Олег Авраменко
Грани Нижнего мира

Полная версия

Глава 7
КРИСТИНА. В НАЧАЛЕ ПУТИ

Паровоз с десятком вагонов резво мчался по проложенной вдоль Главной Магистрали железнодорожной колее, приближая Кристину к конечной цели её полуторанедельного путешествия – Грани Сельта. Она скромно сидела в углу своего купе, стараясь не привлекать к себе внимание попутчиков, и со скучающим видом смотрела в окно на проносящиеся мимо «лоскуты» Граней. Ей, девушке из инквизиторского рода, было с детства привычно зрелище бесконечной Трактовой Равнины, и она воспринимала его как данность, не находя в нём ничего диковинного и поразительного. Удивления заслуживала разве что сама Магистраль – единственный в мире прямой трактовый путь, ведущий от Вечного Города почти до самой Основы без единого перенаправляющего портала; это был необъяснимый естественный феномен, над которым столетиями ломали головы многие поколения философов и теологов, но вся суть их путанных и заумных рассуждений неизменно сводилась к одной банальной сентенции: пути Господни неисповедимы.

Невероятно длинная цепочка неподвижных «лоскутов», которая позже получила название Главной Магистрали, была обнаружена ещё в седой древности, несколько тысячелетий назад. Именно по этой цепочке в периоды Великих переселений народов шёл главный поток миграции человеческих племён с Земли, и со временем она обросла по всей своей длине населёнными Гранями; исключение представлял лишь небольшой её отрезок в окрестностях Основы, где Великие запрещали людям селиться. А три с лишним тысячелетия назад на другом конце цепочки возник огромный город на семи Гранях – Септимундиум, за которым лет этак через тысячу закрепилось обиходное название Вечный Город, постепенно вытеснившее из широкого употребления неуклюжее официальное. С тех пор эта цепочка «лоскутов», которая начиналась всего лишь в двух-трёх днях пути от родины человечества, Земли, и, прямой стрелой пронзая самые густонаселённые области Граней, заканчивалась в величайшем городе мира, стала называться Главной Магистралью.

Магистраль была единственным трактом, которым охотно пользовались не только обычные люди, но и все колдуны, включая самых могущественных. Она не петляла, не переходила из плоскости в плоскость, а шла прямо, подобно пути, проложенному опытным колдуном по изменчивой Трактовой Равнине. Но, в отличие от Равнины, путникам не приходилось ехать по пересечённой местности, к их услугам была широкая ровная дорога, многочисленные конные станции, где можно сменить притомившихся лошадей (если вы путешествуете верхом или в лошадном экипаже), курсирующие между крупнейшими Гранями паровые поезда (дороже, чем на лошадях, зато быстрее), трактиры и постоялые дворы с вкусной и сытной, хорошо приготовленной едой и чистыми, мягкими постелями. Благодаря всем этим удобствам, путь из Вечного Города до границ Запретной Зоны, на который по дикой Равнине пришлось бы потратить более полугода, по Магистрали занимал вдвое меньше времени, а с появлением несколько десятилетий назад железной дороги и вовсе сократился до одного-двух месяцев, в зависимости от скорости поезда. И если Священную Империю нередко называли сердцем цивилизованных Граней, то Магистраль, безусловно, была главной кровеносной артерией, питающей это сердце.

Поезд немного замедлил ход, и Кристина моментально насторожилась. Что это: они уже подъезжают к Сельте, или впереди очередной патруль Инквизиции? Проверки на Магистрали начались позавчера, и в самый первый раз Кристина не на шутку испугалась, решив, что ищут её. Вошедшие в вагон двое патрульных инквизиторов сразу определили в ней сильную колдунью, но задерживать её не стали, а лишь спросили, кто она и куда направляется. Кристина назвала вымышленное имя и сказала, что едет на Грань Бьюккен, где живут её дед и бабушка. Такой ответ вполне удовлетворил патрульных, и они пожелали ей счастливого пути.

То же самое с незначительными вариациями повторялось и при следующих досмотрах. Девушка понимала, что её скорее всего запомнят, и, когда обнаружится, что она исчезла, поиски рано или поздно приведут к этому двухдневному отрезку Магистрали, где её видели по меньшей мере десятка три инквизиторов, а она потчевала их сказками о родственниках на далёком Бьюккене. Вряд ли её опознанию помешает то, что после отъезда из Вечного Города она сделала свои волосы вьющимися и перекрасила их в ярко-рыжий цвет. Оставалось лишь надеяться, что к тому времени, когда её станут искать, она будет уже далеко отсюда, и оставленный ею след ни к чему не приведёт...

К облегчению Кристины, это был не очередной пост Инквизиции, а долгожданная остановка на Сельте. Поезд съехал с основного пути на вспомогательную колею и остановился перед широкой площадью, занимавшей весь соседний «лоскут». Проводник открыл дверь вагона, чтобы пассажиры могли выйти, а для тех, кто собирался ехать дальше, но решил немного размять ноги и проветриться, он сообщил, что стоянка продлится полчаса.

Кристина вышла в числе последних, подозвала носильщика, чтобы тот взял её поклажу, и в его сопровождении направилась к стоянке местных экипажей. Там она наняла двуколку, которая по короткому трактовому ответвлению доставила её со станции Сельта на собственно Сельту. Таможенный досмотр при въезде на Грань оказался чистой формальностью: загруженные работой таможенники даже не стали ни о чём расспрашивать Кристину – увидев в экипаже молодую девушку, которая выглядела слишком невинно, чтобы быть контрабандисткой, они велели быстрее проезжать и не задерживать движения.

В городе Вильяреаль, столице Сельты, был ранний вечер. Кристина сняла номер в не слишком роскошной, но вполне приличной гостинице под претенциозной вывеской «Райские кущи», и спросила у хозяина, не останавливался ли у него на днях человек по имени Жером Ласлан.

– Есть у меня такой постоялец, – подтвердил хозяин. – Приехал вчера утром.

– Сейчас он в гостинице?

– Нет, сударыня. Пару часов назад вышел. Что ему передать, когда он вернётся?

– Что я уже приехала.

Распорядившись принести ей чуть позже ужин, девушка поднялась в свою комнату, где расторопная горничная уже наполняла водой ванну. Для Кристины это было весьма кстати: хотя поезда на этом отрезке Магистрали ходили часто, она, стремясь поскорее попасть на Сельту, ни разу не делала остановок, чтобы немного отдохнуть и помыться, поэтому сейчас чувствовала себя вконец разбитой, а вдобавок грязной и ужасно растрёпанной. Отчасти Кристина даже обрадовалась, что Жером Ласлан куда-то отлучился, тем самым дав ей время привести себя в порядок перед их встречей.

Следующие полчаса девушка блаженствовала в горячей воде, прогоняя усталость и тщательно обмывая своё тело. Из ванны она выбралась взбодрённая и посвежевшая, с аппетитом съела весь ужин, который принесли ей к концу купания, затем надела самое нарядное из своих платьев и, усевшись перед небольшим зеркалом возле кровати, принялась наводить на себя красоту.

За этим занятием её и застала горничная, пришедшая сообщить, что в гостиницу вернулся Жером Ласлан и желает засвидетельствовать ей своё почтение. Кристина попросила ещё минутку подождать, второпях закончила расчёсывать волосы, подвела тушью брови и ресницы, слегка напомадила губы и, наконец, пригласила его войти.

Жером Ласлан оказался молодым мужчиной лет тридцати, может чуть старше, среднего роста, коренастого телосложения, с коротко остриженными чёрными волосами и пронзительными карими глазами. Он был одет в скромный дорожный костюм полувоенного покроя и высокие сапоги для верховой езды, а на широком кожаном поясе висел короткий меч в простых, без всяких украшений, ножнах. В целом его внешность была довольно заурядной – чего нельзя было сказать о сильной магической ауре, которая свидетельствовала о наличии у него полноценного (так называемого «инквизиторского») дара.

Войдя в комнату, мужчина поклонился:

– Приветствую вас, барышня.

– Здравствуйте, господин Ласлан, – сказала Кристина. – Рада вас видеть. Проходите, пожалуйста, присаживайтесь. – А убедившись, что за дверью их никто не подслушивает, она добавила: – Насколько я понимаю, Жером Ласлан не ваше настоящее имя.

– Конечно, нет, – ответил посетитель, присаживаясь на стул в двух шагах от кресла, в котором сидела девушка. – На самом деле меня зовут Эдвин ван дер Мер.

– Отец Эдвин?

Он удивлённо взглянул на неё:

– Как вы догадались?

– Отчасти по вашей строгой одежде и военной выправке, – с улыбкой объяснила Кристина. – К тому же у вас хорошо поставленный командный голос. Но когда вы садились, меч вам мешал, и вы поправили его слишком уж нервным, неловким движением. Значит, к оружию вы непривычны. Вот я и решила, что вы священник.

Эдвин ван дер Мер немного растерянно покачал головой:

– Неужели это так очевидно?

– Вовсе нет. Сама я догадалась об этом лишь потому, что знала, кто вас послал. А первым моим предположением было, что вы инквизитор – такой же приверженец несторианства, как и...

Молодой священник жестом остановил её.

– Прошу вас, – сказал он, – не называйте никаких имён. Мне известно, что один из наших братьев по вере занимает весьма влиятельный пост в Инквизиции, но знать, кто он, я не хочу. Это меня не касается. И вообще, нам не следует упоминать о некоторых вещах, пока есть хоть малейший риск, что наш разговор могут подслушать.

– Да, вы правы, – согласилась Кристина. – К тому же не исключено, что мой путь проследят до этой гостиницы. – И она вкратце рассказала о досмотрах на Магистрали.

Эдвин ван дер Мер кивнул:

– Да, я знаю. И боюсь, что эти непредвиденные обстоятельства сильно усложнят наше путешествие. Сейчас вам нельзя рисковать, показываясь на Магистрали, поэтому какое-то время нам придётся ехать верхом по дикой Равнине, в обход населённых Граней.

– И долго?

– Если повезёт, то недели две, но скорее не меньше месяца. А когда эта суета наконец уляжется, мы вернёмся на Магистраль. Не думаю, что в поисках исчезнувшей фрейлины Инквизиция вновь начнёт останавливать и досматривать поезда. Главное, чтобы вашему бегству не придали большого значения и не связали его... ну, вы знаете, с чем.

– Думаю, что не свяжут. Прошло уже достаточно времени, а кроме того, я устроила всё так, что меня отпустили, ни о чём не расспрашивая. Принцесса с радостью дала добро на мой отъезд – как я подозреваю, она очень не хотела брать меня в свою поездку по Граням, и моё отсутствие во дворце было ей на руку. А в письме к родителям – я отправила его обычной почтой, и оно придёт не раньше, чем через неделю, – я сообщаю им, что встретила человека, который обещает мне захватывающую, полную приключений жизнь. Уж этому они точно поверят, я всегда мечтала о такой жизни. – Тут Кристина лукаво улыбнулась. – И если мой путь проследят до этой гостиницы, то обнаружат, что здесь меня ждал молодой, привлекательный мужчина, очень похожий на искателя приключений. Это лишь укрепит моих родителей в мысли, что я сбежала из-за всяких романтических бредней.

На щеках отца Эдвина проступил лёгкий румянец смущения. Прокашлявшись в кулак, он сказал:

– Гм... Пожалуй, это будет неплохо. Но в таком случае нам лучше не оставаться на ночь в гостинице, а то... Ну, вы сами понимаете, что тогда наше поведение не будет вписываться в образ влюблённой пары.

– А в чём проблема? – пожала плечами Кристина, которой сегодня хотелось поспать в мягкой постели. – Вы можете переночевать в моей комнате. Кровать здесь широкая, мы вместимся на ней оба, а посередине вы положите свой меч – как в старых рыцарских романах.

Эдвин ван дер Мер ещё больше смутился, и Кристина поняла, что чересчур увлеклась. Грех заигрывать со священником – пусть даже его церковь не требует от своих служителей обета целомудрия.

– Ладно, – сказала она после паузы. – Я согласна с вами, нам не стоит оставаться здесь на ночь. Последний досмотр был всего в часе езды от Сельты, и если письмо, паче чаяния, дойдёт слишком быстро... Кстати, вы не в курсе, чем вызваны эти проверки?

– Точно не знаю, но некоторые предположения у меня есть. То же самое творилось на Магистрали весной прошлого года, когда принц Владислав и принцесса Инга направлялись с Основы в Вечный Город.

– И что это значит? – спросила Кристина. – Что они едут обратно? Но ведь они собирались в другую сторону, на родину Инги.

– Значит, их планы изменились. Я догадываюсь, куда они могут ехать, но... – Эдвин ван дер Мер замялся. – Видите ли, барышня, меня просили ничего не рассказывать вам. Я просто посланник, который должен доставить вас... в одно место, к известной вам особе. А уж она сама всё расскажет при встрече.

– Я даже не могу спросить, как у неё дела?

– С ней всё в порядке, уверяю вас. И не только с ней – надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду.

Глаза Кристины радостно сверкнули.

– Да, понимаю. Как раз об этом я больше всего беспокоилась. – Она немного помолчала, затем произнесла: – Ну что ж, пора собираться в путь. У вас уже всё готово?

– Я готов ещё со вчерашнего дня, – ответил Эдвин ван дер Мер. – Нужно только распорядиться, чтобы оседлали коней и погрузили на них поклажу, в том числе и вашу. – Он встал. – Сейчас я этим займусь.

– Хорошо, – кивнула девушка. – А я тем временем переоденусь.

Когда священник вышел из комнаты, Кристина поднялась с кресла и с сожалением посмотрела на себя в зеркало. Она только-только нарядилась в это красивое платье, а теперь ей снова придётся сменить одежду на более скромную и вновь отправиться в путь – но уже не по Главной Магистрали, на поезде, а верхом на коне по дикой Равнине. Перспектива провести ближайший месяц в походных условиях, вдали от всех благ человеческой цивилизации, немного пугала её, но отступать Кристина не собиралась. Однажды, четыре месяца назад она уже спасовала, не захотела слишком круто менять свою жизнь и решила остаться во дворце, о чём впоследствии горько сожалела. К счастью, ей дали шанс исправить ошибку – и уж его-то она не упустит.

Глава 8
СИДДХ. ПОВЕЛИТЕЛЬ НЕДОВОЛЕН

Чёрный Эмиссар объявился вечером на одиннадцатый день путешествия, когда Сиддх сделал привал на ночлег и принялся ощипывать жирную куропатку, которую подстрелил часом раньше, проезжая через кишащий всяческой дичью лес.

Поскольку защитный силовой купол вокруг места ночёвки ещё не был установлен, адское созданье возникло всего в нескольких шагах от Сиддха и в тот же момент едва не закончило свою короткую земную жизнь на костре, разведённом для приготовления барбекю⁴. Эмиссар в облике странствующего монаха торопливо отпрянул от огня, погасил затлевший было край своего серого одеяния и проворчал:

– Надо же, какой я неуклюжий! Чуть-чуть правее – и ты получил бы на ужин жаренного Эмиссара.

Сообразив, кто к нему пожаловал, Сиддх вскочил на ноги и, украдкой вытирая о брюки испачканные ладони, отвесил низкий поклон.

– Приветствую тебя, повелитель!

Велиал – вернее, Чёрный Эмиссар, в которого вселился Хозяин Преисподней, – опустился на траву и скрестил ноги.

– Дурак ты, Виши, – сказал он. – То есть дура. Разве женщины так кланяются! Даже в мужских костюмах они не бьют челом о землю, а приседают в реверансе.

– Прошу прощения, повелитель, – пробормотал обескураженный Сиддх. – Я ещё не привык...

– Гм. А я-то думал, что ты привыкал к этому, ещё будучи мужчиной... Впрочем, ладно. Присаживайся, в ногах правды нет. Не заставляй меня задирать голову.

Стремясь поскорее избавить повелителя от необходимости смотреть на него снизу вверх, Сиддх даже не сел, а бухнулся наземь, чувствительно ушибив своё мягкое место.

Велиал ухмыльнулся:

– А знаешь, Виши, в твоём поведении появилась какая-то детская непосредственность. Это прекрасное юное тело молодит твою душу и разум. Ты ещё не вполне осознаешь, какое сокровище тебе досталось. Вот, например, я пришёл, чтобы строго отчитать тебя, но сейчас у меня просто язык не поворачивается для упрёков.

– Отчитать, повелитель? – спросил Сиддх, внутренне холодея от страха. Мягкий, чуть ли не ласковый тон Велиала не обманул его: Хозяин Преисподней был зол и раздражён. – Я сделал что-то не так?

– Да. Ты оставил в живых свидетеля своего воплощения.

Сиддх затрепетал.

– Кого, повелитель? МакГрегора? Одного из его помощников?.. Но я же был уверен, что они мертвы.

– Ты не ошибся. Все семеро умерли, тут ты не сплоховал. Однако в плену у МакГрегора был ещё брат-близнец Беатрисы, о котором он ни мне, ни тебе ничего не сказал. Этому идиоту так приглянулся мальчишка, что он решил оставить его в живых и всласть поразвлечься с ним. Вы, педерасты, какие-то ненормальные, право слово! Вечно смешиваете удовольствие с работой.

– Как же так получилось? – растерянно произнёс Сиддх. – Я же осмотрел всю башню снизу доверху. И подземелье... Или он был где-то в другом месте?

– Нет, он был в башне. Причём в соседней комнате с той, где ты мылся и одевался.

– В соседней комнате? Но ведь я проверял её, повелитель. Там никого не было. Постель, правда, была расстелена, но МакГрегор говорил мне, что держал в этой спальне младшую сестру, Ребекку.

– А также её брата Марка. Очевидно, мальчишка незадолго до этого очнулся и спрятался от тебя – то ли в шкафу, то ли за шторой, а может, и под кроватью.

– Исключено, повелитель, – твёрдо заявил Сиддх. – Я бы почувствовал присутствие мальчишки. В замке и подземелье не было ни единой живой души, в этом я совершенно уверен.

Велиал ненадолго задумался.

– Ну, раз ты так говоришь, то так оно и есть. Мне ты лгать не станешь. Следовательно, парень очнулся и убежал ещё до твоего воплощения – скорее всего, во время церемонии. Но это ни в коей мере не снимает с тебя ответственности. Ты спрашивал у МакГрегора, глумился ли он над твоим телом, а вот о том, есть ли кто-то ещё в замке, спросить позабыл.

– Я виноват, повелитель, – смиренно сказал Сиддх. – И готов понести наказание.

– Ты будешь наказан, – пообещал Велиал. – Но после того, как выполнишь задание.

Сиддх поёжился – он знал, что повелитель слов на ветер не бросает.

– Но я надеюсь, проблема уже решена?

– К сожалению, нет. Я был очень занят, поэтому не сразу вызвал к себе дух МакГрегора. О брате Беатрисы я узнал лишь через два дня после твоего отъезда. Поначалу я собирался завернуть тебя обратно, но затем передумал – МакГрегор заверил меня, что парень лишён своих колдовских способностей и никаких хлопот не доставит. Поэтому я ограничился тем, что оживил тела всех семи мёртвых слуг, приказал им разыскать мальчишку и уничтожить его. Дело представлялось мне простым и верным, ведь я понятия не имел, что у МакГрегора хранилась львиная шкура короля Ивэйна, а он ничего мне не рассказал – как потом объяснял, совсем забыл о ней, не придал значения. Ты, кстати, что-нибудь слышал об этой шкуре?

– Нет, повелитель. А что это такое?

– Да, в принципе, ничего особенного. Древний магический артефакт, который многократно усиливает способности слабеньких колдунов. Для тех, кто обладает инквизиторским даром или имеет доступ к ресурсам Нижнего мира, шкура Ивэйна никакой ценности не представляет. До поры до времени она принадлежала королям Лиона с Грани Агрис, потом Женес похитил её, а после его гибели шкурой завладел МакГрегор. Он взял её вместе с некоторыми другими вещами в качестве сувенира, на память так сказать – ведь Женес был его кумиром, и хранил всё это барахло в сундуке в своём кабинете. Вот осёл! Он вполне заслужил свою участь.

Сиддх не стал спрашивать, какое наказание постигло МакГрегора. Это его не касалось.

– Парень завладел шкурой, – после короткой паузы продолжил свой рассказ Велиал, – и представь себе: она признала его «своим»! Этот олух МакГрегор из многих тысяч слабеньких колдунов, живущих в Торнинском архипелаге, ухитрился выбрать дальних родственников королевской семьи Лиона. Просто мистика какая-то! В общем, шкура не отвергла мальчишку и восстановила его колдовские способности, а вдобавок существенно усилила их. Он лихо расправился со всеми зомби, затем собрал вещи и продукты в дорогу, оседлал лошадь и покинул Грань. К тому времени я уже находился там в облике Чёрного Эмиссара, но никак помешать ему не мог, и мне оставалось лишь бессильно наблюдать за тем, как он уезжает. Последовать за ним, сам понимаешь, я не имел возможности, а он оказался достаточно осторожным, чтобы не прихватить с собой никаких вещичек, с помощью которых его можно было бы выследить.

Велиал умолк и устремил на Сиддха пронзительный взгляд. Благо хоть глаза были у него не бездонные, как обычно, а нормальные, человеческие... Ну, почти человеческие.

– Да, скверная история, повелитель, – осторожно произнёс Сиддх. – И у тебя нет никаких предположений, куда он мог направиться?

– Скорее всего, домой или в свою школу. Или же просто куда глаза глядят. Я отправил слуг на Нолан и Торнин, чтобы они попытались перехватить его, пока он никому не поведал о своих приключениях, однако я сомневаюсь, что им это удастся. Так что, Виши... Да, кстати, теперь мне как-то несподручно называть тебя мужским именем. Ты уже выбрал себе женское?

У Сиддха уже было время обдумать этот вопрос. Поначалу у него был соблазн взять имя Беатриса – оно красиво звучало и хорошо шло к его новой внешности. Но по зрелом размышлении он отверг эту идею и решил не оставлять своему телу имя его прежней хозяйки. Это было бы проявлением дурного вкуса.

– Да, повелитель, выбрал, – ответил Сиддх. – Отныне я буду Мирандой.

– Что ж, неплохо, – одобрил Велиал. – Так вот, Миранда, твой маршрут придётся пересмотреть. Не исключено, что мальчишка видел тебя, а может, и слышал твой разговор с МакГрегором или со мной. Но даже если допустить, что он убежал ещё до твоего появления и прятался далеко в лесу, то от этого ситуация лучше не становится. Ведь впоследствии он всё равно заподозрил неладное, когда обнаружил в замке следы пребывания Беатрисы, а её саму нигде не нашёл. Его рассказ, без сомнений, заинтересует Инквизицию, и тебя станут искать не только в Торнинском архипелаге, но также и по всей Магистрали. Так что появляться на ней тебе нельзя.

– Это сильно удлинит мой путь, – заметил Сиддх. – Месяцев до трёх, если не больше.

– Не беда. Как я уже говорил, время для нас не главное. Девчонка и её отродье нигде не денутся, а вот тебе попадать в лапы Инквизиции совсем не желательно. Поэтому не суйся на Магистраль и по возможности избегай появляться на населённых Гранях. Понятно?

– Да, повелитель. Я буду осторожен... вернее, осторожна. Пожалуй, я вообще воздержусь от появления на населённых Гранях – кроме той, разумеется, где прячут Сандру.

– Не на Основе?

– Нет. Я ещё слабо чувствую перстень, чтобы более или менее точно указать его местонахождение, однако мне уже ясно, что он не на Основе.

– А где? – спросил Велиал. – Хоть приблизительно.

– Где-то в районе, прилегающем к Запретной Зоне.

Повелитель ненадолго задумался.

– Гм, интересно, – произнёс он. – Этот вариант мне как-то в голову не приходил.

– Ты догадываешься, где она может быть? – почтительно осведомился Сиддх.

– Да, теперь догадываюсь. Но не буду спешить с выводами. Лучше подожду, пока ты сможешь более точно указать это место.

Сиддх понял, что Велиал не собирается делиться с ним своими предположениями. Впрочем, можно не сомневаться, что в ближайшее время он проверит их – то ли пошлёт туда слуг, то ли явится сам в облике Чёрного Эмиссара, – и, возможно, поиски закончатся быстрее, чем это планировалось.

– А знаешь, повелитель, – набравшись смелости, заговорил Сиддх. – До сего дня я даже не подозревал, что ты можешь бывать на Гранях.

В ответ Велиал состроил пренебрежительную гримасу:

– Я бы не называл это «бывать». От такого «бывания» в шкуре Чёрного Эмиссара удовольствия мало. Вот настоящее земное тело – это уже другое дело, но такая роскошь, увы, не для меня. – Он пристально посмотрел на Сиддха. – А ты, небось, хочешь спросить, не я ли был тем лжемонахом, о котором тебе рассказывали Инга и Владислав?

Сиддх несмело кивнул:

– Да, повелитель. Только что у меня возникла такая мысль.

– Что ж, удовлетворю твоё любопытство. Это был я, собственной персоной. Тогда мне казалось, что я без труда смогу расправиться с двумя необученными высшими магами, натравив на них загорских воинов. А в результате... Да что и говорить! В тот раз мы все опростоволосились – и я, и ты, и Женес.