Даниил Сергеевич Гарбушев
Девушка с короткой стрижкой
«История загружена», – выскочило уведомление на Софьином смартфоне, как раз в тот момент, когда она была на крыше. Там уже ровно как год, была разбита зелёная зона. Она любила гулять там в последнее время, шагая по самому краю парапета, тренируя равновесие. Как только Соня взглянула на телефон, её давление резко понизилось, и голова вновь пошла кругом. Стоя на самом краю парапета, пересилив позывы сдаться, она рухнула во внутреннюю часть крыши рядом с оградкой, закрыв лицо руками, чтобы не пораниться. На Софью резко нашел дрём, одним мигом вырвав её из реальности. Она спала. Спала крепко, почти не шевелясь, будто была уже мертва. Вдруг в её тело вернулась ночная судорога, несмотря на то, что это был дневной сон. Размахивая руками, Соня больно ударилась о парапет, и тут же проснулась.
– Нет, нет, – тяжело дыша, и утирая пот с лица, вторила она, – я не сдамся, я давно не та маленькая девочка, которую можно просто так довести до слёз, и я останусь собой, несмотря ни на что. Назло всем кто желает мне зла, и на радость каждому, кто добр ко мне.
***
– Ну что ты так долго? – спросила Оксана Андрея, встречая в дверях своего дома.
– Ну как же, у вас тут такие виды, что я просто не мог идти до твоего дома быстрым шагом.
– Да с чего ты взял, обычная деревня, – сказала она, когда они уже зашли в зал.
Вид из широкого окна её бревенчатого дома, упирался вдаль, в бесконечное озеро, на берегу которого и стоял дом.
Сев за стол они принялись пить чай.
– Ты что такая грустная, Оксаночка? – спросил он её тихо.
– Да вот, у Сони горе случилось, ну у той, которую мы с тобой в Тик Токе смотрим.
– Какое горе?
– Человека не может найти.
– Это тот, который её на руках в Москве носил?
– Да, ты тоже смотрел её новое видео?
– Да, смотрел. И вообще, с чего ты взяла, что это у неё горе?
– Ну как же, он её спас, а она даже его в лицо не запомнила.
– А с чего ты взяла, что он её спас?
– Не знаю, слухи ходят.
– Ну и пускай ходят, это же слухи.
– Не понимаю я тебя, какой-то ты странный в последнее время, особенно когда речь заходит о Соне.
– А что о ней вообще говорить, она блогер, и парень этот её не спас вовсе, а просто позвал на помощь.
– А ты что там был что ли, откуда ты знаешь?
– Был, и видел всё своими глазами. Он поступил как, как никто, как поступают прохожие, которым плевать на таких же прохожих как они, ведь это мир, и он жесток.
– Неправда, ты не знаешь этого человека, не знаешь. Я думаю, он намного больше, чем кажется.
– По весу? – усмехнулся Андрей.
– По душе. Он ведь скрылся, и пожелал быть анонимным, потому что понимал, что его оценят лишь как героя, а не как человека с широкой и доброй душой.
– Знаешь, что я тебе скажу, ты абсолютно права, он достойный человек, надеюсь я не хуже.
– Тесть ты не уверен? И если бы мне угрожала опасность, ты бы мог сомневаться?
– Не знаю, теперь я уже точно ничего не знаю, – сказал он, задумчиво собрав в кулак свою чёлку.
Оксана медленно встала из-за стола, и вышла в зал, подойдя к окну, резко расправив тюль в разные стороны. Спустя какое-то время, Андрей тоже встал из-за стола и подошёл к Оксане со спины. Она плакала.
– Что не так? – спросил он её, положив свою ладонь ей на плечо.
Она резко развернулась к нему, и разрыдавшись, упала в его объятья.
– Ну что ты, что ты, я же здесь, – попытался он её успокоить.
– Когда ты уехал в Москву, я испугалась, – выдавила она, вытирая слёзы, – я накрутила себе, что ты можешь забыть меня, найти себе другую, даже такую же, как Соню.
Андрей лишь молчал, крепко обнимая её, пытаясь успокоить.
– Скажи мне, если бы тот парень, который спас Софию, был бы мной, ты бы вышла за меня замуж?
– Мне все ровно, – ответила Оксана, уже полностью успокоившись, – потому что я люблю только тебя.
– Это очень хорошо, – сказал он, немного отринув, и посмотрев ей в глаза, – потому что я и есть этот парень.
***
– Думаешь, всё-таки стоит туда идти, ведь давно уже дело то было, она, наверное, даже и не вспомнит? – спросила Оксана Андрея, как раз в тот самый момент, когда они походили к Грибоедовскому загсу.
Начисто выметенная пешеходная зона, так и блестела на июльском солнце, встречая и провожая всё новых и новых гостей. Выйдя с Мясницкой, на Малый Харитоновский переулок, Андрей взял Оксану за руку, и не отпускал её ни на секунду, пока они не дошли до самого здания загса. Они оба были нарядно одеты, в руках Андрюши был огромный букет красных роз. Оксана совсем не ревновала его, так как Андрей всегда дарил ей цветы, не менее шикарные, чем эти. Она больше переживала за то, как она может разделить переживания самого Андрея, испытываемые им в эти минуты.
Подойдя к входу, Андрей остановился, и открыв дверь впустил внутрь Оксану, зайдя за ней следом. Как только они закрыли за собой дверь, из боковой двери вышла администратор.
– Здравствуйте, вы на регистрацию? – спросила она их сразу.
– Нет, мы на церемонию, – ответил Андрей, – сегодня здесь у вас выходит замуж некая София.
– Верно, но церемония уже проходит, вы опоздали.
– Мы не совсем на церемонию, только поздравить, и вручить это, – сказал он, указав на букет.
– Вы её друзья?
– Да, я старый знакомый, ну, и со мной моя девушка.
– Хорошо, можете подождать её там, возле того окна, – сказала администратор, указав на противоположное входу окно, зиждившееся на стилизованном камине, покрытым золотом.
– Пошли, – сказал Андрей Оксане, вновь взяв её за руку, вступив вместе с ней на вычищенные до блеска ступени ведущей наверх лестницы.
Встав возле камина, не в праве даже облокотиться об него, Андрей с Оксаной принялись ждать.
Через минуту, дверь, ведущая в зал бракосочетания, отварилась. Зазвучала торжественная музыка. Первыми из зала повалились папарацци, так и сверкающие своими фотоапаратными вспышками, ослепляя выходящих из зала молодожён. Андрей с дрожью в сердце вцепился в свой букет, замерев на месте, устремив свой зоркий взгляд прямо на дверь, откуда вот-вот должны были выйти новобрачные. Через пятнадцать секунд, на изящную лестницу вступили молодые.
