Айрам Тау
Крылья зарянки. Пленница леса
Глава 3
Разбойники, окружили повозку плотным кольцом. Один из них, явно командующий сделал шаг вперёд.
– Отдайте деньги и всё, что у вас есть в повозке: ящики, коробы, вещи. И тогда уйдёте отсюда живыми.
Извозчик скрипнул зубами и крепче сжал поводья. Его взгляд метался между нападавшими, ища хоть малейший шанс на спасение. Он вдруг резко дернул вожжи, пытаясь погнать лошадей вперёд, надеясь прорваться сквозь плотный круг нападавших. Но разбойники были опытны и не собирались упускать добычу. Около дюжины вооруженных людей быстро перегруппировались, перекрывая путь повозке.
Прежде чем Эрика успела понять, что происходит, один из разбойников выхватил её из повозки. Она ощутила, как земля резко ушла из-под ног, и в следующее мгновение её охватило ощущение холода и страха – острый нож прижался к её горлу. Мужчина, держащий её, был широкоплечий, с запутанными тёмными волосами.
– Отдавай всё, иначе она заплатит жизнью! – прорычал мужчина.
Извозчик замер, глядя в глаза Эрике. Вокруг слышался лязг оружия и глухие удары – грабители уже забирались в повозку, выбрасывая на землю сундуки и вещи. Они злорадно выкрикивали, уверенные в своей победе.
– Забирайте, – крикнул извозчик, – подняв руки в знак капитуляции.
Но мужчина не спешил отпускать Эрику. Он грубо сжал её руку и потянул к лесу.
– Помогите, – закричала она.
Эрика брыкалась, стараясь сопротивляться, но мужчина был сильнее, его жесткая мозолистая рука не давала ей шансов.
Извозчик сделал шаг вперёд, но один из разбойников мгновенно натянул лук, угрожая стрелой. Тот застыл, боясь шевельнуться.
Тем временем остальные грабители продолжали опустошать повозку, не упуская ни одной мелочи. Они скидывали на землю сундуки и вещи.
Мужчина, который удерживал Эрику, быстро и уверенно связал её запястья грубой верёвкой, так что тонкая кожа сразу натерлась и начала болеть. Её рот заткнули кляпом, который приглушил её крики и сделал дыхание прерывистым и тяжелым. В следующий момент на голову накинули мешок, лишая её возможности видеть, оставляя лишь тьму и усиливая страх неизвестности.
Эрика почувствовала, как её грубо подтолкнули вперёд, и, спотыкаясь, она пошла, ведомая крепкой рукой мужчины, который был ростом наравне с ней. Его шаги были уверенными и сильными, и его хватка не ослабевала. Рядом с ним шла ещё дюжина мужчин, их шаги звучали глухо на лесной земле.
Сквозь плотную ткань мешка Эрика слышала, как они переговаривались и отпускали грубые, пошлые шутки, касавшиеся её.
– Гляньте, птичка-то какая хорошенькая.
Каждое слово заставляло её сердце сжиматься от страха. Она чувствовала, как её дыхание становится тяжелее, руки под грубой верёвкой начинали неметь. В голове звучали тысячи вопросов – куда её ведут, что они собираются с ней сделать? Но ответы оставались скрытыми в тишине леса, прерываемой лишь грубыми голосами разбойников и шуршанием листвы под их ногами.
Эрику, связанную и беспомощную, без церемоний перекинули через спину лошади. Выпуклая поверхность седла больно впилась ей в живот, и она почувствовала, как верёвки ещё сильнее натянулись, натирая запястья. Мужчина, который удерживал её ранее, взобрался в седло рядом и крепко придерживал её одной рукой, чтобы она не упала.
Лошадь сорвалась с места в галоп, и весь отряд разбойников устремился следом. Эрика почувствовала, как земля быстро проносится под ней, каждое движение животного отзывалось болью в теле. Сквозь мешок она слышала тяжёлое дыхание мужчины, который сидел рядом с ней в седле.
Скакали они несколько минут, и это казалось Эрике бесконечным. Звуки леса смешивались с топотом лошадиных копыт и глухими голосами мужчин, переговаривающихся на ходу. Страх и бессилие наполняли её до предела, но она оставалась неподвижной, понимая, что любая попытка вырваться только усугубит её положение.
Через некоторое время отряд замедлил шаг, и Эрика ощутила, как её тело, напряжённое и измотанное, соскользнуло с лошади. Едва она успела понять, что происходит, как сильные руки грубо перекинули её через плечо, словно мешок с зерном. Голова закружилась от неожиданного рывка, а дыхание сбилось. Сквозь плотную ткань мешка, закрывавшего её лицо, ничего нельзя было увидеть, но слух стал острее. Она различала приглушённые звуки леса, хруст листвы под ногами и шум голосов.
Голоса стали ближе. Эрика уловила тонкие и звонкие интонации, скорее всего женские и детские, и её сердце сжалось от неожиданного осознания: это не просто бандитский лагерь, а место, где жили люди, семьи.
Мужчина уверенно прошёл ещё несколько шагов, и атмосфера вокруг изменилась. Воздух стал плотнее, пропахнув дымом, деревом и слабым ароматом пряностей. Эрике показалось, что её внесли в большое, просторное помещение.
Она услышала шорох тканей, глухие удары – словно кто-то укладывал награбленное: сундуки, мешки, оружие.
Её усадили на что-то жёсткое, вероятно, на грубо сколоченный стул. Мужские голоса заговорили быстрее, кто-то отдавал приказы, кто-то поднимал тяжёлые ящики, от которых раздавался лязг металла.
– Это кто? – спросил кто-то, его голос был мягким и бархатным.
– Она тоже наша добыча, – послышался резкий ответ.
– Если Робин узнает, он будет недоволен, – недовольно пробурчал тот же парень. – Вам не следовало этого делать.
Эрика затаила дыхание, слушая спор. Мужчины обменивались колкими фразами, и один из них, с презрением в голосе, сказал:
– Она одна из тех богачей, пора бы таким, как она, спуститься с небес на землю.
Внезапно она почувствовала, как чья-то грубая рука коснулась её ноги, вызвав у неё дрожь от страха и отвращения.
– Глянь, какая она породистая, – усмехнулся другой мужчина с грубым голосом. – Пусть остаётся у меня. Будет готовить мне еду.
Эрика сжалась от ужаса, сердце бешено колотилось, но страх сковывал её, лишая возможности даже шевельнуться.
С её головы сорвали мешок. На несколько секунд Эрика зажмурилась, а когда снова открыла глаза, то увидела перед собой дюжину мужчин, чьи взгляды были полны похоти и ухмылок. Они переговаривались между собой, не стесняясь облизывать губы и перешёптываться.
Один из них, невысокий, но широкоплечий, подошёл к Эрике ближе и с усмешкой дёрнул её за платье, оценивающе проводя по нему рукой.
– Какая аппетитная, – пробормотал он, и его глаза заблестели.
– Ничего себе находка, – произнес другой. – Мы ей быстро найдем применение.
Эрика, чувствуя, как стыд и страх охватывают её всё сильнее, сжала ноги и попыталась отвлечься от реальности, которая казалась ей мучительным кошмаром. Комок встал в горле, и никакие слова не могли вырваться наружу.
В этот момент раздался тот же бархатный голос, спокойный и отстранённый:
– Дождёмся Робина, посмотрим, что он скажет с ней делать.
Эрика подняла голову, её взгляд встретился с голубыми глазами парня, стоящего в стороне. Его короткая светлая щетина подчёркивала резкие черты лица. В глазах читалась смесь уверенности и скрытой печали, которая врезалась в её сознание. На мгновение её сердце замерло. Он был совершенно другим на фоне остальных грубых, жадных взглядов. Этот парень, похоже, видел в ней нечто большее, чем просто очередной трофей.
В помещение вошёл мужчина с карими глазами, рыжеватыми волосами и веснушками, которые густо покрывали его загорелое лицо. Он был настолько высоким, что ему пришлось наклониться, чтобы пройти в дверной проём. Деревянный пол заскрипел под его тяжестью.
– Робин в засаде, – сказал он, оглядывая присутствующих.
Его взгляд остановился на Эрике, и он ухмыльнулся, замечая её испуганные глаза и запутанные волосы.
– А это что за красавица у нас? – Уголки его губ насмешливо изогнулись.
– Она наша добыча, – сказал невысокий широкоплечий мужчина, не отрывая жадного взгляда от Эрики. – Она моя.
Высокий мужчина рассмеялся, смех его был громким и раскатистым. Он оглядел остальных и приказал:
– Собирайтесь, пора выдвигаться. Робину нужна помощь.
Он резко развернулся и вышел. Голова его едва не задела верхнюю балку. Большая часть разбойников последовала за ним, оставляя помещение полупустым. Теперь здесь остались только двое: невысокий, широкоплечий мужчина и молодой парень с бархатным голосом.
– Мы не можем так с ней поступить, – произнёс парень, голубые глаза которого излучали сострадание.
– Она богатая, – раздражённо ответил другой, не собираясь уступать. – Они должны знать своё место.
– Робин никогда бы не одобрил этого, – возразил парень, не отводя взгляда.
Эрика почувствовала, как напряжение в воздухе сгущается. Оба мужчины начали спорить о её судьбе, голоса их стали громче и ожесточённее.
– Что мне сделает твой Робин? – огрызнулся невысокий, шагнув к парню.
– Спросишь у него сам.
Разбойники быстро потеряли контроль над спором, и, схватив друг друга за одежду, начали ожесточённо драться. Их тела с глухим стуком упали на грязный пол, и они перекатывались по нему, не ослабляя хватки. Каждый пытался одержать верх.
Через несколько напряжённых минут победителем вышел невысокий мужчина. Он, тяжело дыша, встал на ноги, стиснув зубы от ярости. Молодой парень остался лежать на полу, корчась от боли, его лицо исказилось от мучительной боли. Он попытался приподняться, но силы покинули его.
Невысокий мужчина быстро подошёл к Эрике, схватил за верёвку, которой были связаны её руки, и рывком поднял с места. Она едва удержалась на ногах. Мужчина, не обращая внимания на её состояние, потащил к двери.
Он затащил её в небольшую комнатку и бросил на кучу мешков. Она почувствовала, как его руки грубо схватили её, задирая платье. Эрика изо всех сил пыталась вырваться, но его сила превосходила.
Глава 4
Паника захлестнула Эрику. Она решила, что произойдет самое страшное, но в следующее мгновение мужчина внезапно отпустил её и рухнул на пол рядом, оглушённый ударом. Сзади стоял парень. Его дыхание было тяжёлым.
– Быстрей, давай со мной, – протянул руку спаситель.
Взяв Эрику за руку, он вывел её из укрытого навесом склада. Она увидела лагерь разбойников, окруженный густыми деревьями. Лучи солнца лишь местами пробивались сквозь листву, озаряя тропы и скромные постройки мягким, рассеянным светом. Центром лагеря служил большой костёр, вокруг которого было расставлено несколько грубых деревянных лавок и стволов деревьев, использовавшихся как скамьи. Над костром висел чёрный закопченный котёл.
Люди сновали туда-сюда, занятые своими делами. Кто-то чинил луки и стрелы, кто-то сортировал мешки с награбленным добром. У ствола большого дуба юноша строгал длинный кусок дерева, превращая его в новое оружие.
Шалаши, собранные из веток и трав, были расставлены в хаотичном порядке. Некоторые из них выглядели более уютными: около входов висели тряпичные занавеси, рядом лежали аккуратно сложенные дрова или стояли кувшины с водой. У самого большого дуба стоял стол, сложенный из неровных досок.
Эрика вглядывалась в происходящее. Этот мир казался ей одновременно пугающим и завораживающим. Здесь царили свои законы, далекие от привычных ей. Живой, наполненный энергией лагерь напоминал ей улей, в котором каждый знал своё место.
Парень осторожно вел Эрику по узкой тропинке, петляющей между высокими деревьями. Ветви нависали над ними, словно стараясь укрыть от посторонних глаз. Лес был тёмным, влажным, и каждый шорох вокруг заставлял Эрику вздрагивать.
Наконец, они остановились у небольшого шалаша, искусно скрытого среди густой зелени. Его крыша, покрытая мхом и ветками, сливалась с окружающим лесом, делая убежище почти невидимым. Парень, нервно оглянувшись, осторожно приподнял полог и пропустил Эрику внутрь.
Внутри было темно и тесно. Лишь немного света проникало через щели, вырисовывая контуры грубого ложа из соломы и старого бревна, служившего лавкой. Парень, тяжело дыша, опустился на бревно.
– Дождёмся Робина, и он накажет Мика, – сказал он, вытирая лоб.
Эрика прижала колени к груди, стараясь хоть как-то согреться. Её глаза блестели от влаги, но она упрямо сдерживала слёзы, стиснув зубы.
– Как тебя зовут? – спросил парень после короткой паузы.
– Эрика, – срывающимся голосом ответила она, чувствуя, как горло сжимает страх.
– Откуда ты и как попала сюда? – спросил, разрезая веревки на её руках.
– Я ехала с рынка домой, – произнесла Эрика, стараясь взять себя в руки. – И ваши люди напали на нас, ограбили.
Парень отвёл глаза, будто стыдился услышанного. Он коротко кивнул, потом встал, подошёл к выходу и, не оглядываясь, сказал:
– Жди здесь.
Эрика осталась одна в темноте. Время шло мучительно медленно. Звуки леса доносились приглушённо, но иногда их перебивали голоса снаружи. Она уловила отдалённый смех детей, шум шагов и скрип телег. Сердце сжималось от страха, но её любопытство пересилило. Эрика осторожно выглянула через щель в шалаше.
Снаружи кипела жизнь. Между деревьями сновали люди, занятые работой: кто-то развязывал мешки, кто-то чинил стрелы или чистил луки. Дети играли рядом с повозками, гоняясь друг за другом с криками. Несколько женщин, стоящих у большого котла, переговаривались, бросая в него куски мяса и овощей.
Её взгляд зацепился за знакомую фигуру. Голубоглазый парень крался между палатками, озираясь по сторонам. Наконец, он достиг шалаша, быстро проскользнул внутрь и присел рядом с ней.
– На, поешь, – тихо сказал он, протягивая миску с горячим супом, кусок хлеба и флягу с водой.
Эрика смотрела на него настороженно, но взяла еду, чувствуя, как голод пробуждается сильнее, чем страх.
– Похоже, что у Робина серьёзные проблемы, – сказал он, опустив взгляд. – Они ещё не вернулись.
Эрика стиснула миску в руках, дрожащими пальцами поднося ложку ко рту. Густой запах супа ударил в нос.
– Спасибо, – тихо произнесла она.
Её внимание на мгновение задержалось на чертах спасителя. Он был красивым, с чёрными, чуть волнистыми волосами, которые падали на его лоб. Всё в нем было гармонично: от идеального подбородка до высоких скул и сильных рук. Его присутствие успокаивало.
– Ты в безопасности, – сказал он после недолгой паузы, и устроился на земле. – Пока я рядом, с тобой ничего не случится.
Эрика почувствовала облегчение. Она не знала, кто он, и какие у него мотивы, но в его словах было что-то искреннее.
Она набралась смелости, чтобы высказать то, что мучило её больше всего.
– У меня есть сын, – начала она, стараясь держать голос ровным, хотя слова давались с трудом. Она встретила его взгляд, полный лёгкого удивления. – Мне нужно вернуться к нему. Он не переживёт, если я не вернусь.
– Когда придёт Робин, тебя отпустят, – сказал он уверенно. – Но пока тебе нужно сидеть тихо, чтобы никто не заметил, что ты здесь. Это важно.
– А как тебя зовут? – осмелилась спросить Эрика.
– Айвор.
– Почему ты с ними?
– Однажды Робин спас меня, когда я был в беде, – ответил Айвор, не вдаваясь в подробности. – Теперь я ему помогаю.
Эрика задумалась, прежде чем спросить:
– Помогаешь нападать на людей и грабить их?
– Мы грабим только тех, кто нажил своё богатство не честным путём.
– Но ведь это значит, что вы тоже наживаетесь не честным путём, – возразила она, прищурившись.
– Да, но мы почти всё раздаём беднякам.
Эрика нахмурилась. Она знала, что её муж действительно разбогател, обманывая других людей.
– Мы не воры, – добавил Айвор. – Мы просто помогаем тем, кто не может помочь себе.
Она не ответила, лишь молча отвернулась. Айвор поднялся и, прежде чем уйти, бросил:
– Отдохни. Я узнаю, как обстоят дела.
Оставшись одна, Эрика ощутила, как на неё наваливается тяжесть происходящего. Ночь наступила быстро, её мягкий мрак поглотил всё вокруг. Лёжа на соломенной подстилке, она пыталась унять дрожь, которая сковывала её тело. Эрика свернулась калачиком, обняв себя руками, и прикрыла глаза.
В тишине ночи не было покоя. Каждый звук – шорох листвы, треск ветки – заставлял её замирать, в ожидании неизвестного. Она надеялась, что утро принесёт хоть немного ясности, но даже эта надежда казалась хрупкой.
Постепенно Эрика погрузилась в неглубокий, беспокойный сон.
Айвор вернулся поздно ночью. Лагерь спал, а лес окутала тишина. Луна слабо освещала шалаш, проникая сквозь щели в крыше. Он вошёл бесшумно, стараясь не потревожить её.
Эрика лежала на соломенной подстилке, свернувшись калачиком. Она дрожала даже во сне. Айвор подошёл ближе. В руках у него было лёгкое покрывало, которое он принёс с собой. Он накрыл её и остановился. На несколько мгновений задержал взгляд на её лице. Где-то в груди что-то дрогнуло.
Даже под покрывалом её дрожь не утихала. Эрика сжималась всё сильнее, пытаясь согреться.
Айвор заколебался. Секунду он стоял неподвижно, затем осторожно прилёг рядом. Медленно, почти нерешительно, обнял её со спины, стараясь, чтобы его прикосновения не разбудили её. Лежа так, он вдруг понял, что этот момент, короткий и почти невесомый, почему-то был для него важным. Она была пленницей, чужой в его мире.
Тепло его тела сразу окружило её. Эрика замерла. Горячая кожа, мягкость движений – всё это было неожиданно и странно приятно. Она почувствовала, как её сердце забилось быстрее.
Он был молодым, сильным и её чувства откликались на это.
Она вспомнила своего мужа – толстого, старого, всегда тяжело пахнущего. Каждый раз, когда он обнимал её, она чувствовала только отвращение. Он был неуклюжим, тяжёлым, навязчивым. Эрика вспоминала, как сжималась под его весом, а её душа покидала тело, спасаясь от этого груза.
Но рядом с Айвором всё было иначе. Его прикосновения не приносили отторжения, а дарили покой. Простая забота, искреннее тепло – всё это было новым для неё.
Она чувствовала, как его плечо прижимается к её спине, как его дыхание было тихим и ровным. Это была настоящая забота, простое, искреннее желание согреть. И ей это нравилось. Её тело инстинктивно тянулось к парню, его тепло и присутствие стали чем-то естественным, чем-то важным. Она прижалась спиной к его груди, желая большего. И Айвор сразу отозвался.
Его ладони, сначала лежавшие неподвижно на её плечах, чуть сжались, а затем начали медленно двигаться, гладя её сквозь ткань. Эрика ощутила, как в груди нарастает сладкая истома. Каждое движение рук оставляло огненный след. Его дыхание коснулось её шеи. Тёплое, глубокое. Ладони парня скользнули ниже, изучая изгибы её тела. Его прикосновения были уверенными и нежными одновременно. Он проводил руками вдоль её талии, опустившись к линии бёдер, и снова возвращался вверх. Сильные пальцы изучали её, будто впервые познавая, что значит касаться не просто женщины, а именно её.
Эрика ощутила мурашки, бегущие по коже от каждой ласки. Она больше не могла контролировать дыхание – оно стало рваным. В какой-то момент она накрыла его руку своей, чуть прижала её, давая понять, что не хочет, чтобы он останавливался.
Айвор понял её молчаливую просьбу. Его ладонь медленно двинулась вверх, и он провёл пальцами по нежной коже плеча, едва касаясь. Затем его губы коснулись её шеи – мягко, едва ощутимо, словно пробуя на вкус её реакцию. Эрика задрожала, но уже не от холода. Желание захватило её.
Она обернулась, чтобы увидеть его глаза. В слабом свете ночи они смотрели на неё с такой теплотой и желанием, что её сердце забилось ещё сильнее. Она подняла руку, чтобы коснуться его лица, проведя пальцами по жёсткой линии его скул. Айвор поймал её руку, притянул к своим губам и оставил на ладони лёгкий поцелуй.
Его руки снова обвили её. Он не спрашивал разрешения, а просто обнимал, тянул ближе. Эрика почувствовала себя желанной. И впервые за долгое время – по-настоящему живой.
Айвор коснулся её лица, пальцы провели по щеке, нежно, почти трепетно. Его взгляд был сосредоточенным, в нём читалась не только страсть, но и нежность. Он медленно потянул за завязки её одежды, не торопясь, будто наслаждаясь каждым мгновением. Эрика почувствовала, как ткань скользнула по коже, оставляя её обнажённой.
Айвор замер на миг, любуясь ею в этом состоянии. Её кожа светилась в слабом свете, а глаза были полны доверия и лёгкой неуверенности. Он медленно начал стягивать с себя рубашку. Эрика подняла руки и коснулась его груди. Его кожа была горячей, а под её пальцами чувствовались жилистые мышцы – не грубые, но сильные, выработанные жизнью в лесу.
Она провела руками по его плечам, изучая его тело, чувствуя, как он напрягается под её прикосновением. Её ладони скользили вниз, к линии его талии. Их тела соприкоснулись, и Эрика ощутила это прикосновение всей кожей – горячее, обжигающее.
Айвор приподнялся на локтях, нависая над ней. Он медленно вошёл в неё, и Эрика задохнулась от ощущения близости, которая была невыносимо сладкой. Он начал двигаться неспешно, скользя внутри неё. Их ритм выстраивался, будто подчиняясь какому-то невидимому музыкальному такту. Его руки ласкали её тело, и каждое прикосновение казалось ей важным, как тихое признание.