Айза Блэк
Фригидная для оборотня многоженца
Глава 13
Оставшись одна, перевожу дыхание. Такое ощущение, что он украл у меня все, воздух, жизнь. Ничего моего не осталось. Хочет, чтобы подчинялась? Жила по его правилам? Много о себе возомнил.
Да, сбежать не могу. Прекрасно понимаю, как жалко будет выглядеть моя попытка. Если он нашел меня в доме у отца, то понятно – следит. Укрыться от этого монстра не выйдет, без денег, посторонней помощи. Не тешу себя иллюзиями. Не трачу силы на бесполезные действия.
Я буду биться на территории врага. Сколько смогу. Ну, и параллельно искать пути отхода. Хотя до сих пор загадка, зачем я ему вообще? Обычная женщина. При его-то возможностях. И запомнил же гад ту встречу в цирке. Неспроста все это. Ох, неспроста. Ну, ничего, со временем доберусь до его тайн.
Уверена, и на Джека он воздействовал. Что он такого может мне показать? Я знаю мужа. Бок о бок с ним больше трех лет провела. Нет. Во всех моих бедах виноват только оборотень. И при этом внушительном списке его злодеяний, все равно не ощущаю ненависти. Как подумаю, сколько пережил волк, сколько вытерпел, то понимаю, почему он озлоблен на весь мир. Но это не дает ему права так поступать со мной.
Ладно, мне не нужна ненависть. Мне хватит ярости, решительности. Я свою свободу зубами выгрызу.
– Вы звали? – на пороге возникает девушка. Неуверенно топчется на одном месте.
– Проходи. Закрой дверь.
Делает, как прошу.
– Раздевайся.
– Что? Не понимаю… – глаза округляются.
– Выбери себе любую тряпку из шкафа. В ванной комнате переоденься и отдай свою одежду. Что тут непонятного?
– Но… – она теряется. Открывает и закрывает рот. – Так же нельзя.
– Быстренько! Жду!
– Зачем вам это? – отступает к стенке, испуганная.
Она ведь оборотень. По идее справиться со мной может одним мизинцем. А боится. Ненавидит и боится.
– Меньше разговоров. Больше действий.
Еще немного препирается. Потом все же подчиняется. Хотя я предполагала, что выбежит из комнаты и побежит хозяину жаловаться. Нет.
Берет первую попавшуюся вещь. Отправляется переодеваться. Через минут пять приносит мне свою одежду. Простое голубенькое платье до колен.
Переодеваюсь. Платье жмет в груди. И в целом тесновато. Волчица очень худенькая. Хрупкая. А мой алый наряд на ней наоборот висит. Ничего. Лучше так. Говорил выбора у меня нет. Ну-ну. Одежду достала. Теперь наведем порядок.
Срываю со стены картины. Разрываю полотно. Во мне столько злости, что справляюсь голыми руками. И сейчас мне впервые за долгое время хорошо. Рвать. Кромсать ненавистные изображения. Срываю со стены одно за другим. Девушка прижалась к стене и взирает на это все. Не пытается остановить. Ничего не делает. Просто в ужасе наблюдает.
Я уничтожаю все. Не жалея. Стоят картины немало. Слишком работа хорошая. Передать так реалистично смерть – нужно мастерство. Тем лучше. Хотел запугать? Не выйдет.
Все до одного полотна разрываю. Уничтожаю так, что ничего не восстановить. Комната завалена разорванными холстами и пустыми рамками.
Еще бы барахло спалить. Но спичек нет. Жаль.
Выкидываю весь этот мусор в коридор. Я создаю много шума. Думала, кто-то прибежит проверить, что за погром среди ночи. Но в коридоре ни души. Странный дом.
Они ведь оборотни. Точно слышат. Но почему-то хранят молчание? Я ожидала другой реакции. Самое желанное, чтобы выставили вон. Но на это я рассчитываю в последнюю очередь. Просто хотелось показать протест. Дать волю ярости. И у меня получилось. Мозг просветлел. Адреналин бежит по крови. Страхи отступили. Ожила. Сам сказал про безумство, вот пуст и получит его. И останавливаться я не намерена.
Выношу все в коридор, разбрасываю. Ужасающие пластиковые головы присоединяются к разорванным картинам.
Возвращаюсь в комнату. Девушка все еще прижимается к стене.
– Где комната твоего хозяина?
– Зачем? – кажется, она стала еще меньше.
– Давай. Показывай. В знак признательности хочу продолжить романтический вечер.
– Не… не… надо, – жалобно пищит.
– Или показывай, или я пойду на поиски сама, – ухмыляюсь. В теперешнем состоянии я действительно способна на любое сумасшествие. Она это понимает. Опустив голову, ведет меня. Я прихватываю с собой сувенир – самую большую пластиковую голову. Волочу за собой это уродство.
Оказывается, живет оборотень на том же этаже, что и я. Только в другом конце коридора.
Показывает на дверь. Сама не входит.
– Спасибо, – улыбаюсь очаровательно. Девушка снова прижимается к стене. Что за трусишка.
Запоздало приходят угрызения совести. А что, если ее накажут? Если ей достанется за мое самоуправство? Я ж не знаю нравы этого… Но что сделано, то сделано. На войне все средства хороши. И без сопутствующих потерь не обойтись.
Открываю дверь. Вваливаюсь в логово монстра. По идее может и пришибить. Сделать вообще все, что подскажет его извращенная фантазия. Кто его остановит? Никто. Но вот почему-то знаю – не сделает. Не боюсь. Откуда это уверенность? Почему порой его эмоции ощущаются для меня так отчетливо? Еще одна загадка.
Комната пуста. Сразу привлекает внимание огромных размеров кровать. Тут довольно мрачно. Преобладает черный цвет. Но надо признать, вкус у него есть. Как раз затаскиваю ужасающую голову на середину комнаты, когда из боковой двери возникает он. Мокрый. Капли воды стекают по абсолютно голому телу. Даже не удосужился полотенце накинуть.
Мельком окидываю взглядом. Не специально. Скорее, женское любопытство. Сложен шикарно. Мышцы перекатываются под золотистой кожей. Все пропорционально. Идеально. Глупо не признавать очевидного. Между ног огромный орган. Если сравнить с Джеком, то у мужа там маленький отросток. А это поистине звериный размер, который еще и приветственно поднялся при виде меня.
Отгоняю мысль, что сейчас могу нарваться на неприятности. Он первый начал, я всего лишь защищаюсь.
– Ты, кажется, забыл у меня, – подтаскиваю голову к кровати и бросаю этот ужас на нее.
– Буйствовала ты знатно, – смеется. В глазах не улавливаю гнева.
– Ты слышал, и не остановил?
– Тебе же надо выпустить пар. Да и интересно было, как далеко ты собиралась зайти, – делает шаг ко мне. Отступаю назад.
– Я тебе что, кролик подопытный?
На губах вновь появляется порочный изгиб. Краем глаза замечаю, как подрагивает орган между ног. Хорошо хоть, фригидна, и греховных желаний во мне не возникает. Так, женский интерес, любопытство. Не больше. Так что своим орудием ему меня не соблазнить.
– Платье маловато, – замечает, окидывая меня изучающим взглядом. Пока шла, груди подскочили вверх. Норовят вылезти из пут тесной ткани.
– Другого нет. То тряпье я не надену, – говорю, поправляя наряд. – И в той комнате я не останусь.
От злости даже легкое смущение проходит. Пусть стоит голый, раз ему нравится. Мне дела нет.
– Хорошо, – как-то очень легко соглашается. – Мегги утром принесет другую одежду.
Смотрю подозрительно. Ни злости. Ни угроз. Слишком он благодушный. Не к добру это.
– Вот так просто? – не удерживаюсь от вопроса.
– Могло быть еще проще. Надо было попросить, – оказывается в опасной близости от меня. Одно неуловимое глазу движение и он рядом.
– Я говорила…
– Но ведь не просила… – шепчет, наклонившись мне в губы.
– Отлично. А если я попрошу меня отпустить? Дать мне свободу?
– Нет, – очень медленно, с порочной ухмылкой качает головой из стороны в сторону. – Этот пункт остается неизменным.
Проводит рукой по моим волосам. Едва касаясь. Бережно. Сбивает с толку. Усыпляет бдительность.
– Мне нужна другая комната. В ту не вернусь, – решаю прекратить бессмысленный спор.
– Можешь остаться тут, – рука с волос перемещается на лицо. Очерчивает скулы. Горячие прикосновения. Приятные. Они согревают. Успокаивают меня. Уходит злость. Агрессия. Снова возникает предательское чувство защищенности.
– Не дождешься, – отбрасываю его руку. Отхожу к двери.
Не идет за мной, стоит на месте.
– Займи соседнюю, Мегги поможет, – бархатный голос звучит приглушенно. Так что могу потрогать каждый звук. Никогда не привыкну к этим странным ощущениям рядом с ним.
– Ты ведь ее не накажешь?
– Нет, – снова странность. Даже не издевается. Не пытается играть на моих угрызениях совести. А ведь это отличный инструмент. Но он им снова не пользуется.
– Спокойной ночи, – бормочу, сбитая с толку.
– Вивьен! – бархат проходится по спине.
– Что? – оборачиваюсь.
– Пламя способно растопить даже многовековой лед, – из глаз льется золотой свет. Окутывает меня теплом. Узоры в глазах, меняются, завораживают. Зовут утонуть.
Отворачиваюсь. Иллюзии. Колдовство. Снова его дурман.
– От вечной мерзлоты пламя погаснет, – бросаю зло. Покидаю логово зверя. Ощущаю, как спину прожигает его взгляд. Даже через захлопнутую дверь.
Поспешно отхожу дальше. Мегги показывает мне новую комнату. Вполне приличную. Успокаивающие светло-бежевые оттенки. После красного безумства – услада для глаз.
Принимаю душ. Укладываюсь в постель. Вроде бы выиграла сражение. Но почему-то ощущение, что проиграла. Слишком все складно, слишком просто. Надо быть всегда начеку. Всегда готовой. Он слишком хитер. Надо первой понять его игру. Надо обыграть. Иного пути к спасению у меня нет.
Глава 14
Утром меня разбудил аромат кофе и тостов. Открыв глаза, увидела Мегги, стоящую у изголовья. Завтрак стоит на прикроватном столике. А девушка смотрит на меня внимательно, словно видит впервые в жизни. Взгляд изменился. Больше искры ненависти не опаляют меня. В глазах зародились сомнения. И я бы даже сказала, некое уважение, которым ранее даже не пахло.
– Вы… вы просили за меня… – серьезная и растерянная.
– А что тут такого? Я не хотела, чтобы тебя наказывали за мои поступки. Это неправильно, – ответила, потягиваясь и прогоняя сон.
После вчерашних ночных приключений спала я на удивление сладко. Ни кошмаров, ни снов.
– Рэймонд ничего бы не сделал. Он мудрый и справедливый альфа, – в голосе звучит гордость.
Она не боится хозяина. Мегги преданна. И сейчас она что-то пытается понять. Найти во мне какие-то ответы для себя. Интересно, возможно, и я смогу получить ответы хоть на некоторые вопросы и прояснить ситуацию?
– Я этого не знаю, – потянулась к кофе и сделала глоток. – Вообще мало что понимаю в оборотнях, вашем укладе жизни.
Очень хотелось спросить: «Какого я тут вообще делаю? Почему ее мудрый альфа держит меня тут?», но я вовремя прикусила язык. Она только начала разговаривать, будет глупо сразу напирать с упреками и отпугивать.
– Надеюсь, ты мне поможешь хотя бы немного разобраться, – улыбаюсь приветливо.
– Если у вас возникают вопросы, лучше всего спросить у будущего мужа, – ощущаю смятение Мегги. Словно она корит себя за излишнюю приветливость.
Хочется возразить. В очередной раз прикусываю язык. Вряд ли девушка может повлиять на ситуацию.
– Пока с ним сложно, я бы даже сказала невозможно найти взаимопонимание, – вздыхаю.
– Смиритесь со своей участью, будет легче, – в глазах читаю приговор – мне отсюда не выбраться.
– У вас в стае принято вот так, не спрашивая, выбирать жен? – все же закипаю. – Даже если женщина против?
– Это длань судьбы, – говорит обреченно.
– Что? Я тебя не понимаю? При чем тут судьба?
– Придет время, поймете, – замыкается. Чувствую, хочет что-то добавить, но молчит.
– У вас всегда так тихо в доме? – пытаюсь перевести разговор в немного другое русло. Еще намного ее задержать.
– Да, – в одном слове столько горечи, что невольно ощущаю ее вкус.
– Много тут оборотней живет?
– Нет. Мы недавно переехали в город. Пока осваиваемся, большая часть стаи присоединится позже, – вздыхает.
– Тебе тут не нравится?
– Городская жизнь не свойственна для нас, – пожимает плечами. Подходит к пакетам, разбирает их и развешивает одежду.
Как он так быстро достал наряды? Новый гардероб, в более спокойных тонах нравится мне куда больше. Ничего алого и кричащего. На этот раз он угадал мой вкус на сто процентов.
– Так зачем тогда вы приехали?
– Такова была воля нового альфы, – не смотрит на меня. Отвечает глухо. Недовольна.
– Нового альфы?
– Рэймонда.
– Он недавно стал вашим вожаком? После того как вернулся из… ммм… заточения?
– Да.
– А до этого кто был? – каждый ответ, как клещами вытягивать. Раздражение Мегги все возрастает.
– Его старший брат, – движения становятся хаотичными, быстрыми. Пытается поскорее закончить работу.
– Он… – пытаюсь подобрать подходящие слова. Боюсь ляпнуть что-то обидное. Неосторожным словом вызвать гнев.
– Больше не мог править, – отвечает на незаданный вопрос.
– Почему?
– Из-за вас, – слышу приглушенный рык. Ее зверь пытается вырваться на волю.
– Мегги, что ты такое говоришь? Я знать не знаю вашу стаю, – что за бред. Хочется встать, взять ее за грудки и вытрясти ответы. Они тут реально все безумны!
– Приятного аппетита, – быстро берет себя в руки. Не смотрит на меня. – Новые вещи я развесила. Через тридцать минут я приду и провожу вас к Рэймонду.
И вылетает из комнаты. Так быстро, что моргнуть не успеваю. Ощущение нереальности происходящего усиливается еще сильнее. А ведь это только утро. Боюсь подумать, что сегодняшний день в лице этого Рэймонда мне уготовил. Фыркаю. Бью кулаком по кровати.
Слова Мегги выбрасываю из головы. Если на каждый бред реагировать, так с ума сойти раньше времени можно. Завтракаю. Нужны силы. Начинается новый раунд схватки.
Принимаю душ. Облачаюсь в светло-бежевый костюм. Брюки, юбка-карандаш до колен, пиджак. Все закрыто. Скромно.
Мегги возвращается, больше слова мне не говорит. Провожает в холл. Оборотень стоит в черном костюме, на губах порочная улыбка, черное золото в глазах ослепляет.
– Доброе утро, Вивьен, – бархатный голос бесстыдно пробирается под одежду.
Оборотень в прекрасном расположении духа. Подает руку. Сама галантность. Аж передергивает.
– Угу, – бормочу под нос. Игнорирую протянутую руку.
В автомобиле оборотень усаживается рядом. Водитель везет нас в город. Так хочется открыть дверь и прямо на ходу выпрыгнуть. Смотрю на дорогу, на людей. Они спешат по своим делам. Завидую. Слезы застилают глаза. Сейчас я ощущаю себя запертой в клетке безвольной игрушкой. Смотрю на жизнь сквозь прутья решетки. Как она проходит мимо меня.
– Салфетку дать? – раздается насмешливый голос прямо над ухом.
– Единственное что ты можешь сделать – это остановить машину и отпустить меня, – прошептала, глотая слезы. – Больше мне от тебя ничего не надо.
Не стоило вот так показывать свою слабость. Мокроту разводить перед монстром. Но нервы не железные. Слишком много всего и сразу навалилось. Сейчас осознаю, у меня в жизни было самое ценное – свобода. Как всегда, начинаем ценить, когда теряем.
Он шумно вдохнул около моего уха. Зарылся носом в волосы. Должно было передернуть от омерзения, но нет. Оборотень не вызывал отторжения. И это после всех его бесчинств!
– И что, бродяжничать пойдешь? – шепчет, продолжая тереться носом у меня за ухом. – Вернешься в дом с клопами? Это выход?
– Да все что угодно! Лишь бы не ты! – отталкиваю его рукой, подвигаюсь ближе к окну. Вжимаюсь в дверь автомобиля.
– Отчаяние и злость, ты балуешь меня утренним десертом, драгоценная невеста, – издает тихий сытый рык.
– Ты ненормальный! Для этого тебе я, чтобы доводить меня, и потом жрать мои эмоции?! – оборачиваюсь, смотрю на мучителя. Сидит, откинувшись на сиденье. Глаза полуприкрыты.
Настолько довольная физиономия, что злость накатывает с новой силой. Волк сейчас напоминает наркомана, получившего желанную дозу.
– Доводишь ты себя сама, Вивьен, – берет мою руку, поглаживает кожу. – Я лишь принимаю плоды твоих трудов.
Подносит руку к лицу. Проходится носом по пальцам. Чувственно. Едва касаясь. По телу расходится теплая волна. Он гасит мою злость. Успокаивает. Снова возникает ложное чувство защищенности.
Пробую высвободить руку. Не выходит. Держит мягко, но слишком цепко.
– Плен превратил тебя в настоящего зверя. Прогнил ты весь, Рэймонд, а теперь пытаешься свой смрад распространить вокруг! – хочу ужалить его больнее, хотя бы словами. Любым способом стереть довольное выражение на физиономии.
– Твое право так считать, – ничего не помогает. Он бронебойный. Продолжает ухмыляться, как ни в чем не бывало. – Привыкай, вот такой прогнивший зверь – твоя судьба. Иного не будет, – голос бархатный, тихий, интимный.
Так обычно признаются в любви, говорят нежности. А я в очередной раз слышу свой приговор.
Невозможный. Отвратительный. И при всем при этом притягательный. Даже невзирая на злость, он вызывает интерес. Не могу я пропитаться ненавистью, как бы не старалась.
– Зачем я тебе? Ты не питаешь ко мне теплых чувств. Скорее, наоборот, иногда я ощущаю твою неприязнь. Так зачем этот спектакль? – меняю тактику. Не перестаю искать подход к оборотню. Должна быть у него ахиллесова пята. Обязана быть. И я ее найду. И ударю. Больно. Без сожалений.
– Судьба сделала свой ход. Она тот еще стратег, – продолжает держать мою руку. Трогает пальцы. Исследует.
– Не первый раз уже о судьбе слышу в твоем доме. Только мы сами творцы своей жизни. Сами делаем выбор! – делаю глубокий вдох.
– Не всегда. Судьба сама выбирает, какие карты дать нам в руки. Мы можем лишь с умом ими воспользоваться. Или спустить все на ветер, – достает из кармана кольцо и одевает мне на палец.
Сверкание камня ослепляет. Кольцо искусной работы. Большой камень, обрамленный тончайшим переплетением золотистых и серебристых линий. Загадочный узор тянет исследовать, рассматривать. Украшение смотрится очень изысканно. Размер подходит идеально. Полностью в моем вкусе. Смотрит на мою руку.
– Вот так лучше! – любуется игрой бриллиантов.
– Я выкину это! Мне от тебя ничего не надо! Не будет никакой свадьбы! – пытаюсь высвободить руку. Стянуть украшение и швырнуть в него. Волк продолжает удерживать мои пальцы.
Если бы Джек мне подарил такое украшение, я была бы на седьмом небе от счастья. И не надо бриллиантов, пусть будет простая бижутерия или серебро. А от разрушителя моей жизни этот подарок ассоциируется с цепью. С концом моей свободы. С началом каторги.
– Выкинешь, будет новое. Еще и еще, – подается вперед и заглядывает мне в глаза.
Невольно замираю, рассматривая хаотичный танец золотых частиц. Завораживающий, таинственный калейдоскоп. Он манит. Зовет погрузиться полностью. Окутать себя тьмой, искупаться в золотом сиянье.
Не знаю, сколько вот так смотрела в эти невозможные глаза. Время остановилось. Мысли испарились.
– Сегодня людской мир узнает о нашей свадьбе, – разрывает зрительный контакт. Откидывается на сиденье. Все с той же самодовольной улыбочкой.
– Зачем тебе это все? – злости больше нет. Во всем теле появляется ощущение легкости. – Ты, твоя стая, вы ведь привыкли к другой жизни. Зачем тебе публичность? Свадьба со мной?
Ко мне возвращается рассудительность. Пробую продолжить разговор в спокойных тонах. Не оставляю попыток достучаться.
– Я осваиваю новую территорию, – сидит, казалось бы, расслабленный. Но нет, аурой силы пропитан воздух. Зверь всегда начеку. Всегда собран.
– Возьми для церемонии одну из своих жен, с которыми у тебя гораздо больше взаимопонимания.
– Мне нужна человеческая самка.
– Шайна человек. Уверена, она будет рада, такому подарку от тебя.
– Человек? – выгибает бровь. – Наверно… в некотором роде… – протягивает задумчиво. – Шайне нельзя долго находиться в людской толпе. Ей необходимо уединение.
– А Катарина? Она же может тебя сопровождать? Пусть она волчица, вот и будете вместе осваивать территорию, рука об руку, – сразу перед глазами всплыл тот черный коридор. Невольно снова вздрагиваю.
– Она в принципе презирает людскую расу, – замечает небрежно. – Для всех будет лучше, если Катарина останется в тени.
М-да, вот и компания подобралась. Сам факт, что я всерьез обсуждаю жен так называемого будущего супруга – это дикость. Я, человек, всегда сторонилась оборотней. А теперь еще немного, и стану частью их пугающей семейки. Нет. Не бывать этому.
– Хорошо, – вздыхаю. – Найди себе третью жену. Девушку, которая добровольно согласится.
– Тебя выбрала для меня судьба, – в голосе сталь.
Снова это ужасающее судьба. Пытаюсь что-то возразить, в голове крутится еще тысяча и один аргумент против. Волк кладет палец мне на губы.
– Приехали, – выходит из машины со звериной гибкостью и грацией. Галантно помогает выйти мне.
Мы находимся перед огромным зданием в центре города. Не раз его видела. Но никогда не задумывалась, что внутри. Идем в сопровождении оборотней-охранников. Людей на улице много. Кроме случайных прохожих, замечаю вспышки фотоаппаратов. Опускаю голову. Пытаюсь спрятать лицо. Стыдобища какая!
Кто он такой? Откуда люди вообще про него знают? Я вот ни разу не слышала. Пока не оказалась в западне. Откуда такой интерес к персоне оборотня у народа?
К нам подбегает тощий юркий паренек:
– Реймонд, это ваша невеста?
– Да, – отвечает благодушно.
Очень быстро нас обступают люди, еще журналисты.
– Он меня украл! – выпаливаю. Ищу глазами поддержку.
– Верно, – подхватывает меня на руки. – Как впервые увидел, так покоя лишился, – целует в щеку и несет ко входу в здание.
Восторженные ахи и вздохи раздаются в спину. За нами следуют люди. Вплоть до пункта охраны. Пропускная система отрезает нас от толпы. Заносит меня на лифт. Нажимает кнопку.
– Говорил, что всегда честен, – замечаю злорадно. – А только что журналисту соврал.
– Я сказал правду, – следует невозмутимый ответ.
Еще больше запутываюсь. Перестаю понимать происходящее. Злость, отчаяние наваливаются с новой силой.
– Куда ты меня тащишь?
– Едем смотреть фильм. Помашем на прощанье ручкой твоему прошлому, – ослепляет довольной улыбкой.
Со всей силы бью его кулаком в грудь. Это только вызывает приступ смеха.
В каждой броне есть слабые места. Доберусь я до них, Рэймонд. В очередной раз даю себе обещание. О том, что ждет меня за дверьми лифа, стараюсь не думать. Отгоняю от себя тревожные мысли. Ему не удастся очернить мой брак. Не получится еще больше исковеркать прошлое. Хочу обратно свою жизнь. Без оборотней. Без странных жен. Вернуть все на свои места, как было!
