Борис Валерьевич Башутин
Дом Анны
3-й голос: – Мы монахи.
Иван: – Монахи? Значит, я верно шел. Где-то тут монастырь святого Креста.
3-й голос: – Иван, монастырь святого Креста разрушен в боях. Ты поднялся довольно высоко в горы. Ты прошел мимо. Там сейчас нет никого. Церковную утварь и иконы удалось вывести, сейчас они в другом месте. Это охотничий домик. Мы лишь решили переждать здесь непогоду. Вчера нас застал тут сильный ливень. Тут было немного дров. Мы согрелись и высушили одежду.
Иван: – Куда же вы идете?
1-й голос: – Туда же, куда идешь и ты.
Иван: – К отцу Бранко?
1-й голос: – Можно сказать, и так.
Иван: – Тут безопасно?
3-й голос: – Пока безопасно. Враги объединили силы. Застали нас врасплох. И среди нас множество предателей. Поэтому все так…Впрочем…Нам ведь суждено потерпеть поражение. И погибнуть. Народ сам помог врагам. Не хочешь любить свою веру, будешь делать вид, что любишь чужую. Под страхом смерти. Или умрешь. Другого не дано.
Иван: – Отец Бранко был моим духовником.
3-й голос: – Вот как….Почему был?
Иван: – Так получилось, что не было возможности общаться последние несколько лет.
3-й голос: – Я отец Петр. Схиархимандрит.
Иван: – Благословите отче (склоняет голову).
Отец Петр совершает крестное знамение: – Бог благословит.
Отец Петр: – Со мной отец Димитрий и отец Досифей.
Иван: – Я не знаю этих мест. Вы знаете дорогу? Куда дальше?
Отец Петр: – Знаем. Не волнуйся.
Иван: – Огонь сейчас погаснет.
Отец Димитрий: – Скоро рассвет. Уже свет пробивается сквозь окно.
Начинает светать, сквозь узкое окно пробивается свет, фигуры и лица становятся заметнее.
Иван: – Дождь давно кончился. Когда мы двинемся в путь?
Отец Петр: – Тебе стоит поспасть. Путь трудный и не близкий.
Иван: – Я спал днем, а шел ночью. Так было проще.
Отец Петр: – Поешь и отдохни. Вот хлеб. И яблоки (протягивает из темноты).
Иван берет еду.
Отец Димитрий: – Покушай.
Иван ест хлеб. Яблоко кладет в сумку.
Отец Петр: – Справа от тебя, в углу – матрас и одеяло. Поспи, Иван.
Иван на ощупь находит матрас, ложится.
Отец Петр: – Домик прогрелся. Тебе будет не холодно.
Иван: – Спаси Бог, отче.
Отец Петр: – Отцы, светает…Помолимся.
Достает из кармана небольшую книгу.
Отец Петр: – Услышит тя Господь в день печали, защитит тя имя Бога Иаковля. Послет ти помощь от святаго, и от Сиона заступит тя. Помянет всяку жертву твою, и всесожжение твое тучно буди…Дасть ти господь по сердцу твоему, и весь совет твой исполнит.
Комната опять погружается во тьму. Голос монаха затихает.
Продолжение первой картины
Горный монастырь высоко в горах. Затерянный и пустынный.
Келья отца Григория. В нее входят отцы Димитрий, Петр и Досифей. С ними Иван. Икона, лампада. Кровать и лавка. Больше нет никакой мебели.
Отец Григорий: – Мир Вам, братья. Как зовут вас?
Кланяется и целует всем руки, после – все приветствуют друг друга троекратным целованием.
Отец Петр: – Я отец Петр. Со мной отец Досифей и Димитрий. И наш спутник – Иван.
Отец Григорий: – Садитесь на кровать и лавку (сам стоит). Я отец Григорий.
Садятся. Молчат.
Отец Григорий: – Как там? В миру?
Отец Петр: – Сатана беснуется. Люди гибнут.
Отец Григорий: – Адам согрешил, скрылся, бежал от Бога, и начались беды. Так и люди. Я молюсь, чтобы Господь помиловал мир. И пощадил его.
Отец Петр: – Отче, нам выпал особый жребий.
Отец Григорий: – Быть мучениками?
Отец Петр кивает головой.
Отец Григорий: – Чужая вера пришла на нашу землю?
Отец Досифей: – Если бы вы знали, отче…Страшно рассказывать.
Отец Григорий: – Я знаю…Куда вы следуете, братья?
Отец Петр: – К отцу Бранко.
Отец Григорий: – Разве отец Бранко жив?
Иван: – Отче, а что с ним?
Отец Григорий: – Не знаю…Я никогда не видел отца Бранко, но знаю его. Духовно знаю. Ничего не слышал о нем давно.
Иван: – Отче, а как нам быть? Земля наша вопиет об отмщении. Враги убивают людей тысячами. Мстить?
Отец Григорий: – Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь.
Иван: – Как же так?
Отец Григорий: – Освобождать свою землю от врагов благое дело. Суд – дело Божие. Если умрем с ненавистью в сердце, разве сможем оправдаться? Будь благоразумным разбойником. Ты офицер? Иван?
Иван: – Да, я был офицером. И остался им.
Отец Григорий: – Господь благословляет тебя умереть за веру наших предков. Сможешь ли ты понести это?
Иван: – Не знаю…Я постараюсь, отче.
Отец Григорий: – В мире будете терпеть скорбь, но мужайтесь, ибо Я победил мир. Сказал Господь. Претерпевший до конца спасется.
Отец Петр: – Отче, укажите нам дорогу… Мы думали, что отец Бранко здесь.
Отец Григорий: – Я тут один уже полгода. Несколько молодых иноков спустились вниз, не в силах выносить здешнюю жизнь. Я не удерживал их. Они ушли в монастырь Святого Креста.
Отец Петр: – Разрушен этот монастырь. В боях. Насельники ушли – кто с армией, кто скрылся в горах. Кто погиб. Упокой Господи их души.
Все крестятся.
Отец Петр: – Вы не знаете об этом, батюшка?
Отец Григорий: – Нет, отче. Не знаю. Вы первые, кто забрел сюда за последние полгода.
Отец Петр: – А тут есть дорога к другим монастырям?
Отец Григорий: – Еще выше есть пещеры. Там подвизалось несколько монахов. Может быть, отец Бранко среди них? Есть козьи тропы, с Божьей помощью доберетесь. Тут враги не ходят. Не бойтесь. А Ивану…Придется вернуться.
Иван: – Вернуться?
Отец Григорий: – Ты нужен Господу внизу.
Иван: – Зачем же я поднимался сюда?
Отец Григорий: – Ты искал ответ на вопрос – что делать дальше? Как быть? Разве нет?
Иван: – Да, отче.
Отец Григорий: – Иван, за вами идут враги, как они узнали дорогу – не могу сказать. Возможно, ведут с собой Иуду….
Надо задержать их. Не должны они добраться сюда. Господь верит, что тебе это по силам. Но…Никто не может решить это за тебя. Ты сам должен сделать свой выбор.
Иван: – Понимаю, отче.
Отец Григорий: – Простите, братья, у меня из еды только рис и кукуруза. Остались яблоки и сливы от осеннего урожая. Помидоры есть. Я проведу вас на кухню чуть позже, вы сможете что-нибудь приготовить себе.
Отец Петр: – Не беспокойтесь, отче. Мы вас не обременим. Передохнем немного и двинемся в путь.
Отец Григорий: – Что вы, вы ангелы Божии, благодарю Бога, что вы посетили меня, скрасили мое одинокое существование. Если желаете – могу предложить вам вино. Для укрепления сил. Хлеб я пеку очень редко, исключительно для совершения службы…Хлеба сейчас нет. Вино хорошее. Наше, монастырское. Старое вино.
Отец Петр смотрит на своих товарищей вопросительно.
Отец Григорий: – Сегодня суббота. Я вспоминаю всех умерших. И день не постный. По глотку вина можно.
Отец Григорий уходит, возвращается с 4-мя маленькими стаканчиками и запыленной бутылкой вина. Она уже открыта. Подает стаканчики, разливает вино.
Отец Петр: – А вы, отче?
Отец Григорий улыбается: – Потом…
Отец Петр: – За вашу доброту, отец Григорий.
Отец Григорий: – Спаси Вас Господь…Будем просит Господа о том, чтобы Он сжалился над нами. Чтобы не было испытаний сверх наших сил.
Выпивают.
Отец Петр подает свой стакан отцу Григорию: – Отче?
Отец Григорий наливает чуть-чуть, едва пригубил вино.
Отец Григорий: – Братья! Помните, что сказал наш патриарх перед смертью. Невозможно превратить землю в Рай, но надо помешать ей превратиться в Ад.
Пойдемте, отец Петр, я провожу вас на кухню. Что-нибудь приготовим.
Отец Петр жестом показывает Ивану остаться, Досифей и Димитрий следуют вслед за отцом Петром.
Иван остается в келье. Он сидит неподвижно на кровати. Поднимает с пола бутылку вина, наливает полный стакан. Выпивает залпом. Смотрит на икону. Трет голову руками. Неожиданно лампада гаснет. Иван сидит какое-то время в темноте, потом встает и на ощупь выходит из кельи.
Картина вторая
Небольшая комната (конспиративная квартира). Стол, ноутбук на столе, какая-то еда, коробки на полу, мусорная корзина, диван, следы некоторого запустения: пластиковые тарелки и стаканчики на полу, остатки еды, чемоданы. В комнате трое. Один из них сидит за ноутбуком – самый молодой из троицы, лет 30-и. Он смуглый. Другой сидит на диване – мужчина лет сорока. Третий около пятидесяти. Стоит рядом со столом. Все трое в обычной одежде: джинсы, кроссовки, рубашки. У тех, кто постарше: плечевая и поясная оперативные кобуры с пистолетами.
Полковник Осветник: – Слава (обращается к молодому)…Тебя никто не знает, и это наш козырь. Завтра генерал Павел проводит пресс-конференцию для зарубежных журналистов. Это будет полузакрытая встреча. Допуск получат журналисты, среди которых будешь и ты. Твоя аккредитация готова. Паспорт тоже настоящий. С языком у тебя все в полном порядке. К тебе никаких вопросов. Задача простая.
Слава: – Понятно…А как я пронесу оружие?
Полковник Вук : – Оружие будет весьма необычное. Будь осторожен.
Слава: – Необычное?
Полковник Вук: – Да. Чуть позже объясню. Тебе следует поселиться в гостинице Король, у тебя будет ДВА обратных билета на рейс в США на два разных имени, с вылетом через шесть часов после встречи. По легенде ты уже прилетел в страну сегодня утром. На встречу ты пойдешь с паспортом журналиста, и билет будет на его имя. Все официально – ты прошел регистрацию на рейс в Баку, прилетел сюда, прошел таможню.
Слава: – Встреча завтра в девять утра? В резиденции генерала?
Вук: – Совершенно верно. Как ты понимаешь, операцию готовили спонтанно. Многих наших арестовали. Кое-кто ушел за границу. Но пока систему они не разрушили. Хотя есть проблемы.
Осветник: – Слава, на тебя вся надежда сейчас. Слушай внимательно. Павел любит обниматься с журналистами, которые говорят ему какие-то приятные вещи.
Слава усмехается.
Осветник: – Ты зря смеешься. Это наш шанс. Любит, когда восхищаются им. Он настолько тщеславен, что никогда не отказывает себе в удовольствии проявить свою благодарность льстецам. Если не получится, то попробуй разговорить его, чтобы он был максимально близко к тебе. Наговори ему глупостей о том, какой он великий, как он хорош, перестраивая страну. Тут (показывает на чемодан) – одежда. Костюм и рубашка под запонки. Но запонки будут булавочные. Дорогие. С сапфировыми головками (достает из кармана пакетики, каждая запонка в отдельном пакете). Сечешь? Но яд находится в защелке, то есть пока ты запонки не закрепишь на манжетах рубашки, яд на кончик иглы не попадет, иглы будут немного выступать – это опасно и для тебя. Иглы острые.
Слава: – Отравленные иглы?
Осветник: – Да. Яд действует не сразу. Никаких следов в организме обнаружено не будет. Смерть от сердечного приступа.
Вук: – Если не получится уйти через аэропорт. Всякое может быть, ты как понимаешь. То, уходи по старому каналу. В Эйлат. Понял?
Слава: – Да.
Вук: – В Штатах ты уже сам знаешь, что и куда.
Слава: – То есть я должен случайно его уколоть?
Осветник: – Да. Главное, чтобы яд попал на кожу. В идеале – попал в кровь. И смотри – сам не зацепись. Но у тебя будет антидот. Вот (протягивает пакетик с таблетками). Выпьешь в случае чего две таблетки сразу, и еще две через час. Если выпьешь просто так – ситуация может выйти из-под контроля. Головокружение, галлюцинации, потеря ориентации. Будь внимателен и аккуратен. После укола антидот нужно принять не позднее 15 минут. Когда закончится прием у генерала, тебе нужно будет сменить одежду и внешность. В гостиницу не возвращайся. Приедешь сюда, но длинным маршрутом. Тут переоденешься, в тайнике возьмешь второй паспорт и второй билет на самолет. На всякий случай в тайнике оставим еще комплект одежды и грима. Вот, поизучай, как тебя зовут по второй легенде, и отдай мне (подает документы). Следи, чтобы не было хвоста. Пока все. Под каким именем улетать и по какому билету – решим после операции.
Вук: – Вот, все официальные документы, деньги и билет (подает пакет).
Осветник: – Сейчас переоденешься в туалете метро. У метро возьми такси и сразу в гостиницу. Вот тебе новая сим-карта и телефон. Я сам тебе позвоню. Сам на связь не выходи.
Слава: – Понял.
Вук: – С собой возьми диктофон. Да что я тебя учу…Ты ведь уже работал журналистом (усмехается).
Слава: – Как-то все легко получается.
Вук: – Скажешь так, когда самолет сядет в Нью-Йорке.
Осветник: – Слава, смотри, будет аккуратен. Эту квартиру могут накрыть. После встречи за тобой могут пустить наружку. Хотя я сомневаюсь. Пока эти ребята только в начале пути и проколов их службы безопасности будет много. Но мы должны предусмотреть все. Подстраховаться. Если поймешь, что квартира засветилась, переоденься в любом удобном месте. Запонки после встречи просто выброси. Чтобы концы в воду. Сразу выброси, чтобы, не дай Бог, не уколоться самому. Тебя будут страховать два наших человека. Ты их не знаешь.
Слава: – А как быстро действует яд? Когда у Павла случится сердечный приступ?
Вук: – В течение суток. Не бойся. Он почувствует себя плохо только за час до смерти. Времени уйти будет навалом.
Слава: – Вы остаетесь в столице?
Осветник: – Думаем, что так. Еще многое надо сделать. Ты чего грустишь?
Слава: – Я не грущу. Обдумываю.
Вук: – Слава, мы сражаемся за родину, пойми. Ты не должен сомневаться. Никаких сомнений. Да, сказано « Не убий». Но это не месть. Это наш долг перед Богом и родиной. Генерал Павел уничтожитель нашей страны, народа, веры. Нам надо попытаться остановить этот маховик, который он запустил.
Осветник: – Проси у Бога помощи. А мы сделаем все, что в наших силах. У меня такое чувство, что операция будет крайне непростая.
Слава: – Таблетки. Антидот. Где мне их оставить? Взять с собой? Но там, наверняка, проверят содержимое карманов…
Вук: – Таблетки? Думаешь, что они могут вызвать подозрение?
Осветник: – Без таблеток, Слава, ты рискуешь вдвойне. Ну, скажешь, что от головной боли. Если спросят. Заставят оставить у охраны – оставишь.
Слава: – Подозрение может вызвать что угодно. А если Павел не захочет жать руку, обниматься? Такой вариант вполне вероятен.
Вук: – Все равно действуешь по плану. Но будь гибче, все может пойти наперекосяк. Если я сегодня не свяжусь с тобой по телефону, значит ситуация вышла из-под контроля.
Осветник: – Не паникуй. Лети в Штаты. Не хотел бы я, чтобы ты воспользовался запасным каналом. Там сейчас все непросто.
Слава: – Когда мне можно будет позвонить вам?
Осветник: – Когда доберешься до безопасного места. А так – мы сами тебе звоним. Ты на связь сам не выходишь.
Вук: – Знаешь, Павел, не дурак, но если ты заявишь ему прямо в лоб о том, каких успехов достигла его власть, он клюнет…
Почему-то я в это верю.
Слава: – Попробую.
Осветник: – Не надо мудрствовать. Придумай вопросы попроще. И речь небольшую, но ёмкую. Главное не выполнить задание любой ценой, а выполнить и сохранить свою жизнь. Прыгать на него с запонками, как тореадор, не нужно (смеется).
Слава: – Понял (смеется).
Вук: – Не получится: будем другой вариант рассматривать. Правда, тут все так удачно сложилось. И эта пресс-конференция, и документы удалось быстро сделать. И билеты. Словом, пока все идет нормально.
Слава: – А если на смену Павлу придет еще более жестокий человек?
Вук: – Уничтожим и его.
Осветник: – Переговоры невозможны. Лазич в тюрьме за военные преступления, которых не совершал. Хотя он законная власть. Некоторые члены правительства в местных тюрьмах. Кто-то сотрудничает с временным правительством. Кто-то бежал за границу. Кто сейчас возглавляет армию, даже мы не знаем. И что осталось от армии – не ясно.
Вук: – Слава, в Богочанах американские морпехи. Захват страны поддержан на самом высоком уровне. Американцы уберут Павла, когда он им надоест, поставят удобного. Демократа. Только это будет тогда, когда большая часть русинов примет чуждую веру. Или умрет. А большинство будут составлять джибрилы. Русины станут национальным меньшинством. Получат автономию под дулами автоматов. И под контролем армии и американских советников. И никуда не дернутся.
Пауза.
Слава: – Я даже не знаю, где мои родители сейчас.
Осветник: – Мои, слава Богу, не дожили. Царство небесное (крестится).
Вук: – Мои в деревне. Живы. А твои где жили?
Слава: – Вот в Богочанах и жили…Надеюсь, что и живут.
Осветник: – Богочаны не пострадали. Не волнуйся. Как только будет возможность вернуться с новыми документами, возвращайся. Попробуем туда попасть. Я обещаю.
Вук: – Мариан, а ты в розыске, не забывай (улыбается). Документы у тебя в порядке, а на дорожных постах твое фото есть у всех офицеров.
Осветник: – Значит, будем другими путями добираться.
Слава: – Я просто вспомнил.
Осветник: – О родителях надо всегда помнить.
Слава: – Ну, что мне пора?
Вук: – Пора, Слава (обнимает его)
Осветник тоже обнимает Славу: – Удачи тебе. И храни тебе Господь.
Вук: – Родина с тобой, Слава. Помни. Если все получится, народ будет тебе благодарен.
Слава: – До встречи.
Осветник: – Дай Бог (смеется).
Вук: – Это правильно. Увидимся, Слава.
Слава выходит из квартиры.
Вук выглядывает за дверь в коридор, проверяя, все ли в порядке, закрывает и запирает дверь.
Осветник: – Боян, как действуем? До момента отъезда Славы из резиденции Павла, мы находимся здесь, как и планировали? Потом уходим отсюда, страхуем его приезд сюда, на входе в дом. До района его подстрахуют наши ребята.
Вук: – Мариан, а что должно изменится?
Осветник: – Если они пустят наружку, наши ребята должны будут её отсечь по пути сюда.
Вук: – Если не отсекут?
Осветник: – Звоним Славе. Предупреждаем. Пусть попытается попетлять по городу на такси. Чтобы оторваться и переодеться через тайник. И взять второй паспорт и билет… А если они его возьмут в аэропорту?
Вук: – На каком основании? Он иностранный гражданин. Зачем им с союзниками портить отношения? В Зеркале главный редактор работает на нас. Ты же знаешь. Он прикроет. Выявить, что Слава не настоящий журналист будет сложно. По вторым документам – он гражданин США.
Осветник: – Ну, повод могут найти. А зачем ему переодеваться? Улетал бы, как журналист. Этот вариант мне кажется гораздо лучше. Тем более по журналистской теме почти все прикрыто. Как думаешь?
Вук: – Ничего мы толком, не продумали, Мариан (трет виски). Операция по сути уже началась, а мы тут перебираем, что и как…Когда такое было?
Осветник: – Наверное, если бы не война, времени было бы в разы больше и людей бы у нас было столько, сколько нужно. Внешность нужно изменить и переодеться. Почему журналист улетает не домой, а в США? И сразу после пресс-конференции? Наверное, это подозрительно… Не думаешь? Поэтому лучше улетать по второму паспорту и под другой внешностью. Или надо было в Баку брать второй билет. Тогда было бы намного удобнее.
Вук: – Проблема, Мариан. В Баку один рейс в неделю. И он уже улетел сегодня утром. Если операция пройдет успешно, завтра все будут искать Славу. Все силы бросят на это. По-хорошему, и нам надо будет уходить из города именно завтра к вечеру.
Осветник: – Ну, не знаю. Взяли бы билет в Амман, Эр-Рияд.
Вук: – А какая разница? В Штатах нам проще обеспечить его безопасность и его возвращение назад. Если они его заподозрят, то ты прав – ему лучше по паспорту американца улетать. Главное, чтобы не было никаких накладок. Всё. Я пошел.
Осветник: – Да, Боян. Дожились. У себя дома, как нелегалы работаем. И если честно, план наш безумный. Халтура. У меня еще не было ни разу такой операции. «На дурачка».
Вук: – Безумству храбрых поем мы песню (смеется). К этому все и шло, Мариан. Проверь спутниковые телефоны.
Осветник: – Ты в тайник?
Вук кивает. Выходит из комнаты.
Осветник запирает дверь. Слышится звук низко летящих над городом сверхзвуковых истребителей.
Осветник подходит к столу. Садится на стул, закуривает: – По-моему, нам конец (задумчиво).
Картина третья
Комната тюремного следователя.
Вводят Ивана. Он избит. Руки в наручниках.
За столом сидит человек в военной форме. Ивана усаживают на стул.
Рой жестом приглашает охрану удалиться.
Иван (пристально смотрит на Роя): – Рой?
Рой: – Неожиданно, верно?
Иван: – Ты?…Ты предатель? Интересно…
Рой: – Интересно, говоришь…А разве, предать безбожную власть, это грех?
Иван: – Ты же был мне как брат…Как ты мог?
Рой: – Я сделал свой выбор. Советую тебе тоже сделать. Правильный выбор.
Иван: – Предать одну безбожную власть ради другой?
Рой: – С нами Бог. Мы его орудия, его слуги, его рабы. Он приказал нам очистить эту землю от заблудших, и привлечь новых овец в его стадо. Любой ценой.
Иван: – Твои хозяева убивают твоих сестер и братьев…
Рой: – Мои сестры и братья со мной. Моя семья приняла новую веру. Они поверили в истинность того, у кого настоящая сила.
Иван: – Вы рабы зла. Добро не может разрушать…
Рой: – Ради высшей цели. Ради нашего Бога, мы готовы на все. Весь мир будет лежать у наших ног, и никто и ничто нас не остановит. Мы давим слабых и ленивых, как клопов.
У нас нет священников-ростовщиков. Нет предателей. Нет болтунов. Мы связаны одной цепью. Подумай, почему вы предаете свою веру? Значит, она ложна, если так легко отказаться от нее…
Иван: – Я ничего не предаю.
Рой: – Хочешь поиграть в святого мученика? Поиграй…Но я тебе, как друг, советую – сохрани свою жизнь сейчас, и ты увидишь царство нашего Бога, которое мы построим…
Тут. На Земле.
Иван: – Одни уже построили. Вавилонскую башню.
Рой: – Не сравнивай безумных глупцов и нас – носителей истинной веры. Нам не нужны никакие посредники. Бог управляет нами, как ему заблагорассудится. Он каждое мгновение творит мир заново. Он творец не только мира, но и каждого действия всех живых существ…
Иван: – Неужели ты так глуп? Повелителю мух я должен поклониться?
Рой: – Вы все самовлюбленные снобы. В вас нет покорности. Поэтому лучшее лекарство для вас – это наши серпы, которыми мы отрезаем ваши головы. Наш Бог может простить нам все, если будет Ему угодно, даже без покаяния…Вы же обречены. Грешить и каяться. Истинная любовь – это повиновение Возлюбленному.
Иван: – Когда меня казнят?
Рой: – Казнят? Твое дело будет рассматривать особый суд.
Иван: – Удивительно…За что такая честь?
Рой: – Я буду задавать тебе вопросы. Твое дело может решиться очень просто – откажись от своей веры и прими нашу. И всё.
Иван: – Что мне с того, если я тело спасу, а душу потеряю?
Рой: – Выбор за тобой. Я хотел как лучше, когда попросил начальство быть твоим следователем. С нами ты спасешь и тело, и душу. Это будет прекрасно. Я смогу снова обнять тебя, как брата.
Иван: – И что дальше? Что я буду делать? Как жить?
Рой: – Как все мы…
Иван (пауза): – Я вашу скотскую веру презираю.
Рой: – Дурак. Просто фанатичный дурак. Не напишут твою икону. И никто про тебя и не вспомнит. Имя твое ничто, растворится во вселенной нашего Бога. И сам ты будешь мучиться в аду, а мы будем смотреть на тебя из рая, где нас будут ублажать невинные девы, и получать наслаждение от твоих страданий…Этого ты хочешь?
Иван: – Ты бредишь, Рой?
Рой: – Я серьезен, как никогда.
Иван: – Говорить мне с тобой не о чем…
Рой: – О монахах…
Иван: – Не понимаю, о чем ты…
Рой: – Ты ведь был не один?
Иван: – Я искал монастырь Святого Креста…Никаких монахов я не видел.
Рой: – Есть также информация, что ты сумел переправить за границу священников…Спас им жизнь…Но ты не волнуйся, это лишь временно. Наши агенты действуют повсюду.
Иван: – Хмм…Руки у вас коротки.
Рой: – Зато наши серпы длинны. Как кто был с тобой там? В горах? Странно, почему они не погибли вместе со своим народом на улицах Ясеваца….Они не такие болваны, как ты.
Они жить хотят, а не становится мучениками. Потому что понимают, что это никому не нужно. И Богу вашему это не нужно. К тому же ваш Бог обычный человек.
Иван: – Рой…Ты всегда бы увлекающимся. Когда ты выполнишь свою миссию, найдут повод, чтобы избавиться и от тебя…Или может быть, ты ради денег? И что это за тридцать сребреников?
Рой: – Какие деньги? О чем ты…Я искренен в своей вере.
Иван: – Когда же ты заблуждался? А может тебя завербовали еще десять лет назад? В плену?…Я даже не удивлен.
Рой: – Тебя ведь будут пытать, Иван. Ты готов?
Иван: – Как можно быть к этому готовым?
Рой: – Так подготовься, мысленно…Пусть тебе поможет твой Бог, если он всемогущий.
Иван: – За что меня будут пытать? Что вам от меня надо? Убейте и дело с концом.
Рой: – Нам нужны имена тех, кого ты вывез из страны. Интересен твой канал. Как ты умудрился. И вернулся назад. Это разные каналы или нет? Ведь все аэропорты и порты под нашим контролем…Муха не проскочит. Так, значит, ты меньше мухи…
Иван: – А я ведь тоже был в плену, Рой…Меня обменяли тогда. А вот ты, как будто, бежал…Жаль, тебя не проверили тогда толком. Крысу не нашли. А это был ты…Да, Рой?
Молчишь?
Рой: – Я с тобой потом поговорю об этом.
Иван: – Ты зря надеешься, что вы пришли надолго.
Рой: – Безумный…Ты видел воды Искара? Они были красные от крови. Ты даже представить себе не можешь, сколько там было тел…Некому противостоять нам. Вы запуганы или убиты. А кто еще жив, тот скоро тоже будет мертв….Так ты будешь говорить?
Иван: – Ты совсем оглупел, Рой. Я не скажу вам не слова. Палачи наготове? Зови…
Рой: – Не беспокойся. Позову. Уже готов?
Иван усмехается.
Рой: – Мы сейчас проводим аресты всех офицеров разведки. Ты зря смеешься. Улов неплохой. К несчастью, кое-кто ушел в горы. Но ты нам попался вовремя. Мы ведь искали тебя. А вот куда ушли монахи, что были с тобой? Думаешь, твоя глупость зачтется тебе после смерти? Это смехотворно…(пауза) Мы уничтожим всех ваших учителей в ваших школах. Там будут наши учителя. Ваши учат лишь разврату и лжи. Все будет новое. Мы построим новую землю. Чистую планету.
Покорных Богу.
Иван: – История повторяется…Жаль, что ничему не учит.
Рой: – Ты не заносись…
Иван: – Такое ощущение, что это не допрос…
Рой: – А что?
Иван: – Показательное выступление новоявленного оратора-предателя.
Рой: – Так ты будешь говорить?
Иван: – Бог тебе Судья. Делай со мной, что хочешь.
Рой подходит к Ивану и наносит удар в лицо. Иван падает со стула (стул прикручен к полу). Рой начинает пинать его. По голове, по туловищу. Иван пытается закрываться.
Рой: – Нравится? Приятно?
Рой садится за стол. Достает платок, протирает руку.
Рой: – Думаешь, я навык потерял?
Иван лежит на полу. Молчит.
Рой: – Я думал, что ты человек, а ты так…Рассуждал вместе со мной о безбожной власти. Хотел, чтобы все поменялось. И вот, теперь, когда все случилось…Что же ты? Лгал, выходит? Лицемерил? И какой же ты друг? Ты трус…Лжец.
Иван: – Чего же я боюсь? (с трудом)…
Рой подходит к Ивану, наклоняется:
– Ты боишься сделать выбор…
Иван: – Я свой выбор сделал, когда крещение принял.
Рой берет крест и срывает с груди Ивана:
– Идолопоклонник.
Бросает крест в угол комнаты.
Иван: – Думаешь, что от этого что-то изменится? Глупец. Нашей вере даже книги не нужны. Ты даже понять это не в состоянии. Когда люди книгу принимают за Бога – это и есть самое настоящее идолопоклонничество. Как вы…
Рой: – Заткнись.
Пинает в живот.
Удар очень сильный. Иван стонет и замолкает.
Рой: – Поразительно…И это человек спас мне жизнь. Ты думаешь, что я забыл. Но я не такой. Я помню добро. Я благодарен тебе, поэтому я сейчас тут. Пытаюсь вразумить тебя, наказывая тебя. Пытки гораздо ужаснее, чем то, что я делаю сейчас…Бог терпел, и тебе велел. Верно? Ты живой там? (наклоняется над Иваном). Ахмед будет тебе отрезать пальцы. По одному. Когда пальцы кончатся на руках, будет отрезать на ногах…Хочешь этого? Подумай.
Иван: – Пошел ты…
Рой: – Зачем же так грубо? Сквернословить нехорошо.
Иван: – Крысы, если не стачивают зубы, дохнут…Ты точи, зубы, точи…
Рой: – Иван (садится на корточки). Ты пойми, я ведь не враг тебе…Я ведь хочу, чтобы ты спасся. Зачем тебе эти все священники, монахи? Они мусор, сор. Они слепцы. Когда слепец ведет слепца, оба падают в пропасть. Так и они, привели весь народ к обрыву и уронили в пропасть. И правители ваши бездарные…Кому ты служил? Негодяям и подлецам. Ворам. И что горевать о мертвых людишках и их детях, которых они воспитали бы такими же, как они – ленивыми животными. Они сами сделали свой выбор. Разве не об этом мы мечтали? Кровь смыла их грехи, и всё это благодаря нам. Может быть, им в аду будет не так тяжко…Многие из вас уже начали новую жизнь. Приняли нашу власть и нашу веру.
Иван: – Для меня все едино. Что вы, что те, кто нас предал. Вы служите мысленному идолу, они служили – золотому тельцу.
Рой: – Разве ты хочешь медленной смерти, мучительной и болезненной? Ты никогда не увидишь больше свой жены и детей. Не сможешь прижать их к себе…Не сможешь поцеловать.
Иван: – Бог даст, на том свете встретимся.
Рой: – Ничего он тебе не даст. Если бы он тебя любил, тебя бы тут не было. Неужели ты не понимаешь? Кто сильнее, с тем и Бог. Того он и любит. Таких мучений люди вытерпеть не смогут. И ты не сможешь. Зачем тебе это? Иван…Поверь мне. Будь с нами. Даже генерал Лукич перешел к нам. Хочешь, я покажу весь список, кто принял нас…
Иван: – Зачем мне список предателей? Партизанам перешлите, он им нужнее.
Рой: – Там есть твои знакомые. Люди, которых ты когда-то любил и уважал.
Иван: – Выходит, что больше не уважаю.
Рой: – А если я тебе скажу, что твоя жена у нас. И твои дети тоже?
Иван: – Враньё.
Рой: – Гляди-ка…А ты уже засомневался? Да…Если она у нас, ситуация, может резко поменяться…Да, Иван?
Иван молчит.
Рой: – Молчишь…Видишь, как вера твоя быстро дает трещины…Мы знаем, где она. Понимаешь? Монастырь в Белом Поле. Точно?
Иван: – Это другая страна. Туда вам пока никак не добраться.
Рой: – У нас есть свои люди даже там. За деньги сейчас можно купить всё. Да и всегда можно было…(смеется). Хочешь с женой повидаться? Тут? В тюрьме? Привезем ее, и ты по-другому загоришь? Верно?
Иван: – Не верно.
Рой: – Даю тебе время подумать. Повезло тебе, Иван.
Рой подходит к столу, нажимает кнопку вызова охраны.
Входят охранники.
Рой: – Забирайте его. У него будет время подумать. В одиночку.
Охранники поднимают Ивана, вытаскивают его из комнаты.
Рой подходит к столу, вытаскивает из ящика щетку для обуви, начищает сапоги.
Некоторое время стоит посередине комнаты, затем делает стойку «крокодил» на столе. Держит несколько секунд. Встает на ноги. Поднимает трубку телефона, набирает номер.
Рой: – Артур, ты? Артур, что там с монастырем в Белом Поле? Работаете? Нам бы эту сучку вытащить оттуда. Детей там нет? Вот как…Плохо. Не известно? Ну, так работайте.
Узнайте, где они. А с ней что? Сколько нужно времени? Неделю? Нет, Артур. Три дня. Мало? Попробуйте. В крайнем случае, четыре. Успевайте подготовиться. И еще три дня на то, чтобы ее вывезти. Не реально? Артур, без жены, он не расколется. А расколется – это большая удача. Успех. Понимаешь? Было бы здорово, если бы он стал на нас работать. Понимаешь? Такого человека завербовать дорогого стоит. Это всем нужно. Это наше общее дело. Давай.
