Роберт Альберт Блох
Плащ
Что происходит? Сначала водитель, теперь эта женщина… Может быть он слишком много выпил?
Но на размышления времени уже не оставалось. Вот стоит Маркус Линдстром собственной персоной, и пытается втиснуть ему в руку бокал.
«А тут что у нас? А, инфернальный злодей!» – с первого взгляда видно, что Линдстром, как всегда на таких вечеринках, уже хорошенько нализался. Вокруг упитанного хозяина сегодняшнего маскарада словно клубилась завеса алкогольных паров.
«Ну-ка выпей, Хендерсон, дружище! А я – прямо из горлышка. Я сначала просто опешил при виде тебя. Как ты смог так загримироваться?»
«Загримироваться? На мне нет никакого грима!»
«Ох. Да, наверное. Как глупо с моей стороны. Да… глупо».
Хендерсон не мог поверить своим глазам. Неужели Линдстром и вправду сейчас отшатнулся от него? А в глазах толстяка действительно появилось что-то похожее на панику? Да ему просто спиртное ударило в голову, вот и все
«Я… я… Ладно, ещё увидимся», – невнятно бормотал Линдстром, пятясь задом; он отвернулся от Хендерсона и поспешил к другим гостям. Хендерсон смотрел на затылок Линдстрома, на его мясистый загривок. Толстая белая шея, тесный ворот стягивал её, складки кожи выпирали наружу. И ещё там проходит вена. Вена призывно пульсирует на жирной шее Линдстрома. До смерти напуганного Линдстрома.
Хендерсон стоял в прихожей в полном одиночестве. Из комнаты доносились смех, звуки музыки. Знакомый шум вечеринки. Стоя у распахнутой двери, он никак не мог решиться войти. Отпил из бокала. Ром, и довольно крепкий. После всего, что он уже выпил, спиртное может ударить в голову. Но Хендерсон все равно опустошил бокал, не переставая размышлять о случившемся. В чем дело? В нем самом, его одежде? Почему все отшатываются от него? Может быть, он так вошел в роль, что бессознательно ведет себя как вампир? А слова Линдстрома о гриме…
Повинуясь внезапному импульсу, Хендерсон подошел к большому зеркалу, стоявшему в прихожей. Он качнулся, выпрямился. Прихожая ярко освещена, он стоит прямо перед стеклом, но ничего не видит.
Он не отражается в зеркале!
Из глотки вырвался тихий, зловещий смех. Он стоял, уставясь перед собой, и смеялся все громче и громче.
«Я пьян», – произнес он негромко. – «Конечно, пьян. Дома с трудом различал себя в зеркале. А сейчас допился до того, что вовсе ничего не вижу. Ясное дело, нализался. Вел себя, как дурак, пугал людей. Уже начались галлюцинации, вернее, я не вижу то, что должен видеть. А вот теперь появились призраки. Ангелы!»
Он понизил голос, прищурился. – «Точно, ангел. Уже стоит позади меня. Привет, ангел!»
«Привет».
Хендерсон резко повернулся, едва не упав. Девушка. На ней темный плащ; золотистые волосы, словно сияние, обрамляют прекрасное бледное лицо. Глаза небесной голубизны, губы цвета адского пламени.
«Неужели это не видение?» – мягко произнес Хендерсон. – «Или я, глупец, напрасно поверил в такое чудо?»
«Ваше чудо зовут Шейла Дарли; она как раз собиралась, с вашего разрешения, напудрить нос».
«Стивен Хендерсон любезно оставляет сие зеркало в вашем полном распоряжении».
Хендерсон немного отступил, не отрывая от неё глаз.
Девушка одарила его полукокетливой-полузадумчивой улыбкой. – «Никогда не видели, как женщины пудрятся?»
«Не думал, что ангелы тоже пользуются косметикой», – отозвался Хендерсон. – «Что ж, я ещё многого не знаю о жизни ангелов. С этой минуты я решил посвятить себя исследованию данной проблемы. Мне так много предстоит выяснить! Так что не удивляйтесь, если весь вечер я буду ходить за вами следом и заносить свои наблюдения в записную книжку».
«Записная книжка? У вампира?»
«О, я весьма интеллигентный вампир. Не имею никакого отношения к неотесанной банде неумытых уроженцев Трансильвании, которые только и умеют, что бегать по лесам. Когда мы познакомимся поближе, вы убедитесь, что я могу быть очень милым вампиром».
«Ну конечно, это видно с первого взгляда», – насмешливо произнесла девушка. – «Но подумайте: ангел и вампир! Странное сочетание, правда?»
«Мы можем делиться опытом», – объявил Хендерсон. – «Кстати, я подозреваю, что в вас таится что-то дьявольское. Скажем, этот темный плащ поверх белоснежного одеяния. Черный ангел! Что, если вы вовсе не спустились с небес? Возможно, у нас есть что-то общее».
Хендерсон произносил обычные салонные любезности, но в душе его бушевал ураган. Он вспомнил, что утверждал когда-то в спорах с друзьями; циничные выводы, в справедливости которых, казалось, убеждала сама жизнь.
В свое время он объявил, что любовь с первого взгляда – выдумка, существующая лишь в книгах и спектаклях, где такой драматический ход нужен для того, чтобы подстегнуть развитие сюжета. Он полагал, что люди именно оттуда узнают о подобной романтической ерунде, и сами себя убеждают в том, что так происходит и в жизни, хотя ощущают лишь обычную животную страсть.
Но вот появилась Шейла, белокурый ангел, и мрачные мысли, глупая возня с зеркалом, пьяная одурь – все стало неважным, исчезло, словно по мановению волшебной палочки. Теперь он мог думать лишь о ней, мечтать о губах, красных и сочных, как вишни, небесно-голубых глазах, о тонких как у фарфоровой статуэтки, белоснежных руках.
Очевидно, его взгляд выразил чувства, которые он испытывал, и девушка все поняла.
«Ну что», – тихонько произнесла она, – «надеюсь, осмотр вас удовлетворил?»
«О, это ещё мягко сказано, как и подобает настоящему ангелу. Но один нюанс в повадках небесных созданий мне особенно любопытен. Скажите, ангелы танцуют?»
«Какой тактичный вампир! Что ж, пройдем в комнату?»
Он взял её под руку, и они вошли в гостиную. Веселье было в полном разгаре. Напитки уже подняли праздничное настроение собравшихся до нужной высоты, но танцевальная фаза вечеринки кажется, завершилась. Небольшие группы, разбившись на парочки, разбрелись по комнате. Облюбовав себе укромные уголки, они, разгоряченные раскованной атмосферой, царящей здесь и спиртным, хихикали, хохотали, томно шептались. Неизменные «заводилы» развлекали желающих своими выходками. Везде чувствовался ненавистный Хендерсону дух бездумного, пустого, пьяного веселья.
Словно бросая им вызов, он выпрямился во весь рост, плотнее закутался в плащ; на бледном лице появилась зловещая «вампирская» усмешка. Он шествовал по комнате в мрачном молчании. Шейла, кажется, решила, что все это ужасно забавно.
«Покажи им настоящего вампира!» – хихикнула она, прижавшись к его руке, и Хендерсон повиновался. Он пронизывал проходящие мимо парочки пристальным гипнотическим взглядом, растягивал губы, демонстрируя жуткую вампирскую ухмылку женщинам. Там где он проходил, немедленно стихал веселый гул, разговоры прекращались, все поворачивались в его сторону. Он шествовал по огромной комнате, словно сама Красная Смерть. За ним тянулся шлейф шепотков, приглушенных вопросов.
