Жорж Байяр
Мишель и машина-призрак
5
Обед показался Мишелю вечностью. Скорей бы уж покончить с этим допросом! Утром, после встречи с Бури, им с Даниелем и так уже пришлось отвечать на расспросы одноклассников.
В «Маргийери», в оборудованном под мастерскую сарайчике, трудилась бригада школьников. Здесь принимались, сортировались и ремонтировались вещи, которые добывали бригады сборщиков. Работы было предостаточно. Покончив с едой, кузены отправились в сарай-мастерскую.
Длинные доски, положенные на козлы, заменяли верстак, где валялась всякая всячина: рамочки, сигаретницы, старинные блюда, подсвечники, книги, изъятые из обращения монеты, разлезшиеся сиденья и прочее старье – все, что могло заваляться в Корби на чердаках.
В мастерской стоял запах пыли, краски и воска, сильно воняло клеем, который томился в водяной бане на походной плитке.
Не успели Мишель с Даниелем приняться за работу, как в мастерскую заглянул один из их приятелей.
– Эй, Мишель, тебя спрашивают жандармы.
– Уже? – буркнул юноша. – Пойдешь со мной, Даниель?
– Одну минуточку.
Братья поплелись навстречу блюстителям порядка, проводили тех в дом, усадили в гостиной. Онорина, вся красная от смущения, принесла гостям пива.
Пока Мишель и Даниель подробно описывали вчерашнее происшествие, один из жандармов делал пометки. Когда они закончили, бригадир подвел итог:
– Итак, вы видели маленький грузовик, который, совершив наезд, повернул на набережную?
– Да, что-то типа того… Правда, на набережной я его не видел, только слышал шум. мотора. Бригадир с досадой махнул рукой.
– Хорошо, пускай так. Эта модель грузовика издает характерный шум. Или вас что-то еще смущает?
– Да нет, вроде ничего, господин бригадир, – ответил Мишель.
– А этот молодой человек, ваш кузен, насколько мне известно, все это время находился возле раненого вместе с хозяином кафе господином Ну аре?
– Совершенно верно, – ответил Даниель.
– Значит, давайте с самого начала. Вы слышали на набережной шум мотора, производимый маленьким грузовиком, который ехал с потушенными огнями?
– Все правильно, – согласился Мишель. – Правда, я слышал его очень недолго.
– Недолго? Вы хотите сказать, мотор стих вскоре после того, как машина выехала на набережную?
Мишель задумался.
– Мне кажется, звук пропал где-то в районе старого завода.
– Занятно… уже конкретная деталь. Подчеркните, Жермен, это существенно. Бригадир сделал паузу.
– Отлично, – сказал он затем. – Значит, вы бросаетесь за преступником на набережную – редкое мужество, похвально, весьма похвально – и ничего там не обнаруживаете! Ни подозрительной тени, ни машины?
– Совершенно верно.
– великолепно, просто великолепно!
У братьев мелькнула мысль, что оптимизм бригадира выглядит довольно странно. Что уж такого великолепного было в данной ситуации?
– Итак, вы доходите до конца набережной, то есть до самого моста, и по-прежнему ничего не замечаете?
– Да. Может, он на холостом ходу въехал на мост?…
Жандарм почесал нос кончиком шариковой ручки.
– Надо будет проверить… Если взять хороший разгон, эти легкие машины способны на всякие маневры.
Объяснение выглядело правдоподобным. Однако Мишеля оно не слишком убедило. Он напряг память: все-таки все стихло почти сразу после того, как машина повернула, – слишком внезапно, чтобы версия полицейского оказалась верна.
– Пожалуй, в таком случае я все равно уловил бы какой-нибудь звук, – произнес Мишель в задумчивости. – Скажем, скрип амортизаторов или шуршание шин.
Жандармы уныло переглянулись.
– Ваше свидетельство, молодой человек, небезынтересно, – продолжал бригадир, – но несколько сумбурно. Ответьте мне: вы уверены, что видели… то есть слышали, как вчера вечером по набережной проехал грузовик обвиняемого?
– Да, уверен. Я слышал шум мотора, хотя и очень недолго.
Бригадир вздохнул. Второй жандарм опять почесал нос ручкой.
Мишель не сдержался и спросил:
– А у вас есть какая-нибудь зацепка? Жандарм нахмурился.
– Возможно, мне не следует распространяться на эту тему, но раз уж тут не последнюю роль сыграли ваши показания… Так вот, сегодня утром мы обнаружили на правом переднем крыле грузовика Эрнеста Бури вмятину, надо сказать, довольно небрежно заделанную. Разумеется, по его словам, ей уже дня два или три, но слишком уж много получается совпадений…
Это сообщение отнюдь не развеяло сомнений Мишеля.
– А вы разобрались, куда исчез грузовик? – поинтересовался Даниель.
– Думаю, что да. – Жандарм выдержал паузу. – Осмотр местности приводит к единственному выводу. Обезумев от страха, Бури на всей скорости влетает на мост, затем толкает грузовик через луг. Не знаю, обратили ли вы внимание на следы трактора непосредственно возле моста. На этот счет Бури говорит уже полную невнятицу: он, мол, вчера вечером испытывал трактор, так как заменил в нем какую-то деталь – как раз когда произошел несчастный случай. Он даже показал нам старую деталь; впрочем, с тем же успехом он мог вывинтить ее неделю назад. Странно, однако, что ему приспичило проводить свои испытания прямо возле моста – как будто нарочно, чтобы уничтожить следы другой машины. Быть может, грузовика?
– Довольно неуклюжая система защиты, – вступил второй жандарм.
– А другого алиби у него нет? – допытывался Мишель.
– Нет. Якобы он до поздней ночи занимался ремонтом. Но ни мать, ни брат не могут этого подтвердить – они спали, а гараж стоит особняком. Эрнест Бури вполне мог незаметно отлучиться.
– И куда же он ходил?
– Что касается этого… В настоящий момент он все отрицает, твердит с пеной у рта, что все время оставался на ферме. – Жандарм помолчал. – В любом случае Бури зря отпирается. Как только наш рапорт попадет к следователю, тот незамедлительно выпишет ордер на арест. Так что ему деваться некуда.
Жандарм говорил без всякой злобы; он исполнял долг, а этот долг требовал найти виновного.
Он повернулся к Мишелю.
– В конечном счете именно благодаря вам, молодой человек, следствие пока продвигается довольно гладко. Далеко не всегда попадаются свидетели, показания которых заслуживают доверия.
Мишель побледнел, в горле перехватило дыхание. Комплимент бригадира был совершенно излишним. В памяти всплыли круглолицые, пышущие здоровьем симпатяги – братья Бури. Теперь-то им известно наверняка, кто навлек на них неприятности.
«Но я же не сказал ничего, кроме правды, – подумал он. – Они, наверное, никак не поймут, почему я не рассказал им, что тот грузовик свернул на набережную. Как будто я сам знаю…»
Но, как он себя ни уговаривал, ему становилось все больше не по себе. Ведь существует же какое-то объяснение исчезновению грузовика. Гипотеза жандармов выглядела довольно правдоподобно, как бы Мишель к ней ни относился. «I
– Итак, молодые люди, нам пора, – заявил бригадир, поднимаясь. – Отличное пиво. Хоть по уставу нам и не положено употреблять спиртное на службе, уж такой сегодня сумасшедший день. Извините за беспокойство.
Под тревожным взором Онорины братья проводили посетителей до калитки.
Они долго смотрели вслед удаляющемуся серебристо-серому фургону.
День был ясный, на небе ни облачка.
– Даже обидно в такую погоду сидеть в сарае, – вздохнул Даниель.
Мишель тоже вздохнул. Но по другой причине. Его все больше давило, не давало свободно вздохнуть чувство ответственности.
Вопреки всему он не верил в вину Эрнеста Бури.
Следом за братом он двинулся в мастерскую, готовясь к шквалу вопросов.
– Я бы все отдал, лишь бы обрести уверенность, – шепнул он брату уже на пороге.
– Все в конце концов образуется, виновный признается! – попытался утешить его Даниель.
– Пока я сам не пойму, каким образом исчез грузовик, я не успокоюсь!
Они вошли в мастерскую – и вся работа тут же остановилась. Их мигом окружили изнывающие от любопытства школьники.
Мишель, совсем выбитый из колеи, предоставил Даниелю возможность самому отвечать на вопросы.
День близился к концу. Только что вернулись сборщики – они тащили за собой ручную тележку, нагруженную мешками, коробками и пакетами.
– Слушай, Терэ, – сказал один из вновь прибывших, – тут тебя разыскивает какой-то малый.
– Где он?
– Вон, в саду.
Мишель, заинтригованный, вышел из сарая и заметил мужчину, вышагивающего взад и вперед по алле е – от калитки до мастерской и обратно.
Мишелю он показался смутно знакомым, он только не сразу вспомнил, где и когда его видел. Однако, когда мужчина обернулся, все стало ясно.
«Да это же коммивояжер из кафе… Даниель еще обозвал его Скарабеем».
– Вы узнаете меня? – поинтересовался мужчина. – Скаффер… Помните, вчера вечером я заходил в «Морское кафе», ну, когда сбили этого несчастного.
– Да, я вас узнал.
– Вы уж не удивляйтесь, что я к вам без приглашения, – продолжал Скаффер. – Я слышал от господина Нуаре, что вы сегодня виделись с Бури. Жандармы тоже у них побывали, я и подумал, что-то тут неладно. Бедняге мотоциклисту еще повезло, что нашлись свидетели. Но я, собственно, по другому поводу. Насколько мне стало известно, в субботу и в воскресенье вы проводите торги. Прелестная затея, мне бы хотелось вам посодействовать, насколько это в моих силах. По роду своих занятий мне случается иметь дело с устаревшими образцами товаров. Разумеется, все в отличном состоянии – с их помощью вы могли бы пополнить свои запасы.
Мишель даже растерялся. Он вежливо поблагодарил господина Скаффера за предложение, затем спросил:
– А о каких образцах идет речь?
– Да о самых разных: трикотаже, вещицах с сезонных распродаж. Я сотрудничаю сразу с несколькими торговыми домами – чтобы поменьше разъезжать. Так что в каждом городе посещаю фирмы различного профиля.
– Хорошо, я согласен, – ответил Мишель. – Мы с удовольствием примем ваши дары.
– А где вы держите свои товары, в этом сарае? – поинтересовался коммивояжер.
– Да, и здесь же их ремонтируем по мере надобности. Хотите взглянуть?
– Охотно.
Следом за Мишелем господин Скаффер вошел в сарай. Он понаблюдал за работой, дал несколько ценных советов. Казалось, его поразило количество перевязанных бечевкой свертков, которые были сложены в дальнем углу мастерской.
– И все это вы собираетесь пустить на продажу?! – воскликнул он.
– Да.
– У вас, естественно, имеется опись?
Вопрос показался Мишелю дельным, и он ответил утвердительно. Опись была необходима, чтобы распределить вещи по лоткам.
Судя по всему, «благотворительное мероприятие» вызывало у мужчины живейший интерес.
– Кстати, – спросил он, – как там пострадавший, вам что-нибудь известно?
– По словам жандармов, очень тяжелый случай. Они заезжали к нам сегодня около полудня, – ответил Даниель.
– Как бы то ни было, следствие продвигается весьма живо! Вы знаете, жандармы опять были у Эрнеста Бури… Нуаре, хозяин кафе, уверяет, будто тот арестован час тому назад.
У Мишеля потемнело в глазах. Это известие ударило его как обухом по голове. Значит, добившись у него подтверждения показаний, жандармы арестовали Бури. И сколько бы он ни внушал себе, что действовал по совести, его нестерпимо мучила вина за арест молодого фермера.
Господин Скаффер пристально взглянул на юношу.
– Вам, кажется, нехорошо? Мишель натужно улыбнулся.
– Да нет, ничего… Вчера поздно лег… немного устал*.
– Значит, завтра с утра я все принесу. Можете меня не провожать, я сам найду дорогу. До завтра!
Сделав над собой усилие, Мишель поблагодарил коммивояжера и, несмотря на его возражения, проводил гостя до калитки.
Когда юноша вернулся в мастерскую, работа стояла. Школьники обсуждали новость, которую принес Скаффер.
– Значит, брат Бури в тюрьме? – спросил один.
– По-моему, у него просто крыша поехала. Сам по себе он человек неплохой, наверное, здорово перетрухнул после аварии, – предположил другой.
– Что-то мне не верится, что это он, – пробормотал Мишель.
Он тщетно ломал голову, как бы помочь Эрнесту.
Внезапно его осенило.
– Слушайте, – сказал он, – а что если нам, независимо от полиции, поискать грузовик с помятым правым крылом? Может, это и пустая затея, но кто его знает? Марсель – наш товарищ, нехорошо бросать его в беде.
После минутного удивления план был воспринят на «ура». Было решено, что каждый из присутствующих опросит своих знакомых в поисках подобных грузовиков.
– Давайте постараемся это выяснить к завтрашнему утру, – предложил Даниель.
Возбуждение улеглось, работа вновь закипела. Часы на аббатстве только что отбили шесть, когда в парке затрещал мопед – все даже вздрогнули.
– Неужто Артур?! – воскликнул Даниель. – Что-то рановато!
Мишель с улыбкой подошел к дверям. Теперь, когда он придумал способ помочь Эрнесту Бури, у него немного отлегло от сердца.
Но улыбка застыла у него на губах, как только он получше рассмотрел седока.
«М– да… предстоит не самая приятная встреча», – подумал он.
6
Мотоциклист был не кто иной, как Марсель Бури.
Вид у парня был измученный, растерянный, глаза покраснели. Сбросив газ, он на холостом ходу подкатил к сараю.
Мишель понятия не имел, как ему следует держаться.
– Жандармы арестовали моего брата, – выпалил Марсель. – Кто-то донес на него. Он отказался сказать, кто… Но ты-то должен знать! Помнишь, утром ты говорил, что вы с Даниелем были свидетелями аварии?
– Все правильно, – согласился Мишель; сердце у него оборвалось.
– С вами был еще кто-нибудь? У Мишеля слова застряли в горле, он лишь отрицательно покачал головой.
– Значит, это ты! – бросил Марсель, побледнев от гнева. – Ты… ты…
Марсель был настолько потрясен, что не мог завершить фразу, подыскать оскорбление, соразмерное подобному преступлению.
Мишель заметил, что остальные ребята замерли, смущенно вслушиваясь в разговор, – всем было ужасно неловко.
Даниель нашелся первым.
– Ты ошибаешься, Марсель… Это не так… Давай я тебе объясню!
Марсель слегка поотпирался, но все же дал себя уговорить. Он явно немного робел перед старшими.
Даниель во всех подробностях описал происшествие, объяснил, как хозяин кафе и жандармы истолковали показания Мишеля.
– Я понятия не имел, что у твоего брата есть грузовик, – добавил Мишель.
– Эрнест не виноват! – выкрикнул Марсель. – А крыло он помял два дня назад… может, еще раньше. Да он бился Бог знает сколько раз!
– Правильно… так мы и думали, поэтому сегодня с ребятами решили, что будем искать другой грузовик с помятым крылом! – сообщил Даниель.
Марсель обвел глазами товарищей, полукругом обступивших его, и почувствовал, что выбрал неверный путь. В смятении он позволил себе выплеснуть на других свою злость и раздражение. Как-то сразу обмякнув, мальчик с облегчением осознал, что школьные приятели на его стороне, а Мишель первый среди них.
– А почему ты утром не сказал, что грузовик был на набережной? – упрекнул он Мишеля.
– Если бы Эрнест это знал, вопросы жандармов не застали бы его врасплох.
Мишелю не хотелось огорчать Марселя и говорить, что в какой-то момент он разделял гипотезу хозяина кафе и жандармов – настолько его ошарашило необъяснимое исчезновение грузовика. Разумеется, ему не в чем было себя упрекнуть, но Марселя покоробило бы подобное недоверие.
– Сам не знаю, – произнес он. – Ладно, не расстраивайся, вытащим твоего брата.
Марсель выжал из себя улыбку. Почувствовав, что ему сочувствуют и хотят помочь, он слегка взбодрился. Мальчик немного послонялся по мастерской и вскоре засобирался домой.
– Мне пора, – сказал он. – Дел навалом, мать теперь одна…
Его голос оборвался. Быстро попрощавшись, он вскочил в седло. Вскоре шум мотора растаял вдали.
– Да, история, – вздохнул Мишель. – А как мне было еще поступить? Это же мой долг: рассказать все, что видел, и оказать помощь пострадавшему…
* * *
На следующее утро Мишель проснулся первым. Погода, как и все последние дни, стояла чудесная. Распахнув окно, мальчик – правда, без обычного энтузиазма – сделал зарядку. И тут же в голову полезли мысли об Эрнесте Бури: для него, небось, дополнительная пытка – видеть солнце сквозь решетку тюрьмы.
«Ничего, если дело выгорит, скоро он выйдет на свободу», – пообещал он себе.
Покончив с туалетом, мальчик обнаружил, что, не считая Онорины, он проснулся первым. Мишель спустился на кухню. Гувернантки там не было. По-видимому, она хлопотала в другом крыле. Ми-щель снял со щитка ключ от мастерской, вышел на улицу.
Стоя перед сараем, он предпринял несколько безуспешных попыток, прежде чем ему удалось всунуть ключ в замок. Но не успел Мишель его повернуть, как ахнул от изумления. Один из тяжелых болтов выскочил из гнезда, и створка приоткрылась.
Впечатление было поразительное. Створка отворилась сама по себе, под действием собственного веса.
– Это уже слишком! – проворчал юноша.
Двери сарая были старыми. Судя по тусклой серебристой краске, их давно не красили. Тем не менее они были еще довольно крепкими. Внушительных размеров болты проржавели; от них по деревянным створкам тянулись рыжие дорожки, следы ненастных дней.
«Может, я вечером сломал замок?» – недоумевал Мишель.
Он повнимательнее присмотрелся к запорам. Чуть пошевелил замок – вылетел второй болт.
На резьбе остались частички древесины.
– Такое впечатление, будто болты вырвали, а потом вставили на место. Вчера вечером все прекрасно держалось.
Приглядевшись получше, он заметил на створке слабую царапину – ее могло оставить орудие взломщика, с помощью которого тот поддевал болты.
Мишель, ошеломленный, застыл на месте с тяжелым замком в руке.
– На что это ты засмотрелся? Мишель так и подскочил. Погруженный в свои мысли, он не заметил, как подошел кузен.
– Замок, что ли, сорвал? – продолжал Даниель.
– Как видишь… только сорвали его до меня, а потом опять приладили к дверям.
– Что?!
Мишель объяснил, как все произошло. Даниель пришел к тому же выводу.
– Значит, ночью здесь побывал какой-то „любопытный?
– Совершенно непонятно зачем, но, кажется, это факт. Ты говоришь «любопытный»? Пожалуй… Но чего ради он пошел на взлом – по-моему, это называется именно так, – неужто ему так приглянулись эти старые побрякушки?
– Ты был внутри?
– Еще нет, правильно, давай проверим… Только осторожно. Не затопчи следы, если они, конечно, есть.
Мишель распахнул двери, но остался стоять на пороге.
Ребята заглянули в сарай, осмотрелись – вроде все как обычно.
На верстаке, как и накануне, когда Мишель собственноручно запер дверь, лежали выложенные в ряд свертки.
На кирпичном полу на первый взгляд тоже не нашлось ничего подозрительного.
– Давай зайдем? – предложил Даниель.
– Давай.
Они боязливо вступили в помещение, словно где-то в уголке мог затаиться преступник, который вот-вот набросится на них. В конце концов им самим стало смешно.
– Эй, ты! Вылезай! – крикнул Даниель.
– М-да… Нашего гостя давно уже след простыл, иначе на дверях не висел бы замок.
Они подошли к верстаку. Мишель пересчитал пакеты.
– Все сходится!
– Вроде ничего не тронуто. Но более внимательный осмотр заставил их изменить мнение.
– Слушай! Их кто-то разворачивал, а потом опять завернул! – воскликнул Мишель.
– Точно! Бумага помята, и сгибы не совпадают!
С минуту пораздумав, Мишель добавил:
– Пока я одно могу сказать… Это был не вор.
– Да? И почему же, мистер Шерлок Холмс?
– Вор в жизни бы не стал заворачивать свертки. Он бы просто порвал упаковку.
– Отлично, ты меня убедил. Значит, это был просто любопытный.
– Да. Точнее, некто, желающий сохранить свое посещение в тайне.
– А чего ему бояться? – удивился Даниель. – Нашел, что искал – и сматывай удочки!
– То-то и оно! Ты хоть сам понимаешь, что попал в самую точку?
– А что я такого сказал?
– Слушай, пока четкой картины у меня нет, но вырисовывается вот что: раз этот тип по очереди пооткрывал все пакеты, а потом не поленился их завернуть, значит, он боялся, что его в два счета обнаружат.
– Обнаружат?
– Ну да! По наклейкам и списку дарителей ничего не стоит установить пропажу.
– Ну ты, старина, разлетелся!
– Ничего подобного. Представь себе, что один из дарителей по той или иной причине передумал и решил тихонько забрать свой подарок. Вот и все.
– Ну что ты плетешь! – »возразил Даниель. – Зачем ему городить целый огород, когда можно было просто обратиться к нам!
– Разумеется… только ты не учитываешь одной детали! Чтобы пойти на взлом, надо иметь серьезные основания – скорее всего, из тех, что не афишируются.
– Ну ты даешь! Надо же додуматься до такого!
– У тебя есть другое объяснение?
Даниелю пришлось признать, что нет.
Переговариваясь, ребята вертели в руках свертки. На бумаге остались следы веревки, которой свертки были перевязаны вначале. Новые узлы явно делались наспех.
– М-да… придется все проверять по описи, иначе «Пропажу не определишь, – вздохнул Мишель.
– Думаешь, имеет смысл? – спросил Даниель. – Ведь тут не ахти какие ценности.
– Может, ты и прав, просто хочется разобраться, что к чему.
– Надеюсь, ты не забыл про завтрак?
– Твоя правда… подождем, пока все соберутся.
– Будешь сообщать в полицию?
– Будь здесь папа, он бы поступил именно так. Но, на мой взгляд, первым делом надо выяснить, зачем кому-то понадобилось взламывать дверь!
* * *
После завтрака кузены вернулись в сарай-мастерскую. Таинственное ночное посещение вытеснило из головы Мишеля мысли об Эрнесте Бури.
– Расскажем остальным? – спросил Даниель. Мишель задумался.
– Если все хорошо взвесить, то лучше не стоит. Иначе новость разлетится по всей округе, начнутся всякие пересуды, а мы пока даже не знаем, пропало что-нибудь или нет.
– Но тогда надо найти какой-то предлог, чтобы устроить проверку.
– Ба, это как раз несложно… Постой… – , Скажем, что нужно по-новому рассортировать вещи из-за подарков господина Скаффера! Тем более, что это отчасти правда!
К «Маргийери» уже приближалась группа школьников. Мишель и Даниель, вышедшие встретить друзей к калитке, обратили внимание, что среди них царит странное оживление. Взволнованные голоса слышались издалека.
Среди ребят шагал старшеклассник Жан Менетрие, сам в мероприятии не участвовавший. Он-то и горячился больше всех. При виде Мишеля и Даниеля Жан замахал какой-то бумагой и, прибавив шаг, отделился от остальных.
– Видели? – Он протянул братьям листок.
Это была вырезка из «Пикардского вестника», местной газеты. Мишель и Даниель принялись читать:
НОВАЯ СЕРИЯ ПРОИСШЕСТВИЙ
Необычайное по своей дерзости ограбление было совершено в Корби. В ночь со среды на четверг на виллу, принадлежащую коммивояжеру А. Рамадону (улица Рампар, 29), проникли взломщики. Хозяин в момент преступления отсутствовал. Опрошенные соседи считают, что преступники (или преступник) пользовались легким грузовиком, поскольку приблизительно в это время они слышали характерный шум мотора. Некоторые предварительные результаты следствия, которое с обычным профессионализмом ведет бригада местных жандармов, позволяют установить связь между ограблением и наездом, произошедшим тем же вечером на канале возле моста. Напоминаем, что виновник наезда с места происшествия скрылся.
У Мишеля ком подступил к горлу. Он подумал об Эрнесте Бури. Статья подводила к следующему выводу: шофер-лихач и грабитель – одно и то же лицо.
«Эрнест Бури – грабитель! Ни за что не поверю», – пронеслось у него в голове.
– Потрясающе, правда? – допытывался Менетрие.
– Хм… Как тебе сказать… – осторожно ответил Мишель.
– Ты слышал, брата Марселя Бури арестовали – он удрал после аварии. Представляешь, какой будет скандал, если это он грабанул виллу!
Мишелю стало противно; этот ажиотаж по поводу чужого несчастья выглядел довольно неприглядно.
– Слушай, разве Марсель тебе не товарищ? Тебя очень радует, что он угодил в беду?
Менетрие в изумлении уставился на Мишеля и весь побагровел.
– Если на то пошло, это не я настучал на Бури!
Выпад был настолько неожиданным, что Мишель прикусил язык. Что тут ответить – в двух словах ведь ничего не объяснишь. Главное, совесть его чиста: он выполнил свой долг.
– Думать надо, что говоришь, – произнес он наконец.
Но тут же против воли нарисовал в воображении странную картину: вот Эрнест Бури торопливо загружает грузовик, вот мчится с потушенными фарами… и так далее.
«Бред какой», – сказал себе юноша. Он дочитал заметку до конца.
По всей очевидности, на вилле орудовал не одиночка, а целая банда преступников. За последние два месяца в районе Корби произошло около двадцати краж: нападению подверглись виллы, квартиры и магазины. По свидетельству очевидцев, каждому преступлению сопутствовал характерный треск легкого грузовика.
Мишель молча вернул статью. К его облегчению, имя Бури в ней не упоминалось. Каково сейчас Марселю и мадам Бури читать эти строки! Наверняка какой-нибудь доброхот подсунул им заметку, даже если в семье эту газету не читают.
– Правда, здорово? – спросил Менетрие.
– Я лично так не считаю.
– Да сюда съедутся самые знаменитые детективы, вот увидишь!
Мишель решил, что пора закруглять этот малоприятный разговор.
– Ладно, спасибо за то, что пришел, но уж извини, у нас работа!
– Кстати, – не отставал Менетрие, – ты еще не узнавал, сколько у ребят подозреваемых?
– Подозреваемых? – удивленно переспросил Мишель.
– Ну да, я пока с ними болтал, в уме произвел подсчет. У них на примете шесть грузовиков с помятыми крыльями. В основном у городских торговцев – как, интересно, ты думаешь предъявлять им обвинение?
– Еще раз повторяю, никого я не собираюсь обвинять. Зато теперь я почти убежден, что мы на верном пути! Эрнест Бури мог налететь на человека, на худой конец потерять голову и сбежать, но никто никогда не внушит мне, что он член воровской шайки или даже бандит-одиночка!
– Расскажи это жандармам! – хмыкнул Менетрие. – Посмотришь на их реакцию! Тоже мне, великий сыщик нашелся, как будто без тебя в полиции сидят одни дураки. На что ты вообще рассчитываешь?
– Я рассчитываю, что такие, как ты, немного укоротят свой длинный язык!
И, оборвав разговор, Мишель повел товарищей в мастерскую. Этим утром работа продвигалась туго. Был проведен обзор владельцев маленьких грузовиков, и Мишелю с Даниелем пришлось признать, что по меньшей мере в одном Менетрие оказался прав. Все они мало подходили на роль преступников.
Мишель рассудил, что, чем гадать на кофейной гуще, лучше проверить свертки. Хозяевами грузовиков можно заняться позднее.
Разделившись на пары, ребята принялись разворачивать и опять заворачивать свертки, ставя галочки в списках.
Они были настолько поглощены этим занятием, что не заметили, как на пороге возник господин Скаффер. Мишель обратил на него внимание, когда тот уже был посреди мастерской. Коммивояжер принес коробку, которую поставил на ближайший верстак.
– Вот мой вклад, – сказал он. – Не очень богато, но кое-что тут вам может пригодиться.
Мишель поблагодарил.
Господин Скаффер с тем же, что и накануне, интересом стал наблюдать за работой бригады.
– Все разворачиваете? – спросил он. – Жалость какая! Ужасно нудное занятие!
– Мы хотим добавить лоток – для ваших подарков… Приходится все перекладывать заново.
– Ясно. Жаль, я не пришел раньше – избавил бы вас от лишних хлопот. Ну ладно, я пойду, желаю успеха!
Мужчина удалился, и Мишель открыл картонку. В ней лежало четыре пары чулок…
– И это ты собрался выставлять на отдельный лоток?! – воскликнул кто-то из школьников. – Зря только все разворачивали!
Мишель не ответил. Главное было проверить списки.
Работа завершилась только после полудня. До самой половины первого бригада трудилась не покладая рук. Пройдясь по всем спискам и заново перевязав все свертки, Мишель с Даниелем застыли как два истукана: все было на месте…
Школьники разошлись на обед, и братья остались одни. Они пребывали в полной растерянности.
– Выходит, ночной посетитель – просто любопытный? – удивлялся Даниель.
– Если бы не запертая дверь, я бы решил, что болты выпали сами собой, а тут не было ни души. Хотя… совсем из головы вылетело… Поврежденные свертки…
– Судя по всему, он не нашел того, что искал.
– Значит, не исключено, что он еще вернется?
– Все может быть!
– В таком случае, ночью надо будет проследить за сараем. Жалко, нет Звонка. Привязали бы его внутри – этот пройдоха и близко бы не сунулся.
Звонком звали их сенбернара, которого мадам Терэ взяла с собой в Компьен чтобы показать знакомому ветеринару.
Братья говорили полушутя, но мало-помалу идея подстеречь ночного посетителя их захватила.
Они медленно побрели к дому, нежась в солнечных лучах, наслаждаясь небесной голубизной.
– На самом деле нужно не отпугивать вора, а выяснить, что ему понадобилось, – сказал Мишель.
– Да он наверняка сюда больше носа не покажет! Ведь того, что он ищет, в сарае нет.
– Противно, когда не понимаешь, что происходит. Чего бы ему было нас не спросить?
Ребята подошли к дому. Уже на пороге Мишель произнес в задумчивости:
– По-моему, не помешает вечером принять кое-какие меры к тому, чтобы сцапать нашего молодца и выяснить наконец что ему нужно.
– Иначе говоря, ты хочешь, чтобы я полночи не спал?
– Ничего, как-нибудь переживешь! – усмехнулся Мишель.
– Естественно, переживу… хотя сон – это здоровье, как говорит Онорина.
Братья прошли на кухню – там они ели, когда родителей Мишеля не было дома.
За обедом разговор вертелся вокруг дела Бури, но про случай с замком ребята Онорине не стали рассказывать – чтобы не подливать масла в огонь. Собственного мнения о Бури у женщины не было – она редко выбиралась из «Маргийери», и то исключительно в город за покупками. Зато на грабителей вообще ее точка зрения была весьма определенной.
– Скорее мир перевернется, чем я поверю, что земледелец сделался грабителем. Какой-нибудь городской оболтус – еще куда ни шло.
Это суждение укрепило Мишеля в решимости как можно скорее вызволить Эрнеста из его незавидного положения.
После обеда Мишеля осенило.
– Слушай, Даниель, – сказал он, когда они с братом мерили шагами центральную алле^о, – по-моему, нам надо провернуть одну штуку.
– Какую штуку?
– Если мы действительно хотим помочь Эрнесту, надо сходить к потерпевшему… этому господину Рамадону. Может, он сумеет убедить жандармов?
– Для начала нужно его самого убедить, что Бури невиновен.
– Попытка не пытка. Честно говоря, я просто не могу жить спокойно с сознанием, что бедйяга Бури сидит в тюрьме.
– А у тебя есть адрес?
– В статье говорилось, что это на улице Рам-пар. Забыл номер дома. Ничего, там спросим.
– Вместе пойдем или мне остаться в мастерской – помочь ребятам?
– Как хочешь.
– Что-то мне не слишком улыбается перспектива тащиться туда. Если ты не против…
– Ладно, договорились. В каком-то смысле так даже лучше.
Четверть часа спустя Мишель покинул «Маргийери». Настроен он был весьма бодро – впервые за несколько последних дней.
