БоЖенька
Тот ещё кадр
– Скажи честно, у вас уже было что-то? – спросила мама. Я взглянула на Виктора, он в ответ блаженно улыбался, будто издевался.
– Например, что? – я постаралась оттянуть время, а может и заставить маму попотеть, покраснеть, постараться объяснить, что она имел в виду.
В это время, вскинула брови, спрашивая у Виктора, вместе ли мы или что-то около того. Он нахмурился – не понял вопрос.
– Вась, ты мне скажи, вы пара? – уже не выдержала мама, которая до этого провела ликбез иносказательности и эвфемизмов.
Я наклонила голову, задавая Виктору тот же вопрос, и он без малейшего промедления спокойно кивнул. Я перевела взгляд на маму, она уже походила на разъяренного быка.
Мне было сложно дать ей ответ. С одной стороны, мы с Виктором уже были как полноценная пара, вели себя соответствующе, с другой – в одной постели мы еще не оказывались.
Мне почему-то было сложно разжать горло и сказать простое "да", похоже, я до сих пор ни в чем не была уверена.
Но вдруг мне представилось, как мама вытаскивает скрипучую раскладушку, покрывает ее ватным матрасом советских времен и укладывает на нее Виктора. И это перевесило любые сомнения, я кивнула маме. Но не подействовало.
– Ты ляжешь здесь с дочками Таньки, а Вику положим с мальчиками.
– Нельзя, они его съедят!
– Не говори глупостей, они на ночь не едят.
– Ма!
Мама столкнулась с Виктором в проходе, обменялась любезностями и повела его в обитель грязных носков и деталей лего.
***
В детской было как в казарме, длинные ряды кроватей сдвинули в одну большую и очень внушительную постель.
К потолку были прибиты простыни, создавая уютный чуть подранный полог, а от него расходились огни гирлянд. На деревянных перекладинах стен пестрили наклейки, а по полу были раскиданы плюшевые медведи.
Малышня скакала, дралась подушками и галдела.
– Удачи, – сказала мама Васи сбегая, едва вытащив Виктору раскладушку похожу на капкан.
Вася не торопилась уходить, вокруг нее столпились дети.
– Ты расскажешь сказку? – тихо и голодно прошептали ребята, хватая Васю за руки.
– Если обещаете укладываться.
И дикие прежде дети, послушными тараканы разбежались по местам, юркнули под одеяла, так что только головы были видны.
– Про что вам рассказать?
– Расскажи, что было с бабой Клавой после отъезда, – попросили из-под одеяла. Виктор удивился выбранной теме, он наклонился над ухом Васи, чтобы прошептать:
– Ты рассказываешь им Сосунков?
– А что? Детки отличные слушатели, они часто помогают мне создавать истории, – ничуть не сбавляя громкости, ответила Вася.
– И как ты им собираешься рассказать про смерть старушки?
– Легко, когда баба Тося умерла, они не удивились. Сложнее будет объяснить, как самые опасные упыри связаны с церковью.
– Не тяни, – приказал один из мальчуганов, – расскажи, что было с бабкой, когда она уехала в Москву. Она нашла клан вампиров?
И это спровоцировало новую волну вопросов: "она поняла как излечиться от вампиризма?", "она решила останется ли бессмертной?", "она нашла для чего жить?" и коронное "она будет в конце с Фердинандом?".
– Ладно, на чем мы остановились в прошлый раз? Клавдия Петровна узнала, что есть на свете эликсир от превращения в нежить. И прежде чем она окончательно обратиться в кровопийцу, надо найти серебряную – святую воду, и испить ее из священного Грааля. Первым ее испытанием было РЖД.
– Проверка терпения! – на кровати подскочил Пашка, потрясая плюшевым мечом.
– Верно, поездка в душном купе, превозмогание жажды крови над человеколюбием, игнорирование запаха яиц и курицы. Смирение, стойкость и помощь ближнему принесли Клавдии Петровне новых друзей и соратников.
– Вась, ты обещала рассказать, кто такие дембели.
– То же, что и дюбели, – кивнул Виктор. И Вася продолжила:
– Вторым было испытание…
– Любви, – прошептали зачарованно из-под кровати. На этом Вася когда-то оборвала историю для ребят, ведь испытание любви проходило в церкви.
– А дальше? – каждый ребенок подобрался чуточку ближе к Васе, затаил дыхание, сжал в руках одеяло. Вася беспомощно повернулась к Виктору, она совсем не знала как объяснить карапузам проблему коррупции.
– Оказалось, – вступился Виктор, – что это было испытание для Фердинанда. Он узнал, что главные из вампиров были злодеями и ему пришлось выбирать между возлюбленной и кланом. Поборов зло внутри себя, Фердинанд принес старушке Грааль.
– Не, – скривились малыши, – в жопу Фердинанда.
– Да, – поддержали остальные, и в Виктора прилетели разом все подушки в комнате, – в жопу Фердинанда!
– Может быть в другом жанре, – посмеялась Вася, – но испытывая свое сердце, Клавдия Петровна оказалась перед выбором: помочь ли ближним, новообретенным друзьям, или, несмотря ни на что, идти к поставленной цели. В Москве, в метро, в час пик, чтобы добраться до центра переплетенной сети поездов, Клавдия Петровна обратилась в нетопыря, влетела в мрачные туннели и мигом полетела вдоль пещер. Она слышала как визжат о рельсы поезда, как гудят толпы людей, как бубнят в микрофон названия станций, все эти звуки сливались в единый шум, как вдруг, на самой корке подсознания, послышался едва различимый "тум!".
Дети всполошились, заерзали на кроватях.
– "Ту-дум", слышала Клавдия Петровна. Это был стук сердца Фердинанда, когда он оказался зажат в вагоне метро. Вокруг него столпились люди, сладкие, сочные, вкусные, целый пир. Клавдия Петровна должна была решить, что ей важнее, добраться скорее до Грааля и снова стать человеком или проявить человечность, чтобы спасти Фердинанда от искушения, а сотни человек от участи быть съеденными. Но в последнюю секунду, когда двери вагона уже вот-вот бы закрылись, Клавдия Петровна, плюнула на все, на желание излечиться, на свои мечты и цели, она пулей влетела к Фердинанду.
– Ах! – воскликнули дети.
– Ты на ходу придумываешь, – не размыкая улыбчивого рта, поинтересовался Виктор, – почему у вампира билось сердце?
– Не ерничай.
– А как бабка может не дать ему съесть людей? – недовольно возмутился Пашка, и прежде не задумывающиеся над этим ребята согласно загалдели с вопросами.
– Дело вот в чем, – Вася поднялась, чтобы уложить разыгравшихся малышей по подушкам. Она ласково переносила ребят на места, укрывала, гладила по голове, и говорила успокаивающе, – Фердинанд очень любил Клаву, и если она была с ним рядом, он мог выдержать, что угодно. Глядя друг другу в глаза, в переполненном вагоне метро их дыхание сбивалось, а руки сами тянулись навстречу. "Ты любишь меня, Фердинанд?", спрашивала Клава, а потом краснела, "но я же такая старая…".
Девочки захихикали, стискивая игрушки посильнее, мальчишки же напускно дули губы, отворачивались и все равно грели уши.
– "Для меня, – Вася комично басила, пытаясь придать голосу брутальные романтичные нотки Фердинанда, – ты совершенство. Зачем мне сорокалетние, с ними даже говорить не о чем. Что они в своей жизни видели: ни одного дефолта, ни единой революции. Дети".
И мальчишки снова поворачивались, хихикали, пялились на Васю.
– Так Клавдия Петровна прошла проверку любви, она поняла, что даже самая высокая цель не стоит одиночества и предательства близких. А третьей, последней, проверкой была…
– Сила! – предложил Пашка, он резко вскочил на ноги, схватил кого-то из детей на руки и поднял над головой, как перед броском.
– Ум, – не согласилась девчушка, встав на письменный стол, она прицелилась книгой в брата.
– Нет, это должна быть проверка храбрости или ловкости, – самый щуплый, схватился за полог и повис под потолком, как Человек-паук.
– Проверка аппетита, она же теперь полноценный вампир, – прогундосил кто-то в подушках, из его логова подозрительно часто шуршало фантиками.
– Проверка верности, – хихикнула девочка подросток, которая делала вид, что ей совсем не интересны детские сказки.
– Нет, – Вася недовольно пыталась уложить всех обратно по местам, но дети перебегали по кроватям и путались у нее в руках. Тогда Вася бросила эту затею, села в самую середину, и деловито сказала, – третья проверка была на веру.
Дети осунулись, их не веселила идея веры, но когда Вася пригрозила, что не станет дальше рассказывать, малышня гурьбой навалилась на нее сверху, обложила со всех сторон, обняла и приготовилась молчаливо внимать.
Виктору пришлось тоже сесть на кровать, но с краю, чтобы дотягиваться и покачивать люльку младенца, которого разбудили крики братьев и сестер.
Виктору тогда думалось, что такую уютную семейную обстановку он хотел бы и к себе домой. Было бы приятно возвращаться после долгого рабочего дня и оказываться в одной кровати с шебутными разбойниками и их атаманшей.
Вася, словно была дудочником, заколдовывала детей рассказами, она тихонько говорила:
– Оказавшись, наконец, перед священным Граалем, Клавдия Петровна должна была испить из чаши. И хотя уже пробило ровно полночь, и старушка окончательно обратилась в вампира, был еще шанс очиститься. Ведь если ты был добрым, вел себя праведно, жил с верой в лучшее, в свои силы и светлое будущее, то в тебе еще осталась человечность. И когда Клавдия Петровна приложила губы к серебряной чаше, когда сделала первый глоток святой воды, то ощутила, подъем духа, она словно стала легче, светлее, она воспарила над собственным телом и поняла, что ее самая первая, самая заветная и самая необходимая мечта исполнилась.
– Она стала человеком? – прошептал кто-то из вороха детей.
– Закрывай глаза.
– Она умерла, да?
– Спите, а я песенку спою.
И ребята действительно умолкли, успокоились, они слушали мерное мелодичное мычание, думали о своем и постепенно уходили в сон.
Виктор попытался было встать, но Вася одним только взглядом остановила его. Если уйти раньше времени, дети подорвутся и снова начнут скакать. Виктор послушно откинулся на подушки, закинул голову на спинку кровати и стал ждать.
Ему было скучно. Он слышал, как внизу гудел холодильник, за стенкой стиралась одежда, а с коридора доносилось тиканье часов.
А иногда можно было услышать как кто-то ходит под окном, когда под его ногами хрустел снег.
Виктор разглядывал отсветы ночников и размышлял, не в силах уснуть. В такие моменты он мысленно проверял по списку все свои дела, ставил галочки: квартплату оплатил, налоги внес, зарплату начислил, новогодний выпуск новостей опубликовал.
Но тут в голове всплыло фигурное катание на море. Виктор мысленно побранил себя, за то что не взялся и не отсмотрел, хватит ли материала для отдельного эпизода. И тут же представил, как подогретый намеками, сплетнями и общими фотками интернет взорвется, когда увидит Васю в проекте Виктора. Это даст новый виток обсуждений и подозрений. Люди точно обратят внимание на Виктора. И как же ему этим грамотно воспользоваться?
В голове закряхтели шестеренки, руки зачесались от безделья, Виктор тяжело вздохнул, понимая, что это тот самый момент, когда он хочет уйти в работу с головой. Он готов бросить девушку в праздник, уехать, не попрощавшись с ее семьей, потому что в голове зудят идеи.
Похоже, Мишаня был прав. Вот в такой момент Виктор всегда портил отношения, стоит только девушке признать, что они пара, как Виктор тут же сбегает на работу.
– Вась? Ты спишь, – шепотом спросил Виктор.
– Не сплю.
– Мы долго будем здесь гостить?
– Вообще, мы не обязаны здесь находится, можем уехать в любой момент.
– О, скажи это еще раз.
Вася бросила в Виктора плюшевую крысу из Икеи, в ответ на что получила сдавленное хихиканье.
– Я тоже не прочь уехать сразу после Нового года, знаете, хочется попробовать новый формат видео. Так весело было сочинять что-то вместе с ребятами, я подумала, что можно писательские стримы попробовать или что-то такое.
– Прекрати, ты звучишь слишком идеально для меня.
– И меня смущает как семья над Вами издевается. Родители только и делают, что хохмят над Вами.
– О, они милые, видно, что любят тебя, так что я не против. Но много такого не выдержу. Раз в год, максимум два.
Вася рассмеялась:
– Меня Вы к ним так часто не затащите.
– Да? Я думал Новый год семейный праздник.
– Семья может быть и из двоих, – сказала Вася и тут же пожалела. Уткнулась головой в подушку, натянула до подбородка одеяло. Виктор разглядел только макушку Васи в темноте, и потрепал с теплотой.
– И не надейся, – сказал он, – я хочу минимум футбольную команду, и принцессу, чтобы ее избаловать.
– Я всегда знала, что с Вами что-то не так.
