Бронвин Скотт
Пробуждение скромницы
Bronwyn Scott
Awakening the Shy Miss
Awakening the Shy Miss © 2016 by Nikki Poppen
«Пробуждение скромницы» © «Центрполиграф», 2019
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019
© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2019
Глава 1
10 августа 1821 года
Эви Милхэм отчаянно хотелось залезть ему в панталоны, и, судя по огромному количеству женщин, заполонивших лекционный зал в Литл-Уэстбери, не только ей одной. Хотя Эви сомневалась, что остальные представительницы женского населения города желали туда попасть по той же причине, что и она.
Это была, бесспорно, самая посещаемая археологическая лекция в истории Западного Суссекса, возможно, даже в истории Англии. Дмитрий Петрович, как гласила молва – настоящий принц, пусть и чужеземный, был бесподобен. Эви была уверена, что он мог бы говорить о соленой рыбе, и все равно зал оказался бы переполненным. Он был высок и строен, длинные блестящие волосы струились по плечам, лицо, словно высеченное из мрамора, намекало на существование далеких азиатских предков. Женщины собрались со всей округи, чтобы взглянуть на его высокие скулы и загадочные глаза. А как он был одет! Ох уж эта одежда. Он носил ее, как древние боги носили свои мантии. У Эви даже пальцы стали дергаться от нетерпения, так ей хотелось как следует изучить его наряд. Кто бы ни был его портной, этот человек – гений.
Эви вытянула шею, чтобы было лучше видно. Знай она, что принц будет одет с такой изысканностью, заняла бы место впереди. Она выбрала себе место в одном из задних рядов из-за Эндрю Эдэра, который сидел через два ряда впереди нее, и его золотоволосая голова была маяком для ее глаз, когда, разумеется, эти глаза не смотрели на принца Дмитрия Петровича, что было чаще, чем она могла предположить ранее. Да и как можно было не смотреть? Он не жестикулировал, как англичанин. В его жестах была раскованность и плавность, что делало его фигурой экзотической.
Она вполне может позволить себе таращиться на него во все глаза. Эндрю не будет возражать. Он даже не узнает о ее зрительном предательстве. А жаль. Эви часто думала, что, если бы ей пришло в голову станцевать голой на сцене, Эндрю не обратил бы на это никакого внимания. Впрочем, она не стала бы танцевать голой. У Эви Милхэм периодически могли возникать дикие идеи, но она никогда не претворяла их в жизнь.
Но сегодня все изменится. Сегодня ее шанс обратить на себя внимание Эндрю. Впрочем, на протяжении двух из последних шести лет она не выходила в свет, а значит, едва ли могла претендовать на знаки внимания с его стороны, пусть даже они и были самыми ближайшими соседями уже два десятилетия. Еще три года он был в поездке по Европе для завершения образования, а именно в это время состоялся ее не совсем удачный лондонский дебют. Но теперь все будет иначе. Их пути, наконец, пересеклись. Она выходит в свет, а он дома. Более того, в конце прошлого сезона он дал ясно понять, что намерен жениться. Эви глубоко вздохнула. Она заставит его заметить ее.
Она отвела взгляд от затылка Эндрю и снова уставилась на сцену. Там докладчик подал знак лакеям, которые внесли подносы, уставленные бокалами с шампанским. Эви заставила себя отвести глаза от стройного Дмитрия Петровича и устремила пламенный взгляд на белокурый затылок Эндрю. Сейчас не время отвлекаться. В прошедшем сезоне она накрепко усвоила одну незамысловатую истину: ничего никогда не изменится, если ты не приложишь к этому усилия. Она не может ждать, когда Эндрю обратит на нее внимание. Этот тезис убедительно доказала скоропалительная свадьба ее лучшей подруги Клэр и блестящего дипломата Джонатана Лэшли, состоявшаяся несколько недель назад. Клэр заставила Джонатана ее заметить. Теперь она, Эви, обязана сделать то же самое с Эндрю. И тогда ее счастливое будущее будет не за горами. В конце концов, Эндрю нельзя винить за то, что он ее не замечает. Ведь она не сделала ничего, чтобы поспособствовать этому.
– Шампанское, мисс? Угощение от принца.
На подносе у лакея стояли высокие запотевшие бокалы. Не просто шампанское, а охлажденное шампанское. Ледяное шампанское в деревне в августе – это настоящая роскошь. Эви взяла бокал, и лакей двинулся дальше. Принц, стоявший на сцене, поднял бокал. Зрители встали – этот процесс сопровождался громким шорохом юбок. А Эви внезапно ощутила прилив вдохновения. А что, если она переместится на несколько рядов вперед? Никто и не заметит, если она покинет свое место и остановится рядом с Эндрю. План показался ей замечательным. Он повернет голову и увидит ее. Он чокнется с ней, заглянет ей в глаза…
Эви собрала всю свою волю в кулак и перешла на десять футов вперед. Сердце забилось намного чаще. Она еще никогда не осмеливалась подойти к Эндрю так близко. Принц продолжал говорить, но она была слишком занята своими мыслями, чтобы уловить нечто большее, чем обрывки фраз. «Рад сообщить, что я решил поселиться здесь, в Литл-Уэстбери, с целью проведения раскопок… Ко мне захотели присоединиться местные энтузиасты, любители истории, такие как…» Имен Эви не услышала, хотя их было довольно много. «И меня бесконечно радует, что рядом со мной будет мой друг и спутник в многочисленных путешествиях мистер Эндрю Эдэр, без которого это рискованное предприятие было бы невозможно».
Последнее привлекло внимание Эви. Эндрю – друг принца? Он интересуется историей? Она столько лет живет по соседству с ним и ничего не знала. Эви приблизилась к Эндрю и остановилась слева от него, когда зрители тоже подняли бокалы и принялись чокаться друг с другом. Создалось впечатление, что в зале зазвенели хрустальные колокольчики. Эндрю чокнулся с людьми, стоявшими справа, затем повернулся влево, и его светлые брови удивленно взметнулись вверх. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, кто перед ним.
– О, Эви, это ты? Что ты здесь делаешь? – Он чокнулся с ней, в то время как она отчаянно пыталась сказать что-нибудь умное.
– Я хотела послушать принца. – Что ж, частично это правда. – Кстати, я хотела тебя поздравить…
– О да. – Судя по его ответу, все его внимание уже снова было обращено на принца, а не на нее.
Эви попыталась вернуть его интерес.
– Я понятия не имела, что ты интересуешься… – начала она, но Эндрю жестом прервал ее.
– Извини, Эви. – Эндрю отвернулся. Такое поведение граничило с грубостью. Вероятно, ей следовало почувствовать себя оскорбленной, однако она понимала причины этого: будучи близким другом принца, Эндрю должен был произнести ответный тост. Эндрю вовсе не был грубым. Он всего лишь выполнял свой долг.
Эндрю поднял бокал, и шум постепенно стих, а все головы повернулись к нему. И к ней тоже. Осознав, что сейчас она находится в центре всеобщего внимания, Эви попятилась, но толпа оказалась слишком плотной. Ей хотелось внимания Эндрю, а не всего зала. Приблизившись к Эндрю, она совершила серьезный просчет. Всеобщее внимание ей было совершенно не нужно.
Эндрю заговорил громко и уверенно, обращаясь ко всем собравшимся. Она завидовала его уверенности и восхищалась ею.
– За здоровье принца!
Спустя мгновение толпа отнесла его к сцене, где он присоединился к принцу, а Эви осталась позади. Снова. Короче говоря, ее борьба за внимание Эндрю окончилась ничем.
Нет. Иди за ним! В ее голове зазвучал голос Клэр. Подруга ни за что не стала бы стоять на месте, как деревянная кукла. Эви протиснулась вперед, и толпа желающих пообщаться с принцем понесла ее к сцене. Оказывается, надо было всего лишь отдаться на волю толпы, и та легко приблизила ее к Эндрю. Не прошло и нескольких секунд, как она уже стояла рядом с Эндрю, потрясенно наблюдая, как иностранный принц обнял его и прижал к груди. Подобные братские объятия совсем не походили на те, которыми обменивались английские джентльмены при встрече. Эти были слишком уж… родственными. Слишком чувственными.
– Мой друг, как я рад тебя видеть! Тебе понравилась моя лекция?
Эндрю обнял друга в ответ, но его движения были скованными, словно ему был не вполне приятен столь тесный телесный контакт между мужчинами.
– Очень понравилась, особенно та часть, где ты говоришь о важности понимания широкой общественностью исторического процесса и доступности его изложения. – Эндрю одарил друга чарующей улыбкой. – В общем, Суссекс приветствует тебя, старина. Ты прекрасно выглядишь.
Принц ухмыльнулся.
– Даже не представляешь, как мне здесь нравится. – Он раскинул руки, словно хотел заключить в объятия весь зал и окрестности. – Неужели ты не видишь, какое великолепное место на земле называешь своим домом? Ты счастливчик.
Было видно, что принц отнюдь не кривит душой. Эви отчетливо почувствовала в нем искренность, которая делала его похожим на человека, а не особу королевской крови. Хотя едва ли сегодняшние слушатели позволили бы ему забыть о его королевском происхождении. Но тут Дмитрий Петрович взглянул на нее, и Эви оцепенела. Она больше не была спокойным наблюдателем, а стала участницей беседы. На нее смотрели два темно-коричневых озерца шоколадного шелка. Его взгляд был таким же чувственным, как объятия. Каким-то непостижимым образом его невероятный взгляд проник в глубь ее души и узнал ее всю: Эви – рукодельницу, Эви – мечтательницу и Эви, помогающую отцу в исторических исследованиях. И все это явно не показалось ему недостаточным или неуместным.
– Эндрю, мы удивительно невнимательны. Кто эта очаровательная молодая женщина?
В его словах был мягкий упрек в адрес Эндрю. Уже второй раз за один только день невнимательность Эндрю по отношению к ней граничила с грубостью. Леди не должна сама представляться мужчине. Эви почувствовала его мгновенное удивление. Не приходилось сомневаться, что он не ожидал снова увидеть ее рядом с собой. Да, хотелось бы, чтобы его присутствие перестало быть всякий раз откровением для него.
– Это Эви Милхэм, моя соседка. – Эндрю улыбнулся.
Эви ощутила жгучую досаду. Надо же, он назвал ее «Эви» перед принцем! Встреча с принцем, даже если она произошла в лекционном зале Литл-Уэстбери, все же требует большей официальности. Принц, судя по всему, подумал так же, поскольку одна из его блестящих черных бровей вопросительно поднялась.
Эви вздернула подбородок, отказываясь смириться с пренебрежением. Это было совсем небольшое пренебрежение, но все же… все же… Она повернулась к принцу, присела в изящном реверансе и взяла дело представления в свои руки.
– Я мисс Милхэм. – Пусть они находятся в деревне, принц с Эндрю – близкие друзья, но все-таки Эви знала, как надлежит знакомиться с высокой особой. Она и себе знала цену, и исполнилась решимости получить все, что ей причитается, потребовать, если надо. Если она не ценит себя, ее никто не будет ценить – это ей вдолбили в голову Беатрис и Клэр. Сейчас ей очень не хватало Клэр. Подруга говорила на пяти языках и всегда точно знала, что сказать и как. Клэр могла бы поговорить с ним по-русски… или на каком там языке говорят жители его страны.
Эви призвала на помощь все свое мужество, чтобы не чувствовать робости в присутствии такого человека. Она протянула принцу руку, надеясь, что он никогда не догадается, скольких усилий стоил ей этот жест. Куда проще было снова раствориться в толпе.
Он склонился над ее рукой, губы коснулись костяшек пальцев, шоколадные глаза смотрели прямо в ее глаза. Эви почувствовала, как по телу медленно прокатилась волна тепла. Глядя на нее, принц заставил девушку ощутить себя единственной женщиной на свете. Возможно, в этом умении и заключается разница между принцем и обычным мужчиной.
– Эви? – Он немного растягивал концы слов, что делало его речь необычной. – Это сокращение от какого-то другого имени? – Принц дал ей шанс оправиться от пренебрежения Эндрю, и сделал это довольно ловко.
– Эвейн.
Его теплые глаза зажглись пониманием. А Эви ощутила жар в животе.
– Ах, это, кажется, из ваших легенд о Камелоте.
Принц одобрительно улыбнулся. Не удивительно, что добропорядочные английские мамаши запрещают дочерям общаться с чужеземцами. Этот мужчина мог сбить женщину с ног, не пошевелив для этого и пальцем, заставить ее растаять, растечься лужицей на полу, вовсе не желая этого. Эви точно знала, что он поцеловал ей руку и заглянул в глаза всего лишь из вежливости. Да поможет Бог женщине, которую он захочет покорить. У нее не будет ни одного шанса устоять. Эви постаралась выбросить из головы соблазнительные картины.
– Вы знакомы с нашей литературой! – Эви редко встречала мужчин, достаточно подкованных в этой области. Эви покосилась на Эндрю. Она все еще переваривала новую информацию: оказывается, Эндрю интересуется археологией и историей. А она уже давно отнесла его к лошадникам и собачникам.
– Я большой любитель легенд о короле Артуре, – объяснил принц. Он был на удивление спокоен и терпелив, словно в зале не было десятков других, намного более привлекательных женщин, желавших с ним пообщаться.
– Тебе следует при случае нанести визит Милхэмам, – резко проговорил чем-то недовольный Эндрю. – Отец Эви – наш местный историк. – Он произнес слово «местный» с оттенком неприязни, как будто оно объясняло, почему ее отец не был включен в список участников раскопок.
Принц взглянул на нее, показывая, что желает услышать больше. И Эви не упустила возможность.
– Да, у нас есть заслуживающий внимания гобелен.
– Позже, Эви. Если ты все расскажешь сейчас, ему будет неинтересно смотреть. – Эндрю взял принца под руку, и на его лице появилась льстивая улыбка. – Между прочим, здесь многие жаждут познакомиться с тобой, Дмитрий. – Намек не мог быть яснее. Люди стоят вокруг, впечатленные присутствием королевской особы, а он, Эндрю, называет принца по имени и спокойно берет под руку… Тем самым Эндрю в одночасье возвысился над деревенскими простолюдинами Литл-Уэстбери, возвысился над ней. Эви неожиданно почувствовала себя очень маленькой и докучливой, как ребенок, навязавший свое нежелательное присутствие компании взрослых. Что ж, возможно, растечься лужицей по полу – не такая уж плохая идея.
Принц оставался на месте достаточно долго, чтобы его нельзя было упрекнуть в невежливости.
– Я буду с нетерпением ждать возможности увидеть ваш гобелен, мисс Милхэм. – Эви показалось, что она услышала нотки извинения в его голосе. Однако она понимала потребность Эндрю познакомить принца с местным обществом. Следовало признать, что она в очередной раз просчиталась. Ей надо было предвидеть степень занятости Эндрю.
– Буду рада увидеть вас в нашем доме. – Эви снова присела в реверансе и с грустью проводила глазами двух мужчин, которых сразу окружили другие гости, жаждавшие своей доли внимания принца. Эви опять осталась одна. Момент, когда она грелась в лучах внимания Эндрю, оказался совсем коротким. В каком-то смысле ей стало даже хуже. Ведь она ощутила вкус этого внимания, осознала, как приятно находиться с ним рядом.
Ей нужно немедленно перестать себя жалеть! Это же нелепо! Чего, собственно, она ждала? Что Эндрю возьмет ее с собой? Посвятит весь вечер только ей одной? Принц и Эндрю – весьма популярные личности. А почему бы и нет? Красивые мужчины – темноволосый принц и белокурый Эндрю, типичный англичанин.
Эви мысленно усмехнулась. Она постоянно оправдывает поведение Эндрю! Сегодня для него удачный день. У него полно дел. Так много народу хочет познакомиться с принцем. И всех надо ему представить. Не удивительно, что Эндрю не пожелал этим вечером тратить время на разговоры о гобеленах и обмен любезностями с ней. Было бы эгоистично с ее стороны думать, что ей удастся удержать его рядом. Что ж, она сделала первую попытку, и ее можно считать удачной. Эви была довольна. Клэр, Беатрис и Мэй тоже будут ею довольны.
Даже если сегодня поведение Эндрю граничило с грубостью, Эви понимала причины этого, и, в конце концов, он же все-таки ее заметил. Придется действовать очень медленно, двигаться вперед маленькими шажками. Сначала она завладеет вниманием Эндрю, потом он к ней привяжется. Как любит повторять ее отец, Рим был построен не за один день.
Глава 2
Вечер оказался успешным. Принц Дмитрий позволил себе редкую роскошь удобно развалиться в одном из мягких кресел Эндрю. Люди заинтересовались и его проектом, и его личностью. Он никогда не обманывал сам себя. Интерес к личности, как правило, является хорошей предпосылкой для интереса к делу. Положение принца имело немало преимуществ, даже если при этом часто приходилось расшаркиваться и лебезить. Но дело того стоило.
Он ослабил галстук и испустил довольный вздох.
– Так намного лучше.
Заинтересованность – хороший знак. Она обеспечит приток средств. Пока он вложил в проект собственные деньги. Но со временем захочет передать его жителям Литл-Уэстбери, а им понадобятся деньги. Впрочем, нет смысла заглядывать так далеко вперед. Сначала надо запустить проект, наладить работы, а дальше будет видно. Еще очень многое предстояло сделать – провести подготовительные мероприятия, нанять людей. Но все это завтра. А сегодня был дан старт.
И до конца еще далеко. Дмитрий нахмурился. Он не позволит себе предаваться печальным размышлениям о том, что минувший вечер – также начало конца. Это его последний проект, последняя вылазка за границу. Очень скоро ему предстоит вернуться домой и занять свое законное место при дворе. Так поступают все мужчины его семьи по достижении тридцатилетнего возраста. Дмитрий всегда знал, что судьбоносный день настанет. Его для этого воспитывали. Но понимание неизбежности события не облегчало его принятия. Отказаться от окружающего мира со всеми его богатствами сейчас, когда еще так много предстоит узнать, представлялось величайшей трагедией. Но это произойдет еще не сейчас. Осталось несколько месяцев. Еще есть время, и будь он проклят, если позволит мыслям о будущем отравлять настоящее.
Он взглянул на Эндрю, наливавшего у буфета бренди.
– Ты, мой друг, сегодня был непозволительно груб. – Лучше уж занимать свои мысли вопросами сегодняшнего дня. Эндрю, как правило, вел себя безукоризненно. Но не сегодня.
– Груб? – Эндрю засмеялся, передал другу стакан с напитком и расположился в кресле напротив. Через распахнутые настежь окна в комнату проникал прохладный ветерок. Летняя ночь казалась удивительно ласковой и приятной. – С кем? Я был очарователен со всеми важными людьми.
Дмитрий усмехнулся.
– Значит, очаровательная девушка для тебя не важна? Это совершенно не похоже на тебя, друг мой. Я всегда считал, что юные девицы у тебя на первом месте. – Юные богатые девицы, мысленно добавил он.
– Сегодня вокруг нас было множество хорошеньких девушек. – Эндрю ухмыльнулся и отхлебнул бренди. – О которой ты говоришь?
– О самой первой. Эвейн, – подсказал Дмитрий.
– Эвейн? Ах, Эви. – Эндрю безразлично пожал плечами. – Она всегда рядом. Наверное, хорошая девушка. Правда, стеснительная. Ты считаешь ее очаровательной? Мы вместе выросли. Я никогда не думал о ней как о красивой девушке. Впрочем, я, кажется, о ней вообще не думал.
– Зато она о тебе думала, – усмехнулся Дмитрий.
Он сразу понял: девушка явно хотела завоевать внимание Эндрю. Стоило ему на нее взглянуть, как на ее лице появлялась чудесная улыбка, а глаза загорались обожанием. Впрочем, смотрел Эндрю на нее нечасто. Молодой человек отличался рассеянностью. Он не замечал Эвейн Милхэм. Зато принц заметил. Он имел обыкновение исследовать людей так же, как исследовал места раскопок. Ему нравилось заглядывать внутрь человека, под то, что лежало на поверхности, проникать в его истинную сущность. Это позволяло ему лучше оценить характер.
Эвейн Милхэм держалась со спокойным достоинством. У нее были правильные черты лица и чувственный рот, который заставлял ее лицо сиять, когда она улыбалась. К сожалению, на публике это бывало очень редко. А сегодня она определенно чувствовала себя не в своей тарелке. Ее волосы были уложены в простую прическу, но их цвет был великолепен – глубокий каштановый, напоминающий об осенних вечерах. Ее платье, тоже довольно простое, было украшено замысловатой вышивкой по подолу, там, где ее вряд ли кто замечал, – еще один признак того, что девушка не стремилась обращать на себя внимание. Тем не менее в ней был некий внутренний стержень. И когда этого требовали обстоятельства, она могла за себя постоять.
Иными словами, Эви Милхэм была совсем не так проста, как можно было предположить по ее внешней оболочке. Принц мог бы побиться об заклад, что в Эви Милхэм есть тайные глубины, которые еще никто и никогда не исследовал.
– Думаю, она может выглядеть замечательно. Только ей надо изменить прическу. – Подумав, Дмитрий решил продолжить. – Возможно, тебе следует к ней присмотреться. Привязанность женщины – великая вещь. – Самый большой приз, который мужчина может получить в этом мире, – верность женщины. И его родители – тому яркий пример. Брак родителей показал Дмитрию, что такой дар следует тщательно оберегать, а не отмахиваться от него с небрежным безразличием.
Эндрю пожал плечами, желая показать, что в женской любви для него нет ничего нового. Множество дам Южного Суссекса взирают на него с обожанием в глазах, а некоторые падают к его ногам. Вероятно, это правда. Во время их совместных путешествий Эндрю никогда не испытывал недостатка в женском внимании. Его новый друг обладал уникальной способностью. В помещении, полном женщин, он умел моментально обнаружить самую красивую и, главное, самую богатую даму и привязать ее к себе.
– Эви – женщина не моего типа, – безапелляционно заявил Эндрю. Мисс Эви Милхэм была бы крайне разочарована, услышав, что от нее так бесцеремонно отказались. Судя по ее очевидной заинтересованности, Эндрю – мужчина ее типа. Тот сделал большой глоток бренди и откинулся на спинку кресла. – Никогда не была и не будет. Для этого она недостаточно богата. Даже хорошо, что я никогда не обращал на нее внимания. Красота не имеет значения, если к ней не прилагается крупная денежная сумма. А у ее отца денег немного. Во всяком случае, их явно недостаточно для меня. Ее отец – баронет и мало что может дать дочери.
Дмитрий молча кивнул, оставив свои мысли при себе. Обычно Эндрю не так резок, когда речь идет о женщинах. А сегодня он откровенно груб. И впервые практически открыто заявил, что на ярмарке невест ищет девушку вполне определенного типа. Дмитрий, разумеется, и раньше замечал повышенное внимание друга к самым богатым женщинам. Нет, Эндрю не был нищим. Он жил хорошо, пил лучшие сорта бренди. В Париже он много тратил на дорогие места в опере, певичек и танцовщиц. Просто Эндрю не любил бережливость и не желал ни в чем себя ограничивать. А Эви Милхэм ассоциировалась у него с бережливостью и ограничениями.
Дмитрий поболтал бренди, задумчиво глядя на темную жидкость в стакане. Ему следует соблюдать осторожность. Кто он, чтобы судить другого человека? Он, по местным представлениям, принц и имеет практически неограниченные средства. Вернувшись в нужное время в свою страну, он станет баснословно богатым человеком. Ему никогда не придется думать о бережливости. И все же у Эндрю была одна вещь, которой Дмитрий был лишен. Свобода. Свобода отправиться куда угодно, делать что угодно, быть кем угодно. Иногда по ночам Дмитрий думал, что обменял бы все свои богатства на эту свободу…
* * *
Были ночи, когда Эндрю не сомневался: он бы отдал все на свете, продал бы душу дьяволу, только чтобы стать Дмитрием Петровичем. Принц богат, красив, обаятелен. Весь мир у его ног. Вот и сегодня была одна из ночей, когда он отчаянно завидовал этому человеку. Он видел, что люди приближаются к Дмитрию с почтением, близким к благоговению. Мужчины пребывали под впечатлением его высокого титула и обширных знаний. Женщин он очаровывал внешностью. Эндрю отчаянно хотелось так же господствовать над людьми. Он, разумеется, и сам обладал определенной харизмой, но знал, что не может соперничать с магнетизмом Дмитрия. И конечно, к этому имеют отношение деньги. Они всегда и ко всему имеют отношение.
Это была еще и одна из ночей, когда Дмитрий, по его мнению, был раздражающе надменен. Конечно, легко быть безгрешным, когда ты достаточно богат, чтобы на это было наплевать. Эндрю встал и налил себе еще бренди. Ему, в принципе, нравились рассуждения Дмитрия о раскопках. «Это будет выгодно для Литл-Уэстбери. Раскопки обеспечат людей работой». Он уже и раньше неоднократно слышал, что исторические изыскания дают небольшим местным общинам чувство гордости, помогают экономике, не только давая работу людям на археологической площадке, но также поддерживая фермеров, пекарей, мясников, поставляющих продовольствие. Кроме того, получает развитие туризм, поскольку раскопки всегда привлекают любопытных, которым надо где-то жить и питаться. Одного маленького постоялого двора и таверны оказывается недостаточно – приходится строить. Принц умел предвидеть будущее и помогал другим становиться проницательнее. В этом Эндрю не мог не отдать ему должное.
Именно Дмитрий помог Эндрю осознать, как грязные черепки могут волшебным образом превращаться в сверкающее золото. Как только Эндрю понял открывающиеся перед ним возможности, история стала для него значительнее интереснее. Эти раскопки превратятся в его личную золотую жилу. Они дадут ему средства, в которых он нуждался, престиж, который тоже был отнюдь не лишним, возможность существенно повысить уровень жизни. Эндрю не интересовало, что принесут раскопки Литл-Уэстбери. Его заботила только их польза лично для себя. Наконец, он станет свободным.
