Бренда Джойс
Смертельные поцелуи
Этот роман посвящается моей сестре Джеми.
Я скучаю по тебе.
Джеми Ли Ален
(1965–2005)
Мужественная в жизни,
Обрела вечный покой
Глава 1
Нью-Йорк.
Понедельник, 2 июня 1902 года. Незадолго до полуночи
– Франческа, это прекрасно, что ты решила выдвинуть свою кандидатуру на пост председателя попечительского комитета Женского гражданского союза, – произнесла Джулия Ван Вик Кэхил, передавая лакею бархатную накидку насыщенного рубинового цвета. На шее этой красивой стройной женщины, как всегда элегантной, сегодняшним вечером красовался знаменитый рубиновый кулон, некогда принадлежавший принцессе Габсбургской. Она стояла рядом с дочерью в холле собственного особняка на Пятой авеню и светилась от удовольствия.
Франческа, по обыкновению, была погружена в свои мысли. Она рассеянно сняла легкий палантин из бирюзового атласа, великолепно гармонировавший с ее вечерним платьем.
– Мама, я не выдвигала свою кандидатуру. Уверена, это вы с мистером Астором решили между собой, что мне надо стать сопредседателем.
Огромные голубые глаза Джулии распахнулись в невинном удивлении.
– Дорогая! Отчего такие подозрения? Милая, ты станешь самой молодой леди-председателем и, я уверена, самой блестящей. Франческа, ты всегда была лучшей во всем.
В действительности Франческа не возражала против новой должности, поскольку текущее расследование затянулось, превратившись в рутину. Соседка Кэхилов случайно обнаружила, что с чердака ее дома пропали некоторые вещи, в том числе старинные ткацкие станки, семейное наследство, а поскольку женщина неоднократно читала в газетах об успехах Франчески в сыскном деле, обратилась к ней за помощью. Франческа была почти уверена, что вором можно считать пасынка миссис Чаннинг.
– Это благородное дело, ведь кто-то должен заняться сбором средств для партии, – вздохнула Франческа. – Просто мне хотелось, чтобы вы прежде спросили, есть ли у меня время заниматься этим делом со всей требующей того энергией.
Джулия взяла дочь за руку.
– Прости меня, дорогая. Разумеется, надо было спросить.
Франческа прекрасно понимала, чего добивается мать. Джулия всегда была отменной хозяйкой всех светских мероприятий и с нетерпением ждала, когда дочь приступит к исполнению новых обязанностей. Несмотря на успех Франчески, Джулия была категорически против ее увлечения расследованиями, впрочем, стоит заметить, что к последнему делу она относилась спокойнее, поскольку оно не было скандальным и опасным для жизни. Франческа отдавала себе отчет в том, что Джулия мечтает, чтобы дочь настолько глубоко погрузилась в дело сбора средств для Гражданского союза, чтобы у нее не оставалось времени ни на что иное, кроме, разумеется, жениха.
При воспоминании о Колдере Харте сердце Франчески болезненно сжалось. Харт произвел на нее большое впечатление при самой первой их встрече, когда она еще отказывалась признавать, что способна быть привлекательной и очаровать столь блестящего и знаменитого в обществе кавалера. Колдер Харт, самый состоятельный человек в городе, миллионер, происходил из низов, был рожден вне брака в беднейшем квартале Нижнего Ист-Сайда. До недавнего времени, несмотря на репутацию отъявленного повесы и страстного любителя женщин, он считался крупным уловом и мечтой всех светских кумушек, чьи дочери открыли свой первый сезон в обществе. Харт же, в свою очередь, отдавал предпочтение куртизанкам и разведенным дамам, всячески избегая серьезных отношений. До сих пор Франческа старалась время от времени ущипнуть себя, чтобы удостовериться, что все происходящее не сон и ей, Франческе Кэхил, слывущей в обществе «синим чулком» и преданным работе сыщиком, удалось каким-то образом подцепить на крючок самого Колдера Харта. Теперь, появляясь на балу или званом ужине, она ощущала направленные ей в спину заточенные ножи и острые кинжалы сплетен. Когда-то перешептывания больно ее ранили; сейчас же она стала получать удовольствие от повышенного внимания. Харт всегда был рядом и не уставал напоминать, что она должна уметь наслаждаться тем, что находится у самой рампы.
Впрочем, все было не так безоблачно. Отец Франчески с самого начала был решительно настроен против Колдера Харта. Прошел уже месяц с той поры, как Эндрю Кэхил расторг помолвку дочери и, казалось, до сих пор ни на шаг не приблизился к тому, чтобы изменить решение, не принимая во внимание даже тот факт, что мать Франчески отказалась разговаривать с мужем, исключая лишь те случаи, когда это становилось крайне необходимым. Джулия продолжала восторгаться удачной помолвкой в обществе своих друзей, словно никаких изменений в личной жизни дочери не произошло.
Франческа постепенно пришла к выводу, что не мыслит дальнейшей жизни без Харта, и была решительно настроена выиграть битву с отцом. Эндрю Кэхил был одним из прогрессивных деятелей и мыслителей своего времени, а также большим гуманистом, вызывавшим у дочери безграничное почитание и уважение. Франческа представить не могла, чтобы соединиться узами брака в обход желаний отца, хотя они с Хартом обсуждали и этот вариант. Пожалуй, это был первый случай в ее жизни, когда она не смогла добиться от отца желаемого.
Харт предложил не давить на Эндрю Кэхила. В данный момент Колдера не было в городе, и Франческа очень по нему скучала.
Словно прочитав мысли дочери, Джулия осторожно спросила:
– Когда возвращается Колдер, дорогая?
– Через день или два, мама. Он в Бостоне, занимается новым проектом. Харт заработал состояние на доставке грузов по морю и железной дороге, а также на страховании. Он был всемирно известным коллекционером предметов искусства, собравшим богатейшую во всей Америке коллекцию.
Несколько месяцев назад он заказал портрет Франчески, и ей польстило его желание. Она была изображена обнаженной, от нее потребовалось немало смелости, чтобы решиться позировать без одежды. В прошлом месяце картина была закончена – и вскоре украдена.
Франческа была слишком раздосадована случившимся, чтобы немедленно заняться поисками вора, но Харт организовал частное расследование. К сожалению, оно не увенчалось успехом; портрет словно растворился в воздухе. Франческа отдавала себе отчет, что, если он будет выставлен на всеобщее обозрение, она пропала, ее репутация будет полностью разрушена.
Разумеется, у нее были враги, но многие из них сейчас в тюрьме.
Как бы то ни было, Франческа старалась не думать об исчезнувшем портрете, ее больше занимали мысли о встрече с Хартом. Ей не терпелось вновь оказаться в его объятиях, слиться с ним в страстном поцелуе.
– Мама, я иду спать. Вечер был чудесный. – Она поцеловала Джулию в щеку.
– Да, пожалуй.
В этот момент в дверях появился Эндрю Кэхил, дававший распоряжения кучеру насчет завтрашнего распорядка. Франческа улыбнулась отцу, наблюдая, как тот снимает цилиндр, шарф и перчатки. Это был полный невысокий мужчина с пышными бакенбардами, облаченный в великолепный смокинг.
– Папа? Тебе понравился вечер? – Сестра Франчески славилась умением организовывать приемы не хуже Джулии, и сегодня устроила ужин с целью сбора средств на строительство общественной библиотеки, которую планировалось возвести в районе Пятой авеню и Сорок второй улицы. Грандиозный праздник на сто человек с шампанским, икрой, изысканным ужином, десертом и танцами проходил в бальной зале отеля «Уолдорф-Астория».
– Разумеется, понравился, – мрачно ответил Эндрю. – И повод очень благородный, с нетерпением буду ждать дня открытия библиотеки. Франческа, я хотел бы поговорить с тобой, прежде чем ты отправишься к себе.
Франческа напряглась.
– Папа, это не может подождать до завтра? – попыталась возразить она. У нее возникло пугающее чувство, что речь пойдет о Харте, разговоров о котором они старательно избегали в течение всего месяца. Если отец не собирается сказать, что изменил свое мнение о помолвке, она не имеет желания слушать его.
– Полагаю, разногласия пора прекратить, – мягко начал Эндрю.
Франческа прекрасно знала этот тон отца. Она терпеливо ждала, когда он поцелует в щеку Джулию с пожеланиями спокойной ночи, затем, взяв его под руку, проследовала через холл. Слуги словно испарились, дом будто вымер, и стук ее каблуков по мраморному полу гулко разносился в тишине.
– Я так понимаю, Харт уже вернулся.
Франческа с сомнением покосилась на отца:
– Нет, папа, его не стоит ждать раньше чем через несколько дней.
– Бен Гаррен видел его сегодня днем переходящим улицу, – резко бросил Эндрю, но взгляд его потеплел. – Может, впрочем, ему и показалось. Мы обедали вместе, и он заговорил о твоей помолвке.
Сомнений насчет темы разговора теперь быть не могло. Они остановились перед входом в кабинет – огромная библиотека, стены, обшитые деревянными панелями; высокий бледно-зеленый потолок; сотни книг, в основном по философии и политике; яркое электрическое освещение; единственный в доме телефонный аппарат. Под мраморной, изумрудного цвета полкой камин, в котором потрескивали поленья.
– Папа, ты расторг нашу помолвку, – напомнила Франческа и покрутила кольцо с внушительных размеров бриллиантом, которое по-прежнему носила на пальце.
Эндрю окинул ее тоскливым взглядом.
– Я настаивал на этом, но твоя мать игнорирует мои решения и продолжает обсуждать со всеми великолепную партию дочери. Наедине она даже не разговаривает со мной! – воскликнул он в сердцах. – Полагаешь, я слеп? И не вижу кольца, которое ты продолжаешь носить?
Франческа покраснела.
– Колдер подарил мне кольцо, папа, ставшее символом его уважения и восхищения. Как я могу вернуть его?
Эндрю тяжело и прерывисто вздохнул и, медленно подойдя к камину, устремил пристальный взгляд на огонь.
– Я до посинения могу рассказывать тебе о молодых леди, попавшихся на удочку светских повес. Но ты, как и те наивные молодые девушки, меня не послушаешь, будешь думать, что ты особенная и тебе удастся завоевать этого сердцееда.
Франческа поспешно подошла и встала рядом.
– В отличие от всех сердцеедов Харт никогда не ждал, что я завоюю его. Он всегда говорил, как ценит и уважает меня, как нуждается в моей дружбе, и выражал уверенность, что мы прекрасно подходим друг другу.
– Так ты выходишь замуж не по любви? – скептически скривился Эндрю. – Ты хочешь связать себя узами брака только из-за дружбы и уважения?
Франческа внимательно посмотрела отцу в глаза:
– Я люблю Колдера. Я никогда никого так не любила, папа. У Харта есть и положительные черты, которые противоречат его репутации эгоиста. И я очень ему нравлюсь, хоть он и говорит, что не верит в любовь. Папа, нам очень хорошо вместе.
– Я никогда не говорил, что ты ему не нравишься. Уверен, ты ему небезразлична. Зачем бы тогда ему на тебе жениться. Вряд ли его интересуют твои деньги – он богат как Гадес! Но я не могу смириться с тем, что однажды он причинит тебе боль и сделает несчастной. Такие люди рано или поздно все равно сбиваются с пути истинного.
Франческа резко отвернулась, едва сдерживая дрожь. Харт поклялся ей в вечной верности и преданности. Уверял, что устал от того образа жизни, который вел. Как бы Франческа ни хотела ему верить, душу сжигал постоянный страх, что настанет день, когда его голова повернется в сторону другой женщины, намного красивее ее. Откровенно говоря, этот страх стал кошмаром всей ее жизни.
– Папа, мне неприятен наш спор. Я понимаю все твои аргументы. Мы оба знаем, каково отношение Харта к женщинам, так же хорошо, как и то, что я первая, кому он сделал предложение. Почему ты лишаешь его права презумпции невиновности? Если я совершаю ошибку, это будет только моя ошибка, разве не так?
Отец подошел и взял ее за руки.
– Я так горжусь тобой. Ты такая красивая, заботливая и милосердная, Франческа. Пока я молился о том, чтобы твое новое увлечение не навлекло на тебя опасность, ты спасла много жизней и помогла добиться правосудия для тех, кто это заслужил. У тебя с Хартом нет ничего общего! Да, он вскружил тебе голову, но попробуй заглянуть на дюжину лет вперед. Ты решила посвятить всю себя облегчению боли и тягот людей, чья участь менее счастливая, чем твоя. Поверь, Харт человек в высшей степени эгоистичный. Страсть – не залог счастливого брака, Франческа, она быстро проходит.
Она резко высвободила руки.
– Это нечестно! Ты судишь о Харте, основываясь лишь на слухах о нем. Ты совсем не знаешь его, папа. Он благородный человек. Если ты бросаешь в него камни, то попадаешь и в меня. Прошу тебя, поверь мне сейчас.
Казалось, Эндрю Кэхил готов заплакать.
– Франческа, ты с самого детства была доверчивой и доброй, всегда приносила домой бездомных кошек и собак. Харт видится мне очередной заблудшей душой, мужчиной, на чью сторону не встал больше ни один человек. Ты уверена, что можешь полностью ему доверять?
Франческа не сомневалась, что стала для Харта единственным и верным другом – он сам признался ей в этом. Но уверена ли она, что не пытается его спасти, как всех тех бездомных неприкаянных животных? Если она испытывает к нему не любовь, то что же?
– Если это и желание спасти заблудшую душу, то я все равно не смогу себя изменить. Папа, ты отлично знаешь, что общество не принимало меня до этой помолвки. Мамины подруги и их дочери всегда считали меня странной и никогда не пускали в свой круг. Тебе никогда не приходило в голову, что Харт пытается спасти меня?
Эндрю смотрел на дочь с удивлением.
Она махнула рукой, и по комнате разлетелись сотни лучей от искрящегося на пальце камня.
– Папа, я чувствую, что поступаю правильно, решив соединить с ним жизнь. И дело вовсе не в страсти, Колдер стал мне близким и очень дорогим человеком. Я умоляю тебя дать ему еще один шанс. Пожалуйста. Из любви ко мне дай ему возможность доказать тебе, что он меня достоин.
Эндрю смотрел на нее, не мигая. Франческа замерла, моля Бога, чтобы отец согласился.
– Я всегда относился к тебе как к равной, – медленно заговорил он. – И невзирая на то что сердце подсказывает мне не делать этого, я сдаюсь. Ты разумная молодая женщина, и, я надеюсь, ты придешь в себя до того момента, когда станет поздно. А пока я даю Харту второй шанс – на тот год, что остался до свадьбы.
– Год! – воскликнула Франческа, и радость ее мгновенно померкла.
– Год, – спокойно повторил Эндрю. – Это только кажется долгим сроком, Франческа, но по сути, когда речь идет обо всей твоей жизни, это краткий миг. Если в июне следующего года твои чувства останутся прежними, я благословлю этот брак.
Франческа поспешила скрыть разочарование и улыбнулась:
– Спасибо, папа. Спасибо тебе большое. – Она крепко обняла отца.
Он приподнял ее голову за подбородок.
– Я всегда гордился твоими независимыми взглядами на жизнь. – Он горько вздохнул. – И ошибался, полагая, что смогу диктовать тебе, как поступать, после того, как вырастил независимым человеком.
Франческа смотрела на отца с нежностью.
– Я стала такой, какой стала, только благодаря тебе, папа. Я всем обязана только тебе. – Она поцеловала отца в щеку, и на душе внезапно стало очень легко. Если бы она могла контролировать зов плоти – или убедить Харта переспать с ней до свадьбы, – может, ожидание давалось бы не так тяжело. Что ж, за этот год у Эндрю будет предостаточно времени узнать и полюбить Харта. – Спокойной ночи, папа. – Франческа вышла в коридор.
– Мисс? – В самом конце коридора появилась ее личная горничная Бетти. В руках она держала конверт.
Франческа была крайне удивлена видеть девушку здесь в такое время.
– Бетти, почему вы не в постели? Я же сказала, вы свободны.
У горничной не было причин ее дожидаться. Многие леди не могли самостоятельно снять платье, но Франческа справлялась с этим с легкостью и не нуждалась в помощницах.
Бетти, ровесница Франчески, улыбнулась:
– О, мисс, ведь так сложно расстегнуть все эти маленькие пуговки! А я должна о вас заботиться. Да еще вам пришло вот это, извозчик сказал, что жуть как срочно.
Была почти полночь, но Франческа не смогла справиться с любопытством. Она взяла маленький конверт, отметив изумительное качество бумаги. Послание было адресовано ей, прислано на домашний адрес, но отправитель не подписался.
– Это принес кебмен?
– Да, мисс.
Франческа вскрыла конверт и развернула небольшой листок бумаги. Письмо было кратким и написано от руки.
«Франческа, мне срочно нужна помощь. Приезжай к Дейзи.
Роуз».
Франческа сидела в кебе, наклонившись от нетерпения вперед. Ускользнуть из дому в столь поздний час было достаточно легко, поскольку отец заперся в библиотеке, а мать поднялась в спальню. Лакей Роберт сделал вид, что не заметил ее – Франческа поспешно вручила ему еженедельные чаевые.
Благополучно покинув особняк, она дошла до престижного клуба «Метрополитен», расположенного всего в квартале от дома Кэхилов, и стала ждать. Несмотря на понедельник, движение было весьма оживленным – все же это был Нью-Йорк, – и вскоре у входа в клуб остановился кеб, доставивший новых клиентов. Не желая быть узнанной, Франческа низко наклонила голову, когда мимо нее прошел молодой джентльмен, и почувствовала, что он ее разглядывает. Разумеется, приличная леди не должна путешествовать по городу одна в столь поздний час.
Коляска покачивалась и грохотала, Франческа обеими руками вцепилась в ремень безопасности, стараясь разглядеть дом Дейзи Джонс. Она даже представить не могла, что от нее нужно Роуз.
Дейзи Джонс, некогда любовница Харта, была самой красивой женщиной из всех, кого довелось видеть Франческе. Когда они впервые встретились, женщина была одной из самых дорогих и востребованных куртизанок в городе. В то время Франческа занималась очередным расследованием и работала вместе с Риком Брэгом, сводным братом Харта и комиссаром полиции Нью-Йорка. Впрочем, тогда она не была знакома с Хартом – и была уверена, что влюблена в Рика.
Франческа ничуть не удивилась, когда узнала о связи Харта с Дейзи. Она прекрасно понимала, зачем ему нужна такая женщина. Надо сказать, за время расследования между Франческой и Дейзи завязались дружеские отношения, прекратившиеся, как только Харт попросил руки Франчески. Дейзи была уязвлена и раздосадована.
Франческа увидела перед собой большой особняк – Дейзи продолжала жить в доме, купленном для нее Хартом. По заключенному между ними соглашению она могла оставаться там еще шесть месяцев после помолвки Харта, которые скоро истекали. Франческа подумала, живет ли и Роуз здесь постоянно. Она была ближайшей подругой и любовницей Дейзи, пока не появился Харт.
Кеб остановился, Франческа потянулась за сумочкой, отмечая попутно, что дом не освещен, за исключением парадного входа и двух окон на втором этаже. Появилось неприятное предчувствие. Даже в столь поздний час на первом этаже все же должен гореть свет.
Франческа расплатилась, поблагодарила извозчика и вышла из коляски. Она стояла перед квадратным кирпичным зданием и прислушивалась к тишине. До нее не донеслось ни звука. Что ж, это вполне естественно в такое время. Не представляя, что ее ждет, она толкнула створку чугунных ворот и прошла к дому по выложенной камнем дорожке. Нервы ее были напряжены, она поймала себя на мысли, что готова к тому, что в следующую секунду кто-то выпрыгнет на нее из кустов, растущих вдоль тропинки.
Подойдя ближе, Франческа заметила, что входная дверь приоткрыта.
Внезапно она подумала о том, что напрасно так быстро уехала из дому, даже не подумав подняться в спальню и взять пистолет, свечу и другие необходимые в подобной ситуации вещи. Франческа строго-настрого приказала себе в будущем никогда не выходить из дому без оружия.
Она осторожно заглянула внутрь. Темно. Она сильнее толкнула дверь, и та распахнулась настежь. Франческе казалось, что волосы на голове зашевелились.
Почему ее не оставляет дурное предчувствие? И где Дейзи? Где Роуз? Куда делись все слуги? Франческа метнулась к стене и нащупала небольшой столик, который, как она помнила, должен был там стоять. Опираясь на него рукой, она напряженно прислушалась.
Даже если бы рядом пробежала мышь, Франческа непременно услышала бы, поскольку в доме было неестественно тихо. Возникло желание немедленно включить газовую лампу, но Франческа сдержалась. Она подождала несколько минут, чтобы глаза привыкли к темноте, и осторожно последовала в глубь дома.
Справа по коридору располагалась столовая. Она открыла дверь, поморщившись от скрипа петель, и оглядела большую комнату – никого. Не закрыв дверь, Франческа пошла дальше, нервно покосившись на оставшуюся позади широкую лестницу. Следующей была малая гостиная. Франческа решительно толкнула и эту дверь, хотя уже знала, что в комнате никого нет.
Она замерла, вспомнив, как когда-то стояла на этом самом месте, прислонив ухо к деревянной створке, и подслушивала разговор Харта и Дейзи. Их знакомство с Хартом было совсем коротким, но она уже попала под воздействие его обаяния, ее тянуло к нему, как мотылька к пламени свечи.
В тот день она осмелела настолько, что позволила себе подслушивать и подсматривать, как Харт и Дейзи занимались любовью. Такое вторжение в личную жизнь было позорным, и Франческа хорошо это знала, но не смогла найти в себе силы уйти.
Она вздрогнула от воспоминаний. Ведь это было уже много месяцев назад, тогда она даже ни разу не целовалась с Хартом, и он еще не оттолкнул от себя Дейзи, и бывшая любовница жениха не стала злейшим врагом Франчески.
Все это сейчас не имеет значения. Если Дейзи и Роуз попали в беду, она должна прийти на помощь. Франческа вернулась в холл тем же путем, что и пришла в гостиную, и внезапно услышала глухой клокочущий звук.
Она не одна в доме.
Франческа похолодела. Едва дыша, она огляделась и прислушалась. Странный звук повторился, и на этот раз Франческа смогла определить, что голос принадлежит женщине. Он доносился сверху, из одного из дальних помещений. Она вновь пожалела, что не прихватила оружие.
Отбросив все страхи, Франческа понеслась вверх по лестнице.
– Дейзи? Роуз?
И тут прямо перед собой, в маленькой комнате, она увидела слабый отблеск света, кажется свечи.
Дверь была открыта, и Франческа сразу определила, что это кабинет с секретером, диваном и большим креслом. Вбежав в комнату, она не удержалась и вскрикнула.
Роуз сидела на полу около женщины, платиновые волосы которой разметались по ковру. Такие же волосы были у Дейзи. Роуз стонала, в каждом звуке было бескрайнее горе и боль.
Но с Дейзи не могло ничего случиться! Франческа наклонилась ближе и увидела, что Роуз прижимает к себе подругу. На светлом атласном вечернем платье отчетливо виднелись пятна крови. Франческа упала на колени и сразу увидела глаза Дейзи – широко распахнутые, небесно-голубые и безжизненные.
Дейзи была мертва.
Роуз стонала, раскачиваясь из стороны в сторону.
Увиденное повергло Франческу в шок. Одного взгляда на платье Дейзи было достаточно, чтобы понять, что ее убили, скорее всего, ножом. Она задрожала от ужаса, когда заметила, что вся грудь жертвы изранена.
Кто мог желать ее смерти и почему? Франческа постаралась вспомнить, когда последний раз встречалась с Дейзи. Они с Роуз приехали на похороны Кейт Салливан – жертвы серийного убийцы, делом которого занималась Франческа. У них не было причин прийти, кроме, пожалуй, одной: подразнить Франческу. Дейзи была настроена враждебно и буквально сочилась ядом, определенно, она мечтала вернуть Харта. В некоторой степени ей удалось добиться своего – напряжение в отношениях между Франческой и Колдером росло, а Дейзи искусно и тонко играла на комплексах Франчески.
В тот день на пороге церкви у них с Дейзи состоялся неприятный разговор. Она не могла бы воспроизвести детали, но отчетливо помнила, что была раздосадована и подавлена, как и планировала Дейзи.
Но, боже, Дейзи не заслужила такого, несмотря на все старания больнее ранить и Франческу, и Харта.
Кто же сделал это и почему?
Роуз затихла, но продолжала прижимать к себе тело подруги. Франческа коснулась ее руки.
– Роуз, – прошептала она. – Мне очень жаль!
Роуз замерла и подняла голову. В ее зеленых глазах застыло горе и слезы. Она кивнула, не в силах произнести ни слова.
Франческа быстро закрыла глаза Дейзи и поежилась. Дейзи была белокожей блондинкой с очень светлыми волосами и голубыми глазами. Утонченная и миниатюрная, она обладала чувственной грацией, которая могла быть только врожденной, этому невозможно научиться. Сейчас ее небольшая красивая грудь напоминала месиво с клочками разодранной плоти. Франческа в очередной раз подумала, что никогда не привыкнет к смерти, особенно такой жестокой.
Она с трудом встала и включила лампу. Убийство было зверским. Роуз не стоит смотреть на эти страшные раны. Франческа взяла с дивана кашемировый плед и несколько раз глубоко вздохнула, стараясь унять тошноту.
– Я найду того, кто это сделал, – тихо произнесла она, обращаясь к Роуз.
Та бросила на нее осуждающий взгляд.
– Не пытайся делать вид, что тебе есть до этого дело! Все знают, что ты ее ненавидела, потому что Харт был увлечен ею. Ты ненавидела ее, потому что она спала с Хартом!
Франческа сжала плед и покачала головой. По щекам покатились слезы.
– Ты ошибаешься, Роуз. Мне это небезразлично. Даже очень. Дейзи не заслужила такой смерти. Никто не заслужил!
Она подошла ближе и положила руку на плечо женщины.
– Прошу, оставь ее. Пойдем, Роуз, вставай.
Женщина завыла и крепче прижала к себе Дейзи.
Роуз была высокой брюнеткой с пышными формами, а Дейзи миниатюрной хрупкой блондинкой. Роуз склонялась над подругой, и все ее платье, руки и волосы были перепачканы кровью.
– Надо обратиться в полицию, – сказала Франческа и подумала о Рике Брэге.
Он ей необходим. Они составляли отличную команду – вместе раскрыли полдюжины сложных и коварных преступлений и остались добрыми друзьями. Только вдвоем они смогут найти убийцу Дейзи.
Перед глазами возник образ Харта. Возможно, он никогда и не любил Дейзи, но как он отреагирует на известие о ее смерти? Франческа понимала, что она должна сообщить ему об убийстве бывшей любовницы, и сделать это, как только он вернется домой.
– В полицию? – В голосе Роуз сквозила горечь. – Мы должны найти убийцу Дейзи! Я нанимаю тебя, что бы найти убийцу, Франческа. Забудь о легавых! Им наплевать на Дейзи. – Она опять зарыдала и завыла.
Франческа кивнула, но внутренний голос подсказывал, что не стоит соглашаться на предложение Роуз.
Каким-то образом через несколько минут ей удалось прикрыть тело убитой пледом и заставить Роуз подняться.
– Прошу тебя, – сказала Франческа, заглядывая ей в глаза, – пойдем присядем в салоне. – Она попыталась обнять Роуз.
– Нет! – Та вырывалась. – Я не могу оставить ее здесь в таком виде!
Франческа быстро присела и прикрыла пледом лицо Дейзи.
– Необходимо связаться с полицией. Совершено убийство, их необходимо поставить в известность. Я не оставлю тебя здесь одну, Роуз.
Женщина опустилась на диван, по лицу текли слезы.
– Кто это сделал? За что? Господи, за что?
Франческа села рядом. Наконец, она обрела способность мыслить. Она получила записку от Роуз около полутора часов назад, за несколько минут до полуночи. Бетти сказала, записку привезли почти перед их прибытием домой. Дороги в такое время полупустые, поэтому путь до дома Дейзи мог занять минут тридцать, значит, Роуз отправила послание в половине двенадцатого.
– Роуз? Ты можешь ответить на несколько вопросов?
– Ты сможешь найти убийцу? Полиция не будет этим заниматься. Не доверяю я этим ребятам.
Франческа колебалась, вспоминая отношение к ней Дейзи во время их последнего разговора, и ненависть самой Роуз за то, что она отбирает у подруги Харта. Но как можно отказать Роуз, которая так любила Дейзи?
– Да. Да, Роуз. Я этим займусь.
– Ты возьмешься за дело, несмотря на то что ненавидела ее?
– Я не испытывала ненависти к Дейзи. Я боялась ее.
– Хорошо, – медленно произнесла Роуз после паузы. – Что ты хочешь знать?
– Что произошло здесь вечером? Когда ты ее обнаружила?
Роуз с трудом сглотнула.
– Я не знаю. Меня не было весь вечер. Когда я вернулась, в доме было темно, я почувствовала, что здесь произошло неладное! Я позвала ее, никто не ответил. – Роуз замолчала, прислушиваясь к доносившимся из коридора приглушенным стукам.
Франческа вздрогнула и посмотрела на дверь, но ничего не могла разглядеть в кромешной тьме коридора. Но она тоже слышала посторонние звуки – в доме кто-то был.
Франческа встала.
– Где все слуги?
– Дворецкий спит в комнате за кухней, горничные тоже. Экономка уходит домой в пять. – Роуз побледнела, и глаза ее широко раскрылись.
– Ты заходила под лестницу, когда вернулась домой?
Роуз покачала головой:
– Нет. Я увидела свет наверху и поднялась на второй этаж. – Губы задрожали, она покосилась на тело Дейзи. Из глаз с новой силой хлынули слезы.
– Жди здесь, – велела Франческа.
Она подошла к столу и взяла нож для писем, но передумала, отложила его и взяла хрустальное пресс-папье. После того, что произошло с Дейзи, она вряд ли сможет кого-то ударить. Прижимая к груди новообретенное оружие, она вышла из комнаты. От страха волосы опять зашевелились, по телу побежали мурашки.
Кто-то прошел по коридору в сторону кухни и помещений для прислуги. Вряд ли это мог быть убийца, решивший задержаться в доме так надолго. Скорее всего, кто-то из слуг.
Однако убийцы порой бывают непредсказуемы, а их действия опровергают все предположения о том, как они должны поступать.
Франческа несколько раз глубоко вздохнула и опять пожалела, что в сумочке нет пистолета. Она ступала осторожно, стараясь произвести как можно меньше шума. Шаги незнакомца приближались. Она задрожала от страха и сильнее сжала пресс-папье. Единственным желанием было бежать, пока ее никто не заметил. Вместо этого Франческа вжалась в стену и замерла. Сначала появилась тень, затем фигура мужчины со свечой в руке. Он заметил ее, остановился и выше поднял свечу.
Теперь он отлично видел Франческу – и она его тоже.
В темном коридоре перед ней стоял ее жених.
