Айрин Лакс
Хочу тебя напрокат
Глава 5
Темирхан
– Потрогай себя…
Голос Дианы прозвучал почему-то только по телефону. Не в комнате номера.
Но в тот момент я вообще ничего не соображал, обхватил член через ткань трусов, думая, что уже через секунду нырну в податливое тело той, по которой с ума сходил.
– Открой глаза, Хан. Наслаждайся.
В этот момент член едва трусы не порвал от напряжения.
Когда открыл глаза, не сразу понял, в чём прикол. Пальцы так и были намертво сцеплены на члене, через ткань трусов.
Я оказался в номере отеля, как того и хотел.
Но на кровати передо мной лежала на Диана, а какая-то голая, размалёванная баба лет под сорок, потасканная, блондинистая – не натуральная, с желтизной.
Проститука!
Призывно машет мне одной рукой, а второй себя между ног трогает. И я, млять, член в кулаке сжимаю.
Как будто ушат ледяной воды на голову.
– Это что такое?! – спросил мёртвым голосом. Медленно разжал пальцы. – Ты кто, млять?! Вали нахер… Или…
Или я номером ошибся?! Но ключ-то подошёл!
Смех в трубке телефона.
– Чудесной и жаркой ночи, Хан! – ядовито пропела в телефонную трубку Диана. – Поздравляю с рождением сына и с началом семейной жизни! Однако, твоя жёнушка еще месяц, как минимум, не сможет сексом заниматься. Я сняла тебе проститутку. Это подарок от нашей семьи – вашей. От Самарских – Асадовым!
Резко натянул джинсы и вышел, громыхнув дверью номера.
– Что за шутки, Диана?! – прорычал в трубку. – Где ты, коза?!
– Неужели ты думал, что после всего я стану с тобой кувыркаться и позволю тебе стать моим первым мужчиной?! Ни за что, Хан. К слову, тебе уже никогда не стать первым.
– Что?! – долбанул кулаком по стене. – С кем… ты? С кем ты переспала?
– Не знаю! – весело отозвалась Диана. – Всё произошло в клубе, а имя я не успела спросить. Но ты не переживай за меня. Я уже взрослая и сама справлюсь. Со всем справлюсь. Без тебя! Ты никогда не станешь ни первым, ни тем более, последним мужчиной. Только и остаётся, что фантазировать… о моей маме! – выплюнула злобно. – Папа мне всё рассказал. Счастливо оставаться, Хан.
– Ди, маленькая, послушай…
Последняя попытка успокоить разбушевавшуюся и обиженную дочь друга, чтобы она не погнала свою жизнь под откос.
– Не буду я тебя слушать. У тебя был шанс. Ты его упустил. Теперь живи с тем, что есть. С Люськой. Счастливо… К слову, я в Россию и не прилетала. Я в Мюнхене и устроила тебе свидание с женщиной твоей мечты дистанционно. Не отказывайся. Я за всю ночь той шмаре заплатила. Она выглядит точь-в-точь как твоя Люська. Полностью в твоём вкусе. Наслаждайся…
И отключилась, зараза мелкая!
Всю душу вымотала мне за жалкий час. Вилочкой намотала медленно, и со вкусом, а потом выдернула её к чертям.
Я разозлился так, что телефон в руке треснул.
Но кого я мог винить?! Только себя.
Ди решила отомстить и плюнула мне в лицо, посмеялась над моими чувствами к ней.
Любой бы на моём месте себя почувствовал кретином, а я – так ещё и кретином влюблённым.
Ведь я по-настоящему в тот момент был готов отказаться от сына, лишь бы с Дианой быть.
Моментально в голове план набросал: буду Люську материально поддерживать, но жить она станет отдельно от меня, а я – с Дианкой, кучу ребятишек ей заделаю.
Так вот хер тебе, Хан, а не семья с любимой.
Плевок в рожу.
Пришлось возвращаться к себе на квартиру, отремонтированную до идеала.
Состояние поганое.
Хотелось крушить всё кругом.
Без разбора. И пить. Снова. Нагнать градусом всё, что выветрилось. Забыться…
Но это же не конец. Конец был бы, если бы я в тот момент слабости поддался.
А я решил перешагнуть и пойти дальше.
Ну, не судьба, значит, мне быть счастливым в любви.
«Не везёт мне в смерти, повезёт в любви…»
Нет, это не про меня.
У меня с точностью до наоборот. Может быть, эту суку-любовь вообще никто в глаза не видел, похоть с высокими чувствами путает и обманывает всех кругом.
Может быть, и нет ничего. Но почему же так хуёво-то, а?
* * *
Потом я решил ради других целей жить и идти вперёд. У меня родился сын. Пусть жена – нелюбимая и нежеланная, но… был сын.
Была вдова брата и любимые племянники…
Было желание во что бы то ни стало и самому раскрутиться, бизнес свой начать – ведь бабки на моём личном счету имелись немалые, можно было их в оборот пустить.
Вот ради этого я и начал жить. Люська после родов за полгода в форму пришла, схуднула до состояния сушёной воблы и снова ко мне в трусы залезть попыталась.
Но у меня к ней всякую охоту давным давно отбило. На неё даже в самый голодный час у меня бы теперь не встал.
Я отбил её попытки сблизиться.
– Люська, всё в прошлом. У нас семья. Только ради сына. Трахать тебя я не собираюсь.
– Других баб иметь будешь? – спросила с обидой.
– Буду. Шлюху снять – не проблема. И ты можешь себе хахаля заиметь, только в дом его не тащи, идёт? На виду у всех и в доме у нас с тобой – любящая семья. Ради сына. И только…
Грудью Люська не кормила, молока изначально не было. Сын сидел на смесях.
После моих слов Люська обиделась и загуляла, на несколько дней оставив сына.
Пришлось скорым ходом нанимать няню и искать жёнушку, вытаскивать из чмошного отеля, где она спала в обнимку с каким-то чёрным турком.
Тот ещё в драку захотел кинуться, но после одного удара к стене отлетел и заткнулся. Рыкнул в сторону Люси:
– Возвращайся к сыну, шалава. Или я его отберу и ты больше никогда Тимура не увидишь. Я тебе свои условия озвучил – играешь роль примерной жены, а вот эту поебень на люди не показываешь. Усекла?
Люська закивала быстро-быстро, вернулась домой, откисла в ванной, отмылась до скрипоты и направилась быть примерной мамашей и женой.
С той поры у нас всё наладилось. Внешне мы так вообще идеальная семья. Внутренне – мы не муж и жена, лишь родители. Секса с Люськой не было.
Бабу себе постоянную я так и не завёл, предпочитал трахаться с теми, с кем проблем не возникнет, одна-две встречи, не больше, для чистой физики.
У меня получилось раскрутить свой собственный бизнес.
Впахивал я, как проклятый раб, с ночи до утра.
Люська тоже делом занялась. На мои деньги, естественно.
Не сказать, что начатое ей дело оказалось сильно прибыльное, но не в минус, к тому же меньше дурить стала.
Сын рос на радость…
Наладилось. Закрутилось…
Но вот снова дочь друга возникла в моей жизни. Как ураган, вломилась, прося о помощи.
Не смог бы отказать, ни за что.
Сейчас я вспомнил всё, до последнего вздоха, и снова начало ломить в груди. Жгло сильно, я даже ладонь приложил, боль унять.
Прошло два года с той ночи выходки Дианы, когда всё внутри полыхнуло и вымерло.
Но теперь снова болит. Выходит, я ещё жив?
Глава 6
Диана
Вышагивая следом за прислугой, я с интересом разглядываю обстановку дома.
Создаётся впечатление, что Темирхан отдаёт предпочтение скандинавскому стилю.
Много чётких линий, нейтральная цветовая гамма, с преобладанием нейтральных цветов. Много холодного серого в южной части дома и тёплого бежевого – в северной.
Баланс эстетики и функциональности.
Темирхан хорош во многом, но я не знала, что он обладает таким хорошим вкусом или просто решил, чтобы всё в его жизни соответствовало высокому статусу успешного бизнесмена?
Мне не хотелось бы думать о нём. Но как не думать о Темирхане, когда я нахожусь на территории его дома?!
– Ваша спальня. Одежда уже разложена в шкафу. В ванной на полочках стоят самые необходимые уходовые средства. Стандартный набор для гостевых спален. Если что-нибудь понадобится, вы смело можете обратиться ко мне, – вежливо говорит Сара.
Она кружит по просторной комнате, показывая мне всё. Как будто я могу заблудиться в этой комнате, залитой светом!
Мне импонирует, что на полу лежит светлый ковёр с длинным ворсом и здесь, в отличие от предыдущих комнат, много светлого дерева, что придаёт особую теплоту комнате.
Я рассматриваю декоративные вещицы. В очередной раз отдавая должное хорошему вкусу Темирхана.
Ни на секунду не допускаю мысли, что всем в доме заправляет её величество Людмила. Эта перегидрольная дамочка не способна на высокий вкус.
– Кто занимался обустройством дома? Темирхан или его супруга? – спрашиваю, подходя к окну.
На самом деле так проще, чтобы Сара не заметила на моём лице ненужной тревоги или волнения.
К сожалению, окна в моей спальне выходят в ту часть двора, в которой устроена детская площадка.
При виде яркой песочницы, детского городка и качелей мои глаза наполняются горячей, злой влагой.
Всё, что я вижу, как одно большое напоминание того, что Темирхан не просто женат на Люське, но и воспитывает вместе с ней сына.
– Дом обустраивали ведущие дизайнеры.
– Люська выбирала что-то?
Краем глаза замечаю, как вытянулось лицо Сары после моего вопроса. Грубые слова выскользнули против воли.
Я не хотела быть грубой и показывать пренебрежение к хозяевам перед прислугой. Нехорошо подрывать авторитет.
– Просто мы с Людмилой давно знакомы, – говорю с лёгкой улыбкой. – Старые приятельницы!
– Ах, – понимающе улыбается Сара. – Людмила хотела что-то в стиле рококо, но Темирхан Абдулхамидович отдал предпочтение более простым решениям.
– Представляю, как расстроилась Людмила! – подхватываю болтовню и даже изображаю на лице сожаление. – Надеюсь, ей удалось отвоевать хоть что-то?
– Удалось. Одна из хозяйских спален и прилегающая к ней ванная комната оформлены так, как пожелала Людмила. И детская комната, разумеется, – охотно отвечает Сара. – Вам ещё что-нибудь нужно?
Она сжимает в руке телефон, издающий мерную вибрацию.
– Большое спасибо, Сара. Думаю, я разберусь.
Как только прислуга покидает комнату, я даю волю злым слезам. Но не собираюсь предаваться долго этому позорному занятию.
Я и так нахожусь практически в стане врага, не хочу давать Темирхану и его жёнушке повод позлорадствовать над слабой выдержкой и слезливой натурой.
Я решительно захожу в ванную комнату, чтобы принять душ. На полках выставлена косметика марки Кларанс. Надо же…
В душевой кабине установлено несколько режимов, в том числе, и массажных.
Я продолжительное время стою под струями, усиленно разминающими моё тело.
Потом долго расчёсываю влажные волосы и сушу их феном, раздумывая о том, как сложится моя жизнь в дальнейшем.
Семь ночей.
Именно столько потребовал Темирхан.
Надеюсь, он быстро решит проблему с Ковалем и его наглыми головорезами.
Если Хан приступит к взиманию оплаты уже сегодняшней ночью, то я буду свободна через неделю. Так?!
Думать о таком неприятно, но всё же волнительно.
Несколько лет ничуть не притупили моих чувств к этому мужчине.
Он стал взрослее и привлекательнее. При виде него у меня внутри всё заклокотало и начало жечь.
Как будто не было трёх с половиной лет, проведённых по разным сторонам континента.
Я всё время жила в Европе и вернулась совсем недавно, потому что бизнес отца потребовал личного присутствия после его смерти.
Сразу же вляпалась в проблемы… Одна ошибка стоила мне очень дорого.
Теперь я продала себя мужчине, который меня ненавидит.
Семь ночей, Ди.
Я буду свободна уже через неделю. Надеюсь, осложнений не будет, подумала с энтузиазмом.
Но внутри всё похолодело от предчувствия. Стать свободной через неделю? Было бы слишком просто.
Начав беспокоиться, я даю себе зарок – обязательно узнать о сроках у Темирхана и уточнить все детали.
Подойду к вопросу с деловой хваткой. Пусть составит договор. Точка.
Потом я целых два часа бесцельно лежу на кровати, тратя время на пролистывание новостных лент всех социальных сетей, которые только есть на моём телефоне.
Это занятие мне надоедает, когда были пересмотрены все вайны и пранки любимых блогеров.
Спрятав телефон в карман джинсов, я осмеливаюсь покинуть свою комнату.
Решаю обойти дом Темирхана.
Интересно, где находится хозяйская спальня?
Мне до чёртиков хочется посмотреть на спальню Хана и Люськи. Позлорадствовать, представляя могучее тело мужчины, лежащего на кровати под прозрачным балдахином, а кругом – дорогая парча, бархат, обилие золотой лепнины…
Но совать свой нос в интимные зоны чужого дома – знак дурного воспитания. Поэтому мне приходится спуститься вниз и выбрать другую зона для осмотра.
Мой выбор падает на просторную гостиную.
Взгляд сразу же привлекает большая фотография в деревянной рамке, стоящая на одной из декоративных полок.
Я беру фото в руки, чтобы рассмотреть пристальнее.
На фото Темирхан со своим сынишкой. Несложные расчёты подсказывают, что сейчас мальчугану чуть больше полных двух лет. Ещё совсем малыш, с широкой, солнечной улыбкой и светлыми, чуть рыжеватыми волосами.
Фотография наполнена светом и любовью. Как трепетно и бережно Темирхан держит ребёнка сильными руками, прижимая его к мускулистой груди.
Он по-настоящему любит своего сына, а моё сердце обливается кровью.
– Что ты здесь делаешь?!
Я резко оборачиваюсь на неприятный звук резкого голоса.
Жена Темирхана.
– Что ты здесь делаешь? – спрашивает с ненавистью.
Глава 7
Диана
Вынуждена признать, что три года брака с Темирханом пошли Люське на пользу. Теперь она не выглядит, как дешёвая бабища, торгующая пирожками на рынке. Её облик сильно облагородился за три с лишним года. Волосы уже не выбелены насмерть, но приобрели оттенок благородной платины с сероватым отливом.
Люська изменила стрижку и больше не завивает свои волосы в дикие, бараньи кудряшки. У неё модное, ассиметричное каре и безупречная укладка на платиновых волосах.
Впрочем, этот оттенок добавляет ей возраста. Но зато в комплекте с широкими, чуть небрежными по последней моде бровями, уменьшенным носом и сочными, алыми губами Люська выглядит, как эталонная инста-самка. Одна из десятка, а может быть сотни тысяч таких же.
На Люське надеты кожаные шорты и белая, просторная блузка.
Жена Хана недовольно швыряет в сторону кресла розовый кардиган из дорогого кашемира. Вещица не долетает до предмета мебели, осев лужицей на полу.
– Охрана! – резко рявкает Люська, не сводя с меня пристального взгляда.
Темирхана нет рядом, и Люське нет необходимости изображать из себя простую дамочку, добросердечную и вежливую в общении.
Она смотрит на меня с глубокой неприязнью. Если бы она могла, то с радостью испепелила бы меня взглядом.
– Да, Людмила Васильевна!
Рядом с Люсей появляется охранник.
– Что эта особа делает на территории моего дома?!
– Гостья вашего супруга. Особое распоряжение.
– Гостья? Ничего об этом не знаю! – визгливо вскрикивает Люська.
Не знает о моём появлении?! Но как же…
Разве Хан не к ней обращался, в телефонном разговоре?
Если не к ней, то к кому же со словами «Поцелуй сынишку…»
Может быть, у него ещё одна женщина с ребёнком есть?
Даже голова разболелась от таких мыслей и сомнений.
Люся тем временем достаёт телефон и обращается к охраннику, но смотрит при этом только на меня:
– Стой здесь. Не уходи. Я хочу уточнить. Вполне возможно, что получится вышвырнуть непрошеную гостью в два счёта, – ехидно обещает Людмила.
Она с точностью до последнего слова повторила фразу, которую я бросила ей несколько лет назад.
Тогда Хан, считавшийся опекуном, привёл эту женщину в дом моего отца, чтобы она жила рядом с ним.
Как же Люська меня раздражала! Но я не имела права выкинуть её как драную, помойную кошку за порог своего же дома, хоть мечтала об этом каждый день, что провела с ней под одной крышей.
Как забавно сейчас повернулась судьба!
Сейчас я – гостья в доме её мужа. Теперь Люська владеет всем, а я – бесправная и ничего не значу для Хана.
– Темирхан! Ты меня не предупредил! Сейчас в доме находится…
Люська начинает высказывать претензии высоким, капризным тоном, но Темирхан не даёт ей договорить и перехватывает главенствующую роль на себя.
Выражение лица Людмилы меняется. Хоть Людмила упакована в стильную дорогую одежду и выглядит престижнее, чем в прошлом, она так и не научилась безупречно владеть эмоциями.
Черты лица Людмилы искажаются. Губы презрительно фыркают, она бросает в мою сторону нехороший, убийственный взгляд.
Разумеется, она недовольна тем, что я нахожусь в их доме. Будь её воля, я бы уже стояла за воротами дома Асадовых или возможно, пылилась в придорожной яме.
Но кажется за эти годы кое-что не изменилось.
Главным в отношениях этой пары по-прежнему остаётся Темирхан.
Если он даст команду «к ноге», Люська побежит в ту сторону, довольно виляя своим пышным задом.
– Хорошо, – шипит зло в телефон. – Но не думай, что я стану развлекать эту пигалицу. Я не привыкла иметь дело с хабалками!
Людмила сбрасывает звонок. Она сжимает пальцами телефон, цедя сквозь зубы охраннику:
– Свободен. И не мельтешите перед окнами так часто! Расползлись всюду, как термиты! В глазах рябит!
– Извиняемся за причинённые неудобства. Но таков приказ Темирхана. Повсеместно усилить охрану.
– Тогда шуруй на пост! Чего стоишь?!
Охранник кивает и уходит. На его широком лице не отображается ничего, но глаза немного темнеют, выдавая эмоции.
Слышится протяжный, глубокий вздох, полный недовольства. Я с лёгкой, вежливой улыбкой наблюдаю за передвижением Люси по просторной комнате. Она чеканит каблуками шаги и, кажется, собирается с мыслями.
Моё присутствие глубоко неприятно и ей, и мне тоже.
Как бы она ни изображала дурочку в прошлом, её холодные, змееподобные глаза выдают расчётливый ум и холодное сердце.
Она останавливается возле меня, обдавая пряным запахом духом с обилием горьковатого миндаля в финальных нотах.
– Это моя семья. Мой муж. Мой сын, – произносит с холодной яростью.
Жена Хана проводит острым кончиком ногтя по стеклу фоторамки, издавая противный, скрежещущий звук.
Бордовая пика ногтя добирается до деревянного торца рамки, а оттуда стремится переползти на мои руки.
Я ставлю фото на полку. Стерва лишилась возможности прикоснуться ко мне, но до сих пор стоит неприлично близко.
– Тебя не учили, что есть личное пространство? – спрашиваю у Люськи.
Или теперь называть её Людмила Васильевна?
– Ты находишься в моём доме, – парирует она с ядом. – Ты наследила на МОЁМ личном пространстве.
– Судя, по милому разговору с супругом, в этом доме не ты решаешь, где, когда и как мне следить, – улыбаюсь, глядя ей в лицо. – Если Хан прикажет, ты и чай мне на блюдечке подашь, и даже сахару положишь ровно столько, сколько я захочу.
Ни в чём подобном я не уверена. Но пытаюсь блефовать. И по недовольно поджатым губам Люськи можно сделать вывод, что мне это удаётся.
Не знаю, какие у Люськи с Ханом сейчас отношения, но…
Она не уверена в его чувствах именно к ней самой, за исключением семьи.
Однако она пытается держать лицо. Люська вскидывает голову повыше и удаляется, покачивая пышным задом нарочито сильно.
Я отвожу взгляд от её удаляющейся спины, задаваясь вопросом, где находится сын Темирхана.
Неужели Люська не занимается воспитанием малыша сама, а передала его на рук нянек?
Ищу на стенах гостиной взглядом и другие семейные фотографии.
Нахожу среди них и те, где вся семья Асадовых в сборе: Темирхан, Людмила и их сын.
– Как зовут сына Хана? – спрашиваю вслух.
Она отвечает, встав ко мне вполоборота:
– Тебе ни к чему запоминать лишнюю информацию. Не думай, что ты здесь задержишься…
Она поднимается вверх по мраморным ступенькам.
– Кажется, у кого-то проблемы? – говорит себе под нос. – Иначе бы не приползла к Хану, обивать пороги его дома…
Вскидываю в её сторону разъярённый взгляд.
Но слова были сказаны тихо-тихо.
Я не могу сказать с уверенностью, что услышала их, а не просто придумала.
Глава 8
Диана
Как я умудрилась вляпаться в неприятности? Да очень просто…
После смерти отца весь его бизнес достался мне. Я три года училась рядом с ним управлять огромной логистической компанией и считала, что справлюсь.
Первое время так и получалось, а потом я просто решила схитрить и скрыть часть прибыли, не отдавать положенный процент одному очень опасному человеку, который покрывал незаконные делишки фирмы отца.
Всё прошло удачно, и я радовалась. Но радость была недолгой.
Через неделю, однажды поздним вечером меня просто схватили и затолкали в машину двое мужчин.
Я запаниковала, начала кричать и звать на помощь. Мне заткнули рот ладонью. Я укусила похитителя изо всех сил, прокусив кожу до самого мяса.
Мужчина заорал благим матом и залепил мне пощёчину.
– Тише, придурок! – лениво отозвался второй мужчина.
За рулём сидел ещё один, и он посмеивался, глядя на своих подельников.
– Сиди тихо, сука!
Мне в живот упёрлось лезвие ножа.
– А? Что? Не слышно? То-то же! – ухмыльнулся мужчина и, переместив нож, пощекотал кожу шеи заострённым концом лезвия.
– Куда вы меня везёте? Что вам от меня надо? – закричала я.
– Заткнись, сучка…
– Выпустите меня!
Второй мужчина заржал.
– Кажется, я знаю, чем заткнуть ей рот!
В волосы на затылке вцепились сильные пальцы и нагнули меня лицом к мужским коленям.
Мужчина пытался расстегнуть ширинку и одновременно толкал меня лицом в свой пах.
– Давай, давай… Пососёшь – больше пользы будет! Верещишь, как резаная!
– Эй, ты! – окрикнул его водитель. – Коваль сказал, девчонку пальцем не трогать!
– Вот как раз пальцем я её и не трону!
Мужчине удалось расстегнуть ширинку, он поспешно оттягивал резинку трусов.
– Кир, уймись! – рявкнул водитель и резко нажал на тормоза.
Все чудом не полетели вперёд. Неудавшийся насильник со всей дури уткнулся лицом в кресло, стоящее перед ним.
– Какого хрена? – взревели двое мужчин, садясь обратно.
Я тоже слетела с сиденья и нащупала пальцами лезвие ножа, выпавшее у похитителя из рук при резкой остановке.
– Коваль сказал, девчонку не трогать. Ясно? – рявкнул водитель. – Посадите её на место. Пять минут езды, а ты хрен знает что устроил!
Меня усадили обратно на сиденье, но взбудораженный мужчина не мог не дёрнуть меня за волосы.
Я сжала лезвие и полоснула его по руке в ответ.
Второй мужчина, до этого лениво сидевший с другой стороны, мгновенно выхватил у меня нож из рук и ударил меня рукояткой по рёбрам с левой стороны.
От сильной боли у меня перехватило дыхание и покатились слёзы градом.
Сначала я боялась даже дышать.
Боль была острая и пронзительная.
– Вот теперь будет сидеть спокойно. А ты, Кир, уймись. Или я тебя выкину…
Тот, кого назвали Киром, застегнул ширинку и сел.
Меня привезли в какой-то клуб, завели в VIP-кабину. Комната утопала в красном. У шеста извивалась стриптизёрши. Мужчина средних лет, с залысиной спокойно курил, глядя на старания танцовщицу.
– О, ну наконец-то! Привели, – улыбнулся он мне и кинул к ногам стриптизёрши пару купюр. – Свободна, цыпа. Девчонку сюда!
Мужчина щёлкнул пальцами. Меня подвели к дивану и толкнули, вынуждая сесть.
Я рухнула на диван, словно подкошенная, и вытерла пальцами дорожки слёз на щеках.
– Ну и почему она такая зарёванная? Я же сказал, девчонку не трогать! – весело сказал мужчина. – Пошли прочь. Оба.
В VIP-кабине осталась только я и этот мужчина.
– Знаешь, кто я?
– Знаю, – слабым голосом ответила я.
– Знаешь? Хорошо. Но всё же я тебе напомню, что меня зовут Коваленко Сергей Николаевич. Но многие меня называют просто Коваль… А знаешь, почему ты здесь, Самарская Диана?
Мне было сложно даже кивнуть головой в знак отрицания или согласия. Всё тело было сковано болью.
Коваленко внушал мне опасения. У него были светлые глаза, но какие-то мутноватые. Голос тихий и обманчиво вкрадчивый. Он производил впечатление человека, который только выжидает удобного случая, чтобы напасть и ударить. Без промаха.
– Мы с твоим папой были партнёры, – ласково произнёс Коваль, как будто с годовалым ребёнком разговаривал.
Он поднёс сигару ко рту и затянулся. Второй рукой наполнил бокал янтарным виски.
– Тебе выпить не предлагаю. Рано тебе ещё пить, Дианочка, – вздохнул он. – Ты ещё такая молоденькая. Но в то же время взрослая. Не стоит знакомиться сразу со всеми прелестями взрослой жизни. Так вот, Диана. Дела с твоим отцом всегда шли отлично. Без проблем. Когда твоего папаши не стало, я сначала напрягся. Не знал чего ожидать от того, кто встал на его место. Но потом понял, что дела идут как прежде. Однако в последнее время… кое-что изменилось. Мне плевать на самом деле, кто сейчас управляет делами фирмы – ты сама или твой поверенный человек. Но мне не плевать, что вы начали зарываться и попытались «обуть» меня. Неужели вы решили, что я ничего не узнаю? Но я узнал. Узнал и очень сильно расстроился. Я выставил вашей фирме срок уплаты долга. И что я вижу? Вы не торопитесь платить, крошечка. Мало того, попытались сдать меня властям. Нехорошо, правда.
