Аврора Каэрос
Демонострой. Его нелюбимая жена
Глава 3
Я вышла из Ока на одной из центральных улиц большого города, который утопал в зелени и цветах. Буйство красок захватило меня, запахи и ароматы одурманили настолько, что я не сразу сообразила, что оказалась почти на проезжей части.
– Девушка, с вами все хорошо? – обратился ко мне молодой мужчина на межмировом. Как я помнила, после присоединения Земли к Деймонской империи людей заставили изучать его наравне с общей культурой.
– Просто растерялась, – честно ответила я, продолжая разглядывать виды припортальной станции.
– В первый раз? – вежливо спросил этот симпатичный мужчина.
И я с улыбкой ответила:
– Да.
Конечно, он предложил подвезти до гостиницы, провести экскурсию и быть моим гидом на неделю. У мужчины были светлые, с выгоревшими почти до белизны прядями, волосы, приятная улыбка и серые глаза. По своей наивности, как я уже поняла позже, его гостеприимство казалось искренним, а прищур глаз – обычным. Это уже потом, когда вечером после прогулки по магазинам он привез меня почти на окраину города, в портовую часть, где были лишь огромные прямоугольные контейнеры, я поняла, что совершила огромную ошибку, так беззаботно доверившись первому встречному, забыв о собственной безопасности.
– Что вам нужно? – голос мой почти не дрожал, хотя в голове проносились сотни вариантов того, что он мог со мной сделать. Но того, что последовало дальше я, никак не ожидала.
Лицо мужчины стало меняться: волосы превратились в седой пепел, лицо стало шире, шея мощнее, изгиб губ из дружелюбного видоизменился до хищного. Неизменными остались лишь глаза. Серые и злые с ведьминским зеленым огоньком. Ответ мне был уже и не нужен, я и так прекрасно понимала, что меня ждет.
Но ведьмак меня удивил:
– О нет, убивать я тебя не буду, моя сейда. Я выманю сюда твоего жениха.
На эту глупость я даже фыркнула от смеха. Чтобы Ночной Судья сдался каким-то людишкам ради ненужной невесты! Не смешите чертей!
– Впервые слышу такую глупость. Не путайте нас с людьми. Демоны никогда не идут на переговоры. Тем более верховные.
– Посмотрим, – скупо ответил мужчина и снова завел машину. Только вот поехать мы так и не успели. Я не слышала выстрела, просто увидела, как лобовое стекло покрывается паутиной из осколков, а в зоне водителя зияет дырка. Мой похититель лишь булькнул кровью и рухнул на руль, давя на него всей своей огромной массой, отчего по округе раздался жуткий звук автомобильного сигнала. Ему выстрелили прямо в голову, чисто и аккуратно. Я даже не успела толком испугаться.
Около моей двери материализовалась тень в черном и открыла дверь, вернее, выдернула ее, согнув в некоторых местах металл. Вторая тень выплыла на свет напротив капота, следя за своей убитой жертвой. Неужели он ждал, что человек поднимется после того, как ему прострелили голову?!
Хах, я думала, эта поездка излечила меня от наивности. Нет, меня излечило мое глупое и детское верещание, когда застреленный ведьмак резко вскинулся и развернул ко мне голову, ломая собственные шейные позвонки. Цапнуть меня ему не дали: первая тень снова спустила уже всю обойму, а вторая ловко выдернула меня из машины.
Когда все закончилось, я смотрела на них глазами испуганной девочки и просто ненавидела себя в тот момент.
Убежала из дома, называется. Да если бы не Деликторы… А кстати, откуда здесь Деликторы?
– Из какого вы дома? – спросила я резким голосом.
– Мы из семьи дей Лютт, моя сейда, – ответила черная тень, которая вытащила меня из машины. – Нам велено охранять вас, чтобы ваш отпуск никто не побеспокоил.
Самаэль? Хотя тут не было ничего удивительного. Свои вещи и игрушки верховные все-таки берегли. А я как-никак скоро войду в его коллекцию, надеюсь не в качестве «золотой жертвы».
Мама прибыла ко мне уже через час после происшествия. Охала, вытирала платком слезы, а когда мы остались одни в моем номере, где могла разместиться половина родни отца – таких он был размеров – надавала мне «по щам». Это выражение я запомнила с детства. Мама только со стороны выглядела кроткой и милой, но дома… Папа ее за это и любил. Не женщина – огонь! Ну и мне перепадало за особое своеволие.
Мама всхлипывала и лупила меня по попе, а я, как в детстве, бегала от нее по комнатам и вскрикивала, умоляя прекратить.
– Мало лупила, – устало выдохнула мама и упала в большое английское кресло. – Надо было тебя отдать в секту Одиноких Душ и родить второго ребенка.
– Ну мам, – села я около ее ног и принялась подлизываться.
– Что «ма-ам»? – передразнила меня одна из самых опасных ведьм, ныне живущих. – Как ты могла додуматься сбежать до свадьбы без денег и четкого плана, Калео? Да, когда Самаэль пришел к нам с новостями, я чуть там и не поседела! Ты бы видела отца! Думала там и развоплотиться! Ты хоть представляешь последствия? А если бы тебя… – тут она снова всхлипнула, а я сильнее прижалась к ее ногам, понимая, какая на самом деле полная дура! Сатана великий, сейчас собственный поступок выглядел не просто детским, а совершенно унизительным для обеих семей.
– Папа сделал мне срочный пропуск, а Самаэль лично сопроводил до Ока и попросил побыть с тобой здесь. Он ничего… Я повторю это слово. Ни-че-го! Не сказал своей семье. Никто кроме нас четверых и двух его преданных Деликторов не в курсе ситуации. Дело он передаст в земное управление под грифом «тайна», чтобы никто не пронюхал, а ты, дочка, оцени масштаб заботы своего будущего мужа. Мы ждали, что он разорвет помолвку, даже Люцифер бы это позволил.
– Я очень сглупила, мама. Я правда не думала, что такое могло случиться.
– Ну теперь подумаешь три раза прежде, чем выкинуть какой-нибудь фортель. Особенно когда мы уйдем с твоим отцом в вечность.
– Мам, ну что ты такое говоришь. Пожалуйста, прости меня. Я усвоила урок, – почти шепча, выпрашивала я прощение, хотя умом понимала, что просить его мне надо у Самаэля. Вот уж кто действительно спас мою жизнь и не опозорил на все Черные Земли.
Как же я сейчас ненавидела его еще больше – быть обязанной ему мне хотелось меньше всего, а за свою спасенную жизнь я не расплачусь никогда.
Мама осталась со мной на всю неделю и пришла в неописуемый восторг, когда я показала ей отданную Самаэлем черную банковскую карту.
– Я же говорю, вы прекрасная пара. Смотри, как о тебе заботится твой жених.
Мы как раз зашли в небольшой магазин нижнего белья, в который мама тыкнула пальцем сразу, как увидела название «Etam».
– Мам, ну это даже не смешно. Ты столько лет живешь на этом свете…
– Тсс, на Земле мы с тобой сестры. Ты помнишь?
Я прикусила язык – точно, среди людей мы играли роль сестер. Кто в здравом уме поверит, что вот эта красивая шатенка с рыжими всполохами на волосах – моя мама и ведьма, живущая уже триста лет.
«Долго же они с отцом решались на потомство», – вдруг подумала я, осознав реальный возраст родителей. По меркам демонов я была сущим ребенком, всего-то тридцать лет, а Самаэлю было… Ох, он же участвовал в Войне Шипов, когда темные эльфы решили отхватить свой кусочек Ада, ворвавшись через портал. Это было.... в его шестьсот шестьдесят шесть лет… О нет! Самая важная дата для верховного. В этом возрасте демон выбирает новый путь в своей жизни и единственную спутницу. Попала! Развод он мне никогда не даст – в Аду не поймут.
Вернувшись в реальность, я с кислой миной стала разглядывать ассортимент магазина. Нижнего белья в моей жизни хватало, и пару лет назад я предвкушала, как буду демонстрировать эту богатую коллекцию супругу, как он будет просить меня примерить тот или иной ажурный комплект, в какую сладострастную игру мы будем превращать эти примерки. А сейчас я выискивала глазами лишь длинный махровый халат. Играть в сексуальные игры с Самаэлем мне было страшно. Я не чувствовала тяги к нему, хотя он был дьявольски (какая ирония) красив. И подозреваю, он тоже не питал сексуального голода ко мне.
«Скоро здесь будет висеть мое брачное ожерелье», – я вспомнила его шепот, и мурашки прошлись по спине.
Может быть, я заблуждаюсь в своих выводах?
– Калео, красавица моя, помоги мне подобрать купальник, – громко позвала меня мама и вздернула аккуратные брови, намекая, что мне пора заняться делом – выбирать себе белье. Я спохватилась и быстро подошла к ней. Она уже держала две вешалки.
– Этот комплект или этот? – надув ярко-алые губки, спросила мама моего совета. Я не менее выразительно вздернула свои брови – что на одном, что на втором комплекте почти не было ткани.
– У вас будет закрытый пляж?
Мама понимающе хмыкнула и покачала головой.
– Поживешь столько лет в браке, поймешь, что надо иногда шокировать свою вторую половинку сюрпризами.
– А заодно и окружающих? – не удержалась я от шпильки.
– Доживи до моих седин, а потом суди.
– У тебя нет седин, – хотелось добавить «ма», но я вовремя сдержалась.
– Это образное выражение, – отмахнулась от меня мама, но все-таки сдалась и проговорила: – Ладно, выбери мне сама. У тебя отменный вкус, как у нашей бабушки.
Бабушку свою, к слову, я видела лишь на портретах, что мама привезла с собой в Ад, а еще посещала ее гробницу во Франции. Агнесса Сорель могла дать фору нам с мамой во фривольном поведении. Только одно то, что она ввела в моду одну обнаженную грудь в земное Средневековье при строгой церковной доктрине говорит о ее незаурядной смелости и умении сводить мужчин с ума.
Мы с ней точно не похожи, а во вкусах в одежде тем более.
Но я послушалась и поискала вариант, который бы намного лучше украсил маму: ее копну темно-золотистых волос, серо-зеленые глаза и светлую кожу. И такие вещи нашлись. Я взяла плавки с бесподобным винтажным рисунком на алой ткани из одного комплекта и черный лиф с плотной лямкой на одном плече, он был скорее лентой, красиво перетекающей вверх по плечу, чем обычным верхом от купальника.
– Вот, примерь.
Мама ахнула, и ее глаза заблестели от счастья.
– Я же говорила, что у тебя просто великолепный вкус! Жду не дождусь, когда нам доставят твое свадебное платье, пошитое по твоим эскизам. Ты затмишь всех!
– Иди-иди, примеряй обновки, – подтолкнула я маму к примерочной. Сейчас про свадебное платье я не хотела говорить от слова «совсем». Да, оно было элегантным и красивым, но слишком целомудренным для Ада. На таком торжестве это было сродни насмешке над женихом, который не мог похвастаться своей невестой.
«Я не трофей», – напомнила себе очевидную мысль и все-таки решила купить себе что-нибудь домой. Например, ту милую пижаму с кошками.
Лишь в последний день я вспомнила о просьбе Самаэля и растерялась. Подарки дарят самым близким и любимым. А мой жених не был ни близким, ни любимым. Скорее огромной занозой в заднице, хотя уверена обо мне он думал даже хуже. Я совершенно не знала, что ему может понравиться. Не часы же ему дарить на его же деньги. Точно! Этот подарок я должна сделать сама, а не купить.
Я крикнула маме, которая напевала, услышанную по телевизору мелодию в душе, что отлучусь на час, и вышла в большущий парк, который вел к причалу. Но пройдя его целиком, я так не придумала ничего путного. Свежий ветер ласково играл с распущенными волосами, донося до меня крики чаек и ароматы садовых цветов, которые с огромным удовольствием я вдыхала и, наверное, обнюхала все кустарники, пока шла сюда. В Аду росли коряги из пепла мертвецов. Да, уютнейшее местечко, скажу я вам. Вот бы засадить хоть наше небольшое побережье цветами!
Вскоре гравийная дорожка перешла в доски причала, и я спустилась по нему до самого конечного ограждения, откуда открывался прекрасный вид на акваторию.
– Что же тебе подарить, Самаэль дей Лютт? Вот бы я могла привести кусочек этой плодородной земли. – На этой мысли я подскочила и хлопнула в ладоши. Вот оно! Я привезу Самаэлю песок и камушки с этого самого берега, земли с сухими листочками из парка и совсем немного старой штукатурки из коридора нашего отеля. Он настолько старый, что я смогу отколупать то, что мне нужно.
Самаэль смотрел на колбу, в которой слоями были уложены разные материалы, в том числе и земля. И пытался понять намек ли это, что ему тоже уже пора в землю? Или его дорогая невеста хочет от него в подарок поместье?
Чем больше он хмурился, обдумывая разные варианты, тем белее становилось лицо Калео, которая с такой силой сжимала подлокотники кресла в его кабинете, что он начал уже беспокоиться о ее пальчиках. Все-таки раскрошить красное дерево она вряд ли сможет.
– Ммм, – выдал он наконец-то. – Мило. И необычно.
Калео рвано выдохнула и медленно поднялась с кресла.
– Вам не нравится, мой сейд?
Сатана великий, да какой демон в здравом уме скажет своей женщине, что ему не нравится то, что она собрала собственными руками.
«Даже если это собрано из говна и палок в прямом смысле», – намекнул внутренний голос, призывая хозяина выразить больше эмоций.
– Что ты, Калео! Очень нравится. И не называй меня «мой сейд», когда мы одни. Ты же помнишь, я не люблю этот демонический этикет. Я не ожидал, что ты так оригинально подойдешь к выбору подарка для меня. Скорее я ожидал что-то обычное…
– Часы? – глухо уточнила Калео.
– Например, часы, – подтвердил Самаэль и встал из-за стола, собираясь поставить колбу на невысокий шкаф с документами. – Но твой подарок – намного лучше. Спасибо, я тронут.
Он повернулся к невесте и потянул уголки губ, стараясь улыбнуться, но Калео лишь мельком взглянула на него и опустила голову.
– Я могу идти?
Самаэль хотел попросить ее остаться на чай, но видел, что ей здесь некомфортно.
– Конечно, хорошего дня.
Калео сразу выдохнула, но в дверях замерла и обернулась.
– Спасибо вам за Деликторов и за банковскую карту и… Спасибо, Самаэль.
Слова прозвучали необычайно ласково, и что-то внутри груди верховного мелодично тренькнуло, отозвалось на тепло. А следом пришла и боль. Сердце закололо, и Самаэль лишь кивнул вместо ответных слов, а когда дверь закрылась, он опустился в кресло и выдохнул.
Чувства возвращаются?
Глава 4
Начались суматошные дни подготовки к свадьбе. Несколько дней от моего жениха не было никаких новостей, и я с головой погрузилась в организацию предстоящего мероприятия. Мама рассказывала, что на Земле свадьбы у богатых вельмож тоже были пышными и длились несколько дней, а еще в ее времена существовало такое правило – «Право первой ночи».
– Любой лэндлорд мог забрать молодую невесту после церемонии и возлежать с ней вместо законного мужа. И если рождался ребенок, то одаривал семью золотыми.
– Варварство какое-то.
– Ну как сказать, – вздохнула моя мама, – девушек часто сговаривали, и любви у такой невесты не было ни к жениху, ни к лорду, но после ночи с лордом зато у нее был шанс не прозябать в нищете. Кто был поумнее, налаживали потом контакт и устраивали таких детей на службу к отцу или даже отправляли учиться в города.
– В общем, женщиной на Земле быть непросто, – подытожила я, запечатывая последний черный конверт с приглашением на торжество. К моему удивлению, Самаэль попросил устроить семейный, тихий праздник, но, к сожалению, это не отменяло приглашение верховных семей.
– Будто в Аду легче, – прыснула мама и забрала у меня конверты, чтобы передать главному глашатому Черных Земель – Аластору. В мирное время он следил в Аду за общественными работами и занимался официальным оповещением семей о различных празднествах. Я видела его лишь раз, когда Люцифер праздновал очередной свой юбилей, и считала самым доброжелательным из демонов. Он никогда скабрезно не шутил, всегда вежливо общался и выполнял свою работу безукоризненно.
Вот и сегодня, зайдя в холл нашего дома, поцеловал наши руки и галантно уточнил:
– Ваш батюшка в здравии, прекрасная Калео?
– Спасибо, папенька здоров и свеж, как ветер над заливом.
– Замечательные новости. Снова что-то изобретает для нашего блага?
Тут уже ответила мама, кокетливо улыбаясь:
– Ох, Аластор, наш дорогой Мефистофель жить не может без своих изобретений. Так что свадьбой занимаемся мы сами. Родители Самаэля уже совсем древние демоны, пожелавшие после свадьбы сына удалиться на покой в воды Леты, и мы все хлопоты, конечно, взяли на себя.
– Не сомневаюсь, что для вас, прекрасная Катарина, это только в радость. Праздник будет именно таким, каким захочет ваша дочь.
Мама мило захихикала и шлепнула ладошкой по плечу мощного демона, не забыв кокетничать с ним:
– А вы правы, дорогой Аластор. Как всегда, впрочем. Спасибо вам за помощь. И может быть, не откажетесь от чашечки чая?
– С удовольствием, – слегка поклонился Аластор, и мама сразу увела его под руку на кухню. Вот он хитрый ум ведьмы! Мама умела налаживать контакты даже с завистниками отца. Интересно смогу ли я проявить столь мудрую хитрость?
«Ты совершенно не умеешь врать, моя Калео. Нисколько», – вспомнились слова Самаэля, и ответ на внутренний вопрос отпал сам собой – нет, хитрость мне точно не передалась с генами матери.
Я уже собиралась вернуться в свою комнату, чтобы немного отдохнуть, как в дверь снова позвонили. Наш дворецкий Пипс – пожилой черт, который служил еще отцу моего папы – был сейчас занят в саду, устанавливая столы и беседки, поэтому дверь целый день открывала либо мама, либо я, либо мы вместе. Конечно, можно было бы позвать Жако, но он был занят с Пипсом, а я не особо поддерживала весь этот демонический этикет, поэтому открыла дверь и застыла. В дверях стоял Самаэль. В одеяниях Ночного Судьи – черные обтягивающие его сильные ноги штаны, высокие сапоги того же цвета, атласная рубашка, которая обрисовывала мощный торс. Только сейчас я заметила, насколько же сильная и мощная была фигура у моего жениха. Из-за его высокого роста и стройности он визуально всегда казался изящней, но при более пристальном осмотре получалось, что своей мощью Самаэль не уступал ни Ахерону, ни самому Люциферу. Свою судейскую длинную накидку с капюшоном он держал на сгибе левой руки. Она тоже была чернее ночи, и в зале Вердиктов укрывала его облаком тьмы, заволакивая даже его лицо под капюшоном. Жуткое зрелище для того, кого судил верховный.
– Калео? Я думал, откроет Пипс… – Я видела замешательство на лице моего жениха. Он не ожидал меня увидеть? Или не хотел?
– Проходите, мой сейд. – Я отошла от двери, пропуская его. – Он занят подготовкой сада к нашей церемонии.
Самаэль шагнул внутрь дома и прошел до середины холла как-то по-военному: четко, без лишних движений. И снова замер.
– Вам нужна помощь. Прислать еще слуг?
– Нет, спасибо, все в порядке, – вежливо поблагодарила я верховного. – Вы что-то хотели?
– Да, – замялся Самаэль. – Я хотел бы переговорить с вашим отцом.
– Он у себя. Я провожу вас, – я снова вежливо улыбнулась, но Самаэль отчего-то нахмурился.
Когда мы подошли к кабинету отца, я постучала три раза и услышала приятный баритон.
– Входи, золотце мое. – И судя по голосу, папа явно дремал.
Мы вошли, и отец, увидев Самаэля, сразу радушно его поприветствовал.
– Какими судьбами?
Самаэль глянул на меня серьезным взглядом и ответил:
– Через час состоится суд над ведьмаками, которые заказали нападение на вашу дочь на Земле. Мои люди отыскали их и переправили в Ад. Вы, как потерпевшие, должны присутствовать, но если Калео не захочет, я упрошу секретаря закрыть глаза на это нарушение.
Вот почему он не хотел сегодня встречать меня. Меньше знаешь, лучше спишь, как говорила моя мама.
– Я пойду, – выпалила я на одном дыхании. – Это моя обязанность. Я пойду.
Самаэль сжал недовольно челюсть, а папа тяжело выдохнул.
– Это тебе не развлечение, дочка. Суд Самаэля бывает крайне жесток. – Впервые отец говорил со мной, как с маленькой. И я, в который раз, напомнила себе, что для них я навсегда останусь ребенком.
– Я понимаю, – уже не так эмоционально ответила я. – Но это мой долг, и я буду присутствовать. В конце концов, я скоро стану частью семьи дей Лютт и должна учиться поддерживать супруга.
– Запомни эти слова и повторяй себе их после суда, – строго проговорил отец и попросил оставить их с Самаэлем наедине. Я вышла из кабинета, плотно затворив дверь, и сразу же устало привалилась к ней спиной. Конечно, я не хотела смотреть на то, как судит Самаэль, ведь эти воспоминания я стереть не смогу, но и убегать от реальности глупо. Скоро это станет частью моей жизни, и я должна понимать, что из себя представляет Ночной Судья.
В здании Высшего Суда я была впервые. Надеюсь, и в последний раз. Само строение в отличие от Тронного Зала Люцифера в Девятом круге – центральной площади столицы – не было столь угрожающе-мрачным, но тоже являло собой архитектуру, больше похожую на готическую, за исключением того, что горгульи, крылатые твари и бесы здесь были живые и занимали свое место в нишах согласно их статусу хранителей. Я взялась за руку отца и прижалась к нему плотнее, пряча лицо под капюшоном темной накидки. Папа погладил мои пальцы второй рукой и тихо сказал:
– Золотце, это всего лишь формальность. Суд будет быстрым и самым обычным. И ничем не будет отличаться от человеческого суда, который ты видела в маминых любимых сериалах.
– Спасибо, пап, – поблагодарила я своего демонического отца за заботу, а сама припомнила, что смотрела с мамой разные «суды». Охоту на ведьм, например. Или казни в Риме. Поэтому мое живое воображение создавало в голове разные варианты предстоящего события.
Самаэль с помощником шел впереди и чеканил шаг, как настоящий военный. Он весь был словно из металла и камня – строгий, жесткий и опасный. Таким, каким он был настоящим. Его расслабленные позы на помолвке и хитрые улыбки при наших встречах вводили в заблуждение об истинном характере верховного. Но я была наблюдательной и видела, что сейчас Самаэль дей Лютт был без масок – смертельный демон, опора Люцифера и его верный вассал.
Интересно, он будет наказывать меня, если я ослушаюсь его? Нет, вернее, как он будет наказывать меня? Пока что, мой жених, почти супруг, проявлял такт и заботу, но полноценный статус фермуар снимет с него все ограничения. Демонострой в Аду не менялся столетиями.
Перед тем как войти в зал, он обернулся к нам и рукой отправил своего помощника прочь. Накидка качнулась, и я увидела, как блеснул эфес меча. Зачем Ночному Судье оружие? Или это всего лишь принятая униформа судьи?
– Калео, если ты захочешь уйти, то тебе позволено покинуть зал суда. Я дал на то разрешение, – мягко сказал Самаэль.
Я подняла на него удивленно глаза.
– Разве это не нарушает протокол?
Он молчал, видимо, желая, чтобы я сама поняла, на какие нарушения он идет ради меня. И я, конечно, прекрасно все понимала и от этого не становилось лучше. Мои долги перед Самаэлем множились, как кислица на камнях пыточных донжонов, и если я хотела сохранить хоть кроху свободы, то нужно было прекратить эту дьявольскую благотворительность.
– Мой сейд, прошу вас, не стоит идти на такие меры. Я буду присутствовать весь период заседания.
– Хорошо, будь по-вашему, Калео. – Его официальный тон резанул холодностью, но я не могла забрать свои слова обратно, как и проявить большую мягкость к жениху на людях. На нас и так заинтересованно поглядывали – завтра весь Ад будет знать, что Ночной Судья вел мое дело. И лучше, чтобы нас не видели вместе до суда.
Я кивнула, не поднимая глаз, и придержала папу за руку, чтобы Самаэль успел скрыться за поворотом.
– С тобой все в порядке?
– Все хорошо, папа.
Мне хотелось сказать «нет» и уйти отсюда, но я собрала волю в кулак и повела папу в зал.
Мы сели по центру круга, а точно напротив нас возвышался черный трон для Ночного Судьи. В зал вошли наблюдатели – десять человек расселись по кругу, заполняя все пространство. Затем двое огромных чертей, стуча копытами, ввели подсудимых. Ведьмаки представляли плачевное зрелище: избитые, в рваной одежде, на которой я увидела засохшие пятна крови. Их кинули в центр круга, а магические цепи моментально натянулись, приковывая их к холодному полу.
И только после этого в зал вошел Самаэль.
Он уже был в полном облачении, накинув черный капюшон на лицо и закрывая его темной дымкой.
– Всем встать! – леденящий голос прозвучал очень громко, эхом разносясь по большому темному залу. Все моментально поднялись, а я почувствовала дрожь в коленях, впервые ощутив на себе всю мощь силы верховного. Он плавно опустился на свое место и мы последовали за ним. Я скорее упала на сидение, чем грациозно опустилась. Сердце колотилось как бешеное.
Дальше процесс я не запомнила, борясь с давлением силы, которая то накатывала, то отпускала. Искоса взглянув на отца, с удивлением поняла, что и он сжимает губы слишком сильно, а это значит, что силу Судьи сейчас ощущали все, а не только я из-за своей дуальной природы.
Мое внимание вернулось лишь в конце, когда Самаэль приказал встать одному из ведьмаков и открыть татуировки их ковена на руке, но вместо подчинения, мужчина резко дернул рукой, ломая путы своей магией, которая еще в нем оставалась после пыток и развернулся ко мне. Его злые, темные глаза смотрели прямо на меня. Он молниеносно заскочил на наш уровень и уже готовился выпустить в меня магический аркан, как его грудную клетку проткнул меч. Вонзился прямо в сердце и с ужасным хрустом опустился до самого живота. Кровь брызнула на нас с отцом, но я так испугалась, что даже не закрылась рукой. Так и сидела, прикованная страхом от увиденного. Меч резко вышел из тела, и поверженный ведьмак упал к моим ногам.
Самаэль повел ладонью, и его оружие вернулось к хозяину. Он стряхнул кровь, вытер о край своего плаща и вернул в ножны. Капюшон слетел с его головы, темный туман развеялся, и все могли видеть демоническую суть Ночного Судьи: кроваво-красные светящиеся глаза без белка на заостренном лице, белые, будто выбеленные самой стужей, волосы и черные ветвистые рога.
Я подскочила с места.
– Калео, – глухо позвал меня Самаэль, но ком в горле не давал мне проронить и слово. Я смотрела на верховного демона, и в моих глазах был страх. Страх человека!
– Уходи, суд закончен, – пророкотал он на весь зал. Он тоже его увидел – страх моей человеческой половины, и что-то в его глазах потухло.
