Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1 – Балинт Мадьяр
После распада Советского Союза страны бывшего социалистического лагеря вступили в новую историческую эпоху. Эйфория от краха тоталитарных режимов побудила исследователей 1990-х годов описывать будущую траекторию развития этих стран в терминах либеральной демократии, но вскоре выяснилось, что политическая реальность не оправдала всеобщих надежд на ускоренную демократизацию региона. Ситуация транзита породила режимы, которые невозможно однозначно категоризировать с помощью традиционного либерального дискурса. Балинт Мадьяр и Балинт Мадлович поставили перед собой задачу найти работающую аналитическую модель и актуальный язык описания посткоммунистических режимов. Так появилась данная книга, предлагающая обновленный теоретический инструментарий для анализа акторов, институтов и динамики современных политических систем стран Центральной Европы, постсоветского региона и Китая. Как в автократиях нейтрализуются институты демократического публичного обсуждения? Почему Китай можно назвать «диктатурой, использующей рынок»? В чем разница между западными популистами и популистами из посткоммунистических стран? Вот лишь небольшой список вопросов, на которые дает ответы эта книга. Балинт Мадьяр – венгерский социолог, политик, бывший министр образования и культуры Венгрии. Балинт Мадлович – венгерский политолог, экономист и социолог, MA in political science Центрально-Европейского университета.
Серия "Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»"
Если бы у вас спросили, чья власть лучше: постоянного университетского кружка или вечно противоборствующих бандитских кланов, что бы вы выбрали?Маленький спойлер: эта книга не дает моральных оценок. Она системно, в большом количестве шкал и таблиц, раскладывает по полочкам, что случилось со странами, пережившими коммунистические диктатуры, и почему произошедшее нельзя оценивать с точки зрения западных либеральных демократий. Многопартийная система и рыночная экономика, после развала Советов и преображения сателлитов считавшиеся панацеей от разворота к несвободе, этой панацеей так и не стали – их оказалось недостаточно. А язык гибридологии, предполагающий, что современное состояние посткоммунистических государств – это «что-то с чем-то», туманен и некорректен.Авторы (венгры, поэтому они не только видят цифры, но и понимают контекст) берут за основу исследования 12 государств, переживших времена коммунистических диктатур, которые на данный момент находятся на различных расстояниях от образцовой либеральной демократии, от Эстонии до Китая. Они выделяют несколько «идеальных типов» (не в смысле «замечательных», а в смысле «сферических в вакууме»), и на основании анализа ряда признаков распределяют 12 государств между ними. Главных «идеальных типа» три: либеральная демократия, патрональная автократия, коммунистическая диктатура, и они образуют схему в виде треугольника. Существуют и другие идеальные типы, которым уделяется чуть меньше внимания: патрональная демократия (Молдова как самый «близкий к идеалу» пример), консервативная автократия (Польша) и диктатура с использованием рынка (Китай).Каждый признак, на который они опираются, авторы подробно описывают, систематизируя различные его проявления. Для иллюстраций они приводят реальные факты, но, повторюсь, лишь для иллюстраций: они стараются быть максимально объективны, не судят о стране «по ее друзьям» и копают очень, очень глубоко.Эта книга полезна, во-первых, для понимания сути политических процессов, которые происходят в разных странах, и в том числе для ответа на вопрос, почему событие, произошедшее в одной стране, почти невозможно в другой, даже если культурно эти страны похожи. Это происходит за счет того, что налет малозначимых выжимающих эмоции факторов здесь сбит, и описывается только голый каркас политических систем. А во-вторых, как мне думается, она незаменима в качестве методологической основы для междисциплинарных ученых, которые не занимаются политической наукой как таковой, но исследуют социальные явления в связке с политическими режимами (социологов, психологов, историков, и еще длинный список далее), потому что разделение здесь четкое, обоснованное и необычайно простое в использовании.А еще эта книга дает понять (если кто еще не понял), что политическая сила, даже если она принадлежит самым святым людям на свете, все равно должна быть ограничена в полномочиях, даже если на противоположной стороне толпятся господа с рогами и копытами. Потому что, пардон за тавтологию, необходимость договариваться необходима.И это все – только первый том.Что будет дальше – дам знать.