Борис Соколов
100 великих историков

Эдуард Гиббон
(1737–1794)

Эдуард Гиббон, британский историк, автор «Истории упадка и разрушения Римской империи» (1776–1788), которого называли «английским гигантом эпохи Просвещения», родился 16 января 1794 года в Патни (ныне район на юго-западе Лондона). Он был выходцем из древнего дворянского рода, представители которого активно занимались коммерцией. Он рос болезненным мальчиком и потому много времени проводил дома, что способствовало увлечению чтением. Гиббон воспитывался дома, а также посещал частные школы. При поступлении в Магдален-колледж Оксфордского университета в 1752 году он уже обладал обширными знаниями по истории различных народов и географических открытий. В университете Гиббон стал заниматься теологией и перешел из англиканства в католичество. За переход в католичество он был удалён из университета и в 1753 году отправлен отцом к кальвинистскому пастору Даниэлю Павильяру в Лозанну, под влиянием которого, а также тяжелых условий жизни в Швейцарии вскоре вернулся в лоно англиканской церкви. В Лозанне будущий историк пробыл 5 лет и хорошо выучил французский язык и литературу, а также познакомился с французскими энциклопедистами, в том числе с Вольтером, и усвоил идеи Просвещения. Он также читал в Швейцарии латинскую литературу и изучал конституции швейцарских кантонов. Гиббон на всю жизнь был очарован Швейцарией, в которой он впоследствии прожил еще, с перерывами, почти 10 лет, в 1783–1793 годах. Историк писал: «Я перестал быть англичанином. В гибкий период юности, от шестнадцати до двадцати одного года, мои мнения, привычки и чувствования приняли иностранную окраску; слабое и отдаленное воспоминание об Англии почти изгладилось; мой родной язык стал менее близким; и я с радостью принял бы предложение небольшого независимого состояния на условии вечного изгнания». В 1758 году, по возвращении из Швейцарии, Гиббон поступил капитаном в английские войска, набранные в связи с Семилетней войной. В 1759–1762 годах Гиббон состоял в подразделении самообороны в Южном Гэмпшире, дослужившись до чина полковника. Военный опыт помог ему в дальнейшем при описании походов римских и византийских полководцев. Во время посещения Рима у Гиббона возникла идея его главного труда. Он вспоминал: «15 октября 1764 года, сидя на развалинах Капитолия, я углубился в мечты о величии Древнего Рима, а в это же время у ног моих босоногие католические монахи пели вечерню на развалинах храма Юпитера: в эту-то минуту во мне блеснула в первый раз мысль написать историю падения и разрушения Рима». В конце 1774 года Гиббон был посвящен в масоны в ложе «Дружба» № 3 при «Востоке Лондона». В 1774–1784 годах Гиббон был членом парламента от партии вигов. В 1779–1782 годах в правительстве Фредерика Норта он возглавлял Совет по делам торговли и колоний. Гиббон умер в Лондоне 16 января 1794 года.

Главный труд Гиббона, «История упадка и разрушения Римской империи» в 6 томах, был опубликован в 1776–1778 годах и переведен на все европейские языки. Благодаря блестящему стилю и увлекательности изложения исследование обрело огромную популярность. Первое издание первого тома разошлось в несколько дней. Период упадка, по Гиббону, охватывает время с конца II века и до падения Византийской империи в 1453 году. Но «История» Гиббона имеет более широкие хронологические рамки – от прихода к власти династии Антонинов в 98 году и вплоть до 1590 года. Рассматриваются также арабские и монгольские завоевания. Гиббон использовал большое количество первоисточников и старался сохранять объективность при описании событий. Нередко «Историю упадка и разрушения Римской империи» называют «величайшим историческим трудом, написанным на английском языке». Гиббон пытался понять условия и причины падения великой империи. Одну из главных причин упадка историк связывал с распространением христианства. Успехи христианства он считал обусловленными действием следующих факторов: 1) нетерпимостью христиан; 2) чудесами, приписываемыми ранней христианской церкви; 3) учением о загробной жизни, 4) чистотой и строгостью морали верующих и 5) единодушием и твёрдой организацией членов христианской общины. Историк считал, что Римская империя стала жертвой нашествий варваров и постепенной утраты римлянами гражданских добродетелей. Он утверждал: «Упадок Рима был естественным и неизбежным последствием чрезмерного величия. Среди благоденствия зрел принцип упадка; причины разрушения размножались вместе с расширявшимся объемом завоеваний, и, лишь только время или случайность устранили искусственные подпорки, громадное здание развалилось от своей собственной тяжести. История его падения проста и понятна, и, вместо того чтобы задаваться вопросом, почему Римская империя распалась, мы должны были бы удивляться тому, что она существовала так долго. Победоносные легионы, усвоившие во время далеких походов пороки чужеземцев и наемников, сначала подавили свободу республики, а затем стали унижать величие императорского звания. Заботы о личной безопасности и об общественном спокойствии заставляли императоров прибегать к унизительным уловкам и, подрывая дисциплину, делать армию столько же страшной для ее государя, сколько она была страшна для врагов; прочность военной организации была поколеблена, а затем и окончательно уничтожена нововведениями Константина, и римский мир был поглощен потоком варваров». Гиббон самыми мрачными красками рисует византийскую историю, поскольку для него Византийская империя была воплощением нравственного и политического застоя. Гиббон видел в истории Византии продолжение Античности и с этой точки зрения рассматривал ее как полосу исторического застоя, завершившегося закономерным крахом. Историк утверждал: «Я описал торжество варварства и религии». Средневековье он считал «темными веками», когда общество находилось под влиянием суеверий, поддерживавшихся церковниками. Гиббон вообще полагал, что история – это в первую очередь «реестр преступлений, безумств и несчастий человечества». Он рассматривал историческую науку как синтез изложения фактов и философского анализа.

Эдуард Гиббон. Гравюра 1802 г.

Николай Михайлович Карамзин
(1766–1826)

Николай Михайлович Карамзин, автор «Истории государства Российского», родился 1 (12) декабря 1766 года около Симбирска, в родовом селе Карамзинке. Его отец, отставной капитан Михаил Егорович Карамзин (1724–1783), был среднепоместным симбирским дворянином. Мать Екатерина Петровна Пазухина также происходила из дворян. Первоначальное образование будущий историк получил в частном пансионе в Симбирске. В 1778 году был отправлен в Москву, в пансион профессора Московского университета И.М. Шадена. С апреля 1781 по январь 1784 года Карамзин служил в лейб-гвардии Преображенском полку, из которого вышел в отставку по прошению в чине поручика. В Симбирске Карамзин вступил в масонскую ложу «Золотого венца», а после приезда в Москву в течение четырёх лет (1785–1789) был членом «Дружеского учёного общества» – благотворительно-просветительного общества в Москве, созданного масонами И.Г. Шварцем и Н.И. Новиковым. В 1789–1790 годах будущий историк путешествовал по Европе и побывал во Франции в дни революции. В 1791–1792 годах Карамзин издавал «Московский журнал» – первый русский литературный журнал, где опубликовал повесть «Бедная Лиза» и «Письма русского путешественника» – первые произведения русского сентиментализма, признанным лидером которого стал Карамзин. Современники называли его «русским Стерном». В 1803 году он опубликовал историческую повесть «Марфа-посадница, или Покорение Новагорода». Император Александр I указом от 31 октября 1803 года пожаловал Карамзину звание историографа и 2 тысячи рублей жалованья. В дальнейшем он занимался почти исключительно написанием «Истории государства Российского». Поэтому он отказывался от предлагавшихся ему государственных постов, в частности от должности тверского губернатора. С 1804 по 1815 год Карамзин писал «Историю» в подмосковной усадьбе Остафьево. В 1811 году Карамзин написал «Записку о древней и новой России в её политическом и гражданском отношениях», предназначенную для императора. Историк критиковал предпринятые Александром либеральные реформы и пытался доказать, что никаких преобразований проводить в России не нужно. Он утверждал: «Самодержавие есть палладиум России; целость его необходима для её счастья». В «Записке» Карамзин также указал на тёмную сторону Петровских реформ и самого Петра: «Умолчим о пороках личных; но сия страсть к новым для нас обычаям преступила в нем границы благоразумия. Петр не хотел вникнуть в истину, что дух народный составляет нравственное могущество государств, подобно физическому, нужное для их твердости. Сей дух и вера спасли Россию во времена самозванцев; он есть не что иное, как привязанность к нашему особенному, не что иное, как уважение к своему народному достоинству. Искореняя древние навыки, представляя их смешными, хваля и вводя иностранные, государь России унижал россиян в собственном их сердце. Презрение к самому себе располагает ли человека и гражданина к великим делам? Любовь к Отечеству питается сими народными особенностями, безгрешными в глазах космополита, благотворными в глазах политика глубокомысленного». В феврале 1818 года Карамзин издал первые восемь томов «Истории государства Российского», трёхтысячный тираж которых разошёлся за месяц. Издание финансировал сам император. Для того чтобы выпустить в продажу сразу все 8 томов, их печатали в нескольких типографиях в 1816–1817 годах. До конца жизни Карамзин успел издать еще три тома. 12‐й том не был завершен и был опубликован уже после смерти историка, в 1829 году. «История» была переведена на основные европейские языки. В своей прозе и поэзии Карамзин сознательно отказывался от использования церковнославянской лексики и грамматики, приближая язык своих произведений к обиходному языку эпохи и используя в качестве образца грамматику и синтаксис французского языка. Он ввёл в русский язык множество неологизмов («благотворительность», «влюблённость», «вольнодумство», «достопримечательность», «ответственность», «подозрительность», «промышленность» в современном значении, «утончённость», «человечный») и изобрел букву «ё». В 1818 году Карамзин стал членом Российской академии (занималась проблемами русского языка и словесности) и Императорской академии наук. Карамзин скончался от туберкулеза 22 мая (3 июня) 1826 года в Петербурге. В 1810 году Карамзин был пожалован орденом Святого равноапостольного князя Владимира 3‐й степени, а в 1824 году был произведен в действительные статские советники.

Н.М. Карамзин. Гравюра 1820 г.

В «Истории государства Российского» изложение начинается с обзора античных источников о племенах, обитавших на территории современной России, и доведено до 1612 года. В предисловии к «Истории» Карамзин писал: «История в некотором смысле есть священная книга народов: главная, необходимая; зерцало их бытия и деятельности; скрижаль откровений и правил; завет предков к потомству; дополнение, изъяснение настоящего и пример будущего. Правители, законодатели действуют по указаниям Истории и смотрят на ее листы как мореплаватели на чертежи морей. Мудрость человеческая имеет нужду в опытах, а жизнь кратковременна. Должно знать, как искони мятежные страсти волновали гражданское общество и какими способами благотворная власть ума обуздывала их бурное стремление, чтобы учредить порядок, согласить выгоды людей и даровать им возможное на земле счастие. Но и простой гражданин должен читать Историю. Она мирит его с несовершенством видимого порядка вещей, как с обыкновенным явлением во всех веках; утешает в государственных бедствиях, свидетельствуя, что и прежде бывали подобные, бывали еще ужаснейшие и государство не разрушалось; она питает нравственное чувство и праведным судом своим располагает душу к справедливости, которая утверждает наше благо и согласие общества». Историк утверждал: «Великие народы, подобно великим мужам, имеют своё младенчество и не должны его стыдиться: отечество наше, слабое, разделенное на малые области до 862 года, по летосчислению Нестора, обязано величием своим счастливому введению монархической власти». По словам А.С. Пушкина, «все, даже светские женщины, бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка – Колумбом». В «Истории государства Российского» Карамзин выступал не только как историк, но и как писатель. Описывая исторические факты, он в первую очередь заботился о красоте языка и лишь во вторую очередь стремился делать научные выводы из описываемых им событий. Но научную ценность вплоть до наших дней сохраняют комментарии Карамзина, которые содержат множество выписок из рукописей, большей частью впервые опубликованных Карамзиным. Некоторые из этих рукописей до наших дней не сохранились. Именно Карамзиным была найдена и названа Ипатьевская летопись. А попытка реконструкции Троицкой летописи, уничтоженной пожаром 1812 года, в значительной мере основывается на примечаниях Карамзина. Также Карамзин открыл «Хождение за три моря» Афанасия Никитина в рукописи XVI века и опубликовал его в 1821 году, которое охарактеризовал следующим образом: «Доселе географы не знали, что честь одного из древнейших, описанных европейских путешествий в Индию принадлежит России Иоаннова века… Оно (путешествие) доказывает, что Россия в XV веке имела своих Тавернье и Шарденей, менее просвещённых, но равно смелых и предприимчивых; что индийцы слышали об ней прежде, нежели о Португалии, Голландии, Англии. В то время как Васко да Гама единственно мыслил о возможности найти путь от Африки к Индостану, наш тверитянин уже купечествовал на берегу Малабара…»

Жозеф Франсуа Мишо
(1767–1839)

Жозеф Франсуа Мишо, французский историк, политик и журналист, родился 19 июня 1767 года в Албенсе (Савойя, в то время – часть Сардинского королевства, ныне департамент Франции). Он принадлежал к древнему дворянскому роду, восходящему к X веку. Образование он получил во Франции, в коллеже Бурк-ан-Бресе, а затем занялся литературной деятельностью в Лионе, где его застала Великая французская революция. К революции он отнесся крайне негативно и сохранил это отношение на всю жизнь. В 1791 году Мишо переселился в Париж, где в газете «La Quotidienne» энергично агитировал за короля и королевскую власть. Он также основал «La Gazette universelle», которая пользовалась большим успехом, пока не была закрыта в августе 1792 года за ультрароялизм, и Мишо вместе с другими ее редакторами пришлось скрываться, чтобы избежать ареста. В 1796 году он стал редактором «La Quotidienne» и был арестован после подавления роялистского восстания, но смог сбежать и был заочно приговорен к смерти. Мишо перебрался в Швейцарию, где написал сатирическую поэму «Le printemps d’un proscrit» («Весна преступника»). После прихода к власти Наполеона Мишо вернулся в Париж и возобновил издание «La Quotidienne». Его симпатии к Бурбонам привели к аресту за анонимный памфлет «Les adieux à Bonaparte» («Прощание с Бонапартом») и кратковременному тюремному заключению в 1800 году, а после освобождения он временно оставил журналистику и занимался главным образом историей. Он написал «Histoire des progrès et de la chute de l’empire de Mysore» («История прогресса и падения Майсурской империи») (1801), «Histoire des croisades» («История крестовых походов») (1812–1822), «Bibliothèque des croisades» («Библиотека крестовых походов») (1822) в 4 томах, с выдержками из источников по истории крестовых походов. Его «Biographie moderne, ou dictionnaire des hommes qui se sont fait un nom eu Europe depuis 1789» («Современная биография, или Словарь людей, сделавших себе имя в Европе с 1789 года») (1806) была конфискован полицией. Постепенно Мишо стал относиться к Бонапарту более терпимо и написал две поэмы по случаю брака Наполеона с Марией-Луизой (1810) и рождения их сына, короля Италии (1811). Антинаполеоновская «Histoire des quinze semaines ou le dernier règne de Bonaparte» («Пятнадцатинедельная история, или Последнее правление Бонапарта») (1815), посвященная 100 дням императора, после свержения Наполеона за короткое время выдержала 27 изданий. В 1813 году Мишо был избран членом Французской академии, а в 1815 году стал членом палаты депутатов и был награжден офицерским крестом ордена Почетного легиона. Он получил место королевского чтеца, но лишился его в 1827 году за протесты против ограничений свободы печати. В 1817 году Мишо возобновил редакторство «La Quotidienne». В 1830–1831 годах Мишо совершил путешествие в Сирию и Египет, чтобы познакомиться с местами действия описанных им событий и для сбора дополнительных материалов по истории крестовых походов, и после издал «Correspondance de l’Orient» («Письма с Востока») (1833–1835). 25 000 франков на путешествие выделил король Карл X, который к моменту возвращения Мишо в Париж уже был свергнут в ходе Июльской революции 1830 года. Вместе с Жаном Жозефом Франсуа Пужула (1808–1880) он издал «Collection des mémoires pour servir à l’histoire de France depuis le XII siècle» («Сборник мемуаров, которые послужат описанию истории Франции с XII века») (32 тома, 1836–1839), где опубликовали массу неизданных рукописей. В 1837 году историк стал членом Академии надписей и изящной словесности. Жозеф Франсуа Мишо умер 30 сентября 1839 года в пригороде Парижа Пасси.

Ж.Ф. Мишо. Гравюра XIX в.

Наиболее полное издание главного сочинения Мишо – «Истории крестовых походов», состоявшее из 6 томов и 2 дополнительных томов библиографии, было подготовлено самим историком и издано уже после его смерти, в 1840–1846 годах, его другом Пужула. В течение 12 лет после первого издания, в 1812–1822 годах, «История» переиздавалась 6 раз. В предисловии к своему труду Мишо писал: «История Средних веков не знает эпопеи более величественной, чем походы, предпринятые для отвоевания Святой земли. Народы Азии и Европы, вооруженные друг против друга, две религии, сражаясь оспаривающие мировое господство, Запад, разбуженный мусульманами и вдруг обрушившийся на Восток, – какое зрелище! Люди, забыв о частных интересах, видят одну лишь землю, один лишь город, манящий Великой Святыней, и готовы путь свой к нему омыть кровью и усыпать развалинами. В этом грандиозном порыве высокие добродетели смешались с низменнейшими пороками. Воины Христовы презрели и голод, и непогоду, и козни врагов; ни смертельные опасности, ни внутренние противоречия поначалу не сломили их твердости и терпения, и цель, казалось, была достигнута. Но дух раздора, соблазны роскоши и восточные нравы, непрерывно снижая мужество защитников Креста, в конце концов заставили их забыть предмет священной войны. Царство Иерусалимское, руины которого они с такой яростью долго оспаривали, превращается в фикцию. Вооружившиеся ради наследия Иисуса Христа, крестоносцы прельщаются богатствами Византии и разграбляют столицу православного мира. С той поры крестовые походы радикально меняют характер. Лишь малое количество христиан продолжает отдавать кровь за Святую землю, основная же масса государей и рыцарей внимает только голосу алчности и честолюбия. Этому содействуют и римские первосвященники, гася прежний пыл крестоносцев и направляя их против христиан и своих личных врагов. Святое дело превращается в междоусобия, в которых равно поруганы и вера, и человечество. В ходе всех этих дрязг высокий энтузиазм постепенно угасает, и все запоздалые попытки снова его разжечь оказываются безрезультатными». За свои исследования крестовых походов Мишо был возведён в рыцари ордена Святого Иоанна Иерусалимского и рыцари Гроба Господня.

Бартольд Георг Нибур
(1776–1831)

Бартольд Георг Нибур, немецкий историк, считается выдающимся критиком и новатором в области филологических обоснований исторических исследований. Он родился 27 августа 1776 года в Копенгагене в семье известного немецкого путешественника и математика Карстена Нибура (1733–1815). Будущий историк получил домашнее образование, а потом учился в Кильском университете. Из Киля Нибур писал родителям 16 ноября 1794 года: «Меня, как я убежден, сама природа, индивидуальное направление моего духа и моих способностей предназначили стать элегантным писателем, историком нового и древнего времени, политиком и, возможно, светским человеком». Короткое время Нибур был секретарем датского министра финансов, а затем отправился в Англию, знакомство с которой, по словам историка, сильно помогло ему в занятиях античной историей: «Мое раннее пребывание в Англии дало мне один важный ключ к римской истории. Необходимо знать гражданскую жизнь путем личного наблюдения, чтобы понять такие государства, как государства древности. Я никогда не смог бы понять многие вещи в истории Рима, не наблюдая за Англией». В 1800 году Нибур вернулся на датскую службу и в 1804 году стал директором Национального банка. В 1806 году он перешел на прусскую службу, где также занимался финансами. В 1810–1812 годах, во время кратковременной отставки, Нибур читал лекции по истории в Берлинском университете и занимал должность прусского королевского историографа. В 1813 году он служил в прусском ландвере. Некоторое время он редактировал патриотический журнал «Прусский корреспондент», служил в штабе союзных монархов, был свидетелем битвы при Баутцене. В 1816 году Нибур был назначен посланником в Риме и в 1821 году заключил соглашение с папой. В 1823 году вышел в отставку. В 1824 году он стал членом Государственного совета Пруссии. С 1823 года Нибур жил в Бонне, где с большим успехом читал лекции по древней и новой истории, став в 1825 году профессором Боннского университета. В 1826 году историк был избран почётным членом Санкт-Петербургской академии наук. Нибур также являлся членом Американской академии искусств и наук с 1822 года. Ученый был полиглотом и свободно владел 12 языками. При изучении истории он наибольшее значение придавал политическому развитию древних народов. Все источники Нибур подвергал тщательному критическому анализу. Он заменял вероятным то, что в предании оказывалось недостоверным. Из лекций Нибура в Боннском университете родилась его «Римская история». Ученый скончался в Бонне 2 января 1831 года.

Б.Г. Нибур. Гравюра 1904 г.

Главное сочинение Нибура – «Римская история» (1811–1832) в 3 томах. Последний, 3‐й том, доводящий изложение до конца Первой Пунической войны, вышел уже после смерти ученого. Критическая работа Нибура применительно к источникам сохраняет свое значение вплоть до настоящего времени. Труд Нибура стал первым в Германии опытом воссоздания римского мира, сильно отличающегося от того, каким его представляла античная историография. Нибур считал необходимым искать зёрна достоверности в трудах римских историках, описывающих период до III века до н. э. Он использовал также все известные памятники римской словесности, а также данные эпиграфики, лингвистики и этнографии, широко применял метод аналогии с историей других народов. Историк придавал большое значение экономическим аспектам. Нибур открыл родовую организацию у римлян, которая с возникновением государства сменилась территориальной организацией. Многие его открытия, в частности утверждение о существовании комплекса оборонительных сооружений на Палатине, были подтверждены позднейшими археологическими исследованиями. Разработанный Нибуром критический метод работы с историческими источниками и фактами сводится к процедуре двоякой реконструкции. С одной стороны, необходимы выделение исторических зерен из массива древних мифологизированных преданий и поиск свидетельств древней аутентичной литературной традиции в массе более поздних сообщений, где элементы исторической правды соседствуют художественным вымыслом. С другой стороны, следует искать реликты древних институтов и правовых норм в позднейшей государственной и частной жизни. Эти принципы исторического исследования и сегодня остаются основой источниковедения и исторической реконструкции. Нибур сделал достоянием ряд источников – «Институции» римского юриста Гая, некоторые речи Цицерона и его сочинение «О государстве», кодекс со стихотворениями и панегириком консула Флавия Меробода. Также Нибур составил план полного собрания сочинений византийских историков, которое должно было представить их труды в критическом издании, с вариантами, латинским переводом, предисловиями и примечаниями. Для этой серии «Corpus scriptorum historiae Byzantinae» он лично и в сотрудничестве с другими историками подготовил труды Агафия, Дексиппа, Евпапия, Петра Патрикия, Приска, Малха и Менандра. Среди других работ Нибура необходимо назвать изданные посмертно «Лекции по древнему землеведению и этнографии», «Лекции по римской истории», «Лекции по римским древностям» и «Истории о греческих героях, рассказанные своему сыну». В 1827 году при его участии был основан новый научный журнал «Rheinisches Museum» («Рейнский музей классической филологии»).