Август Северн
Светлый Том
– Только человек способен добыть здорового, матёрого русака. Человек он как «синий кит» в океане жизни, любая дичь для него становиться мелочью (если подобрать соответствующий калибр). А если подойти с умом, то можно добыть зверя и шкурку не попортить.
***
Китов я в живую не видел, а вот сома, на креветку, мы с отцом ловили.
Началось всё с того, что отцу порекомендовали попробовать креветок. Он поехал в магазин «Океан» и купил три килограмма мороженных креветок.
– Как их варить? – спросила мама.
– Как раков, – ответил «добытчик», – вскипятила воду с солью, опустила туда креветок, покраснели – доставай.
У мамы все креветки разом не вошли в кастрюльку, несколько штук она убрала в маленькую кастрюльку (про которую благополучно забыла). Вспомнили про креветок когда нужно было вскипятить молоко.
– Нужно выкидывать, – огорчилась находке мама.
– Зачем выбрасывать? – говорил папа, наслаждаясь маминым борщом, – сосед звал на рыбалку в выходные. Говорил, сома видел. Вот молодость и вспомню. Сомы на всякую экзотику с душком падки.
***
Дядя Боря (наш сосед по дому и гаражу) выделил нам на ночной лов свою лодку: – Днём он вон там, на мелководье, плескался. Вон в том омуте у него, стало быть, лёжка.
– Хорошо, до утра мы и сома поймаем и лодку твою вернём, – Папа проверял крепость плетёной лески.
– Фонарик то взяли?
– У меня хороший, шахтёрский, – папа повернулся ко мне, – Ник, посмотри в багажнике, мы заморских раков не забыли с собой взять?
Ночь, лодка, звёзды. Мы свою палатку не брали, так как дядя Боря собирался на зорьку, а палатка у него была большая, вместительная.
От воды тянуло холодом, я плотнее укутался в отцовскую штурмовку.
– Отдохни пока, сынок, – отец заметил моё шевеление, по раскачиванию лодки, – как сом пойдёт на наших креветок, то будет не до сна, попотеем.
– А сомы они большие? – зевнув, спросил я.
– Сом он как синий кит среди местной рыбы. Бывают очень крупные экземпляры. Может и размером с эту лодку.
– Хорошо бы с лодку, – пробормотал я, закрывая глаза.
Я стал вспоминать прочитанное из библиотечной книжки. Сом живёт в самых глубоких местах. Охотиться ночью. Днём может выходить на мелководье, чтобы погреться. Представляя себя большим, толстым сомом, который не имеет такой тёплой штурмовки и мёрзнет на дне реки, в полной темноте. Смотрит своими большими, чёрными глазами на проплывающих рыб, плавунцов, головастиков и тут в темноте – луч света. Он ослепляет меня, я не вижу ни чего кроме этого света. Весь мир для меня становится светом.
– Ник, сынок, – трясёт меня папа, повернув ко мне голову, на которой ярко светит шахтёрский фонарик, – заснул что ли? Вставай, помогай тянуть сома, – протягивает мне толстое удилище.
***
Я шевелю этим удилищем и понимаю, что это ветка, а вместо вод реки, я ворошу прогорающие угли костра, – Позвольте, – говорю я приходя в себя, оглядываю всех собравшихся. «Да, это то мероприятие, на которое нас затянул Игнат», – собрался я с мыслями. Игнат мне кивнул, Тимур пожал плечами, Олеся помотала головой, Люба кивнула, Михаил показал большой палец правой руки, Ксюша кивнула и погладила меня по коленке. – «Что там Игнат просил меня? Ах да». – Я собрался и выдохнул (как отче наш): – Дух и душа, смерть и жизнь, взаимосвязь.
«Кого мы об этом спрашиваем»? – думал я, сгребая остывающие угли к костру, – «Гораздо практичнее слушать что-то практичное, применимое в этом мире». Например, вот охотник принялся рассказывать о правильном сборе валежника в любую погоду и разведении бездымного костра.
Люба
Я вздрогнула, когда за моей спиной раздалось: – «Доброго вечера, честной компании». Сначала я прижалась к Мише, потом оглянулась за спину. Там стоял тихий и незаметный дядя Андрей (сильно постаревший младший брат моей мамы).
– Ой, вы так тихо подошли, – я чувствую, как краснею, и злюсь на Андрея (вот же нашёл время и место), – Мы не ждали сегодня гостей, но Игнат… – я поворачиваю голову к Игнату, спрашиваю взглядом: «Его мы ждали?»
– Всё хорошо, Люба, – Игнат встретился со мной глазами и кивнул утвердительно, – Ребята, дайте человеку место у костра.
«Гость» подошёл аккурат напротив Игната, между моей спиной и спиной Миши, значит сдвигаться нам. Я подвинулась ближе к Олесе.
Дядя Андрей тихо попросил воды, такой же потерянный в жизни человек (когда у него наступал трезвый период в жизни), скромный, интеллигентный. Люба окунулась через свои ощущения в воспоминания и очнулась только тогда, когда в круговую «чарку» Мишка (озорник) плеснул спирта. Когда они собирались в поездку, Люба нашла в вещах Миши литровую бутыль спирта: «для розыгрыша» – объяснил Миша – «или если замёрзнем».
Дядя Андрей, с сожалением на лице и болью в глазах (жертва?), поставил пластиковый стаканчик со спиртом в костёр, который естественно вспыхнул синим пламенем.
Ксюша с Никитой наложили гостю еды в тарелку, а Миша опять с «острил» – убрал еду на камень за его спиной (не дав еду в руки гостю).
«И правильно», – подумала Люба, – «дядя Андрей, то же предпочитал (в период трезвого образа жизни) не привлекать к себе внимания и если мама кормила его, то он старался принимать угощение вдали от посторонних глаз: в сенях, за печью на кухне. Он ел тихо, не отрывая глаза от еды, пока мама «сверлила» его своими глазами, упрекая и молясь за его будущее.
Потом опять подняли вопрос о вегетарианстве. – «Да отстаньте вы от человека!» – мысленно возмутилась Люба: « он ест то не каждый день, а в периоды запоя так и не каждую неделю».
Разговор о зайцах вызвал на губах у Любы лёгкую улыбку (почти грустную). Она вспомнила, как дядя Андрей взял её на базу отдыха. Там они сняли домик, где взрослые «гуляли», а Люба купалась и играла с кроликами (пыталась их погладить). Кроликов разводил директор базы и они беспрепятственно по её территории. Когда солнце опустилось за горизонт, дядя Андрей, набравшись «храбрости», пошёл охотиться на «зайцев», чтобы потом зажарить их на костре. Утром хватились «удачливого охотника», стали искать. Нашли дядю Андрея спящим на земле под ковром из живых кроликов, сидящих на теле «героя».
Картинка сменилась: дядя Андрей от одного места работы к другому, как маленький криль, подхваченный сильным морским течением, не может удержаться на месте и двигаться в нужную сторону. И вот, сильное течение подхватывает и несёт существо, привыкшее темноте и безграничности глубины под ним в яркие и тёплые воды, ослепив и лишив ориентации.
***
Мальчишки завели свои философские беседы о жизни, смерти и предназначении. Ксюша жестом привлекла внимание Любы и показала в сторону кустов (местный туалет). «Хорошо», – кивнула Люба – «пошли». Девушки встали и пошли в темноту.
Когда они вернулись к костру, все уже расходились спать. Только Игнат сидел и вздыхал у догорающего костра.
Тимур
Тимур нервничал перед поездкой, так как очень влиятельные люди заинтересовались судьбой Игната. Игнат был его лучшим другом, но карьера…
Мондраж не утихал, подходило назначенное время. Тимур перебирал в руках малу из рудракши, смотрел в огонь и на звёздное небо: « нужно лишь время, для адаптации» – думал Тимур – «как глазам после яркого света костра медленно отрисовывают менее яркие звёзды на ночном небе».
Опустив глаза к пламени костра, Тимур боковым зрением уловил уплотнение тени напротив себя, за костром. Все пришли в движение, заговорили, а Тимур ни как не мог сфокусировать свой взгляд на тёмной фигуре (крупные мурашки пробежали по его телу, от одной мысли, что он встретится взглядом с … гостем).
Тимур дышал: 12 ударов сердца – вдох, 12 ударов сердца – выдох. Сидел и смотрел на огонь, наблюдая и фиксируя действия других: Олеся налила воды в стакан; стакан пошёл по кругу; стакан оказался в центре костра. Вода в стаканчике горела слабым голубым пламенем. Но! Сам стаканчик (одноразовый) из белого пластика – не плавился!!!
Осознание невредимого пластика, выбило сознание Тимура из его физического тела и новым телом для Тимура стал голубоватый огонь над водой. Тимур физически ощущал свою отчуждённость от реального мира и сильное желание слиться с общим костром Жизни.
Ребята вели разговор о вегетарианстве; Миша поставил жертвенное блюдо на алтарь; Олеся, мнившая себя зайчиком, «прыгала» вокруг Игната; Игнат не хотел становиться «морковкой» для Олеси.
Маленький огонёк Тимура тянулся к большому огню (Тимур хотел оставить след в этой жизни, достичь значительных высот, а не гореть одинокой лучиной). «Я прочитавший так много книг» – думал Тимур (стремясь мысленно к свету) – «потративший больше всех (из здесь присутствующих людей) сил на поиски тайного…»
***
Яркая вспышка «выбросила» Тимура назад в его тело. Тимур сидел и моргал, просматривая всю свою жизнь: все повороты и перекрёстки. Когда зрение стало подвластно Тимуру, он заметил уплотнение воздуха над пламенем костра – овальную, вытянутую линзу-портал. В этой линзе появился худой старик, весь в белом, от макушки до кончиков сапог.
Тимур услышал голоса (кажется, Мишка говорил). В наступившей тишине мыслей Тимур задал вопрос тому, кого сейчас видел: – Жизнь вы нам ярко показали. А со смертью непонятно. Кастанеда говорит, что она слепа (Тимур попытался сдвинуть точку сборки – не вышло) физической субстанции.
– Всё относительно, Теймураз. – старец опустил посох (коричневый из живого дерева, так как на нём, при движении старца, шевелились листья у его навершия, на уровне рта старца). – Ты один заметил чудо, а твои друзья его проигнорировали (приняв чудо за горящий спирт), – старец опустил из линзы конец посоха в костёр, наткнул на него целый пластиковый стаканчик, поднял его в линзу.
– Ты видел свою прошлую жизнь, во всех возможных вариантах. В этом прошлом находилось рождение (твоё и твоей сестры), так и смерть (твоей бабушки и тёти). В твоём будущем много рождений (твоих детей, детей твоих знакомых, друзей, родственников), много смертей, но тебя интересует только твоя смерть и твой выбор, который ты должен сделать сегодня. Я могу показать последствия твоего выбора. Или могу ответить односложно. Что ты выберешь?
Тимур пожал плечами: – Вопрос не выбора, а справедливости. Мне всё равно прав я или нет. Главное что ему – Игнату всё достаётся легко, а мне приходится набивать шишки самому. И чтобы изменить сложившуюся для меня ситуацию, я должен выдернуть друга из его мира в розовом цвете и пойти с ним рядом.
– Ты думаешь, что жертвуешь другом?
– Справедливость, – Тимур сжал до боли в пальцах малу, – выше нет истины.
– Хорошо, – старец коснулся навершием посоха границы линзы-портала перед своим лицом (воздух в линзе стал терять свою прозрачность, наполнился, от низа к верху, белым дымом). – Я покажу тебе последствия твоего выбора и того кому ты помог, и кого наказал.
***
В линзе появилось изображение: Тимур видел всё своими глазами, свои руки (он их мог узнать «с закрытыми глазами», сколько смотрел на них, запоминая и представляя, закрыв глаза) с чьей-то одеждой. Тимур сделал шаг через порог двери, из душного предбанника в прохладу ночного двора.
– Тимур, – Семён Аркадьевич, раскрасневшийся, вытирал краем простыни пот со лба, – эти вещи закинь в багажник, и будь добр, захвати из холодильника банку тёмного для меня.
Тимур посмотрел на сидевшего рядом с Семён Аркадьичем Игната: «неужели мой покровитель?» – мелькнула мысль и пока Тимур шёл по двору (в линзе), сидящий у костра Тимур думал: «Жаль, хороший мужик. Много не хапает и дела делает».
Потом Тимур подошёл к мультивену из губернаторского гаража, открыл заднюю дверь, положил в белый пластиковый пакет одежду, закрыл дверь. Пошёл к дому. «Дом прабабушки Игната» – узнал Тимур. Через сени прошёл на кухню, достал из холодильника банку «Guinness», взял упаковку «Löwenbräu», закрыл холодильник. На кухню зашла дочь председателя (Маришка).
– Зелени нарви в огороде, а то всё из магазина навезли, – Маришка стрельнула в него глазами, раскраснелась, – ни каких витаминов и минералов, один только вид свежести.
– Хорошо, – кивнул Тимур и вышел из кухни. Прошёл до бани, отдал банку «Guinness» Семён Аркадьичу, выгрузил бутылки их упаковки в ведро с водой. Семён Аркадьевич и Игнат сидели молча (ждали пока он уйдёт). Тимур пошёл в огород. Проходя мимо поленницы за баней, в самой темноте… Тимур почувствовал холод на коже: «дуновение как из преисподней» – подумал Тимур. И хоть его не пробирали ни какие ужастики ещё в эпоху видеосалонов, обратно Тимур пошёл в обход забора, не рискнув почувствовать на себе ледяное дыхание. На кухне сгрузив нарванный: зелёный лук, петрушку, салат, укроп, чеснок, Тимур стал мыть руки в умывальнике. На звук льющейся воды вышла Маришка.
– Сейчас, зелень в салат для вас нарежу, – повернувшись в сторону комнаты, говорила девушка, – и пойду домой. Чай сами управитесь, не маленькие. – девушка сменила Тимура на рукомойнике, обмывая зелень.
– А-а это ты, – на пороге дверного проёма в комнату стоял Семён Аркадьевич, – ты Игната сильно не задерживай, пусть, как помоется, к нам присоединяется. А ты сам после баньки к Свешниковым в дом иди. Там для вас стол накрыли и постели приготовили.
Тимур кивнул и выходя с кухни почувствовал на своём плече руку: – Ты, Тимур, не забудь через месяц проставиться. Бумаги подписаны. Будешь завгаром.
В эйфории от услышанного, Тимур дошёл до лавочки, на которой сидел Игнат, закурил, достал из ведра две бутылки пива. Одну бутылку протянул Игнату.
– Дела пошли, – слышал свой уставший голос, – мечемся, мечемся, ан просвет появился. Поздравь меня Игнатыч, – Тимур стукнул своей бутылкой пива по бутылке в руках Игната, – через месяц буду начальником гаража, – бутылки вновь дружно звякнули, – Хватит баранку крутить, пора рулить делами поважнее.
– Молодёжь, пиво есть? – из бани вышел губернатор. Тимур, вставая с лавки, достал из ведра бутылку пива, открыл, протянул губернатору. Потом он зашёл в баню, собрал одежду Евгений Борисовича и понёс её в машину (Игнат остался сидеть с губернатором): – птица большого полёта, – думал, глядя со стороны Тимур, – правильный выбор я сделал и сам не прогорю рядом с Игнатом.
Когда Тимур вернулся в баню, Игнат подкидывал дрова в печь. У Тимура был повод насвистывать победный марш, повесив чистое бельё, он спросил Игната: – Ты идёшь?
– Сейчас, – Игнат отодвинулся от печки, – пойду, отолью и попаримся.
– Пиво в ведре с водой у входа, – Тимур зашёл в парилку, прокрыв за собой дверь, – не трогай, пусть стоит на улице.
Растянувшись на верхней полке, Тимур всем телом впитывал тепло бани. На коже образовались капельки конденсата от оседающей на холодной коже влаги. Закрыл глаза от удовольствия. И тут… картинка в линзе изменилась, втянула в себя всё внимание Тимура, все его чувства и ощущения перешли в другой мир.
Тело испытывало тепло и влагу бани, саму баню Тимур видел со стороны дома. Вот Игнат выходит из туалета и проходя мимо того самого места, где Тимура накрыл ледяной холод, кивнул кому-то головой. Заходя в баню, Игнат указал рукой на Евгений Борисовича и, зайдя в баню, плотно закрыл дверь.
Чёрный сгусток, студенистый, влажный, холодный окутал Евгений Борисовича. Тело Тимура стало покрываться холодным потом и его зубы, от холода, стали выстукивать «лезгинку».
Слух отказал Тимуру, он слышал бубнение голосов за стеной бани (Евгений Борисович и странная сущность), как пыхтит, раздеваясь, Игнат в предбаннике, но ясно разобрать что-то не мог.
Тёмный сгусток уменьшился в объёме, плотнее обняв тело Евгений Борисовича. Плоть Евгений Борисовича стала истончаться, сквозь неё стали видны белые кости скелета. Тимур хотел закричать.
– Не лезь! – волчья оскаленная пасть щёлкнула у носа Тимура, выгнав его назад в тело у костра, покрытое холодным, липким потом и мёрзнущего так, что зуб на зуб не попадал.
Глава 3
– Здравствуй, Игнат, – Странник появился в круге света от костра.
– Здравствуй, В…
– Не спеши, – останавливает он меня, – называй меня Странник. Я всего лишь часть того, кого ты вызывал.
Странник проявляется из темноты, формируя из темноты и пляшущего света костра странные, перетекающие друг в друга образы: седой старец, с длинной седой бородой и густыми белыми бровями; медведь, стоящий на задних лапах; кривой на один глаз, здоровенный детина в косоворотке, очень смахивающий на разбойника из трех богатырей (подручный соловья); что-то похожее на минотавра, с головой быка, тело скрыто под медвежьей шкурой (явно скульптура второсортного автора). Два последних образа явно демонического плана. Один карикатурное изображение Мефистофеля из старого американского мультика; второй огненный африт из советского мультфильма. Образы перетекают один в другой, плавно и как часть целого. Похоже на то, как смотришь в окно из электрички на ближайший лес: одно дерево, другое дерево, третье дерево – а все вместе – лес. Отдаляешься от окна и за окном только лес.
Фигура на границе света и тьмы втягивает от каждого сидящего у костра что-то темное, становится светлей и теплей, уютней. К огню подходит бравый капитан дальнего плавания в отставке, с окладистой бородой и усами.
Странник садится у костра, и начинает разговор с честной компанией. Я испытываю странное раздвоение себя. Один я сидит у костра и принимает участие в общей беседе со странником. Второй я – это костер. Нахожусь напротив странника, смотрю ему в глаза. Я одновременно и человек, окруженный кольцом огня и человек, тело которого состоит из пламени.
Я принимаю частичное участие в разговоре с ночным гостем всей компании, но отстраненно. Большая часть меня смотрит Страннику в глаза и мы беседуем, как бы наедине: я и Странник, а вокруг только ночь.
– Ты звал меня, Игнат, но все ответы уже известны тебе. Хочешь подтверждения? – Странник улыбается в усы, – протягивает ко мне руки, берет меня как младенца, подносит к лицу, целует в лоб и отпускает.
– Я костер? И я стану золой? – спрашиваю или утверждаю, еще не решил.
– Да. Сейчас ты огонь, позже останутся одни угли. Потом зола, но уже не ты. В золе тебя нет.
– Подтверждение. Почему я? Что я такого сделал? – эти слова должны были нести боль, не понимания, безысходности, но они остались только словами.
– Ты избранник с самого рождения. Твоя душа согласилась на эту роль. На тебе нет греха или вины. Сущность простого человека похожа на свечу, горящую на оборот. Каждый поступок простого человека откладывает свет в тени свечи. В огне свечи – будущее человека. Будущее более-менее вероятно. Твоя суть – это костер. Ты наполнен энергией доступной тысячи свечами. Простым людям легко жить рядом с тобой. Твои тепло и свет согревают их и рассеивают мрак будущего.
Когда настанет время исполнить предначертанное, твой огонь угаснет, пламя потеряет силу, энергия уйдет. Ты станешь углями, как этот костер через пару часов. Как долго будут тлеть угли, будет зависеть от количества людей вокруг тебя. Не все, кто с тобой сейчас, останутся. Прими это как должное. Ты потеряешь привлекательность, для них, в энергетическом плане. Но такой мощный канал энергии, который доступен тебе сейчас, не уйдет безвозвратно. Поэтому каналу ты сможешь получать информацию, как получаешь ее сейчас. В твоей голове вместо вопросов, возникают ответы. И любой человек сейчас или в будущем может получить через тебя ответ на интересующий его вопрос.
Ты не можешь совершать ошибки или творить грех – неправильное, так как у тебя нет выбора. Любое твое действие приводит к положительному результату. У тебя нет союза между душой и духом. Твоя душа и твой дух заключили договор. Твой дух защищает твою душу, он окружает ее не касаясь, без слияния.
Странник произнес какие-то слова над водой в пластиковом стаканчике. Вода от его слов начала вибрировать. Он поставил эту вибрирующую воду в меня – костер. Моему пламени передалась эта странная вибрация. Я пел и гудел в этом ритме. Мои чувства говорили мне, что под действуем странной вибрации, вода распадается на составляющие (кислород и водород), которые вспыхнули синим пламенем и горели ярко на верхней кромке воды.
– Вот так, это выглядит у тебя сейчас, – Странник смотрел вглубь меня на синее пламя. – Любое вещество ты превращаешь в свет. Твой дух воспламеняет все для души, чтобы она горела ярче.
– Ты знаешь, кто такие убогие? – на его вопрос я лишь кивнул, завороженный мистерией горящей воды. – Это случай, когда душа приходит в мир и теряет свой дух. Дух слабеет, уходит в сторону. Душа теряет связь с миром. Такой человек живет в своей реальности, но душа его способна нести чистую информацию. Поэтому среди той несуразицы, что обычно окружает человека в его словах и поступках, есть яркие просветы откровений.
Я-человек слушал про вегетарианство. Я костер видел сменяющиеся картинки с комментарием Странника, для меня.
Картинка: крупный заяц русак, с лихой пиратской повязкой через левый глаз, в кожаном поясе и сапогах, с двумя саблями наголо, вырезает стаю волков, – здоровый зверь не убьет больше, чем сможет съесть сам. – Странник дует на зайца. Заяц ухмыляется, тычет в сторону матерого волка саблями, тот превращается в морковку, размером с волка.
Картинка: маленькая креветка в деловом костюме, с дипломатом в руках, спешит в толпе таких же креветок на работу, они толкаются в метро, попадают на работу, где дружно начинают светиться. Свет все расширяется, образуя огромную смеющуюся корпорацию «Синий кит», – более сильный дух способен поглощать, присоединять к себе более слабый дух. – Я бы выразился более современным выражением: – сгорели на работе.
– Дух – это первичный огонек Жизни, ее искра. Дух, который перестал способствовать распространению Жизни, теряет нить – канал к энергии жизни. Он не видит связи с потерей энергии и своему действию в этом мире. Такой дух теряет свет своей жизни и темнее. Через призму своей темноты, он начинает замечать свет чужой жизни. Темный дух старается заманить к себе поближе более мелких, чем он, духов со светом жизни.
Картинка: волчица приносит волчатам зайца. Волчица идет на охоту, загоняет зайца, но тут появляется старый волк. Он сильнее волчицы и отбирает у нее добычу.
Дух может играть с более мелкими искрами жизни, входить с ними в союз, тогда они будут делиться с ним своим светом. Этого света должно хватать темному духу для дальнейшего существования. Если темный дух начинает пожирать искры Жизни, то он становится кляксой темноты.
Картинка: пещера в ней темное облако – древний дух. Вот в пещеру заходит молодой динозавр, прячась от палящего солнца и врагов. Древний дух касается его, дает ему уверенность и силу. Динозавр растет, приносит добычу в пещеру, чтобы разделить пойманный дух жертвы с древним духом. Динозавр стар, ему трудно поднять свое грузное тело и вынести наружу. В момент перехода он соединяет свой дух с древним духом. Время и пространство густеют во мраке пещеры как патока. Во время сильного дождя, в пещеру заходит медведь. Большой, сильный зверь нравится духу. Он касается сознания медведя во сне, играет с ним. Медведь остается жить в пещере. Приносит свою добычу древнему духу. Пещерный медведь стар, ему нет нужды больше поддерживать жизнь в грузном теле, которое перестает его слушаться, он в шаге от перехода. Дух пещерного медведя соединяется с древним духом.
Древний дух научился, живя со своими соседями, поглощать не только более мелких духов, но и вбирать в себя их жизнь. Всякая жизнь, будь то сверчок, мышь или олень, попавшие в пещеру, в силу обстоятельств, сразу поглощались темным, древним духом и плоть их истлевала вбираемая в очень короткий срок, оставляя после себя лишь хитиновые панцири и белые кости.
Язычок пламени танцевал на веточке для всех, стремясь ее покинуть, но возрождался вновь и вновь, на границе плоти ветки и красного уголька.
– Жизнь в проявлении духа, – Странник опустил ветку в костер и снова поднял, – может прервать другой дух, более сильный, – он дунул на язычок пламени, от чего тот изошелся слабой струйкой дыма.
Странник снова опустил ветку в костер, подождал пока на нее не переберется новый язычок пламени, поднял ветку: – Может поглотить, – он вдохнул в себя, втянул язычок пламени с ветки.
Странник улыбнулся мне, опустил ветку в костер. Когда на ветке заплясал новый огонек пламени, он вынул ветку из костра и опустил ее к земле между его ног: – А может и разбить на маленькие кусочки, – он щёлкнул пальцем левой руки по угольку на ветке, уголек разлетелся на кусочки, отдалившись от ветки, они упали на землю, где часть из угольков стала пристанищем для маленьких языков пламени.
– Пламя Жизни через угольки, искры способно быстро разрастаться на благодатной почве, – говоря это, Странник засыпал несколько угольков с языками пламени землей, движением правой ноги, – локальный очаг жизни может перейти в пожар, если ветер раздует его искры. Дождь, вода могут препятствовать возгоранию пожара и затушить пламя.
Странник наклонился к земле, левой рукой разгреб землю, отыскивая в нем черные угольки, откладывал их в сторону, потом собрал все на ладонь и протянул мне.
– Какой уголек еще способен нести огонь, а какой нет. Можешь определить? – я помотал головой.
Странник дунул на угольки, они проплыли к центру костра, стали у меня над макушкой, выстроились в круг, на расстоянии ширины моей ладони и вспыхнули ровными шариками свечного пламени. Огоньки горели покачиваясь, затем начали хоровод по часовой стрелке.
– Сейчас информация будет только для тебя.
– Странник переместился за спину моего физического тела, положил подбородок мне на правое плечо.
– Время твоего предназначения близко. Как только я положу руку тебе на голову, запуститься движение в мире, которое приведет тебя в нужное время в нужное место.
Дальше ты перестанешь быть костром – пламенем, ты станешь временно обыкновенной свечой. После исполнения твоей задачи, ты станешь углями костра и будешь догорать данное тебе время. Продолжительность твоего существования в этом мире будет зависеть от тебя.
Хочешь сгореть быстро – пей, гуляй. Представь, что будет, если на угли плеснуть канистру спирта. Пламя до небес, жар сильный. Ты обязательно обожжешь кого-нибудь напугаешь и тебя зальют или забросают грязью.
Будет желание прожить с пользой, подольше. Старайся согревать теплом окружающих тебя людей. Да они теперь будут для тебя неприглядными, так как ты будешь видеть только их прошлое – тело свечи, а пламя свечи – их будущее будет тебе недоступно, так как твой свет будет ярче их пламени. Ты сохранишь информационный канал, поэтому на заданные тебе вопросы, люди будут получать правильные ответы. Только про тебя им не будет правдивого ответа.
Лес и чистый воздух будут способствовать твоему здоровью и продолжительности жизни твоей, – и он положил мне на голову обе ладони.
