Бренда Джойс
Темный соперник
Пролог
Давным-давно, в королевстве пиктов
Сегодня он умрет, хотя ему всего двадцать три. Впрочем, какая разница, ведь он умрет не один.
Ройс стоял на склоне холма среди дубов и сосен, истекая потом и тяжело дыша, словно загнанный охотничий пес. Он преследовал Каэля вот уже две бесконечные недели, презрев все советы и предостережения. И вот теперь Каэль заперся в крепости, что высилась на соседнем горном хребте по другую сторону долины. Он точно это знал, даже не видя своего противника, ибо нутром ощущал его темное присутствие.
А вот присутствия Бридге, своей любимой жены, он не чувствовал.
Откинув от лица золотистые пряди, Ройс решительно зашагал вниз. Льняная рубаха, насквозь влажная от пота, прилипла к молодому, мускулистому телу. Он шагал, и при каждом шаге меч ударялся о бедро. Выйдя из-под надежной сени деревьев, он заметил, как на сторожевых башнях, располагавшихся на равных промежутках друга от друга вдоль всей крепости, собираются люди. Затем кто-то протрубил в рог. Отлично, пусть прокричат предостережение.
Он решительно подошел к запертым воротам замка и даже не замедлил шага, хотя его сила была для него в новинку. Шесть месяцев назад его призвал на Айону друг его отца, Макнейл. Поначалу Ройс растерялся, искренне недоумевая, почему ему приказано явиться в окруженное мощными стенами аббатство. Однако вскоре понял: приказ этот поступил вовсе не от аббата и на острове располагается не просто монастырь, а нечто большее.
До этого он не задумывался о том, что он сильнее и мужественнее других юношей, что наделен большей мужской силой. Ум его тоже был острее и проницательнее, чем у других, ощущение опасности развито лучше. Да и внешне он тоже выделялся, будучи ростом на голову выше своих товарищей.
Когда Ройс приносил обет древним богам, о существовании которых даже не задумывался, пока не был призван, пока давал клятву защищать Невинных, неожиданно ощутил в себе прилив силы. Правда, он пока еще плохо представлял, насколько простирается его сила, но сейчас его ничто не остановит. И он протянул руку к запертым на засов воротам – высотой в два человеческих роста и шириной в боевую лошадь – и рывком сорвал их с петель.
Над его головой, на сторожевой башне, воины что-то прокричали, и на него сверху обрушился дождь стрел. Одна пронзила ему кожу и больно впилась в плоть. Другая вонзилась еще глубже. Не замечая боли, он вырвал ее и отбросил в сторону.
Он постарался сосредоточиться и инстинктивно возвел вокруг себя оборонительное кольцо силы, а сам устремился вперед, к главному зданию крепости. Теперь стрелы падали вокруг него, не причиняя ему никакого вреда.
В следующее мгновение на него, потрясая копьями и кожаными щитами, устремился десяток гигантов – люди, но люди, одержимые злом.
Выхватив меч, он продолжал шагать им навстречу. Раздался свист. Это гиганты разом выпустили в него свои копья. Он обнаружил в себе новую силу и волной обрушил ее на нападавших. Гиганты как подкошенные рухнули на землю. Затем мимо них пролетели их собственные копья.
Сам он тем временем вбежал по ступеням и шагнул под темные своды замка.
И тотчас оказался лицом к лицу с Каэлем. Но видел он только Бридге – обнаженная, она лежала на ковре перед камином. Длинные, с медным отливом волосы струились вокруг стройного тела. Руки ее были связаны. Ройс на мгновение застыл в раздумье.
Бридге устало повернула голову и посмотрела в его сторону. В глазах ее читалось изумление, которое тотчас сменилось укором.
Удар застал его врасплох – Ройс зашатался и, отлетев назад, упал навзничь рядом с дверью. Впрочем, меча он не выпустил. В следующее мгновение Ройс увидел занесенное над ним лезвие. Укор, который он прочел в глазах Бридге, навсегда запечатлелся в его памяти, а вместе с укором в сердце шевельнулся ужас. Вместо того чтобы парировать удар противника, он принялся бесцельно размахивать мечом. Мгновение, и лезвие Каэля рассекло ему плечо до кости.
Он тотчас забыл о своей возлюбленной жене. Каэль обрушил на него очередной удар темной силы, и Ройс откатился в сторону. Такой поединок был для него в новинку. Прижатый к стене, он вновь ощутил занесенный над ним меч, но на этот раз, движимый скорее инстинктом самосохранения, чем разумом, он сделал резкий выпад вверх.
Сталь зазвенела о сталь. Клинки сомкнулись. Истекая кровью, он вскочил на ноги, но Каэль обрушил на него новый удар, и его вновь отбросило к стене. Налетев на деревянную обшивку – ощущение было такое, будто его со скалы сбросили вниз, в ущелье, – он, как ни странно, пришел в себя. Ведь он тоже наделен магической силой и способен воспользоваться ею в поединке!
– За Бридге! – прорычал он и, задействовав всю свою силу, обрушил ее на Каэля.
Противник тотчас перелетел через весь зал и рухнул навзничь рядом с Бридге. Невзирая на боль в плече, Ройс бросился к поверженному врагу. Каэль уже поднимался на ноги, однако Ройс в последний миг с силой вогнал ему в сердце меч и пронзил насквозь. Теперь из спины Каэля торчало острие клинка.
Простой человек тотчас бы умер от такого удара, но Каэль лишь громко втянул воздух и расплылся в злобной ухмылке.
– Твои муки только начинаются!
О чем он? Впрочем, какая разница. Ройс рывком выдернул из тела противника меч, схватил Каэля за шею и, не ведая пощады, переломил ее, словно щепку. Глаза демона на мгновение вспыхнули красным огнем, но тотчас погасли, сделались незрячими.
Презрев невыносимую боль в плече, Ройс бросился к любимой жене.
Бридге сидела, прижавшись спиной к стене, подтянув колени к груди. Ему было больно видеть ее такой. Он опустился на колени рядом с ней и протянул руки, готовый привлечь к груди и утешить. Плечо тотчас напомнило о себе невыносимой болью, и у него в глазах помутнело.
– Не трогай меня!
Ройс резко отпрянул; головокружение прекратилось. Он опустил руки. Почему-то ему расхотелось прикасаться к ней.
– Все кончено, – негромко произнес он, – я увезу тебя отсюда.
Но в глубине души ему было не по себе. В глубине души он сгорал от стыда – он нарушил обет, он не смог защитить ее.
– Нет!
Он тотчас застыл в растерянности и заглянул ей в глаза. Но она отвернулась от него.
– Прости меня, Бридге.
– Простить тебя? – Ее голос и взгляд были исполнены ненависти. – Не смей приближаться ко мне. Он так поступил со мной из-за тебя! Не смей приближаться ко мне, слышишь?
Ее слова стали для него тем самым ударом, который так и не сумел нанести ему Каэль. Ройс попытался перевести дух, но не смог. Он дал обет защищать Невинных, а вместо этого не сумел уберечь даже собственную жену.
И в этот момент он со всей ясностью понял, что их брак мертв.
– Ты можешь встать? – спросил он довольно резко. А ведь он, казалось бы, не имеет права позволять раздражению брать над собой верх.
– Не прикасайся ко мне! – крикнула Бридге в ответ со всей яростью.
Он встал и отступил назад, и в этот момент в зал шагнули его брат и Макнейл. Обуреваемый мрачными мыслями, он увидел, как Броган поднял Бридге на руки и вынес ее вон из зала. Он проводил их взглядом, и сердце его разрывалось от боли. Господи, какой он глупец! Он надеялся удержать жену и одновременно остаться верным обету! Впрочем, имеет ли право он в чем-то обвинять Бридге? В эти минуты Ройс ненавидел самого себя.
Макнейл с забрызганного кровью порога подозвал его к себе. На красивом лице гордо застыло суровое выражение.
– Ты ослушался меня, Руари. Я ведь запретил тебе преследовать Каэля в одиночку!
Желания вступать в препирательство с Макнейлом у Ройса не было.
– Я знаю.
С того места, где он стоял, ему была видна великая целительница, Эласед. Она пыталась привести в чувство женщину, которая совсем недолго была его женой. Больше такое не повторится, поклялся он самому себе.
Макнейл явно читал его мысли, потому что сказал следующее:
– Верно. Ты Магистр, мой мальчик. А Магистры – всегда одиночки. Мы живем в одиночку, поодиночке сражаемся и умираем.
– Не бойся, я больше не повторю ошибки, – мрачно произнес Ройс. У него не было ни малейшего желания впускать в свою жизнь новую женщину, не говоря о том, чтобы сделать ее своей женой. Он не имеет права позволить сердцу взять над собой верх. Ни сейчас, ни в будущем. Смысл всей его жизни – исполнять священный обет Магистра.
– Вот уж не думал, что ты сможешь в одиночку одолеть Каэля, – произнес Макнейл. Было видно, что он смягчился. – Я горд за тебя, мой мальчик.
Ройс кивнул. Макнейл взял его за плечо, давая понять, что им пора уходить отсюда. Оплот темных сил сровняют с землей, а саму землю освятят молитвой. Воинов возьмут в плен и по возможности изгонят из них демонов. Самих демонов уничтожат.
До слуха Ройса донесся негромкий женский крик о помощи. Он тотчас весь обратился в слух. До этого момента в крепости царила мертвая тишина.
– Руари? – спросил Макнейл.
Ройс ощутил легкое движение воздуха. Какая-то женщина прошептала его имя.
Он оглянулся на Макнейла.
– Ты слышал женский голос?
Тот покосился куда-то в сторону.
– Кроме нас с тобой здесь никого нет.
Но Макнейл ошибался. Он явственно слышал, как из главного зала его зовет женский голос. Оставив Макнейла стоять, он шагнул назад, под темные своды, где заглянул буквально в каждый угол. Никого. И лишь затем его взгляд упал на люк в полу.
Ройс, прошу тебя.
Он слышал, как женщина зовет его, и это не было наваждение. Он бросился к люку и рывком откинул крышку. До его слуха тотчас донеслось змеиное шипение.
– Факел, и побыстрее! – крикнул он Макнейлу.
– Там внизу никого нет, – с непоколебимой убежденностью произнес тот. – Будь она там, я бы ощутил ее присутствие.
– Факел! – настойчиво повторил Ройс.
Спустя минуту Макнейл вручил ему зажженный факел. Посветив вниз, он увидел мерзкий черный клубок змей. Но кроме ползучих тварей в яме никого не было. И все-таки тревога не отпускала его. Он чувствовал присутствие женщины, которой было страшно.
Размахивая факелом, он прыгнул в яму – змеи бросились в разные стороны из-под его ног. Он обвел взглядом тесное подполье – похоже, Макнейл прав. Здесь внизу никого не было.
Он бросил факел назад Макнейлу и, подтянувшись, выбрался из ямы. Еще мгновение, и он уже шагал прочь. Правда, на душе у него по-прежнему было тяжело. Он обернулся.
Темный зал манил и притягивал. Неожиданно ноздри его уловили женский запах, и до его слуха вновь донесся ее голос.
Ройс!..
Он схватил за руку Макнейла, чтобы тот остановился.
– Кто она? Где она? Что ей нужно и почему она зовет меня моим английским именем?
Макнейл пристально посмотрел на него.
– Ее здесь нет, она в другом месте.
– Тогда где же она? – Нет, он и впрямь не понимал, что здесь происходит. И вновь обернулся назад. – Я должен ее найти.
Но Макнейл крепко схватил его локоть.
– Здесь ты ее не найдешь. Она зовет тебя из будущего – твоего будущего.
Глава 1
Саутгемптон, штат Нью-Йорк
4 сентября 2007 года
Обнаженная Элли застыла у окна, слушая, как у нее за спиной с постели доносится мерное дыхание ее любовника. Стояла сине-черная ночь, небо в россыпи звезд, среди которых плыла яркая, полная луна; с побережья доносился мерный рокот прибоя. От морского ветра жалюзи негромко постукивали об окно. Пока она в задумчивости стояла, глядя на небо, откуда-то приплыли тучи. Элли насторожилась.
Небо сделалось совсем черным, по яркому диску луны заскользили тени. Ставни с грохотом, словно чем-то напуганные, застучали о стены.
Она стояла и смотрела на луну – та уже сделалась почти черной.
Она сосредоточилась, ощущая, как где-то недалеко подняло голову темное злобное желание.
Сердце бешено колотилось в груди. Она бросилась через комнату, готовая распахнуть створки стенного шкафа, но тут пошевелился Брайан.
– Эй, – пробормотал он сквозь сон, обращаясь к ней.
Она улыбнулась и поспешила вернуться к нему.
– Я проголодалась. Хочешь, схожу в кухню и принесу нам с тобой что-нибудь перекусить? – Ей было неприятно, что она вынуждена ему лгать. Впрочем, он вряд ли понял, что это ложь.
В следующее мгновение он уже храпел.
Терзаемая нетерпением, она выждала пару секунд. Одна из ее лучших подруг умела наводить чары. Элли тоже обладала этим даром, хотя до подружки ей далеко. Как жаль, особенно в такие моменты, как этот, когда неплохо было бы погрузить Брайана в глубокий сон. Впрочем, он и без того спит как убитый. Убедившись, что так оно и есть, Элли надела черную майку, такие же черные брюки, сунула ноги в черные кроссовки и прихватила с собой черный рюкзак. Проверять, что внутри, она не стала. Главное, он был полон нужных вещей и готов к походу. Позабыв про спящего любовника, Элли с ловкостью вора-домушника вылезла из окна и спустилась вниз по деревянной решетке, как будто делала это в тысячный раз. Впрочем, так оно и было. Спустившись вниз, она со всех ног бросилась через газон к подъездной дорожке, где оставила свой «мерседес».
Подбежав, вскочила на сиденье, но заводить мотор не стала. Она сидела очень тихо, пытаясь сосредоточиться на шестом чувстве.
На севере собиралась тень – тень тьмы и смерти. В ее сердце проникало зло. Тело сжигала похоть.
Чувствуя, как в крови закипает адреналин, Элли повернула ключ зажигания. Похоже, здесь ей лучше не подавать голоса, ибо тем самым она разбудит весь дом. Вместо этого она сосредоточилась на надвигающейся буре, пытаясь определить, откуда та исходит. Она медленно покатила по дороге, чувствуя, как с каждым мгновением похоть делается все сильнее. Сердце в груди колотилось все сильнее и чаще, подгоняемое темным желанием.
Элли вырулила на неширокую дорогу и резко нажала на акселератор. В нос ударил запах жженой резины. Если ей повезет, она еще успеет спасти бедняжку. Подгоняемая темной силой, машину она вела шестым чувством. Не сбавляя скорости, пролетела два указателя «стоп». Проклятое чудовище нашло свою жертву. Элли ощущала, как преступник следит за несчастной, готовый в любое мгновение выпрыгнуть из укрытия, обрушиться на нее и убить. По ее прикидкам, и хищник, и его жертва оба находились в одном из придорожных баров или ресторанчиков на двадцать седьмой автостраде. Был конец недели, и такого рода заведения не знали отбоя от посетителей.
Внутри нее нарастала волна похоти.
Элли простонала – словно их экстаз был ее собственным. С каждой секундой ощущение нарастало, делалось явственней. Преступления плоти всегда заканчивались убийством. Машина перед ней ползла как черепаха. Видимо, водитель соблюдал ограничения скорости. Элли с силой надавила на газ и, невзирая на риск – навстречу ей катил фургон, – пошла на обгон. Водитель фургона сердито посигналил ей.
Экстаз любовников достиг пика, он обрушился на нее горячими волнами. Судя по всему, и преступник, и жертва в эти мгновения оба корчились в сладких муках. Впрочем, Элли это не возбуждало – ни сейчас, ни вообще. Зато ярость ее не знала границ. Ей было страшно, что она может опоздать.
Не сбавляя скорости, она влетела на парковку рядом с популярным ночным заведением на берегу залива. Машины на стоянке стояли плотными рядами, но она знала, куда ей нужно.
Она заметила их – в самом темном углу стоянки, подальше от входа в бар. Охваченные страстью, эти двое занималась любовью прямо на земле. На изнасилование это похоже не было.
Загипнотизированная этой сценой, Элли уставилась на них. Мужчина мгновенно ощутил ее присутствие и повернул голову в ее сторону. В следующее мгновение Элли резко затормозила и выпрыгнула из машины. И тотчас ощутила, как ночной воздух потряс взрыв темной силы. Нет, она все-таки опоздала!
На какой-то миг ее ослепило и оглушило. В глазах сделалось темно, она не могла рассмотреть жертву. Единственное ощущение, которое осталось при ней, – это торжество смерти и темной силы.
Шатаясь, она потянулась к рюкзаку и вытащила оттуда пистолет с глушителем. Затем повернулась, сконцентрировалась и прицелилась.
Мужчина стоял перед ней, на лице его застыла гнусная ухмылка. Красавчик блондин, с правильными чертами лица. Такому только сниматься в голливудских боевиках. Одет как модель, в дорогих брюках и красивой рубашке. В следующий миг он обрушил на нее новую волну темной силы.
Элли тотчас сплела вокруг себя кокон белого света, правда, свет этот обладал лишь исцеляющей силой и не мог служить надежным щитом. Ударом темной волны ее резко отбросило на автомобиль. Спина подозрительно хрустнула, и Элли испугалась за позвоночник. Не дай бог, если он сломан. Тем не менее она подняла руку с пистолетом и нажала на спуск.
Глаз у нее был меткий, рука твердая. Но кто поручится за меткость после такого удара? И все же она попала насильнику в плечо. Что не сулило ничего хорошего, если учесть, сколько жизненной силы он выпил из своей жертвы. Так что ее пуля если и повлечет что-то за собой, то только новую перестрелку и новое кровопролитие. Демон противно рассмеялся и растворился в воздухе.
Ей же оставалось лишь надеяться, что ему тоже чертовски больно.
Элли покачнулась, еще не оправившись от удара. Она бросила пистолет на заднее сиденье машины, а сама, пошатываясь, подошла к распростертой на земле жертве.
Ее чувства тотчас обострились. Вокруг стояла тишина – мертвая, безжизненная. Элли знала, что опоздала, но все равно опустилась на колени рядом с бездыханным телом. Будь девушка еще жива, она бы моментально это почувствовала.
Девушка, раскинув руки, неподвижно лежала на спине. На ней было кокетливое бюстье и короткая юбка. Незрячие глаза смотрели в ночное небо. Элли вскрикнула – на вид жертве было лет пятнадцать, не больше. Господи, за что? Это нечестно! Несправедливо!
Боже, как она устала от этих жутких убийств! На каждую женщину, которую ей удавалось вернуть к жизни, приходились сотни жертв вроде этой. Их жизненную силу забирали себе чудовища. Они выслеживали Невинных в темноте, после чего при помощи темной силы творили свои мерзкие дела, сея ужас и смерть.
И похоже, конца этому не предвиделось. Социальные философы и морализаторы твердили, что современное общество прогнило насквозь. Неудивительно, если учесть чудовищную статистику убийств, причем девяносто процентов преступлений составляли преступления на сексуальной почве. Причем, что самое удивительное, отсутствовали следы сопротивления со стороны жертв. Каким-то образом преступнику удавалось склонить их к сексу, а количество спермы неизменно свидетельствовало о множественных оргазмах. Тем не менее для женщин это всякий раз заканчивалось смертью. Где-то посреди акта любви их сердца переставали биться, словно у глубоких старух.
При этом сами жертвы неизменно были юными и красивыми и обладали отменным здоровьем. Врачи лишь пожимали плечами, не в состоянии дать вразумительное объяснение внезапной остановке сердца.
Действительно, откуда таковому объяснению взяться?
Потому что наука не в состоянии объяснить зло, и никогда не объяснит его сути.
Крайне правые требовали для этих извращенцев смертной казни, обвиняя правоохранительные органы и правительство в попустительстве преступникам, в отсутствии желания по-настоящему заняться их поимкой, что, безусловно, ухудшало статистику совершаемых преступлений. Левые, наоборот, требовали новых исследований, улучшения школьного обучения в бедных кварталах, повышения уровня медицинского обслуживания, строительства новых больниц – господи, как будто убийц поставляли именно городские гетто. Если бы!
И левые, и правые, и просто широкая публика видели в преступниках обыкновенных насильников, и это при том, что следы насилия отсутствовали. Увы, как жестоко они заблуждались!
А все потому, что правительство не торопилось раскрывать тайну. ДНК в сперме насильников принадлежала отнюдь не людям, и Элли это было точно известно. Причем не только потому, что собственная мать научила ее улавливать и распознавать присутствие зла еще тогда, когда сама Элли только-только научилась ходить. Дело в том, что Брианна работала в ЦИТСе – Центре изучения темных сил.
Деятельность которого была засекречена.
Внешне преступники не отличались от людей, но являли собой дьявольское отродье. Они высматривали себе жертвы с того самого момента, когда Сатана на заре веков отправил их в человеческий мир творить свои черные дела. Новым было другое – резкий численный рост сатанинских орд. Казалось, будто они размножались в геометрической прогрессии. Что-то явно было не так.
Но ни сама Элли, ни Бри, ни Табби, ни Сэм в одиночку не могли ничего с этим сделать, равно как и другие целители и истребители демонов во всем мире, число которых можно было пересчитать по пальцам. Ну почему, почему хорошие парни не обладают нечеловеческой силой?
Кое-кто в центре полагал, что существует некая порода людей, способных сражаться с демонами при помощи сверхъестественной силы, кое-кто из агентов клятвенно утверждал, будто видел этих воинов собственными глазами. Истории рассказывались самые разные. Одни утверждали, что это язычники, другие – что христианские рыцари, третьи – что это современные солдаты. Но было в этих байках и домыслах нечто общее: супервоины якобы обладали даром преодолевать время и приносили Богу обет сражаться со злом. Элли поморщилась. Если племя сверхгероев реально существует, почему никто из них, будь то язычник, рыцарь или современный солдат, ни разу не пришел ей на помощь?
А ведь как ей нужен кто-то рядом, пока она возвращала к жизни жертву вроде той, что, бездыханная, лежала сейчас перед ней на асфальте автостоянки.
Руки Элли зачесались вновь, желая схватить пистолет, однако она была не уверена в том, что способна сделать хотя бы один удачный выстрел после удара, который – если бы не машина – отбросил бы ее через половину футбольного поля.
От бессилия хотелось плакать. Она взяла руки девушки в свои и пролила на погибшую исцеляющий свет.
– Прости! – прошептала она, в стремлении успокоить душу несчастной жертвы, прежде чем та окончательно отойдет в иной мир.
Элли смотрела на прекрасное лицо мертвой девушки, и ярость ее не знала границ. Она пролила на нее еще немного исцеляющего света, в отчаянной, но, увы, бесполезной попытке вернуть мертвую девушку к жизни.
Разумеется, это ей не по силам. Несчастную к жизни уже не вернуть. Исцелять насекомых и рыб Элли начала еще малым ребенком – мать поощряла эти ее первые, детские попытки целительства. С каждым годом ее удивительный дар проявлялся все сильней и сильней. Элли было десять, когда Элизабет Монро скоропостижно скончалась. К этому времени девочка умела исцелять грипп и простуду. К пятнадцати годам она уже сращивала сломанные кости, в шестнадцать – лечила пневмонию. А в восемнадцать в буквальном смысле поставила на ноги попавшего под машину мальчика. В двадцать она излечила запущенный рак кожи.
Правда, приходилось соблюдать осторожность. Элли не спешила афишировать свой дар – не дай бог превратиться в лабораторную крысу для ученых. Этого ей хотелось меньше всего. Мать всегда предостерегала ее, чтобы она держала свой удивительный дар в секрете.
Впрочем, это еще не значит, что ей по силам буквально все. Многого она не могла – например, возвращать слепым зрение и воскрешать из мертвых. Впрочем, попытка не пытка.
И Элли направила на мертвую девушку всю свою целительную силу, до последней капли. Она сидела рядом с бездыханным телом, и слезы катились по ее щекам. Боже, как ей хотелось отдать бедняжке весь исцеляющий свет, который она носила в себе. Но девушка все так же лежала неподвижно, взгляд ее оставался безжизненным. Сердце упорно отказывалось заработать вновь. Элли крепко зажмурилась, не желая сдаваться. Господи, помоги ей вернуть эту девушку к жизни! Спасти хотя бы эту, одну-единственную жертву темных сил! Увы, ей все с большим трудом удавалось черпать в себе живительную силу, чтобы затем наполнять ею мертвую девушку. И тем не менее, превозмогая себя, она попыталась это сделать снова. Попытка оказалась весьма болезненной, и Элли негромко простонала. Ей тотчас стало ясно: она исчерпала себя. Ею овладела полная опустошенность, словно жизненные силы оставили ее, ушли в песок. Увы, ей было больше нечего дать мертвой девушке.
Более того, она не сразу поняла, что лежит на земле, животом вниз. Пальцы ее машинально впивались в землю, словно она пыталась отрыть под землей источник силы и не находила его. Увы, все было тщетно.
И тогда земля неожиданно завертелась вокруг нее.
Элли закрыла глаза, пытаясь побороть головокружение. Из бара доносились голоса, но она была слишком слаба, чтобы даже просто прислушаться. Голоса приближались к ней, но она была не в силах пошевелиться, беззащитная, как младенец. Она напряглась, пытаясь ощутить присутствие зла, но ничего не заметила.
В следующее мгновение она простонала и лишилась чувств. Последняя ее мысль – прежде чем окончательно провалиться в черную бездну – была о том, что она так и не вернула к жизни мертвую девушку.
* * *
Наконец Элли пришла в себя. Тело было свинцовым, голова – словно с похмелья.
Она с трудом открыла глаза – казалось, будто веки намазаны клеем, затем ощупала руки и ноги. Слава богу, все на месте и в исправном состоянии. Похоже, она долго спала, правда, не в своей постели. А еще ее мутило. И тут она поняла – боже, она ведь на больничной койке, к ней тянутся провода мониторов и трубка капельницы. Что с ней такое стряслось?
И тогда она вспомнила: она же пыталась вернуть к жизни мертвую девушку и в результате сама лишилась чувств. Видимо, кто-то ее нашел и вызвал скорую.
Элли присела в кровати. После того как она отдала всю себя мертвой девушке, ею владела страшная, бездонная усталость. Впрочем, ей хватит сил, чтобы встать с постели и уйти отсюда. Она поморщилась, представив, какие вопросы ей станут задавать, как только она позовет к себе сиделку. Вопросы ей сейчас нужны меньше всего.
Она сорвала пластырь, который удерживал иглу капельницы, и собралась осторожно вытащить саму иглу, когда ощутила присутствие в палате знакомого тепла. Живительная сила! Она тотчас напряглась и подняла глаза.
Рядом с постелью появилась ее мать. У Элли от неожиданности перехватило дыхание. Не может быть, ведь мама умерла пятнадцать лет назад! Но для Элли мать всегда была рядом. Ее дар и ее сострадание не знали границ. Судя по всему, узнав о ее страданиях, мать решилась проведать ее из царства мертвых. В отличие от темноволосой Элли мать была светлокожей и белокурой; возраст ее невозможно было угадать. И вот теперь Элизабет стояла рядом с ней и улыбалась. Правда, в глазах ее застыл немой призыв.
Время настало, дорогая моя. Покорись судьбе.
Сбитая с толку, Элли протянула руку – но силуэт матери начал бледнеть, растворяясь в воздухе.
– Не уходи! – крикнула она и попробовала встать с постели.
Но материнский силуэт бледнел и мерк буквально на глазах, превращаясь в едва уловимую тень.
Сияющий золотом!
Мать снова обращалась к ней! Элли слышала ее голос, но голос звучал слабо, неотчетливо, пока не пропал совсем, вместе с силуэтом.
Конечно, мать не может долго оставаться с ней рядом. Удивительно уже само то, что она пришла к ней в этот мир, который покинула пятнадцать лет назад.
– Мама, не уходи! В чем дело? – крикнула ей вслед Элли, одновременно и потрясенная, и напуганная.
Мать пытается что-то сказать ей из мира мертвых, после многолетнего молчания. Значит, действительно что-то не так.
Доверься…
В следующий миг силуэт окончательно померк и растворился в воздухе. Элли осталась одна в крошечной больничной палате.
– Кому я должна довериться? – в бессилии крикнула она.
– Сияющему золотом Магистру! – прозвучало в ответ.
Элли напряглась, не зная, правильно ли она расслышала материнские слова или нет. Но в следующее мгновение в голове у нее возник образ – отчетливый и яркий.
Ее сознанием завладел самый прекрасный, самый сильный мужчина из всех, что встречались ей в жизни. Элли словно наяву увидела загорелого красавца с непослушной шевелюрой золотистых волос, в которых играли лучи солнца, – а еще этот златокудрый красавец был в чем мать родила, что еще больше подстегнуло ее интерес к нему. Он был крепок и мускулист – четко очерченные бицепсы, плоский живот. Элли он чем-то напомнил античного Геркулеса. Нет, это был просто потрясающий красавец. Черты лица едва ли не идеальные, что, впрочем, не лишало их суровой мужественности. А еще ее внимание привлекли его глаза – светло-серые, сверкающие расплавленным серебром. Казалось, он буравил ее взглядом.
Такое тело явно принадлежало рыцарю из другого времени. Элли без труда представила его с мечом в руке. Впрочем, столь же легко она могла представить его на каком-нибудь концерте рок-музыки.
От мысленного созерцания златокудрого красавца у Элли перехватило дыхание.
Господи, что с ней? То она слышит голос матери, затем разговаривает с ней, как с живой, и вот теперь предается фантазиям о мужчине, которого никогда в глаза не видела, разве что встречала на страницах женского романа. Правда, взгляд его, казалось, проникал в душу – такой взгляд ей никогда не забыть, даже через миллион лет. Что он хотел ей сказать? И вообще, какое отношение он имеет к ней? Впрочем, сейчас для нее куда важнее, пока ее никто не застукал, сбежать из этой чертовой больницы.
Элли?
Она вздрогнула, и в следующий момент в больничную палату шагнула ее лучшая подруга – Брианна Роуз. Брианна могла дать сто очков вперед любой топ-модели, но этого обычно никто не замечал – а все из-за ее бесформенных костюмов, темных очков и гладко зачесанных назад волос. При всей своей потрясающей внешности, красавица Брианна была страшной скромницей, Элли давно в этом убедилась. А еще подруге не было равных по части всяких современных технических новшеств. Брианна посмотрела на нее, и их взгляды встретились.
– Ты почему поехала одна? – шепотом поинтересовалась Брианна, и Элли даже сквозь темные стекла нелепых очков разглядела ее зеленые глаза. – Я все видела!
– Со мной все в порядке, – прошептала в ответ Элли. Бри была наделена даром видения, не говоря уже о том, что она – потрясающий эмпат. Разумеется, увидев, как подруга теряет сознание, Бри тотчас бросилась ее спасать. – Кстати, ты не опаздываешь на работу?
– Сейчас шесть утра, – ответила Брианна. – Тебя привезли сюда в три ночи. Извини, я всю ночь провела на работе, – надо было разобраться в одном странном случае, – иначе бы я тотчас прикатила к себе. Сэм и Табби в коридоре. Вставай. Нужно поскорее свалить отсюда, пока в ЦИТСе не узнали про эту историю.
Элли схватила подругу за руку.
– Бри, я разговаривала с мамой.
Брианна ответила не сразу.
– Поговорим об этом позже, – сказала она уклончиво.
* * *
Элли придирчиво рассматривала себя в зеркале. Отец собрал политический бомонд на светскую тусовку по сбору средств, и она буквально через пару минут должна была спуститься вниз. Тональный крем скрыл темные мешки под глазами, которые упорно отказывались исчезать. И хотя в целом Элли чувствовала себя гораздо лучше, она была совсем другой, и сама это знала. Слишком далеко зашла она в своей попытке воскресить мертвую девушку.
