Воспоминания – Авдотья Яковлевна Панаева

Сразу скажу, что мои ожидания не оправдались: я надеялась, что Авдотья Яковлевна расскажет о себе, а она написала хоть и изящные, но вполне стандартные мемуары. Просто о встречах с известными людьми. А мне-то были интересны ее личные переживания, хотелось узнать, что она любила и что ее радовало, ее литературные предпочтения и писательские амбиции. Надеялась взглянуть ее глазами на отношения с Панаевым и Некрасовым (еще один тройственный литературно-семейный союз, наряду с Тургеневым и супругами Виардо, или Гиппиус-Мережковским-Философовым, или Маяковским-Бриками). Хотелось узнать Авдотью Панаеву как личность, причем из первых уст. Писательница, хозяйка петербургского литературного салона, муза гения. «Я не люблю иронии твоей», «Мы с тобой бестолковые люди» и т.п. Однако эти «Воспоминания» – не личный дневник, и тем, кому есть дело до психологизма и сложной романтики, остаётся читать панаевский цикл Некрасова.Тем не менее традиционная мемуарная галерея лиц впечатляет, особенно исторический разброс: Авдотья Панаева успела посидеть в одной театральной ложе с Пушкиным и попить чаю с Гоголем, дружила с Глинкой и Щепкиным. Ее круг общения составляли Тургенев, Толстой, Достоевский, Белинский. Повествование идет по нарастающей – чем дальше, тем интереснее. Эпизоды выбраны от значимых до забавных. Как у Надсона —Меняя каждый миг свой образ прихотливый,

Капризна, как дитя, и призрачна, как дым,

Кипит повсюду жизнь в тревоге суетливой,

Великое смешав с ничтожным и смешным.Тургенев пригласил друзей на обед, голодные гости топчутся у ворот – а его нет дома. Забыл. Молодой Толстой, вступающий в литературный мир, отвергает покровительство Тургенева. Белинский накупил живых цветов, чтобы веселее работалось в убогой каморке, и сконфузился, когда его спросили, сколько они стоят. Кульминацией стал юмористический рассказ о том, как Дюма гостил на панаевской даче. И здесь я уже просто наслаждалась, забыв, что у меня были какие-то ожидания от этой книги. Она хороша такой, какая есть.

Я бы сказала, что это не мемуары и не воспоминания, а грамотная и честная монетизация того капитала, которым обладает автор.

Писательница сразу признается, что если бы не надо было кормить внуков, то воспоминаний она бы не писала. И пишет то, что интересно публике (тогдашней публике): искренне, но сдержанно, занимательно, но отстраненно, по возможности правдиво, но художественно. Это добротный причесанный рассказ о знаменитых современниках (и о знаменитом «Современнике»). Вернее, о том, какими они должны были бы быть, чтобы удовлетворить и автора, и интерес публики. Я бы не сказала, что она врет. Скорее, редактирует по собственному разумению. О собственной жизни не пишет почти ничего. Жесточайшим образом пытается исключить из воспоминаний все личное. Правда, авторское тщеславие все-таки нет-нет да и пробьется. В том, как она пишет о других неординарных женщинах (например, о Натали Герцен) или о благодарности мужчин (кому только она ни помогала: от Белинского до Добролюбова)При чтении очень желательно сначала ознакомиться с биографией Панаевой. Тогда многое станет более понятным.

Авдотья Яковлевна – первоклассная писательница. Книга написана легким языком, чрезвычайно увлекательно, остроумно и интересно. Очень наблюдательная была она. За исключением дат, цифр и точных фактов – характеры людей, особенности встреч передавала довольно верно.

Воспоминания о Неркасове, Тургеневе, Слепцове, Решетникове – это просто какие-то невероятно крутые рассказы, на самом деле. У меня дома скопилась куча книг, я их читаю и отношу на полку обмена или сдаю в старые книги, так думал и с этой поступить. А теперь задумался – жалко.

Еще надо обязательно прочитать написанные совместно Панаевой и Некрасовым «Три страны света» и «Мертвое озеро».