь, у света, они чувствовали себя в безопасности. Что ж, будем считать, что нам повезло. Крупные хищники пока не показали свои клыки, и рискнувшие остаться на улице могут считать себя в относительном покое.
Повернув налево, мы прошли ещё пару сотен метров прежде чем нашли то, что искали.
В ближайшем баре горел свет, а на входе с нас попросили по три сотни кредитов с души. Скрипя зубами, я отдал часть сбережений своего бухгалтера, и мы с Ником заняли один из свободных столиков.
– Неплохое местечко, – протянул наёмник, а бармен вздрогнул, едва взглянув на его броню. Что ж, Белые Лилии довольно известны. Тем лучше. – Уважаемый, будьте добры, «Свет Сакуры».
– Всё также предпочитаешь лёгкий алкоголь, а? – хмыкнул я. – Текилу, пожалуйста. Ту, которая из молекулярной кухни.
– Фу, как ты можешь глотать это желе? – не ответив на мою шпильку, возмутился Ник.
– Чтоб ты знал, это желе на вкус как мёд, а градус там повыше, чем в обычной текиле. Чудеса технологий!
– Всё равно фу… – вздохнул наёмник.
Некоторое время мы провели в молчании, ожидая заказ. После дружно опрокинули свои рюмки, удовлетворённо кхэкнув. Ник отозвал бармена, а затем обернулся ко мне.
– Белые Лилии перешли на сторону Тёмных, – на выдохе произнёс Ник. – Я не знаю, как обработка прошла мимо меня, но эти андроиды… Они…
Быстро же его развезло. Но судя по тону, произошло нечто из ряда вон. Послушаем дальше, не стоит делать поспешных выводов.
– Давай по порядку, Ник.
– Да… Короче, они взломали моих милых мальчико-о-овхухв…
– Ты с дуба рухнул так орать? – прошипел я, оглядываясь. К счастью, на нас смотрели как на обычных пьяниц, решивших приятно провести время взаперти. – Каким образом? Ваша защита считается лучшей едва ли не во всём мире, и это считая правительства всех стран.
– Я не знаю… – хныкнул Ник. – Но когда я вернулся с очередного заказа, там уже сидела эта мерзкая… Как же её… Натали, во! Так она представилась.
– Тёмная? – уточнил я.
– Да, именно. Моих ребят не было, только она. И мне предложили… Ты представляешь, Джонни, они предложили мне сражаться против человечества! И это после того, что они сделали с тобой! И с Эм… – на этом моменте Ник осёкся.
– Не стоит вспоминать прошлое, – покачал я головой. – Как я понял, ты ей отказал. Смог ли убить?
– Нет. Я такой ничтожный, Джонни! Она ушла, а с ней и все мои мальчики… – вновь разрыдался наёмник.