Д. В. Добрачев
Развитие института возмещения убытков в свете модернизации российского гражданского законодательства: научно-практическое пособие
Предисловие
Справедливое регулирование юридической ответственности имеет первостепенное значение для укрепления нравственного порядка в обществе, так как обоснованное применение наказания способствует эффективному исправлению правонарушителя и устранению неблагоприятных последствий правонарушения.
Возмещение убытков является основным видом гражданской ответственности, поэтому правильное понимание его сущности и характерных качеств трудно переоценить. Гражданская ответственность, будучи разновидностью юридической ответственности, характеризуется общими признаками последней и имеет отличительные черты. К родовым признакам гражданской ответственности (и, соответственно, возмещения убытков) относится, прежде всего, то, что она представляет собой наказание, заключающееся в применении к правонарушителю личных, организационных или имущественных лишений. Ответственность – это всегда дополнительное обременение, которого лицо не понесло бы, если бы не совершило правонарушения. Специфика гражданской ответственности выражается в том, что она предназначена, главным образом, для восстановления нарушенного права потерпевшего. Поэтому основанием для взыскания убытков может быть нарушение только таких прав и интересов, которые могут быть восстановлены таким взысканием, возмещение должно обращаться исключительно в пользу потерпевшего, а компенсация причиненных имущественных потерь должна быть, с одной стороны, полной, а с другой – не выходить за рамки фактически причиненного вреда. Правильное понимание возмещения убытков позволяет отграничить эту форму ответственности от других видов ответственности, а также от санкций, не являющихся ответственностью, и создать адекватное правовое регулирование.
К сожалению, действующее законодательство не отличается последовательностью в закреплении основополагающих качеств возмещения убытков как вида ответственности, что, естественно, сказывается на качестве правоприменительной практике. Учитывая это, проведенное Д.В. Добрачёвым научное исследование сущности компенсации убытков имеет большое теоретическое и практическое значение. Немаловажно то, что автор анализирует развитие указанного вида ответственности на этапе существенного реформирования российского гражданского законодательства. Научная и практическая ценность работы Д.В. Добрачёва выражается также в том, что он, не ограничиваясь исследованием общих вопросов взыскания убытков, рассматривает специфику их возмещения в основных гражданско-правовых институтах: недействительность сделок, расторжение договора, неосновательное обогащение, банкротство и т. д.
Полагаем, книга «Развитие института возмещения убытков в свете модернизации российского гражданского законодательства» будет интересной и полезной для юристов, интересующихся проблематикой гражданской ответственности.
Ю.В. Романец,
доктор юридических наук
Введение
Моим родителям – Добрачёву Виктору Павловичу,
Добрачёвой Татьяне Михайловне,
сестре – Алексеевой Наталье Викторовне
ПОСВЯЩАЕТСЯ
Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью дальнейшего совершенствования российского гражданского законодательства.
Для изменений в целом правовой базы и в частности гражданского законодательства послужили Конституция Российской Федерации и крупные кодифицированные акты. Новый Гражданский кодекс Российской Федерации (далее – ГК РФ) возродил идеи частного права, установил рыночные принципы экономических отношений, ввел новые или давно забытые гражданско-правовые институты.
В.Ф. Яковлев справедливо указывает, что на данный момент в нашем обществе нет ничего более важного, чем установление правового порядка, правового общества, правовой рыночной экономики. Сегодня у нас есть не только необходимость, но и возможность придания праву истинного его значения[1].
Как отмечает В.Ф. Яковлев, в России по существу появились новое государство и новая правовая система[2]. Это, в свою очередь, повлекло изменение содержания гражданского права. В связи с чем представляется необходимой научная, законодательная разработка и создание таких правовых механизмов, которые позволили бы наиболее полно обеспечить надлежащее исполнение обязательств, адекватные меры реагирования на их нарушение.
Следует отметить определенную пассивность нашей науки, которая серьезного интереса к вопросам о взыскании убытков пока, к сожалению, не испытывает. Нам крайне не хватает не только судебной практики, но и научного интереса к данной проблематике.
В результате такого традиционного взгляда при отсутствии сколько-нибудь существенных теоретических разработок в данной области и вынесении многочисленных судебных решений об отказе в удовлетворении требований о возмещении убытков наблюдается недооценка экономического потенциала данного института и, как следствие, тенденция отказа участников оборота от его использования и обращение к другим, более простым способам защиты гражданских прав.
Напротив, например, в американской правовой системе сталкиваешься с огромным пластом судебной практики, учебниками и бесчисленным количеством научных статей, ежегодно публикующихся в сотнях научных журналах, и легко узнать, какими конкретно доказательствами следует обосновывать тот или иной вид убытков.
Настоящая работа направлена на преодоление такой пассивности науки и призвана привлечь широкие массы научной общественности к различным проявлениям категории убытки.
Одна из общих проблем в обязательственном праве, имеющих давнюю историю, – обоснование необходимости разграничения и разделения таких понятий, как долг и ответственность за неисполнение обязательства.
Думается, что дальнейшее совершенствование правового регулирования денежных обязательственных отношений невозможно без исследования соотношения гражданско-правовых категорий денежного долга и убытков, чему и посвящена настоящая работа.
Отмеченные положения предопределили выбор и разработку темы исследования, постановку его целей и задач.
Значительное место в исследовании занимают проблемы, по которым ведутся теоретические дискуссии либо, по мнению автора, которые нуждаются в обсуждении и решении, хотя в литературе они и не вызывают споров.
Цели и задачи исследования. Цель настоящего исследования состоит в выявлении, постановке и разрешении теоретических и практических проблем, связанных с определением правовой природы убытков и участия в гражданском обороте данной гражданско-правовой категории; соотношения гражданско-правовых категорий денежного долга и убытков.
Задачи исследования:
1) выявить правовую природу убытков;
2) определить соотношение между денежным долгом и убытками;
3) раскрыть особенности применения убытков в наиболее распространенных на практике судебных спорах, связанных с начислением процентов за пользование чужими денежными средствами по ст. 395 ГК РФ; несостоятельностью (банкротством); уступкой права требования убытков; выявить особенности применения убытков сфере земельных отношений и возмещения убытков в условиях инфляции.
Структура исследования. Система поставленных научных задач находит отражение в структуре настоящей работы. Весь материал исследования разбит на три главы, которые подразделяются на параграфы. В конце работы приведен список использованной литературы.
Методология исследования. Исследование проведено на основе методов диалектического, исторического, комплексного, системно-структурного анализа, а также способов толкования норм и категорий в праве, в частности посредством формальной логики и сравнительного правоведения.
Теоретическую основу исследования составили научные труды отечественных и зарубежных цивилистов.
В своей теоретической основе настоящая работа опирается на работы дореволюционных российских правоведов – Е.В. Васьковского, Д.Д. Грима, А.С. Кривцова, Д.И. Мейера, К.П. Победоносцева, И.А. Покровского, В.Н. Синайского, Г.Ф. Шершеневича и др.; труды известных зарубежных правоведов – В. Ансона, Е. Годэме, Г. Дернбурга, Э. Дженкса, Х. Кенца, Г. Ласка, Ф. Лормана, Ж. Морандьера, Ф.К. Савиньи, Е.А. Фарнсворта и др.
Автором широко использованы исследования отечественных ученых-юристов: М.М. Агаркова, С.С. Алексеева, Б.С. Антимонова, В.А. Белова, М.И. Брагинского, Е.А. Васильева, В.В. Васькина, B.В. Витрянского, С.Н. Братуся, В.П. Грибанова, В.С. Евтеева, Н.Д. Егорова, Л.Г. Ефимовой, О.С. Иоффе, А.Г. Карапетова, А.С. Комарова, О.А. Красавчикова, Л.А. Лунца, Д.Г. Лаврова, О.Г. Ломидзе, C.К. Мая, Н.С. Малеина, В.П. Мозолина, И.Б. Новицкого, Л.А. Новоселовой, Е.А. Павлодского, А.Я. Пиндинг, Б.И. Пугинского, Е.С. Ращевского, М.Г.Розенберга, Ю.В. Романца, О.В. Савенковой, О.Н. Садикова, С.В. Сарбаша, В.Л. Слесарева, К.И. Скловского, Е.А. Суханова, В.А. Тархова, М.В. Телюкиной, В.С. Толстого, Е.С. Тирской, Д.О. Тузова, В.А. Химичева, P.O. Халфиной, В.А. Хохлова, Г.В. Хохловой, Л.А. Чеговадзе, В.Ф. Яковлева, К.Б. Ярошенко и др.
Нормативно-правовая основа исследования состоит, прежде всего, из российского гражданского законодательства, гражданского и торгового законодательства ряда зарубежных стран (Германии, Франции, Англии, США и др.), международно-правовых документов, а именно Конвенции Организации Объединенных Наций о договорах международной купли-продажи товаров (далее – Венская конвенция)[3], международных актов негосударственного регулирования, в частности таких актов, как Принципы международных коммерческих договоров (далее – Принципы УНИДРУА)[4], а также внутренних актов Европейского союза, например, Принципов европейского договорного права (далее – Принципы ЕДП)[5].
Эмпирическая основа исследования. Была проанализирована и обобщена как официальная, так и неопубликованная судебно-арбитражная практика по применению гражданско-правовых категории убытков, в частности информационные письма и постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, постановления федеральных арбитражных судов округов Российской Федерации (Северо-Кавказского, Северо-Западного, Волго-Вятского и др.).
Глава 1
Понятие и содержание гражданско-правовой категории убытков
1.1. Понятие убытков и их характеристика как меры гражданско-правовой ответственности
Институт гражданско-правовой ответственности на протяжении своего существования вызывает наибольшее количество дискуссий.
Понятие ответственности сопровождало гражданское общество на всем пути его развития и видоизменялось вместе с развитием имущественных отношений. Возникнув как личное обременение должника, ответственность переросла в определенные имущественные обременения, из данной категории практически исчез личностный элемент. Ввиду произошедших изменений возникла потребность в объяснении юридической сущности гражданско-правовой ответственности.
В цивилистике сформировалось несколько позиций относительно правовой природы гражданско-правовой ответственности. Разнообразие мнений в определении гражданско-правовой ответственности является следствием различных целей, для которых исследуется данная категория.
В.И. Синайский отмечал, что гражданская ответственность выражается в вознаграждении причиненного имущественного вреда[6].
В.А. Тархов ответственность рассматривает как регулируемую правом обязанность дать отчет в своих действиях, будут ли они противоправными или правомерными[7].
Существует точка зрения, согласно которой существо имущественной ответственности заключается в неизбежности возмещения причиненного вреда, в принудительности самой обязанности, возникающей из факта правонарушения, от которой правонарушитель не может освободиться иначе, как выполнив ее[8].
В.Ф. Яковлев считает, что гражданско-правовая ответственность – это установленные законом или договором принудительные меры, представляющие собой имущественные лишения для правонарушителя и компенсацию потерь для лица, потерпевшего от правонарушителя[9].
По мнению Е.А. Суханова, гражданско-правовая ответственность – одна из форм государственного принуждения, состоящая во взыскании судом с правонарушителя в пользу потерпевшего имущественных санкций, перелагающих на правонарушителя невыгодные имущественные последствия его поведения и направленных на восстановление нарушенной имущественной сферы потерпевшего[10].
Н.Д. Егоров указывает, что под гражданско-правовой ответственностью следует понимать применение к правонарушителю таких мер, в результате которых у правонарушителя изымается и передается потерпевшему имущество, которое правонарушитель не утратил бы, если бы не совершил правонарушение[11].
Д.А. Гришин указывает, что гражданско-правовая ответственность должна носить характер эквивалентного возмещения причиненного вреда или убытков, с одной стороны, и выражаться в каком-либо дополнительном бремени, отрицательных последствиях для нарушителя – с другой. Среди таких последствий могут быть выделены возложение на нарушителя новой (например, замена неисполненного обязательства обязанностью возмещения убытков) или дополнительной (например, обязанность возместить убытки при сохранении обязанности исполнить обязательство в натуре) обязанности[12].
По мнению автора, наиболее предпочтительной является позиция О.С. Иоффе, определявшего гражданско-правовую ответственность как санкцию за правонарушение, вызывающую для нарушителя отрицательные последствия в виде лишения субъективных гражданских прав, либо возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей[13].
Все это необходимо учитывать при определении понятия убытков как одной из мер гражданско-правовой ответственности.
Такой взгляд и сегодня главенствует в доктрине. В обобщенном виде он выражен В.А. Хохловым, который пишет: «…обязательный аспект убытков – это их жесткая связь с правонарушением, так как об убытках можно говорить исключительно в плане последствий соответствующего неправомерного деяния»[14].
А.В. Волков отмечает, что об убытках в юридическом аспекте можно говорить только как о результате соответствующего неправомерного поведения должника, т. е. в жесткой связи с правонарушением[15].
Понятие убытков, по мнению О.С. Иоффе, неразрывно связано с понятием гражданской ответственности[16].
Таким образом, проблему возмещения убытков необходимо рассматривать в рамках института гражданско-правовой ответственности.
Убытки являются наиболее распространенной мерой гражданско-правовой ответственности. Именно возмещение убытков является общим правилом наступления гражданско-правовой ответственности и применяется во всех случаях, если иное не предусмотрено законом или договором (п. 1 ст. 393 ГК РФ). Этим возмещение убытков отличается от иных мер имущественной ответственности, которые применяются лишь в случаях, предусмотренных законом или договором.
Возмещение убытков позволяет наиболее полно реализовать все функции ответственности, в том числе компенсационную, стимулирующую, предупредительную.
И здесь нельзя не подчеркнуть, что анализ практики показывает, что последовательное применение к контрагентам такой меры ответственности, как взыскание убытков, позволяет добиться уменьшения нарушений договоров в три-четыре раза[17].
В этом проявляется стимулирующая функция данной меры ответственности.
Р.О. Халфина указывает, что, рассматривая правовые средства, обеспечивающие соответствие реального поведения участников правоотношения его модели, следует остановиться на ответственности за нарушение прав и обязанностей в существующем правоотношении. Цели такой ответственности состоят в том, чтобы: а) побудить участника правоотношения к выполнению лежащей на нем обязанности; б) компенсировать управомоченное лицо за несвоевременное или ненадлежащее исполнение контрагентами своей обязанности; в) воздействовать на поведение, с тем чтобы стимулировать в дальнейшем надлежащее осуществление прав и выполнение обязанностей. Таким образом, можно говорить о компенсационной, штрафной и превентивной роли норм, устанавливающих ответственность за нарушение прав и обязанностей, в существующем правоотношении[18].
Особенности такой меры гражданско-правовой ответственности, как возмещение убытков, заключаются в том, что ее применение предполагает дополнительное обременение неисправной стороны, т. е. такое обременение, которое влечет для нее имущественные потери, которых она избежала бы при надлежащем исполнении обязательства.
Ю.В. Романец считает, что большое значение имеет четкое разграничение основного долга и убытков, необходимо учитывать различия между данными правовыми категориями. Убытки являются мерой гражданско-правовой ответственности. Основной квалифицирующий признак любой меры гражданско-правовой ответственности, в том числе и возмещения убытков, заключается в том, что ее применение предполагает дополнительное обременение неисправной стороны, т. е. такое обременение, которое влечет для нее имущественные потери, которых она избежала бы при надлежащем исполнении обязательства. Поэтому для того, чтобы определить, является конкретная сумма, взысканная с должника, основным долгом или убытками, необходимо ответить на вопрос, влечет ли уплата данной суммы дополнительное обременение должника[19].
Приведенные существенные различия достаточно очевидно показывают невозможность и недопустимость смешения денежного долга с убытками.
Смешение указанных категорий повлечет для стороны неблагоприятные последствия, которых при надлежащей правовой квалификации спорной суммы можно было бы избежать.
О.А. Красавчиков указывал: что касается содержания гражданско-правовой ответственности, то оно (в самых общих чертах) заключается в том, что в результате применения ее мер виновный правонарушитель вопреки своим желаниям и устремлениям лишается имеющихся у него определенных гражданских прав либо вынужден принять какие-то новые (дополнительные к имеющимся) обременительные обязанности безэквивалентного порядка[20].
В.П. Грибанов подчеркивал, что гражданско-правовая ответственность и есть поэтому возложение невыгодных имущественных последствий на лицо, допустившее нарушение гражданских прав или обязанностей[21].
Г.В. Хохлова считает, что отрицательность последствий состоит скорее не в их невыгодности, а в том, что имущество ответственного лица все же уменьшается (происходит отрицательное движение в имуществе)[22].
В.Ф. Яковлев обращает внимание, что применение мер гражданской ответственности означает неэквивалентное изъятие имущества у неисправного должника для возмещения потерь, причиненных потерпевшему лицу именно правонарушением[23].
Следовательно, убытки представляют собой дополнительное обременение для должника, выражающееся в неэквивалентном изъятии имущества у неисправного должника, вследствие его неправомерных действий. Институтом, воздействующим на противоправное поведение должника, выступает гражданско-правовая ответственность в форме возмещения убытков.
Основная роль принадлежит компенсационной (восстановительной) функции ответственности. Подтверждает это ст. 15 ГК РФ, которая предусматривает, что возмещение убытков – это расходы, направленные на восстановление нарушенного права лица. Следует отметить, что восстановление положения осуществляется за счет причинителя убытков, хотя первоочередной задачей института гражданско-правовой ответственности является не ущемление интересов виновного, а компенсация имущественных потерь потерпевшего.
Убытки появляются в результате неправомерных действий (бездействия) одного лица, нарушающих права другого. Такие действия правом запрещаются, их причинение влечет возникновение охранительного правоотношения.
Убытки, возникшие при неисполнении или ненадлежащем исполнении договорного обязательства, имеют производный характер от основного обязательства и никак не могут возникнуть в отсутствие последнего.
В российском гражданском праве категория убытков подвергается исследованию достаточно продолжительное время. Вместе с тем, в юридической литературе сущность убытков раскрывается с различных позиций.
В литературе неоднократно отмечалось, что как в теории, так и на практике присутствует определенная терминологическая разноголосица в определении понятия убытков.
Так, Г.Ф. Шершеневич рассматривает в качестве убытков «вред, понесенный имуществом и состоящий в уменьшении его ценности»[24].
М.М. Агарков указывал, что убытки в цивилистической теории большинством авторов понимаются как «всякий имущественный вред в его денежном выражении»[25].
В.П. Грибанов понимает под убытками «вред, выраженный в денежной форме»[26].
В.А. Тархов определял убытки как денежное выражение ущерба[27].
Вместе с тем, выдвигалась и иная точка зрения по данному вопросу. Так, В.В. Васькин, Н.И. Овчинников, Л.Н. Рогович писали: «Введение в универсальное определение убытков в качестве существенного признака денежного выражения (оценки) имущественного ущерба безосновательно сужает понятие убытков». Указанные авторы полагали, что это имеет место не во всех случаях, поскольку возможно выражение убытков «в натурально-вещественной форме, в утрате или повреждении имущества, и вовсе не обязательно в деньгах. Во всяком случае, нет необходимости оценивать в деньгах безвозмездный ремонт. Следовательно, в таких случаях денежная оценка является второстепенным способом определения убытков»[28].
О.С. Иоффе отмечал: чтобы охватить общим определением все разнообразные виды убытков, необходимо отказаться от их понимания только как денежной оценки материального ущерба[29].
О. Кучерова полагает, что убытки – это не денежное выражение ущерба, а сам ущерб, имущественный вред, имущественные потери, понесенные потерпевшим. Следует согласиться с мнением о том, что введение в доктринальное определение убытков в качестве существенного признака денежного выражения имущественного ущерба безосновательно сужает данное понятие и, следовательно, искажает его сущность[30].
А.В. Мякинина утверждает, что встречающееся иногда мнение о том, что понятие «убытки» необходимо отличать от категорий «вред» и «ущерб», представляется неосновательным. Несмотря на то что в ГК РФ договорный вред иногда именуется ущербом (ст. 796), ст. 1082 о деликтном вреде прямо отсылает к общей норме о возмещении убытков (ст. 15 ГК РФ). Такие понятия, как «вред» и «ущерб», являются обозначением одного общего понятия «убытки», на что уже неоднократно указывалось в литературе[31]. В связи с этим представляется желательным одни и те же виды как неимущественного, так и имущественного ущерба (вреда) именовать единым термином «убытки»[32].
Достаточно интересные мнения по данному вопросу также представлены в юридической литературе В.В. Витрянским[33], К.Б. Ярошенко[34].
Проблема соотношения понятий денежного долга и убытков, возникших в результате нарушения исполнения обязательства, проистекает из давней дискуссии о соотношении долга и ответственности. Данный вопрос ставился в трудах отдельных отечественных исследователей, однако подробной разработки данная проблематика не получила.
Рассмотрим подробнее упомянутую дискуссию.
М.М. Агарков считал, что в понятие обязательства неизбежно в качестве его элемента входит и санкция, обеспечивающая осуществление права кредитора и исполнение обязанности должника. При этом долг и ответственность являются не различными и не зависимыми друг от друга элементами обязательства, а лишь двумя аспектами одного и того же отношения. Таким образом, то, что мы обычно обозначаем словами «долг» и «ответственность по обязательству», является в целом не чем иным, как обязанностью должника в обязательственном правоотношении[35].
Возражая указанной точке зрения, Б.С. Антимонов отмечал, что нельзя присоединиться к другому утверждению, будто долг и ответственность – это тождество, один-единственный «элемент» обязательства, но только взятый под различными углами зрения. Прежде всего надлежащее исполнение обязательства полностью исключает гражданскую ответственность. При таких условиях нельзя говорить, что ответственность есть элемент обязательства. При нормальном исполнении ответственность остается лишь в плане возможности[36].
М.М. Агарков указывал, что в случае неисполнения обязательства вступают в действие санкции, установленные законом. Вместо обязанности передать вещь, выполнить работу и т. д. вступает в действие обязанность возместить причиненные убытки либо (и) уплатить штраф. Можно было бы поставить вопрос, не происходит ли в этом случае в силу закона замены одного обязательства другим. Формально логически одинаково равноправны два ответа: а) первоначальное обязательство прекращается и заменяется новым; б) меняется содержание обязательства. Формально логически спор между этими двумя точками зрения был бы чисто схоластическим упражнением. Если мы предпочитаем говорить, что меняется содержание обязательства, то делаем это для того, чтобы краткой формулой выразить следующее: когда вступает в действие вместо исполнения в натуре обязанность возместить убытки, а обязательство вместо одного содержания получает другое, то все остальные элементы, индивидуализирующие данное обязательственное правоотношение (стороны, основание возникновения), остаются прежними. В частности, все возражения, которые должник мог иметь против требования кредитора в первоначальном его содержании, остаются и при изменении содержания[37].
Соглашаясь с рассматриваемой точкой зрения, И.Б. Новицкий и Л.А. Лунц добавляют, что замена натурального исполнения обязанностью уплатить денежный эквивалент не затрагивает судьбы (не погашает) акцессорных обязательств, обеспечивающих исполнение: залог, поручительство, задаток остаются в силе. Это позволяет сделать вывод о том, что было бы неправильно в такой замене видеть прекращение обязательства натурального исполнения с заменой его новым обязательством, направленным на уплату денежной суммы; с такой позицией трудно было бы согласовать сохранение в силе всех остальных элементов, индивидуализирующих данное обязательственное правоотношение[38].
О.А. Красавчиков указывал, что наиболее сложным моментом движения правоотношения является его изменение… Говоря об изменении правоотношения, следует иметь в виду также отрицание, прекращение старого правоотношения и возникновение на его месте нового. Образование нового правоотношения может быть осуществлено на основе старого. Например, вместо возврата утраченного предмета найма должник уплачивает стоимость последнего[39].
По мнению М.А. Рожковой, в отечественной литературе отмечалось, что изменение является наиболее сложным моментом движения обязательственного правоотношения, причем решение связанных с этим вопросов не только представляет теоретический интерес, но и имеет весьма важное практическое значение. Многие авторы обращаются к вопросам изменения обязательств, однако фундаментальные исследования в этой области не проводились, а суждения, высказываемые отдельными учеными, не позволяют однозначно ответить на большинство возникающих вопросов[40].
Как указывает Е. Годэмэ, если «наступает неисполнение в собственном смысле, полное или частичное, потому что должник сделал нормальное исполнение невозможным, например – уничтожил вещи – предмет долга… тогда возмещение вреда имеет целью заменить исполнение: это возмещение убытков, имеющее целью компенсировать. Должник должен в данном случае платить убытки во исполнение обязательства, уже ранее существовавшего между лицами, которые уже были кредитором и должником в силу определенного юридического отношения. Обязательство возместить убытки есть только продолжение этого предыдущего обязательства, у которого просто изменился предмет»[41].
Б.С. Антимонов считает, что ни к первому, ни ко второму решению присоединиться нельзя, что существует третий вариант ответа на вопрос, поставленный М.М. Агарковым. Оба варианта решения неприемлемы потому, что наступление ответственности далеко не всегда прекращает и заменяет собой действие первоначального обязательства. Пожалуй, лучше всего представлять себе договорную ответственность как вторичное обязательство, порожденное первичным в связи с его нарушением[42].
По мнению С.Н. Братуся, содержание обязанности изменяется, в случае если неисполненная обязанность заменяется требованием о возмещении убытков. В данном случае возникает новое обязательство, которое имеет своей целью компенсировать ущерб потерпевшему. Требование о возмещении убытков, по мнению автора, – это требование об исполнении новой обязанности, заменяющей прежнюю обязанность[43].
Ж. Морандьер отмечает, что если должник по своей вине не исполняет обязательство или сделал невозможным его исполнение, то обязательство не прекращается, оно преобразуется в обязательство возместить убытки[44].
О.С. Иоффе указывает, что, если участники обязательства нарушают хотя бы одно из условий его надлежащего исполнения, обязательство не прекращается, а трансформируется, изменяется, поскольку в этом случае к основной обязанности неисправного контрагента присоединяются новые, дополнительные обязанности – по уплате штрафов, возмещению убытков и т. д. Лишь после того как стороны совершат все вытекающие из обязательства действия, наступает момент, когда оно признается прекращенным[45].
В советском гражданском праве проблема соотношения долга и ответственности рассматривалась через сущность института возмещения убытков, которая никогда не сводилась к замене исполнения.
По мнению В.В. Васькина, назначение этого института заключается в том, что, когда должник не исполнит или ненадлежащим образом исполнит свое обязательство, обязанность по возмещению убытков возникает и существует сверх и помимо обязанности исполнения обязательства в натуре. Даже тогда, когда должник освобождается от исполнения обязательства в натуре, он обязан не только возвратить кредитору уплаченную им по договору цену, но и сверх этого возместить причиненные неисполнением обязательства убытки. Обязанности должника по исполнению обязательства в натуре и возмещению убытков имеют различные основания[46].
По мнению Б.С. Антимонова, ответственность за неисполнение договора – это не замена исполнения, не его суррогат, а юридическое последствие неисполнения. Договорная ответственность есть всегда дополнительное обязательство, содержащее в себе дополнительное правомочие кредитора и дополнительную обязанность должника, которых не было в содержании первичного обязательства до его нарушения. Ответственность должника потому и способна побуждать его к исполнению, как часто говорят, «стимулировать его к исполнению в натуре», что ответственность – это нечто дополняющее, первичное обязательство, имеющее иное содержание, чем первичное обязательство[47].
