Блейк Пирс
Наблюдая
Она поняла…
Я всё делаю не так.
Он не станет атаковать того, кто не боится. Он хочет, чтобы его жертва была беспомощной.
Из-за своей показной отваги она перестала выглядеть потенциальной жертвой в его глазах.
Она действительно почувствовала, как он исчезает в ночи.
Тогда она снова пошла в сторону общаги, всё ещё обдумывая странный опыт, который ей довелось пережить.
Никогда прежде ей не приходилось испытывать ничего подобного.
Или приходилось?
Когда она ещё была совсем маленькой, после смерти её матери, разве не проживала она это страшное событие с иной точки зрения, нежели её собственная?
Разве не помогали ей подобные проблески прятаться от отца, когда он злился на неё и становился опасным?
Тогда Райли задала себе самый важный вопрос.
Может ли она использовать чувствительность, развившуюся в её сложном детстве, для того, чтобы выяснить, что произошло с Реей?
Она знала, что должна попытаться.
Райли прошептала невидимому и неизвестному убийце, кем бы он ни был:
– Тебе не уйти. Вечно скрываться ты не сможешь. И я об этом позабочусь.
Глава десятая
В общежитии царила неестественная тишина. Были слышны лишь шаги Райли, пока та шла по коридору к своей комнате. Конечно, уже было поздно. Но даже в такое время, как правило, на этаже кто-то слушал музыку и зачастую очень громко. Казалось, что теперь ни у кого нет настроения для этого.
«Всё изменилось», – с горечью подумала Райли.
Вернётся ли всё когда-нибудь на круги своя, станет ли всё таким, как до убийства Реи?
Она тихонько открыла дверь, надеясь не разбудить Труди. Но как только Райли шагнула в тёмную комнату, она услышала голос подруги:
– Райли!
Труди сказала это так нервно, что Райли заволновалась. Она включила свет и увидела, что её соседка сидит на кровати.
– Труди! – воскликнула Райли. – В чём дело?
– В чём дело?! – эхом откликнулась Труди. – Я не могла глаз сомкнуть с тех пор, как легла. Я до смерти переживала за тебя. Ты вообще понимаешь, сколько времени тебя не было? Я не знала, что и делать! Я уже собиралась звонить в полицию.
Райли села на кровать напротив девушки.
– Мне очень жаль, что я расстроила тебя, – сказала она. – Я в порядке.
Труди затрясла головой.
– Нет, ты не в порядке. Что-то не так. Ты ведёшь себя, как сумасшедшая, выходишь так поздно, когда в округе бродит убийца. Знаю, знаю, Циммерман говорит, что то, что произошло с Реей, больше не повторится, но я всё равно ужасно боюсь. Где ты вообще была? Что ты делала?
Райли вздохнула.
Если она расскажет обо всём, что делала, Труди и правда сочтёт её сумасшедшей. И всё же, бедняжка заслуживает хоть какого-то объяснения.
– Я зашла в Хижину кентавра, – сказала Райли. – Выпила пива. Наткнулась на Рори Бёрдона и поболтала с ним. Он воспринимает всё очень близко к сердцу.
Райли замолчала, а потом добавила:
– Ты в курсе, что Рори был влюблён в Рею?
Труди выпучила глаза.
– Нет! – воскликнула она. – Вот бедняга. Ты рассказала ему, что Рея чувствовала к нему?
Райли покачала головой.
– Ему и без того очень плохо. Он считает себя виноватым. Говорит, что надо было проводить её до дому той ночью.
Труди поморщилась, как от боли, и опустила голову. Райли вдруг поняла, что не стоило этого говорить.
В конце концов, она знала, что Труди чувствует то же, только, пожалуй, ещё сильней. Она была слишком пьяна, чтобы хотя бы заметить, что Рея уходит.
Райли решила, что лучше сменить тему.
– Ещё я ходила в полицейский участок, – добавила она.
– Зачем? – спросила Труди.
Райли помедлила, но проговорила:
– Не знаю… Я… наверное, я хотела узнать, продвинулись ли они в… ну ты понимаешь.
Труди молча смотрела на неё – ей не терпелось услышать, что расскажет Райли.
– Они считают, что Рея даже не знала этого человека, что он был проезжим и уже уехал отсюда. А ещё они думают, что он может проделать это в других местах. Они сказали, что возможно расследованию будет помогать ФБР.
Труди выглядела озадаченной.
– Но доктор Циммерман сказал…
– Да, я знаю, – перебила Райли. – Но у полиции другое мнение. Так или иначе, никто не считает, что нам может угрожать какая-то опасность.
Труди уставилась перед собой.
– Хотелось бы мне в это поверить, – вздохнула она.
«Да, и мне», – подумала Райли, вспоминая своё ощущение убийцы, наблюдающего за ней.
Вдруг Труди крепко обняла Райли.
Она расплакалась и сказала:
– О, Райли, обещай, что больше не будешь меня вот так пугать! Я знаю, что нет причин для страхов, но всё равно не могу с ними справиться. Ты моя лучшая подруга. От одной мысли, что я могу потерять тебя после Реи…
Труди захлебнулась слезами.
Райли не знала, что ответить девушке. Может ли она пообещать ей, что больше не будет ходить одна?
«А почему нет?» – подумала она.
Это казалось единственным разумным выбором.
Но то, что Райли испытывала совсем недавно, вовсе не поддавалось законам разума. Её взволновал момент жуткой связи, которую она почувствовала с убийцей. Сможет ли она не поддаться соблазну, если снова почувствует эту связь? Разве это был последний раз, когда она выходила ночью одна, стараясь найти его, понять его?
Она мягко выпуталась из объятий Труди.
– Прости, что напугала тебя, – сказала она. – Я постараюсь больше так не делать. Но сейчас уже поздно и тебе надо спать. Как и мне. Я в душ.
Труди кивнула, теперь она выглядела спокойней.
Райли схватила пижаму и халат, выключила свет и вышла из комнаты.
Идя к ванной, она чувствовала сильную усталость. То был длинный, странный, тревожный день. Ей очень нужно выспаться перед завтрашними уроками.
Но почему-то она сомневалась, что сможет хорошо поспать в эту ночь.
*
Прозвучал выстрел.
Маленькая Райли снова была в магазине сладостей, теперь она чувствовала запах дыма.
Злодей только что застрелил её маму.
Она выронила конфеты, которые сжимала в руке, и закричала:
– Мама!
Но когда она опустила глаза на распластанную на полу фигуру, она оказалась вовсе не мамой.
То была другая женщина, моложе мамы, из горла её хлестала кровь. Женщина была мертва, а глаза её смотрели вверх на Райли.
По каким-то причинам, будто она знала её из другого времени или места, маленькая Райли проговорила:
– Рея…
Она поборола свой ужас и обернулась, чтобы посмотреть на мужчину в носке, натянутом на голову.
Из дула его пистолета всё ещё шёл дымок.
– Кто ты? – грозно спросила она, стараясь говорить не как маленькая девочка. – Открой мне своё лицо.
Мужчина уставился на неё сквозь носок.
Затем он медленно стянул его с головы, и…
Он оказался вовсе не мужчиной.
Это была женщина.
И маленькая Райли знала, кто эта женщина.
То была сама Райли, только взрослая!
Райли разбудил звонок телефона в комнате.
Она открыла глаза и увидела, что в окно бьёт утренний свет. Труди посапывала в своей кровати. Райли решила было дать телефону звонить до тех пор, пока не включится автоответчик, но тогда Труди точно проснётся, а это было ни к чему.
Так что она вылезла из кровати и сняла трубку.
В ней раздался хриплый мужской голос:
– Привет, девочка.
Райли сразу же узнала голос. Она не очень была ему рада.
Он принадлежал её отцу.
Но зачем он звонит ей? У него ведь даже телефона нет.
Видимо, он специально приехал в город и звонит из таксофона.
«Но почему?» – недоумевала она.
– Привет, пап, – сказала она.
Повисло молчание.
Некоторое время Райли недоумевала…
Что мы можем сказать друг другу?
Их отношения уже много лет были натянутыми.
Временами они оба старались установить контакт и помириться, Райли даже приезжала в его хижину в горах Аппалачи почти каждый год. Они редко по-настоящему ссорились, но когда это происходило, всё было очень плохо. Как бы они оба ни старались, вместе им никогда не было уютно.
– Как дела? – наконец спросила Райли.
Она услышала знакомый смешок.
– Ты знаешь, как. Сейчас не сезон охоты на оленей, так что я рыбачу. В основном на форель. Улов нормальный.
При упоминании о рыбалке Райли вспомнила, как рыбачила вместе с отцом, а ещё охотилась на мелкую дичь – белок, сурков, птицу. Райли не особо тянуло охотиться на оленей, так что в этом она не составляла ему компании. Хотя Райли и было тяжело в компании отца, природа вокруг его хижины была великолепна. Он купил хижину после того, как вышел на пенсию со службы в морской пехоте.
Там было очень одиноко, особенно зимой. Но её отцу это очень нравилось. Он всегда был суровым человеком, который не особенно ладил с другими людьми, а после того, как была убита мать Райли, стал и вовсе невыносимым.
Снова воцарилась тишина. Райли знала, что теперь она должна рассказать что-то о себе.
Но стоит ли рассказывать ему о том, что произошло за последние несколько дней?
Как он отреагирует?
– Пап, здесь произошло убийство. Прямо в моём общежитии, на моём этаже. Убили девочку, которую я хорошо знала. Ей перерезали горло. Никто не знает, кто это сделал.
Снова повисло молчание. Он вообще скажет что-нибудь?
– Что ж, – наконец медленно проговорил её отец, – ты знаешь, как быть начеку.
Райли стало неприятно, но она не сразу поняла, почему. Она читала об этом в своём учебнике по психологии, это называлось «двойное послание» – ситуация, когда человек даёт противоречивую информацию.
А в данном случае информация определённо была противоречивой.
С одной стороны, её отец давал ей понять, что она не особенно достойна его заботы и волнения. С другой стороны, он как бы говорил ей, что она такая же сильная, как и он, и, может быть, он даже немного восхищается ею.
Райли никак не могла согласовать эти два послания в своей голове. Но хотя бы благодаря учёбе могла ей понять, почему это так беспокоит её.
Тогда её отец спросил:
– Какая у тебя теперь специализация?
Райли подавила раздражение. Она знала, что сейчас будет. Они уже много раз говорили об этом.
– Психология, – сказала она.
– Это плохо, – заметил он. – Тебе нужно подумать о смене специализации.
Райли хотелось объяснить ему, почему он не прав, но тут её остановил старый знакомый инстинкт.
Если она скажет ему правду – что ей нравится изучать психологию и, кроме того, что идёт уже второй семестр её последнего года обучения и уже поздно что-то менять – он выйдет из себя и звонок кончится плохо.
– Я подумаю, папа, – соврала она, надеясь, что на этом тема иссякнет.
Однако она почувствовала, что беседа уже приняла неприятный поворот.
– Девочка, пришла пора тебе кое-что понять. Ты не создана для нормальной жизни. Не пытайся подстроиться и жить и работать, как остальные. Это не в твоей крови. Это не в твоей природе.
Райли уже готова была потерять терпение.
Она слышала эти слова много раз – и это снова было двойным посланием.
Говорит ли ей отец, что она в некотором роде исключительна и создана для великих дел?
Или же он просто хочет дать понять, что она ненормальная?
Она не знала этого точно. Скорей всего, он и сам этого не знал.
Так или иначе, пришла пора заканчивать эту бессмысленную беседу.
– Была рада поболтать с тобой, папа, – проговорила она. – А теперь мне пора собраться на уроки.
Снова повисло молчание.
Райли часто чувствовала в такие моменты, как её отец старается подобрать слова, чтобы сказать то, что он отчаянно хочет донести до неё, но никак не может.
– Ладно, – наконец, выговорил он. – Пиши мне иногда.
Звонок оборвался. Райли сидела, уставившись в трубку и чувствуя печаль и пустоту, а также тревогу.
Слова эхом отзывались в её ушах: «Ты не создана для нормальной жизни».
Её отец постоянно говорил ей это, и обычно ей удавалось не придавать этому большого значения.
Но теперь, после того, что случилось прошлой ночью, она невольно задумалась…
А может, он прав?
После такого трудного детства и юношества она всегда отчаянно стремилась к нормальности, которую видела повсюду в окружающем её мире – к замужеству, детям, стабильной карьере, комфортному будущему.
Но теперь она невольно чувствовала, что всё изменилось, практически за одну ночь.
Что означает тот факт, что ей очень легко далось проявление эмпатии к убийце, что её тянуло посмотреть на мир его глазами, хотя бы одним глазком?
Райли постаралась стряхнуть все свои тревоги.
Пришла пора вставать, впереди новый день.
Глава одиннадцатая
Райли села за стол, чтобы подготовиться к уроку профессора Хеймана, однако мыслями она всё время возвращалась к другой книге – той, что ждала её в ящике: «Тёмный разум» Декстера Циммермана.
Она знала, что давно должна была вернуть её профессору Хейману. Он одолжил её две недели назад, и она уже перечла её на три раза. Он не просил Райли вернуть книгу – он вообще не упоминал о ней с тех пор. Может, он забыл, что книга у неё?
Так или иначе, было неправильно хранить у себя чужую вещь.
«Я ведь больше всё равно не собираюсь перечитывать её», – подумала она.
Но её так и манило в странные, преступные миры, которые подробно описывались в книге.
«Почему меня так тянет к личности преступника?» – гадала она.
Почему мне интересно узнавать о самых мерзких человеческих созданиях? Почему мне хочется знать, что сделало их такими?
Однако ещё больше её интересовало то, как их ловить и почему это бывает так сложно.
«Ну, это хотя бы здоровый интерес», – подумала она про себя.
Тем не менее, она была уверена, что никто из её подруг не разделяет её восхищения.
Более того, книга прямо сейчас лежала в ящике из-за её соседки по комнате, Труди – раньше книга стояла на книжной полке Райли, но Труди вздрагивала каждый раз, когда её взгляд падал на неё.
Поняв, что девочке некомфортно от одного вида книги Циммермана, Райли спрятала её поглубже в ящик.
Но почему она вообще держит книгу у себя?
Тут мысли Райли прервал звонок телефона, и она задумалась, кто это может быть. Ей редко кто-то звонил в общагу, и она надеялась, что это не её отец – их разговоров раз в несколько месяцев хватало ей с лихвой.
Она вспомнила его слова во время их последней беседы: «Ты не создана для нормальной жизни».
Да, ей точно не хотелось слышать сейчас ничего подобного, особенно учитывая вопросы, которые породила у неё эта книга.
Она решила не брать трубку. Включилось исходящее сообщение, в котором голос Труди объяснил, что они с Райли не могут подойти к телефону, но если звонящий оставит сообщение, они ему обязательно перезвонят.
После гудка последовало короткое молчание. Похоже, человек на другом конце провода никак не мог решить, оставлять сообщение или нет.
Затем раздался мужской голос:
– Эм… я звоню Райли Суинни. Райли, ты, наверное, даже не помнишь моего имени, но…
Райли улыбнулась.
Конечно, она помнила его имя.
Это был Райан Пейдж.
Она сняла трубку и сказала:
– Привет.
– Эм, это Райан. Райан Пейдж. Мы встречались пару недель назад.
Райли сделала вид, что немного удивлена.
– Ах да, я что-то припоминаю. Как дела?
– Ну, я как раз размышлял, чем заняться на выходных, и подумал, что, может быть, ты не будешь против встретиться. Можем поужинать и сходить в кино. Я слышал, что «Матрица» – отличный фильм. Ты его видела?
– Нет, – ответила Райли.
Она замолчала. С лёгким чувством вины она поняла, что наслаждается его смущением, ожидая продолжения.
Наконец, он сказал:
– Что думаешь?
– Звучит неплохо, – сказала она.
Снова последовала пауза. Затем, не задумываясь, Райли выпалила:
– А что ты делаешь сегодня? Может, сходим выпить?
Она тут же почувствовала, как её лицо покраснело от смущения.
Ох, что я наделала.
Но пути назад уже не было. Она порадовалась тому, что Райан хотя бы не видит её лица.
– Я с удовольствием, – воскликнул он. – Как насчёт Пу-Ба?
Райли была поражена. Пу-Ба был элитным пабом, о посещении которого у неё и её подруг даже мыслей не было. Но если Райан хочет туда…
– Конечно, – согласилась она.
– Ладно. Когда мне забрать тебя?
У него есть машина!
Стараясь сохранять невозмутимость, Райли сказала:
– Как насчёт восьми тридцати? Мне надо доделать уроки.
– Отлично. Я позвоню тебе, когда подъеду.
«Позвоню?» – снова стала недоумевать Райли.
Тут она поняла…
Мобильник у него тоже есть.
Наконец, Райан сказал:
– Жду нашей встречи.
– Да… Да, я тоже.
Она повесила трубку в полнейшем замешательстве.
«Что ты делаешь сегодня?» – спросила она его.
Зачем она это сделала это? С каких это пор у неё не хватает терпения?
Но она быстро поняла: может быть, это правильно.
В конце концов, что тут такого? Это просто возможность проверить, как они сойдутся с Райаном безо всех формальностей вроде ужина и кино. Сегодня будет легче уйти раньше, если ей захочется. А ещё она сможет понять, нравится ли он ей настолько, чтобы идти с ним на настоящее свидание.
Но тут у неё появилось новое переживание…
А что, если он мне понравится, а я ему нет?
Она застонала вслух.
Беспроигрышного пути просто нет. Либо она сегодня пойдёт на полусвидание, которое может закончиться плохо для неё, или проведёт остаток недели, переживая, как пройдёт настоящее свидание.
Так или иначе, ей действительно нужно кое-что закончить перед приездом Райана. Она открыла книгу на том месте, где остановилась до его звонка, однако теперь ей никак не удавалось сосредоточиться, и волновалась она не о своём почти-свидании. Нет, она переживала о другом человеке.
Труди.
Труди ушла в библиотеку после ужина, и вообще в этом не было ничего особенного, но в последнее время даже такое происшествие было особенным. Подруга Райли была сама не своя все две недели после смерти Реи.
Она старалась придерживаться строгой рутины – ходила на пары, на обед и ужин в столовую, но кроме этого почти никуда. Остальное время она сидела в своей комнате, готовясь к занятиям, иногда просто молча сидела, глядя перед собой или вниз на собственные руки. Она редко включала даже попсу, которая обычно так раздражала Райли.
Райли знала, что и сама она последнее время не была собой, но она хотя бы старалась снова вернуться на круги своя. Ей не особенно это удавалось, но по крайней мере она не позволяла тому, что случилось с Реей, полностью разрушить свою жизнь.
Райли обрадовалась, когда Труди объявила о том, что собирается посидеть в библиотеке. Она сама осторожно предложила ей это, стараясь не особенно давить – Труди последнее время была особенно чувствительна.
Но теперь она невольно переживала, как прошла небольшая вылазка её подруги.
Не грустит ли она?
Райли попыталась напомнить себе, что не несёт ответственности за эмоциональное состояние Труди. Она знала, что Труди ходит к школьному психологу, так что это он должен помочь ей справиться. Но пока толку от этого было мало, по мнению Райли.
Она взглянула на часы и увидела, что время идёт. Она должна быстро закончить домашку и одеться на встречу с Райаном.
«Что-то-вроде-свидания, – думала она, переворачивая страницы учебника. – Значит ли это, что всё возвращается в свою колею?»
Окончание старшего курса и выпускные экзамены – само по себе тяжёлое время.
Конечно, больше не случится ничего ужасного.
Однако стараясь вернуться к нормальной жизни, Райли не могла не думать…
Осталось ли вообще такое понятие, как «нормальный»?
Глава двенадцатая
К тому времени, когда Труди выдвинулась домой из библиотеки, уже стемнело. Ей так и не удалось там поделать уроки, но это и не было целью.
Она была горда собой за то, что сделала. Какое-то время она просматривала ряд новых книг на полке. Затем села за стол и стала листать свой конспект.
И теперь её изумляла собственная гордость от выполнения таких крошечных задач – а изумление было хорошим признаком.
Труди даже стала чувствовать себя получше.
Эта вылазка была идеей психолога. Вечерний поход в библиотеку должен был помочь Труди проверить себя, попытаться побороть свои страхи.
«Маленькими шажками», – вспомнила Труди слова психолога.
Но сейчас это не казалось маленьким шажком.
«Скорее это «прыжок гиганта»!» – подумала она.
Тем не менее, Труди продолжала убеждать себя, что это необходимо. Она всё время вспоминала слова Райли вскоре после убийства Реи: «Мы не можем жить вот так, в вечном страхе, что произойдёт что-то ужасное».
Конечно, это была правда. Труди знала, что должна отбросить ставшую хронической боязнь, господствовавшую в её жизни последние несколько недель.
Так что она сделала маленький шажок – или прыжок гиганта, кому как.
Тем не менее, она поняла, что идёт по тротуарам кампуса довольно поспешно, гораздо более быстрым шагом, чем обычно. Даже вид шагающих неподалёку других студентов не мог успокоить её. Любая тень между зданиями или темнота за кустарником, казалось, таили угрозу.
Она сказала себе, что под кустами уж точно не лежит никакого монстра-убийцы, тем более когда в кампусе так много людей.
Труди поняла, что теряет те толики самоудовлетворения, что она испытала только что в библиотеке. Теперь ей никак не удавалось вновь почувствовать уверенность.
А что, если все студенты куда-то денутся? Что, если все внезапно исчезнут и оставят её в одиночестве среди лабиринта дорожек – прекрасной мишенью для убийцы?
Она знала, что её мысли нерациональны, но сейчас никак не могла контролировать их.
К тому времени, когда до общежития осталось полпути, сердце Труди уже рвалось из груди, а дыхание было учащённым. Интересно, стоило ли пытаться проверять себя вот так?
Конечно, её психолог поступил мудро, порекомендовав ей выйти на улицу. Она гордилась своими стараниями. Однако всё, чего ей удалось достичь, это испугаться до смерти.
«С таким же успехом я могла ничего не делать, – подумала она. – Надо было просто остаться дома».
Конечно, просиживание в комнате, съёжившись от страха, вряд ли можно было назвать жизнью. Но она напомнила себе, что до выпуска осталось всего два месяца. Если ей удастся пережить их, сдать экзамены и закончить колледж, она поедет домой и может сидеть там, пока не почувствует себя в достаточной безопасности, чтобы выйти.
Когда Труди дошла до входа в общагу, она забежала внутрь и встала за дверью, с трудом дыша.
Ну, хотя бы она снова может дышать.
Идя к комнате, в которой она жила с Райли, она посмотрела дальше по коридору в сторону той, где нашли тело Реи. С того рокового дня она старалась больше не ходить в той части коридора. Одна мысль о том, чтобы просто пройти мимо той комнаты, пугала её.
Но она напомнила себе о девизе психолога: «Медленные шажки».
Может быть, она сможет сделать несколько таких шажков прямо в общежитии. Может быть, ей удастся побороть хотя бы этот страх. В коридоре нет никого, кто увидел бы её, если у неё не получится.
Труди прошла мимо своей двери и пошла дальше по коридору. Чем дальше она шла, тем длиннее, казалось, становился коридор, а пугавшая её комната отодвигалась всё дальше. Вместо того, чтобы ускорить шаг, как по пути домой из библиотеки, Труди замедлилась.
Может быть, я никогда не дойду до неё.
Но в конце концов она всё-таки оказалась прямо перед дверью, которая была закрыта уже две недели. Она казалась на удивление большой и мрачной, как огромная могильная плита. Дверь давила на неё, пугала.
Она знала, что сейчас в комнате никто не живёт. Хизер так и не вернулась в школу, написав всем подругам, включая Труди, что взяла академический отпуск на год, а осенью, возможно, поступит в другое место. И, конечно, никто не захотел въехать туда после них.
Интересно, сколько ещё комната будет пустовать?
До следующего года?
Или дольше?
Труди не могла представить, чтобы это случилось до того, как все студенты, занимавшие этаж сейчас, выпустятся, унеся с собой жуткие воспоминания о той ночи.
Ей было трудно думать о том, что в конце концов убийство Реи станет не больше чем частью истории общежития, страшилкой, которую студенты будут рассказывать друг другу ради смеха, чтобы вызвать у друзей нервный смех и ночные кошмары.
Заперта ли дверь?
Конечно, заперта, ведь в комнате никто не живёт.
Она могла выяснить это прямо сейчас, всего лишь протянув руку и повернув ручку двери.
В этот момент сзади раздался шорох, и её душа ушла в пятки.
Она обернулась и увидела, что из их комнаты выходит Райли.
– Привет, Райли, – крикнула она.
Райли обернулась и с удивлением увидела Труди.
– Привет, Труди! – воскликнула она.
Труди и Райли пошли навстречу друг другу.
– Я думала, ты ещё в библиотеке, – сказала Райли. – Как прошло…?
Труди поняла, о чём она. Было вполне очевидно, что Труди вышла из комнаты на небольшую прогулку, чтобы встретиться со своими страхами.
Она попыталась улыбнуться.
– Всё прошло нормально, – сказала она.
Мысленно она добавила: «Меня хотя бы не убили».
Повисло неловкое молчание.
Труди заметила, что Райли нарядно одета в длинную узкую юбку в пол, простую блузку с треугольным вырезом и туфли, которые придавали её наряду неформальный оттенок. Она хотела спросить о её планах, но Райли последнее время начинала злиться от подобных расспросов.
Наконец Райли нерешительно сказала:
– Эм… я собираюсь пойти прогуляться. Не думаю, что это надолго. Я позвоню тебе, если буду задерживаться. Ты не против?
Труди передёрнуло от воспоминания о том, как Райли пришла домой в следующий понедельник после убийства. Она знала, что Райли зачастую остаётся дома исключительно ради неё.
– Конечно, нет, – сказала Труди. С натянутым смешком она добавила: – Я тебе что, мама?
Райли немного нервно рассмеялась.
– Ладно, – сказала она. – Тогда встретимся позже.
Райли обернулась и пошла в сторону выхода, Труди же вернулась в свою комнату, заперла за собой дверь и села на кровати.
Через несколько мгновений она почувствовала себя в большей безопасности и стала легче дышать.
Но она не могла отделаться от мыслей: «Что это говорит обо мне?»
У неё совершенно не было ощущения, что ей удалось победить хоть какой-то страх.
Там, в библиотеке, было несколько минут, когда ей так казалось. Но, по-видимому, она ошибалась.
Неужели она так и будет сидеть взаперти в своей комнате?
Может быть – просто может быть – ей удастся собраться с духом и пойти в общую комнату поучиться и перекусить?
«Это целое приключение, – с оттенком иронии подумала она. – Надо сначала набраться сил».
Она стала гадать, куда пошла Райли. Последнее время её подруга была сама на себя не похожа. Она легко отвлекалась, а настроение у неё было мрачное и загадочное.
Однако и её настроение нельзя было назвать особенно радужным и обычным.
«Всё дело в той книге», – подумала Труди.
Райли слишком много времени проводила за чтением книги, которая сейчас лежала в ящике её стола – книги об убийцах.
«Что же происходит в её голове?» – недоумевала она.
Труди вспомнила, как сказала Райли в ту ночь, когда она пошла гулять одна: «Ты моя лучшая подруга. И от мысли, что я могу потерять тебя после Реи…»
Труди почувствовала комок в горле.
Не это ли сейчас и происходит?
Не теряет ли она в каком-то смысле Райли так же верно, как потеряла Рею?
