Чон Сам-хе Ведьмины бойцы

1. Мне уже двадцать лет

Март, примерно за восемь недель до взрыва Юн Сей

Ночное небо было холоднее, чем земля в Соннаме, Кёнгидо. Кан Бора, подрабатывающая в курьерской службе «Ведьмина доставка», где и занималась доставкой волшебных товаров для женщин, постепенно снижала высоту своего пылесоса.

– Похоже, сейчас начнется дождь.

Над головой висели тяжелые тучи. Даже прикрываясь плащом, Бора не могла бы остановить падающие на нее брызги. Ей нужно было добраться до земли, пока не начался ливень. Она приземлилась в тени соседнего здания.

– Госпожа, начинается дождь, поэтому я ненадолго спустилась на землю.

К тому времени, как она закончила писать сообщение на телефоне, дождь стал сильнее. Бора сложила плащ-невидимку и засунула его в рюкзак, бормоча про себя:

– Единственное, что улучшилось за все это время, – это моя способность предсказывать погоду.

Бора намеренно опустила в начале слова «потому что мне исполняется двадцать лет». Уже целых двадцать лет. Каждый раз, когда эти слова слетали с ее губ, она чувствовала себя подавленной, да еще и ощущала какое-то странное покалывание внутри. Покалывание – это гордость за то, что три года Бора усердно работала на полставки и стала взрослой, а депрессия – это… Она работала целых три года и теперь действительно могла стать ведьмой, но не знала, что с этим делать.

– С таким же успехом я могла бы навсегда остаться запасной ведьмой для Со Юн Джон.

В первый год работы Бора спасла свою лучшую подругу Джуын от гибели и тогда же познакомилась с милым мальчиком-экстрасенсом Микаэллой. В течение трех лет сменялись времена года. Однако это еще не значило, что между «Кан Бора» и «ведьма» можно поставить знак равенства.

Бора вздохнула, вспомнив, как на днях Юн Джон задала ей вопрос:

– Хочешь стать настоящей ведьмой?

Со Юн Джон, владелица «Ведьминой доставки» и ведьма из города Соннам, известная как «Ведьма полетов», спросила это у Боры, когда ей исполнилось двадцать лет. Она только что сдала экзамены и еще не окончила школу – время, когда она не знала, что делать со своей жизнью дальше. У Боры не было простого ответа. Она не была ни примерной ученицей в школе, ни начинающей ведьмой. На ежегодном дистанционном ведьминском экзамене она едва избежала плохой оценки.

На третьем году обучения в старшей школе, когда Бора совмещала учебу и работу, с ней происходили одни несчастные случаи: не реже раза в месяц она засыпала на ходу и чуть не падала с пылесоса, доставляла не ту посылку не по тому адресу и раз за разом попадала в аварии. Ей нечего было возразить, если бы Юн Джон решила бы выгнать ее.

Однако Бора не хотела отказываться от идеи летать над Соннамом на пылесосе. Жилые улицы вблизи Сунэ-го были слабо освещены фонарями, поэтому звезды казались ярче, если смотреть на них с земли. Летая среди звезд, бросая вызов силе притяжения, она не хотела отказываться от своей работы, которая приносила ей столько удовольствия.

– Интересно, смогу ли я стать настоящей ведьмой…

Юн Джон уловила конец невнятных слов Боры:

– Честно говоря, я тоже не уверена. Мне стыдно признаться, что я ведьма.

Пока Бора сидела, опустив голову, Юн Джон что-то искала в компьютере, куда-то звонила и долго разговаривала на иностранном языке. Когда травяной чай перед ней остыл до пригодной температуры, она вытерла пот со лба и снова села перед Борой.

– Мне сказали, если хочешь, можешь остаться моей ученицей еще на один год. Секретариат Вальпургии очень строгий… Но, раз ты училась у меня до сих пор, то можешь продолжить обучение у меня оставшийся год. Я немного опасалась, но, видимо, зря, это вполне хороший вариант.

Бора неожиданно вскочила со своего места. Травяной чай выплеснулся из бумажного стаканчика на пол.

– Я остаюсь еще на один год?

Щелкнув пальцами и вызвав пачку салфеток, Юн Джон ответила:

– Надеюсь, за это время ты научишься быть терпеливой, серьезной и находчивой.

– Я буду ста-стараться.

Юн Джон посмотрела на календарь.

– Ты уже совершеннолетняя, поэтому запрет на ночную работу для несовершеннолетних на тебя уже не распространяется, и мне нужно будет увеличить объем твоих доставок. Скоро День святого Валентина, выпускной, Белый день[1], время церемонии вручения аттестатов зрелости. Так что будет очень много работы. Готовься к этому.

Отвернувшись от Боры, Юн Джон тихонько вздохнула. У Боры было слишком много недостатков, чтобы называть ее настоящей ведьмой.

Если хочешь стать настоящей ведьмой, ты должна отточить свои навыки и стать самостоятельной. Будь то обычная работа или работа ведьмы в оккультном магазине. Каждая из ведьм в городе могла зарабатывать на жизнь своей специальностью. Но только не Бора. К счастью, ее финансовое положение не было настолько плачевным, чтобы ей пришлось работать в двадцать лет. А если бы пришлось, она, возможно, чувствовала бы себя виноватой.

– Она слишком много летает.

Юн Джон наморщила лоб. Все-таки это была служба доставки, и восемнадцатилетняя Бора подписала контракт, даже не читая его.

Юн Джон могла попросить заниматься Бору, а поскольку специальность Юн Джон – полеты, она сосредоточилась именно на этих уроках. Точнее говоря, было слишком непросто обучить Бору чему-то другому. А когда Юн Джон пыталась обучить ее лекарственной специальности, ей надоело, что ее сравнивали с Ан Мари. Разводить вымирающих животных или изучать лечебные травы в столице было нелегко.

Юн Джон положила руку на грудь, словно напоминая себе, что в следующем году ей действительно придется сделать из Боры ведьму. Внезапно ей пришла в голову мысль, и она повернулась и посмотрела на Бору:

– Есть ли в университетах вечерняя самоподготовка или что-то в этом роде? До которого часу ты должна быть в школе?

Юн Джон никогда не училась в университете в Корее. Боре было всего двадцать лет, и она еще даже не закончила школу и училась в старших классах, поэтому посмотрела на Юн Джон непонимающим взглядом.

– Я еще даже не знаю, где буду учиться. Не решила пока что.

– А, ну, так об этом тебе скоро объявят.

Юн Джон покачала головой.

– Джуын тоже еще не поступила?

– Джуын, эм… У нее есть время на работу и отдых…

Бора не знала, с чего начать разговор о странной системе приема в университеты Южной Кореи. Она думала, что к двадцати годам все изменится, но сетовала на то, что все осталось прежним. Последние новости, которые Бора получила от Джуын недавно в мессенджере, были о том, что она по-прежнему ничего не помнит, что ее приняли в университет в северном районе Сеула, что она прилежно учится и что она переехала в собственную квартиру.

– Госпожа Со, а существует ли университет для ведьм или что-то в этом роде, куда бы я могла поступить?

Юн Джон с недоверием посмотрела на Бору.

– Я более чем уверена, что ты не сумела бы закончить даже среднюю школу для ведьм.

– Ах, ахаха. Да уж…

Это была всего лишь шутка, но она задела Бору за живое. Бора села за стол, вспоминая свои результаты CSAT[2] и названия университетов, в которые она могла бы поступить с такими баллами. Прошло уже больше месяца после сдачи экзаменов, а она все еще чувствовала себя так, словно ходит по тонкому льду.

– Смогу ли я вообще хоть куда-нибудь поступить…

Бормотание Боры разнеслось по магазину.

2. Бора вдруг стала взрослой

Проходили дни, и Бора не замечала, что все еще ждет письма о зачислении в университет. Она хорошо училась, но ее баллы по CSAT были ниже, чем нужно, потому что она была занята доставками и не уделяла учебе достаточно времени. Семья хотела, чтобы Бора поступила в университет на четыре года, и она согласилась. Юн Джон с радостью поддержала ее решение.

– Лучше поступить в университет.

Бора вздрогнула, услышав неожиданный ответ.

– Особенно если твоя семья будет оплачивать тебе обучение.

– Я думала, вы скажете что-то другое, ведь вы живете со времен династии Чосон[3], – пробормотала Бора, подыскивая университет, в который она могла бы поступить с полученными баллами.

Конечно, она хотела поступить, и ее не смущала мысль о том, что придется проучиться целых четыре года. Было бы здорово оказаться среди ровесников и насладиться студенческой жизнью. Но не таким образом.

Бора думала, что взросление будет волшебным. Она думала так, потому что была в окружении ведьм. Однако на самом деле она училась в старших классах, сдавала экзамены и решала, в какой университет поступать в двадцать лет, основываясь на результатах своих экзаменов. Ничего не изменилось по сравнению с тем, что было несколько месяцев назад, подумала она про себя. Юн Джон развернула свой стул так, чтобы оказаться спиной к Боре, и сказала:

– Может быть, если бы ты родилась сорок лет назад, то не задумывалась бы об этом. Но для твоего поколения нет ничего необычного в том, чтобы девушка училась в университете, верно? Так что даже если ты и ведьма, ты должна пойти в университет, познакомиться с людьми и получить образование. Это должно помочь тебе в будущем.

– Я не знаю, кто я – либерал или консерватор.

– Когда я была твоего возраста, девушки нечасто поступали в университет.

Понятно, подумала Бора, она должна быть впечатлена предоставленными ей возможностями образования. Повернув стул так, чтобы оказаться лицом к Боре, Юн Джон сказала:

– Кроме того, ты не имеешь ни малейшего понятия, что тебе делать дальше.

И госпожа Со права. Все, казалось бы, шло хорошо до какого-то момента, а потом она взяла и «ударила» по самому больному. Бора вернулась к своей работе, чувствуя, как замирает сердце.

Она часто навещала Гайю, ведьму-переводчицу, и ее дочку в комнате на крыше.

– Малышка, ты же любишь свою тетю?

Смех девочки на какое-то время позволял ей забыть о всех своих проблемах. Гайя, наблюдая, как дочка смеется, покачала головой: «Самый миленький ребенок в мире – это чужой ребенок». Гайя отодвинула перевод в сторону и повернулась к Боре:

– Знаешь что? Юн Джон – очень хорошая ведьма, пусть внешне она и кажется немного суровой.

Гайя продолжила, заметив гримасу на лице Боры:

– Я так думаю и уверена, что все остальные ведьмы в Соннаме такого же мнения о ней. Она хорошо тебе платит, не вычитает из зарплаты и даже дает премию, когда приходит время вознаградить тебя за хорошую работу.

– Точно. Я вообще никогда раньше не видела, чтобы ведьма получала премию в честь праздников.

– Вот видишь. Это правда.

Гайя пробормотала что-то бессвязное и в конце концов усмехнулась.

– Но как она может так жить…?

– Прости, что?

Поняв, что Гайя не расслышала вопрос, Бора махнула рукой. Она схватила еще одно печенье и продолжила ворчать.

– Она выглядит плохой, но ее это совсем не заботит. Почему она ничего не делает?

Гайя ответила, удивленно подняв брови:

– А что она должна сделать? Она ведьма, которая долго жила и повидала много людей.

Бора откусила кусочек печенья.

– Да, да. Я так и поняла. А как вы определились со специальностью? Я думаю, что вы точно не решили это в университете.

Гайя неуверенно ответила:

– Я поступила в университет и решила… Я поняла, что моя специальность подходит мне больше, чем я думала, так что это и помогло мне с ведьминской специальностью.

Пуф. Бора чуть не подавилась печеньем, которое только что проглотила. Она пришла сюда за консультацией по вопросам карьеры и для того, чтобы действовать без помощи госпожи Со, но почему-то не достигла ни одной из своих целей.

– Ну, это не обязательно твоя специальность, так что старайся изо всех сил.

Бора возвращалась домой, подбодренная словами Гайи.

Бора поступила в университет, расположенный недалеко от ее дома. Ей было удобно добираться на работу. Когда она позвонила Джуын, та поздравила ее и попросила поддерживать связь в социальных сетях. Сфотографировавшись с Борой на церемонии вручения дипломов, Джуын больше никогда не возвращалась в Сунэдон.

Бора завела аккаунт в социальных сетях, но не хотела писать о специальности и своем факультете. Она наслаждалась жизнью в кампусе престижного университета. Джуын, которая часто выкладывала фотографии своих ногтей, потому что ей нравилось заниматься нейл-артом, также выкладывала фотографии рук разных людей с тегами #мойманикюр #маникюрновичка #маникюрсонбэ[4] #маникюроднокурсников. Неудивительно, что рук Боры среди них не было. Когда она писала своей подруге, та долго не отвечала. А когда Бора получала ответ со словами о том, как подруга занята на первом году обучения и как сильно ей нравится учеба, она чувствовала себя словно из другого мира и еле сдерживала слезы.

– Мне скучно здесь одной.

Весной, когда Танчон был украшен цветами, Бора вспомнила Джуын и отправила ей сообщение. Она надеялась, что Джуын ответит что-нибудь приятное, но получила ничего не значащее сообщение:

«Если не нравится, можешь пересдать экзамен!» и один смайлик.

Бора нервно сунула телефон в карман. Это было на выходных. Занятий не было, и у нее еще было много времени перед работой. С раздражением и недовольством Бора направилась к водохранилищу, к закрытому ресторану в виде корабля. То самое место, где раньше жила Ан Мари.

– Я спасла тебя.

Пусть Джуын и не помнила об этом спасении. Если бы не колдовские способности Боры, Джуын могла бы погибнуть. На водохранилище никого не было. В тот весенний день Бора выплеснула всю накопившуюся злость:

– Ааааааааааааа!

После жуткого крика у Боры першило в горле, и она чувствовала, что сейчас заплачет.

– Какого черта-а-а-а!

Бора закричала еще раз. В школе ей все время говорили, что она взрослая и, значит, должна вести себя, как взрослая. Но общество ведьм пока не признало ее. Жизнь в университете – это сплошные алкоголь, сигареты, студенты и однокурсники. В старших классах ее друзья все больше и больше отдалялись от нее, словно пытались оставить прошлое позади. Теперь им нужно нести ответственность за свои поступки и поведение. Ответственность всегда сопутствует взрослым. Снова эта ответственность.

Когда Бора поступила в университет, ее мать начала говорить про «обязанности»:

– Ты можешь пить алкоголь. Но ты должна возвращаться домой не позже десяти часов вечера.

Вот тут-то и началось самое интересное!

Бора закричала про себя.

– Если ты прикоснешься к сигарете, я немедленно выгоню тебя из дома.

– А если я хочу, чтобы меня выгнали…?

Бора подумывала о том, чтобы переехать и жить самостоятельно. Но когда она представила жизнь в шумной комнате общежития напротив университета с маминой стряпней дома и бесплатным жильем, она, конечно же, выбрала последнее. К тому же, живя самостоятельно, Бора не смогла бы устроиться на работу курьером на полставки. Мама разрешила ей работать по ночам, сказав: «Тебе нельзя приходить домой поздно после вечеринок, но я разрешаю тебе приходить поздно с работы». Почасовая оплата была хорошей, так что Бора смогла накопить немного денег, но, в отличие от старшей школы, теперь ей приходилось покупать учебники и самой платить за транспорт.

– Должна ли я действительно попробовать пересдать экзамен? – думала Бора.

А что, если ничего не получится? Что, если Боре придется целый год быть никем и ничем не заниматься? Если она решит отучиться первый семестр и пересдать экзамен, то ей придется учиться в разы усерднее, чем в школе. Что, если она не справится ни с колдовством, ни с учебой, когда закончится ее годовой испытательный срок? Тревога и неопределенность, казалось, нависали над ней, не давая вздохнуть.

– А ну-ка перестань сейчас же!

Бора присела на корточки, закрыв уши руками, а потом шлепнулась на землю.

– Ой!

Грязь с одежды оттерлась, но место ушиба болело. Если бы она могла, то осталась бы сидеть на этом месте, дрыгая ногами и плача, но вместо этого она тяжело вздохнула и поднялась. В конце концов, она уже взрослый человек. Достаточно взрослый, чтобы окружающие говорили ей, что она должна принимать собственные решения. Бора ненавидела это, но не могла не признать, что все так и было. Она посмотрела на темное пасмурное небо. По крайней мере, не было дождя. Бора шла по тропинке вдоль водохранилища, прикидывая, сколько доставок сделает сегодня. Все места в кафе были заняты парочками. Бора плотно натянула свою мягкую шляпу. Был конец марта.