*НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ЧХАРТИШВИЛИ ГРИГОРИЕМ ШАЛВОВИЧЕМ, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ЧХАРТИШВИЛИ ГРИГОРИЯ ШАЛВОВИЧА.
Москва, 1883.
В своей московской конторе отравлен Леонард фон Мак, владелец крупной железнодорожной компании.
Ему подсыпали мышьяк в вечерний чай; погиб также секретарь, которого угостил хозяин, и ночной уборщик, хлебнувший барского чайку из оставленного чайника.
Знаменитый петербургский сыщик Ванюхин уверен, что владельца компании отравил его старший сын Сергей, чтобы занять место отца во главе бизнеса. Сам Сергей убеждён, что убийца подослан Мосоловым, владельцем компании-конкурента, чтобы таким образом перехватить гигантский подряд.
Продюсер издания: Владимир Воробьёв
© Б. Акунин
©&℗ ИП Воробьев В.А.
©&℗ ИД СОЮЗ
Очень изящный рассказ. Хороша линия расследования, когда обязательной максимой «ищи, кому выгодно» (cui prodest) руководствуется как уголовная полиция в лице Зосима Прокофьевича Ванюхина, ведущая официальное расследование, так и Эраст Петрович, занимающийся делом независимо, по приказу князя. Но при этом у каждой стороны… совершенно разные версии. И это не всё. Рассматривая личностные портреты пятерых подозреваемых, Фандорину почему-то хочется сказать: «Не может быть!». Не может быть, чтобы кто-то из них отравил барона Леонарда фон Мака. Или составленная чиновником особых поручений психологическая характеристика оказалась ошибочной? И это ещё не всё. Доведя рассказ практически до завершения, читателям бросают совершенно иную максиму. Если первым самым распространенным мотивом преступления считается cui prodest, то вторым – cherchez la femme. И вся история переворачивается с ног на голову…
Искусно закрученный сюжет – важная составляющая любого детектива, но высоко оценивать книги Бориса Акунина хочется за особый авторский стиль, в котором органично сплетаются исторические картинки с тонким юмором, словно писатель хитро так посмеивается в усы, потешаясь и над героями, и над читателями.
А как хорош у автора каламбур!
Если своего героя Ванюхина автор заставляет каламбурить не очень тонко, повторяя надоевшую всем фразу «Засим продолжим, сказал Зосим», то сам Акунин делает это куда изящнее, обыгрывая название рассказа. Почему щепки? Когда зашла речь об актерской игре подозреваемых и был упомянут Щепкин, я почувствовала улыбку автора: кто купится на фамилию известного артиста? Позже будут и другие щепки, которые всегда летят при рубке леса…
Не могу не упомянуть о главном герое. Когда прочитано достаточно много произведений цикла, то кажется, что знаешь Эраста Петровича как старого доброго знакомого. Чтобы так не казалось, Акунин регулярно вписывает очередную черточку в общую характеристику героя.Японская наука боя гласит: действие должно опережать мысль.В этот раз японская мудрость демонстрирует нам технику метания Фандорина, которой он удивительно хорошо владеет. Правда, вместо камня под руку подворачивается чернильница…
Рассказ слушала в замечательном исполнении Александра Клюквина.
1883 год. Российская империя совершает технологический рывок. Разветвлённая система железнодорожных сообщений нужна государству как кровеносная – организму. В Москве отравлен железнодорожный магнат Леонард фон Мак. Для расследования его убийства из Петербурга прислан лучший следователь, но московский генерал-губернатор, как всегда, просит подключится и Фандорина.Петербургский следователь сразу берёт на вооружение принцип «Кому выгодно», и обозначает двух подозреваемых: наследник и основной конкурент. Фандорин ещё добавляет «маленьких людей», служащих железнодорожной конторы. Вот как их описывает Маса. )– Все красноволосые на одно лицо, трудно запомнить. Но я постарался. – И стал разгибать пальцы. – Старик, похожий на маринованную сливу. Юноша с улыбкой кицунэ. Худой человек с кривым ртом. Хитрый мужчина с длинными седыми усами. Красивая женщина с толстыми щеками.Круг подозреваемых ограничен, прямых улик против преступника не имеется, Фандорин разыгрывает с ним партию в психологические шахматы, заодно обойдя столичную знаменитость. Читается с интересом, детективная интрига нетривиальна, хотя и слегка притянута за уши.
Ох, заблуждается сердобольная русская литература, Николай Васильевич да Федор Михайлович, по поводу «маленьких людей». Таковых на свете нет и быть не может.Все время, пока слушала эту обаятельную миниатюру, рассказ казался знакомым. Словно когда-то давно уже читала его в составе более крупного произведения, казалось только , что это было вставной новеллой какого-то из романов об Эрасте Петровиче. Раздражало, что вспомнить не могла, в каком. И только теперь, когда собралась писать отзыв, поняла – один из рассказов «Нефритовых четок»."Из жизни щепок" не был любимым рассказом в этом сборнике, самый захватывающий и жуткий там «Перед концом света», еще люблю «Table Talk 1882 года», очарование фандоринских недолгих влюбленностей в некрасивых, но умных и независимых англичанок со времен «Левиафана» не оставляет меня равнодушной. Наверно, как всякая женщина, не блещущая красотой, но в наличии у себя интеллекта не сомневающаяся, подсознательно прилагаю ситуацию к себе.Но это была аудиокнига, которую Литрес в пероксизме неслыханной щедрости дал мне безвозмездно, то есть даром. И главное – в исполнении божественного Александра Клюквина. Сама-то я фанат Князева, но Клюквин – это легенда и соприкоснуться ненадолго с его творчеством счастье для всякого ценителя аудиокниг.История незамысловата: убит глава крупной железнодорожной компании, отравлен мышьяком, подсыпанным в вечерний чай. Вместе с ним из того же чайника пил секретарь, который тоже умер. А чуть позже та же участь постигла ночного уборщика, который угостился барским чаем.Для разбирательства приглашен знаменитый столичный сыщик Засим Прокофьевич Ванюхин. Одновременно с ним, и, как бы поделикатнее – инкогнито, родственники покойного приглашают чиновника по особым поручениям при московском генерал-губернаторе, которому предстоит разобраться в подлинных причинах злодеяния.Результат окажется ошеломляющим, но для того, чтобы узнать подоплеку, придется послушать. Или прочесть. Лучше слушать.