Бадди Фазуллин
Главное, что я понял. Агидель, июль 2020
* * *
Тима тоже уснуть не может. Свернулся клубочком и хлюпает носом. Значит, всё-таки мёрзнет без покрывала. Выбора немного: запихиваю его внутрь единственного спальника (вот, сразу расправился и засопел), а сам напяливаю на себя всё, что было: две футболки, две куртки замшевые отечественные, две кинокамеры импортные… даже хэбэшную шапочку на голову. И накрываюсь двумя спортивными полотенцами. Ну а что, под знаменем своей воинской части как-то же переночевал. Вместо подушки изначально предполагалась теплая одежда: флис и спортивные штаны. Но теперь это всё на мне. Поэтому в качестве подушки выступил кроссовок. Хорошо выступил.
Уже под самое рассветное утро на смену нервическим конвульсиям, мольбам к ноющей спине и пронявшему до костей холоду в голову (в хэбэшной шапочке) приходит гениальная мысль: засунуть хотя бы ноги под Тимкин спальник. С этим наконец и засыпаю.
День второй
* * *
То, что вчера в ледяном свете фонарика казалось заросшим бурьяном и болотными кочками, малопригодными для установки палатки, в итоге оказалось едва ли не самым живописным местом в лагере: едва откинув полог, в просвете деревьев глазам открылся умопомрачительный вид на скалу на противоположном берегу. И я вновь, как сомнамбула забормотал «как-же-кра-си-во-ка-ка-я-же-кра-со-та…»
* * *
Вода горячая даже ранним утром. Купанием эти процедуры вряд ли назовёшь: воды в протоке едва по пояс, а возле нашего берега и вовсе по колено. Но если лечь, уперевшись ногами в валун, тебя хотя бы не сносит течением от лагеря. Но не я один смекнул про валун, иногда приходилось ждать своего черёда.
* * *
В промокшем кармане с лекарствами был и рулон туалетной бумаги. Вот он – серый мокрый монолитный кирпич. Но мы же старые засранцы. Уж чего-чего, а сухой туалетной бумаги у нас по всем карманам и сумкам в множестве распихано.
* * *
Два дня чем-то надо занимать себя и детей. Можно, конечно, и пить, что многие с успехом и делают, пребывая в перманентном триггерном состоянии между стоянием у столика с вечно поднятой походной стопкой и сладкими хмельными грёзами на пенке тут же под деревом. Но это не наш метод: я же положительный персонаж, и пример для сына! Я же спортсмен, велосипёр, роликун, плавунишка, а до некоторого времени ещё и бегунец. Разве что пару стопок за обедом под щучью голову замахнуть, не больше. Чисто в гастрономических целях. Ну, может, ещё пару глотков Вранаца. Но это под настроение. И это неточно.
* * *
А устроители давно за нас всё придумали: сегодня желающие на нескольких катах переправляются на ту сторону, поднимаются к ближайшей пещере и лезут на смотровую площадку, откуда, по слухам, открывается вид даже лучше, чем из нашей с Тимкой палатки. Вот и проверим. Мы же желающие! Нам же только давай на гору залезть. Мы же сюда за 450 км (плюс уже 17 км по реке) не побухать приплыли. Мы же положительный пример и всё такое…
«Парня в горы тяни, рискни…»
* * *
Идти недалеко, километра два через уже известный нам родниковый ключ Грифон. А дальше, обогнув по расщелине скалу, из-под которой он вытекает, вверх козьими тропами по никарагуанским джунглям. Где-то на полдороги выход скальной породы с несколькими воронкообразными щербинами и червоточинами – та самая пещера. (Если честно, вид её больше напоминает жом ануса с явными признаками геморроидальных протрузий… но это совсем другая история.) На верхнюю, расположенную на высоте третьего этажа «галерею» ведёт «доисторическая» деревянная лестница-стремянка, больше вызывающая не уважение к её древним ваятелям, а опасение за свою безопасность. Всё-таки падать с третьего этажа прежде не очень хорошо выходило.
* * *
Пещерка небольшая: чтобы не застрять в её узких проходах, посещение по 3-4 человека, не больше. Главный экспонат пещеры, причудливый сталактит в виде гнезда Чужого, расположен по целеуказанию «сперва пролезть немного вверх, затем на развилке налево, потому что направо, кроме летучих мышей и очень узкого лаза больше ничего интересного… да смотрите, головой не ударьтесь, потолок очень низкий…»
Потолок и впрямь низкий: как ни пригибался, а черепом въехал до летучих мышей из глаз. Понял для себя главное – я не спелеолог! Лезть по узкому ходу в кромешной тьме в тусклом свете фонарика, практически на четвереньках, когда со всех сторон тебя сжимает холодная, влажная, липкая глинистая стена – удовольствие для совершенно отдельных эпичных людищ. Я не такой. Мне вместо душных мрачных тюремных казематов простор подавай, объём, воздух! Полёта хочется, неба… пошли быстрей на вершину, на смотровую…
* * *
К сожалению, фотографии не могут передать ни простора, ни объёма, ни воздуха, ни даже полёта (хотя как раз полёта с вершины я и не попробовал). Потому что сама смотровая площадка на вершине скалы сливается с дальним пейзажем, где река кажется маленьким ручейком под ногами. А по тем цветным точкам на ней сразу и не поймёшь, что это проплывающие далеко внизу катамараны. А вживую подходить к покатому склону жутко страшно. Пропасть словно затягивает: до тошноты, до головокружения. В общем, понял главное – я не скалолаз. Всё вокруг относительно: и пугающее ощущение бесконечного пространства, и уют бетонных городских клетушек, где нет пропастей и желания в них нырнуть. А узкие ниши есть только в холодильнике…
* * *
На предстоящий вечер программа обширнейшая: для любителей военно-прикладных забав стрельба из пневматики, активные игры с мячом, периодические окунания в воду и в рюмки, первенство по спортивному туризму на полосе препятствий, походная банька по-чёрному, а также открытый общероссийский слёт участников художественной самодеятельности у вечернего пионерского костра. Ну и, конечно, обед и ужин по распорядку. Как бы чего не упустить.
* * *
Вообще, за четыре дня активного отдыха на лечебном башкирском воздухе, сплавляясь по воде, карябая лбом пещеры и карабкаясь на смотровые горы, я скинул два стабильных кило веса, хотя кормили нас исправно, сытно и, даже Тима отметил, вкусно. А это показатель! Конечно, вкусно: манка, геркулес, каша Дружба, рис, гречка и венец творения – гороховый суп. Если я когда-нибудь не подойду за добавкой горошницы, знайте: конец света где-то совсем близок!
Метаболизм, дремлющий от недостатка встрясок и активности в городе, проснулся и требовал восполнения всех растраченных накануне калорий. Вообще, ехать стоило бы уже ради того, чтобы дождаться момента, когда сын сам поинтересуется, когда будем есть. Ведь все мамки-тётки-бабки-с-дедками с раннего детства чуть не ногами впихивали в него еду, напрочь позабыв золотое правило: жрать захочет – сам в холодильник залезет. Походные плошки у нас были небольшие, но накладывали в них одинаково. И Тим съедал всё наравне со мной!
А какой травяной чай. К чему все ваши хвалёные самогоны и настойки, когда такой чай? Но бог не просто шепчет – велит за обедом пару стопок. Чтоб разогнать кровь, активировать впитывание полезных веществ, и чтоб просто не гневить бога вкусной и здоровой пищи. Ну, ваше здоровье!
* * *
Соседний лагерь съехал, поэтому их стоянка теперь – средоточие спортивно-массовых мероприятий, включая тир, настоящее волейбольное поле с песочком и шишками, и трасса предстоящей полосы препятствий. Детей всех возрастов в лагере набралось с лихвой два десятка. Благо, возрастного ценза не было и взрослые также не желали оставаться в стороне. Поэтому соревнования на приз Речного Камешка удались на славу. В программе: тарзанка через препятствие, переправа по камням, «паутина», стрельба и верёвочный мост. За любой промах или непрохождение этапа пять приседаний. В который раз был повод возгордиться Тимой, когда после приседаний он не побежал дальше, а вновь вернулся к «мосту», пока не прошёл его.
* * *
Был среди участников и совершенно отдельный персонаж. Василий. Я заприметил его сразу по приезду, когда он вместе с нашими детьми полез в воду. Единственный из взрослых. И бултыхался с ними, удивительным образом находя общий язык с десятилетками. И на полосе препятствий долговязый Василий не ударил в грязь лицом, напрочь запутавшись в веревочной «паутине». Вспомнился слоган из студенческой юности, как нельзя соответствующий его неординарному образу: «Повышенная энергетика, пониженная координация».
Василий участвовал во всех мероприятиях, и к концу путешествия без преувеличения стал талисманом группы и любимцем детей: с редкой рыжей порослью на щеках, долговязый, немного несуразный, непомерно активный и по-детски наивный молодой человек с напрочь обгоревшей мраморно-розовой кожей. Иногда искренне завидую таким не по возрасту позитивным людям. За ними царствие небесное. А его пожилая мама в платочке только утвердила в этой мысли.
* * *
Тимка категорически не выносит бань. Но когда ещё в настоящей походной бане «по-чёрному» попарится? Хотя бы раз зайти. Для галочки в сознании, а? Чтоб как настоящий мужик, с настоящими мужиками (и настоящими тётями) у живых раскалённых камней прожариться докрасна. А затем кинуться в речную протоку – шипеть, бурлить и пузыриться, остывая в вечерней водной прохладе. Видя, как он долго морально внутри себя готовился и боролся с внутренними демонами, я не давил, оставив всё на откуп его скелетам в шкафу. В итоге он решился и зашёл. Как к чертям в преисподнюю. А я в итоге огрёб: от этих самых чертей, всех его демонов и скелетов. Но ведь галочка, Тим!
