Август Северн
Бутерброд
Потом мы сидели в кабинете, пили чай. Марина и Соня были в моих рубашках, я в шортах. Марина сидела уверенно демонстрирую красоту своего тела. Соня «зажималась» – чувствовала себя как в первый раз на экзамене (сдала не сдала?).
– Почему вы, девушки, любите ходить в мужских рубашках? – решил разрядить обстановку. – Можно вообще без одежды, все свои.
– Голая женщина – как бутерброд, – сказала Марина, – не возбуждает после утоления голода.
– Откуда такие познания?
– Один художник сказал. – Марина, чтобы согнать с себя грустные воспоминания, хлопнула себя по бёдрам. – А хотите я бутериков наделаю? Ширкаем тут чай с конфетами, так на продолжение оргии сил не будет. – Девушка встала, посмотрела в сторону моей коллекции, опустив голову, ушла на кухню.
Я вопросительно посмотрел на Соню.
– Она тебе не рассказывала? – Соня почувствовав, что стала пристальным объектом моего внимания, подобрала ноги, подняла их на сидение кресла, обняла их руками. – Она работала, подрабатывала натурщицей в художественном училище. Деньги платили хорошие. Нужно было просидеть без движения час-два. Ну, один из преподавателей училища рекомендовал её местной знаменитости, скульптору. Это скульптор влюбился в Марину, увёз её на свою загородную виллу, рисовал, лепил. – Девушка подняла руку и указала на последнее моё приобретение, сидящую со спущенной на колени тогой девушку-статуэтку. – Вот же она.
В этот момент зашла Марина, неся поднос с бутербродами. Посмотрела на направление руки Сони, нахмурила брови, поставила поднос на стол, села.
– Расскажешь? – Я положил руку на её колено.
– Только если ты ответишь на мои вопросы.
– Всё что в моих силах.
– В этом ты весь, – Марина усмехнулась, взяла мою руку, потёрлась о неё щекой, – выкладываешься до конца. Хорошо. Я была молода, голодна. Тут предложили поработать натурщицей. Сначала обнажалась по пояс, потом полностью. Тут меня познакомили с Мэтром. Он засыпал меня цветами, обещаниями и поцелуями. Мужик он видный, при деньгах, весь в таланте и почёте. Поехали к нему загород в мастерскую. Он всё делал с запоем: рисовал, лепил, любил, пил. Предлагал в ЗАГС по первому моему требованию. – Марина глубоко вздохнула, отпустила мою руку. – Потом приехал его старый друг, партнёр, однокашник. Мэтр называл его Комерс, тот не обижался, только смеялся да глазки мне строил. Вот когда Мэтр ушёл в пьяный угар, подкатил ко мне его друг и объяснил, что всё что есть в мастерской изображение его истиной любви. Все эти сидящие, лежащие, стоящие нимфы были огнями любви скульптора. Я лишь очередная веха в его жизни, и не последняя.
– Сколько вы с ним вместе?
– Месяца три.
– А в запое он сколько?
– Неделю в мастерскую не заходил.
– Вот. – Мне показалось, что бывший скульптор хочет потереть от удовольствия руки. – Скоро он перевезёт тебя на городскую квартиру, сославшись, что ему нужно побыть в одиночестве, а сам будет «синячить». Потом я приеду и увезу его в клинику. Сдам его тебе на поруки. Слетаете в Париж на его выставку, а потом ты будешь одна в городской квартире, изредка будешь навещать его в имении, а я буду привозить вам деньги. – Комерс положил мне руку на колено. – Кому будет отходить большая часть, зависит от того как ты себя со мной поведешь.
Дала я ему по морде, убежала в спальню к Метру. Утром, протрезвев, Мэтр сначала вскипел, хотел ехать бить морду «другу». Но приняв на грудь чарку другую, вынужден был признать, что сам не умеет выбивать деньги из покупателей. А Комерс – комерс и есть. Выставляет оригиналы работ Метра на выставках и аукционах. Копии делает на своей фабрике и продаёт.
– Где-то он прав. – Мэтр сидел, опустив голову и правую руку с пустым стаканом. – Добро и зло – понятия относительные. Всё зависит от того как ты относишься и как относятся к тебе.
Утром я зашла в мастерскую, посмотрела в грустные глаза творений мастера. Потом увидела себя глазами Мэтра, свою грусть и ушла. Ушла – оставив всё. Ушла в том, в чём приехала к Мэтру.
– Мэтр был прав, но обманывал сам себя. Он не мог принадлежать ни одной женщине в этом мире, так полностью принадлежал искусству. Остальное было самообманом.
– А по-моему, она мне подмигивает. – Разрядила обстановку Соня. – Скажи Мартин.
– Ваш ход, королева! – Я упал перед Мариной на колени, начал целовать её обнажённые бёдра.
– Всё у тебя сводится к сексу. – С усмешкой оттолкнула мои поцелуи Марина. – Как у всех мужиков. Вот скажи мне мастер постельной акробатики, почему ты не кончаешь? Чего ты боишься? Стать отцом?
Я лёг на пол, стал целовать ступни Марины и щекотать пятки Сони: – По больному ударила «хозяйка». Может в спальне отслужу? Вылижу всю с ног до головы?
– Больно охота спать в твоих слюнях. – Голос Марины потеплел, появились нотки веселья. – Отвечай.
–Хорошо. – Я сел по-турецки. – Когда-то я считал, что я есть эти мышцы, это тело. Тренировался, боролся, участвовал в соревнованиях. Особого успеха не добился ни на татами, ни в сердцах девушек. Потом пришло озарение – я не кусок мяса, я – энергия, начал побеждать всегда и везде. Упиваясь своим превосходством над другими, однажды проснулся ночью и понял, что энергия вытекает из меня тоненьким ручейком. Даже Солнце когда-нибудь потухнет, что уж говорить обо мне.
Посмотрев на лица девушек, усмехнулся над их задумчивым видом, закрыл глаза. Перебирая свой путь от первого контакта с чужой энергией до сегодняшнего дня, выбирал, что должно быть сказано, что может быть услышано, и чего я не хочу про себя знать.
– Я не знал, с какой энергией столкнулся. Понимал, что она есть у всех, чувствовал её, но не видел. Решил практиковаться в работе с энергией, пробуя к ней прикасаться, брать. Друг подкинул мне интересную книжку, так я узнал, с чем имею дело, понял ценность сексуальной энергии, решил пополнять регулярно её запасы. У мужиков я не мог брать сексуальную энергию в виду моей гетеросексуальности, а с женщинами даоские мастера не рекомендовали работать. Так методом проб и ошибок научился собирать, разбазариваемую во время оргазма, сексуальную энергию.
– Вы похожи на прекрасные гейзеры, – открыв глаза я погладил каждую девушку от икры к колену, – фонтанируете бесценной энергией и считаете это кайфом. Отдаёте энергию объёмом с аэростат (воздушный шар способный поднять десять человек) получая от партнёра энергию объёмом с простой гелиевый шарик. Окунувшись в мир эзотерики (поверхностно), я понял, что люди давно знают и умеют обращаться с энергиями Земли и Космоса. А к сексуальной энергии брезгуют прикасаться. Сексуальная энергия – единственный вид энергии, вырабатываемый самим человеком. Отвечает за неё чакра Свадхистана, природная стихия вода.
Я налил полную чашку (прозрачную, для демонстрации утекающей воды из тела человека) чая, начал отпивать из неё маленькими глоточками. После каждых трёх глотков поднимал чашку на уровень глаз девушек, демонстрируя уменьшение количества воды в чашке.
– Когда человек, находится в стадии эмбриона, он состоит на девяносто семь процентов из воды. – Поднял первый раз чашку. – Новорождённый ребёнок – на девяносто процентов. – Отпив, поднял я чашку. – Ребёнок в возрасте пяти-восьми лет – на восемьдесят процентов. Тело здорового человека средних лет состоит из воды на шестьдесят пять – семьдесят пять процентов. Содержание же воды в теле пожилого человека составляет порядка пятидесяти процентов. – Я поднял полупустую чашку и поставил её на стол. – Если провести сравнительное сравнение между детьми и стариками, то можно заметить разницу в отношении к миру: у детей мир полон радости; старики живут воспоминаниями. Причём, чем старше человек, тем хуже он помнит, что ел пять минут назад, но, до малейших деталей, может описать заложенный им секретик в возрасте пяти лет.
