Бриана Шилдс
Сплендор
Глава семь. Джульетта
Проснувшись, Джульетта обнаружила, что лежит на животе на массажном столе. Ее разбудил звук прочищаемого горла, за которым последовало хихиканье. Она села.
На пороге комнаты стояла Кэли, держа в руках накрытый колпаком поднос. Ее глаза весело блестели.
– Ничего себе, должно быть, это был замечательный массаж, если после него вы проспали здесь всю ночь.
– Уже утро? – Заморгав из-за льющегося в окна яркого солнечного света, Джульетта поняла, что ей не нужен ответ на этот вопрос.
И Кэли не ответила. Она перевела взгляд на неразобранную постель, затем опять посмотрела на Джульетту. И притворно нахмурилась.
– Вы даже не поспали в своей великолепной кровати. Что ж, думаю, в таком случае следующая ваша ночь здесь приятно вас удивит. – Она подмигнула. – Это будет нечто.
Джульетта покрутила шеей, повела плечами, ожидая, что ее мышцы затекли, как бывает всегда, если ты всю ночь проспала в одной позе, но ничего такого не было, она чувствовала себя такой отдохнувшей, как никогда прежде. Ее сны были полны простых радостей и маленьких удовольствий. Она испытывала незнакомое ей доселе чувство и сонно попыталась понять, что же это такое. Понимание пришло к ней не сразу, но в конце концов она нашла подходящее слово. Довольство. Она была довольна, удовлетворена.
Кэли сняла колпак с подноса, и Джульетта увидела горку воздушных вафель с клубникой и взбитыми сливками.
– Извините, сегодня завтрак так себе, поскольку у нас мало времени.
Джульетта недоуменно воззрилась на нее. Завтрак выглядел восхитительно, и у нее потекли слюнки, когда Кэли протянула ей тарелку.
– Почему вы извиняетесь?
– Дело в том, что обычно наш завтрак бывает более разнообразен. Завтра я принесу вам кое-что получше. – Она вручила Джульетте вилку. – Вы ешьте, а я пока принесу вам одежду. – Кэли исчезла за углом, и Джульетта принялась за вафли. На вкус они были такими же божественными, как и на вид. Дивный клубничный сок, воздушное тесто. Каждый кусочек буквально таял во рту.
– А почему у нас мало времени? – спросила Джульетта. – Что мы будем делать?
Кэли появилась, неся стопку одежды.
– Вчерашний день был посвящен отдыху в окружении роскоши. А сегодняшний будет отдан развлечениям. Мы идем на арену.
Арена оказалась овальным амфитеатром, возведенным у подножия холма. Волосы Джульетты трепал легкий ветерок, пока она вслед за Кэли спускалась по пологому склону. Погода была идеальной – не слишком жарко и не слишком холодно. На голубом небе не было ни облачка. До них донесся рев зрителей. Дойдя до подножия, Джульетта наконец смогла увидеть арену во всем ее великолепии.
У нее захватило дух. Амфитеатр был куда больше, чем ей показалось вначале, и на скамьях тесно сидели зрители.
Тысячи зрителей.
Теперь ей стали понятны слова Кэли о недостатке времени.
– Простите. Наверное, я завтракала слишком долго. Похоже, нам не удастся найти свободные места.
– О, будете не смотреть, а состязаться, – ответила Кэли.
Джульетта остановилась:
– Состязаться в чем?
Кэли рассмеялась при виде ужаса, написанного на ее лице.
– В волшебных гонках на колесницах.
У Джульетты упало сердце, и она нерешительно оглядела зрителей. Тут столько людей. Гонки на колесницах? Да она вряд ли сумела бы обогнать кого-то, даже передвигаясь пешком. Не может же она…
Кэли положила ладонь на ее предплечье, и ей тут же стало спокойнее.
– Не беспокойтесь. Вам понравится.
Джульетта подумала о вчерашнем бале. Она была уверена, что ей не понравится танцевать, но она ошибалась – оказалось, что это волшебное чувство. Возможно, она ошибается и насчет этих гонок.
Кэли проводила ее к большому одноэтажному каменному зданию, притулившемуся за ареной. Они вошли, и глаза Джульетты не сразу приноровились к более тусклому свету.
Вдоль дальней стены зала двумя рядами двигались двенадцать одинаковых колесниц, а в центре, беседуя, стояла большая группа людей. Половина из них была одета в черную униформу, которую носил здешний персонал, а остальные надели кто шикарное платье, кто одежду, носимую дома.
– Значит, так, – начала объяснять Кэли, – в состязании будут участвовать двенадцать команд, каждая из которых будет состоять из двух человек – одного гостя и одного творца иллюзий. Так что перво-наперво мы должны подобрать вам пару. Я с удовольствием порекомендую вам, кого выбрать, или же вы можете познакомиться с ними и сделать выбор сами.
Джульетта изумленно уставилась на нее.
– Как я могу сделать выбор? Ведь я вообще не понимаю, что тут происходит.
– Я же вам уже сказала – речь идет о гонках на колесницах. – Как будто это было ответом на все вопросы.
Джульетта тяжело вздохнула.
– Это мне ни о чем не говорит.
Кэли взяла ее за локоть и повела вперед.
– Идите туда, поговорите с ними и найдите такого творца иллюзий, который придется вам по душе. Все они невероятно талантливы, но обычно побеждает та из команд, члены которой особенно хорошо понимают друг друга. Я рекомендую вам начать с Мауры. Она чертовски быстра. – Кэли кивком указала на девушку с ниспадающими до пояса черными волосами, затем опять повернулась к Джульетте: – Вам нравится дух соперничества?
Джульетта решила, что нет, поскольку, видя, что Маура окружена гостями, каждый из которых наперебой старался привлечь ее внимание, почувствовала, что у нее нет ни малейшего желания оказаться среди них.
Она окинула толпу взглядом в поисках других творцов иллюзий, и ее сердце забилось чаще, когда она увидела Анри. Он наклонил голову к пожилому гостю, который бурно жестикулировал, по-видимому, рассказывая какую-то увлекательную историю. Но Анри то и дело бросал взгляды на вход, и у Джульетты возникло странное ощущение – ей показалось, что он ищет глазами ее. Но она тут же заставила себя выкинуть эту мысль из головы, сказав себе, что это просто смешно. Скорее всего, он даже не запомнил ее.
Кэли посмотрела туда же, что и она, и хмыкнула.
– Надо же как интересно.
– Что интересно?
– Анри еще никогда не принимал участия в этих гонках.
Джульетта ощутила трепет в груди.
– Тогда почему он здесь?
Кэли посмотрела на нее с заговорщической улыбкой и легко ткнула ее в ребра.
– Думаю, вам стоит пойти и выяснить это самой.
У Джульетты вспыхнули щеки. Но ей необходимо поговорить хоть с кем-то, так что пусть это лучше будет тот творец иллюзий, с которым она уже знакома.
Она втиснулась в толпу, на ходу вытирая свои потные ладони о брюки. Интересно, остальные гости испытывают такие же опасения, как и она? Анри стоял к ней спиной, и было видно, его густые черные волосы немного вьются на затылке. Подойдя к нему, она тронула его за плечо, и он обернулся. В первое мгновение на его лице не отразилось ничего, но затем оно расплылось в улыбке.
– Джульетта. – Стало быть, он все-таки помнит ее. – Рад видеть вас снова.
– Мне сказали, что я должна найти партнера для… – она махнула рукой в сторону колесниц. – …для вот этого, что бы это ни было.
Он засмеялся низким грудным смехом.
– Это, – сказал он, – одна из самых лучших игр, которые может предложить вам «Сплендор». Как насчет того, чтобы составить команду и победить?
– Значит, у вас еще нет партнера?
Его темные глаза пристально смотрели на нее.
– Да. Но, если вы предпочитаете попробовать уговорить Мауру…
– Нет. – Джульетта покачала головой. – Похоже, ей и так есть из кого выбирать.
– Это потому, что она все время становится чемпионкой этих гонок, – объяснил Анри, – но, возможно, нам удастся отобрать у нее это звание.
Раздались три удара колокола, и толпа разошлась. Анри положил ладонь между лопатками Джульетты и, наклонившись к ее уху, прошептал:
– У нас есть время до второго сигнала колокола, чтобы подготовить нашу колесницу.
– Как? – Все колесницы и так казались ей вполне годными для гонок, но, даже если это не так, она понятия не имела, как надо их готовить, и сомневалась в том, что нужными для этого навыками владеет Анри.
Он прижал руку к груди и бросил на нее притворно сокрушенный взгляд.
– Мы никак не можем состязаться на том, что выглядит так невзрачно.
И Джульетта вдруг поняла. Дело тут не столько в соревновании, сколько в роскоши и волшебстве. Испытывая трепетное предвкушение, она вслед за Анри подошла к предназначенной для них колеснице.
– Что мы должны с ней сделать? – спросила она, проведя пальцами по гладкому коричневому дереву.
– Все, что вам угодно. Мы команда. Вы обеспечиваете творческий подход, а я – волшебство.
Она оглядела зал. Гости с пеной у рта шептали что-то творцам иллюзий, и колесницы меняли вид. Одна из них казалась теперь высеченной из белого мрамора, украшенного золотым узором из виноградных лоз – только этот узор был живым, – на лозах распускались листья, медленно расцветали цветы, которые затем исчезали и расцветали вновь. Другая колесница сделалась подобием ночного неба, на котором мерцали звезды и созвездия. Джульетта была ошеломлена. За считаные минуты два ряда ничем не украшенных колесниц превратились в собрание произведений искусства. Сможет ли ее воображение тягаться со всем этим?
И тут ее осенило.
Она повернулась к Анри:
– А мы могли бы превратить нашу колесницу в животное?
Он поднял бровь:
– Какое именно животное вы имеете в виду?
– Дракона.
Несколько мгновений он не отвечал. Джульетта стояла, переминаясь с ноги на ногу. Может, это неудачная идея? Но тут на его лице медленно расцвела улыбка – так солнце освещает склон горы.
– Это гениально.
Он провел ладонью по дереву, и оно тут же превратилось в жесткую зеленую чешую. У Джульетты занялся дух. Это было так реально. Она дотронулась до колесницы, и та затрепетала, словно это и впрямь был живой дракон. Она отскочила назад, когда вдруг выросший у него исполинский хвост резко изогнулся в ее сторону. Она обошла его и обнаружила рогатую голову, выросшую из передка колесницы, и небольшие крылья, появившиеся на боках.
Джульетта протянула руку, и дракон понюхал ее пальцы. Охваченная восторгом, она засмеялась:
– Анри, это потрясающе.
И, похоже, так думала не только она. Зал наполнился восхищенным ропотом остальных гостей, любующихся творением Анри. Некоторые из них, не таясь, сверлили своих партнеров – творцов иллюзий сердитыми взглядами. Джульетта удивилась, обнаружив, как приятно ей быть объектом зависти других. Возможно, ей все-таки нравится дух соперничества.
Раздались еще три удара колокола, значит, пора начинать гонку.
Глава восемь. Анри
Чувство единства.
Эта мысль заставила Анри пробудиться. Он заснул, изводя себя вопросами о Джульетте – почему она явилась сюда, чего она хочет, как сделать так, чтобы ее пребывание здесь стало успешным. Он перебрал в уме все, что ему было известно о ней, от утраты ее родителей и ее расспросов о его роли в «Сплендоре» до тоски по тому, чего она была лишена, которую он увидел в ее снах. Она хотела того же, что и он. Иметь друзей. Семью. Чувствовать, что она кому-то нужна.
Но он не мог придумать, как дать ей все это за то короткое время, которое она проведет в отеле. И тут ему в голову пришла эта мысль, от которой он резко сел на своей кровати: Джульетте нужно чувство единства.
И наилучший способ подарить ей такое чувство – это гонки на колесницах.
Чтобы устроить их, понадобилось какое-то время. Творцам иллюзий нужно было не только сотворить арену, но и тысячи зрителей, которые бы заполнили ее. А еще им были нужны одиннадцать других гостей, для которых гонки на колесницах станут еще одним украшением их пребывания здесь.
К тому моменту, когда он и Джульетта наконец встали рядом на своей колеснице, Анри бодрствовал уже несколько часов. Они замерли на линии старта, ожидая трех ударов колокола, которые послужат сигналом к началу гонок. Он знал, что должен чувствовать себя усталым, но радостное предвкушение, которое испытывала Джульетта, действовало на него как живительный эликсир. Ее щеки раскраснелись, она возбужденно пританцовывала на месте, и это придавало ему сил. Возможно, он наконец-то сумел понять, что ей нужно.
Зазвонил колокол, и вокруг них в пространство выплеснулся целый вихрь разрозненного волшебства. Остальные творцы иллюзий сотворили лошадей, чтобы те везли их колесницы, но для чего нужны лошади, если у вас есть дракон?
– Давай, Анри! – крикнула Джульетта. – Давай!
Анри прибегнул к своему волшебству, чтобы создать ощущение, что их дракон мчится вперед. Джульетта резко и испуганно втянула в себя воздух и потеряла равновесие, но только на секунду. Она ухватилась за руку Анри, чтобы не упасть, и рассмеялась – это был бесшабашный и радостный смех.
И Анри тоже засмеялся.
Он создал у нее ощущение скорости, ощущение ветра, развевающего ее волосы. Она запрокинула голову и увидела, как небо взорвалось разноцветьем красок – это был фейерверк, блистающий десятками огней самых разных форм и оттенков.
И дело было не только в скорости. Творцы иллюзий могли использовать только то волшебство, которое базировалось на желаниях гостей, их партнеров, – это позволяло гостю чувствовать, что всем руководит он сам. А потому для победы творцам иллюзий было необходимо отвлекать гостей из других команд, чтобы те, утратив концентрацию, забывали, что им надо давать инструкции своим партнерам.
– Джульетта, – сказал Анри, переключив ее внимание на себя. – Что теперь?
Краем глаза он заметил, что гость – партнер Мауры наклонился к ее уху и что-то шепнул. Маура кивнула и выпрямилась, сосредоточенно сжав губы. Он слышал, что ей так часто удается побеждать не потому, что она самая одаренная из творцов иллюзий – хотя она отлично владела своим ремеслом, – а потому, что у нее нюх на гостей, обладающих наиболее свирепым воображением.
Гонки были в самом разгаре.
Джульетта ахнула.
Перед ними разверзлась зияющая пропасть, но Джульетта знала, что делать. Она сжала предплечье Анри.
– Перелети над ней. – Да. В отличие от остальных команд их колесница имела крылья.
Анри поднял их дракона в воздух, и они играючи перелетели через пропасть. Из-за их спин послышались досадливые стоны – остальные участники гонок были недовольны, но зрители неистовствовали – они вскочили на ноги, хлопая в ладоши и крича.
Анри рискнул быстро оглянуться через плечо. Бо́льшая часть остальных колесниц застыла на краю пропасти. Кто-то из творцов иллюзий сделал мост, перекинув его через нее, и колесницы понеслись по нему. Но Анри и Джульетта уже далеко опережали их.
Джульетта весело улыбнулась, и Анри пронизал восторг. Но это продлилось недолго, ибо воздух вокруг них наполнился множеством фей. Не безобидных существ с волосами ярких цветов и тонкими крылышками, а свирепых тварей с острыми зубами, отлично умеющих нападать. Одна из них укусила Джульетту за ухо. Та взвизгнула, попыталась отогнать их прочь, но они не отставали – своими крошечными ладошками они закрывали ее глаза, крошечными ножками лягали ее в нос.
– Что теперь? – спросил Анри, но она не ответила. Одна из фей вцепилась в ее нижнюю губу и пыталась заставить ее открыть рот.
Анри оглянулся – отвлекающий маневр Мауры сработал. Остальные команды догоняли их, а колесница Мауры поравнялась с ними.
– Джульетта! – крикнул Анри.
Она наконец отреагировала на его голос и шлепками отогнала фей от своего лица.
– Используй огонь! – закричала она.
Анри кивнул. Их дракон обернулся и, дохнув на фей огнем, сжег весь рой. Но было уже поздно – Маура обогнала колесницу, бросив на них надменный взгляд.
У Джульетты сделалось убийственное выражение лица.
– Заблокируй их колеса, – шепнула она, дернув головой в сторону драконьего хвоста.
Анри бросил на нее одобрительный взгляд. Это был умный ход.
Он сфокусировал свое волшебство, и их дракон помчался быстрее. Они поравнялись с колесницей Мауры, и дракон, взмахнув хвостом, резко втиснул его между спицами ее колеса. Оно завиляло, и колесница замедлила ход.
– Нет, – крикнул партнер Мауры, запустив пальцы в волосы на своих висках и растерянно глядя на происходящее.
Впереди уже была видна финишная черта.
– Думаю, мы победим, – сказала Джульетта, и ее щеки порозовели от удовольствия.
Но едва эти слова слетели с ее уст, как дракон жалобно взвыл. Анри и Джульетта разом обернулись.
Джульетта побледнела.
– О нет! Он ранен. – Она закрыла рот рукой.
У Анри упало сердце, когда он посмотрел туда, куда смотрела она. Из рваной раны на хвосте дракона сочилась кровь. Маура вела грязную игру.
– С ним все будет хорошо, – сказал Анри. – Мы уже почти на финише.
– Надо остановиться и помочь ему. – Дракон заскулил, и у Джульетты задрожали губы. – Это моя вина.
Анри ощутил раздражение. Он не мог сказать Джульетте, что все это только иллюзия, не разрушив очарования. Однако, если он будет настаивать на том, чтобы они продолжили гонку, она сочтет его бессердечным. Маура использовала доброту Джульетты против нее. Нельзя допустить, чтобы она ушла отсюда, чувствуя себя несчастной.
– Посмотри на него, он же хочет продолжать, – крикнул он. Он направил в дракона заряд волшебства, и тот, обернувшись, бросил на них взгляд, в котором, как очень надеялся Анри, Джульетта прочтет нетерпение и энтузиазм.
На ее лице было написано сомнение.
– Ты правда так думаешь?
– Да, я уверен, что он хочет победить.
– Ладно. – Джульетта нежно погладила дракона по спине. – Давай победим, дружок.
– А что теперь?
Джульетта смотрела на колесницу Мауры.
– Они смогли починить одно сломанное колесо и сделали это ужасно быстро. Но что, если они потеряют сразу все четыре?
Анри восхищенно поднял бровь и стал ждать указаний.
– Наш дракон может воспламенять предметы, – сказала Джульетта, – но может ли он также и замораживать их?
– Да, может, если ты так считаешь.
Она решительно кивнула:
– Да, он может.
Анри направил волшебство на перед колесницы, и дракон, раскрыв пасть, выдохнул на мчащуюся впереди колесницу Мауры поток ледяного воздуха. Все четыре ее колеса тотчас же заледенели и мгновение спустя разлетелись на куски, так что Маура и ее партнер оказались на земле в окружении сверкающих обломков.
Анри и Джульетта пронеслись мимо развалившейся колесницы и пересекли финишную черту.
Толпа ревела.
Джульетта, пританцовывая, закричала:
– Мы сделали это! Мы победили!
Она взмахнула кулаком, затем повернулась и порывисто обвила руками шею Анри. У него вспыхнули щеки. Он обнял ее в ответ.
Он пытался создать у нее ощущение единства, но удивился тому, какое удовлетворение их победа принесла и ему самому.
Работать с нею было приятно, а ее изобретательность впечатлила его.
– Поздравляю тебя, – сказал он.
Она улыбнулась:
– А я тебя.
По всему его телу растеклось тепло, но затем он почувствовал легкое беспокойство. Исполнил ли он фантазию Джульетты или же всего лишь потакал самому себе?
Глава девять. Джульетта
Джульетта чувствовала себя несокрушимой. Их победа на арене была невероятной – Анри так легко и естественно использовал волшебство, зрители восхищенно ревели, и ее охватил такой восторг, когда они вместе пересекли финишную черту.
Она была так возбуждена, что была уверена в том, что не сможет заснуть. Но, зайдя в свой номер, ступив на пушистый ковер, она почувствовала, как ее накрывает чувство покоя. Она была так счастлива, так рада, что она здесь.
Кэли поджидала у двери ее люкса.
– Рада видеть вас снова. Как все прошло?
Джульетта испустила легкий вздох:
– Это потрясающе. Мы победили.
– Да, я слышала. – Кэли отступила в сторону, чтобы Джульетта смогла пройти. Комната выглядела так же уютно, как и вчера вечером. Между двумя креслами перед камином стояло блюдо с хлебом и сыром. Ванна за углом опять была полна горячей воды, над которой поднимался пар.
Это было похоже на прекрасный сон.
Она почувствовала ком в горле. Ей до сих пор не верилось, что она находится здесь. Она подумала о приюте – и о том, как она с ужасом ожидала знобких ванн в тамошней железной оцинкованной лохани. Детям разрешалось купаться в ней раз в неделю, и они выстраивались перед умывальной, дожидаясь своей очереди. Мисс Дюран – директриса детского дома – нагревала воду на плите, прежде чем налить ее в лохань, но заменяла ее свежей только когда очередь из сирот уменьшалась наполовину. А поскольку их бывало не меньше дюжины, Джульетте редко выпадала возможность искупаться в горячей чистой воде, хотя она всегда этого желала. Но даже в своих самых смелых мечтах она никогда не представляла себе такой ванны, как эта – с душистой, неизменно горячей водой. Если бы только это могла увидеть Клэр.
Клэр. Это имя ударило ее, словно угодившая в нее молния. Она явилась сюда именно из-за Клэр, но Джульетта почти не думала о ней с момента своего прибытия сюда. Она напряглась, пытаясь припомнить, когда мысли о сестре приходили ей на ум в последний раз. Но и тогда она только спустя мгновение вспомнила ее имя. И это было уже более дня назад. И с тех пор больше ни разу. Ее сестра словно выпала из ее памяти. И ее пробрало жуткое чувство.
Она повернулась к Кэли, в глазах которой мелькнула тревога.
– Что-то не так?
– Я… – У Джульетты закружилась голова, и она тяжело опустилась на одно из обитых бархатом кресел.
– Я не знаю.
– Вот, – сказала Кэли, протягивая ей блюдо, – вероятно, ты просто голодна.
Джульетта взяла ломтик сыра и откусила от него уголок. Вкус у него был изумительный – в меру острый, – и он прямо-таки таял во рту.
Она собиралась что-то сказать. Или что-то сделать? Но теперь это куда-то ушло. Впрочем, в этом нет ничего страшного. Это совсем не похоже на внезапный испуг, который испытываешь, когда вор на улице сдергивает сумку с твоего плеча. Просто какая-та мысль медленно и лениво уплыла от нее. Так лодка на море мало-помалу удаляется, исчезает, пока ты не забываешь, что она вообще была видна.
– Значит, вы с Анри победили? Расскажите мне все.
Джульетта улыбнулась, снова ощутив прилив адреналина, как будто она только-только пересекла финишную черту. Она рассказала Кэли о своей идее превратить их колесницу в дракона, поведала обо всех эпизодах гонки. Кэли оказалась благодарной слушательницей, ее глаза округлялись во всех нужных местах.
– Вы с Анри явно были достойны первого места, – сказала она.
– Кстати, об Анри. – Джульетта дернула себя за мочку уха. – Каков он?
Кэли перекинула свои волосы через плечо и намотала их на руку.
– Хм. Вообще-то, я плохо его знаю. Он молчалив, держится особняком. Стелла считает его незаменимым.
– Стелла?
– Она владеет этим отелем. Вместе со своим мужем Тео.
– И они являются опекунами Анри?
На лице Кэли мелькнуло удивление:
– Он рассказал вам об этом?
– А что, это неправда?
– Разумеется, правда. Просто Анри… – Она отпустила свои волосы, и они снова упали ей на спину. – Он не любит распространяться о своих делах. И обычно не афиширует того, что он сирота.
Сирота. Ее разум зацепился за это слово.
Глаза Анри наполнились сочувствием, когда она рассказала ему о своем детстве. И о Клэр.
Клэр.
Джульетта встала. Это кресло слишком удобно, а еда слишком вкусна. Она все время теряет ход своих мыслей.
Кэли вскочила и положила ладонь на ее предплечье.
– С вами все в порядке?
– Да. – Джульетта повела плечами. – Да, со мной все хорошо. Но думаю, я приму ванну прямо сейчас.
– Конечно, – сказала Кэли. – Я удивляюсь тому, что вы так долго не поддавались этому соблазну. Если вам что-нибудь понадобится, – она кивком указала на колокольчик, все так же стоящий на прикроватной тумбочке, – вы знаете, как меня позвать.
Как только Кэли вышла, Джульетта сделала долгий выдох и прижала ладони к животу. Наконец-то она одна.
Она не чувствует себя здесь так хорошо, как ожидала.
Сняв туфли, она начала ходить взад и вперед. Сейчас ковер казался ей еще мягче, чем прежде. Но теперь этого уже было недостаточно для того, чтобы отвлечь ее от ее мыслей.
Джульетту охватило чувство одиночества, напомнив ей обо всем том, что она потеряла. В ее мозгу роились воспоминания о Клэр, словно пчелы, запертые в стеклянной банке. Последние несколько минут она отчаянно пыталась удержать свои мысли о сестре, но теперь, когда эти мысли больше никуда не уходили, в ее сердце проникла боль, и в ней словно открылась едва затянувшаяся рана, ноющая еще более мучительно, чем прежде.
Клэр больше не любит ее. Поэтому-то Джульетта и явилась сюда.
Говорили, что «Сплендор» исполняет даже те твои желания, о наличии которых ты вообще не подозревала. Может быть, какая-то ее часть желала избавиться от мыслей о Клэр. Она невольно перевела глаза на ванну, которая – она это знала – подарит ей забвение.
«Сплендор» раз за разом давал ей возможность забыть, предлагал забвение, словно протягивая ей горсть драгоценных камней. А она каждый раз отталкивала их, потому что ощущала беспокойство из-за того, что такой дорогостоящий дар предлагается ей так легко, будто это пустяк. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, и, скорее всего, это был обман. Но, возможно, именно это ей и нужно. Возможно, отель просто предлагает ей отдушину, которой она жаждет сама?
Какой смысл в том, чтобы пытаться вспомнить, если воспоминания причиняют ей такую жестокую боль?
Она быстро разделась и опустилась в воду. И ее сразу охватило неимоверное облегчение. Ее окутали сладостное тепло, благоуханный пар. Напряжение покинуло ее тело, и оно сделалось приятно тяжелым.
Она закрыла глаза и позволила своим тревогам рассеяться без следа.
Время замедлило свой ход и текло лениво, томно.
Джульетта моргнула, и до нее не сразу дошло, что она задремала. Вода оставалась все такой же горячей, но тени в комнате стали темнее, а мысли Джульетты сделались неясными, несвязными.
Да, какое-то время она спала.
На маленьком столике рядом с ванной лежали пушистое полотенце, аккуратно сложенная шелковая пижама и стоял бокал с пузырящимся напитком. Было ли все это здесь в начале вечера? Или сюда незаметно приходила Кэли и принесла и пижаму и напиток? От этой мысли Джульетта вздрогнула.
Выйдя из ванны, она надела халат и туго перепоясала его. Затем одним глотком осушила бокал.
Ее охватило странное ощущение. Несмотря на то что напиток был охлажденным, он приятно согрел ее.
Он одновременно и освежал, и вызывал такое же чувство, как сон на ласковом солнышке.
Джульетте вдруг захотелось спать. Она переоделась в пижаму. Темно-синий шелк был роскошным и легко-легко скользил по ее коже.
Джульетта подошла к возвышению и раздвинула полог кровати. И, откинув одеяло, легла.
У нее вырвался вздох.
Она чувствовала себя невесомой. Матрас идеально соответствовал каждому изгибу ее тела, так великолепно снимая напряжение, что ей казалось, будто ее тело исчезло и теперь она являет собой всего лишь лишенное плоти сознание, уютно плавающее в пространстве.
Прошло несколько минут, и Джульетта уснула.
На следующее утро завтрак состоял из нескольких блюд.
Джульетта еще только просыпалась, плавая в тумане сна, когда до ее слуха донесся стук в дверь. Ей не сразу удалось вспомнить, где она сейчас. Стук раздался опять. Затем дверь распахнулась, и Кэли прощебетала:
– Привет.
Джульетта раздвинула занавески вокруг своей кровати. Кэли шла к столу, держа в руках поднос с горкой черничных тарталеток. Золотистые, слоеные, они были усеяны большими кристаллами сахара, покрыты сладкой сырковой массой и посыпаны спелыми ягодами черники.
У Джульетты заурчало в животе. Она перекинула ноги через край кровати.
– Надеюсь, вы спали хорошо? – Кэли поставила поднос на стол.
Джульетта уселась в кресло, поджав под себя ноги.
– Да, спасибо.
По правде говоря, она давно не чувствовала себя такой отдохнувшей. Во всем ее теле ощущалась легкость.
– Я рада, что ночь у вас прошла хорошо. – Рядом с подносом Кэли положила салфетку, сложенную в виде бабочки. – Сейчас я принесу вам остальное.
– Остальное? – Джульетта посмотрела на пирожные. Такого количества еды ей хватило бы на два дня. Она не могла себе представить, что еще ей может понадобиться.
Но Кэли принесла еще несколько подносов – один с яйцами-кокотт на подложке из овощного рагу из помидоров, шпината и специй, еще один с маленькими сандвичами, сделанными из ветчины, сыра бри и поджаренного хлеба.
– Я никогда не смогу всего этого съесть, – сказала Джульетта.
Кэли рассмеялась:
– Конечно, не сможете. Но у вас должны быть варианты выбора.
Варианты выбора. Джульетте это понятие было незнакомо, ибо ее учили принимать любые крохи, которые предлагала ей жизнь. Она не могла представить себе, что можно жить в таком мире, где ей бы предлагалось несколько вариантов выбора, каждый из которых обещал быть не хуже других.
Она проглотила комок, застрявший в горле. Именно этого она и хотела, когда явилась сюда – иметь варианты выбора или хотя бы иллюзию того, что они у нее есть. Но испытанное ею ранее ощущение довольства ушло, и теперь ее терзало какое-то смутное неспокойное чувство, хотя она не смогла бы сказать, в чем именно заключается его суть.
Кэли нахмурила брови:
– Если вам ничего из этого не нравится, я могу принести вам что-нибудь еще.
– Нет, дело не в этом. Я уверена, что все это восхитительно. Но не знаю, что выбрать.
Кэли ухмыльнулась:
– Выберите все варианты сразу. Попробуйте все.
Джульетта последовала ее совету. Сначала она поела слоеных тарталеток, чувствуя терпкий кисловатый вкус черники. Затем краем ложки разрезала яйцо-кокотт, и его золотистый желток влился в душистый соус. Джульетта положила ложку в рот и закрыла глаза. Божественно. Еще она умяла несколько сандвичей и несколько долек апельсинов, окунув их в растопленный шоколад. Она ела, пока не наелась до отвала.
Наконец она тяжело вздохнула и положила голову на стол.
– Ну, вот. Больше в меня ничего не влезет.
Кэли рассмеялась и начала собирать подносы.
– Сейчас я их уберу и уйду, чтобы вы могли одеться. Вам предстоит захватывающий день.
Джульетта подняла голову и вопросительно вскинула брови.
– В каком смысле? – Она была не уверена, что сможет сдвинуться с места, не говоря уже о том, чтобы выйти из номера.
Кэли не ответила на ее вопрос.
– Оденьтесь поудобнее. – Она показала кивком на дверь номера. – Тут вы без труда найдете что-нибудь подходящее.
Когда Джульетта осталась одна, смутное беспокойство поселилось в ней опять, распускаясь, словно ядовитый цветок. Почему ей не по себе?
Она с тоской посмотрела на кровать. Вот бы опять лечь и заснуть. Проснувшись, она чувствовала себя такой счастливой.
И тут она вспомнила свои сны – еще одну ночь, полную простых радостей и маленьких удовольствий. Ее губы тронула улыбка, и на мгновение ее обдало тепло. А затем – как и бывает со снами – образы и чувства развеялись и сошли на нет, оставив после себя тупую боль. Довольство, испытанное ею раньше, было порождено образами, проплывавшими в ее мозгу, пока она спала.
Это было ненастоящим.
Она обвела взглядом комнату. И это тоже. Все это было фальшивым.