Макулатура – Чарльз Буковски

Я только что прочитала фантастический нуарный роман-пародию с нотками мистического и грязного реализма, социальной сатиры и экзистенциальной направленностью. Я люблю такие книги, в которых очень важное послание автора завуалированно под высококлассный бред. Например, когда частный сыщик- алкоголик, заядлый игрок и мизантроп, помогает Смерте найти покойного литератора Селина, который по слухам где-то в Калифорнии ошивается у одного книжного магазинчика. «Схватить за жопу» предположительно не верную жену. Избавить от нежелательной инопланетянки, сотрудника похоронного бюро и отыскать «Красного Воробья» (что бы это не значило!!!)«Макулатура», посвящена «плохой литературе». А именно, Буковски взял за ее основу нечто безвкусное, сделал еще хуже и в итоге перед нами шедевр. Это смесь черного юмора, едкой самоиронии и тонких философских рассуждений, исповедь и подведение итогов. Размышления Билейна о жизни, смерти и абсурдности человеческого существования, спровоцированы переживаниями автора по поводу неизбежной, скорой смерти.И немного о «Красном воробье»:

я конечно и наполовину не поняла множественные отсылки на разные романы, разных авторов, разных эпох, среди которых: Сартр, Селин, Хаммет, Кафка, Данте и др. Мне это совершенно не помешало насладиться книгой, но с «красным воробьем», я решила все же разобраться. Джон Мартин- первый и единственный издатель Буковски, представлен в романе как Джон Бартон. Таинственный клиент, который верит, что Билейн единственный человек, способный представить доказательства существования красного воробья. По словам самого Мартина, его вера в Буковски граничила с подобием религиозного обращения, когда человека невозможно переубедить. Он просто знал, что Чарли ждет грандиозный успех. Собственно, он основал издательство «Black Sparrow» (Черный воробей), с целью издавать труды Буковски, что впоследствии кардинально изменило его жизнь. Хотя может я не права и непротрезвевшие останки Чарли сейчас перевернутся в гробу и покажут мне жирный фак. И я конечно не обижусь, и буду всем рекомендовать эту книгу. Ну не понравится-бросят.

Protect me from all your bullshit.

А Вы бы хотели переспать со смертью?

Насыщенно желтое, словно цвет хорошего пива, обжигающее солнце Лос-Анджелеса заливает своим светом маленький кабинет. Доходит до самых его дальних углов, преломляясь через преграды в виде мебели и меняется на оттенок дорогого виски. Старый письменный стол с липкими алкогольными отпечатками от стаканов на нем, с пожелтевшими от времени листками с давно уже неважной информацией, с люгером 0,32 и никогда не бывающей полной бутылкой водки в верхнем ящике.

Старый циник, пропахший потом и перегаром. Повидавший в этой жизни так много, что часть уже позабывший, но помнящий самое главное. Смотрящий прищуренными глазами в старое, никогда не видавшее тряпки окно, и видящий там то, что никто из нас не разглядит. Знающий то, что нам нашими скудными умами не понять. Уставший от односложности мира, и потому не стремящийся в нем задержаться. Чувствующий скорый финал.

Кадр из «Макулатуры» или кадр из реальной жизни?

Буковски строит новый альтернативный мир. Четкий и реальный. Выстраивая его по кирпичикам из деталей. Мир, в котором смерть – это не костлявая старуха в черном балахоне, хватающая тебя за горло закостеневшими пальцами, а обворожительная пышная красотка, с манерами женщины из самых смелых фантазий. Которой хочется если не отдаться в первые же мгновения, то точно взять ее.

Где смысл жизни предстает Красным Воробьем, о котором все говорят, и которого никто не видел, но которого все так хотят найти. И которого обязательно найдут. И пусть сначала он предстанет не тем, чем является на самом деле, но ищущий обязательно его обретет.

Мир, в котором великий Селин с тобой на короткой ноге. В котором детектив-неудачник – это лучший сыщик Голливуда, который, возможно, спасет планету. Но даже если ему не удастся открыть глаза всему человечеству, то он точно поможет нескольким людям. Которые его не забудут.

Мир, в котором в подчеркнутых алкоголем диалогах в барах он раскрывает свою душу. Вырывает частички себя и увековечивает в этом пропащем, проклятом, придуманном мире. Отдает последние мгновения, когда он и этот мир еще одно целое. Пока он сам еще не стал полностью придуманным героем.

Пока Генри Чинаски и Ник Биллейн еще не уничтожили полностью самого Чарльза Буковски.

Пока еще есть совсем немного времени открыть людям глаза.

Мир, в котором можно сказать в любом месте от грязного бара для бродяг с уставшим, но добродушным барменом до претенциозного ресторана с высокой кухней и щегольного вида официантами :

"Налей-ка мне коктейль «Чинаски», дружище. Цинизм и правда. Смешать, но не взбалтывать. Украсить ломтиком горечи за все человечество."

И тебе всегда нальют.

Последняя нуар-пародия от гениального пропойцы, как-то очень слабо напоминает пародию.

Скорее это предсмертная записка с шифром. Похожие вкладывают в расщелины в пещерах с ловушками, чтобы люди смогли найти выход или были погребены заживо. Это тайный код к человеческой жизни. Это тайный код к самому Хэнку. Такой подчеркнутый водкой и болью взгляд в его собственное прошлое. В наше с вами прошлое. В наше с вами будущее.

Старик знал о чем говорил. Не сдал до самой гробовой доски.

Все еще хотите переспать со смертью?

Застегните ширинку. Секс со смертью Вам сегодня не светит.

Этим сейчас на том свете занимается Буковски. В настоящем городе Ангелов.

Посвящается хорошей литературе, которая посвящается плохой литературе.Одно время Буковски в переводе Голышева усердно печатала «Иностранка», и, помню, новеллки эти мне до странности нравились. Так в детстве нравится какая-нибудь определённая микстура, потому что остальные ещё гаже. При передозировке микстура доктора Чинаски отдавала перезрелым Холденом Колфилдом. Но с каким же трепетом я открывала «Макулатуру». Роман шестой-и-последний, без пяти минут посмертный, подзанавесный, белокровный. Если бы печень умела говорить, не возникло бы надобности в Обществе анонимных алкоголиков.Буковски и его злокозненного альтер эго и тёзку Чинаски воспринимаю, кроме шуток, как голос печени. У разума есть голос, у крови, у сердца, кишки, и те ворчат – отчего бы печёнке, органу почтенному и склонному к самопожертвованию, не вещать от своего собственного имени? Внимание, внимание, говорит нутро. Научитесь ко мне прислушиваться, такие-сякие, и отпадёт необходимость в Обществе Анонимных алкоголиков, ибо станете признавать своё бессилие перед [подставить по вкусу] безо всяких проповедей, чаепитий и программ 12 шагов. Бывший католик – всё равно что бывший сенбернар. У «Макулатуры» есть невидимый эпиграф:

[Господи,] Отступи от меня, чтобы я мог подкрепиться, прежде нежели отойду и не будет меня.

Это из Псалма 38, а параллелей в Библии данный стих не имеет.Почему Буковски – экзистенциалист? Да потому, что где умный промолчит, там Буковски правду скажет. Когда вся страна распевала под гитарку We Shall Overcome и ребячески веровала, что мы вот так вот прямо возьмём и преодолеем, старый хулиган немецко-польского происхождения аргументированно доказывал, что не существует никакого «мы» и никакого преодоления. Ник Билэйн, частный детектив, хоть и разминулся с Генри Чинаски на лестнице, тоже исповедует сию благородную истину. За Синюю птицу ему не заплатят, что ж, будем искать Красного воробья. – Моя фамилия Гроверс, Хал Гроверс, мне нужна ваша помощь. В полиции меня подняли на смех.

– Что случилось, мистер Гроверс?

– Меня преследует космический пришелец.

– Ха-ха-ха, мистер Гроверс, давайте серьезно…

– Вот видите, все надо мной смеются.

– Извините, Гроверс. Но прежде чем мы продолжим разговор, сообщу мою таксу…

– Деньги для меня не проблема. Проблема – женщина.

– Какая женщина, Гроверс?

– Черт, про какую мы говорим? Космический пришелец.

– Космический пришелец – женщина?

– Ну да, ну да…

– Откуда вы знаете?

– Она сама сказала.

– И вы ей верите?

– Конечно, я видел, что она вытворяет.

– Например?

– Ну, вылетает через потолок и так далее…

– Вы выпиваете, Гроверс?

– Конечно. А вы?

– Без этого разве можно… Было бы соблазнительно счесть «Макулатуру» такой лёгонькой пародией на все разом жанры бульварной белиберды: от дюдика в духе Майка Хаммера до конспирологически-космически-оккультного чтива плюс порнографийка, плюс карты-деньги-два ствола. Но что-то (возможно, пресловутая печень) подсказывает, что на смертном одре лёгонькие пародии не пишутся. Что ж, каково наследство, таково и завещание. Три закона дерьмодинамики Буковски-Билэйна, или как правильно искать Красного Воробья.1. При встрече с Госпожой Смертью не спеши отворачиваться – у неё така-а-ая задница!

2. Надеть утром туфли – и то победа.

3. Радуйся, что ты не свиная голова. Спасибо, youkka , спасибо флэшмобу 2011 года, великолепная книга была прочитана в гармонирующее с ней время.