Айдар Ильдусович Дюкин
Последний день на Земле
Мне стало стыдно, что я хотел остаться и струсить. Стыдно, что хотел спрятаться в свою уютную норку и смотреть на героев по телевизору. Разве я не хочу, чтобы о моих родителях говорили, «Они воспитали настоящего мужчину»? Разве я не хочу, чтобы Рая мною гордилась? Хочу. За это я готов отдать очень многое.
Да, у меня кончилась одна жизнь. По прилете начнется вторая. Правильно говорят: лучше уйти героем, чем навсегда остаться трусом.
Так, Полет для меня обрел смысл. Теперь он не был самоубийством. Полет стал жертвоприношением. И меня это успокаивало.
– … и вот спускаемся мы под холмик, а там дыра огромная. Ну, целый медведь пройдет, понимаете? Как вдруг храп прекращается и из темноты высовывается огромная харя. Глазами такими удивленными на нас смотрит. Мы как заорем, медведь аж подпрыгнул. Мы в разные стороны, медведь к себе внутрь, от страха видимо. Так вот я на дерево взлетел, смотрю, на соседнем уже Гришка сидит, трясется. Медведь медленно вышел и пополз куда-то мимо нас. А мы притаились и ни звука. Вот так часа два просидели на сучках, потом сползли аккуратно и давай в машину галопом, – папа засмеялся, – да-а, ну и времена тогда были…
Я глянул на часы – был уже двенадцатый час. Пора отправляться в кровать.
– Мда уж, повезло вам. Ну ладно, я пойду высплюсь. Все-таки мероприятие серьезное.
Мама тяжело вздохнула. С папы сразу пропала улыбка.
– Да не переживайте вы так. Я же никуда от вас не денусь. Вы главное меня вспоминайте, и все будет хорошо.
Я почистил зубы и лег в кровать. Последняя ночь на Земле. Я старался поглубже дышать, впитывать этот чудесный запах старых одеял, пыли, цветов на подоконнике, запах дома…
Подъем в шесть часов по будильнику. Резкий звук разрезал сон в клочья. Колючая мысль пробежала в голове «через четыре часа вылет…» Но я ее быстро отогнал. Благо, теперь у меня есть противоядие.
На кухне уже копошилась мама. Она жарила яичницу с колбасой. Сковородка сочно шкворчала, издавая приятный аромат.
– Доброе утро, Лёнь.
– Доброе утро.
Я умылся, сбрил небольшую щетину и отправился на завтрак. За столом уже сидел сонный отец. Он пытался разлепить глаза, при этом размешивая сахар в чае.
– Как настроение, космонавт? – хриплым спросонья голосом спросил он.
– Боевое, товарищ капитан, – весело ответил я.
Мама улыбнулась. Она наложила мне яичницы и села рядом.
– Во сколько ты должен быть на базе?
– В восемь ноль-ноль.
– С собой нужно что-то брать?
– Нет, все вещи экипажу выдают на станции. Нам только нужно прийти, – мама кивнула, – а вам нужно прийти примерно к девяти. Допуски на вас и на Раю уже оформлены. Придете, скажете фамилии на КПП, и вас пустят.
После завтрака я оделся, надушился и уложил волосы. Настало время выходить из дома. Я последний раз обошел все комнаты, испытывая вполне оправданное чувство большой утраты. Погладил хомяка Персика, на что он одобрительно подергал носом. Затем пошел к выходу.
У мамы уже были мокрые глаза. Отец же с гордостью смотрел на меня, приобняв мать.
Мы стояли молча. Я чувствовал, как к горлу подходил ком. Не дав эмоциям показаться на моем лице, я подошел к родителям и обнял их. Послышались всхлипы. Я с большим усилием сглотнул и развернулся к двери.
– Увидимся через час.
– Да… Хорошо… – папа старался успокоить маму.
Я вышел в подъезд. Дверь за мной захлопнулась…
В следующий раз я зайду в эту квартиру только через два года, когда на Земле пройдет уже пятьдесят. Родителей тут уже точно не будет. Может быть, дом снесут. Может, здесь поселится кто-то другой. Скоро узнаем.
Как же хотелось просто взять и отключить сентиментальность. Моя душа рвалась на клочья. Внутренний голос срывался в рыке. На лице не было никаких эмоций. Пустой и холодный взгляд.
Солнце прогревало осенний воздух. На небе ходили густые, пышные облака. Где-то вдалеке играла торжественная музыка – все-таки сегодня праздник. Я шел, топтал опавшие листья налакированными туфлями. Старался ни о чем не думать и поглубже дышать.
В этот момент мир казался мне таким прекрасным и родным. Со всеми его изъянами, проблемами, катастрофами. Нам крупно повезло, что мы живем во времена, когда мы просто можем наслаждаться красотой природы, которая где-то еще сохранила нетронутый вид. Нам не приходится прятаться в пещеры, чтобы нас не загрызли тигры. Мы не сидим всю жизнь на одном месте, потому что так потребовал хозяин. Мы можем любоваться ею, посвящать ей стихи, песни, картины. Высказывать так свою любовь. Но нам все время чего-то не хватает. Мы стараемся не замечать таких простых вещей. Мы думаем, это удел романтиков. Однако это не так. Природу нельзя отрицать, ведь она вездесуща. И мы ее неотъемлемая часть. Она дает нам силы, задает движение. А мы взамен плюем ей в лицо. Вот такие вот цари мира.
