Дамир Жаллельдинов
Космонавт

Содержание данного произведения представляет собой художественный вымысел. События, действующие лица и любые сходства с историческими реалиями случайны. Поведение персонажей, описание событий, явлений, будучи результатом личного видения автора, могут в отдельных случаях показаться неправдоподобными и нелогичными.

Глава 1

12 апреля 2031 года

Суббота

Утро выдалось сухим и солнечным. Погода вселяла оптимизм, создавая приподнятое настроение у всех присутствовавших в тот момент на космодроме «Дальний» в Хабаровском крае. При этом лёгкий, но довольно свежий ветерок, который то и дело налетал со стороны, заставлял людей постоянно ёжиться и плотнее запахивать полы курток и плащей, не давая забыть о суровости здешнего климата.

Но даже это явление природы не могло испортить настроения гостям, собравшимся проводить первого из землян, который отправлялся в экспедицию на Марс.

К этому времени ведущие мировые державы уже успели освоить Луну, построив вполне пригодные для жизни базы. Обитающие там колонисты работали, собирали образцы грунта, проводили научные эксперименты, выращивали пищу в особых теплицах и регулярно передавали результаты на Землю, где с нетерпением ждали всё новых и новых отчётов и видеозаписей.

На первый план в гонке за космос вышли частные космические корпорации. Они вступили в настоящую схватку за обладание ресурсами Марса и других планет, сулившими им баснословные прибыли. Преодоление связанных с полётом трудностей стало лишь делом времени. Давняя мечта человечества о покорении Красной планеты никогда ещё не была так близка к осуществлению.

В какой-то момент российская космическая корпорация «Галактика» смогла опередить своих конкурентов. Для этого пришлось напрячь до предела все силы, задействовать все ресурсы, но результат того стоил и вызывал у руководства неподдельную гордость: в то время как другие компании ещё только строили свои корабли, у «Галактики» всё уже находилось в стадии готовности – бери и лети.

По старой традиции, оставшейся ещё с советских времён, решили приурочить старт экспедиции к какой-нибудь знаменательной дате. Семидесятилетие полёта первого человека в космос подходило на эту роль как нельзя кстати.

Всё обставили с большой помпой, даже космонавта выбрали с таким же именем, как у Гагарина, – майора Воздушно-космических сил Юрия Карташова.

В день полёта около стартового стола кроме персонала собрались многочисленные журналисты и чиновники. Также сюда прибыли представители церкви, которые демонстративно освятили ракету.

Корреспонденты наперебой брали интервью у руководителя программы полётов Валентина Макарова и генерального директора корпорации Авдеева.

Среди двух сотен гостей присутствовали и самые близкие Юрию люди: жена Ольга с детьми, Матвеем и Викой. Но в отличие от Макарова и Авдеева назойливое внимание журналистов весьма раздражало женщину. Она сильно волновалась за мужа, но в присутствии детей себя сдерживала и как могла добросовестно отвечала на вопросы.

Не меньше внимания выпало и на долю межпланетного экспедиционного комплекса, исполином нависавшего над всеми собравшимися. Это была действительно впечатляющая конструкция, воплотившая в себе последние достижения технической мысли. Комплекс выглядел как что-то среднее между шаттлом и большой ракетой. Он имел мощное хвостовое оперение и сильно расширялся к низу для того, чтобы вместить гигантские двигатели. На корпусе светло-серого цвета, покрытом тысячами жаропрочных панелей, красовались помпезные изображения российского триколора, а также слова «Корпорация “Галактика”» и под ними «Наука. Технологии. Космические исследования».

Авдеев взошёл на небольшую трибуну и, оглядев собравшихся, произнёс в микрофон:

– Вот уже несколько лет ведущие мировые космические корпорации во благо всего человечества успешно осваивают Луну, двигая вперёд прогресс и науку. И я горд, что наша компания тоже принимает в этом самое деятельное участие. Но пришло время двигаться дальше… – Он сделал демонстративную паузу и затем выдал: – Нас ждёт Марс!

Слова генерального директора «Галактики» вызвали всеобщие аплодисменты.

А между тем на лётное поле въехала и остановилась неподалёку от экспедиционного комплекса машина – небольшой микроавтобус, из которого вылез одетый в скафандр Юрий Карташов. Сквозь открытое забрало было хорошо видно улыбающееся лицо.

Ему недавно исполнилось тридцать пять лет. Юрий родился в маленьком провинциальном городке, и поначалу в его жизни не находилось места ничему примечательному. Даже несмотря на то, что на дворе начинался двадцать первый век, окружающая обстановка соответствовала скорее второй половине века двадцатого. Смирись юноша со своей судьбой, он так и остался бы навсегда в том городке, и жизнь Юрия сложилась наверняка совершенно по-иному.

Молодой человек не собирался прозябать в провинции, ведь у него была мечта. Ещё ребёнком Юра стал грезить о небе, о космосе… После окончания школы он покинул родной дом и направился в Москву, где поступил в лётное училище. А дальше Карташова зачислили в состав Воздушно-космических сил; его карьера пошла во всех смыслах на взлёт.

Молодого лётчика заметили представители корпорации «Галактика» и пригласили в ряды космонавтов. Майор Карташов совершил уже несколько полётов, в том числе на самых современных, опытных образцах ракет. Теперь же ему представилась возможность прославиться на всю страну и совершить нечто по-настоящему грандиозное.

Юрий поприветствовал окружавших его людей и некоторое время стоял, позируя фотографам. Несмотря на вспышки фотокамер и гул голосов, он смог довольно быстро отыскать в толпе Ольгу и детей, которые, в свою очередь, активно махали ему в ответ.

Затем космонавт в окружении руководителя программы полётов Макарова и ещё нескольких человек технического персонала прошёл на трибуну к Авдееву. Тот поспешил прокомментировать, хотя это и так уже понимали все присутствующие.

– Дамы и господа, а вот и наш герой! Юрий Карташов – будущий первый в истории покоритель Красной планеты! Давайте послушаем, что он скажет! Юра, тебе слово!

Юрий подошёл к микрофону. Он сказал кратко:

– Я испытываю большую гордость за нашу страну и нашу компанию «Галактика», которая смогла в короткий срок построить такую сложную и современную ракету, и благодарен за возможность, которая мне предоставлена. Я постараюсь не подвести ни компанию, ни тем более мою Родину и достойно выполнить возложенную на меня миссию. А ещё я хочу сказать моим родным и любимым, – Карташов обратил взор туда, где стояли его жена и дети, – что я буду по вам очень скучать. Но всегда в этом долгом полёте меня будет греть мысль о том дне, когда я вернусь и мы увидимся вновь. Я вас очень люблю!

Ольга не могла сдержать слёз, махая ему рукой. Она очень любила мужа и сильно переживала, зная, сколь долго они не увидят друг друга вживую.

В отличие от Юрия Ольга являлась столичной жительницей. Родилась в интеллигентной семье учёного-физика и искусствоведа, знала два иностранных языка. Это повлияло на её выбор стать переводчиком. Ольга чувствовала себя счастливой в браке и не жалела о том, что переехала за тысячи километров от родного дома вслед за супругом.

Под очередной поток восторженных возгласов и аплодисментов Юрий прошёл к лифту, чтобы подняться наверх, в жилой модуль комплекса. В это время людей стали уводить от стартового стола на безопасное расстояние, а персонал космодрома и прибывшие чиновники направились в здание командного пункта.

Карташов занял место в одном из двух кресел и огляделся вокруг. Перед ним находилась огромная приборная панель, буквально напичканная сенсорными экранами и разными датчиками. Тут же располагался и центральный компьютер – сложнейший электронный мозг всего комплекса и гордость программистов корпорации.

Часть экранов и датчиков уже действовали, выдавая информацию о работе систем корабля. Юрий пробежал их глазами, кивнул сам себе, после чего последовательно нажал ещё несколько кнопок на разных частях приборной панели.

– Юрий Карташов – центральному компьютеру корабля. Салют, дорогая! Подтверди готовность всех систем.

Такое несколько фамильярное обращение, впрочем, не вызвало у искусственного интеллекта никаких нареканий. Программисты, зная стиль общения каждого из космонавтов, работавших на «Галактику», заранее подогнали программное обеспечение соответствующим образом. Приятным женским голосом, хотя и не лишённым металлических ноток, компьютер ответил:

– Подтверждаю полную готовность. Рада тебя слышать.

Пока Юрий общался с компьютером, в командном пункте космодрома все готовились к запуску.

На фоне огромного интерактивного экрана, содержавшего в себе изображение космического корабля, различные технические показатели, графики, таблицы, располагались несколько десятков рабочих мест операторов. Они сидели, уткнувшись в мониторы.

Макаров расположился за центральной рабочей станцией, где перед ним выстроились в ряд ещё несколько мониторов. На одном из экранов он наблюдал изображение Юрия.

В свою очередь, за руководителем программы полётов наблюдали со стороны ещё двое: Авдеев, а с ним и глава службы безопасности корпорации Леонид Лукин.

– Юра, ну как ты там? – спросил Макаров в переговорное устройство.

– Отлично, Валентин Андреевич. Готов к полёту!

– Тогда запускай двигатели. Удачи тебе!

– Спасибо! Я верю, всё пройдёт успешно!

Макаров шёпотом, чтобы не услышали ни Юрий, ни Авдеев с Лукиным, заметил:

– Надеюсь, так и будет.

– Двигатели запущены! – через несколько секунд бодро отрапортовал молодой капитан.

– Хорошо. Начинаем обратный отсчёт!.. – Макаров откинулся в кресле.

Юрий почувствовал гул и вибрацию всей конструкции. Они нарастали с каждым мгновением, и, наконец, двигатели вышли на полную мощность, чтобы оторвать многотонную конструкцию от земли. Вместе с ускорением пришли и перегрузки, которые частично компенсировались специальной конструкцией скафандра.

Большая часть тех, кто до этого находился рядом со стартовым столом, теперь наблюдала за полётом, стоя на открытой площадке около здания командного пункта. Журналисты неотрывно следили за ракетой, комментируя всё в прямом эфире.

Маленькая Вика, которую Ольга держала за руку, вдруг радостно и звонко выкрикнула: «Ура!» За ней тут же подхватил Матвей. Они с сестрой повторили свои возгласы ещё несколько раз в унисон присоединившейся к ним части журналистов и других гостей. При этом несколько камер поменяли картинку, начав снимать именно семью Карташовых.

Так продолжалось до тех пор, пока корабль не скрылся из виду, превратившись в маленькую яркую точку на фоне голубого неба. Он благополучно достиг орбиты Земли и продолжил своё путешествие.

Макаров наблюдал за Юрием на мониторе рабочей станции и с явным облегчением отмечал, что начало полёта проходит штатно.

В помещении царило всеобщее воодушевление. Авдеев и приглашённые чиновники разбирали бокалы шампанского с подносов, которые им услужливо подносили официанты. Повсюду слышался звон хрусталя.

– Ну вот, а вы боялись, Валентин Андреевич! – вполголоса произнёс подошедший к нему Лукин.

Макаров обернулся и долго смотрел на него, словно не зная, что ответить, а затем отвернулся.

Чиновники, ещё какое-то время присутствовавшие на космодроме, стали разъезжаться, чему руководитель программы полётов втайне очень радовался: они только мешали, создавая вокруг себя постоянную суету и отвлекая техперсонал.

Валентин Андреевич сосредоточился на работе и практически ежеминутно следил за ходом движения межпланетного комплекса. Хотя полёт и проходил нормально, о чём Юрий регулярно докладывал, волнение не оставляло Макарова.

Из своих пятидесяти лет половину он полностью посвятил космосу, работая сначала на государство, а потом перейдя на нынешнюю должность в корпорацию «Галактика». На своём веку Валентин Андреевич повидал многое и хорошо понимал, что спешка при подготовке корабля к запуску не сулит ничего хорошего. Но решал в данном случае не он.

Ночевать домой Макаров не поехал, оставшись спать, как это периодически бывало, на диване в своём кабинете. Несмотря на все переживания, сон его оказался крепок – повлияла крайняя усталость.

Глава 2

Межпланетный экспедиционный комплекс стремительно летел вперёд в холодном мраке космоса. Сверхмощные современные двигатели уносили его прочь, всё дальше от Земли. А вдалеке виднелся Марс, и с каждой минутой расстояние до него хотя и медленно, но неумолимо сокращалось.

Видеонаблюдение, в том числе скрытое, за тем, что происходит на борту, осуществлялось непрерывно. Нахождение в одиночестве столь длительное время, да ещё и в условиях, когда вокруг тебя только космос, могло легко привести к развитию депрессии, апатии, которые, в свою очередь, способны были свести человека с ума. Поэтому контролю над жизнью Карташова уделялось самое пристальное внимание. В случае каких-либо отклонений в его поведении полёт предполагалось прервать, доступ к жизненно важным системам корабля блокировался, а сам экспедиционный комплекс по команде с Земли изменил бы курс и возвратился назад.

Однако пока никаких странностей наблюдавшие за космонавтом сотрудники командного пункта не отмечали. Всё проходило нормально, без каких-либо сложностей и непредвиденных ситуаций. Как говорят специалисты, «в штатном режиме». Полёт был автоматизирован и управлялся бортовым компьютером, а Юрию лишь приходилось время от времени проверять показания приборов и систем космического корабля. Остальное же время он мог полностью посвящать подготовке к пребыванию на Марсе, физическим упражнениям, сну, чтению, приёму пищи и удовлетворению бытовых потребностей в просторном жилом отсеке корабля.

Юрий с нетерпением ждал времени, когда он сможет поговорить по видеосвязи с Ольгой и детьми, увидеть их лица, услышать их голоса. На месяцы такой способ связи станет единственной возможностью для Карташова видеться с близкими, поэтому едва ли не больше, чем о поломке двигателей или оборудования, обеспечивающего корабль кислородом, он волновался об исправности средств коммуникации.

Тем временем в обшивке межпланетного комплекса уже появилась и стала медленно расти трещина…

***

А где-то на Земле, в миллионах километров от отца, в своей уютной спальне, стены которой сплошь покрывали рисунки животных и героев сказок, Матвей и Вика готовились спать.

– О’кей, на сегодня хватит. – Ольга как раз закончила читать им книжку на ночь и теперь хотела поцеловать обоих.

Но внезапно Вика, ангелок с копной пшеничного цвета волос и такими же, как у матери, яркими голубыми глазами, спросила:

– Мама, как ты думаешь, где сейчас папа? Он уже долетел до Луны?

– Я точно не знаю, родная, но думаю, да.

Матвей, унаследовавший от отца тёмные волосы и красивое лицо, тут же подключился к их диалогу:

– Мы можем спросить у него самого.

– Конечно. Только, помнишь, сеансы связи строго по графику, – Ольга проверила время, – и до ближайшего ещё два с половиной часа.

– Так до-о-лго! – расстроенно протянула Вика.

Мать ласково погладила её по руке.

– Викуль, ну что поделаешь…

Но Матвей не собирался так просто отступать.

– Я буду ждать!

– Я тоже! – мигом подхватила его сестрёнка.

Ольга улыбнулась и шутливо погрозила обоим пальцем.

– Эй, нет-нет! Вам пора спать. Завтра рано подниматься – садик никто не отменял!

Кое-как убедив детей в необходимости всё-таки ложиться, женщина поцеловала их, пожелала спокойной ночи и направилась к себе. Ольга с грустью подумала, как тоскливо будет ей без мужа, вообразила себя лежащей в одиночестве в большой двухспальной кровати и тяжело вздохнула.

Когда она вошла в спальню, то увидела, что на полу рядом с вещевым шкафом, одна из дверей которого открыта, разбросана одежда Юрия, а в углу комнаты прямо на свитере её мужа лежит любимица семьи, лабрадор по кличке Комета.

Ольга отвлеклась от мрачных мыслей, хмыкнула и подошла ближе к шкафу. Собака при этом внимательно наблюдала за ней.

Ольга опустилась на одно колено и пожурила Комету:

– Супер! Так, ну и что же ты тут устроила, девочка?

Она стала собирать разбросанные вещи, попутно снимая с них собачью шерсть, и раскладывать назад по полкам. Затем подошла к Комете и попыталась забрать у неё свитер.

Собака, никогда не проявляющая агрессии, тем не менее недовольно зарычала.

– Комета, отдай! Ну давай, кому говорю!

Но та явно не хотела вставать со свитера и начала жалобно скулить. Ольга заметила, что она грустит.

– Понимаю… Я тоже скучаю по нему…

Она приласкала Комету и погладила по голове, а потом ушла в ванную, не пытаясь больше отнять свитер.

***

Под легкую расслабляющую музыку Юрий лежал на своём спальном месте, пристегнувшись ремнём, чтобы постоянно не парить в невесомости. Он смотрел в окно иллюминатора, любуясь космическими видами. В какой-то момент мужчина перевёл взгляд в сторону, на жидкокристаллическую панель на стене. Сообщение на ней гласило, что до сеанса связи с семьёй остаётся уже около одного часа.

Внезапно сработал сигнал тревоги.

Женский голос с металлическими нотками бесстрастно произнёс:

– Внимание! Зафиксирована трещина в обшивке в районе жилого модуля. Возможна разгерметизация.

Юрий моментально отстегнул ремень и, плывя в пространстве, двинулся к экрану на стене.

– Ах ты, зараза!.. – выругался он и добавил, обращаясь уже к центральному компьютеру: – Срочно давай связь с Землёй!

Как только сообщение Карташова оказалось доставлено на космодром, руководителя программы полётов тут же вызвали в помещение командного пункта.

Макаров, из-за полноты обычно передвигавшийся не слишком быстро, на этот раз почти вбежал и сразу устремился к своему рабочему месту. Он был без пиджака и галстука, с растрёпанными волосами, но собственный образ в глазах подчинённых сейчас имел для этого человека самое последнее значение.

Бросив кому-то из присутствующих, чтобы принесли кофе, Макаров тут же занялся делом.

– Юра! Юра, слышишь меня? – прокричал он в микрофон. – Мы получили сигнал тревоги! Что там? Срочно доложи обстановку!

Лицо Карташова появилось перед ним на экране.

– Валентин Андреевич, ситуация критическая. Трещина в обшивке. Компьютер говорит, что в районе жилого модуля… Вероятна разгерметизация. Жду дальнейших указаний!

– Твою мать! – процедил сквозь зубы Макаров. – Срочно облачайся в скафандр! Я сейчас передам команду – корабль вернём на Землю!

Ему принесли кофе. Он жадно сделал первый глоток – бодрящий горячий напиток без молока всегда придавал Макарову сил.

В этот момент в помещение командного центра вбежал Лукин.

– Валентин Андреевич, в чём дело? – бросил он с ходу.

– Нужно прервать полёт! У нас трещина в обшивке!

Начальник службы безопасности напомнил, что такое решение принимает только руководство.

– Нет времени на болтовню! Я здесь как-никак главный! – раздражённо заявил Макаров.

– Но вы работаете на компанию.

Макаров зло посмотрел на него. В словах Лукина, безусловно, была правда, и руководителю программы полётов, если он не хотел нарваться на серьёзный конфликт с Авдеевым и акционерами, приходилось с ней считаться.

– Командный пункт – центральному компьютеру корабля! Выключить двигатели и ждать дальнейших указаний! – скрепя сердце передал команду Валентин Андреевич.

Пока Макаров с Лукиным выясняли отношения, Юрий как раз заканчивал облачаться в скафандр.

– Ну как там у нас дела с этой проклятой трещиной? – обратился он к центральному компьютеру.

Ответ не заставил себя долго ждать:

– По моим данным, продолжает увеличиваться, хотя гораздо медленнее, чем в процессе движения.

– И на том спасибо… – сказал Юрий с горькой усмешкой. – Да уж, чёрт побери, поспешили радоваться!

Лукин вслед за Макаровым прошёл в его кабинет. Туда же почти одновременно с ними спешно явились трое конструкторов межпланетного комплекса.

Все, кроме Леонида Васильевича, расположились за длинным столом посреди просторного помещения с многочисленными окнами. Перед каждым рабочим местом находился крупный широкоформатный монитор.

Лукин прохаживался взад-вперёд по комнате. Он закурил сигарету, но при этом не выглядел нервным. Этот человек хорошо умел контролировать эмоции.

Обменявшись несколькими репликами, Макаров и учёные дождались, когда рядом со столом появился Авдеев в виде трёхмерного голографического изображения в полный рост. Самая современная технология, которая ещё не до конца была отработана и пока проходила тестирование.

Голографический Авдеев периодически немного рябил, но в остальном выглядел точь-в-точь как настоящий. К сорока семи годам он имел сильно уставшее лицо, черты которого, однако, отличались меньшей резкостью, чем у Макарова. Зато голова, в отличие от только начинающего лысеть Лукина, была полностью лишена волос и выглядела гладко, словно яйцо.

– Нет, Валентин Андреевич, я тоже настаиваю на продолжении полёта! – вынес свой вердикт генеральный директор корпорации «Галактика», как только ему рассказали, что случилось.

– Но это огромная угроза жизни!

– А оборудование для герметизации трещины? – напомнил Лукин.

Авдеев моментально ухватился за эту мысль.

– Точно! Пусть Юрий берёт его и за дело!..

Макаров налил себе стакан воды из графина, который стоял перед ним на столе, после чего достал из ящика стола таблетку и бросил в воду. Таблетка зашипела, заполнив всё содержимое стакана пузырьками.

– Понятно. Как всегда, спасение утопающих – дело рук самих утопающих!.. – мрачно заметил он, прежде чем выпить лекарство.

– Не драматизируйте, Валентин Андреевич!.. – призвал Авдеев. – А что скажут наши многоуважаемые конструкторы?

Один из учёных, обменявшись взглядами с двумя другими, произнёс:

– Мы с коллегами считаем, что это вполне возможно, хотя… риск, конечно, остаётся…

Конструкторы закивали в знак согласия.

Авдеева удовлетворил этот ответ. Подводя итог экстренному совещанию, он объявил:

– Хорошо, я как ваш руководитель приказываю поступить так. Этот полёт стоит кучу денег, на кону престиж корпорации, её репутация перед российским правительством, да и перед всем мировым сообществом!