Блейк Пирс
След смерти
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Понедельник
Ночь
Когда Кэри приехала в участок, Джонни Коттон уже был в первой допросной. Она высадила Рэя у его машины возле дома Дентона Риверса и ждала, что он догонит ее с минуты на минуту. Хиллмана не было на месте, но детектив Катуэлл встретил ее в холле и сообщил, что Хиллман вернул ее в дело и дал добро на проведение допроса. Он сказал это сухо и сдержанно, но Кэри чувствовала, что детектив едва скрывает презрение. Она постаралась не обращать внимания.
Пока она ждала напарника, у нее было время рассмотреть Джонни Коттона сквозь одностороннее стекло допросной. Поскольку они избежали встречи дома у Коттона, сейчас она видела его в первый раз.
Он был не похож на стереотип о педофилах. Его глаза не были водянистыми, а подбородок – слабым. Плечи его не сутулились. Он не был ни пухлым, ни бледным. Он выглядел как обычный парень: темные волосы, среднее телосложение. Пожалуй, на лице было многовато прыще для тридцатилетнего. Пожалуй, низковат. Но в целом он ничем не выделялся, что, конечно, делало его еще опаснее. Кэри бы предпочла, чтобы такие, как он, имели какие-то особые приметы.
Он стоял в углу комнаты, опираясь спиной на стену. Его руки были скованы наручниками за спиной. Кэри предположила, что это была оборонительная поза, которая позволяла выжить в тюремной камере. Педофилов нигде не любили.
Кэри приняла импульсивное решение. Она не станет дожидаться Рэя: что-то во взгляде этого парня подсказывало ей, что он окончательно замкнется в присутствии ее внушительного напарника. Возможно, она воспользуется его помощью, но позже. Она вошла в допросную.
Коттон на секунду обернулся в ее сторону, но тут же спрятал лицо.
"Подойди сюда", – приказала Кэри. Мужчина послушался. "Теперь следуй за мной".
Она вывела его из допросной. Кантуэлл и Стерлинг, болтавшие в холле, ошарашенно посмотрели на них.
"Локк, что ты вытворяешь?" – спросил Стерлинг.
"Мы скоро вернемся".
Под потрясенными взглядами коллег, она провела подозреваемого в конец коридора, к женскому туалету.
"Ждите снаружи", – сказала она им, толкнула Коттона внутрь, вошла сама и закрыла за собой дверь.
"Здесь нет камер. Здесь нет микрофонов". Она расстегнула рубашку и продемонстрировала ему свой лифчик и голый живот. "На мне нет жучков. Что бы ты ни сказал, это останется между нами. Потребуй адвоката".
Мужчина смотрел на нее в растерянности.
"Скажи: "Я требую адвоката"", – повторила Кэри.
Он послушался.
"Я требую адвоката".
"Не будет у тебя адвоката", – сказала Кэри. "Ты понял, что сейчас произошло? Если бы тут была прослушка, хотя ее тут и нет, ни одно твое слово не могло бы быть использовано против тебя, потому что я только что нарушила твое конституционное право. В общем, мы здесь одни. Я не хочу тебе навредить. Я не хочу тебя одурачить. Понимаешь?"
Мужчина кивнул.
"Мне нужна только Эшли Пенн". Коттон открыл было рот, но Кэри его перебила. "Нет, пока ничего не говори. Сначала я проясню ситуацию. Сегодня вечером, в поисках Эшли, я вломилась к тебе домой. Тебя там не было, но я нашла коробку из-под обуви и видела все фотографии".
Капли пота выступили у Коттона на лбу.
"Когда ты вернулся домой, ты заметил, что кто-то трогал коробку. Так?"
Он кивнул.
"Ты понял, что кто-то нашел твой тайник. Тогда ты увез снимки и уничтожил их, прежде чем тебя арестовали. Верно?"
"Да".
"Между нами говоря, это не поможет. Я их видела и могу дать показания. Моего свидетельства будет достаточно, чтобы отменить твое условно-досрочное. Одно мое слово – и ты снова окажешься за решеткой. Вот что я предлагаю: я получаю Эшли Пенн, а ты остаешься на свободе".
Мужчина нервно топтался на месте.
"Те фотографии… Я о них не просил. Они просто появлялись в моем почтовом ящике".
"Бред".
"Нет, это правда. Они просто появлялись".
"Кто их присылал?"
"Не знаю. На конверте никогда не было обратного адреса".
"Раз они были тебе не нужны, почему ты просто их не сжег?"
Он пожал плечами.
"Не смог".
"Потому что они тебе очень нравились?"
Она вздохнул.
"Я понимаю, это выглядит нелепо, но кто-то пытается меня подставить. Кто-то хотел, чтобы эти фотографии появились у меня в доме, и знал, что я не решусь от них избавиться. Эти люди хотели, чтобы полиция нашла эти снимки, и чтобы я вернулся в тюрьму. И вот – так все и получается. Надо было сжечь их, как только взял их в руки".
"Ты еще можешь из этого выпутаться", – сказала Кэри. "Где Эшли Пенн?"
"Я не знаю".
Кэри нахмурилась.
"Признайся, что ты с ней сделал?"
"Ничего".
"Я тебе не верю, Джонни".
"Богом клянусь", – сказал он. "В новостях передают, что ее похитили по дороге из школы, так? В средине дня?"
"Да".
"Я был на работе", – сказал он. "Я работаю в автомастерской "Рик-Авто" в Церритос. Я провел там весь день, ушел после пяти. Можете позвонить Рику, он вам подтвердит. Он пригрозил мне, что если пропущу работу еще раз, то он меня уволит".
"А ты много прогуливал в последнее время?"
"День там, день сям. Но Рик всерьез разозлился, так что я целый день был на месте. Кстати, там есть камеры – вы увидите, что я возился на стоянке весь день и ни на пять минут не отлучался. Я даже обед съел в подсобке. Проверьте. Позвоните туда, Рик вам скажет".
Кэри становилось все больше не по себе. Его алиби было настолько подробным, что в нем было бы слишком легко найти нестыковки, а значит, Джонни, скорее всего, не лгал.
"Весь день?" – спросила Кэри.
"Да. Только около двух мне позвонил какой-то чувак, чтобы сделать… покупку".
"Не парься, Джонни, я не собираюсь сейчас вникать в твою торговлю травой. Продолжай".
"Ну, он хотел встретиться на парковке торгового центра в Церритос. Но я с ним не был знаком, и Рик сказал…"
"Рик пригрозил тебе, я поняла. Но раз ты был на работе, кто мог взять твой фургон?"
"Никто. Он весь день был при мне".
"Кто-то его все-таки взял".
"Нет", – возразил Коттон. "Я припарковал его прямо на стоянке мастерской и весь день буквально ходил вокруг него. Он стоял на месте".
"У нас есть запись, на которой в этом фургоне увозят Эшли".
"Это невозможно. Фургон был со мной. Проверьте камеры Рика – увидите".
Кэри отвела Коттона обратно в допросную. Когда она вышла, Рэй уже ждал ее.
"Ни на минуту нельзя оставить тебя без присмотра", – сказал он.
"Иди за мной", – сухо бросила она, не настроенная на поддевки.
Они направились в гараж, где эксперты осматривали фургон Коттона. Кэри вбила номер в базу и, к своему удивлению, обнаружила, что он не совпал. Номерные знаки с фургона Коттона были зарегистрированы на белую "Камри", принадлежавшую некой Барбаре Грин из Сильверлейка.
"Что, черт возьми, происходит?" – спросил Рэй озадаченно.
"Хочешь услышать мою теорию?" – спросила Кэри.
"Да, будь добра".
"Тот, кто похитил Эшли Пенн, пытался подставить Джонни Коттона", – сказала она."Похититель использовал черный фургон той же модели и серии, что и у Коттона. Он украл номера Коттона, чтобы мы идентифицировали, но прикрыл передние, чтобы нам показалось, будто Коттон хочет скрыться".
Рэй продолжил.
"И переставил номера Барбары Грин, чтобы парень не заметил разницы, пока не стало слишком поздно".
"Точно", – согласилась Кэри. "И я готова поспорить, что тот же самый человек присылал Коттону фотографии маленьких девочек. Коттон заявляет, что он появлялись в его почтовом ящике в конверте без обратного адреса. Кто бы это ни был, он знал, что Коттон не сможет просто так выбросить фото, и мы найдем их при обыске. Так парень выглядел бы еще более виновным".
"Значит, Коттон – не наш похититель", – заключил Рэй.
"Нет. Но это не самое худшее. Кто бы ни был настоящим преступником, он планировал это давно. Он знал, что Коттон – дилер Риверса. Он знал, что тот – педофил. И он изо всех сил пытался испортить Коттону алиби, вызвав его на встречу в торговом центре".
"Получается, мы возвращаемся на первую клетку", – сказал Рэй.
Кэри покачала головой.
"Это хуже, чем первая клетка", – возразила она. "Мы впустую потратили то, чего у Эшли нет: время".
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Понедельник
Ночь
Эшли попыталась открыть глаза, но веки не слушались. Она пришла в сознание, но мир вокруг еще казался зыбким, вязким и мутным. Она вспомнила, как в одиннадцать лет порвала сухожилие на лодыжке во время серфинга, и ей делали операцию под общим наркозом. Когда она очнулась, у нее было такое же чувство, как сейчас – будто она не просто проснулась, а воскресла из мертвых.
Сколько она так пролежала?
У нее очень болела голова. Невозможно было сказать, где именно болит – череп пульсировал весь целиком, и Эшли боялась, что малейшее движение сделает ей еще хуже.
Не смотря на боль, Эшли решилась открыть глаза, но ничего не поменялось – ее окружала кромешная тьма.
Страх усилился. Она явно была не в больнице.
Где я?
Она догадалась, что ее, вероятно, накачали транквилизаторами, и с новой силой содрогнулась от ужаса.
Как я здесь оказалась? Почему я ничего не помню?
Эшли пыталась взять себя в руки, но паника брала верх. Тогда она напомнила себе, как она однажды выкарабкалась из-под огромной волны, которая сбила ее с доски и утащила на океанское дно. Паника ей не помогла – бороться с такой волной не было смысла. Нужно было сохранить спокойствие и переждать. Нужно было позволить себе чувствовать страх, но пропускать его сквозь себя отстраненно, чтобы начать действовать, как только волна сойдет.
Сейчас она заставила себя поступить так же. Она ничего не видела и ничего не помнила, но это не означало, что она была совсем беспомощна. Для начала она решила сесть.
Игнорируя беспощадный молот боли в голове, Эшли оттолкнулась от пола локтями и придала своему телу вертикальное положение. Когда боль немного утихла, она ощупала себя в темноте. Ее юбка и топ по-прежнему были на ней, лиф и трусики – тоже. Пропали только туфли. Она лежала на тонком матрасе, настолько коротком, что под босыми пятками она чувствовала шершавый деревянный пол.
Заметив какие-то странные ощущения в правом ухе, она ощупала мочку и поняла, что сережка пропала, а дырка ноет так, будто ее сорвали силой. Левая сережка была на месте. Не считая этого и головной боли, Эшли была цела и невредима.
Она вытянула руки вперед, чтобы ощупать окрестности. Пол был точно деревянным, но в нем было нечто необычное, что она пока не могла понять. Ее пальцы побежали дальше вдоль матраса, пока не наткнулись на стену в изголовье. К удивлению Эшли, стена оказалась металлической. Девушка стукнула по ней костяшками, и звук разнесся гулким эхом.
Держась за стену, Эшли встала и продолжила внимательно ощупывать поверхность. Она сделал несколько осторожных шагов, и вскоре поняла, что стена выгибалась внутрь. Девушка обошла комнату по периметру, пока снова не наткнулась ногами на матрас, и сделала вывод, что она находится в каком-то цилиндрическом помещение размером примерно с большой гараж на две машины.
Она снова села на матрас и удивилась звуку, который при этом получился. Она топнула ногой по деревянному настилу и поняла, что ей показалось странным с самого начала: под полом было пустое пространство, как под палубой корабля.
С минуту Эшли сидела тихо, вызывая в гудящей голове хоть какие-то воспоминания. Страх неумолимо подступал.
Что это за место? Как я сюда попала? Почему я ничего не помню?
"Эй!"
Короткое эхо передразнило ее, дав понять, что у ее темницы были высокие потолки. Никто не отозвался.
"Есть кто живой?"
Ни звука в ответ.
Она мысленно обратилась к родителям. Ищут ли они ее? Достаточно ли времени прошло, чтобы они начали волноваться? Ее отец вообще заметит, что она пропала?
Слезы выступили у нее на глазах, но она раздраженно вытерла их тыльной стороной ладони. Сенатор Стаффорд Пенн не любил плакс.
"Мама!" – позвала Эшли с паникой в голосе. "Мама, спаси меня!"
В горле у не пересохло. Когда она в последний раз что-то пила? Сколько времени она провела здесь?
Она ползала по полу, ощупывая центр комнаты. Как ни странно, скоро она наткнулась на пластиковое ведро. Сняв крышку, она запустила руку внутрь и обнаружила там несколько бутылок воды, какие-то контейнеры и… фонарик?
Ура!
Эшли включила фонарик, и комната ожила в пятне света. Почти сразу же стало ясно, что это никакая не комната, а, скорее, бункер с четырехметровым потолком. В пластиковом ведре лежали бутылки с водой, какой-то суп, арахисовое масло, бекон, туалетная бумага и буханка хлеба. Рядом стояла пластиковая корзина – не сложно было догадаться, зачем.
Она прошлась фонариком вдоль стен в надежде, что сможет найти дверь. Безрезультатно. Однако, ее внимание привлекли надписи на стенах.
Ближайшая к ней была сделана черным маркером:
Я Бренда Уокер. Я умерла здесь в июле 2016-го. Передайте моим родителям и сестре Ханне, что я всегда буду их любить.
Дальше шел номер телефона, начинавшийся с кода 818 – долина Сан-Фернандо.
Господи!
Эшли перевела пятно света дальше. На стенах были и другие сообщения, написанные разными почерками. Некоторые из них были короткими и по делу, как у Бренды. Другие – длинными и бессвязными, сделанными в разные дни. Надписи буквально покрывали все стены, и Эшли насчитала по меньшей мере двенадцать имен.
Девушка начала задыхаться. Ее колени подкосились, и она опустилась на пол, держась за края ведра. Фонарик выпал у нее из рук и упал на буханку хлеба. Она закрыла глаза и сделала несколько медленных глубоких вдохов и выдохов, стараясь стереть надписи на стене из головы.
Примерно через минуту она снова открыла глаза и заглянула в ведро. Фонарик закатился под хлеб и лежал на дне, рядом с банкой арахисового масла.
Толку мне от него, с моей-то аллергией.
Она достала фонарик и отшвырнула бесполезную банку масла в сторону. На дне ведра показалось что-то, чего она раньше не заметила. Эшли нагнулась и посмотрела ближе – это был перманентный черный маркер.
Увидев его, Эшли заверещала.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Понедельник
Ночь
Кэри, боясь с нетерпением, стояла у дверей. Она провела там уже больше двух минут.
Когда выяснилось, что Джонни Коттон не при чем, Хиллман приказал начать расследование с нуля. Разумеется, слова Коттона еще нужно было подтвердить. Паттерсон с опергруппой осматривали его фургон на случай, если что-то упустили. Стерлинг отправился в "Рик-Авто" в Церритос, чтобы познакомиться с боссом Коттона и просмотреть записи с камер, обеспечивавшие его алиби.
Эдгертон из техотдела забрал телефон Коттона, чтобы попробовать отследить звонок от таинственного клиента, хотевшего купить наркотики на парковке торгового центра. Также, ему должны были передать ноутбук Эшли, чтобы провести глубинное сканирование и найти что-то, что она могла прятать.
Суарез составлял отчеты по показаниям Тельмы Грей и Миранды Санчез. Кантуэлл искал информацию о проданных черных фургонах в округе Лос-Анджелеса за последний месяц и проверял личные данные владельцев по базе правонарушителей.
Рэй вернулся в школу Эшли, чтобы встретиться с директором и просмотреть видео с камер наблюдения на соседних улицах за последние дни. Они надеялись, что похититель наблюдал за школой и совершил какую-то ошибку: например, расслабился и вышел из фургона.
Броуди пришлось бросить поиск, потому что его срочно вызвали расследовать перестрелку в Уэстчестере. Хиллман изучал недавние дела о похищениях подростков в штате в поисках похожего почерка.
Кэри убедила Хиллмана поручить ей взять показания у Уокера Ли, старшего парня, с которым Эшли крутила в последние пару недель. Она знала, что начальник согласится, потому что захочет убрать ее с глаз долой и послать подальше от эпицентра расследования. Но она не возражала: ей не верилось, что старые нити приведут к результату, и решила начать с новой стороны.
Уокер Ли жил в Норт Венис рядом с Роуз Авеню. В районе невозможно было шагу ступить, чтобы не наткнуться на арт-галерею, веганское кафе, органический спа-салон или один из сотен лофтов художников. "Лофт" было просто красивым словом, обозначавшим обшарпанные квартирки-студио, однако, из-за того, что они располагались в Венисе, владельцы могли сдавать их по две с половиной тысячи долларов за сорок пять квадратных метров. Жилье такого же размера в Шерман Оукс стоило меньше тысячи.
Место, где жил Ли, было одной из вариаций на тему. Здание напоминало автомастерскую, в которой каждый отсек отгородили от других и превратили в жилое помещение. Кэри сомневалась, что громкую музыку, игравшую в его квартире, могли приглушить дешевые гипсокартонные стены.
Детектив снова стукнула кулаком в дверь. Минуту назад Уокер крикнул, что только что вылез из душа, и попросил время, чтобы одеться.
"Время вышло, мистер Ли. Открывайте, или я выломаю дверь".
Мгновение спустя дверь распахнулась.
Уокер Ли, новый бойфренд Эшли, стоял напротив Кэри. Он выглядел так же, как и на фото в телефоне. Как и на большинстве из них, на нем не было ни рубашки, ни обуви, а только джинсы с расстегнутой пуговицей и не до конца застегнутой молнией на ширинке, демонстрировавшие его выпуклые мышцы пресса. Его длинные светлые волосы были мокрыми, и вода стекала с прядей на бетонный пол. Он был настолько хорош собой, что Кэри с трудом удержалась, чтобы не пялиться.
"Проходите. Вы сказали, что хотите задать вопросы об Эшли?" – спросил он, вытирая волосы полотенцем.
Кэри кивнула и прошла за ним в комнату, отводя взгляд от его задней части. Не удивительно, что Эшли потеряла голову – парень был конфеткой даже по голливудским стандартам.
Он провел ее через главный зал, служившей спальней, затем через кухню, переделанную из приемной автомастерской, в комнату, судя по всему, служившую когда-то подсобкой для рабочих. Кэри обратила внимание на то, что стены комнаты были обклеены звукоизолирующими пластинами. Ее внутренняя сигнализация сработала, и она на секунду задумалась, зачем он ведет ее в звуконепроницаемую комнату. Но, заглянув внутрь, она все поняла: комната представляла собой крошечную репетиционную базу, набитую микрофонными стойками, барабанными установками, усилителями, микшерами, колонками и гитарами и опутанную бесконечной паутиной проводов. Там почти не было места, чтобы стоять. Ли плюхнулся на маленький диван и стал ждать, пока Кэри заговорит. Она взяла раскладной металлический стул и села напротив него.
"Как я уже говорила, я здесь из-за Эшли Пенн. Вы знаете, где она?"
Парень провел пальцами по волосам, растерянно гладя на детектива.
"Дома?"
"Нет".
"Здесь ее нет, если вы к этому клоните".
"У вас есть черный фургон?"
"Нет".
"Вы знаете кого-нибудь, у кого есть черный фургон? Может, у кого-то из группы?"
"Нет. Я вас не понимаю. Вы не хотите объяснить, что происходит?"
"Вы не смотрите новости?"
"У меня нет телевизора. Концерта сегодня не было, так что я весь вечер репетировал тут. Пошел в душ всего пятнадцать минут назад".
"Вы были один? Кто-то из ваших друзей из группы может подтвердить ваше алиби?"
"Нет, я люблю отрабатывать материал сам. Зачем мне алиби? Серьезно, в чем дело?"
Кэри объясняла ему, что Эшли пропала после школы, и по ходу всматривалась в его лицо, чтобы понять, знал ли он об этом раньше. Она не заметила ничего подозрительного, только шок. Ей сложно было сказать, был ли парень искренним, или его таланты распространялись на обман полицейских.
Пока она говорила, он достал две рюмки, налил в них виски и протянул одну Кэри.
Она помотала головой, и он поставил ее рюмку на колонку.
"Спасибо, но нет".
"Вы не пьете?"
"Не на службе", – солгала она. "Кто мог хотеть похитить Эшли?"
Уокер осушил свою рюмку.
"Есть одна заварушка, – сказал он, – но я не могу говорить об этом с копами".
"Почему нет?"
"Потому что мне же дороже обернется".
"Слушай, ничего личного, но плевать, что с тобой будет", – сказала Кэри. "И мне не интересно, в чем ты замешан. Если знаешь хоть что-то полезное, то прекрати драматизировать и поговори со мной".
"Ой, блин…"
"Ты ведь хочешь ей помочь?"
"Конечно, хочу".
"Тогда выкладывай. Расскажи все, что знаешь".
Он, казалось, раздумывал над вариантами, а потом заглянул Кэри прямо в глаза и сказал:
"Сначала выпейте свой виски".
"Я же сказала…"
"Ага, что вы на службе", – перебил он. "Но вы хотите, чтобы я вам рассказал кое-что такое, что может мне навредить. Что ж, тогда давайте сравняем счет. Сделайте что-то, что может навредить вам. Вы пьете – я говорю. Такой уговор".
Кэри смерила Уокера взглядом, затем взяла рюмку и наклонилась ближе к нему, вспоминая навыки флирта из прошлой жизни.
"Позвольте сперва задать один вопрос", – сказала она, заранее зная ответ. "Сколько вам лет?"
"Двадцать три. Я для вас слишком молод, детектив?"
"Ты бы удивился, если бы узнал", – хмыкнула она, отклоняясь. "А Эшли пятнадцать, если я правильно помню. Так что ваши отношения – это, технически, растление малолетних. Предполагаю, что вы переживали именно об этой стороне вопроса".
Парень кивнул. Кэри поставила рюмку на место, и взгляд ее посуровел.
"Давай начистоту, Уокер. Не против, если я перейду на "ты"?"
Он покачал головой, сомневаясь, флиртует она с ним или нет. Тогда Кэри решила прояснить свое поведение.
"Уокер, вдобавок к растлению малолетних, у тебя на телефоне, если я не ошибаюсь, есть обнаженные фото Эшли. А это уже хранение детской порнографии – еще одно сексуальное преступление. Вообще-то, каждый снимок – отдельное дело. В обычной ситуации я бы вызвала своего огромного напарника, и он бил бы тебя, пока твои кишки не вылезли бы наружу. Но сейчас у меня нет на это времени. У меня ни на что нет времени, кроме поиска Эшли. Так что начинай говорить. Скажи мне хоть что-то и прекрати трястись за свою шкуру хоть на десять секунд. Если ты будешь со мной откровенен, тебе будет не о чем волноваться. Но если нет, я стану твоим худшим ночным кошмаром. Обещаю".
Уокер сглотнул. Приятно было видеть, как ухмылка на секунду исчезает с его физиономии. Однако, вскоре он взял себя в руки и все рассказал.
По его словам, хоть его группа – "Рейв" – и пользовалась успехом в Лос-Анджелесе, и их сингл даже крутили по радио, он не думал, что им удастся вырваться на национальный масштаб. Слишком высокая конкуренция. Уокер – солист и автор песен – подумывал о том, чтобы бросить группу и поехать в Вегас, чтобы начать сольную карьеру. Он был лицом группы, играл на гитаре, писал песни. Ему казалось, что в городе посреди пустыни у него будет больше шансов выделиться. Заработав имя, он мог бы вернуться и собирать концертные залы, а не захудалые клубы. Эшли собиралась поехать с ним.
"Значит, вы двое хотели сбежать?"
Уокер пожал плечами. "Скорее, начать жить. Я стану звездой. Она тоже. Вы же ее видели? Она красотка. Ею заинтересовались несколько модельных агентств".
Его показания сходились с историей поиска в браузере на ноутбуке Эшли.
"Была только одна проблемка", – продолжил он. "У нее всегда были деньги, она ни в чем не нуждалась. Она понимала, что если сбежит, то родители перестанут ее снабжать. Так что она начала шутить, что нужно организовать фальшивое похищение, чтобы потребовать с них выкуп".
Кэри попыталась скрыть шок. Неужели Эшли сама подстроила свое исчезновение? Пока что улики говорили, что это невозможно.
"Ты думаешь, она осуществила свой план?"
Он отрицательно покачал головой.
"Нет, это были шутки. В этом деле я бы ставил на Арти Норта".
Кэри слышала это имя впервые.
"Что еще за Арти Норт?"
"Это очень подозрительный охранник у Эшли в школе. Однажды он застукал нас в прачечной, когда мы, ну… выражали свои чувства. Этот гад снял видео на телефон, а потом шантажировал Эшли и пытался вынудить ее заняться с ним сексом. В противном случае он грозился выложить запись на порно-сайты".
"И что? Она занималась с ним сексом?"
"Нет. Кто-то выбил из него эту дурь".
"Ты?"
Уокер пожал плечами.
"Не помню. Важно то, что она пожаловалась мне, что с тех пор он все время бросал на нее сальные взгляды".
Кэри прокрутила все услышанное в голове, пытаясь составить полную картину.
Заносчивые сопляки с амбициями рок-звезд, зловещие охранники, вероятность фальшивого похищения – у нее вдруг появилось слишком много версий. Она встала.
"Не уезжай из города Уокер. Я проверю каждую зацепку, и если выяснится, что ты мне солгал, я вернусь со своим напарником, и это будет долгий визит. Понял?"
Тот кивнул. Кэри схватила свою порцию виски с колонки, опрокинула ее в один глоток, выбросила пустую рюмку и вышла на улицу.
"И надень рубашку, ради бога!"
На улице она набрала Суареза и попросила раскопать все об Арти Норте и перезвонить ей. Затем она связалась с Рэем.
"Ты где?" – спросила она.
"А в чем дело?"
"У нас новый подозреваемый, и мне бы хотелось, чтобы ты присутствовал при нашей беседе".
"Ладно. У тебя бодрый голос".
"Я тут собрала кучу новых зацепок, пофлиртовав с тупым красавчиком. Это придает уверенности".
"Рад за тебя", – сказал Рэй с сарказмом.
"Я знала, что ты оценишь. Увидимся через пять минут".
Кэри повесила трубку, поставила мигалку на крышу машину и включила ее. Ей нравилось ездить с мигалкой.
