Бруно Арендт
Интеграл Пьявица
– Ну вот, точно придурки! Кто бы стал помогать тем, для кого уже всё решено, – крутит пальцем у виска Уилл.
– Мне не о чем разговаривать с этим человеком, – снова поворачивается к брату Шимон.
– Так! Сейчас нужно думать о другом, а не о том, кто придурок, а кто нет и кто тут кому доктор! Спасли ферму, значит, были личные цели, и никак иначе! Не то время, чтобы появлялись благодетели и меценаты, – роняет Бэнни, чеканя слова.
Брат Шимона всегда отличался тем, что мог сплотить вокруг себя таких разнохарактерных личностей под одной общей идеей. Это стало проявляться ещё в детстве, когда они построили целое тайное сообщество из пятнадцати человек, назвав себя Смотрителями Молний.
– Но если будет выбор – убивать или нет, я пас и лучше сдамся, – продолжает о своём Томас.
– Да успокойся ты! Никого мы не собираемся убивать, – уже изрядно набравшись, бормочет Леон.
– И всё-таки. Я намерен подвести итог того плана, которого мы собираемся придерживаться, – обрывает всех Бэнни.
– Да, давай. А то до сих пор никакой ясности, – поддерживает его Шимон.
Бэнни берётся последовательно излагать то, как он видит захват транспортника. Затем обсуждается то, какой персонал может быть на борту и как лучше всего его будет вывести оттуда, без намёка на кровопролитие. Ребята даже набрасывают в записном журнале Шимона примерные планы корабля, создавая эскиз по тем моделям, что им доводилось видеть за свою жизнь на ферме. Шимон, в свою очередь, обязывается раздобыть максимум информации о том, как управляются подобные летательные аппараты. Уилл, в предвкушении застрелить кого-то, всё спрашивает о том, насколько качественно получилось починить оставленную им пневматическую винтовку и то, на сколько выстрелов хватит зарядов. Леон на половине разговора, ни с кем не попрощавшись, решительно уходит в отключку. Томас и Паул всё бубнят о том, что лучше бы стоило дождаться ребят из ОАБ, но в решении ключевых вопросов по захвату грузового корабля, всё же, участвуют.
В итоге, по всему выходило так, что к ним должен был прийти средних размеров транспортный корабль, представляющий из себя крытую металлическую платформу, длинною от двадцати до пятидесяти метров. Посудина предположительно должна быть оборудована стандартным антигравиевым контуром, поддерживающим высоту, посредством подачи на него электрической силы в несколько десятков тысяч Ватт исходящих из паровых генераторов ТПГ-28, а также паровыми двигателями класса ПДТТ-29 или ПДТТ-1. Обслуживающий персонал должен состоять из как минимум одного человека в машинном отделении и капитана корабля, управляющего данным аппаратом с капитанского мостика, расположенном в передней его части.
Всё. Смутные планы и туманные проекты, занимавшие воображение друзей на протяжении предыдущих пяти лет, обрели наконец-то вполне осязаемые и реалистические рамки. Дело оставалось за малым – распределить роли, но ввиду неполной согласованности по стратегии осуществления захвата этот вопрос перенесли на завтра.
Громкий, протяжный звуковой сигнал разбудил Бэнни в районе пяти часов утра. Все жители этих пределов прекрасно знали значение данного гудка, оповещающего о появлении в прямой видимости на горизонте летательного аппарата, приближающегося к фермерскому угодью. Заполошно вскочив с кровати и продирая глаза, он обернулся на гулкий топот сверху. Его брат едва не катился вниз по винтовой лестнице, набрасывая куртку и возбуждённо блестя очками. Их взгляды встретились.
– Сегодня? – волнение Шимона явно зашкаливало.
– Успокойся. Я знаю не больше твоего. Может, ошиблись в расчётах скорости?
– Нужно что-то делать! У нас же ничего не готово!
– Спокойно, брат, всё нормально будет. Я сейчас к стыковочным. Ты заканчивай со снарягой и подтягивайся следом. Буду ждать тебя там. Попробую собрать наших по пути. На этом Бэнни, прихватив с собой куртку, выскочил за дверь.
Он понёсся к складским ангарам, максимально срезая путь. Гул металлической платформы под его ногами распугивал любопытных, начавших выползать из своих жилищ в преддверие зрелища прибывающего судна. Он видел, как люди суетятся, выбираясь из своих модульных домов, кто в чём, не успев даже толком одеться, и возбуждённо таращатся в небо, пытаясь разглядеть невидимый пока глазу корабль.
Прибежав к складам, он, с огромным для себя облегчением, наткнулся на уже перетаптывающихся там, не выспавшихся и явно встревоженных, Паула и Уилла.
– Ну что? – они пожали друг другу руки.
– Что-что? Летит что-то, чёрт его знает, что это… – Паул с остервенением пнул ногой покрытую ржавчиной перекладину ограждения, ответившую ему возмущённым гулом. – Нет пока информации, с вышки только можно разглядеть.
– Вон! Вон! Я что-то вижу! – вдруг подпрыгнул тщедушный Уилл, вращая своими и без того навыкате глазами и тыча пальцем куда-то в горизонт.
– Да облако это, дурень, – взглянув на небо, осадил друга Паул.
– Много ты знаешь! Может, это не облако, а нового класса судно! Ну, всё! Всё пропало! У них там точно, поди, бойцов целый взвод. Нет-нет-нет, ну почему всегда так? – длинный нос Уилла сокрушённо поник.
– Да успокойся ты, наконец, – Бэнни приобнял его одной рукой и слегка встряхнул, – ты хоть иногда даёшь своей светлой башке проветриваться? Паул, бери этого дерзкого, но истеричного налётчика в охапку и давайте ближе к стыковке, туда брат подтянется. Я за Томасом и Леоном.
Приятели дружно кивнули. Более того, Уилл кивнул раз пять, хлопая глазами, как заведённый. Группа разделилась в разных направлениях.
Разыскать Леона и Томаса у Бэнни не получилось. Дома их уже не было, на складах их сегодня ещё никто не видел, а других вариантов их местонахождения Бэнни в такую рань вообразить себе не мог. Толпа встречающих корабль всё росла, и если предположить, что приятели где-то в ней, шансы на отыскивание их в этом муравейнике стремились к нулевой отметке. На тщетные поиски друзей у Бэнни ушло минут пятнадцать.
В складывающихся обстоятельствах – непозволительная роскошь. Нельзя было терять больше ни секунды, и Бэнни помчался к месту встречи, изо всех сил надеясь, что хотя бы Шимон к этому времени будет уже там.
И вот толпа всколыхнулась и зашумела. Люди стали указывать друг другу пальцами куда-то на северо-запад, откуда, со стороны паромных путей, идущих над облаками, уже видимый невооружённым глазом приближался некий летательный аппарат. Буквально спустя минуты выяснилось, что предполагаемый транспортник – это небольшой корабль, по размерам скорее даже одноместная «яхта».
– Не транспортник, – констатировал Паул очевидный факт. – Что делаем?
– А вдруг это такой мелкий засекреченный транспортник, и нам на нём всем всё равно не улететь, а там все ещё и вооружены до зубов? – с приближением корабля паранойя Уилла возрастала в геометрической прогрессии. Сегодня он был явно в ударе.
– Ты сам-то себя хоть слышишь? Что с тобой сегодня? Ты эту ерунду придерживай в себе, что ли, – перебил его Паул. – Подождем, сейчас увидим.
– Так, неважно, что это, действуем по плану, – Шимон нетерпеливо встряхнул завёрнутый в ветошь ящик Уилла, что держал в руках.
– Всё верно, давайте без истерик, – сказал Бэнни, взглянув на Уилла.
– Пол, держи вещи, я метнусь к старосте, – передав другу снаряжение, Шимон направился в сторону стыковочных платформ, у которых Лукас Лин, староста фермерского угодья номер девятьсот пятьдесят, раздавал какие-то распоряжения.
Обернувшись на ходу, бросил:
– Ждите здесь.
Из толпы зевак, уже изрядно подуставшей вариться в собственном соку, до друзей стало доноситься обрываемое порывами ветра: «а не, это не торговцы», «видимо, бумаги», «эх, а я уже понадеялся». Разочарованная массовка готовилась разбредаться по своим домам.
Шимон вернулся спустя пару минут:
– Староста сам не знает кто это. Неразговорчивый он какой-то сегодня. Ждём.
Прошло ещё долгих пять минут. Летательный аппарат, внешне напоминающий бублик яркого жёлтого цвета с тёмно-зелёными стеклами, не дойдя до стыковочной платформы метров двадцать, стал замедляться. Сближение происходило беззвучно. Большая часть людей к этому времени уже ушла. Из администрации были лишь староста и парочка ребят из ведомственной дружины, с удобно висящими на груди пневматическими винтовками.
Корабль бесшумно завис в метре от стыковочной платформы. Его зеркально отполированные бока ярко сверкали, отражая лучи утреннего солнца. Салон сквозь практически непроницаемые тёмно-зелёные стекла иллюминаторов просматривался с трудом. Компактный, ориентировочно метра три в ширину и метров пять в длину, обтекаемой формы (просто мечта аэродинамического гения), он будто только сошёл с конвейера Гильдии Мысли.
Шимон застыл в лёгкой эстетической прострации. Он, сколько себя помнил, как ничем другим, интересовался летательными аппаратами, но такого он не видел даже в журналах Гильдии Успеха, завозимых торговцами.
Послышался мягкий щелчок и откидная дверь, служившая трапом, открылась и плавно опустилась на поверхность. В проёме возник респектабельного вида маленький, упитанный, розовощёкий толстяк, в сияющих белых брюках, накрахмаленной рубашке и кожаной безрукавке, подчёркивающей солидный животик. Неуклюже спустившись по немногочисленным ступеням двери-трапа, он с некоей опаской сделал первый шаг на платформу своими роскошными лакированными бежевыми туфлями. Каблуки его обуви были небрежно украшены обвивавшими их цепочками пурпурного отлива. Он демонстративно посмотрел на свои часы, не уступающие, судя по всему, в цене его кораблю, и убрал их во внутренний карман. По-хозяйски оглядевшись и заметив старосту, ожидающего его на другом краю платформы, неторопливо, вперевалочку, пошёл к нему.
Друзья, наблюдавшие за всем действом со стороны складов, переглянулись.
– Все готовы? – уточнил Бэнни.
– Самое время, – Шимон выдохнул и решительно поправил очки.
– Нам-то, нам-то, что нам-то делать? – снова зачастил Уилл.
– Уилл, давай за старостой проследи, Пол, будь тут, на подхвате, пошли, – кивнул брату Бэнни.
Началось… Уилл для удобства наблюдения переместился поближе к старосте и новоприбывшему и взялся перекладывать какие-то ящики, изображая деловую активность. Паул остался на месте с тем, чтобы держать в поле зрения всех участников начавшегося захвата.
Оживление, вызванное прибытием чужого транспортного судна, спало, и на стыковочной площадке воцарилась привычная рутинная рабочая атмосфера.
Ребята из дружины, явно скучая, вяло перебрасывались какими-то короткими фразами. Было заметно, что им даже трепаться лень.
– Ну, так что, грузить или не? – Бэнни бухнул им под ноги пару коробок, и устало вытер лоб.
– Эмм… А мы-то откуда знаем? – озадаченно ответили те.
– Ну как же, говорили, транспортник прибудет, грузить надо.
– Ну дак, это вроде не транспортник.
– Да мне ж, ребята, без разницы – транспортник, не транспортник. Мне сказали – грузи, я гружу, скажут, не грузи – я грузить не буду. У вас своё начальство, у меня своё начальство. Не знаю, как там ваш командир, а у меня командир такой, что если скажет мне – грузи, а я грузить не стану – он же мне весь мозг зразу вынесет. Знаете, как он мозг умеет выносить? Он так умеет выносить мозг, что…
– Да ладно, ладно… делай, что сказали, тебе их обратно тащить, если что, – охрана с видимым облегчением отвернулась от словоохотливого грузчика.
Бэнни лишь покачал головой, поднял свои коробки и направился к кораблю. Шимон к тому времени уже вовсю вёл с кем-то, находящимся внутри, диалог, стоя на платформе перед опущенным трапом. Подойдя ближе, Бэнни из-за спины брата рассмотрел двухместную кабину. Кресло для пилота пустовало, а второе занимала очень полная девушка, ничуть не уступавшая в комплекции своему спутнику. Её румяные щёки гармонировали с ярко-красной помадой на губах и светло-розовым брючным костюмом.
– Вам сюда грузить? – сунулся Бэнни в открытый люк.
– Она не говорит по-нашему, – шепнул ему Шимон.
Девушка, видимо, заскучавшая в одиночестве, была заметно не против общения со смешным очкариком Шимоном, но она явно не понимала, чего от неё хочет настырный парень со своими коробками. Смешно смущаясь, она вопросительно жестикулировала, пожимала плечами и показывала зажатым в руке небольшим металлическим цилиндром со стеклянными вставками то на пол, то куда-то себе за спину.
– Туда грузить? – догадливо кивнул головой Бэнни и сноровисто полез со своими коробками внутрь. Шимон забрался следом. Так… Они вошли. Не обращая больше внимания на что-то лепечущую и размахивающую руками девушку, Бэнни быстро огляделся в поисках нежелательного присутствия ещё кого-нибудь. Кроме них в кабине никого больше не было, правда, за креслами располагалась дверь, скрывающая часть корабля.
– Я туда поставлю? – спросил он девушку и быстро сдвинул в сторону внутреннюю дверь. Там оказалось тесное машинное отделение, спрятаться в котором взрослому человеку было невозможно. Охрана отсутствовала.
Тем временем Шимон, кривляясь и размахивая руками, нёс девушке какую-то чушь, в то же время шаря взглядом по приборной панели и пытаясь хоть что-нибудь понять в этом множестве кнопок, датчиков со стрелками и рычагов.
Девушка, слушая Шимона, смеялась и продолжала вертеть в руках штучкой латунного цвета, закреплённой на её запястье элегантной золотой цепочкой.
Захлопнув машинный отсек, Бэнни быстро взглянул на брата.
Они поняли друг друга. Шимон, зайдя за пассажирское кресло, вытащил из кармана тряпичный платок и, держа его на манер удавки двумя руками, резким броском накинул его сзади, как кляп, на рот девушки. Девушка как-то хрюкнула от неожиданности и обмякла в своём кресле.
– Отключилась с перепугу, – Шимон спрятал платок в карман. – Что там?
– Тихо, – пробормотал Бэнни, выглянув через дверной проём на площадку, – как нам это всё закрыть? – он взглядом поискал нужную кнопку на панели управления.
– Дай-ка я, – подвинул брата Шимон.
Он сел на место пилота и быстро стал изучать приборную панель.
– Свяжи её, что ли, – подсказал он брату.
Бэнни был сильным парнем, но даже ему пришлось изрядно поднапрячься, чтобы вытащить даму из кресла. Рука девушки, находившейся без сознания, обессилено упала вниз, кисть разжалась и из неё на длину цепочки выкатилась металлическая колба, ударившись со звоном о пол кабины.
– Ну-ка, ну-ка, – оживился Шимон, глянув на цилиндр с цепочкой, – похоже, это то, что нужно.
Он быстро снял с запястья девушки эту вещичку и уже более внимательно присмотрелся к приборной панели. Подходящее по форме входное отверстие отыскалось на раз. С мягким щелчком ключ вошёл в паз. За их спинами раздался лёгкий свист, и стеклянный наконечник только что занявшего своё место латунного цилиндра засветился красным.
– Работает. Дело за малым, – Шимон нервно потёр руки.
– Давай скорее, – поторопил его Бэнни, наблюдавший через открытый люк за вальяжно расслабленными бойцами. Благодаря тому, что двигатель заработал беззвучно, определить со стороны, что посудина готова к старту, было невозможно. Внешне корабль как висел в метре над платформой, так и висит. Трап по-прежнему спущен. А то, что происходит внутри, ни у кого никаких поводов для беспокойства вызывать до поры не должно. Вот и хорошо, не нужно тут сейчас никому лишнего беспокойства. И без того тут все беспокойные.
Не успел Бэнни так подумать, как дружинники дружно дёрнулись и насторожились. Бэнни мысленно выругался. Причина беспокойства выяснилась тут же. С другого конца платформы, раздувая ноздри своего длинного носа и отчаянно жестикулируя, нёсся раскрасневшийся Уилл.
– Похоже, владелец возвращается, время вышло.
– Да не торопи ты меня! – Шимон с ненавистью смотрел на безучастные к его попыткам привести аппарат к действию ряды матово блестящих кнопок. – Или хочешь вниз сигануть?
– Давай-давай, уже хоть куда-то, – торопил его Бэнни.
Уилл оказался у трапа как раз тогда, когда отчаявшийся Шимон в сердцах ударил открытой ладонью куда-то в левую часть панели. Где-то под днищем посудины что-то судорожно свистнуло, и трап начал плавно подниматься. Дружинники наконец сообразили, что что-то идёт не так и схватились за свои винтовки.
– Тащи меня! – заорал уцепившийся обеими руками за трап Уилл.
Стеклянная часть латунного цилиндра окрасилась в зелёный, и корабль плавно стал подниматься вверх.
– Держись давай! – Бэнни за руку рывком втянул друга внутрь. Люк плотоядно захлопнул свою пасть.
Шимон решительно потянул на себя до упора два центральных рычага на приборной панели. Послушный пилоту корабль стремительно взмыл по диагонали вверх. Всех, кроме Шимона, сидевшего в кресле, впечатало в пол. А потом внутри воцарилась тишина. Тишина и тихие всхлипывания, едва доносившиеся из-за пассажирского сиденья.
Глава 2—1
Scio me nihil scire. 10
Год 2072. Фермерское угодье №1010
«Эксперимент номер 984» – старым свинцовым стержнем – пламбом11, Дон сделал отметку в своём журнале и взялся за пробирку из зеленоватого стекла, с плескавшейся на дне жидкостью голубого цвета.
– Последние капли… – пробормотал он себе под нос, – но должно же когда-то это получиться…
Трясущимися руками, покрытыми морщинистой кожей, он стал аккуратно наносить капли жидкости на поверхность подошвы кирзовых сапог, зафиксированных на импровизированном лабораторном столе. Раствор, попадая на рельефную резиновую поверхность, исчезал практически бесследно, издавая лёгкое пощёлкивание. Когда последняя капля покинула пробирку, Дон облегчённо выдохнул и принялся раскручивать фиксирующее устройство стола. Сзади послышался скрип.
– Деда, ты только не ругайся, – услышал за спиной он детский голос.
– Дорогая моя, что опять произошло? – продолжая раскручивать зажим, он слегка повернул голову и взглянул на маленькую гостью поверх очков.
Девочка, растирая озябшие руки, вздохнула:
– Там тётя Роза уезжала и мне кажется, она прихватила лишний чемодан, – она подышала на ладошки, – мне кажется, я не зря её считала воровкой.
– Элли, ты опять надумываешь, – мягко упрекнул её дед. – И вообще, видишь – я немного занят.
– Да-да, знаю – эксперименты всей твоей жизни, – с лёгкой издёвкой произнесла Элизабет и театрально закатила свои голубые глаза.
Дон безмерно любил свою внучку и потому пропустил её интонации мимо ушей. Эти эксперименты действительно многое значили для него. Но главную роль в его жизни, всё же, играла Элизабет. Восемь лет назад он и его покойная, теперь уже, супруга обнаружили брошенное дитя у себя под дверью. Ребёнок, закутанный в тёплое хлопковое одеяло, сжимал в маленьких ручонках медальон пурпурного цвета, напоминающий спиралевидную галактику с двумя рукавами. Дон Эррей хорошо знал всех жителей этого фермерского угодья. Таких, которые бы в скором времени ожидали пополнения в семье, в радиусе ближайших десяти километров не было точно.
– Всей или не всей, но это действительно важный эксперимент, – Дон освободил из зажимов обувь и стал вертеть её в руках, тщательно присматриваясь к подошве.
– А со мной поделишься? – Элли заинтересованно убрала с глаз нависшую русую челку.
– Сейчас увидим, что получилось, – он взялся аккуратно надевать сапоги.
Они были Дону явно велики, да и выглядели так, будто их лет десять никто не начищал. Более того, даже не протирал. Но надо отдать им должное, несмотря на свой затрапезный вид, службу в экспериментах мистера Эррея они сослужили добрую.
Надев оба сапога, Дон сделал пару неуверенных шажков. Потоптался на месте. Слегка попрыгал. Сел на стул.
– Странно, никаких изменений, – озадачено произнёс он.
– А что должно было произойти?
– Мне уже кажется, что я и сам не знаю, – буркнул дед.
– Интере-е-есненько, то есть ты сам не знал, что произойдёт? – удивлённо протянула Элли. – А если бы у тебя ноги загорелись? Или взорвались?
– Ну что ты, – усмехнулся Дон, – я ожидал проявления какого-либо из двух эффектов: или лёгкости, или тяжести в ногах.
– Это, даже мне известно, получается путём установки антигравиевых пластин. Разве не так? – сумничала внучка.
– Ты опять пытаешься быть умнее своего деда? – скрывая улыбку, он шутливо сдвинул брови.
– Не то чтобы, но вдруг ты уже забыл…
– Такие вещи, мы, инженеры, не забываем! Дорого это. Очень дорого.
Девочка продолжала вопросительно смотреть на своего деда.
– Пластины, пускай даже с пятипроцентным содержанием антигравия – очень дороги. А вот мой состав стоил бы копейки, а эффект должен был быть таким же, – он вздохнул, и повторил: – Должен был…
– Может, чего не хватает?
– Скорее всего, наверняка я что-то упустил…
– Может, грязи маловато? – съехидничала она, подчёркнуто внимательно рассматривая сапоги.
– Да ну тебя, пыль эта ни при чём.
– В общем, я сказала тебе про тётю Розу. Имей ввиду. Ну и ужин почти готов. Ну и шифр я твой разгадала, в записке история про Эдварда Скрила, а ключевое слово и было Скрил.
– Да, да, хорошо, я сейчас подойду… – Дон погрузился в свои размышления. – Как?! И шифр уже отгадала?! – он изумлённо взглянул на неё поверх очков.
– Ты сам проговорился об этой фамилии, я её и подставила. Всё просто, деда, – мило улыбнулась она, явив маленькую ямочку на правой щеке.
Элизабет покинула его «лаборатории» и направилась к выходу через короткий узкий коридор, встретивший её утробным гулом прорывающегося сквозь щели зимнего ветра. Открыв наружную дверь, Элли быстро закуталась в колючий шерстяной шарф и направилась к своему дому вдоль фермерских построек. Обогнув три купольных дендрария, уже как полгода находящихся в замороженном состоянии, но, всё же, заметно скрашивающих однотипность блоков-сооружений Гильдии Мысли, девочка подошла к участку из самых шатких платформ. Опорные массивы, упирающиеся в гору и поддерживающие угодье, здесь отсутствовали. На минуту она задумалась: «Видимо, деда был сильно увлечён своим «экспериментом», раз не сделал мне замечания, чтобы я не шла опять через это место». Вздохнув, она двинулась вперёд. Пятнадцать шагов – Элли знала эту цифру, которую ей нужно преодолеть. Держась за проржавелые поручни, она уверенно пошла по шаткому, чувствительному к любому порыву ветра переходу. На половине пути её взгляд задержался на обрывке троса, служившего когда-то для проводки кабеля, через который дендрарии питались электроэнергией. Она задумалась: «А ведь платформы стали шататься здесь в тот момент, когда оборвало провод…». Её размышления прервал пронзительный металлический скрежет. Вспомнив, что она находится не в самом безопасном месте и под её шатким мостиком, кроме облаков, добрых метров сто ничего нет, девочка поспешила скорее покинуть ненадёжную сетчатую конструкцию. Уже почти перед домом, типичным железокаменным строением, она услышала долетевшую до неё со стороны стыковочных площадок брань. «Опять ругаются, кто где поедет…» – подумала она и зашла в дом, плотно закрыв за собой металлическую, оббитую тканью изнутри дверь.
– Я всё решил, – начал Дон, закончив приём пищи, приготовленной для него Элли.
– Мы едем тоже? – опередила она его.
– Да, – он задумчиво окинул взглядом дно пустой металлической тарелки.
– А как же остальные?
– Я думаю, они также рано или поздно съедут. – Он поковырял пальцем у себя в зубах, пытаясь вытащить остатки застрявшей овсяной шелухи. Поправив очки, и немного сдвинув их на нос, взглянул на внучку:
– Ты и сама всё прекрасно понимаешь, медлить уже нельзя. Того и гляди паромы перестанут отправлять. Что тогда? Ждать транспортника затерявшегося?
Элли, убирая утварь со стола, внимательно слушала.
– Да и готовились мы к этому давно…
– То есть, ты уже определённо знаешь, куда нам стоит податься?
– Тут, как и с моим «экспериментом», знаю примерно. Но, я думаю, тебя это не должно так волновать, в твои-то годы, – он улыбнулся. – Уж о тебе-то я позабочусь.
– А кто позаботится о тебе тогда? – прищурилась она.
– И в правду, ты смышлёная не по годам.
Элли скорчила гримаску. Не проходило и дня без этих дедовых слов.
– Значит, завтра вечерним паромом отправляемся в Примум. Там у меня есть знакомые, которые помогут втянуться в городскую жизнь.
– Мне всё собирать по списку?
– Да, будь так добра. А я попытаюсь отобрать всё самое необходимое из моих личных вещей, – он кивнул в сторону своей «лаборатории».
С момента прибытия последнего торгового корабля на фермерское угодье номер десять-десять прошло более восьми месяцев. Запасы провизии подходили к концу. Новое Правительство молчало. Староста Мэтью Сигл, не оповестив никого из жителей, улетел первым. Для всех остальных это послужило негласным сигналом к началу вынужденного переселения.
Список вещей, необходимых в путешествии, Дон составил давно. Всё самое ценное, включая скромные сбережения в виде трёх тысяч семи ста пятидесяти трёх монет нового правительства, спрятанных в чемодане, ждало своего часа. Элли же была отведена почётная роль ответственного за экипировку их экспедиции по вышеуказанному списку.
– Деда, – обратилась она к нему, – я вот подумала, а что если с тобой что-то произойдет? – её голос задрожал.
– Элли, ну ты чего? – тут же взялся приободрять её Дон, хорошо знавший, как тяжело далась девочке уже однажды пережитая ей потеря близкого человека.
– Ну как чего, вот уедем, и вдруг я там останусь одна?
– Даже и думать не смей. Одна ты не останешься! – уверенным голосом произнёс Дон. – Во-первых, я никуда не денусь! Это исключено! Думать забудь! А во-вторых, мы приедем к моим хорошим знакомым, и мы больше не будем одни!
Девочка умолкла. Она не хотела продолжения этого разговора. Элли просто испугалась своих мыслей о том, что могло бы произойти с ней или её единственным родным человеком.
Уже засыпая, завернувшись в пуховое одеяло, оставленное ей семьей Мьюз при отлёте, она подумала: «Кто же они, эти дедушкины знакомые?
И насколько хорошо он их знает? И почему он ничего мне не рассказывал о них раньше? А может, и нет никаких знакомых, и он это говорит, чтобы я не волновалась о том, что может случиться? И почему деда всегда говорит, что я умная не по годам, но при этом никогда не рассказывает всё подробно? Может, он и сам ничего не знает? Нет! Такого быть не может. Он действительно самый умный человек из всех, кого я знаю…».
«Что это такое… тяжёлое… давит…» – Элли сквозь сон чувствовала тяжесть у себя на груди. Просыпаться еще не хотелось, она любила хорошенько выспаться, впрочем, как и её дед. Но сон уже был нарушен. Она перевернулась на бок и приоткрыла глаза. Лучи солнца уже вовсю пробивались через металлические жалюзи окна. Взглянув на электронные часы на тумбочке, она невольно фыркнула.
– Деда?! – позвала она на всю двухкомнатную постройку, служившую им домом. – Ау-у-у-у, ты дома? Электричества опять нет.
Её голос отразился эхом от металлического каркаса стен. Элизабет поняла, что кроме неё в доме никого нет.
– Уже сбежал, – поднимаясь с кровати, пробурчала она. – Так, а мне что делать? Точно, список, – напомнила она сама себе.
Она взялась рыскать по полкам и тумбочкам в поисках маленького клочка зеленоватой бумаги, на котором они вместе составляли список «самых необходимых вещей для путешествия». Попутно, облачаясь в более тёплую одежду, она пыталась вспомнить по пунктам, чем займется в первую очередь.
– Вот он! – радостно вскрикнула она. – Итак, пункт один я собрала, два, три, четыре тоже вроде бы уже в чемодане, – размышляла она вслух. – Вот номер пять и шесть «Запас питьевой воды на день, сухой еды на один день».
Дон всегда возлагал мелкую работу по дому на Элли, и вот уже пару лет как организация еды также закрепилась за ней.
Элизабет решила приготовить им в дорогу овсяное печенье – самое её любимое лакомство. Даже с учётом того, что пекла она его часто, печенье никогда ей не надоедало. Такая выпечка была одной из тех немногих вещей, которые всегда напоминали Элли о её бабушке.
Входная дверь открылась, и на пороге возник низкого роста человек в причудливой шляпе:
– Дона нет?
– Ой! Здрасти! – радостно подпрыгнула Элли у плиты. – А я тут готовкой увлеклась, – затараторила она.
– Так дед ушёл уже? – монотонно продолжил он. Его пухлые щёки при этом слегка порозовели.
– Видимо, да, я его с утра не видела. А может, у себя, – она кивнула в сторону «лаборатории».
– Вы уже собрались?
– Ну, почти, а вы с нами поедете?
– Возможно, если получится.
– А если нет, вы мне часы ваши подарите на прощание? – невинно поинтересовалась она.
– Возможно… если получится, – всё так же сдержанно ответил мужчина.
– Если пойдёте к деду, передайте ему, я всё собрала и приготовила, – Элли улыбнулась гостю и вернулась к своей выпечке.
– Хорошо.
Мужчина аккуратно закрыл дверь. Элли отчётливо услышала удаляющиеся шаги. На минуту она задумалась о том, что, видимо, чересчур сильно увлеклась готовкой, если пропустила приближающийся характерный металлический стук подошв по платформе угодья.
Стрелка механических часов подходила к двум часам дня, что являлось для них с дедом оговоренным временем обеда. Её бабушка Дэйзи всегда накрывала стол за полчаса, зная, что Дон вполне может по рассеянности прийти пораньше. Теперь точно так же поступала и Элли. На удивление, входная дверь открылась ровно в два часа.
– Ну что, всё готово? – оживлённо начал с порога Дон. – А-а, вижу, ты у меня умничка! – минуя два собранных и перевязанных бечёвкой чемодана, он подошёл и слегка обнял её.
– Да, я ещё бы и раньше всё сделала, если бы электричество не так поздно дали.
– Ну, благо, что оно есть ещё. Хотя это нас не очень уже и тревожить должно, через два часа мы отправляемся на поиски приключений! – радостно сообщил он.
Элли в ответ улыбнулась и принялась уплетать уже изрядно остывший суп из солений. Её русые волосы непослушно выбивались из-под повязки и всё норовили угодить в тарелку. Дон обычно в таких случаях подходил и поправлял их, но в этот раз он просто сидел и любовался тем, как увлечённо трапезничает его внучка.
– Кфстафи, тебя дядя Генри ифкал. Утром ещё, – с набитым ртом сообщила она, подтыкая за повязку выбившийся локон.
– Мистер Эстик меня нашёл, – Дон взялся протирать очки. – Не отвлекайся, кушай, у нас будет долгая дорога.
– А чефо он фотел? – с аппетитом отправив в рот огромный кусок хлеба, полюбопытствовала Элли.
– Напутственное слово сказать хотел, вот чего он хотел… И то, что сам пока остаётся. – Дон нацепил очки на нос. – Ах да, он здесь кое-что передал тебе.
– Чафики! – обрадовано вскочила Элли и бросилась к деду.
– Никакие не «чафики»! Ешь сиди! – сдерживая улыбку, строго оборвал он её.
– А что тогда? – Элли вернулась за стол и стала доедать оставшийся на дне тарелки рассольник.
– Вот, – он достал из кармана металлический ключ с позолотой. – Сказал, тебе оно пригодится больше.
