Бертрис Смолл
Потерять и обрести
Глава 5
Каждый новый день медового месяца был лучше предыдущего. Как молодая кобылица, робкая и пугливая поначалу, потихоньку привыкает к хозяину и начинает чувствовать неразрывную связь с ним, так и Миранда вскоре стала воспринимать присутствие Джареда в Виндсонге как нечто совершенно естественное и необходимое.
В рождественский день Джаред проснулся очень рано – холодное зимнее небо еще только начинало светлеть – и с удивлением обнаружил, что жена не спала; опершись на локоть, она внимательно разглядывала его. Притворившись спящим, он, в свою очередь, принялся разглядывать ее. «О, как же она была хороша в новой ночной рубашке из голубого шелка! А ее распущенные серебристые волосы – это просто чудо!» – мысленно воскликнул Джаред.
Думая, что муж спит, Миранда протянула руку и коснулась пальцами его щеки. При этом ее чудесные глаза смотрели на него с необычайной нежностью. Сердце Джареда радостно затрепетало – ведь так могла смотреть только любящая женщина! Конечно, у него и прежде были женщины, которые любили его, но сейчас он точно знал, что ему нужна только одна женщина – именно та, которая в эти мгновения смотрела на него.
В конце концов, не выдержав, Джаред протянул руку и коснулся ее щеки.
– Ой! – вскрикнула Миранда, краснея. – И давно ты проснулся?
– Нет, только что, – солгал Джаред. – С Рождеством, тебя, милая!
– Счастливого Рождества, сэр! – весело отозвалась она и, соскочив с кровати, побежала в свою гардеробную. Через несколько секунд она вышла оттуда со свертком в руках, сиявшим яркими красками упаковки. – Это тебе, дорогой!
Джаред приподнялся, взял сверток и, развернув его, обнаружил великолепную жилетку из набивного шелка, расшитую изящным узором из миниатюрных золотистых цветов с зелеными листочками. Пуговицы жилетки сверкали отполированным до блеска малахитом. Кроме того, в свертке оказалось несколько пар толстых шерстяных носков искусной ручной вязки. И немного настороженный взгляд жены не оставлял сомнений в том, что она сама сшила для него жилетку и связала носки. Это тронуло Джареда до глубины души, и он едва сдержал подступившие к глазам слезы. Расправив жилетку, он принялся ее рассматривать.
– Чудесная работа, мадам! Знаешь, я поражен твоим умением орудовать иглой. Следующим летом я непременно возьму эту вещицу в Лондон. Уверен, она станет предметом зависти всех джентльменов из «Уайтс».
– Тебе она в самом деле понравилась? – с улыбкой спросила Миранда. – Надеюсь, носки ты тоже оценишь по достоинству.
– Вне всяких сомнений, мадам. Я очень тронут, дорогая. – Поднявшись с кровати, Джаред шагнул к жене и крепко обнял ее. – Для полного счастья осталось только получить в подарок твой рождественский поцелуй, любимая.
Миранда тотчас прильнула губами к его губам, потом вдруг спросила:
– А у вас для меня ничего нет, сэр?
Джаред весело рассмеялся.
– О, моя милая Миранда!.. Что ж, иди в мою гардеробную и открой нижний ящик комода. Увидишь две коробки. Возьми их и скорее возвращайся сюда.
Миранда мгновенно принесла две коробки – одну маленькую, другую побольше. Джаред тотчас положил их на кровать: на коробке, что побольше, было название известного парижского магазина, а вторую украшала эмблема лондонской ювелирной фирмы.
– Ну, дорогая, с какой начнем? – спросил он с улыбкой.
– Конечно, с маленькой. В таких обычно хранят более дорогие вещи, – ответила Миранда с наигранной серьезностью.
Джаред снова рассмеялся и протянул ей коробку.
– О!.. – в восхищении выдохнула Миранда, раскрыв коробку. Внутри, на подушечке из белого шелка, лежала брошь в виде античной камеи с изображением головы молодой гречанки. Зачесанные назад и стянутые лентой вьющиеся волосы девушки были выполнены из светлого коралла. Шею же украшала золотая цепочка с бриллиантом, игравшим многочисленными гранями. Вещица явно была эксклюзивной и наверняка очень дорогой. Миранда осторожно вынула брошь из коробки и, полюбовавшись ею, приколола к ночной рубашке. – Таких великолепных украшений у меня еще не было, – прошептала она.
– Я увидел эту камею в прошлом году в Лондоне. Когда же мы с тобой познакомились, я сразу направил заказ ювелиру. Мы с ним договорились, что если брошь купят, то он сделает для меня копию. Но на это потребовалось бы время, и мне очень хотелось верить, что брошь все-таки не купят. Очевидно, Господь услышал мои мольбы, и оригинал дождался тебя. А теперь, дорогая, открой вторую коробку.
– Но я еще не поблагодарила вас за первый подарок, сэр.
– Твои прекрасные глаза светятся такой благодарностью, что в словах нет необходимости. Распечатывай же посылку от мадам Дениз.
Раскрыв коробку, Миранда на несколько секунд замерла с раскрытым ртом. Наконец пробормотала:
– Держу пари, сэр, что этот роскошный наряд вы тоже выбрали сами, когда в последний раз были в Париже. Я права?
Миранда закуталась в извлеченный из коробки великолепный восточный халат из нежно-зеленого шелка и, кокетливо улыбнувшись, воскликнула:
– О, какая прелесть!
Глаза Джареда весело блеснули.
– Вообще-то я уже покупал похожие вещи у мадам Дениз. Для Чарити и Бесс, естественно, – поспешно добавил он.
Однако Миранда, приподняв брови, с лукавой улыбкой сказала:
– Похоже, бабушка ван Стин была права, когда говорила, что вы, сэр, большой проказник по дамской части.
Наступивший вскоре 1812 год принес с собой холода и метели. В почте, которую в Виндсонг доставляли через Нью-Йорк, оказалось письмо от Доротеи и Аманды. И они сообщали, что Торвик завален снегом, так что им вряд ли удастся вернуться до весны. К тому же река и лонглендская гавань были скованы льдом.
Виндсонг тоже превратился в белое безмолвие. Порой устанавливалась очень ясная погода, и небо было не менее ярким и голубым, чем летом. Но случались и хмурые дни, и тогда вокруг ничего не было видно, кроме непрестанно валившего снега. В воздухе иногда чувствовались едва уловимые запахи, свидетельствовавшие о неизбежном наступлении весны, однако деревья, за исключением принарядившихся в белое вечнозеленых сосен, стояли голые и мрачные и время от времени своими скрипами-стонами жаловались на одиночество. Особенно заметно это чувствовалось в таком веселом летом лесу, вокруг пруда Лонгпонд, находившемся на западе острова. Болотца и заливные луга в феврале начали замерзать по ночам, а утром блестели сплошным зеркалом, гладкую поверхность которого лишь в некоторых местах нарушали случайно забредшие туда звери. Зато на четырех незамерзших прудах бурлила жизнь; тут были и канадские гуси, и лебеди, и дикие утки всевозможных пород, и всем им приходилось туго этой зимой. А вот домашним животным было, естественно, намного легче, хотя и они в своих теплых стойлах мечтали о сочной траве летних лугов. Монотонность их жизни нарушали только подсыпавшие корм работники и проживавшие на скотном дворе кошки. Куры же зимой предпочитали и вовсе не высовывать клювов из своих курятников.
Миранда с наступлением настоящей зимы особенно остро почувствовала изменения, произошедшие в ее жизни. Впервые рядом не было ни родителей, ни сестры, и это оказалось очень непривычно. Да и сама обстановка в Виндсонге стала совсем другой. Она никак не могла привыкнуть к тому, что хозяйкой здесь теперь являлась не мама, а она, Миранда, и ей было не так-то легко освоиться со своей новой ролью. Как обычно, помог Джаред, осторожно и ненавязчиво подключавший ее к решению различных проблем, так что Миранда, сама того не заметив, почувствовала вкус к домашнему хозяйству.
Наконец наступил март, и появились первые проталины, казавшиеся поначалу грязными островками посреди белоснежного моря. Вскоре, однако, на них стали садиться неизвестно откуда взявшиеся яркие малиновки, а из-под земли появились желтые нарциссы. К концу месяца вершины холмов покрылись нежной зеленой травкой, и земля начала оживать. В Виндсонг пришла весна, и домашние животные, которых начали выпускать из зимних убежищ, радостно приветствовали ее мычанием, ржанием и веселым кудахтаньем. Впервые оказавшиеся на свободе жеребята и телята робко ступали на землю, забавно тыкаясь в нее носами, но уже через несколько минут они начинали резвиться и играть под присмотром своих родителей, гордых прибавлением.
7 апреля 1812 года Миранде исполнилось восемнадцать лет. А накануне, поздним вечером, вернулись Доротея и Аманда, за которыми была послана яхта, простоявшая зиму на приколе в Виндсонге. Сестры всегда вместе отмечали свой общий день рождения, и традиция эта не нарушалась даже в тот год, когда Аманда болела корью. И всегда в этот торжественный день во главе праздничного стола сидел отец, напротив него – мама, а по сторонам – Миранда и Аманда. Сегодня впервые на месте хозяина дома сидел Джаред, а на месте хозяйки – Миранда, шею которой украшало изумрудное ожерелье, которое ей ко дню рождения подарил любящий муж. И Джаред с улыбкой поглядывал на дам: те еще утром начали обмениваться накопившимися за четыре месяца новостями и продолжали оживленную беседу, усевшись за стол. Очередной рассказ о чем-то очень интересном и веселом Доротея завершила заявлением о том, что Миранда ужасно много потеряла, не поехав с ними в Торвик.
– Ах, что ты, мама?! – воскликнула молодая хозяйка. – Мы с Джаредом прекрасно провели наш медовый месяц! Ведь нам тут никто не мешал.
Аманда захихикала, но Доротея явно была шокирована ответом дочери.
– Вообще-то, дорогая, тебе следовало бы вести себя поскромнее, – проговорила мать. – Не думаю, что твоему супругу может понравиться подобная фривольность.
– Почему же, дорогая Дороти? – с улыбкой осведомился Джаред. – Напротив, я все это время пытался отучить свою жену от излишней скромности.
Миранда покрылась румянцем, однако на ее губах, к удивлению матери, промелькнула торжествующая улыбка. Доротея же, не находя поддержки и со стороны Аманды, какое-то время молчала, почувствовав себя совсем старой. Но Доротея тут же напомнила себе, что до старости ей еще далеко. И для того чтобы это поняли и все остальные, она решила сообщить свою главную новость.
– Что ж, – проговорила Доротея, – тогда вас, мои дорогие, не должно расстроить то, что я не собираюсь оставаться в Виндсонге. Как говорится: теща всегда желанный гость, но только в том случае, если не задерживается надолго.
– Ну что вы, Дороти?.. – протянул Джаред. – Вы же знаете, что вам здесь все и всегда рады.
– Благодарю, мой дорогой, но дело не в вас. Я вышла замуж очень молодой, поэтому и сейчас еще молода, хотя и стала вдовой. А этой зимой, в доме своего брата, я проводила довольно много времени в компании со старинным другом нашей семьи Питером ван Нотлманом. Он тоже вдовец. Жена оставила ему пять дочерей, из которых только самая старшая замужем. Так вот, перед самым отъездом он оказал мне честь, сделав предложение. И я дала согласие.
– О, мамочка!.. – в один голос воскликнули сестры.
Довольная реакцией дочерей, Доротея радостно улыбнулась, а Джаред, не менее довольный, проговорил:
– Мои искренние поздравления, мадам. – Решение тещи избавляло его от явно обозначившейся проблемы. Он не сомневался, что она останется жить в Виндсонге, и до последнего времени был уверен, что Миранде от этого будет легче. Однако сейчас он понял, что Доротее было бы не просто смириться с тем, что хозяйкой дома теперь является ее дочь, а не она.
– Прости мама, но я что-то никак не могу припомнить мистера Ван Нотлмана, – сказала Миранда.
– Он владелец поместья в Шотландии. Вы с Амандой были там четыре года назад на вечеринке.
– Ах да, теперь вспоминаю. Такой большой дом на берегу озера в районе Шауганских холмов, неподалеку от Торвика. У него еще такой смешной сын, похожий на большую лягушку… Он все время пытался затащить меня и Манди в темный угол, чтобы поцеловаться.
– И ему это один раз удалось, – вступила в разговор Аманда. – Он послюнявил меня губами, я завизжала, и Миранда мгновенно примчалась на помощь. Она набила ему здоровенный синяк под глазом, и этот мальчишка до самого конца вечеринки рассказывал всем, что ударился о дверь.
Джаред весело расхохотался.
– Не сомневаюсь, голубка, что твой ответный поцелуй с торицей вознаградил бы его за такие страдания. Но ему не повезло. Счастливчиком, в конце концов, оказался лорд Суинфорд.
– Честно говоря, не очень приятно слушать рассказы о таких вещах, – заметила Доротея. – К тому же молодой человек, о котором вы говорите, погиб три года назад. Он утонул, когда его лодка перевернулась. Эта трагедия и стала причиной смерти жены Питера. Она впала в депрессию и так и не оправилась. Несчастный мальчик, как вы понимаете, был их единственным сыном.
– А пять оставшихся дочек одна страшнее другой, – с наигранным сочувствием добавила Аманда.
– Как тебе не стыдно! – одернула Аманду Доротея.
– Но разве ты, мама, не учила меня, что надо всегда говорить правду, – возразила девушка.
Молодые супруги, отвернувшись, хмыкнули. После чего Миранда спросила:
– А когда ваша свадьба, мама?
– В конце лета, когда вернемся из Лондона, милая. Я хочу сначала убедиться, что у Аманды с Адрианом все нормально. А уж потом подумаю о собственной свадьбе.
А Джаред тем временем собирался с духом, готовясь сообщить крайне неприятную новость. Он не хотел делать это сегодня, но сейчас понял, что придется.
– Видите ли, дело в том, что Аманда не сможет отправиться в Лондон. И никто из вас тоже. По крайней мере в ближайшее время. Президент Медисон подписал указ о запрете торговли с Англией, и ни одно американское судно теперь не имеет право плыть в Лондон. При этом французы продолжают захватывать наши суда, которые все же отправляются в Англию. Пытаться плыть туда сейчас, мои любезные дамы, крайне опасно. Я сегодня получил нью-йоркские газеты. Они сообщают, что отозван наш посол в Англии. В общем, отправиться в Лондон нет никакой возможности.
– Нет никакой возможности?! – возмутилась Миранда. – Сэр, вы говорите так, будто речь идет о развлекательном путешествии! В таком случае напомню: Аманда должна прибыть в Лондон не позднее двадцать восьмого июня, потому что именно на этот день назначена ее свадьба!
– Это невозможно, дикая кошечка, – повторил Джаред, и Аманда захлюпала носом. – Мне очень жаль, милая, – добавил он, взглянув на нее сочувственно.
– Говоришь, жаль?! – взорвалась Миранда. – Ты понимаешь, что можешь разрушить жизнь моей сестры и тебе всего лишь жаль?! Год назад на этот день был назначен обряд венчания! Свадебное платье ожидает последней примерки у мадам Шарпентьер! А ему, видите ли, жаль!
– Если Адриан любит ее, то подождет, – возразил Джаред. – А если нет, то от отмены свадьбы она только выиграет.
– О-о-о! – взвыла бедняжка Аманда.
– Адриан, может, и подождал бы, а вот его мамаша ждать точно не станет! – выпалила Миранда. – Она и без того с трудом согласилась на брак сына с «американской колонистской», как она нас всех называет. Но Адриан обожает Аманду, и только это заставило леди Суинфорд согласиться. Однако она – женщина очень упрямая, и перенос венчания на более поздний срок предоставит ей прекрасную возможность разлучить их навсегда. Адриану найдут какую-нибудь скромную и милую английскую девушку, которая вполне устроит его мамочку.
Аманда еще громче зарыдала, а Джаред со вздохом проговорил:
– Но между Англией и Америкой в любую минуту может разразиться война.
– Тем более Аманда должна отплыть в Лондон как можно скорее, чтобы успеть ко дню свадьбы. Война не имеет к нам никакого отношения. Если эти тупоголовые люди в правительствах Англии и Америки хотят драться, то пусть дерутся. А наша задача – сделать так, чтобы Аманда и Адриан были счастливы.
– Но ведь не найдется ни одного судна, которое могло бы доставить ее в Англию, – в раздражении проговорил Джаред.
– У тебя у самого есть суда! Почему мы не можем поплыть на одном из них? – не сдавалась Миранда.
– Потому что я не желаю рисковать дорогостоящим судном и жизнью команды ради твоих капризов, дорогая женушка! – заорал Джаред.
– Мы все равно поплывем! – заявила Миранда.
– Нет, не поплывете! – рявкнул Джаред.
– Миранда, Джаред… Это уже никуда не годится, – с осуждением проговорила Доротея.
– Помолчи, мама! – огрызнулась Миранда.
– О, Адриан!.. О-о-о!.. – рыдала Аманда.
– Да прекратите вы наконец! В моем доме должны быть мир и спокойствие! – закричал Джаред.
– Ни мира, ни спокойствия не будет ни в одной части этого дома, Джаред Данхем, если мы к июню не попадем в Англию, – зловеще проговорила Миранда.
– Вы мне угрожаете, мадам?
– Разве я не ясно выразилась, сэр? – притворно ласковым тоном осведомилась Миранда.
Тут Аманда вдруг выскочила из-за стола и выбежала из столовой. Бросив гневный взгляд на мужа, Миранда последовала за сестрой.
– Полагаю, что праздничный торт со свечками придется отложить на потом, – сказала Доротея с таким серьезным выражением лица, что Джаред не смог сдержать смеха.
Мисс Данхем пристально посмотрела на него. Доротея не понимала своего зятя, но ей было совершенно ясно, что Виндсонг становится другим.
В этот момент Миранда пыталась утешить сестру.
– Не надо так переживать, Манди. Ваша с Адрианом свадьба обязательно состоится, даю слово.
– Н-но к-как-ким образом? – горестно всхлипывая, пробормотала Аманда. – Т-ты же слышала, что сказал Джаред. Нет кораблей…
– Есть корабли, сестричка. Просто надо хорошенько поискать.
– Джаред не даст их нам.
– Джаред скоро должен отправиться в Плимут. Он бы уже уплыл, но остался из-за нашего дня рождения. Однако в течение нескольких ближайших дней Джаред обязательно уплывет. А когда вернется, нас здесь уже не будет. И ты, как и планировалось, обвенчаешься в соборе святого Георгия на Ганновер-стрит двадцать восьмого июня. Я тебе обещаю.
– Ты всегда выполняла свои обещания, Миранда, но боюсь, что сейчас ты переоцениваешь свои силы.
– А ты не бойся, а верь, младшая сестричка. Джаред думает, что сумел приручить меня, но очень скоро он поймет, что ошибся, – с улыбкой добавила Миранда.
– Но ведь у нас даже нет денег. За исключением тех, которые даст нам Джаред, – напомнила Аманда.
– Ты забыла, что как раз сегодня половина папиного состояния переходит ко мне, и я вольна распоряжаться этими деньгами так, как пожелаю. Когда же мне исполнится двадцать один год, я получу и вторую половину. Так что я – богатая женщина. А богатые женщины всегда делают то, что хотят.
– Но что если Джаред прав? Что если между Англией и Америкой и в самом деле начнется война?
– Война? Да глупости все это! Джаред просто становится старым, а потому нервным и мнительным. К тому же… Начнется война или нет – этого мы не знаем, но Адриана ты точно потеряешь, если мы не попадем в Англию.
Раздался стук в дверь, и в комнату заглянула Джемайма.
– Мистер Джаред сказал, чтобы вы обе спустились в главную гостиную, – сообщила служанка. – Там вас ждут десерт и кофе.
– Сейчас придем, Майма, – ответила Миранда, и дверь закрылась. – Аманда, тебе придется притвориться, что ты ужасно расстроена, не скрывать. Но сделай вид, что ты решила послушаться Джареда. И подыгрывай мне.
Через несколько минут сестры спустились в гостиную, в которой их уже ждали Доротея и Джаред. Миранда с невозмутимым видом присела к столу с десертом и проговорила:
– Не могла бы ты налить мне кофе, мама? – Миранда взяла с блюда кусочек торта.
– Конечно, милая, – тотчас отозвалась Доротея.
Джаред подозрительно посмотрел на жену и спросил:
– Неужели ты так быстро смирилась, дорогая? Чего-то не верится…
– И правильно, что не веришь. Я по-прежнему убеждена, что ты не прав и своим решением разрушаешь счастье моей сестры. Но что я могу сделать, если ты категорически против нашей поездки в Англию?
– Против не я, а обстоятельства. В данном случае они и продиктовали мое решение. Завтра я уезжаю в Плимут. Вернусь через десять дней. Если к тому времени ситуация изменится к лучшему, мы немедленно поплывем в Англию. А если станет ясно, что война неизбежна, то я сам напишу лорду Суинфорду и объясню, почему Аманда не сможет приехать.
Когда следующим утром яхта Данхемов поднимала якорь в заливке Литл-Норт-бей, Миранда скакала в направлении небольшой бухты Пайннек-Коув, где стояла ее собственная парусная лодка. Оставив Морского Бриза пастись на берегу пруда Лонгпонд, она пересекла в лодке залив и вскоре уже привязывала ее в гавани деревушки Ойстерпондс. А затем Миранда направилась в местную таверну. Одета она была в свой мужской костюм для верховой езды. Однако это, естественно, не могло обмануть жителей деревни, скорее даже привлекало их внимание. Местные женщины хихикали, указывая на Миранду, и неодобрительно покачивали головой. Когда же она вошла в таверну, стоявший за барной стойкой хозяин поспешил ей навстречу и проговорил:
– Постойте, мисс, вам не следует заходить сюда.
– Неужели, Эли Лейтем? Почему?
– О, да ведь это же мисс Миранда! – радостно воскликнул хозяин. – Вернее, миссис Данхем. Давайте-ка я вас отведу в обеденный зал, в пивном – вам все-таки не место, – добавил он с некоторым смущением.
Миранда прошла следом за хозяином в просторное залитое солнцем помещение со светлыми дубовыми столами и скамейками. Вдоль стен стояли отполированные до блеска оловянные пивные кружки и блюда, а по обеим сторонам каминной полки находились стеклянные голубые вазы с желтыми нарциссами. Эли Лейтем и его жена Рейчел очень гордились обеденным залом своего заведения, которое знали практически все, кто плавал по заливу.
От предложенного сидра Миранда отказалась и сразу перешла к делу.
– Эли, скажи, какие английские суда сейчас находятся поблизости? – спросила она.
– Вы о чем, мэм? – Хозяин таверны изобразил недоумение.
– Черт побери, старина! – воскликнула Миранда. – Не надо притворяться, я же не таможенный агент. Зато я прекрасно знаю, что у тебя всегда есть хороший чай, кофе и какао. Не думаешь же ты, что я поверю, будто ты сделал до блокады такие запасы, что до сих пор хватает. Я знаю, что английские и американские торговые суда, несмотря на запрет, по-прежнему доставляют товары к этим берегам. Так вот, мне требуется надежное английское судно.
– Но зачем? – удивился хозяин.
– На двадцать восьмое июня в Лондоне назначена свадьба Аманды. А мой муж говорит, что из-за этой проклятой блокады мы не сможем туда попасть. Однако мы должны! Это совершенно необходимо!
– Даже и не знаю миссис Миранда… Уж если ваш муж сказал нет…
– Эли, я прошу тебя ради Аманды. Она ужасно расстроена, и боюсь, просто засохнет от горя, если я не помогу ей добраться до Лондона. Боже, старина, подумай сам… Ну какое нам дело до политики?
– Что ж, если так… Есть у меня на примете одно судно, капитану которого можно доверять. Он сам из аристократов, настоящий лорд. Надеюсь, с ним вы доплывете до Англии без особых приключений.
– Как его зовут? – нетерпеливо спросила Миаранда.
– Терпение, миссис Миранда. Я не могу назвать вам его имя, пока не узнаю, согласится ли он взять на борт таких пассажиров, – сказал Эли, взглянув на свою жену, как раз в этот момент подошедшую к столу.
– Тогда скажите ему, чтобы он приплыл в Виндсонг, – попросила Миранда. – Думаю, я сумею его уговорить.
– Чтобы пришел прямо к вам домой?
– Конечно, домой, Эли. Где же еще нам встретиться для переговоров. – Миранда внимательно посмотрела на собеседника и рассмеялась, сообразив, что его смущало. – Не волнуйся, Эли, мой муж уплыл сегодня в Плимут и вернется только через десять дней, – добавила она.
Но хозяин таверны все еще колебался.
– Ох, а правильно ли мы поступаем, миссис Миранда?.. – пробормотал он в задумчивости.
– Я очень прошу тебя, Эли! Ведь это же не какая-то глупая прихоть! Речь идет о судьбе Аманды. Будь моя воля, я бы ни за что не отправилась в этот Лондон. Там ужасно грязно и шумно! Но сердце моей сестры, если она не выйдет за своего Адриана Суинфорда, разорвется от горя.
– Поговори с этим англичанином, Эли. Меня совесть замучает, если бедная девочка будет так страдать, – вмешалась в разговор супруга трактирщика. – Кстати, доброе утро, миссис Миранда. Извините, не успела поздороваться.
– Доброе утро, Рейчел! Спасибо вам за поддержку.
– А ваша мама знает о том, что вы задумали? – спросила женщина.
– Пока нет. Но обязательно узнает. Я хочу взять ее с собой. Нам будет трудно без сопровождения.
– Сдается мне, что ваш план не слишком ее обрадует. Я слышала, что она вновь собирается выйти замуж.
– А вам это откуда известно?! – изумилась Миранда. – А… поняла. Наверняка от Джемаймы.
– Именно так, мэм. Ведь Джемайма – моя сестра. Когда она приезжает с Виндсонга, то живет у нас. А сейчас, миссис Миранда, отправляйтесь домой. Эли обязательно свяжется с капитаном судна, о котором говорил, и попросит его заглянуть к вам.
– Не забывайте только, что у нас очень мало времени. Чуть больше недели. Мы должны уплыть, прежде чем вернется мой муж.
– Он наверняка бросится в погоню. Никогда не видела, чтобы мужчина был настолько без ума от собственной жены.
– Вы о Джареде?.. – снова изумилась Миранда.
– Конечно. Неужели муж не говорил вам, как сильно любит вас?
– Нет, не говорил. – Миранда покачала головой.
– А вы ему о своей любви?
– Тоже.
Рейчел Лейтем весело рассмеялась.
– Ну и дела! Да ведь ясно как белый день, что вы по уши влюблены в этого мужчину, а он – в вас. И при этом вы оба настолько упрямы, что не признаетесь в этом друг другу. Но неужели ваша мама не говорила вам с сестрой, что искренность – это самый прочный камень в фундаменте семейных отношений? Послушайте мой совет, девочка, когда он догонит вас, первым делом признайтесь ему в любви. И тогда, можете мне поверить, он напрочь забудет о трепке, которую мог бы задать. А теперь отправляйтесь домой. Эли постарается сделать все от него зависящее, чтобы помочь вам.
Миранда пошла к своей лодке и вскоре уже привязывала ее в бухточке Пайннек-Коув. Морской Бриз пасся на той же полянке у берега, где она его и оставила. Миранда вскочила в седло и не торопясь поехала в сторону дома, думая о том, что услышала от Рейчел Лейтем. Джаред любит ее? Разве такое возможно? Муж ведь никогда не говорил о своей любви, зато постоянно подразнивал ее или критиковал. Нет-нет, утверждение Рейчел такое же глупое, как и ее слова о том, что она, Миранда, влюблена в мужа по уши. Полный вздор! Джаред – самодовольный и упрямый мужчина, и, конечно же, она его… Хм… А какие же чувства она к нему испытывала? Этот вопрос так смутил ее, что Миранда даже остановила Морского Бриза. Постояв какое-то время, она признала, что не знает ответа. Ужасно разозлившись на себя из-за этого, Миранда пришпорила коня и галопом поскакала к дому, чтобы сообщить Аманде обнадеживающую новость.
– А кто капитан? – первым делом спросила сестра, выслушав рассказ Миранды.
– Лейтемы не назвали его имени, но они считают, что он надежный человек.
– А если они ошибаются? Нас могут похитить и продать в рабство. Я слышала, что в Вест-Индии есть плантации, хозяева которых держат белых рабов. И якобы они постоянно ищут красивых женщин, чтобы… чтобы использовать их как самок для разведения.
– О боже, Аманда! Откуда тебе известно о таких вещах? От подруг?
– Конечно. Сьюзен рассказывала об одной деревенской девушке, которую обвинили в краже лошади, хотя на самом деле она не собиралась ее красть. Просто поспорила с кем-то, что сможет ее увести, а потом хотела вернуть. Однако хозяин лошади не поверил. Он подал на нее в суд, а судья вынес решение продать ее как рабыню в Вест-Индию. Через два года она каким-то образом ухитрилась переслать письмо своим родителям. В нем она и рассказала, что ее заставляют спать с белыми рабами, чтобы она рожала новых рабов. К тому времени у нее уже был ребенок, и она ждала еще одного.
Миранда пожала плечами.
– Гадость какая… – пробормотала она. – На месте Сьюзен я бы постеснялась повторять такие легенды. Уверена, что все это – сплошная выдумка. А что касается капитана, то Эли думает, что он английский аристократ. Так что не исключено, что он знаком с твоим Адрианом.
– А маме ты уже сказала?
– Нет. И не хочу этого делать до тех пор, пока все окончательно не прояснится.
Ближе к вечеру, когда они обедали, неожиданно вошла Джемайма.
– Там какой-то мужчина хочет видеть вас, миссис Миранда, – объявила она с нотками осуждения в голосе. – Я проводила его в гостиную.
– Пусть нас не беспокоят, – распорядилась молодая хозяйка, вставая из-за стола. И почти бегом направилась к двери.
Через несколько минут, приблизившись к двери гостиной, Миранда остановилась и сделала глубокий вдох. После чего уверенно вошла в комнату. Она почти сразу же увидела гостя, стоявшего у камина. Это был одетый по последней лондонской моде человек среднего роста с чуть тронутыми сединой каштановыми волосами. Услышав шум открывавшейся двери, он повернулся и пошел навстречу Миранде, приветствуя ее ослепительной белозубой улыбкой. В его темно-синих, почти черных, глазах поблескивали веселые искорки. На вид же ему было не более тридцати.
– Рад познакомиться, миссис Данхем, – приветствовал он ее легким поклоном. – Я Кристофер Эдмунд, капитан судна «Сихорс», приписанного к лондонскому порту. Мне дали понять, что вы нуждаетесь в моих услугах.
Капитан сразу же отметил самобытную красоту стоявшей перед ним молодой женщины, а заодно и оценил ее общественное положение, о котором свидетельствовало дорогое платье, украшенное великолепными кружевами ручной работы. Не ускользнула от его внимания и прекрасная брошь в виде античной камеи.
– Здравствуйте, капитан Эдмунд, – с улыбкой произнесла молодая хозяйка. – Гость с элегантным полупоклоном поцеловал протянутую ему руку, и Миранда, указав на стул, добавила: – Прошу вас присесть, сэр. Могу я предложить вам бренди?
– Благодарю вас. Не откажусь.
Миранда не спеша подошла к сервировочному столику, заставленному графинами и посудой, налила янтарную жидкость в бокал из вотерфордского хрусталя и подала его гостю. Вдохнув аромат напитка, капитан на мгновение прикрыл глаза, затем поднес бокал к губам, сделал несколько маленьких глотков и, наконец, перешел к делу.
– Итак, мэм, чем могу быть вам полезен?
Миранда невольно улыбнулась. Поведение гостя и его речь не оставляли сомнений в том, что перед ней – благовоспитанный английский джентльмен. Немного успокоившись, Миранда села на обитый кремовой парчой стул и проговорила:
– Мне требуется судно, которое могло бы срочно доставить меня, мою сестру и мать в Англию, сэр.
– У меня не пассажирское судно, мэм.
– Не имеет значения. Нам необходимо попасть в Англию!
– Зачем?
– Послушайте, капитан, я не привыкла обсуждать проблемы личного характера с незнакомыми людьми. Полагаю, вам достаточно знать только одно: я заплачу вам в два раза больше, чем стоит билет до Лондона на пассажирском судне. При том что вам не придется заботиться о пище и воде для нас. Мы все возьмем с собой.
