Блаженный Августин
О жизни блаженной
Но ты порешивший судить, опираясь на авторитет отсутствующего, ты-то почему не одобряешь золота? Разве по-твоему блажен тот, кто не имеет чего желает? Или ты отрицаешь, Академики желают найти истину, которую усиленно отыскивают? Или же представляется тебе кто-нибудь мудрый не блаженным? – Блажен вполне, кто не имеет, чего желает, сказал он, смеясь как бы с сердцем. – Когда я приказал, чтоб эти слова его были записаны, он сказал, вскрякивая: «я этого не говорил».? когда я дал знак, чтобы записано было и это, он сказал: «я говорил». А когда я дал знак, чтобы записано было и это, он сказал: «я говорил». Но мною однажды навсегда приказано было, чтобы ни одно слово не оставалось не записанным. Таким образом, этого юношу я держал в границах почтительности и постоянства.
Но между тем как мы, шутя, как бы понуждали его слушать свою порцийку, я заметил, что остальные не знавшие всего дела, но желавшие знать, о чем одни мы толкуем между собою так приятно, смотрели на нас без смеху. Мне они показались – как обыкновенно случается весьма часто – похожими на людей, которые, находясь на пиршестве среди весьма голодных и жадно-хватающихся за еду товарищей, не спешат брать вследствие солидности, или же робеют – вследствие застенчивости. А так как угощал я, и на пиршестве этом представлял собою лицо некоего великого человек, и притом, чтобы высказаться вполне, угощающего человека истинного, то и не мог допустить этого; и разность и неравенство за моим столом встревожили меня. Я улыбнулся матери. Она же, как бы с полнейшею готовностью приказывая достать из своей кладовой чего недоставало, сказала: Скажиже нам, что за люди эти Академики и чего хотят они? – Когда я кратко и ясно изложил дело, так чтобы никто из них не остался незнающим, она сказала: эти люди – припадочные (таким простонародным именем называются у нас люди, подверженные падучей болезни); и с этим встала, чтобы уйти, Тогда и все мы начали расходиться, будучи довольны и радуясь тому, что наступил конец.
Глава III
Состязание второго дня
Кто имеет Бога так, чтобы быть блаженным? Нечистый дух обыкновенно называется двояко.
На другой день, также после обеда, но несколько позже, чем накануне, усевшись на том же месте, я сказал: поздно пришли вы на пир, что случилось с вами, думаю, не вследствие недоспелости кушаний, а вследствие уверенности в их малости: нет, казалось вам, надобности спешить к тому, что думали вы скоро скушать. Ибо нельзя было думать, чтобы осталось много остатков там где и в самый день пиршества встречено быдо столь немногое. Оно, может быть, и хорошо. Но что для вас приготовлено, этого вместе с вами не знаю и я. Ибо есть другой, кто не перестает подавать всем как всякую, так и этого рода пищу; но перестаем по большей части есть мы, то вследствие нездоровья, то вследствие сырости, то по причине занятий делами, а что этот другой, пребывая в людях, делает их блаженными, относительно этого вчера, если не ошибаюсь, мы пришли между собою к благочестивому и твердому согласию. Поелику, когда разум доказал, что блажен тот, кто имеет Бога, и никто из вас не воспротивился этому мнению: то предложен был вопрос, о том, кто, по вашему мнению, имеет Бога? На этот вопрос, если хорошо помню, высказаны были три мнения. – Одни полагали, что Бога имеет тот, кто делает угодное Богу; некоторые сказали, что тот имеет Бога, кто живет хорошо; наконец, по мнению остальных, Бог пребывает в тех, в коих нет духа, называемого нечистым.
Но может быть под разными словами вы все разумели одно и тоже. Ибо если обратим мы внимание на два первые мнения, то всякий, кто живет хорошо, тем самым делает и угодное Богу; и всякий, кто делает угодное Богу, потому и живет хорошо: жить хорошо значит не иное что, как делать угодное Богу. Но может быть вам представляется это иначе? Они согласились со мною. Но третье мнение следует рассмотреть несколько внимательнее; потому что в христианской религии название нечистый дух, насколько я понимаю, употребляется обыкновенно двояко. С одной стороны, это – дух, который извне, овладевая душою и возмущая чувства, подвергает людей некоторому беснованию, и для изгнания которого приглашаются имеющие власть возлагать руки и делать заклинания, т. е. изгонять посредством религиозно-обрядовых заклятий. Но, с другой стороны, нечистым духом называется и всякая вообще нечистая душа т. е. душа, оскверненная пороками и заблуждениями. Итак, дитя, я спрашиваю тебя, высказавшего это мнение, конечно, с более светлым и чистым духом: кто по твоему мнению, не имеет нечистого духа, – тот ли, кто не имеет демона, который делает, обыкновенно, людей бесноватыми; или же тот, кто очищает свою душу от всяких пороков и грехов? – Мне кажется, отвечал он, что тот не имеет нечистого духа, кто живет целомудренно. – Но, спросил я, кого называешь ты целомудренным, – того ли, кто ни в чем не грешит, или же того, кто воздерживается только от непозволительного сожительства? – Каким образом, отвечал он, может быть целомудренным тот, кто, воздерживаясь от непозволительного сожительства, не перестает осквернять себя прочими грехами? Тот истинно целомудрен, кто предан Богу и на Него одного надеется.
