Бертрис Смолл
Пленница судьбы
Подвенечный наряд Каландры был готов. Служанки спешно дошивали те несколько платьев, которые будущая герцогиня возьмет с собой в долгое путешествие. Герцог был доволен, что Аврора и Джордж появятся в Лондоне лишь через восемь месяцев, а не почти следом за новобрачными. Он захватил с собой мерки Авроры и пообещал переслать на остров новый гардероб к тому времени, как родственники сядут на корабль. Герцог посулил заказать новую одежду и для Джорджа, поскольку в Англии к моменту их появления настанет холодная зима.
– Сообщите мне, на каком судне поплывете. Лучше бы, конечно, на «Короле Георге» или его двойнике – «Королеве Каролине». Я пришлю на пристань свой экипаж.
– Вы так добры к нам, Валериан, – прошептала Оралия.
– Неужели вы не навестите нас, мадам? – в который раз спросил герцог. – Вы всегда желанная гостья в нашем доме, и я надеюсь, что Каландра уже будет носить ребенка и, конечно, не сумеет обойтись без советов матери.
Но Оралия покачала головой:
– Когда Роберт привез меня сюда с Ямайки, я поклялась, что ноги моей больше не будет на корабле. Поверьте, я едва не умерла тогда, а желудок бунтовал еще целую неделю после того, как мы оказались на суше, – рассмеялась она.
– В таком случае мы должны почаще приезжать на остров, чтобы вы могли познакомиться с внуками, – галантно отозвался Валериан. Оралия расплылась в улыбке, а Каландра хихикнула.
Герцога все больше беспокоила его нареченная. Много раз они гуляли в саду, но она до сих пор не позволила ему ни малейшей близости и разрешала лишь держать себя за руку. Когда Валериан пытался припасть к ее губам, Каландра ловко отворачивалась, так что он едва успевал чмокнуть ее в щеку. Если она боится даже таких невинных ласк, что будет, когда они поженятся?
Валериан сам не знал, почему постоянно тревожится об этом, однако тяжелые мысли одолевали его все чаще. Кроме того, он подозревал, что Аврора давно бы ответила ему страстными поцелуями. Но надо ли мучиться? Оралия, несомненно, объяснит Каландре перед свадьбой, в чем состоит ее супружеский долг, а уж он постарается ввести жену в мир плотских наслаждений.
Вечером накануне свадьбы Оралия вошла в комнату дочери. Девушки сидели на постели и о чем-то шептались.
– Аврора, оставь нас, – велела она.
– Но почему? – удивилась падчерица. – Ведь ты собираешься наставлять Каландру в ее обязанностях перед мужем, не так ли? Мне тоже неплохо бы послушать, ведь когда настанет моя очередь идти к алтарю, тебя, возможно, не будет рядом.
– Ты отплываешь в Англию только через несколько месяцев. Поговорим перед отъездом, Аврора.
– Я предпочла бы узнать все сейчас.
– О, мама, позволь ей остаться, – умоляюще пробормотала Калли.
Оралия пожала плечами. Ей и так было чрезвычайно неловко! Пожалуй, лучше поскорее покончить с неприятными подробностями раз и навсегда и больше к ним не возвращаться.
– Так и быть, – согласилась она. – Супружеская жизнь – вещь непростая. Хорошая жена уважает мужа, старается содержать в порядке дом и даже, если пожелает супруг, даст разумный совет. Но главный долг женщины – рожать мужу детей, а для этого она должна соединиться с ним душой и телом и принять его семя в свое лоно. Некоторые женщины находят это занятие весьма приятным и наслаждаются страстью своего супруга.
– А ты? Ты наслаждалась? – без обиняков спросила Аврора.
Оралия вспыхнула.
– Да. С твоим отцом, – тихо призналась она.
– Но не с моим? – вмешалась Калли.
Оралия прикусила губу, но честно ответила:
– Твой отец был не таким мягким и добрым человеком, как Роберт Кимберли. И хотя все мужчины устроены одинаково, каждый по-разному относится к своей жене в постели. Вы должны быть готовы к этому, девочки. Калли, думаю, герцог окажется нежным и терпеливым. Не отказывай ему ни в чем. Его право – требовать от жены полного подчинения на супружеском ложе.
– А что он будет делать? – с любопытством поинтересовалась Калли.
– У каждого мужчины есть… э-э-э… как бы сказать… ну…
– Придаток? – вставила Аврора.
– Откуда ты знаешь?! – охнула мачеха.
– Видела в детстве у Джорджа, когда мы купались вместе, – спокойно объяснила Аврора. – Однако этот самый придаток показался мне довольно маленьким.
– Он растет вместе с мужчиной, – едва вымолвила Оралия, думая, что ничего ужаснее ей не приходилось переживать. – Именно с помощью этого придатка мужчина соединяется с женщиной.
– Но как? – удивилась Калли.
– В женском теле есть отверстие, – промямлила мать. – Между ног. Когда желание мужчины становится нестерпимым, придаток поднимается и твердеет. Это означает, что он легко войдет в твое тело, которое муж, если он заботлив, заранее должен подготовить, конечно.
– Каким образом? – не отставала Калли.
– Супруг будет гладить тебя, – выдавила Оралия.
– Как кошку? – недоверчиво ахнула Калли.
– Я сказала все, что тебе необходимо знать, – твердо заявила Оралия. – Валериан ответит на твои остальные вопросы, дочь моя.
– Но как малыш попадет в мое тело?
– Твой муж выплеснет в тебя свое семя. Оно станет расти, если упадет на благодатную почву, что, правда, происходит не всегда, а потом превратится в ребенка. На это обычно уходит девять месяцев, после чего дитя появляется на свет тем же путем, каким попало в твое тело.
– Это будет сын или дочь? – не унималась Каландра.
– Этого не дано знать никому, пока не родится дитя. Ну а теперь, девушки, думаю, с вас довольно. Пора спать. Завтра очень важный день в твоей жизни, Калли. Один из самых главных. Ты станешь замужней женщиной, герцогиней Фарминстер.
– Пусть Аврора еще посидит, – настаивала Калли. – Это последняя ночь, которую мы проводим вместе, а когда встретимся вновь, все будет по-другому.
Оралия понимающе кивнула и тихо вышла из комнаты. Они были так счастливы с Робертом. И сейчас она желала дочерям той же судьбы.
– Интересно, что именно он будет гладить, – задумчиво протянула Калли после ухода матери и, нервно хихикнув, добавила: – Все это ужасно глупо.
– Я заметила, как мужчины смотрят на женскую грудь. Возможно, он будет ласкать твои груди, – предположила Аврора. – Ты никогда не касалась себя, Калли?
– А ты?
– Несколько раз.
Аврора развязала ленты на рубашке и спустила ее с плеч.
– А ты?
Калли последовала примеру сестры.
– Мне такое раньше в голову не приходило. Это очень неприлично?
– Вероятно, – ответила Аврора, сжимая свои небольшие округлости. – Попробуй, Калли.
Груди Калли были немного больше, чем у сестры, чуть вытянутые, с крупными сосками. Девушка, смущаясь, поднесла к ним ладони, не переставая наблюдать за Авророй, потиравшей свои соски большими пальцами. Калли начала подражать движениям сестры. Ее соски тут же затвердели, но, кроме раздражения, она ничего не почувствовала. Аврора, однако, закрыла глаза и, подняв подол рубашки, со вздохом провела по телу рукой. Пальцы исчезли в тугих завитках рыжевато-каштанового венчика волос. Калли, широко распахнув глаза, воззрилась на сестру. Та, раздвинув складки розовой плоти, стала ласкать себя.
– Что ты творишь? – потрясенно прошептала Калли.
– Может, и тебе захочется, сестрица? – тихо спросила Аврора. – М-м-м, как приятно! Если именно это делают с женщинами мужчины, просто не дождусь, пока выйду замуж.
– Это мне не нравится, – запротестовала Калли, чувствуя, однако, что не в силах противиться соблазну.
– Не бойся, – пробормотала Аврора. – О-о-о! Как чудесно, Калли. Ну же, не стесняйся! Всего лишь раз! После этого кажется, словно заново на свет родилась!
Калли, все больше нервничая, послушалась сестру. Вскоре тело начало гореть и странно пульсировать. Пальцы были слегка липкими от какой-то клейкой жидкости, сочившейся изнутри. Неожиданно Калли, чуть вздрогнув, громко вскрикнула.
– Ну, разве я не права? – торжествующе спросила Аврора и лукаво улыбнулась.
– О, Аврора, мне ничуть это не понравилось, – заметила Калли, поднимаясь с кровати и споласкивая руки. – Кстати, откуда ты знаешь такие вещи?
Она все плескалась и плескалась в воде, словно боясь, что руки так и останутся грязными.
– Откуда? Само собой получилось, – пожала плечами Аврора. – Однажды вечером попробовала и с тех пор… Кстати, Валериан, возможно, именно так и будет до тебя дотрагиваться. По-моему, странная вязкая жидкость, которая вытекает из этого местечка, означает, что муж сумел тебя подготовить к соитию. Наверное, его придаток входит легче, когда смазан.
– Это омерзительно, и я не стану делать ничего подобного! – взвилась сестра.
– Ну конечно, станешь! Не будь дурочкой, Калли! Придется, если хочешь иметь ребенка, а как утверждает мама, это твой первейший долг перед семейством Хоксуорт. Наверное, тебе больше придется по душе, если в постели с тобой будет лежать Валериан. Он уже целовал тебя?
– Пытался, но я не позволяла, – гордо ответила Калли.
– А после свадьбы тебе не отвертеться, – заметила Аврора и, встав, завязала бант у горла. – Мне пора, родная. Спокойной ночи, счастливых снов, дорогая сестричка. Я буду скучать по тебе. Завтра увидимся.
– Аврора!
Девушка обернулась.
– Я люблю тебя, – прошептала Калли.
– И я тебя тоже, – кивнула Аврора, закрывая за собой дверь.
Сундуки с вещами Каландры уже стояли внизу. Завтра утром, как только «Король Георг» войдет в гавань, состоится венчание, а потом, после свадебного завтрака, новобрачные отправятся в Англию. Священника посадят в шлюпку и переправят на Барбадос, и все будет как прежде, если не считать того, что Калли уедет навсегда.
Слуги были на ногах с самого рассвета, наполняли ванны, разносили чай. Горничная Каландры Салли была так взволнована, что ее дважды рвало от возбуждения.
– Да что это с тобой? – спросила наконец Марта.
– Домой еду! Домой! – воскликнула Салли. – Снова увижу Англию и стану личной горничной герцогини!
Срок ссылки Салли закончился несколько лет назад. Женщина всегда тосковала по родине, но денег на билет не накопила. Она тоже не была преступницей, а в колонии попала из-за долга, который не сумела выплатить вовремя. Если бы не Кимберли, у нее совсем не осталось бы средств к существованию. Теперь же, зная, что ей предстоит сопровождать хозяйку, женщина была вне себя от радости.
– Только не говори мне, Марта Генри, что не хотела бы вновь оказаться в Лондоне!
– Ты недолго останешься личной горничной герцогини, если будешь так кричать и размахивать руками, Салли, девочка моя, – наставительно заметила Марта. – У служанки герцогини должны быть приличные манеры, иначе кончишь в тех же самых трущобах, из которых вышла.
– Ни за что, Господи помилуй! – охнула Салли и встревоженно нахмурилась. – Может, мне стоит остаться здесь, на острове?
– Не будь дурочкой! – отрезала Марта. – Веди себя, как подобает порядочной женщине, и старайся научиться всему от слуг Хоксуортов. Попробуй за время путешествия подружиться с Брауном, лакеем милорда, расспроси его обо всем. Я имею в виду именно подружиться, а не соблазнить беднягу. А если кто-нибудь станет подкапываться под тебя и попытается занять твое место, стой на своем и тверди одно: что ты ухаживала за ее светлостью, когда та была еще ребенком. Это сразу отпугнет всякого, кто слишком высоко метит. Будь со всеми вежливой и милой, но никому не доверяй, пока не освоишься хорошенько. Обязательно подружись с горничной вдовствующей герцогини и во всем полагайся на ее суждения. С таким сильным союзником тебе не о чем будет беспокоиться.
– О, Марта! Я стану скучать по тебе! – шмыгнула носом Салли, готовая заплакать. Серые глаза повлажнели.
– Не болтай чепухи, – проворчала Марта, сама едва удерживаясь от слез. На корабле у Салли не будет ни единого друга. Но все это ненадолго. По приезде в Англию все изменится. – Посмотрев в окно, Марта поспешно сказала: – Гляди! «Король Георг» входит в гавань, а невеста не готова!
Салли немедленно понесла хозяйке подвенечное платье – красивый наряд из кремового атласа. Круглый вырез был отделан кружевом в тон; такие же оборки украшали рукав три четверти. Из разреза пышной верхней юбки с рюшами выглядывала нижняя, парчовая, с золотистым цветочным узором. Платье надевалось на несколько накрахмаленных полотняных нижних юбок. Салли собрала темные волосы Каландры в узел. Длинный локон почти касался левого плеча. На невесте не было украшений, если не считать каплевидных жемчужин в ушах и маленького золотого крестика на тонкой цепочке. Каландра осторожно сунула ноги в парчовые туфельки на низких каблуках с небольшими позолоченными розетками на мысках и посмотрелась в зеркало.
Каландра Хоксуорт. Как благородно звучит. Каландра, герцогиня Фарминстер.
Девушка гордо вскинула голову. Она произведет фурор в Англии!
– Я прекрасна! – воскликнула Калли, ни к кому в особенности не обращаясь.
– Чистая правда, – улыбнулась Марта, – но не забывайте, что по одежке встречают, а по уму провожают, мисс Каландра. И когда я окажусь в Англии, неплохо бы слышать о вас только хорошее.
В этот момент в спальне появилась Оралия и при виде своей дочери невольно схватилась за сердце:
– О, дорогая! Ты само совершенство! Выглядишь словно королева! – Она протянула Калли небольшой букетик из белых звездочек-орхидей. – А где Аврора?
– Я здесь, мама, – откликнулась девушка, входя в комнату. Платье Авроры было почти таким же, как у сестры, только бледно-розового шелка, с нижней юбкой из кремовой парчи, вытканной крошечными голубыми незабудками. Розетки на туфельках были розовыми. Марта забрала ей волосы назад и выпустила на уши небольшие локончики. На шее девушки тоже висел крестик, похожий на тот, что был у сестры.
– Ты просто прелестна! – довольно заметила Оралия, подавая падчерице букет из розовых гибискусов и зеленого папоротника.
– Капитан Конуэй и преподобный Эдвардс только что прибыли, – объявил Джордж, просовывая голову в дверь. – Жених сгорает от нетерпения. Дамы, вы, надеюсь, готовы?
– Проводи меня вниз, Джордж, а потом вернешься за сестрой, – распорядилась Оралия, жестом велев служанкам следовать за ней.
Сестры на несколько минут остались одни.
– Ты вправду ни о чем не жалеешь? – в который раз спросила Калли. – Ты так великодушна и благородна, Аврора, но даже я знаю, что папа был бы огорчен.
– Конечно, не жалею, – заверила Аврора, – а папа прежде всего хотел бы, чтобы я была счастлива. Желаю тебе всяческих радостей в браке, Калли.
– Не сомневайся, так и выйдет! Не могу дождаться, когда окажусь в Англии и буду представлена ко двору!
– А Валериан? Неужели ты совсем о нем не думаешь? – допытывалась Аврора, несколько расстроенная столь ребяческим поведением сестры.
– Валериан? Но он будет моим мужем, чего же еще? Уверена, мы прекрасно поладим.
– Пойдем, сестричка, – позвал вернувшийся Джордж. – Пора.
Они вышли из спальни, и Аврора спустилась первой, стараясь ступать медленно, чтобы все смогли как следует разглядеть невесту и восхититься ею. Правда, кроме капитана и англиканского священника, здесь присутствовали только слуги. Слева от святого отца стоял герцог, одетый просто, но элегантно, в светло-коричневые панталоны, белые чулки и черный сюртук. Жилет из белой парчи был вышит черными цветочными гирляндами. На туфлях красовались серебряные пряжки, кружева пенились у горла и на манжетах. Подойдя к священнику, Аврора остановилась и повернулась.
Каждый шаг Калли был верхом грации и изящества. Маленькая ручка покоилась на рукаве Джорджа. Едва ее ножка коснулась пола, священник и Валериан выступили вперед, и Джордж вложил пальцы Калли в ладонь герцога, а сам занял место шафера.
– Возлюбленные братья и сестры, мы собрались здесь перед лицом Господа и свидетелей, чтобы соединить в браке этого мужчину и эту женщину, – начал его преподобие Эдвардс.
Только сейчас Аврора сообразила, что никогда не бывала в церкви. В последний раз священник приезжал, чтобы отслужить заупокойную мессу по отцу, а до того? Она и припомнить не может! Отец хотел бы, чтобы и на острове Святого Тимофея жил проповедник, но всегда говорил, что, поскольку паства весьма немногочисленна, вряд ли можно позволить себе тратить деньги зря. Рабы молились собственным божкам, а ради семьи из пяти человек и нескольких слуг не стоило входить в большие расходы. Поэтому за священником посылали в случае крайней необходимости. Не слишком разумное решение, пожалуй. Аврора подумала, что, когда приедет в Англию, станет каждое воскресенье посещать церковь. Англия… Что ждет ее там? Время покажет.
Она ненадолго отвлеклась от свадебной церемонии и вернулась к действительности, услышав слова священника.
– Объявляю вас мужем и женой, – произнес он. – И то, что Господь соединил, человек да не разлучит. – Улыбнувшись, преподобный Эдвардс добавил: – Ваша светлость, можете поцеловать невесту.
Зная, как застенчива Калли, Валериан слегка прикоснулся к ее губам. Калли, казалось, была ужасно удивлена. Оралия поцеловала дочь и зятя.
– Я так счастлива за вас, – всхлипнула она, не вытирая слез.
Новобрачных поздравили родственники, капитан и слуги. Все отправились в столовую, где уже был подан свадебный завтрак. Пока они ели, невольники вынесли сундуки, поставили в тележку и отвезли на пристань. Когда был провозглашен последний тост, капитан Конуэй поднялся:
– Не хотелось бы торопить вас, милорд, но чем раньше мы выберем якоря, тем скорее доберемся до Англии.
– Разумеется, – согласился герцог и помог Калли встать. – Ты должна переодеться, дорогая. Салли, отведите хозяйку наверх и постарайтесь не копаться.
– Конечно, ваша светлость, – заверила Салли. Их с Мартой тоже усадили сегодня за стол, как самых доверенных и надежных слуг.
Она сдержала слово. Вскоре новая герцогиня Фарминстер вернулась, одетая в красивый дорожный костюм из тафты с цветочным узором в стиле помпадур и широкополую шляпу с голубыми лентами.
– Я готова, – выдохнула она. Оралия вновь разрыдалась. Дочь и падчерица пытались успокоить ее.
– Веду себя, как глупая гусыня, – всхлипывала она, но слезы все лились по щекам.
– Мама, надеюсь, ты передумаешь и приедешь в Англию с Авророй и Джорджем, – уговаривала Калли.
Но Оралия покачала головой:
– Я не люблю путешествовать. Когда твои дети будут достаточно взрослыми, привезешь их как-нибудь сюда, чтобы они повидались с бабушкой, прежде чем та сойдет в могилу.
– Ну, мама, это уж слишком, – вмешалась Аврора, стараясь не рассмеяться. – Тебе еще рано говорить о смерти. Лучше благослови Калли и попрощайся с его светлостью.
Оралия вздохнула, но послушалась падчерицу.
– Позаботьтесь о моей дочери, ваша светлость, – попросила она Валериана.
– Обязательно, мадам, – пообещал тот.
Калли обняла сводную сестру, брата и, наконец, Марту:
– Я буду ждать тебя, дорогая.
Джордж широко улыбнулся:
– Один за всех…
– и все… – продолжила Калли.
– …за одного, – докончила Аврора.
Валериан Хоксуорт недоуменно поднял брови, а вся троица дружно расхохоталась.
– Ваша жена все объяснит немного позднее, – поспешно заверила Оралия. – А теперь идите, пока у меня еще есть силы отпустить вас!
Она приложила к губам платочек.
Герцог усадил жену в открытую коляску, и лошади тронули. Капитан, Браун и Салли ехали следом во втором экипаже.
– Не знаю, вынесу ли я это, – тихо призналась Оралия.
– Постарайтесь утешиться, мэм, – посоветовал Эдвардс. – Господь повелел, чтобы дочь рано или поздно покинула родительский кров и жила в доме супруга. Кроме того, мисс Каландра сделала такую удачную партию! Благодарите же Бога!
– Джордж, – торопливо вмешалась Аврора, – не будешь так добр посадить нашего дорогого святого отца в лодку? Прикажи, чтобы Франклин доставил его на Барбадос. Сегодня дует попутный ветер, и его преподобие еще успеет домой к обеду. С вашей стороны было так любезно, святой отец, приехать к нам, чтобы поженить Калли и Валериана, но мы не можем больше отвлекать вас от обязанностей.
Девушка мило улыбнулась.
– Был рад помочь, мисс Аврора, – отозвался священник. – Надеюсь в следующий свой приезд обвенчать вас с достойным молодым человеком. В моем приходе есть несколько холостых джентльменов из приличных семей, и, возможно, один из них понравится вам.
– Вероятно, я решусь приехать на Барбадос в будущем году, после возвращения из Англии, сэр.
– Хотелось бы думать, что ваша дорогая матушка не будет долго горевать, – сочувственно произнес священник. – По себе знаю, каково это – расстаться с дочерью. За четыре года мы с моей доброй женой выдали замуж четверых наших девочек.
– Не беспокойтесь, ваше преподобие, я постараюсь утешить маму, – заверила Аврора.
– Пойдемте, сэр, – весело вставил Джордж, отлично понимая, что Аврора хочет поскорее избавиться от священника, прежде чем Оралия ненароком выдаст себя. – Я сам заплачу ему, – пробормотал молодой человек сестре и вывел святого отца из дома.
