– Я вижу, общественность тревожится не напрасно, – заметил Хейлис.
Сандерсон нахмурился.
– Это ничего не доказывает. Впредь таких промашек не повториться, к тому же эта система тревоги, во всяком случае, сработала. Если бы он не ухитрился забраться в этот отель, и если бы мы не боялись переполошить там людей…
– Почему вы сразу не известили Бюро?
– Если бы нам удалось заполучить его самим… – пробормотал Сандерсон.
– Тогда все было бы шито-крыто, даже от Бюро. Оплошность, и только.
– Ну…
– Хорошо, что поставили нас в известность теперь, когда он умер. Отсюда я делаю вывод, что плутония вы не нашли, не так ли?
Сандерсон опустил глаза, избегая ровного, внимательного взгляда Хейлиса.
– Да, – признался он и добавил, обороняясь: – Мы не могли действовать слишком открыто. Здесь тысячи людей, если бы пошли слухи, что это как-то связанно со станцией…
– Тогда вы погибли, даже если вернете плутоний. Я понимаю. Сколько он здесь находится? – Хейлис посмотрел на часы. – Сейчас три пятьдесят семь.
– Весь день. Мы не успели взять его на лестнице: он перепрыгнул через перила и разбился.