Айрин Лакс
Хочу тебя напрокат
Глава 14
Диана
Я переодеваюсь в лёгкую, светло-серую тунику и джинсы скинни, тщательно высушиваю волосы, но без привычного бальзама, волосы распушаются во все стороны, как одуванчик. С трудом собираю их в высокий хвост на затылке.
Гипнотизирую взглядом часы. Хочется, чтобы минутная стрелка замерла и никогда не приближалась к назначенному часу, когда должен состояться ужин.
Моё желание остаётся неисполненным, время бежит галопом.
Тук-тук-тук по двери спальни.
– Диана Климовна…
Морщусь, услышав, как звучит моё отчество. Я люблю своего отца безмерно, но имя в сочетании с отчеством звучит глупо!
Подхожу к двери и распахиваю её, смотря в лицо прислуге.
– Вас приглашают к ужину. Спуститесь?
«Ни за что на свете! Только через мой труп!» – лишь мысленно.
– Конечно, я уже иду, – вслух.
Плотно закрыв дверь комнату, медленным шагом направляюсь к лестнице, спускаясь по ней.
Отсчитываю ступеньки, и на каждой четвёртой сжимаю и разжимаю пальцы.
Почему так сложно и нервно?!
Никогда так не волновалась. Всегда была бойкой и весёлой.
Всегда до событий трёхлетней давности. Потом я словно во всего разбегу решила проскочить на Платформу 9¾, но лишь влепилась в кирпичную стену реальности, и никаким волшебством здесь не пахнет.
Только суровая проза жизни, которая, к сожалению, часто оказывается сукой.
Внизу уже слышны голоса. Высокий, приторный – Люськин. Детский, звонкий смех, низкий бас – Хана.
Бум. Бум. Бум.
Ещё сильнее удары пульса по вискам. От страха и неуверенности к горлу горьким комом подкатывает тошнота.
Я не знаю, как смогу отсидеть ужин и не шлёпнуться в обморок.
Замираю на последней ступеньке и цепляюсь пальцами за перила лестницы, чтобы не упасть. Холодные пальцы скользят по перилам, не в силах удержаться на одном месте.
Мне нужен глоток свежего воздуха и оказаться как можно дальше отсюда.
В-ж-ж-ж-ж…
В голову ударяет что-то острое. Я вскрикиваю от испуга и слышу мерное жужжание, от которого почему-то дёргает волосы и жжёт кожу головы.
Я поднимаю вверх руку и с ужасом понимаю, что мне в волосы вцепилась какая-то игрушка!
С лопастями.
В комнату с громкими криками:
– Папа! Папа! Папа! – влетает мелкий пацан, а в ручонках у него пульт управления.
Следом громкий топот.
– Тимур, отдай! Не то вертушка куда-нибудь…
Темирхан замирает на пороге, смотря на меня.
– Влетит.
Сын Темирхана останавливается на месте, разглядывая меня. Пальцы левой руки ползут вверх, ковырять ноздрю. Темирхан отдёргивает его руку, говоря:
– Иди к маме, пусть нос вымоет. Нечего есть козявки! – и отправляет сына лёгким шлепком по попе в сторону столовой.
– Ма-а-а-а-а… – срывается с места мальчуган.
Издалека голос Люськи, обращающейся к няне:
– Женечка, постойте, не уходите. Займитесь сначала Тимуром, его нужно в ванную отвести и нос промыть! – командным тоном.
Лицо Хана темнеет после этих слов. Кажется, Люська стала сильно важной, настолько, что и сопли сыну сама не подтирает, просит сделать это няню.
– Ну, давай, посмотрю, что у тебя с волосами, – говорит миролюбивым тоном Хан, подступая в мою сторону.
– Не надо! Я сама! – выставляю вперёд руки. – Сама справлюсь!
– Не дури, глупая. Лопасти игрушки в волосах запутались. Сама ты не сможешь, – уговаривает, словно маленькую.
– Лучше вычисти козявки сыну, а я у зеркала немного постою и всё выпутаю.
Хан отходит в сторону, но уже через несколько мгновений ловит меня с ножницами в руках.
– Не смей резать мои волосы!
– Да я только посмотрю. Много не отчикаю, клянусь… – наступает на меня, озорно щёлкая лезвиями, ещё и бровь иронично заламывает.
Смешно ему, гаду сорокалетнему.
А мне вот ни капельки!
Я вынуждена смотреть, как любимый-ненавистный мужчина счастлив в браке и семье, в то время как я… никто!
Во всех смыслах никто!
Резкие, горячие слёзы вырываются из глубины души. Я резко опускаюсь на ступеньку, пряча лицо на сложенных локтях.
– Диана, ты чего? – удивляется Хан.
Он подходит и осторожно перебирает пальцами волосы, выпутывая из них игрушку.
Щелчок.
– Смотри, как и обещал, много не отрезал. Всего лишь несколько волосинок…
Чурбан непробиваемый. Не в волосах дело. Я бы и лысой согласилась стать, если бы так можно было отмотать назад много-много и вот так же легко, как клок запутавшихся волос, вырезать всё то, что развело нас по разным сторонам.
Горячая ладонь Хана опускается на мою голову, гладя.
– Это всего лишь мелкий казус… – говорит, словно не понимает, почему я расстроена.
Может быть, в самом деле не понимает? Прошёл не один год, мы изменились. Оба. Всё, что было в прошлом, там и осталось.
– Темирхан, у нас гости, – слышится голос Сары, из числа прислуги. – Жена вашего брата с детьми. Запускать?
– Разумеется! – мгновенно отвечает Хан, отходя в сторону от меня. – И скажите сразу, чтобы стол накрыли на большее количество персон. Еды хватит?
– Ну-у-у-у, – вздыхает Сара и подходит к Хану ближе, понижая голос. – Людмила Васильевна отдала повару приказ на изысканный ужин.
– Изысканный?! – переспрашивает Хан. – Зашибись! Значит, поесть нормально не получится. В общем так… Позвони и закажи нормальной еды. Изысканный ужин Людмиле оставь. Пусть жуёт свою траву, если ей так хочется! Алия, наверное, со всеми четырьмя мелкими пришла? Значит, пиццу обязательно… Диана? – смотрит в мою сторону. – Ты какую пиццу любишь?
– Никакую! – шиплю в его сторону.
– Не дури.
– Маргариту!
– Говоришь так, чтобы отбрить меня? – заламывает бровь Хан.
– С чего ты это решил?!
– Я помню, Клим говорил, ты любишь пиццу с ананасами и копчёной курицей.
– Может быть, у меня вкусы изменились? Столько времени прошло!
– Может быть, и изменились. Именно поэтому я не пру напролом, а спрашиваю. Неужели так сложно сказать?
– Пиццу с креветками, – говорю наобум.
Терпеть не могу пиццу с морепродуктами! Зачем только говорю то, чего не хочу?
– Эх ты, глупая… – сокрушённо качает головой Хан. – Назло маме не надену шапку и отморожу уши, да?
– Всё никак не можешь не сравнивать меня и маму, да? – злюсь. – Так сильно любил её?! – спрашиваю с обидой.
Темирхан делает опасный шаг в мою сторону, а его глаза стремительно темнеют.
Нас спасает случайность.
Слишком много голосов, ворвавшихся в просторный холл дома Асадовых.
Жена брата Темирхана прибыла. Хан качает головой и отходит к ним поздороваться.
– Какой приятный сюрприз, Алия!
Хан тепло обнимает жену младшего брата и её детей.
– Извини за неожиданный визит…
– Ерунда, Алия! Мы договаривались, что я сегодня загляну к вам на ужин, но, как видишь, я и к своим только приехал. Задержался на работе. И извини, что не позвонил!
– Дел невпроворот?
– Так и есть. Хорошо, что приехали. Я бы поздно освободился, какой уж тут ужин…
– Зарина заскучала по дяде Хану, и я решила сама к вам заскочить. На часик, не больше. Надеюсь, не помешала? – спрашивает Алия, метнув в мою сторону подозрительный, острый взгляд.
– Нет, не помешала, вы же – моя семья! И насчёт ужина, о котором мы договаривались, не переживай. Мы с Тимуркой обязательно к вам приедем. В следующий раз. Ну, проходите, не стойте…
Хан провожает гостей, но напоследок успевает подойти и сказать мне:
– А с тобой о прошлом я ещё потолкую. Сегодня ночью.
И глупое сердце подскакивает высоко вверх.
Глава 15
Темирхан
Ужин должен был случиться на четверых: я, Ди, Тимурка и супруженция моя – Людмила.
Но прикатила Алия с четырьмя детьми, решила сделать внезапный сюрприз и в доме сразу стало многолюдно и шумно. Пока ждали заказ из ресторана, дети бесились в гостиной.
За три года дети Карима очень повзрослели: в этом году и мелкая Заринка пойдёт в «нулёвку» – предшкольную подготовку, Амир и Данияр вытянулись сильно, лбы здоровенные стали!
На руках у Алии возится четвёртый ребёнок – сынишка, двух с небольшим лет. Алия назвала его Русланом.
Получается, что мой Тимурка и Руслан почти ровесники. Тим помладше, конечно, но очень бойкий и развитый, болтает без умолку.
Как привозят заказ, все размещаются за длинный, овальный стол.
Откровенно, я даже рад, что Алия решила приехать внезапно: напряжения гораздо меньше, внимание рассеивается и часть острых углов оказывается сглажена.
Прислуга расставляет заказанную из ресторана еду. Дети, ясное дело, сразу налегают на пиццу и сок.
Люська хрустит капустой и какими-то заумными водорослями, решив рассказать нам о полезном питании, но её голос быстро тонет в гомоне детей, и больше она не заикается.
Вижу, как Диана на протяжении получаса пытается домучить один-единственный кусок пиццы с морепродуктами.
Ну, коза, блин, зачем саму себя истязает? Видно же, что терпеть не может креветок, но назло мне пытается их есть.
Упрямая, блин!
Раздражает!
Хочется по круглой заднице её отшлёпать хорошенько, чтобы не дурила.
Ещё один кусочек.
Потом Ди откладывает пиццу и сидит, смотря перед собой в тарелку. Пытается проглотить, затем резко поднимается из-за стола и, зажав рот ладонью, уносится прочь.
За столом на секунду повисает тишина. Она нарушается лишь скрипом ножа по дорогому фаянсу – Люся пилит зелень.
До моего локтя дотрагивается Алия.
– Хан, можно тебя на минуточку? Нужно поговорить!
Алия поднимается первый, вытерев рот салфеткой и отходит на несколько метров, требовательно глядя на меня.
Приходится отложить мясо в сторону и идти за вдовой. За три года, минувших со смерти брата, Алия до сих никого себе не нашла. Хранит траур по Кариму. Это, конечно, похвально, что она так Карима любила, но бабе тоже секс необходим.
Я бы не противился, если бы Алия себе достойного мужика привела, и ни в чём её винить не стал.
Может, как раз об этом мне и хочет сообщить?
Мы выходим из столовой и останавливаемся в коридоре.
– Объясни-ка мне кое-что, Хан… – начинает говорить Алия с блеском в глазах.
И по тому, как она на меня смотрит, ясно, что разговор пойдёт не о ней.
Но обо мне.
– Ты притащил в дом любовницу? – спрашивает Алия громким шёпотом.
– Блять, и ты туда же! Я не притащил в дом любовницу! О чём ты вообще говоришь?!
– Будто я не знаю, какие чувства ты к этой девочке испытывал, Хан! – возражает Алия. – Ты мне сам рассказывал, помнишь?
– У Дианы проблемы, ясно? Серьёзные проблемы! Опасность для жизни. Её преследуют! Я обещал разрулить, а пока я решаю, Диана у меня в доме поживёт.
– Да? – спрашивает с недоверием.
– Да, – отвечаю твёрдо.
– Обманываешь сам себя, – качает головой Алия. – Она беременна от тебя?!
– Чё?! Какая нахрен беременность?! Ты о чём вообще?! – удивлению моему нет предела.
– Её тошнит. От рыбы и морепродуктов. Уж мне, женщине с четырьмя детьми, можешь поверить… Дочь твоего друга выглядит здоровой, но вдруг приключается резкий приступ тошноты… Нехорошо, Хан!
– Бля, да ты не понимаешь! – перехожу на горячий шёпот, чтобы не прикрикнуть. – Я с ней не трахался. По воздуху Диана от меня залетела, что ли?! Не гони пургу.
– Не спал с ней? Значит, дела обстоят ещё хуже, чем я думала. Ребёнок не от тебя! – фыркает Алия. – Зачем тебе столько проблем, Хан?!
А-а-а-а-а! Так и хочется запустить пальцы в волосы и орнуть во всю глотку. Что за бабы меня окружают?! Мозг от них закипает за считанные мгновения.
Ди беременна?! Да ну нахуй. Быть такого не может! Не может…
– Ди не беременна! – отворачиваюсь к окну.
Но что я там разгляжу в густой темноте позднего вечера?! Ничего!
– А ты уверен? – подскакивает ко мне Алия.
Едва ли вплотную! Её большая, мягкая грудь, выкормившая четверых детей упирается в моё плечо, правой рукой Алия приобнимает меня за торс.
– Хан, в этом вопросе у меня опыт очень большой. Я сразу могу раскусить подобное. У неё грудь стала больше, чем я помню, а во время беременности грудь всегда наливается, становится, тугой, чувствительной…
От слов Алии о груди Дианы у меня пар из ушей начинает валить. Член каменеет буквально за секунду и подпрыгивает резко вверх!
Что самое хреновое, слова Алии находят подтверждение в моих мыслях. Вспоминаю, какой была Ди час назад, может чуть больше, как дерзко и туго торчали вишенки сосков…
– Мне кажется, ты ошибаешься, – говорю не так уж уверенно.
– А ты проверь, – мягко советует Алия. – Попроси её на тест пописать. Это не сложно…
Рука Алии скользит по моей спине вверх и вниз, дыхание вдовы густеет.
– Ты очень, очень хороший человек, Хан, – говорит Алия с придыханием. – Но твоей добротой могут воспользоваться ушлые девицы. Сегодня она попала в беду, завтра останется с пузом и чужим ребёнком… Ты не сможешь выбросить Диану на улицу. Проблем только добавится, а у тебя и своих проблем полно.
Позади слышится шорох шагов.
Я оборачиваюсь, видя, как Диана возвращается и, заметив меня почти в обнимку с Алиёй, замирает на секунду.
Глаза Дианы сверкают в полутьме, когда она бросает быстрый взгляд в мою сторону и возвращается в столовую.
Рука Алии до сих пор лежит на моём торсе.
– Ладно, Алия. Я… кхм… проверю всё. Но не думаю, что ты права, – говорю только для формы.
У самого внутри такой кипиш, просто Третья Мировая война. Мысли пробивают на убой, вызывая адскую боль в моей черепушке.
Я мигом вспоминаю все слова Дианы: о том, что она свою целочку кому-то отдала. Даже не знает кому. Блять, убивать хочется…
Да и потом… Три года прошло! Не хранила же она себя. Тем более, если уже был секс.
Кто, млять, тот удод, что наградил дочь Клима беременностью?!
– Я за тебя переживаю, – говорит с грустью вдова брата и внезапно обнимает меня. – Женская интуиция подсказывает, что у тебя в семье не всё гладко, а ты себе ещё новых проблемы подбрасываешь…
– У меня нормально всё. Давай за стол вернёмся? – пытаюсь мягко отстраниться.
Но Алия крепко на своём стоит.
– Послушай, Хан…
Ко мне – крепче, ближе. Грудью.
Заебало… Чё же мне все бабы свои сиськи в нос толкают?!
Я о других сиськах думаю…
Отстраняю Алию и отхожу, доставая с верхней полки пачку сигарет. Открываю окно.
– Отойди, застудишься. Мне покурить надо. Подумать…
Алия не отходит на совсем, лишь встаёт с другой стороны так, чтобы из открытого окна на неё холодным ветром не дуло.
– Я чувствую, что у тебя с Людмилой не ладится.
– Да ну ты брось! – смеюсь в полный голос.
Чиркаю зажигалкой, прикуривая. Жадно глотаю дым, задерживая в лёгких, и выпускаю постепенно.
– Ты как-то мне сама говорила, помнишь? О детях, о семье. О подарке судьбы. Ну так вот он, подарочек! Да, Алия? – усмехаюсь. – Ещё припоминаю, как ты меня уговаривала свадьбу закатить… Я не стал тебя слушать, лишь расписался с Люськой. Ты желала нам долгих лет брака и десятерых, что ли, детишек… С Люськой по магазам шныряла, как заправские подружки, вместе подгузы и слюнявчики Тимурке выбирала. А сейчас, что?!
– Да, это всё было. Я искренне желала тебе семейного счастья, крепкого брака, кучу детишек. Пыталась и с Людмилой подружиться, принять её в нашу семь. Тимурчика я люблю, но Людмилу… – качает головой. – Не обессудь, я её так и не смогла полюбить.
– Да чего уж там… Вернись за стол, Алия. Я сам решу. Не маленький!
– Просто ты от судьбы бегаешь, и зря… – говорит напоследок. – У тебя есть дом. Есть и семья, которая тебя любит как родного и близкого. Есть вековые обычаи, по которым ты должен был взять заботу о вдове и семье погибшего брата…
– Ты мне опять себя предлагаешь, что ли?! – удивляюсь. – Не будет этого никогда. Всё, проехали. Вернись за стол!
В башке слова Алии крутятся… Не может же Ди быть беременной?!
Но что, если Алия права?
Слежки за Дианой постоянной не было, и эта коза вполне могла замутить интрижку с кем-то…
Надо всё проверить!
Глава 16
Диана
Какой наглец и прохиндей этот Темирхан, а ещё… ещё он мега-ходок и мачо!
Не успел меня облапать, потом, наверное, и жёнушку отлюбил, так ещё и с вдовой брата в перерывах обжимается!
Злюсь на него неимоверно сильно. Ещё больше злюсь на саму себя. Потому что не могу спокойно на это смотреть и оставаться равнодушной.
Неужели я ревную его?
Хан – просто кобель.
Папа говорил, что у Хана всегда много женщин было, с которыми он отношений не заводил.
Наверное, он как раз тот образчик полигамного самца, для которого не существует понятия верности.
Ужин и без того мне в тягость, а теперь – ещё невыносимее сидеть за столом и видеть большую семью, находясь под прицельными взглядами жены Хана.
Сначала за стол возвращается Алия. Я пристально разглядываю её лицо и фигуру, ищу в ней признаки того, что Хан распустил свои руки.
Ничего обнаружить не получается.
Но это же не доказательство, что ничего не было. Я сама видела, как они обнимались!
И я заметила, как зыркнула на меня Алия, когда появилась в доме Хана – словно увидела во мне помеху.
Чуть позднее за стол возвращается Хан, от него немного пахнет сигаретным дымом и пряным парфюмом, аромат которого будоражит моё воображение.
– Скажи, Диана, а ты до сих пор рисуешь?
Я не с первого раза понимаю, что вопрос Люси адресован именно мне, а не кому-то другому. Но потом ловлю на себе взгляды нескольких пар глаз и словно просыпаюсь.
– Я рисовала, – отвечаю сухо. – Но времени на рисование остаётся не так много.
– Почему же? – деланно искренне удивляется Люся.
– Сейчас я занята делами отца, его бизнесом.
– Жаль, – вздыхает жена Темирхана. – Очень жаль, когда бросаешь что-то, идёшь на жертвы и…
Делает паузу, смотрит на меня, добавляя с улыбочкой:
– И в новом деле не достигаешь успехов. В итоге садишься в лужу по всем фронтам.
– С чего ты, Люсь, взяла, что я не успешна в новом деле?
– У тебя же проблемы, – наивно хлопает ресницами. Но в каждом слове сочится яд. – Любимый супруг поделился со мной, что у дочери друга большая беда. Разумеется, наша семья не смогла остаться в стороне, – находит пальцами кулак Темирхана с зажатым ножом между пальцами, гладит своей ладонью.
– Это не застольные разговоры, – обрывает её Темирхан.
– Но…
– Я сказал – не застольные разговоры.
Хан немного нагнетает напряжения в голос и смотрит на Люську таким тяжёлым взглядом, что та бледнеет даже под слоем искусно наложенного тонального крема и хайлайтера, придающего её коже свечение.
Не хотела бы, чтобы он со мной так разговаривал – арктический ледник в тысячу раз теплее его голоса!
На Люську командный бас Темирхана действует безотказно. И я благодарна ему, что он не позволяет своей стерве-жёнушке помыкать мной и давить на больной мозоль.
Высидев ещё с полчаса, я решаю, что с меня достаточно. Я посидела за столом, составила компанию домочадцам Хана и даже пыталась поддерживать разговор.
Я вела себя вежливо и думаю, что заслужила отдых, хоть и встаю из-за стола с пустым желудком.
У меня так и не разыгрался аппетит, и попытки назло Хану съесть пиццу с морепродуктами вызвали лишь кратковременный приступ тошноты. Он прошёл почти сразу же, меня не вырвало.
Но зато я поняла, что пихать в себя невкусную еду назло Хану – очень глупо.
– Спасибо за вкусный стол и за компанию, но я, пожалуй, поднимусь наверх, в спальню. Был трудный день, – говорю с вежливой и прохладной улыбкой, но даже от такой скулы невероятно сильно сводит.
– Пожалуй, и вам, Алия, пора домой, – подаёт голос Темирхан, взглянув на большие часы. – Руслан на тебе уже висит, засыпая. Люда, уложи спать Тимура, он тоже носом клюёт, – раздаёт приказы.
– Подбросишь нас до дома? – спрашивает Алия с улыбкой.
– Нет, – отрезает Хан. – Попрошу отвезти своих ребят из охраны. Они доставят вас к месту и проследят, чтобы всё было хорошо, – Темирхан достаёт телефон, набирая номер служащих.
Пользуясь моментом, я иду на выход из столовой, но Хан ловит меня за кисть:
– Останься. У меня к тебе особенный разговор. Касается дела Клима. Нужно будет выехать на объект.
– Прямо сейчас? – хмурюсь я.
В столовой довольно шумно: Алия собирается со своими детьми, Руслан похныкивает и Тимур тоже раскапризничался. Люська премиленько сюсюкается с Алией под рёв двухлеток.
– Ты хочешь сохранить бизнес отца или нет? – спрашивает Темирхан, привлекая моё внимание на себя. Удерживая цепким капканом.
– Хочу, – выдают пересохшие губы.
– Тогда сядь. Провожу своих, – кивает в сторону Алии. – Займусь тобой.
Сердце начинает биться в десятки раз чаще, ладони покрываются горячей испариной. Я то и дело вытираю их о колени, поглядывая на часы.
«Займусь тобой…»
Мне кажется, или в словах Хана прозвучал намёк?
Непристойный намёк.
Что меня ждёт?!
Глава 17
Диана
После того, как столовая опустела, и в комнате остались только мы вдвоём с Темирханом, он легко поднялся и дал знак следовать за ним.
– Пошли, – открывает дверь и смотрит в чёрное полотно ночи.
Я зябко ёжусь от поздней прохлады, но Хан щедро опускает на мои плечи свой пиджак, окутывая горячим теплом, в котором много пряного перца.
– Куда поедем? Ты всё же поговорил с Ковалем? Наша поездка касается его?! – задаю вопросы один за другим.
Хан молча идёт к автомобилю, под подошвами его туфель громко похрустывает гравий.
Он подаёт мне руку, чтобы помочь забраться во внедорожник и занимает место за рулём.
Машина срывается с места в полной тишине. От неё начинает давить по вискам и боль перемещается на затылок.
Меня снова начинает подташнивать, но на этот раз уже от быстрой езды и смены картин яркой жизни ночного города за окном.
Прикрываю глаза, ожидая, что ответит Темирхан? И ответит ли вообще? Или он планирует держать меня в неведении и дёргать за ниточки?!
Воздух салона наполняется свежестью и шумом. Темирхан открывает со своей стороны окно и начинает курить.
– Не дымит в твою сторону? – бросает мимолётный взгляд.
– Нет. Всё в порядке, – отвечаю коротко и стараюсь не выдать лицом, что мне чуть легче от горьковатого дыма.
Через полчаса, проведённых в дороге, Темирхан тормозит автомобиль возле аптеки и оставляет меня в салоне одну.
Предварительно забрав ключи и заблокировав двери. Не доверяет мне настолько сильно?!
Зачем ему вообще понадобилась аптека? Купить презервативов?!
Мои ожидания оказываются неверными, когда Хан появляется в машине.
– Ты болен? – спрашиваю, чтобы не молчать.
В ответ Хан перебрасывает мне на колени пакет из аптеки.
Я раскрываю его, увидев прозрачные ёмкости для анализов и… тесты на беременность.
Злость и ревность говорят быстрее меня:
– Решил наградить Люсю вторым ребёнком?! Или это для вдовы твоего брата?! Вы так трепетно обнимались. С ней тоже кувыркаешься?!
– С Алиёй у меня ничего нет и никогда не будет. А эти тесты, они для тебя! – рыкает Темирхан.
От удивления у меня наступает шок.
Недоверие.
Потом по щекам струятся слёзы. Слёзы сквозь смех.
Тесты на беременность для меня?!
Да если бы Хан знал, что я…
Нет! Ни за что не буду оправдываться. К чёрту его!
– Смешно? А вот мне не очень.
Крепко сжимает руль. Почти до треска. Того и гляди раздавит его пальцами!
– Да, мне смешно. С чего ты взял, что я беременна?
– Тебя тошнит. За столом. Сейчас в машине, укачало. Я видел, как ты едва сдержала позыв.
– О, и ты сразу подумал, что я беременна?! И от кого же?
– Да хрен его знает, с кем ты развлекаешься сейчас! Я же не знаю, чем ты сейчас живёшь…
– И никогда не знал!
– Вот потому мы сделаем так. Тормозну в одном месте, пойдёшь в туалет, наполнишь мне контейнеры. Я опущу в них палочки и проверю, – говорит грозным тоном Темирхан.
– Не хочу!
Мечет в мою сторону разъярённый взгляд.
– Отказ не принимается. В общем, либо сикаешь сегодня, и мы закрываем этот вопрос через десять минут, либо…
– Либо что?!
– Откажешься сейчас, завтра утром потащу тебя в больницу. Сдашь кровь на ХГЧ или как его там, не помню уже…
– Так не терпится почувствовать себя доморощенным акушером?! Да пожалуйста!
Машина как раз тормозит возле небольшого ресторанчика с вывеской «Домашняя кухня».
– Пакет не забудь, – усмехается Темирхан, вводя меня внутрь.
Он заходит внутрь, хмуро поприветствовав администратора заведения, и сразу направляется в сторону туалета.
– Вперёд! – толкает меня в кабинку, наделив несколькими контейнерами.
– Я столько не наполню!
– Да ты уж постарайся! – и захлопывает дверь кабинки так, что та едва не вылетает.
Сначала мне хочется испортить Хану всё, зачерпнуть воды из сливного бачка и пусть проверяет её на беременность, сколько душе угодно!
Но потом плюю на это желание. Я слишком устала для того, чтобы воевать.
После смерти отца – настоящей смерти – прошло не так много времени.
Я храбрилась до последнего момента, но последние события выбили из-под ног крепкую основу. Я чувствую себя неуверенно.
– Проверяй…
Темирхан методично опускает в каждый из контейнеров по палочке, разные, причём, чтобы уж наверняка узнать – беременна ли я.
Потом опускает взгляд на массивный циферблат военных часов на запястье и гипнотизирует стрелки.
Я знаю, что ничего тест не покажет. Откуда бы взяться беременности?
Не от святого же духа, но Темирхан выглядит напряжённым и сосредоточенным.
Мне кажется, что он даже не дышит, задержав дыхание на несколько минут. Потом смотрит и говорит с видимым облегчением, даже складки на лбу разгладились:
– Не беременна.
– То есть ты сомневался?!
– Были причины, – отвечает хмуро. – Выкидывай это и пошли в зал. Тебя, наверное, от голода тошнило… И от креветок, которые ты назло себе есть пыталась!
